Buch lesen: «Осколки Короля»

Schriftart:

Главы с 1 по 10

Эльфийская утопия

Погода стояла пасмурная – в самый раз для охоты на больных псов. Если не истреблять заражённых, то инфекция может перейти на другие расы. Сами псы этим не занимались: не видели смысла бегать за себе подобными. Эгоистичная раса, заботящаяся только о себе.

На приманку в виде сгнившего мяса брела совсем небольшая стая ликанов из шести особей. На дереве в густой листве сидели три эльфа, ожидая, когда эти почти мёртвые существа окажутся с ними на одном уровне. Эльф, всё это время рисовавший портрет девушки, тут же убрал рисунок в сумку и достал оружие. Близнецы приподнялись и посмотрели в сторону стаи.

– Надеюсь, Наследный Принц сможет попасть в глаз с этого расстояния? – с издёвкой спросил Кэ́лиас.

– Ой, не знаю, Вашество! Боюсь, рука дрогнет, и я попаду в твой глаз, ведь они такие же чёрные, – с сарказмом ответил его брат Э́лиас.

– Может, начнём?! – раздражённо спросил их друг Лемуэ́ль.

Эльфы перебрались на другие деревья и начали зачистку. Первый пёс попался в стальные сети, Э́лиас с лёгкостью отправил стрелу ему в глаз. Второй пёс начал обнюхивать сгнившее мясо, и Лемуэ́ль выстрелил ему в голову стрелой, смазанной специальным ядом, ослаблявшим восстановление организма. Двое заражённых начали обнюхивать убитого пса, и Кэ́лиас, спрыгнув с дерева, с невероятной скоростью перерезал горло одному.

– Ты что творишь! – во всё горло заорал Э́лиас, – Он может тебя задеть!

Кэ́лиас проигнорировал вопль брата и молниеносно перерезал горло второму псу. К эльфу подбежал ещё один пёс, и Кэл, оттолкнувшись от его спины, запрыгнул обратно на дерево и схватился за ветку. Взгляд Кэ́лиаса в этот момент, да и, пожалуй, всегда, был диким. Глаза горели, а широкая улыбка отдавала легким сумасшествием. Он славился вспыльчивым характером, а его взгляд всегда был высокомерным и гордым. Абсолютная противоположность спокойному и мягкому Э́лиасу.

– Похоже, он не слышит тебя, мой Принц, – Лемуэ́ль не скрывал своего раздражения.

Кэ́лиас, перебираясь по деревьям, уже приближался к двум последним ликанам, обнюхивавшим приманку. Эльф двигался настолько быстро, что ликаны потеряли его из виду в густой листве. Э́лиас, не дожидаясь брата, пустил стрелу в пса. Приготовившись выстрелить во второго, он увидел, что в висок этого ликана вонзился кинжал брата.

Первый этап зачистки прошёл успешно. Осталось ещё два шага: сжечь тела и очистить землю. Эльфы сноровисто облили маслом тела и подожгли их. С помощью магии они уничтожили лужи крови, иначе земля, пропитавшись ядом, начнёт погибать.

Эльфы почистили оружие и убрали всё в сумки. Осталось только подождать, пока догорят тела. Это ожидание было самым долгим этапом каждого похода. В это время эльфы отдыхали и перекусывали, наслаждаясь природой. Кто-то сидел на траве, а кто-то лежал, наслаждаясь солнцем, вышедшим из-за облаков.

Элиас наблюдал, как брат чистит свои кинжалы. В каждом движении Кэлиаса была видна забота о его любимом оружии, выкованном собственноручно. Клинки около сорока сантиметров, рукоять – чуть больше десяти. В каждый кинжал Кэл вставил по три рубина – его любимые камни. Лук со стрелами он практически не носил с собой, но в случае необходимости стрелял великолепно.

Отшлифовав оба кинжала, Кэлиас убрал их в ножны за спину.

Элиас подошёл к брату, шлёпнул его по затылку и спросил раздражённым голосом:

– Дебил! Ты когда-нибудь прекратишь действовать необдуманно? Твоя дикость тебя погубит.

– Отвали! – отмахнулся Кэлиас. – Всё было под контролем!

Но тут Кэл понял, что именно сказал его брат и ехидно произнёс:

– Наследный Принц произнёс слово «дебил»! Что же скажет наш любимый отец на это?

Лемуэ́ль, лежал в траве между братьями, закинув руки за голову. Он закатил глаза, понимая, что перепалка между братьями набирает обороты, и что-то тихо проворчал.

– А как отец отреагирует на твои необдуманные выходки? – парировал Элиас. Эльф лёг на землю и закинул руки за голову, повторив позу Лемуэля.

– Пф, я тебя умоляю, он даже слова не скажет, – Кэл закатил глаза. – Одарит сердитым взглядом и забудет, как всегда.

– Ты же прекрасно понимаешь, что только так он может выразить волнение за тебя, – недовольно сказал Элиас. – Надеюсь, что в скором будущем он всё же хорошенько приложит тебя по высокомерной физиономии.

– Ахаха, – в голос расхохотался Кэл. – Скорее эльфы станут смертными, чем он так сделает!

Кэлиас засмеялся ещё громче, что лишь сильнее разозлило брата. Элиас сел и оглянулся в поисках чего-нибудь увесистого.

– Угомонитесь уже! – прикрикнул на них Лемуэль.

Лем поднялся, пнул Кэла, чтобы тот успокоился и отнял у Эла камни. Такие потасовки нечасто возникали между братьями, но могли перерасти в драку. Обычно всё ограничивалось взаимными подначиванием и сарказмом, но могло и вылиться в переходы на личности и оскорбление. Вразумить и разнять их могли только родители. А так как они были далеко от дома, успокоить принцев лучше в начале спора.

Тела догорели к вечеру. Братья закончили свару и вернулись в нормальному разговору. Пора было возвращаться в свои леса.

Путь их лежал через цветочные поляны. Запах стоял настолько сильный, что эльфы периодически останавливались, чтобы насладиться этим сладким ароматом. Синие васильки и белые ромашки словно волны покачивались при дуновении ветра. Шелест травы и листвы тонул в стрекотании кузнечиков, и чем ниже садилось солнце, тем громче становились насекомые.

Лемуэль сорвал ромашку и какое-то время не сводил с неё взгляд. Чуть позже он достал из сумки рисунок девушки и прикрепил цветок к верхнему уголку. Братья посмотрели на друга, но, промолчав, лишь слегка улыбнулись. Лем убрал рисунок обратно в сумку, тяжело вздохнув. Торопиться необходимости не было – ужин ещё не скоро, а взор радует оранжево-красный летний закат.

В лес они зашли, когда солнце почти село и наступил сумрак.

Жили эльфы в самом большом и густом лесу, находившемся между Огненными горами и Высокими скалами. В нём преобладали дубы. В этих лесах обитали пять кланов. Самый главный клан, местная элита, назывался «золотой». Он состоял из эльфов с белоснежными и золотыми волосами. Второй клан назывался «тёмные». Все его жители были с чёрными волосами. Третий клан – «огненные», из-за рыжеволосых, которые жили там.

Для эльфов являлось постыдным межклановые браки, ведь они ценили чистоту своих волос, а при таком браке у потомков цвет волос смешивался и становился неприемлемым для их общества. Именно поэтому появился четвёртый клан –«цветные». Это эльфы, вступившие в брак с эльфами не из своего клана.

Но был и пятый клан. Их не учитывали, не помогали и при встрече унижали. Даже к «цветным» оказывали больше уважения, чем к ним. Близнецы с Лемуэлем жили в пятом клане, на самом краю леса, подальше от других кланов. Их было чуть больше сорока человек.

Только переступив границу своего леса, братья отдали Лемуэлю сумки с ловушками, а сами пошли к родителям на ужин. Те сидели на веранде с видом на озеро. Вокруг мерцали светлячки. Король Ба́эллам смотрел на водную гладь, но, услышав шаги сыновей, тут же повернулся в их сторону. Тёмно-синие глаза холодны и непроницаемы, а взгляд такой, что хочется опустить голову. Одевался он не по-царски, предпочитая простые тёмные штаны зелёного оттенка, кафтан с рукавом до локтя и золотые накладки с сапфиром на ушах вместо короны.

Королева Э́вали была изящна и грациозна. Улыбка её сияла, в голубых глазах теплились нежность и любовь. Платье королевы было сшито из зелёного шёлка и украшено золотым узором в виде лилий. Вместо рукавов с плеч свисали тонкие золотые нити. На ушах она, как и супруг, носила изящные накладки, только камни отличались – королева предпочитала алмазы. Шеи короля и королевы украшали одинаковые подвески в виде двух силуэтов, обнимающих друг друга. Их сыновья носили такие же кулоны, подчёркивая семейные узы.

Кэл вскользь посмотрел на отца, кивнул ему в знак приветствия и сел рядом с матерью. Он посмотрел на мать и улыбнулся ей. Элиас же, наоборот, громко поздоровался с родителями и сел около отца.

– Я так понимаю, вы опять ходили в соседний лес? – глядя на Кэлиаса, сухо спросил Ба́эллам.

– Всё было под контролем, – так же сухо ответил Кэл.

Элиас, услышав ответ брата, насмешливо посмотрел на него. Губы его растянулись в ухмылке.

– Мои храбрые сыновья, – с улыбкой сказала мать Э́вали. Она с нежностью посмотрела на Кэла и провела рукой по его щеке. – Не живётся вам спокойно.

– Ты опять действовал необдуманно, сын мой? – Ба́эллам продолжал смотреть на Кэла.

– Лучше поговори с Элом о чистоте речи, – Кэл посмотрел на брата и подмигнул ему.

Король перевёл взгляд на другого сына, а Элиас закатил глаза, тяжело вздохнув. Баэллам накрыл своей ладонью руку сына и просто улыбнулся. В этот момент Кэлиас, не дожидаясь никого, начал накладывать себе запечённые овощи: нарезанные кольцами кабачок, баклажан и помидор, которые лежали в ряд. Всё это было приправлено соусом из томатного сока, сладкого перца и тимьяна.

– Я запретил вам ходить на охоту без солдат, – строго сказал Баэллам уже обоим сыновьям.

– Ф нами был Лем и мы профто офыхали, а псы неофиданно пояфились, – с набитым ртом промямлил Кэл. Отец тяжело вздохнул.

– Где твои манеры? – сквозь зубы процедил Баэллам.

– Я уверена, что всё прошло гладко. Ведь ты всему их обучил, и они следуют твоим советам, – Эвали попыталась смягчить гнев мужа, взяв его за руку. – Расскажите, как все прошло. Хочу знать подробности.

Элиас начал воодушевлённо рассказывать о зачистке. Отец прекрасно понимал, что сыновья с другом пошли в ту часть леса специально, зная, что там они встретят заражённых. Взгляд Баэллама остановился на Кэле. Король не сомневался, что и в этот раз зачинщиком всегда был он, а Элиас и Лем следовали за ним. Кэл владел силой убеждения и пользовался ей без зазрения совести, что Баэллам воспринимал неоднозначно.

Чуть позже к ужину присоединился Лемуэль. Друга сыновей король тоже попенял за необдуманные действия. Знал, что бесполезно, но не оставлял надежды достучаться до молодых.

После ужина Эвали взяла Кэлиаса за руку и повела его во внутренний дворик к небольшому водопаду, что вырывался из скалы, давая начало ручью. Они сели на скамью. Холодный свет луны осветил её. Их белоснежные волосы словно засветились от попавшего на них света. Эвали не отпускала руку сына. Принц понимал, к чему всё идёт, но матери перечить не смел. Мать была единственной, кому Кэлиас позволял отчитывать себя и к чьим словам он прислушивался. Отца принц любил, но любое его слово оспаривал, считая, что он слишком строг к нему.

– Ты же знаешь, что мы переживаем за тебя. Постарайся так не рисковать своей жизнью, милый, – мягко сказала Эвали, с улыбкой поглаживая его руку.

– Знаю. Я оцениваю свои силы и никогда не пойду в атаку, если это не безопасно. Я же не идиот, – произнеся это, Кэл начал оглядываться в поиске отца.

Королева улыбнулась и провела пальцами по лицу сына. Она уже привыкла к тому, что он любил использовать бранные слова, и давно не боролась с этим.

– Твой отец тоже был таким, – Эвали мягко улыбнулась сыну. – Его азарт, вспыльчивость и нетерпимость много раз играли против него. Он выделялся среди остальных эльфов, и именно из-за его характера я полюбила его, – мама вздохнула, взгляд её пробежался по тонким чертам лица сына. – Этим ты сильно похож на него. Это вижу я, видит он. Твой отец сосредоточен на тебе, потому что знает, на что ты способен. Он знает, как легко ты можешь потерять контроль над собой, и опасается этого

Эвали посмотрела на руку сына в своих руках, скрывая печаль в глазах Рука сына в разы больше её. Как у отца. Совсем недавно сыновья вставали на носочки, чтобы поцеловать её, а сейчас ей самой приходиться тянуться к ним. Она и не заметила, как быстро мальчики выросли и догнали отца по росту.

– Он очень ждал сыновей, – продолжила она, – но ваше появление на свет было сложным, и страх потерять вас делает его таким строгим. Именно страх за вас так изменил его характер. Прошу, прислушивайся к Элиасу: он умеет сдерживать свой пыл в сражении.

– Ага! Ведь у Эла глаза, как говорит отец, «цвета неба», а мои – «цвета ночи», – пробурчал Кэл.

– Тем самым отец подчеркнул ваши характеры, – нежно произнесла королева.

Поговорили они не больше получаса. Встав, Эвали поцеловала сына в лоб и, ещё раз сказав о безопасности, ушла. Королева пошла искать мужа. Она чувствовала его беспокойство за сыновей. Король стоял на пригорке и смотрел на озеро, в котором отражалось ночное небо. Подойдя к нему, Эвали взглянула на мужчину, которого безумно любила. Их брак длился больше тысячи лет, но она до сих не устала любоваться им. Мягкие скулыи чувственные губы могли бы вдохновить скульптора на создание шедевра, а царственная осанка и широкие плечи заставляли многих мужчин чувствовать себя неуверенно подле короля. Эвали порой даже не верила, что этот мужчина стал её мужем. Всматривалась в черты его лица, тонула в глазах… и замечала волнение.

Он любил сыновей и гордился ими, но ненавидел себя за то, что именно его характер передался близнецам. Эвали крепко поцеловала любимого Баэллама. Отстранившись, она провела рукой по его золотым волосам с нежностью прошептала:

– Милый! Скоро всё изменится. Наши мальчики обретут ответственность, что заставит их измениться.

– Именно это и страшит меня, – Баэллам положил свои руки на живот любимой. – Моё сердце предчувствует что-то плохое.

– Ты боишься, что вместо дочки у тебя появится третий сын, – рассмеялась Эвали, а Баэллам с любовью смотрел на улыбку своей жены.

– Когда расскажем им?

– Предлагаю завтра за ужином, – Эвали с нежностью погладила свой живот.

***

Кэл посидел немного, обдумывая слова матери. Он снял ленту и распустил волосы. Пряди едва касались его плеч. Длиннее Кэлиас не отращивал, чтобы хоть как-то отличаться от Элиаса. Вздохнув, он протёр лицо руками и пошёл искать брата. По дороге домой он нашёл его в беседке в компании Лема. Улыбка расползалась у него на лице. Элиас, заметив брата, сразу понял, что тот хочет предложить:

– Вино пьёт только тот, кто не ведёт себя как малое дитя, – проворчал Элиас. При этом вытянул ноги вперёд, положил одну на другую, а руки скрестил на груди.

– Ага! И не тот, кто корчит из себя старшего брата, – с той же интонацией передразнил его Кэл и прислонился плечом к колонне беседки, засунув руки в карманы.

– Судя по твоему поведению, так оно и есть.

– Тешь себя тщетными надеждами, – хмыкнул Кэл, –Узнать истину нам не суждено, так что просто пойдём выпьем.

– Как же вы иногда бесите, – простонал Лем и запрокинул голову назад. – Что должно произойти в ваших жизнях, чтобы вы повзрослели?

– У тебя была возможность уйти, – с издёвкой сказал Эл.

– Но ты выбрал нас, – в тон брату произнёс Кэл. – Так что пошли уже пить.

– Я приготовлю что-нибудь, чтобы не повторилась та попойка, – голос Лема был наполнен сарказмом.

Братья полностью доверяли этому эльфу. Он всегда был рядом с близнецами: от дикой попойки до кровавой резни. Их троица славилась своими походами на бешеных.

Кэл и Эл любили друг друга, но не особо это показывали. В саркастическом тоне они позволяли разговаривать только друг другу, и если кто-то другой позволял подобные речи в отношении одного из них, то того могли и избить, и неважно, кто был перед ним. Конечно, за это близнецы несли суровое наказание от родителей, но это не особо останавливало их. Все знали это и боялись влезать в их перебранки, поэтому просто звали короля с королевой, если ссоры переходили грань.

Вино братья предпочитали красное. За кружкой горячительного напитка беседа лилась как тающее масло на сковороде. Под этот благородный напиток они приготовили овощи с травами на пару. В этот раз Лемуэль приправил кабачки тимьяном, а баклажаны мёдом и чесноком, отчего привычные продукты заиграли иными вкусами.

После недолгих посиделок троица отправилась спать.

Багровые тропы

Спустя пару размеренных дней пришла новость, что в соседнем лесу появилась очередная стая заражённых, причём в этот раз она состояла не только из ликанов, но и из оборотней. Стая была в семнадцать особей. Откуда такое количество взялось – неизвестно, ведь буквально на днях они вывели всех. Обычно появления больных псов происходили крайне редко. А тут такое количество, да ещё в кратчайшие сроки. Смешанные стаи были особо опасными: при охоте на них требовалось больше эльфов и тщательная подготовка.

Разведчики сообщили, что стая менее чем в часе пути от них, в лесах, где эльфы обычно собирали ягоды и целебные травы. Появление там заражённых – явление очень странное, и оно могло крайне пагубно повлиять на эти места, так что медлить было нельзя. Чем дольше они там находятся, оставляя на земле части гниющей плоти, тем больше погибает природа.

Собрав всё необходимое и взяв с собой ещё восемь воинов, братья выдвинулись в дорогу. Эвали долго стояла у края леса, провожая сыновей.

Пройдя половину пути, эльфы решили остановиться на поляне перед лесом и подготовиться. Близнецы отправили разведчиков для того, чтобы точно понять, где находятся псы. На каждый вид псов требовались свои ловушки. Самыми опасными из волков являлись оборотни. Они могли крайне высоко прыгать и перебираться по деревьям. Разведчики, вернувшись, сразу сообщили:

– Там пять оборотней, а остальные ликаны. Поведение у них непривычное, слишком агрессивное и активное, а скорость передвижения очень быстрая. Ещё вчера вечером их не было. Я вообще не понимаю, как они там оказались.

– Ты хочешь сказать, что болезнь обрела новые симптомы? – в ужасе спросил один из эльфов.

– Похоже, что да! Я впервые вижу такую активность и скорость у заражённых, – в голосе разведчика чувствовалось беспокойство.

– А разве псы не одинаковые? – удивился молодой эльф, впервые вышедший на такую миссию.

– Нет, – ответил Лемуэль. – Есть два вида псов: ликаны – достаточно крупные, покрытые густой шерстью, могут обращаться в любое время. Превращаются они в больших волков, ходящих на четырёх лапах, в два раза больше обычного волка. Рост около полутора метров. Оборотни обращаются только в ночь кровавой луны. Ходят на задних лапах. Рост достигает двух с половиной метров. Прыгают высоко. Хотя они и все похожи, но враждуют между собой. Но, подвергаясь бешенству, обращаются в волчий облик и объединяются в стаи.

– Кто взял этого юнца на зачистку? – громко возмутился Элиас.

– Прости, – поклонившись, произнёс Лемуэль. – Это я посчитал верным взять его.

Элиас был зол на Лемуэля, но доверял его выбору. Поэтому просто кивнул в ответ.

– Мда… Сложно будет с таким количеством псов, – задумчиво пробормотал Кэлиас. – Да и странно всё это.

– Может, попробовать их разделить и уничтожать по одному? – предложил рыжеволосый эльф.

– Не получится, – вздохнул черноволосый эльф, понимая, что разведка сработала крайне плохо. – Они всей стаей находятся на поляне около ручья.

Ситуация осложнилась тем, что если кровь попадёт в ручей, заражение будет колоссальным.

– Надо их выманить на поляну, где мы были пару дней назад, – все замолчали, внимательно слушая Кэлиаса. – Это как раз даст нам возможность подготовиться. Но делаем всё тихо, не привлекая внимания, –Кэлиас поднял голову на небо и нахмурился. – Хотя это будет сложно. Сегодня на небе ни облачка.

Элиас отправил разведчиков обратно к заражённым, чтобы следить за их передвижениями, и эльфы тут же исчезли. Ещё двое остались с лошадьми на перевале, остальные пошли готовиться к зачистке. Придя на место, они быстро обмотали стволы деревьев шипами, а рядом на земле разложили железные сети и несколько капканов. Первоочередной задачей было обезопасить проход по деревьям, потому что оборотни могли спокойно забраться по ним и добраться до эльфов, сидящих на ветвях.

Всё подготовив, эльфы заняли позиции на деревьях, отправили сигнал разведчикам, что пора начинать. Едва яркий шар достиг макушек деревьев, появились разведчики с паникой на лицах.

– Они нас учуяли! – проорал разведчик. – Они бегут!

– Не переживайте, всё готово, встаньте на позиции, – приказал Кэл.

Кэл не успел договорить, как заражённые приблизились. Их скорость оказалась как у здоровых псов. Глаза сильно кровоточили, да и пена изо рта шла обильнее, чем обычно. Всё это указывало на то, что болезнь действительно обрела новую форму. Оборотни, учуяв запах эльфов, сразу посмотрели наверх и рванули по деревьям.

Элиас удивился, что брат начал стрелять из лука. Обычно он оставлял его на лошади, отдавая предпочтение кинжалам. Все последовали примеру Кэла, начав стрелять. Ловушки работали одна за другой, но спускаться было всё ещё опасно. Приходилось тратить по несколько стрел на одного, так как псы с легкостью уворачивались, и снаряды летели мимо.

Спустя несколько минут на земле осталось три живых ликана, и тут эльфы поняли, что стрелы у всех закончились. Оценив обстановку, Кэл очень громко высказался:

– Какого хера!? Вы стрелять разучились?! У вас руки из жопы растут, что ли?! Почему так мало стрел взяли?!

– Мы оставили половину на лошадях, – еле выговорил седоволосый эльф. – Мы просто не думали, что они такие …

– Что?! – глаза Кэла источали ярость, злость и непонимание. – Вот именно, вы не думали!

Все воины, включая Лемуэля, втянули головы в плечи, ощущая гнев принца. Несмотря на большой риск, Кэлиас посмотрел на двоих мечников, приказав:

– Каждый берёт на себя по одному.

– Да! – ответили эльфы, и тут же все трое спрыгнули вниз.

– Ждём сигнала от Кэла, – скомандовал Элиас. – Надо будет действовать быстро, отрубая головы тем, кто лежит. Они вот-вот начнут восстанавливаться.

Ликаны и оборотни лежали и не шевелились. Кэл посмотрел наверх, на брата, и дал сигнал спускаться и добивать остальных. В эту же секунду Элиас в ужасе застыл. Он заметил, что два волка поднялись за спиной брата и мгновенно набросились на него. В правое плечо Кэла впились зубы оборотня, а в левую ногу – ликана.

– Беги! – отчаянно провопил Кэл, – Спаси оста…

Не успел он договорить, как оборотень вцепился когтями ему в лицо, разодрав щёку, и оторвал руку. Кэл едва живой упал на землю. Ликан отгрыз ногу принцу. Бешеные один за другим начали приходить в себя. Эльфы моментально оказались рядом с Кэлом, перерубив головы псам мечами, спасая принца. Оставшиеся на деревьях эльфы мгновенно спустились на землю и ринулись в атаку. И снова крик, крик Лемуэля: его спину разорвали когти оборотня, и он упал на живот, корчась от боли, хватая ртом воздух. Оборотень мгновенно лишился головы от удара Элиаса.

Несколько минут длилась жестокая бойня. Пусть и с трудом, но всех псов снова убили: им отрубили головы.

– Сжигайте их! – заорал Элиас, вытаскивая брата из–под тел.

– Отец… будет… недоволен, – с улыбкой, еле прохрипел Кэлиас и перестал подавать признаки жизни. Элиас прислушался: сердце едва билось.

Лемуэль оказался жив, хотя был тяжело ранен. При этом было непонятно, произошло ли у эльфов заражение. Чтобы это понять, должно было пройти несколько часов. Первые признаки заражения у эльфов – это розовая пена изо рта и спутанное сознание. Вторая стадия – неконтролируемый и разрушительный поток магии из–за галлюцинаций. Последняя и самая страшная – судороги и конвульсии, после чего эльфы умирали.

Но тут не до ожиданий. Эльфы облили волков маслом и подожгли.

– Быстрее, перевязываем их и бежим к лошадям, мать сможет им помочь, – сдерживая слёзы, сказал Элиас. Он забыл об осторожности.

Кэлиаса перевязали как смогли: рука оторвана по самое плечо, но жгут наложить получилось. Ногу перетянули чуть выше колена, а голову с лицом перемотали так, что виднелись только рот и щека с левой стороны. Лему перевязали всю спину. Взяв раненых на руки, они как можно быстрее рванули к перевалу, но эльфы с лошадьми уже мчались им навстречу. Они слышали крики – деревья принесли их с ветром. Один из эльфов посадил Лема к себе на лошадь, а Элиас – брата.

Они рванули домой, попутно с помощью магии восстанавливая раненых. Эльфы не жалели лошадей и подгоняли их, чтобы те бежали ещё быстрее. Элиас особенно гнал своего коня. Сейчас каждая секунда важна. Кэл хрипел, кровь сочилась из открытых ран, и даже лечебная магия Элиаса мало помогала брату. Лему магия помогала, и кровотечение потихоньку останавливалась.

Добравшись в родной лес, принц быстро спешился и стащил брата с лошади. К этому моменту Кэл уже перестал хрипеть и издавать какие-либо звуки. Конь стоял весь в крови принца. Элиас с братом на руках побежал в лазарет. Немногочисленные жители леса стояли в ужасе от увиденного. Один из эльфов бросился искать родителей близнецов.

Элиас, подбежав к лазарету, пнул дверь ногой и ворвался внутрь. Положил брата на стол, заорал:

– Найдите мать! Живо! Он умирает! Не стойте!

Лемуэль, которого положили рядом, пришёл в сознание, открыл глаза, и его сразу унесли в другое место.

Но Кэл… Он не двигался, и сердце уже не билось. Его кожа стала бледной и безжизненной. Эл сильнее перетянул ногу и руку, чтобы хоть как-то остановить кровотечение. Повязка на голове стала тёмно-бордовой, пропитавшись кровью. Врачи, подбежав, начали залечивать раны Кэла. Сам Элиас не до конца верил в происходящее. Звуки вокруг него звучали приглушенно.

Вбежали Эвали с Баэлламом. Королева, увидев сына, истошно закричала, но, подбежав к столу и собрав всю свою волю, тут же начала его лечить. Вокруг загорелся золотой свет, раны начали затягиваться. Врачи вкладывали всю свою силу, хотя они уже осознавали, что лечение не поможет принцу.

Но Кэл так и не задышал. Он потерял слишком много крови.

Эл медленно попятился назад и упёрся спиной в стену. Он посмотрел на свои ладони и одежду. Всё было алого цвета. Его руки тряслись, а на лице застыл ужас.

Баэллам стоял с широко раскрытыми глазами, по щекам стекали слёзы, всё тело затряслось. Перед глазами всё плыло. Король начал тереть голову и тяжело дышать. Выбежав из лазарета, Баэллам резко ударил по колоне и издал нечеловеческий вопль. От его удара осталась дыра, а по колоне прошлась вибрация. По руке потекла кровь, но король даже не обратил внимание на это. Боль в сердце затуманила всё! В таком состоянии короля видели впервые, ведь его лицо всегда было спокойным и непроницаемым. Сейчас же на нём застыл ужас.

Жители со слезами смотрели на Баэллама, осознавая, что в этой ситуации они бессильны и ничем не могут помочь.

Баэллам, вернувшись в лазарет, подбежал к Элиасу и принялся его осматривать. Он хаотично трогал лицо, руки и торс сына, чтобы оценить ранения. Эл посмотрел на отца глазами, полными застывшего ужаса, и едва покачал головой, дав понять, что он не ранен. Король обхватил лицо сына и, поцеловав в лоб, прижал к себе. Эл весь затрясся в объятьях отца и заревел.

Врачи боролись за жизнь Кэла не меньше получаса и, истратив всю энергию, сидели рядом, смотря на королеву. Эвали продолжала бороться за жизнь сына и вкладывала всю свою силу, не понимая, что Кэл уже мертв. Баэллам видел, что его жена попусту тратит себя. Отойдя от Эла, который сидел на полу, он подошёл к жене и начал аккуратно оттаскивать её.

– Моя любовь! – прошептал Баэллам. – Прошу, остановись.

– Отпусти! – Эвали, рыдая, снова и снова вырывалась из рук мужа.– Он почти задышал! Я спасаю нашего сына!

Тогда Баэллам крепко взял и обнял жену, отвернув от мёртвого сына. Эвали громко закричала. Баэллам что-то тихо прошептал ей на ухо, и она тут же замерла в его руках. Король ещё крепче прижал жену к себе и, подняв глаза, увидел тело сына. Его сердце пронзила сильная боль. Улыбка Кэла и слова «Всё под контролем»стояли эхом в его в голове. Он взял Эвали на руки, унёс из этой комнаты, и в этот момент воцарилась полная тишина. Но тихий голос Элиаса, сидевшего в углу, нарушил её. Он, крепко вцепившись в свои волосы, покачиваясь, шептал:

– Не смей! Не смей! Не смей!

Эльфы и Волки

Прошли сутки после трагедии. Лемуэль не получил заражения и шёл на поправку. Эвали залечила раны, и его жизни больше ничего не угрожало, лишь четыре огромных шрама остались на его спине. Но он всё ещё был в тяжёлом состоянии.

Началась подготовка к похоронам принца. Эвали не отходила от тела сына. Она подобрала ему наряд: льняные чёрные штаны и белоснежную рубашку. Элиас омыл брата, а Баэллам подготовил всё к погребению. Похоронить принца решили у подножья его любимого дуба. В детстве Кэл часто прятался на нём от родителей, а повзрослев, просто любил здесь отдыхать. Это дерево росло на окраине леса, где никто не ходил.

Четверо эльфов принесли Кэлиаса и положили у подножья дерева около выкопанной могилы. Рядом с ним присела мать и взяла сына за левую руку. Её глаза были опухшие и красные от слёз, а тело сильно тряслось. За ней стоял король, положа свою ладонь ей на дрожащее от плача плечо, желая, чтобы это был просто страшный сон. У головы Кэла сел брат. Элиас всегда ходил с распущенными волосами, которые были ниже лопаток, однако в этот день он сделал тугой пучок, какой носил брат, чтобы почтить его память. Он перебирал его волосы. В голове Элиас всё повторял, что всегда завидовал его решительности, да и просто ни разу не сказал, что любит его. Сбоку от Элиаса сидел Лемуэль, который уткнулся лбом в его плечо. По щекам Лема тонкой струйкой стекали слёзы. Вокруг собрался весь клан.

Погребение началось на закате. Дно могилы было засыпано красным маком: любимые цветы принца. Кэлиаса опустили вниз и аккуратно положили на цветы. Тишина повисла в воздухе. Всё случилось слишком быстро. Эльфы не до конца осознавали проходящее. Эвали упала на колени, крича от боли в сердце. Она попросила ещё немного времени не закапывать сына. Солнце уже зашло и на небе появились звёзды. Баэллам приказал предать сына земле. Эльфы с тяжёлым сердцем взяли лопаты и стали засыпать принца… Но из-за своего состояния они совсем не обратили внимание, что на небе появилась кровавая луна….

Забросив несколько комьев земли, они услышали волчий вой, который привёл всех в чувство. Элиас рванул к границе леса, чтобы посмотреть, что происходит. И то, что он увидел, повергло его в ужас: толпы оборотней и ликанов шли из Пустоши к поселению.

Их было больше сотни.

Перед стаей шли вожаки оборотней и ликанов. Элиас впервые увидел такую огромную стаю, несмотря на то, что волки объединились.

– Остроухие вроде мудрые твари, но зачем они потащили раненых к себе?! Они даже не подумали о запахе! – кричал с насмешкой вожак ликанов.

– Это просто изумительно! Ни разу не пробовал эльфийское мясо, – громко прорычал вожак оборотней.

– Поверь, оно отдаёт травой, но на вкус съедобное.