Душа Чертяковки

ДУША ЧЕРТЯКОВКИ.

Здесь уже давно, очень давно никто не жил. Брошенные домишки покосившись, торчали черными пеньками тут и там. У некоторых зияли дыры в бревенчатых стенах, или не было дверей, и это выглядело так, будто само зло раззявило беззубую черную пасть. Но были и такие, у которых ещё сохранились и двери, и стекла в окнах, и забор, как в насмешку, окружающий голый двор. Вокруг мертвой деревни шумел вековой лес. Он тоже давно остался без жильцов – ни птиц, ни зверей, разве что только небольшое семейство полудохлых ежей да пара старых филинов, не имеющих уже сил куда-то улететь.

Люди стали уезжать отсюда ещё в те времена, когда неподалеку построили тюрьму для особо опасных преступников. Сначала сбежала в поисках лучшей жизни вполне самостоятельная молодежь, за ней потянулись семьи с малолетними детьми, опасаясь побегов и нападений неприятных соседей. Со временем остались одни лишь старики, которым некуда, да и незачем было бежать, но и они постепенно вымерли. И каждый сбежавший, каждый умерший здесь оставил после себя частичку своей души. Оставшись без хозяев, кусочки душ сначала ждали и тосковали, потом злились, а потом стали одним целым – свирепым, как зимняя вьюга, и беспощадным, как пожирающее пламя. Так родилось ОНО.

К побегу готовились долго и тщательно. Изучили буквально каждый кирпичик в высоком заборе, каждую веточку на деревьях за ним. Задабривали охрану, втираясь в доверие, подкармливали собак, отрывая куски от своих скудных паек и оставаясь голодными практически через день. Ну, зато не зря – псы, завидев издалека своих благодетелей, приветливо виляли хвостами и жались к земле, чем страшно бесили охрану. Из мастерской прихватили самое необходимое – кусачки, молоток, кусок цепи, ломик. За день до планируемого побега Седой напросился на кухню чистить картоху. Там у сонного поваренка натырил немного еды: буханку хлеба, несколько картофелин, пару банок тушёнки. Много брать не стал – так, чтобы хватило только на два-три дня, а там… Свобода-мать, прощай Сибирь! Эх, знать бы тогда, что по эту сторону забора… разве решились бы бежать? Но они не знали. Теперь Костян остался один. А было ведь пятеро…