Глава 4
Мир Вронана (как позже рассказала Одоранна, каждый мир называли по имени его первого исследователя), оказался гористым и лесистым, напоминающим Ледеберг в дни его молодости – с множеством больших открытых долин и плоскогорий, с многочисленными быстрыми реками, сбегавшими с покрытых вечными снегами вершин.
Изолированные друг от друга долины, окружённые со всех сторон высокими непреодолимыми горами, буйствовали жизнью, необыкновенным изобилием и разнообразием различных копытных животных. В некоторых жили племена, уровень развития которых поднялся не намного выше аквийских варваров. Они обитали в построенных из дерева домах, сгруппированных в селения, обрабатывали землю, разводили домашний скот, охотились и ловили рыбу, обрабатывали кожу, камень и металл, но лучше всего умели работать с деревом – их дома были украшены причудливой резьбой и необычайно похожими фигурками животных-талисманов, покровителей рода и семьи.
Но всё это путешественники узнали позже, а пока, стоя на опушке леса, с интересом рассматривали одно из таких селений, расположившееся на берегу широкой реки, змеёй петлявшей по долине и впадавшей в большое озеро в центре.
В селении насчитывалось несколько десятков домов, окружённых дворами с постройками, небольшими фруктовыми садиками и огородами. Одни дома были больше, другие меньше, но не встречалось двух одинаковых по стилю или по форме.
К селению вела широкая тропа. Она выбегала из леса, петляла по травянистому склону, на котором, в отдалении, паслись животные, напоминающие больших высоконогих овец с длинными гибкими шеями и тёмными выпуклыми глазами. Грациозно преступая изящными сухощавыми ногами, они осторожно срывали мягкими губами верхушки сочных трав и переговаривались протяжными высокими голосами. Стройные длинные тела покрывала нежная кудрявая шерсть от бледно-золотистого до молочно-коричневого цвета. Очень редко попадались особи с белой или чёрной шерстью.
Животных никто не пас, но держались они тесной группой и не приближались к лесу. Когда они заметили незнакомцев, начали усиленно принюхиваться, раздувая тонкие влажные ноздри. Затем одно животное коротко и пронзительно вскрикнуло, и всё стадо мгновенно сорвалось с места и помчалось вниз по склону в сторону селения. На шум примчавшегося стада из домов начали выбегать люди с оружием в руках, и, когда путешественники приблизились, их встретила плотная толпа вооружённых аборигенов.
– Не нравится мне их настроение… Что ты на это скажешь, Одоранна? – позвала богиню Лорри.
Станис чуть вздрогнул, как всегда, когда управление телом переходило «из рук в руки», и выражение лица слегка изменилось. Лорри поняла, что Одоранна с ней. Посмотрев на стоявшую впереди толпу, она сказала:
– Попробуем с ними поговорить. Если не найдём взаимопонимания – уйдём.
– Мы все голодны… Может, удастся разжиться какой-нибудь едой? Купим лепёшек или мяса.
– У тебя есть местные деньги?
– У меня есть золотой браслет.
– Думаешь, золото здесь в цене?
– Золото везде в цене, – усмехнулась женщина.
– Уверена? – парировала Одоранна. – Может быть здесь более ценный металл – медь.
– Разве такое возможно?
– Вполне, – лаконично ответила Одоранна. – Судя по их виду, эти люди находятся на раннем этапе своего развития. Возможно, они только недавно научились плавить металл, и хороший медный горшок у них ценится больше, чем бесполезное украшение.
Аборигены насторожено смотрели на приближающихся незнакомцев в странных одеждах. Один из них – мужчина – вышел вперёд и развёл в стороны пустые руки, показывая, что пришёл с мирными намерениями. Второй пришелец – женщина, увешанная оружием, – оставалась на месте, с любопытством наблюдая за своим спутником.
– Мы желаем вам мира и процветания, – произнёс мужчина на древнем диалекте, который понимали только старейшины и знахари. – Мы пришли издалека, наши тела устали и просят пищи и отдыха. Мы просим вашего покровительства и место возле вашего очага.
Лорри слушала выступление Одоранны и с удивлением осознала, что знает этот странный язык и легко понимает каждое слово.
Одоранна умолкла и отступила назад, став рядом с Лорри. Аборигены зашумели, совещаясь, затем вперёд выступил древний старец с морщинистым лицом и седыми космами, росшими отдельными пучками на круглой голове.
– Кто вы, говорящие на языке пращуров? – спросил он дребезжащим голосом. – С какой долины вы пришли и что вам надо от Азора?
– Мы путешественники из далёкой страны и в вашу долину попали случайно. Силы, которым нет названия в языке Азора, принесли нас с нашей страны и оставили на склоне этой горы. Мы устали и голодны. Мы просим лишь накормить нас и дать нам ночлег, и, возможно, за ваше гостеприимство, мы сумеем отблагодарить вас доступным нам способом.
Старик кивнул шарообразной головой и ответил:
– Мы дадим вам кров и пищу и ничего не потребуем взамен, если вы пообещаете, что не причините вреда ни селению, ни людям, ни скоту.
– Мы обещаем это.
– Тогда милости просим, гости из далёкой земли… Следуйте за мной.
Старец подал знак, аборигены расступились, и Лорри со Станисом вступили на единственную улицу селения.
Старец привёл их к большому и красивому дому – с резными колоннами, широкой верандой, опоясывавшей его по периметру, с узкими не застеклёнными окнами. На веранде их поджидали две женщины: старуха – очевидно жена старца, и молодая – возможно, дочь или внучка. Они с жестами приветливости и радушия встретили гостей и провели в дом.
Внутри дом состоял из нескольких комнат. В передней, застеленной цветными циновками, стоял большой резной стол и причудливые трёхногие стулья. Гостей усадили за стол, и женщины начали носить из кухни еду.
Лорри с некоторой опаской осмотрела предложенную пищу, отличающуюся от той, к которой она привыкла, и видом, и запахом, но Одоранна сказала:
– Не бойся и ешь. Если она ядовита или не подходит для тебя, желудок просто выбросит всё обратно.
Лорри придвинула к себе деревянную, разрисованную причудливыми узорами тарель, и принялась за еду странной лопаточкой, очевидно, служившей здесь ложной.
Когда гости утолили голод, хозяин провёл их в другую комнату, где стояли низкие ложа, застеленные ткаными покрывалами.
– Отдыхайте столько, сколько сочтёте нужным, а потом расскажете нам то, что посчитаете достойным нашего слуха, – вежливо произнёс старик и удалился.
– И что мы ему расскажем? – спросила Лорри, когда они остались одни. – О Вратах Миров?
– Ни в коем случае! Забудь об этом. Никто из смертных не должен знать о местонахождении Врат. Мы сами воспользовались ими незаконно. Боюсь, как бы за нами не пришли…
– Кто?
– Хранители Врат… Мои соплеменники.
– Но это ведь хорошо? Они бы забрали тебя домой.
Одоранна горько усмехнулась.
– Боюсь, это невозможно…
– Почему? Разве ты не хотела бы вернуться домой?
– Я не могу… На нашем мире нет Врат. Врата Миров связывают только одинаковые по развитию миры. А мой мир ушёл от твоего и ему подобных так далеко, как далеко мы ушли от твоего дома… Да и в таком виде, – Одоранна похлопала себя по груди, – я не могу появиться на своей планете. Мои соплеменники маленькие и изящные, а вы, люди, такие большие, грубые и мускулистые.
– Так тебе не нравится это тело?
– Не очень… Я женщина и мне уютней в женском теле… И мне надоели похотливые мыслишки моего сожителя.
– А какое было твоё настоящее тело? И как ты его лишилась?
– Моё истинное тело было прекрасно!.. Но один тупой дикарь из твоего мира отрезал мне голову, и товарищам, чтобы не погибла моя личность, пришлось срочно переписать меня в (брбрбр), – Одоранна снова произнесла слово, прозвучавшее для слуха Лорри как набор бессмысленных звуков.
– В… что?
– Тот куб, где я была заключена тысячу лет… И где, к сожалению, остаюсь до сих пор.
– Как так?! – поразилась Лорри. – Ты же здесь, в Станисе!
– И здесь, и там. В Станисе лишь одна из копий. Матрица навсегда останется в кубе.
– А почему твои товарищи не нашли тебе подходящее тело, чтобы… переписать обратно и забрать домой?
– Не знаю… Уходя, они обещали вернуться, но, видимо, что-то пошло не так… Видишь ли… Получить тело моего соплеменника очень трудно. Это может быть лишь тело преступника, приговорённого к смерти, то есть, к стиранию личности. Но такие встречаются крайне редко. А в другом теле я не могу вернуться домой, потому что буду выглядеть в глазах соплеменников монстром и уродом, а я этого не хочу.
– А если мы найдём тело, которое тебе понравится, ты сможешь переселиться из Станиса в него без помощи куба?
– Да, смогу. Но для этого (брбрбр) нужно напугать до полусмерти. Панический ужас парализует волю и ослабляет защиту мозга от вторжения. Тогда я смогу внедриться и уничтожить прежнюю личность, заменив её своей.
– Но это тело ведь будет не бессмертно… Оно состарится и умрет, и тогда умрёшь и ты?
– Вполне возможно. Но я всегда смогу переселиться в более юное тело – и так до бесконечности… В крайнем случае, останется моя матрица в кибермозге – истинная я, правда, без новых воспоминаний и приобретённых навыков.
– Тоже неплохой способ бессмертия… Но вернёмся к нашему старейшине… Что мы ему скажем? Кто мы и откуда?
– Наврём что-нибудь. Например, скажем, что мы путешественники из Ледеберга – так ведь называется твоя страна? – Лорри кивнула. – Злой дух Челлин – это их древний божок – перебросил нас через горы и Большую Воду – здесь есть несколько мелких морей – и оставил в их долине. Здесь ты – женщина-воин, что для них звучит более фантастично, чем все наши выдумки, – поборола злого духа и он позорно бежал от твоего волшебного меча… Думаю, эта сказка им понравится… Если бы мне хоть на время овладеть телом какого-нибудь аборигена, я бы порылась в его памяти и узнала всё, что нам надо. Тогда бы наша сказка звучала более убедительно. Мы бы узнали об этой стране всё, что знают местные жители… Ну да ладно, давай отдохнём немного. Прикажи своему парню, пусть посторожит. Он уже достаточно набездельничался.
Станис вздрогнул, и выражение его лица изменилось: из уверенно-властного стало растерянным и покорным.
– Под управлением Одоранны ты нравился мне больше, – невольно нахмурилась Лорри.
– Простите, госпожа… – испуганно потупился раб.
– Я лягу отдохнуть. А ты смотри в оба – мало ли что можно ждать от местных жителей.
– Слушаюсь, госпожа…
Она растянулась на ложе, которое, на удивление, оказалось весьма удобным, и закрыла глаза.
…Проснулась Лорри от того, что ощутила рядом чьё-то присутствие. Открыв глаза, увидела совсем близко коленопреклонённого Станиса, который смотрел на неё таким взглядом, словно собирался подарить своё сердце. Так смотрят обожатели на своих кумиров.
– Что с тобой? – невольно отшатнулась женщина.
Станис вздрогнул и его взгляд принял обычное покорное выражение.
– Я… Простите, госпожа… – юноша поспешно отполз в сторону. – Не знаю, что на меня нашло…
– Одоранна, это твои проделки? – догадалась женщина. – Оставь парня в покое, пусть стоит на страже.
Она повернулась набок, закрыла глаза и снова уснула.
Глава 5
Сказку Одоранны о злом духе Челлине, как ни странно, восприняли вполне серьезно. А сообщение о том, что Лорри смогла победить и повергнуть в бегство злого демона, вызвало неописуемое удивление и даже недоверие. Тогда женщина вынула и показала аборигенам свой «волшебный» меч – отполированный до зеркального блеска обоюдоострый клинок из прочнейшей илларийской стали, лёгкий и острый, как бритва. Молодые мужчины с восторгом и завистью рассматривали необычное оружие, взвешивали его в руке, понимающе кивая круглыми головами. А один – самый рослый и сильный, очевидно, местный герой, предложил за меч целое стадо луаров – животных, которых путешественники встретили на лугу.
– Оружие не продаётся, – категорично ответила Лорри. – Оно бесценно. Но я могу предложить нечто другое…
Лорри вынула нож, тоже из хорошей илларийской стали, с широким клинком и острейшим лезвием, которое с лёгкостью резало толстую кожу и рубило твердое дерево. Мужчина взвесил нож в руке, осмотрел внимательно и спросил:
– Что ты хочешь за это оружие?
– Рабыню.
– Что это такое? – удивился абориген.
– Ты не знаешь, что такое раб? – удивилась женщина не меньше.
– Не знаю… Это животное?
– Нет, это человек, который принадлежит другому человеку – своему хозяину. Раба можно купить, продать или обменять на нужную тебе вещь. Мой спутник – Лорри указала на Станиса – мой раб. Он служит мне и исполняет мои приказы. Я могу его наказать или убить, если он перестанет слушаться, как вы можете убить взбесившееся или упрямое животное.
Аборигены с изумлением взирали на женщину.
– Как может один человек служить другому, как животное? Жена слушается мужа, потому что давала клятву возле алтаря, и потому, что он содержит и оберегает её. Но он не может продать, обменять или убить её. Это преступление. Работник слушается хозяина, потому что тот платит ему. Но он тоже не может ни продать, ни наказать его. Только скот можно купить, продать или зарезать без его согласия и желания. Но животные – не люди. Боги создали их, чтобы они служили людям и удовлетворяли все их потребности.
– В моём мире есть и слуги, и рабы.
– Но кто становится рабом, и по какой причине?
– Иногда это пленные, захваченные в военных сражениях, других продают в рабство за неуплату налогов или просроченные долги, некоторые люди продают своих детей, чтобы покрыть расходы. Дети рабов – тоже рабы. Станис тому пример. Его родители были рабами, и родители родителей были рабами. Он не знает иного дела, как служить господину.
– В вашем мире царят странные порядки. Но у нас иные законы. У нас нет рабов, потому попроси за нож что-нибудь другое.
– Мне нужна юная и красивая девушка для услужения. Чья дочь согласится стать моей служанкой на один год – тот мужчина и станет обладателем этого оружия, – твёрдо ответила девушка.
Аборигены зашумели и заспорили. Наконец, один из них спросил:
– А если таких девушек будет несколько?
– Я выберу ту, которая мне понравится.
– Мы поговорим с нашими дочерьми и приведём тебе завтра тех, которые согласятся.
Когда они вновь остались одни, Одоранна спросила:
– Ты решила подарить мне тело?
– Да. Ты сама выберешь ту девушку, которая тебе понравится.
– Спасибо, Лорри Грасс. Я никогда не забуду того, что ты для меня сделала.
– Твои дары тоже драгоценны, а я никогда не была неблагодарной.
На следующий день к дому старика, у которого гостили пришельцы, несколько аборигенов привели своих дочерей или сестёр. Младшей было не больше двенадцати, а старшей не больше двадцати. Девушки испуганно жались к своим мужчинам, со страхом поглядывая на чужаков. Их выстроили в шеренгу, и Лорри с Одоранной осмотрели всех. Богиня шепнула, что ей нравится вторая слева. Лорри подошла к невысокой белолицей девушке с густыми каштановыми волосами и хрупкой худощавой фигурой и взяла за руку.
– Я выбираю эту. Кто её отец?
Один из аборигенов вышел вперёд и ответил, довольно улыбаясь:
– Я.
– Как зовут твою дочь?
– Арну.
– Сколько ей лет?
– В прошлом месяце исполнилось пятнадцать. Она уже совершеннолетняя. Просто, она такая маленькая и худая с рождения. Но она сильная и послушная. Она очень старательная и исполнительная.
– Ты отдаёшь её в услужение на год?
– Да.
Лорри вынула нож и отдала мужчине.
– Возьми её плату, и мы в расчете. Девушка останется со мной. Я должна обучить её моему языку и моим обычаям.
– Договорились, – кивнул абориген. – Но ты не смеешь её бить или применять иное насилие, иначе наш договор будет расторгнут.
– Договорились, – кивнула Лорри.
Мужчина, сжимая в руке драгоценное оружие, подошёл к дочери и притронулся щекой к её щеке.
– До встречи, Арну. Служи старательно и, когда ты вернёшься, я исполню любое твоё желание.
В больших тёмных глазах девушки показались слёзы. Она смотрела на отца испуганным тревожным взглядом, молча моля его не покидать её наедине с чужаками, но мужчина, попрощавшись с дочерью, поспешно повернулся и ушёл, пряча глаза. Лорри взяла девушку за руку и повела в дом.
Когда они остались втроём, Одоранна нетерпеливо произнесла:
– Мне хочется поскорее овладеть этим телом… Оно такое хорошенькое и напоминает моё старое. Думаю, в нем мне будет удобно.
– Что я должна сделать? – деловито осведомилась Лорри.
– Напугай её. Напугай так, чтобы она обезумела от страха, но не умерла от ужаса. Зачем мне мёртвое тело?
– Она может закричать и позвать на помощь своих соплеменников, – задумчиво произнесла Лорри.
– Так завяжи ей рот! – начала терять терпение Одоранна. – Ты же воин! Неужели не знаешь, как напугать человека и не дать ему при этом вопить?
– Знаю, конечно. Это так, мысли вслух… Я размышляю, как бы получше выполнить твою просьбу и не покалечить эту дикарку. Она такая хлипкая и нежная на вид…
Аборигенка, не понимая, о чём спорят чужаки, но инстинктивно чувствуя, что речь идёт о ней, со страхом смотрела на незнакомцев.
Лорри приблизилась к испуганной девушке и неожиданно схватила за горло. Та пискнула и забилась в её руках, как попавшее в силок животное. В широко распахнутых глазах отразился ужас, переходящий в панику. Лорри сжимала горло девушки с такой силой, чтобы не убить её, но и не давать нормально дышать. Задыхающаяся жертва всё сильнее впадала в панику, не в силах освободиться, и, не понимая, за что чужаки хотят её убить.
– Так хорошо? – оглянулась на Одоранну Лорри.
Одоранна приблизилась и заглянула в глаза почти теряющей сознание от недостачи воздуха и ужаса девушке. Поймав ускользающий в беспамятство взгляд, она приковала его к себе.
– Да, так хорошо… – прошептала она. – Просто отлично… Подержи ещё немножко, а когда я перейду – отпусти.
Лорри с интересом наблюдала, как Станис приблизил своё лицо к лицу аборигенки, словно собирался её поцеловать, как его гипнотический взгляд почти парализовал волю девушки, и она перестала биться в агонии, обречённо повиснув в руках женщины. Затем раб вздрогнул и едва не упал, когда из его рта, клубясь и извиваясь, выползла дымчатая струя и вползла в приоткрытый рот аборигенки. Станис всхлипнул и поспешно отступил. Глаза аборигенки закатились, сверкнув белоснежными белками. Лорри осторожно опустила бесчувственное тело на ложе. Арну, казалось, почти не дышала, и Лорри с беспокойством пощупала её пульс. Уж не перестаралась ли она? Не придушила ли окончательно? Но тут по телу аборигенки пробежала сильная судорога. Она начала биться и корчиться, словно в припадке падучей болезни. На губах запузырилась кровавая пена. Она хрипела, стонала и бормотала что-то неразборчивое. Станис, забившись в угол, с ужасом наблюдал эту омерзительную сцену. Даже Лорри забеспокоилась, не понимая, что происходить внутри Арну.
Но постепенно тело девушки успокоилось и обессилено распласталось, глядя в потолок бессмысленным взглядом. Лишь ровное глубокое дыхание говорило о том, что девушка всё ещё жива.
Лорри склонилась над аборигенкой и встревожено позвала:
– Одоранна… Ты тут?
Но Арну оставалась неподвижной и безучастной.
Лорри повернулась к Станису, жмущемуся в угол, как испуганный ребёнок.
– А ты как?
– Она меня покинула… Надеюсь, навсегда… – прошептал юноша.
– Я тоже на это надеюсь, – раздался мелодичный незнакомый голос и, оглянувшись, Лорри увидела, что аборигенка смотрит на них осмысленным взглядом.
– Одоранна?
– Я, Лорри Грасс. Эта малышка устроила мне настоящую битву. Она ни за что не хотела уступать мне место. Но я всё же усмирила её. Теперь это тело моё. Я одна живу в нём. Но и тебе, Станис, я оставила подарок – часть моей памяти и некоторые черты моего характера. Поэтому, вылезь из угла и будь решительней. Если хочешь завоевать любовь этой женщины, стань, для начала, мужчиной.
– О чём это ты, Одоранна? – удивилась Лорри.
– О том, что твой преданный раб влюблён в тебя по уши уже много лет, но боится об этом не то, что сказать вслух, но даже лишний раз подумать.
Лорри насмешливо посмотрела на юношу.
– Это правда, Станис?
Юноша покраснел до корней волос и пристыжено опустил голову.
– Он слишком молод, – ответила она Одоранне.
– Сейчас это не имеет значения, так как у тебя теперь нет возраста. И через десять, и через сто, и через пятьсот лет тебе будет двадцать пять.
– А ему двадцать.
– Нет, он будет стареть. Медленно, но будет. Ведь он не прошёл преобразование до конца. Через сто или двести лет ему будет тридцать. А потом сорок, пятьдесят и так до самой смерти.
– Ладно, это всё неважно… Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо. Дайте мне только попить и немного отлежаться, чтобы полностью вжиться в новое тело.
Одоранна закрыла глаза и, казалось, уснула. Лорри села в плетёное кресло у окна, а Станис продолжал сидеть в углу, тихонько, как мышка.