Buch lesen: «Не родной»

Глава 1

Рита

От майского солнца в саду стало жарко. Я посмотрела на запястье, не сумев сдержать улыбку перед новенькими модными и, наверное, дорогими часами, которые никогда раньше не вписывались в мой беспризорный стиль. Стрелки показали без четверти час, но музыканты так и не приехали. А с минуты на минуту появится регистратор из Загса.

Сегодня мама выходит замуж. Пытаюсь осознать это, и хоть немного разобраться в своей гадкой пятнадцатилетней жизни.

Стою посреди ухоженного газона, и осознаю, насколько это счастливый день для мамы. Внутри рождается странное чувство. Сердце кричит от радости, но вместе с тем меня скручивает от одной мысли о настоящей семье, ведь я даже не представляю, что это такое.

После жизни с отцом – это лучшее что могло произойти с нами.

Мой отец – настоящий урод. Но сегодня постараюсь о нём не думать. Пусть живёт спокойно. Больше никто не помешает ему убиваться алкоголем.

Грудь сжималась всё сильнее. В этот – казалось бы – счастливый день, мои чувства словно играли со мной в хоккей, и я безо всякой готовности ждала, когда страх собьёт с ног, а неуверенность влепит клюшкой промеж глаз.

Но я должна пережить этот день, до самого его конца позабыв о собственных переживаниях, чтобы помочь маме стать счастливой.

Все украшения в саду, расположившемся на заднем дворе моего нового дома, сочетали в себе лёгкость и воздушность.

Белые шары с пожеланиями: «Совет да любовь», «Медовой жизни молодым», «Счастья в дом». Повсюду розы, тюльпаны и пионы, цветущие красотой и свежестью на бетонных подставках с римскими узорами. В конце длинной, вымощенной дорожки, белоснежная арка с серебристыми лепестками и фиолетовыми лилиями. Большой шатёр из лёгкой белой ткани, накрывающий столы с деликатесами, которых я никогда не пробовала.

Народ постепенно подтягивался, направляясь в первую очередь к закускам под развевающуюся на ветру ткань.

Единственным знакомым человеком на этом торжестве влюблённых – кроме мамы и её жениха – была Кира, с которой мы дружим с пяти лет. Как же подруга кричала в трубку, когда я пригласила её на свадьбу. Эта девчонка ни за что не пропустит повод повеселиться.

Не верилось, что всё происходит по-настоящему. Все эти идеальные гости – какие-то фальшивые. Их мир образованности и роскоши для меня чужой, а я посторонняя для него.

И неизвестно, сможет ли проблемная девочка когда-нибудь войти в жизнь этих людей так же беспрепятственно, как и они вошли в её.

Ведь я совершенно другая…

Зато одну вещь знаю, как молитву. Я больше не боюсь! Не боюсь просыпаться утром и выходить из своей комнаты. Не боюсь возвращаться домой из школы. Не боюсь наступления нового дня.

Мама должна стать счастливой после всего, что натерпелась с отцом. И я уверенна, она заслуживает именно такого человека как Анатолий.

В день, когда я должна была познакомиться с отчимом, лил ужасный ливень. Я бежала по тротуару после тренировки, укрываясь зонтом, который ни капли не помогал. Ветер направлял всю воду мне прямо в лицо. С волос текло, как после бассейна, ноги в кроссовках полностью промокли. Вот уж в таком виде мне совершенно не хотелось с кем-либо знакомиться.

Я мысленно готовилась к тому, что мамин жених назовёт меня оборванкой и уйдёт прочь. Но всё равно бежала изо всех сил, хотя опаздывала на целых полчаса.

В своём мокром и растрёпанном виде, я зашла в ресторан, где на входе у меня забрали зонт и изливающую ручьи куртку. Принесли полотенце, которым я вытерла волосы.

Сейчас я точно испорчу последний мамин шанс на нормальную жизнь.

Крутилось у меня в голове в ту минуту.

Мне одновременно хотелось и представлялось ужасным подходить к столику, за которым мама, улыбаясь говорила со своим мужчиной. Именно так я подумала о нём, стоя в холле ресторана на пушистом бежевом ковре.

Мужчина! Настоящий, ухоженный, красивый. В дорогом костюме.

Они оба обернулись, когда я подошла.

– Привет, Ритуля! – отозвалась мама. – Наконец-то! Садись.

– Извините, опоздала… – промямлила я, представляя, как – должно быть – ужасно выгляжу.

Анатолий мило улыбнулся и приподнявшись с места, чтобы пожать мне руку, сказал:

– Ничего страшного. Вижу, твой корабль плыл издалека.

Я машинально засмеялась, как маленький ребенок, который не умеет сдерживать эмоции. Его рука легонько сжала мою, и мы сели напротив друг друга. В этот момент все страхи развеялись, и я мысленно предположила, что мы с Толей поладим.

Пошёл второй час дня, а музыкантов всё ещё нет… Мои коленки нервно затряслись. Я достала из сумочки телефон, чтобы позвонить менеджеру группы, которую заказала.

Впервые в жизни мне дали внушительную сумму денег – правда на карте – и доверили позаботиться о музыке для свадьбы. И мне уж точно не хотелось всё запороть.

Я взяла смартфон и стала искать нужный контакт.

Подняв глаза от экрана, увидела незнакомого парня, вошедшего в сад с большим черным чемоданом в руках. Он бесцеремонно прошагал по газону, бросил свой чемодан на зелёную траву. Стал раскладывать кучу проводов и неизвестных мне приспособлений. Мои глаза расширились. Я не раздумывая двинулась к незнакомцу с желанием выпроводить его прочь.

– Ты что тут забыл? – спросила я, даже не дойдя до незнакомца.

Парень поднял голову и любопытно посмотрел на меня, щурясь от солнца.

– А ты?

– Я первая спросила.

– А я второй. – сказал он, не переставая теребить в руках кучу проводов, и во мне в одну секунду заварился кипяток.

Я готовилась вытолкать хама из сада пинками, но вокруг уже прибавилось гостей, которые вряд ли хотели видеть подобную картину.

А этот хам спокойно продолжал втыкать провода в небольшое устройство, похожее на старинный радиоприемник.

– Ты музыкант что ли?

– Да… – Сказал он, издав усталый вздох.

– Ты из "Лирики"? – спросила я, предположив, что это и есть обещанная группа для праздника, но не понимала почему она состоит только из одного человека. Быть может, его друзья ещё не приехали или остались снаружи?

– Нет. – продолжал он отвечать монотонно, как какой-то робот.

– Тогда убирайся, потому что сейчас приедут музыканты, которых я пригласила…

– Не приедут. Я их отменил. – перебил парень, не взглянув на меня, будто разговаривал сам с собой.

– Что? – мой мозг почти взорвался. В нём будто закипал вулкан, готовый извергнуться в любую секунду.

Мама так надеялась на меня. Доверилась мне. Поверила, что я справлюсь с данной мне ответственностью, а я всё испортила потому что какой-то говнюк – похоже – отменил заказ от моего имени.

– Деньги вернут на карту в течение суток. – сказал парень, видимо заметив, как округлились мои глаза. – Ты, наверное, Рита? – спросил он, и я машинально свела брови.

– Артём. Приятно познакомиться!

Он протянул мне руку.

Глаза с золотистой радужкой смотрели на меня в упор, словно пронзая насквозь. Ровные, мягкие черты светлого лица, на котором виднелась лишь одна маленькая круглая точка – родинка на щеке, справа от аккуратного, идеально ровного носа. А темно-коричневые волосы отливали на солнце тёплым каштаном.

Единственная верная мысль пронзила мою голову, как стрела, но внезапно у меня отказал язык, который я безуспешно пыталась привести в движение.

– Привет, сестра!

Парень просиял белоснежной улыбкой, чистой и ясной, прямо как солнце, которое светило за его спиной. И мой мозг полностью завис.

Да. Это мой новоиспечённый брат. Я знала, что у Толи есть сын, но не ожидала увидеть его здесь и сейчас. Наивно думала, что у меня есть время подготовиться к нашей встрече. Тем более Толя предупредил, что Артём не успеет приехать на свадьбу из-за сессии.

А сейчас я стою в моём новом саду и осознаю, что до этого самого момента у меня не было брата, которого я всегда так хотела.

Артём учился в Волгограде, аж за 700 километров от дома в навороченном университете. Не помню, как называется его специальность, но она точно связана с компьютерами, в которых я понимаю только как их включить – и то не все.

Похоже он очень умный. Я была в этом почти уверена, ведь мама повторила мне это раз десять. Даже не представляю, как влиться в их идеальную семью… Я-то – её полная противоположность!

Никогда не видела маму такой красивой. Белоснежное ослепительное платье с длинным шлейфом сверкало в солнечных лучах. Скромное декольте так очаровательно подчеркивало грудь и открытые плечи. Её светлая кожа сияла на ярком солнце. На груди блестели вышитые розы с камнями в серединке. Великолепная прическа, из которой выбивались элегантные локоны золотистых волос. Макияж преображал лицо, убавляя как минимум лет десять, и, если бы я встретила её в таком виде на улице, быстро пробегая мимо – точно бы не узнала.

Длинная фата продолжалась до самых бёдер и сверкала, как тысячи бриллиантов, ослепляя зрение.

Впервые вижу её настолько красивой!

Обычно она прибегала с работы домой замученная и растрёпанная. Торопливо и молча, с грустным лицом готовила ужин, пока отец – как всегда – не пришёл пьяный до посинения, и не устроил скандал. Но, к сожалению, я каждый раз ожидала его прихода с ужасом, несмотря на наши с мамой старания. Этот мерзкий алкаш всегда находил повод нас унизить.

Но теперь мама счастливо улыбается, проходя, как белый ангел мимо всех этих людей, изумлённых её красотой.

Регистратор не спеша говорит свою заученную речь с волнующим выражением. Все молча смотрят на двоих. Внимание приковано к арке, под которой жених и невеста держатся за руки.

Это было похоже на мираж. В этом долгом полусне, я слышала и видела, как они оба сказали: «Да!», обменялись кольцами и расписались.

Все начали громко кричать «Ура!», и Толя ласково взял маму за руки, с нежностью смотря ей в глаза. А потом поцеловал. Господи! Это настоящая сказка! Я стояла и не верила собственным глазам.

Крики становились громче и веселее, и вокруг, словно тысячи петард, взрывались бутылки с шампанским. Я почувствовала, как сжимает желудок. Все внутренности словно скручивало в узел. Голова закружилась и стало тяжело дышать. Я дошла до края сада и уселась на лавку. Вдохнула свежий воздух скорого вечера.

– Ритка, пойдём! Там официанты режут лобстера.

Подруга подбежала и дёрнула меня за руку, пролив шампанское из своего бокала.

Небо стало синим. Фонари и гирлянды зажглись, наполнив сад мягким желтоватым светом.

Я не двинулась с места и Кире пришлось сесть рядом, при этом печально глазея в сторону шатра, где столпились почти все гости. Высокий симпатичный официант в кругу людей ловко крутил и подкидывал столовые приборы, вызывая у толпы восторженные вздохи. Мама и Толя стояли в стороне в обнимку и наблюдали за всем этим действием с улыбкой.

– Ты иди. Я плохо себя чувствую. – сказала я.

Кира вздохнула.

– Это нервы. – она сделала громкий глоток шампанского. – Почему ты так волнуешься? Твоя мама вышла замуж за очень крутого парня. Это же здорово!

– Я знаю… – протянула я, нервно покачав ногой. – Наверное, я просто не привыкла к переменам. Ещё вчера у меня не было никакой семьи…

– Ну ты и дурочка! – подруга обняла меня, прислонившись к голове. – Теперь у тебя всё хорошо. Я даже завидую…

– А твои как?

– Да как обычно… – Кира оторвалась от моей головы и выпрямилась. – Отец целыми днями перед телеком с банкой пива. А мама начала уже даже с работы приходить пьяной.

– Твой папа так никуда и не устроился?

– Пф! Куда же его возьмут. В нашем малюсеньком посёлке все уже в курсе, что как только он где-то появляется, то сразу же начинают пропадать вещи. А в прошлый раз, когда он пытался устроиться охранником в котельную в детском саду, пропало полтонны угля.

Я взглянула на подругу.

– Ты говорила с мамой?

– Конечно. Она всегда отвечает одно и то же: «Не твоё дело – сколько я пью». – Кира сжала губы.

Сейчас, когда моя жизнь так стремительно налаживается, мне стало особенно жаль подругу.

Моё существование до этого дня было – мягко говоря – отвратительным. Но у меня всегда была адекватная мама, которая старалась выпутаться из кошмара. Мы всегда были вместе, и в самые ужасные моменты знали – вдвоём обязательно справимся.

А у Киры не было никого. Никого, кроме меня.

Я обняла подружку, смахнув с плеча её тёмные прямые волосы.

– Я с тобой. – прошептала я. – И ты можешь остаться на выходные у нас.

– Уверена? Твоя новая семья не будет против?

Я оторвалась от Киры.

– Да не парься. Толя классный, он тебе понравится. А в доме всем хватит места.

Мне стало легче после таблетки успокоительного.

Я вышла погулять вокруг дома, пока Кира вместе с пьяненькими гостями выплясывала под довольно неплохие современные треки, которые включал мой брат.

Почему-то меня пугала мысль о появлении нового родственника. Я чувствовала себя – мягко говоря – странно и не понимала, как к нему относится. Многие братья и сёстры подтрунивают друг над другом. И что? Мне теперь придётся строить ему подлянки и постоянно выводить из себя? А он вечно будет раздражать в ответ? Меня это, конечно не затруднит, но теперь я пытаюсь быть хорошей девочкой, и не стану ссориться с новой семьёй. Тогда что я должна делать? Любить его? Вот ещё! Я никогда не любила никого кроме мамы и бабули. Да и как это – любить брата?

В голове царила полная неразбериха. Я ушла от всех, чтобы побыть в тишине.

Весь участок вокруг дома был окружён мягким газоном и выложен каменистыми дорожками. Сад и основной двор разделял железный кованый забор цвета смолы, по которому ползла вьющаяся роза.

Я шла по дорожке мимо нашего огромного трёхэтажного дома с фасадом из желтого камня, и пристройкой с бассейном и баней.

Оказалась на передней части двора. Меня встречали можжевельники, розы и подстриженные туи, что даже в темноте отливали насыщенной тёмной зеленью. Усевшись на ступеньку крыльца, я стала любоваться ночной красотой.

На боковой дорожке послышались шаги, выдернувшие меня из мыслей. По шелесту мягкой ткани, которую ещё утром мои руки старательно расправляли, я узнала маму. Её шикарное платье издавало приятный шелестящий звук, а туфли на коротком каблуке цокали по каменистой тропинке.

– Рита, ты здесь?

– Да, мам. – отозвалась я чуть охрипшим голосом.

– Почему сидишь тут одна? – она остановилась около лестницы, оказавшись ниже меня. Сейчас она была такой маленькой и хрупкой, будто это ей пятнадцать, а не мне.

– Да так… Решила прогуляться.

– Всё хорошо? – спросила мама, приподняв одну бровь, как она часто делала, когда беспокоилась.

– Конечно. – я улыбнулась и положила голову на ладонь. – Если ты уверена, что всё хорошо, то и я тоже.

– Милая…

Я хотела помешать маме сесть рядом, чтобы не помялось платье, но не успела. Она с громким шуршащим звуком плюхнулась на ступеньку.

– Не переживай.

Мама махнула рукой.

– Всё равно скоро снимать.

Она заправила за ухо прядь волос и уставилась в полумрак двора.

– Я знаю, ты волнуешься.

Я хотела ей возразить, но она тут же продолжила.

– И тебе страшно.

Я уставилась на неё. Меня всегда удивляло как эта женщина умудрялась точно угадывать мои чувства. Она будто ощущала меня даже на расстоянии и знала всё, что меня тревожит.

– Но у нас с тобой теперь новая жизнь, слышишь? – она крепко сжала мою руку. – Больше ничего не сможет тебя огорчить. Обещаю.

Я улыбнулась. Я верила маме. Всегда верила. Не только сейчас, а даже тогда, когда мы жили в том аду, и она каждый вечер перед сном говорила мне эти слова.

Но, к сожалению, тревожное чувство никуда не уходило. И его присутствие пугало меня ещё больше, чем оно само. Неужели мне всегда придётся жить с ним, как с поросшим во мне ядовитым корнем?

Я глубоко вдохнула вечерний воздух, чтобы разом прогнать дурные мысли. Нет. Мне во что бы то ни стало нужно перестроить свою поломанную психику и радоваться жизни. Ради мамы. Ради нас обоих.

Музыка в саду затихла. Мама быстро поднялась на ноги, чуть не рухнув обратно в своём объёмном платье.

– Пойдём! – выпалила мама, округлив глаза. – Я совсем забыла. Сейчас Артём будет петь.

– Что??? – у меня приподнялись брови.

– Толя попросил тебя позвать.

Мама стянула меня со ступенек, и мы быстро побежали по дорожке, а я изо всех сил пыталась не наступить на её платье. Тем временем впереди уже заиграла красивая нежная мелодия.

Мы вошли в сад. Толпа гостей соорудила небольшой круг, обступив Артёма, который стоял перед своим пианино с микрофоном в руке.

Проигрыш песни, наигранный на фортепиано перелился в ударные звуки барабанов, вплетённые в волнующую симфонию, приукрашенную множеством дополнительных звуков, которые невозможно было выделить или оторвать от единой звуковой дорожки.

И тут он запел.

В небеса-а-а-а

За тобою полечу как во сне.

Все улыбки дарю лишь тебе-е-е.

Всем теплом я укрою от бед

И все мысли опять о тебе-е.

Знай, это выше меня и сильней.

Я не в силах забыть о тебе.

Как безумный всегда буду ждать.

Яркой вспышки в лазурных глаза-а-а-х.

В какой-то момент я перестала слышать слова и просто наслаждалась до сумасшествия приятными мурашками, которые накатывали с каждой нотой. Переходы между нотами и аккордами переливались ровно и плавно, откликаясь горячей волной у меня в груди.

Это было великолепно! Ещё никогда не слышала, чтобы человек так красиво пел.

Чудесный, грубоватый, и в то же время сладкий голос переливался, ровно впадая в каждую ноту, не задрожав ни на секунду.

Я даже не заметила, когда он закончил. Гости начали громко кричать, свистеть и рукоплескать. Мама звонко хлопала над моим ухом, и я поняла, что стою, раскрыв рот.

Я с трудом могла перевести дыхание. В мои уши будто залили теплый лечебный эликсир. Мурашки постепенно растворялись в прохладном ночном ветерке, оставляя тёплый шлейф на коже.

***

Горячие камни касаются моих голых ступней, но не обжигают. Я ощущаю жар, нагнетённый горячим солнцем, но странным образом могу его терпеть. Я знаю, что камни раскалённые, но не чувствую боли.

Рядом шумит ветер.

Нет. Этот шипящий, наполненный силой звук не похож на прерывистые и непостоянные порывы ветра. Как давно я не слышала этот бушующий поток, захватывающий душу.

Море…

Я выхожу из тени изогнутой пещеры, ступая по гладким её кусочкам.

Никого. Только я и море. Такое сильное, строгое и вместе с тем ласковое, надёжное, умиротворяющее. Мои медленные шаги слишком быстро привели меня к воде, будто я перелетела расстояние в несколько метров, как невесомое пёрышко. Прохладная вода ласкает мои пальцы, обволакивая ступни белоснежной пеной. Она щекочет мои бёдра, талию, доходит до груди, и мне так неописуемо хорошо, что я хочу раствориться в этой мягкой, прозрачной глубине.

Я начинаю слышать далёкий звук, и мне пока непонятно – какого он рода. Он повторяется, постепенно усиливается, словно приближающийся поезд.

Это чей-то голос. Я оборачиваюсь, но пляж, пещера, скалы вокруг, всё ещё пусты. Тогда я смотрю вниз и понимаю – звук доносится оттуда, но вижу лишь свои ноги сквозь кристально чистую воду.

Голос становится громче. Кажется, я начинаю его узнавать, но не могу до конца понять кому он принадлежит. Сладкий и грубый. Мягкий и размеренный.

Рита… Рита…

Да, это он!

Я ещё не успеваю прокрутить в голове эту мысль, как прямо передо мной, расколов тихую гладь воды, выныривает Артём, забрызгав моё лицо и волосы. Он хватает меня за плечи так сильно, что я зажмуриваюсь от боли. Я чувствую сильный толчок и боль в спине, и в одну секунду мы оказываемся в пещере. Я придавлена всем его телом к острым камням так, что не могу пошевелить конечностями. Он держит крепко, осторожно сжимая мои запястья. Я открываю глаза и вижу тёмное золото глаз, обрамлённых угольно-черными ресницами. Их блеск завораживает, и я не в силах отвести взгляд. Там, в самой глубине я вижу себя. Маленькая, утонувшая точка внутри карей бездны.

А он смотрит в ответ. Так просто, будто больше ничего не ждёт. В его взгляде только лёгкость и искренность. Этот взгляд ласковый и сильный, как и шипящее вдалеке море.

Глава 2

Пробудившись, словно от кипятка, я оторвала голову от подушки, и она сразу упала обратно. Поняла, что лежу на животе. Тело занемело, но постепенно я начинала чувствовать жар и влагу. Приподнялась на локтях и с трудом раскрыла глаза. Оказывается, я в своей комнате, в которой стоит жара, проникающая в раскрытое окно. На мне вчерашнее праздничное платье, которое уже давно стало влажным, поэтому мне захотелось как можно скорее его снять.

Сонный мозг начал воспроизводить картинки как расходились вчера гости, как мы провожали родственников и друзей Толи, а они, усевшись в свои машины отъезжали от дома.

Даже не помню каким образом я оказалась в своей кровати. Должно быть две таблетки успокоительного для меня многовато.

Я встала, и еле-еле подняв руки, стянула платье.

Меня безумно порадовала мысль о том, что за дверью в моей же комнате находится душ.

Я встала под дождь, что лил из огромной лейки размером во весь потолок душевой кабины.

Ещё тут есть унитаз и большая угловая ванна, раковина, зеркало с подсветкой и шкафчик с полками и дверцами. Всё было выполнено в кремовых и белых тонах.

О такой обстановке я никогда даже не мечтала. Всё, что окружало меня раньше в моей малюсенькой коморке – старый облезлый комод служивший и шкафом, и столом. А рядом столетняя деревянная кровать с разорванным по краям матрасом.

Хватит!

Уйдите старые воспоминания!

Я заставляла себя думать о хорошем. Было бы неплохо заняться чем-то интересным и отвлечься. Но для этого мне нужно было найти Киру. Уж она не даст мне скучать. Должно быть – эта неисправимая «тусовщица» до сих пор спит.

После душа я одела свой старый, но любимый домашний костюм и вышла из комнаты. Внизу послышался тихий мамин голос и мужской шёпот. Звук поцелуев и приглушённый смех. Я заулыбалась.

Молодожёны…

Зашагала по коридору, пройдя мимо широкой круглой лестницы, ведущей вниз. Справа и слева было две двери. После проведённой Толей быстрой экскурсии по дому, я совершенно ничего не запомнила. Кажется, комната Артёма находилась где-то здесь, и мне не очень-то хотелось его будить. Я вдруг вспомнила свой странный сон и по телу пробежала дрожь.

Я прошла мимо первой комнаты и постучалась в следующую дверь.

Тишина.

Надеюсь – это гостевая спальня.

Нет.

Это была не она.

Артём открыл дверь и застыв на месте, уставился вопросительным взглядом.

– Привет! – сказала я, подёргивая коленом.

Молчание.

– Извини, ты не видел мою подругу?

– Нет.

Кажется, я собиралась ещё что-то сказать, но даже не успела подумать – что именно – как прямо перед моим лицом захлопнулась дверь.

Ладно…

Откровенно обалдев, я спустилась вниз.

Длинный стол с белоснежной скатертью, заставленный множеством еды, красовался в солнечных лучах, проступающих через огромные окна столовой.

На маленьких тарелках перед каждым стулом лежала красиво оформленная яичница с поджаренными тостами. В глубокой прозрачной посудине переливался яркими красками овощной салат. На большом блюде вызывали аппетит нарезанные колбасы и сыры разных видов, и привлекали внимание бутерброды с красной и чёрной икрой.

Я так засмотрелась на эту красоту, что не сразу заметила незнакомую женщину, ходившую из столовой в кухню – и обратно.

Я всё ещё стояла на самой нижней ступеньке за углом так, что она меня не видела.

– Доброе утро, дорогая!

Мама с Толей вышли из гостиной. В общем то столовая и гостиная совмещались в одну большую светлую комнату.

– Доброе утро! – ответила я.

– Как спалось? – спросил Толя.

Вид у него был необычный. Он будто за ночь помолодел, и это заметно отражалось на лице. Некоторые морщинки, которые раньше сильно выделялись, куда-то исчезли. Каштановые волосы аккуратно уложены. Белая футболка-поло и серые брюки тоже немного отнимали от его возраста. Он был среднего роста, на полголовы выше мамы и худощавого, но спортивного телосложения.

– Отлично!

Отчим громко хлопнул в ладоши. Звук эхом отскочил от стен.

– Ну, тогда все за стол? Пойдём, Рита, я познакомлю тебя с нашей домработницей.

Толя легонько подтолкнул меня в плечо и повёл к столу. Отодвинув стул, он мягким движением заставил меня сесть.

– Но, кстати, это не просто домработница. Это член нашей семьи, наша кормилица и наша душа – Вера Ивановна. Так что прошу любить и уважать.

Женщина неловко улыбалась, теребя в руках белоснежную салфетку.

– Очень приятно. – улыбнулась я.

– Давайте завтракать.

Артём! – закричал Толя так, что по дому пронёсся твёрдый гул. – Завтрак не может начаться без тебя!

– Мам, а где Кира? – спросила я, когда мама подошла, чтобы налить мне сок.

– Наверное ещё спит. Она отплясывала почти до утра. Пусть выспится.

Артём спустился к нам. Он был одет в кремовую футболку с каким-то супергероем из комиксов и светлые джинсовые шорты. Фигура у него была очень стройная, особенно в свете этой яркой комнаты. Все части тела были идеально ровными.

Парень отодвинул стул и уселся напротив, мельком взглянув мне в глаза, как будто хотел что-то сказать, но сразу же передумал.

– Доброе утро. Приятного аппетита. – протараторил он так тихо, что я бы и не услышала, если бы все не вышли на кухню и не перестали греметь посудой.

– Спасибо… тебе тоже… – прошептала я, копируя его манеру.

– Он только кинул на меня быстрый взгляд, и промолчав, положил в рот кусок тоста.

Я опять вспомнила свой сон и мне стало не по себе. Срочно захотелось куда-нибудь исчезнуть.

Мама и Толя вернулись из кухни. Отчим сел во главе стола, а мама рядом с ним.

– Здравствуйте!

Кира спустилась к нам причёсанная, но всё ещё сонная.

– Кто-то говорил про завтрак? Или мне приснилось?

– Здравствуй! – сказал Толя, пожёвывая пищу. – Присоединяйся, а то всё съедят.

Все улыбнулись. Кроме Артёма. Он жевал салат, не обращая внимания на присутствующих, будто находился совсем один.

Кира уселась рядом со мной и пробежалась по столу голодными глазами.

Толя запил съеденный завтрак стаканом сока и осмотрел всех нас с улыбкой.

– Ну что, семья? Мы тут с мамой решили, что сегодня девочки будут заниматься шоппингом, а мальчики поедут в соседний город по делам. Как вам план?

Мы с Кирой переглянулись.

– Купите всё, что вам нужно, а мы с Тёмой решим одно важное дело.

Я посмотрела на Артёма. Он молча пил сок, рассматривая узоры на своём стакане.

– Какое? – дёрнуло меня спросить, и Артём поднял на меня взгляд.

– Хотим перевести Артёма в наш институт, чтобы он был рядом с семьёй.

Я взглянула на парня, но не увидела радости. Так же, как и огорчения. Иногда мне казалось, что он и правда робот. Никаких эмоций.

– Решил вернуться домой? – спросила я, чтобы попробовать возвратить его к жизни, но кажется это не так-то просто.

– Да. – сухо ответил парень.

Но что-то мне подсказывало, что это ложь. Человек, который два года жил привычной жизнью, обрёл друзей и обустроился на новом месте, не стал бы внезапно всё менять из-за двоих незнакомок, ворвавшихся в его семью. Да и кто променяет универ в Волгограде на Абинский институт?

Но почему-то парень соглашался. Неужели он так сильно зависит от отца, что никогда с ним не спорит? Или так его любит? Быть может так и должно быть? Дети должны слушать родителей, а родители – заботиться о детях, ведь только старшие знают, что для них лучше. Наверно я этого не понимаю, ведь у меня никогда не было нормальной семьи. И всё равно, казалось, что у Артёма должны быть собственные планы.

После завтрака мы все уселись в массивный чёрный внедорожник Анатолия. Мальчики впереди, девочки сзади. Вера Ивановна провела нас за ворота и с улыбкой помахала рукой. Мы все отвечали ей, мысленно благодаря за изумительный завтрак.

Нас отвезли в центр города. Яркие вывески сотни магазинов смотрели со всех сторон. В этом дорогом районе я никогда не была. Среди магазинчиков с разнообразными товарами – в самом центре – красовался огромный торговый дом. На входе нас встречала золотистая вывеска «Элеон».

Какая красота!

Блестящий бежевый пол под ногами. А сверху огромный круглый купол с двумя люстрами, похожими на летающие тарелки.

Впереди два пролёта с эскалаторами, а по бокам широкие прозрачные лифты. Один из них поднимался, и я видела внутри маленьких людей.

Это зрелище захватывало дух. Всё вокруг сверкало и блестело, играла спокойная симфоническая музыка, а людей было так много, что их голоса сливались в громкое жужжание.

Не знаю сколько мы стояли и пялились на окружающую обстановку, но вскоре я начала замечать удивлённые и недоумевающие взгляды прохожих. Тогда мама взяла нас с Кирой за руки, и повела к лифту.

Наша небольшая компания решила подниматься на каждый этаж по очереди. На первом находился только большой холл с тремя выходами с разных сторон, а впереди – за эскалаторами – широкая дверь с большой цветной надписью «Аквапарк».

На втором этаже нас ожидали десятки бутиков. Мы заходили в каждый из них, и когда мама сказала мне сколько денег на её карте, которую для неё открыл Анатолий, моя фантазия разыгралась не на шутку.

Я брала разные пижамы, топики, юбки, костюмы, шорты, несколько платьев, и даже симпатичный плед с пандой.

Потом мы добрались до обувного бутика, и я взяла по одной паре на каждый случай жизни. Кроссовки для бега и тренировок по танцам, босоножки, лёгкие кеды для вечерних прогулок и симпатичные туфли.

Мама любила строгие элегантные костюмы, которые раньше не могла себе позволить, ведь всегда вещи покупала только мне, а сама ходила в двух платьях, двух брюках и одной кофте, а когда было прохладно, накидывала старенький вязаный кардиган.

Теперь я помогла ей выбрать пять костюмов разных фасонов и цветов. Ещё нашли для неё с десяток блузок и рубашек, несколько модных платьев и хорошенькую сумочку.

Мы перемеряли столько одежды, что под носом стоял запах новеньких тканей.

Кира наотрез отказывалась что-либо брать, но я бы не успокоилась, если бы не заставила подругу выбрать несколько шортиков и кофточек, с трудом убедив её, что это подарок.

На самом последнем – четвёртом этаже – оказалось уютное кафе с террасой. Оставив покупки в камере хранения, мы заказали куриные отбивные с греческим салатом и заняли места на свежем воздухе.

Наша троица с облегчением выдохнула, когда ноги наконец оказались в расслабленном состоянии. Это было утомительное утро. Не думала, что можно устать делать покупки.

– Может после обеда сходим в кино? – спросила мама.

– Да! – в один голос сказали мы с Кирой.

– Мелодрама или ужастик? – спросила Кира, что-то листая в своём телефоне.

– Ужастик! – вскрикнула я.

Хотелось немного разбавить всю эту романтику и любовь, витающую вокруг меня уже две недели – с тех пор как я переехала в этот город. Если честно уже немного тошнило от всей этой розовой суеты, цветов, поцелуев и нежных слов.

– Мам, а у вас будет медовый месяц?

– Ну… мы пока ничего не решили. Думаем просто поехать на море на пару деньков или недельку. Не хочу оставлять тебя одну.