Маркиза Лекавалье

Ничего, скоро он прибудет туда, куда планировал изначально, и уж там построит жизнь по своему разумению да и деньгами обзаведется.

Только вот события следующего дня не позволили герцогу начать путь, и он задержался в этом приморском городке. Человек, с которым он прибыл на берега Нового Света и который, как рассчитывал Сеар, возместит из своего кармана расходы на экипаж, уже отбыл в Квебек. Новых знакомых, способных оплатить путешествие на отдельном дилижансе, не появилось, а ехать много миль с другими путниками в общей коляске герцог считал ниже своего достоинства, и потому он решил провести несколько дней на этой земле. Глядишь, там кто-то из старых знакомых приплывет в поисках лучшей доли и захватит его с собой, или новые щедрые приятели появятся.

Если бы губернатор знал, что невозможность найти подходящую коляску с парой лошадей привели к тому, что Сеар был вынужден задержаться в городе, он в ту же секунду отправил бы к нему свой личный экипаж. Особенно если бы уже тогда догадался, к чему это впоследствии приведет.

Но сложилось все так, как сложилось, и потому герцог решил воспользоваться приглашением и засобирался на званый обед. Не пропадать же вечеру, в самом деле.

* * *

Маркиз Лекавалье, проведя беспокойную ночь со снами, в которых неприметно участвовал его дядя, был не слишком доволен необходимостью посещения приема у губернатора, но ничего не подозревавшая Сандрин не позволила ему отказаться. Он был вынужден отправиться в гости, по пути придумав тысячу способов оградить жену от волнений, если таковые будут иметь место в связи с присутствием Сеара.

Но опасения Анри оказались напрасны, герцога там не оказалось.

То ли его не пригласили, то ли он уехал из города, предпочтя другое место пребывания, но прием прошел отлично. Маркиз даже успел обсудить насущные дела с парой человек. О герцоге не упоминали, или он об этом не слышал, хоть и прислушивался к диалогам. Сандрин также не заводила разговор о прибывшем старом знакомом, и маркиз успокоился. Его вездесущая жена наверняка не позднее чем через полчаса после начала приема узнала бы о том, что в город прибыл такой человек, и уже донесла бы Анри. Но все было тихо.

Причин начинать затворнический образ жизни не имелось, и маркиз с радостью собирался в гости и на сегодняшний обед. Приемы в этой части света были редкостью – раз или два в неделю кто-то собирал знакомых, по большей части, узким кругом. На них делились новостями, обсуждали насущные дела с единомышленниками, и потому посторонние на таких мероприятиях не появлялись.

Обед у месье и мадам Триаль был особым удовольствием – кухарка любила эксперименты и гостям всегда предлагали что-то необычное. И ее экспромты были весьма удачны. Анри с нетерпением ждал этого приема, чтобы убедиться, что Сеар покинул эти земли, да и Сандрин не помешает развеяться. Тем более скоро жена перестанет выезжать в связи с ее положением, и радости общения вне стен дома будут ей недоступны.

Экипаж привез их к ярко освещенному жилищу и они вошли внутрь, сразу окунувшись в атмосферу веселых голосов и праздника. Темно-зелено атласное платье Сандрин тускло отсвечивало в предзакатном солнце, и Анри в очередной раз залюбовался красотой собственной жены. Как только они вошли, ее окружили другие дамы и ему оставалось лишь надеяться на пару танцев.

Спустя несколько минут всех пригласили к столу и маркиз улыбнулся маркизе, оказавшейся, как обычно, на почтительном расстоянии от него. Хозяева заботились, чтобы всем было интересно, и супругов редко сажали рядом.

Видимо, эта привычка пошла с давних времен, когда браки заключались по договоренности и муж с женой нередко недолюбливали друг друга. А приемы и обеды были немногочисленными легальными способами повеселиться в приятной компании.

Да и сейчас, когда дома стали меньше и собственную жену не приходилось искать в другом крыле поместья, а при венчании учитывались симпатии, это был неплохой способ отдохнуть друг от друга и запастись новостями – будет что обсудить вечером. Наговориться с собственным женой или мужем можно и у себя в имении.

Герцог Сеар безбожно опаздывал на обед. Он понимал, что все уже давно разместились за столом, но никак не мог поторопить местного портного, которого ему посоветовали в гостинице. Для мужчины, обновлявшего ему манжеты и жилет, не имело значения, что перед ним лицо, имевшее совсем недавно практически неограниченную власть. На этом континенте Сеар был никем. И это положение вещей устраивало его с каждой минутой все меньше и меньше.

Наконец работа была закончена: все стежки манжет заняли положенное место, а подкладка жилета заменена. Герцог оставил несколько монет, постаравшись скрыть недовольный вид, вызванной не только задержкой в работе, но и необходимостью расплачиваться. В былые времена он бы вышел из мастерской, не заплатив. Да ему еще бы и кланялись – такая честь, что соблаговолил обслуживаться именно в этом месте. Да что за дурные мысли лезут ему в голову! Вот что значит бедность! Прежде он бы даже не пересек порога подобного заведения – послал бы слугу, или портной прибыл к нему на дом.

А денег, между тем, оставалось все меньше.

Пройдя пару кварталов пешком – приходилось экономить – Сеар оказался перед искомым домом и решительно постучал в дверь.

Пустая зала для танцев дала понять, что он опоздал на прелюдию к застолью. Но обед, судя по всему, еще не начался – прислуга, разносящая блюда, отсутствовала.

Через пару минут к нему подошел губернатор, сопровождаемый хозяином, и мужчины обменялись приветствиями.

– Прошу к столу, вы как раз вовремя, – произнес владелец дома и сделал приглашающий жест в сторону столовой. – Но для начала разрешите отрекомендовать вас присутствующим.

– Буду весьма польщен, – произнес Сеар то, чего требовали приличия, сомневаясь, впрочем, в пользе этого действа лично для него. Вряд ли среди гостей окажется много тех, в чью сторону в иные времена он бросил бы даже мимолетный взгляд.

Мужчины вошли в залитую солнцем залу и хозяин произнес:

– Позвольте представить вам нашего гостя: месье Сеар, из самой Франции.

У нескольких дам вырвались возгласы удивления и хозяин продолжил:

– Думаю, милорд не окажет в любезности и останется после обеда, когда вы сможете с ним побеседовать.

– Почту за честь, – улыбнулся Сеар.

Солнце немного слепило глаза после затемненного коридора и герцог не смог разглядеть лиц приглашенных, да и времени на это у него не было – в дверях появились слуги с блюдами, и герцога усадили рядом с хозяином, восседавшим во главе стола. Через пару минут были слышны лишь стук приборов о тарелки да негромкие фразы, которыми перебрасывались гости.

И только двое почти не участвовали в беседе, обменявшись друг с другом многозначительными взглядами. Им не мешал солнечный свет да и возраст позволял все видеть достаточно четко. И они узнали Сеара сразу, как он вошел. Оставалось только выяснить, что он делает в этом месте, и как долго продлится его визит.

После обеда последовала ожидаемая церемония представления нового гостя каждому лично. Сандрин с Анри поднялись из-за стола в общей массе, и потому герцог Сеар увидел их только тогда, когда хозяин дома подвел его к ним и произнес:

– Позвольте вам представить чету Лекавалье. Одна из самых уважаемых семей в наших краях. Они уехали из Франции несколько лет назад, но быть может, ваши пути пересекались?

– Еще как пересекались, – Сеар посмотрел Анри в глаза. – Скажу даже больше, этот молодой человек мой племянник, – произнес герцог решительно, вмиг поняв, что решение о своем будущем он принял.

Вот это встреча! Герцог не знал что и думать. Этот мальчишка в очередной раз всех обвел вокруг пальца. Сказался мертвым, а сам живет и здравствует! Так кого же они опознали вместо него? Ах, да. Никто и не видел тела, просто Анри Лекавалье исчез и все решили, что он погиб. А оказывается, он перемахнул через океан и живет в свое удовольствие.

Да, Сеару определенно захотелось задержаться в этих краях подольше. Выяснить что к чему. И красавица Сандрин Вилье рядом. Не зря они тогда ее подозревали. Правы оказались. Наверняка помогла мужу сбежать, еще и деньги ото всех скрыла. Как там сказал хозяин… «одна из уважаемых семей». Конечно, как с такими деньгами не заслужить уважение!

Какая несправедливость! Кто-то трудом зарабатывает на жизнь, верша судьбы страны вместо короля, трудится и света белого не видит, а потом остается ни с чем, – как он, Сеар. А кто-то ничего не делает и в роскоши купается да еще так удачно покидает страну за несколько лет до ее гибели, как бы случайно. А ведь Сеар был уверен, что Анри связан с мятежниками, пусть и доказательств тогда не нашли. Скорее всего, эти людишки и доложили Лекавалье о сроках восстаний. И ценности вывести помогли… за небольшую плату, естественно. Конечно небольшую, если бы она была непомерной, этот мальчишка не выглядел бы сейчас так хорошо, а обитал по съемным углам как Сеар, да старые платья перешивал.

Наверняка этот Лекавалье и знакомых своих во Франции шайке сдал. Рассказал, что и где они прячут, помог выяснить, кто какое влияние имеет. Да уж, племянничек в очередной раз подложил ему свинью, а сам в шоколаде.

И чем больше герцог рассуждал, тем шире делалась его улыбка и злее глаза. И тем дольше от него уходило осознание истинного положения вещей, посетившее его сегодня утром. Если бы он сам был чуть умнее и чуть прозорливее, то не оказался бы ни с чем на старости лет. Не кто-то виноват в его бедах, а он сам и его недалекая голова.

– Не знал, – радостно произнес хозяин. – Надеюсь, встреча была приятной.

– Несомненно, – отозвался герцог.

– Весьма рад, что поспособствовал воссоединению семьи. Мне хотелось представить вас еще паре человек, милорд, но если вы решитесь задержаться рядом с племянником…

– Полагаю, приличия должны быть соблюдены, а с родственниками мы всегда найдем время пообщаться.

Хозяин удовлетворенно кивнул, и мужчины отправились дальше.

– Интересно, почему Сеар приехал именно в Новую Шотландию? – рассеянно произнесла Сандрин.

– Как и многие. Бежал в поисках лучшей жизни.

– Да, удивительно играет судьба. Оказаться в одном городе, когда на свете так много мест. А как месье Триаль обрадовался, что нашел ему родственников…

– И только он. Лично я не слишком доволен этой встречей. Как вспомню, сколько неприятностей причинил нам этот человек…

– Не думаю, что на приеме он сразу пустится в объяснения о моей или вашей прошлой жизни, ведь тогда ему придется озвучить и свою не слишком завидную роль.

– Как бы там ни было, ничего хорошего от этой встречи ждать не приходится. Надежды, что такой человек изменится, нет, – решительно утвердил Анри, когда они с Сандрин отправились танцевать, чтобы спокойно обсудить произошедшее без посторонних.

– Не слишком ли вы поспешны в выводах?

– Когда-то я оказался не слишком расторопен.

– Он многое пережил, это может поменять его отношение к жизни.

– Хотелось бы верить, но я знаю этого человека дольше, чем вы, малыш.

– Не могу с вами не согласиться, – Сандрин безумно нравились милые прозвища, которыми ее награждал Анри, и она втайне надеялась, что это будет продолжаться всегда.

– Тогда предлагаю покинуть обед и поехать домой.

– Это будет выглядеть как бегство. Тем более Сеар уже видел нас и знает, что мы живем в этой местности.

– Вы правы. Да и обижать хозяев поспешным отъездом не хотелось бы.

– Тогда побудем еще немного.

– Хорошо. Только осторожнее в словах и поступках, милая. Вы же знаете, как я вас люблю.

– Я тоже вас люблю, – при этих словах, пренебрегая всеми правилами хорошего тона, маркиза положила голову на плечо мужа.

Как только музыка закончилась, они разошлись по разным углам комнаты и присоединились к сложившимся группкам, стараясь вести себя как ни в чем не бывало.

Герцог Сеар любовался танцующей парой и не мог отвести взгляд. Сандрин Вилье стала еще прекраснее, возраст определенно пошел ей на пользу. Интересно, она счастлива с мужчиной, замуж за которого ее выдали по принуждению, или остается рядом с ним потому, что другого будущего для себя не видит? Изгнанница, впавшая в немилость… какая судьба была ей уготована? Повторный брак для девушки, потерявшей невинность, невозможен. Остается наняться в услужение, стать содержанкой или вернуться к мужу.

Но такая красотка не может быть служанкой. Свои знания она не покажет публике, потому сейчас ее единственное богатство – внешность. И как любая женщина, она жаждет продать ее подороже. Быть может, никто не предлагал ей высокую цену?

Заметив на себе заинтересованный взгляд какой-то дамы, герцог поспешил отвести глаза. Не нужно вызывать лишних вопросов, тем более пока он не знает кто и чего в этом городе стоит. И вряд ли ему суждено выяснить это полностью. Чтобы насолить племяннику и пощекотать ему нервы, он задержится немного, развлечется, обзаведется связями, вдруг да что-то пригодиться в будущем. Только б этот Лекавалье не принялся ему мешать, памятуя о том, что Сеар когда-то совершил. Ну если не дурак, давно должен был понять, что сам в этом виноват – не нужно было очаровывать всех подряд да карман деньгами набивать. Сидел бы себе тихо в своем поместье, считал гроши, тогда б горя не знал. Должен был понять, что именно он, Сеар, должен оставаться в их роду самым богатым и известным. Сейчас-то по-другому… но со временем все изменится, встанет на место.

Через пару часов гости протянулись на выход. Отправились домой и Сандрин с мужем, герцог проводил их взглядом и, воспользовавшись экипажем, любезно предложенным хозяином, отправился в гостиницу, понимая, что до утра не заснет.

Бывший вершитель судеб бежал из Парижа полгода назад и какое-то время обитал в Англии, но деньги имеют свойство заканчиваться, тем более когда их немного, а ты привык жить так, как подобает титулу. Ему претила сама мысль о том, что человек его положения должен задумываться не только об обильном столе, хороших портных, богато обставленных комнатах, но даже и о хлебе насущном. Как полагал герцог, все это ему должно было достаться либо по праву рождения – как приложение к титулу, либо быть приложением к месту, какое он сумел занять при дворе. Все эти лавочники, портные и галантерейщики должны все передавать бесплатно, в обмен лишь на то, что он почтил своим присутствием их салон. Или поспособствовал тому, что пошел слух, что у этого зеленщика закупается кухарка самого герцога.

В былые времена Сеар не слишком старался жить без долгов, и так делали все вокруг за редким исключением. И дело не в том, что денег не хватало. Да, многие привыкли жить не по средствам, но были и такие, чьи владения приносили неплохой доход. Но жизнь в кредит стала их образом жизни. Зачем платить, когда можно получить просто так?

Долги росли, недовольство ссудодателей тоже, но что за беда? В крайнем случае обслугу можно запросто поменять, оплатив причитающееся. Какое особое удовольствие: отдать годами копившееся кредиты, пренебрежительно бросив деньги, и уйти, пообещав больше никогда не обращаться к услугам человека, посмевшего надоедать напоминаниями об оплате. А как всяческие лавочники или портные боялись этого! Еще бы, одно его слово – и у зеленщика не будет заказов от знакомых этого дворянина. Потому и молчали долгое время, не напоминая о долге.

В Париже он придерживался этой позиции, даже имея деньги. И уж точно не изменил себе в Лондоне, когда средств к существованию у него почти не осталось. Когда английские кредиторы стали совсем невыносимы, он стал искать место, где сможет начать все заново. Отдавать долги он не собирался. Поразмыслив – а герцог был совсем не глуп, как могло показаться – он понял, что его влечет Новый Свет, а точнее, Южная Америка. Ему нужно место, где можно быстро обогатиться и вернуть себе тот образ жизни, к которому он привык. Тот, для которого он был рожден. Привыкший свысока смотреть на тех, кто упорством зарабатывает монеты, он и в страшном сне не мог представить, что когда-то уподобится им. Нет, ему уготована другая судьба.

Хорошие раньше были времена… неплохо было бы, чтобы они вернулись.

Но для этого нужны знакомства и деньги. Секрет жизни в долг – кредиторы должны знать, что ты платежеспособен. Кто отдаст вещь человеку без оплаты, если не будет знать, что он способен выложить за нее полную цену?

Если с деньгами пока были проблемы, то первое можно устроить. И пусть в Квебеке полная неизвестность, но тут у него уже появились знакомые; пусть и шапочные, зато какие – сам губернатор. Но со временем, возможно, им удастся даже подружиться и тот похлопочет за Сеара.

Тогда он прибудет в большой город как победитель. И дом ему получше найдется, да и с арендой хозяева повременят, пока он не доберется до главного сокровища – заветного Эльдорадо.

Эльдорадо. Вот что стало его вожделенной мечтой, его тайной, его путеводной звездой.

Пусть конкистадоры пару столетий назад прошли весь континент, они были лишь жалкими неудачниками, а ему, самому герцогу Сеару, непременно повезет и он найдет заветное озеро, полное золотых украшений, кои племя сбрасывало на дно в угоду богам.

Сегодняшний день был утомительным, но принес свои плоды. Он познакомился с несколькими заметными семействами и наметил план действий. Выяснит, кто имеет наибольшее влияние, заручится их поддержкой… пригодится. А там и в путь можно оправляться. Сначала Квебек, а потом уже на юг, к заветному золоту. Люди – великий ресурс, если уметь им пользоваться.

Ничего не подозревавшая о планах герцога чета Лекавалье спокойно добралась до дома и стала готовиться ко сну.

– Не нужно было ходить на этот обед, – произнес Анри, развязывая узел шейного платка.

– Кто мог предложить, что там нас ждут такие неприятные гости? – произнесла Сандрин, вынимая последнюю шпильку из прически, после чего ее волосы рассыпались по плечам темной волной. Все пошло не по обычному сценарию и она приняла решение стать незаметной среди других гостей, что совсем на нее не похоже, и некоторые были данным обстоятельством удивлены. – Или… – она чуть задумалась и внимательно посмотрела на маркиза. – Вы предполагали, что такое может быть?

– И да, и нет, – не стал лукавить муж. – Несколько дней назад я увидел герцога в числе прибывших из Англии. Весь его вид говорил о том, что он продолжит путь вглубь материка. Но как мы видим, этого не случилось. По неведомой причине Сеар решил остаться.

– Тогда и предположить было нельзя, что он будет на приеме. В любом случае, было бы странно начать вести затворнический образ жизни. Сеар сейчас никто. Полагаю, у него нет поддержки и, скорее всего, денег.

– Но вы же слышали, сам губернатор пригласил его в дом к чете Триаль. Впрочем, думаю, вы правы. Знай он заранее о Сеаре, непременно упомянул бы его в разговоре раньше. И тем не менее, я бы стал больше бывать дома.

– Какой в этом смысл?

– Мне бы не хотелось, чтобы, когда в этом появится смысл, это оказалось слишком поздно.

– Полагаю, если герцог решит остаться навсегда, нам придется с ним видеться. Не переезжать же.

– Да, спасаться бегством это слишком. Но…

– Что? – недовольно вскинулась Сандрин.

– Родители наверняка по вам скучают. И были бы рады поучаствовать в таком важном периоде времени. А мама могла бы помочь с ребенком на первых порах. Да и малышу было бы полезно расти в атмосфере любви, а не настороженности или битвы.

– Именно поэтому мы с ребенком остаемся рядом с любящим отцом. И не собираемся двигаться с места в ближайшее время.

– И все же подумайте. Может, вам провести это время поближе к родителям?

– Я хочу находиться с мужем. И нигде больше. Или я стала вам в тягость?

– Как вы могли такое подумать? Каждый раз, уезжая, я думаю только о вас. Все мои мысли и чувства заняты вами. Вы сводите меня с ума. Ваш голос, кожа, глаза…

– Правда? Только это?

Сандрин поднялась с кресла, в котором сидела, развязала тесемки, и платье упало к ее ногам, обнажив высоко поднятую над корсетом грудь. Пара движений – и за платьем последовали нижние юбки, показав почти прозрачные панталончики.

– Похоже, спать нам сегодня не придется, – произнес Анри чуть охрипшим голосом, подхватил жену и уложил на постель.

Трепещущий огонек свечи погас под легким порывом утреннего ветерка, а пара все еще продолжала своей безумный танец на кровати. И не было ничего в этом мире важнее и нужнее этих прикосновений, этих объятий, этих глаз и нежного шепота.