Buch lesen: «Академия драконов. Золотая пыль»

Инесса Иванова

"Академия драконов. Золотая пыль"

Глава 1

1

Обед в огромной и холодной столовой шёл своим чередом. Мама сидела подле супруга и внимательно его слушала, не притронувшись к еде в тарелке, младшие сёстры, пока отец не видит, показывали друг другу языки.

А я смотрела в окно, в ожидании того, когда всё это закончится и можно будет удалиться в спальню оплакивать свою судьбу несостоявшейся невесты. Лорд Генри Одинсон на будущей неделе перед всеми жителями округа Саклен назовёт своей невестой другую.

Селеста из рода Вулстейн, магов Восточной стороны, будет сиять в серебряном помолвочном платье и нацепит на шею и пальцы столько золота, сколько сможет достать из шкатулки. Её род не слишком знатен, но очень богат, и мой Генри, как мотылёк на свет, потянулся к деньгам, забыв о клятвах, данных бедной, – во всех смыслах, – девушке.

– Иола, дорогая, ты снова ничего не ешь, – заметила мама, повернувшись ко мне. – Давай я вызову артефактора, и он проверит твои магические поля.

Сёстры, как по команде, затихли и начали усиленно орудовать вилками. Проверка магических полей – процедура весьма болезненная и унизительная, но мама признавала только её, не доверяя новомодным методикам.

– Я не больна, – всё, что могла я сказать, чтобы успокоить маму. Но с тех пор, как месяц назад, лорд Генри разорвал помолвку, мне никто не верил.

– Кстати, Медлайн, – громко сказал отец, не смотря в мою сторону. – Есть тут у меня одна мысль…

Я была его разочарованием: мало того что первенец не мальчик, да и второй ребёнок оказался девочкой, так эта угловатая, нескладная дочь ещё и оказалась слабым магом. Что с такой делать? Тут любые богатства в приданное отдашь, чтобы только замуж взяли. А если нет его, этого богатства?

Должность у отца громкая: советник при втором помощнике министра магии, господин Некромантовед, как за глаза называют его завистники, но платят немного.

Мы все живём благодаря материнской родне, которая славится искусством составления любовных зелий. Действуют отвары недолго, да и не любовь вызывают, а желание обладать, только некоторым и этого хватает.

– Дорогой, как скажешь, мы так и поступим.

Мать всегда соглашалась с отцом, чувствуя вину за то, что рожает только девочек. И среди дочерей ни одной с ярким даром! А ведь он мог бы помочь семье возвыситься!

– В Совете лорд Блоидал недавно сетовал, что сыну Оливеру уже под сорок, а он всё не женат, и я предложил ему руку нашей Иоланты. И вот сегодня получил милостивое согласие. Свадьба будет весной, как раз за месяц до женитьбы Одинсона. Пусть видит, что мы устроились не хуже него!

– Нет! – громко закричала я, вскочив с места так, что чуть не уронила стул. Сёстры, все трое, чуть не подавились морсом и притихли, словно мыши, отпустив глаза.

Отцу никто не смел перечить, хоть он и был добр с нами, всему есть предел.

– Я не выйду замуж!

Заявление, скажем так, громкое. Но я верила в судьбу, которая непременно приведёт меня к любимому, и им никак не мог оказаться глуповатый сын мага Блоидала, которого за глаза называли «маленький ум – жирные ляжки».

–Что ты сказала? – отец бросил салфетку на стол и встал на ноги. Мать протянула руку, чтобы успокоить, но он досадливо отмахнулся. – Да как ты смеешь?! Побежишь под венец, подобрав юбки! И за осла выйдешь, коли прикажу.

– Дети, идите к себе, – быстро сказала мать, обращаясь к сёстрам, и те, не дожидаясь гувернантки, стайкой испуганных пичуг выпорхнули из столовой.

– Иола, тебе уже почти двадцать, – мать начала взывать к моему разуму. – Подумай, лорд Блоидал не оставит сына без наследства, а ведь тот старший! Ему и титул, и земли, и даже сокровищница рода! Говорят, младший Блоидал добрый, а то что неумён, так при хорошей жене мужчина всегда добьётся высот.

И мама улыбнулась так устало, что я поняла: ей тоже нелегко сносить упрёки отца в минуты его гнева в том, что она так и не родила сына. Даже такого глупого как Оливер Блоидал.

– Прекрати спорить! Что за молодёжь нынче пошла?! – отец ворчал, но ярость свою утихомирил. Он ходил вокруг стола, заложив руки за спину, и ворчливо размышлял о том, что вскоре никто не согласится взять меня замуж. А кормить старую деву у моей семьи возможности нет.

–Я не останусь старой девой, – оптимистично заявила я, вскинув подбородок. – И никакие Блоидалы мне не нужны!

– Скажите, пожалуйста, какая миледи! – усмехнулся отец, но посмотрел на мои потуги казаться гордой и строить хорошую мину при плохой игре с жалостью. Он даже прекратил расхаживать по столовой и медленно, не меняя позы, подошёл ко мне.

Я была довольно высокой, почти с него ростом, и это уже спасало ситуацию в глазах моей матери.

«Высокие девушки плодовиты и выносливы», – твердила молва, и хоть артефакторы опровергали сей предрассудок, он так прочно засел в умах лордов, что те старались найти невесту сыну именно рослую и широкую в бёдрах. По второму критерию я не подходила.

– И кто, скажи на милость, возьмёт тебя в жёны? Уж не Генри ли Одинсон передумал? Так мы с радостью отдадим тебя ему.

Тон отца был язвительным, родитель знал, что бьёт по больному, но не останавливался. Мол, надо испить горькую чашу до дна, чтобы избавиться от иллюзий. Мою веру в лучшее он считал баской сказкой, потешкой для слабоумных.

Конечно, Генри не вернётся ко мне просто так. Я это понимала. Поэтому, смотря отцу в глаза, медленно произнесла:

– Вчера у меня появилась метка Дракона.

2

Сказать, что родители были потрясены, значило не сказать ничего.

Отец отшатнулся, будто я ударила его, а мать тихонько вскрикнула, закрыв рот руками.

Даже за дверью, где стояли подслушивающие слуги, послышались возня и перешёптывания. Они ожидали, что меня накажут и велят готовиться к помолвке, а тут случилось такое, что в головах не укладывалось.

Захудалый род, слабые маги, и метка Дракона у той, кто по меркам провинции уже считалась перестарком… Невозможно.

– Покажи! – коротко приказал отец, первым обретший дар речи.

– Не могу. Он на плече, – ответила я, дотрагиваясь до правой руки.

Дома мы ходили в облегчённых платьях, с лёгким корсетом, но всё же рукава были достаточны узки, а лиф сидел плотно. Без помощи горничной мне не справиться.

– Велизию сюда, немедленно, – скомандовал отец, и мать, привыкшая подчиняться, уже взялась было за колокольчик, лежащий на столе, но на её лице вдруг отразилось сомнение.

– Но как же… Это неудобно. На глазах у всех…

Она покраснела и чуть было не заплакала. Я понимала маму, и мне стало её жаль: в метку Дракона она, конечно, не поверила, а вот позор, если я стану раздеваться в столовой, на виду у слуг, будет такой, что вовек не отмыться. Какое уж там замужество!

И всё же отец был непреклонен:

– Мы отгородим её ширмой. Зови же Велизию! – приказал он, и мать, покачав головой, звякнула в колокольчик.

Горничная явилась через минуту. Наверное, тоже стояла за дверью и слушала.

– Тебе всё понятно? – отец посмотрел на неё таким взглядом, что девушка вобрала голову в плечи и кивнула, смотря в пол. – Тогда неси ширму и ножницы. Портновские.

– Но это испортит платье! – всплеснула руками мать и, пойдя к отцу, заглянула ему в глаза: – На другое такое у нас денег нет. Ты забыл, что у тебя ещё три дочери? Роуз могла бы доносить его…

– Ты думаешь не о том, Медлайн— досадливо отмахнулся отец. – Если у нашей Иоланты метка Дракона, считай, все проблемы решены. Если же нет…

И он двинулся на меня с ножницами, которые чуть ли не силой вырвал у запыхавшейся Велизии.

Ширму уже поставили, мать бойко распоряжалась горничными и прочими слугами, которые отодвинули обеденный стол к окну, и убрали мешавшие стулья.

– Ты не врёшь? – спросил меня отец в последний раз и таким тоном, что захотелось во всём покаяться. Даже в детских секретах, которые уже давно перестали иметь значение.

Я отрицательно мотнула головой и глубоко вздохнула, стараясь держаться прямо и не отступить. Немного потерплю, и Генри снова будет моим. Никто не посмеет отвергнуть Драконицу, пусть и нераскрытую.

– Хорошо, – произнёс отец и грубо дёрнул меня за рукав. Раздался треск ткани, блеснула раскрытая пасть ножниц, и я, зажмурившись, почувствовала, как правое плечо, пройдя испытание прикосновением холодного железа, получило свободу от тесного рукава.

Ахнула мать, присвистнул отец, и всё снова пришло в движение. Я посмотрела на обнажённое плечо и убедилась, что метка на месте.

Признаться, я уже начала было сомневаться, что ничего не напутала. Но нет, на верхней трети плеча красовалось идеально круглое пятно размером с детскую ладошку, странного жёлто-зелёного цвета.

– Это точно метка? – поморщился отец, поднося к пятну масляную лампу. Мама только успевала следить, чтобы он не подпилил мне платье или волосы.

– Я раньше их никогда не видела, – растерянно протянула она.

За ширму заглянула Роуз, моя сестра, старшая из трёх оставшихся. Элен прошлой весной вышла замуж и уехала на болотистый Юг, туда, где процветала некромантия и ещё находились те, кто верили в домашних духов, помогающих хозяевам достичь счастья. Дикий край, одним словом. Дикий и малообжитой.

Сестра, расширив от любопытства глаза, не смела подойти ближе. Мать шикнула на неё, и голова, украшенная детскими косичками, скрылась из виду.

Роуз скоро четырнадцать, пора перестать носить детские причёски, но мама шла у сестры на поводу, желая отдалить то время, когда в семье снова станет две девушки на выданье.

– Я читала, это точно она, – произнесла я таким тоном, что положила конец всем спорам.

Когда сильно хочешь во что-то верить, для этого всегда находится достойный повод. Мои родители смотрели на метку и видели не просто пятно, а саму судьбу, повернувшуюся, наконец, к нашему роду лицом.

Не стану же я им мешать!

– Ладно, – отец всё ещё сомневался. Ему не хотелось верить в счастливую случайность, чтобы не разочароваться потом. – Отправлю завтра письмо в столицу. И молись богам, чтобы твоя метка не исчезла до того, как приедут переписчики!

Я улыбнулась и кивнула. Слава богам, он больше не вспоминал об уродливом лорде Оливере!

Теперь меня ждёт совсем другая судьба! И Генри снова станет моим!

3

В следующие дни наша скучная и размеренная жизнь, наконец, сменилась ожиданием чудесного события. Это предчувствие праздника витало в воздухе и читалось в улыбках домочадцев.

Мама каждое утро самолично приносила мне в спальню букетик осенних цветов и разноцветных листьев.

– Спасибо тебе, Иола, – шептала она, когда целовала меня перед сном или расчёсывала мои длинные волосы цвета вороного крыла. – Ты не представляешь, как теперь всё будет хорошо!

О нет, я прекрасно это представляла!

Мы ждали переписчиков. Весь город Саклен, в котором едва ли набралось бы пять тысяч жителей, томился в нетерпении. Метка Дракона уже стала притчей во языцех, и толпа разносила слух о том, что я уже даже пробовала обратиться. Особенно смелые утверждали, что попытки увенчались успехом, но в последний момент что-то пошло не так.

«Ничего, в Академии Драконов её всему научат», – говорили другие и тоже смотрели на своих дочерей, будто верили: провинциальное чудо непременно должно повториться именно в их роду. Если род Астросов озарила милость богов, то почему бы ей не коснуться и более знатных магических ветвей?!

Отец заперся в библиотеке и просидел там до зари, пытаясь выяснить, были ли в нашем роду Драконы, и не нашёл ответа. Проследить историю семейств с обеих сторон до пятнадцатого колена было невозможно, генеалогические древа вели только богатые и знатные дома.

И вот спустя неделю в Саклен явились переписчики из министерства Драконьей силы. Их было двое: мужчина, убелённый сединами, худой, но прямой и отрок лет пятнадцати, одетый в мантию ведомства и таскавший за стариком туго набитый портфель и свёрнутые рулоны серой бумаги.

Они прибыли на обычном дилижансе и меньше всего походили на тех, кто даёт доступ в Академию Драконов, самое элитное учебное заведение нашей могущественной империи.

В наш дом они заявились только на второй день после прибытия. Никто не знал, чем вызвано промедление, и я уже изгрызла все ногти в нетерпении. Вдруг окажется, что всё зря? Нет, я готова была сражаться за свою судьбу до победного конца!

На исходе второго дня, после того как переписчики заняли скромную комнату в местной гостинице, в дверь нашего дома постучали три раза. Стук был повелительным, отрывистым и коротким. Так являются государственные люди по безотлагательному делу. Не сулящему хозяевам ничего доброго.

Это никак не могли быть переписчики. Отец подкупил работников гостиницы, чтобы те предупредили, когда эти мужи куда-либо направятся. Всегда рачительный хозяин, он сорил деньгами так, как это делает умирающий скупец, вдруг осознавший, что, если не выздоровеет, наследники пустят его богатство по ветру.

Слуга, прибавив шаг, пошёл открывать.

Я же должна была сидеть в спальне, но не могла подчиниться строгому правилу, потому что мне не давало покоя нетерпение. Сердце колотилось как бешеное, а руки дрожали так сильно, что книга тряслась в них, будто обречённый в болотной лихорадке.

Нет, я решительно должна всё узнать!

На цыпочках выскользнув в дверь, я подошла к перилам лестницы, ведущей на первый этаж, и услышала взволнованный лепет матери, прерываемый басом отца.

– Проходите, глубокоуважаемые, и не взыщите. Мы никак не ждали вас в этот час, но безмерно рады, что вы, наконец, приехали.

Наверное, стены этого дома раньше не слышали от отца такой заискивающей речи!

– Ничего, господин Астрос, – старческий голос чуть дребезжал, но был полон такой внутренней силы, что невольно хотелось его слушать. – Мы узнали, что у вас превосходная библиотека. Разрешите на неё взглянуть. И позовите свою девицу, стоящую на ступеньках.

Я отпрянула назад, половица предательски скрипнула, и, наступив на конец собственной шали, я грохнулась на спину, больно ушибив бедро.

Но это было не самое страшное. Меня обнаружили, одним богам ведомо, каким чутьём. Говорят, переписчики читают в душах тех, кто хочет стать адептом Академии Драконов. Тогда мне конец!

Поднявшись, я заспешила вслед за Велизией, которая выглядела такой испуганной, будто господа из столицы явились за ней. Времени остудить полыхающие от стыда и страха щёки не было.

Войдя в библиотеку, я застыла на пороге, не смея поднять глаз, но чувствуя на себе осуждающие взгляды родителей.

– Добрый вечер! – выдавила я так тихо, что засомневалась, услышали ли меня. Но присела в книксене, как и полагалось по этикету. Меньше всего мне сейчас надо было настраивать этих господ против себя.

– Подойдите ближе, дитя моё! – произнёс старческий голос, и я повиновалась. Шаг-второй-третий. И вот я уже стою перед тем, кто отбирает адептов для академии Драконов. Академии, в которой по здравом размышлении мне не место.

– Ближе! – повелительный тон заставил меня вздрогнуть и встать на расстоянии протянутой руки от главного переписчика.

Понятия не имея, как они проверяют подлинность метки, я приготовилась читать молитву богине, защищающей одиноких и обиженных, как вдруг отрок очутился у меня за спиной и положил ладони мне на плечи.

Меня тут же выбросило из библиотеки в иную реальность. Я была пушинкой, летящей в бездонную пропасть, но страха или сожаления не испытывала. Наоборот, стало легче. Больше не надо притворяться, строить планы и переживать за то, как они исполнятся.

В кромешной темноте, окружающей меня, блеснул золотистый свет. Он был крошечным огоньком, но по мере того, как приближался, рос и становился ярче, пока не превратился в столб золотистой пыльцы.

На какое-то время он завис рядом со мной, а потом, будто разумный дух, бросился и поглотил. Вначале стало сложно дышать, пыльца пребывала в постоянном движении. Она то забивала рот и нос, щекотала обнажённую кожу под одеждой, то будто обтекала тело, словно вода.

В какой-то момент я открыла глаза и поняла, что пыльца движется в сторону от меня, снова собираясь в золотистый столб. Вместо радости сердце вдруг наполнилось ощущением бессмысленности всего, чем я жила прежде. Мир посерел, поблёк и отдалился.

На небе будет сиять солнце, но оно не принесёт мне радости. Счастье, любовь превратятся в воспоминание, а потом и в пустой звук, не вызывающий больше в душе никакого отклика.

И я потянулась вслед за столбом золотистой пыльцы. Вначале это было сложно, я будто барахталась в желе, не в силах сдвинуться в сторону, но потом у меня начало получаться. Это как учиться плавать. Сначала сложно, кажется, что такому нельзя научиться, а потом с каждым новым гребком чувствуешь, как руки наливаются тяжестью, но слушаются и несут туда, куда тебе надо.

– Уверена?

В темноте прозвучал совсем юный голос.

– Да, – ответила я, и меня затянуло в гигантскую воздушную воронку. Столб пыльцы мелькнул наверху и пропал. Всё пропало.

Я снова стояла в библиотеке, еле держась на ватных ногах.

– Она подойдёт, – важно произнёс отрок и, набравшись смелости, я посмотрела на мальчика. Старик так жадно внимал каждому его жесту, что я не верила своим глазам. Значит, переписчик – этот мальчик?

– Верно, – кивнул тот, заметив мой пристальный взгляд. – Поздравляю вас, Иоланта Астрос. Вы допущены к первым слушаниям в Академии Драконов.

Глава 2

1

Когда все волнения, связанные с отбором в Академию Драконов, остались позади, я наконец нашла время сесть и подумать над тем, как быть дальше. Никогда, даже в самых смелых мечтах, я не заглядывала так далеко.

Метка нужна была мне только для того, чтобы вернуть Генри. Он много раз говорил, что если бы я была чуть познатнее и богаче, его отец не искал бы другую невесту старшему сыну. Сказал так и в тот вечер, когда самолично привёз письмо своего отца, освобождающего сына от помолвки с Иолантой Астрос. И в качестве отступного преподнёс нитку дорогого чёрного жемчуга.

Будь моя воля, я бы бросила ожерелье в слегка смущённое лицо бывшего жениха, но родители строго-настрого запрещали любые проявления чувств при посторонних. Надо улыбнуться, пожать плечами и сказать, что мне жаль.

Ага, конечно, жаль. И я, мол, сама объявлю бывшего жениху, что он снова свободен и волен сделать выбор. Или его отец, распоряжающийся имуществом рода. Словом, я даже не вышла из комнаты. Наверное, для Генри это было большим облегчением. Он ненавидел скандалы и предпочитал, чтобы женщина принимала любой выбор своего мужчины.

О том же самом твердил и мой отец. Да и мать тоже. Все, как заколдованные, повторяли заученные фразы: всё, что может женщина, это покориться судьбе и нести свою роль жены, матери или приживалки в семье сестры, заботясь о счастье племянников и племянниц, коли никто не сподобился взять старую деву замуж.

Но я верила, что если сидеть и ждать, то судьба даже не взглянет в твою сторону. У богини много забот, и если смертные не просят милости, откуда ей знать их чаяния? Так я успокаивала себя, когда мерила шагами просторную спальню, которую ещё недавно делила с Элен.

Сестра впитывала заветы нашей матери, всегда была покорна. И куда это её привело? На болотистый Юг, где живут полуграмотные дикари, куда ссылают политических преступников. Тех, кого нельзя казнить.

– Госпожа Иоланта, – мягко постучала в дверь Велизия. – У меня для вас записка.

Я вспыхнула и присела на кресло, прижав руку к груди. Конечно, это от него. Больше никто и никогда не вёл со мной тайных переписок. Строки писем Генри всегда были наполнены нежностью и дышали грустью, будто он уже тогда знал, как окончится наш роман.

– Войди, – я покашляла, чтобы скрыть смущение и посмотрела на вошедшую горничную так, будто не понимала, в чём дело.

– Вам письмо, госпожа, – вскинув брови, произнесла Велизия и протянула незапечатанный конверт.

Наверное, она уже наизусть выучила его содержание. От слуг ничего нельзя скрыть, если пронюхали двое – знает весь дом.

– Погоди, останься.

Я взяла конверт, и смогла сделать так, чтобы руки не дрожали. Приняв безразличный вид, развернула письмо и пробежала глазами строки, написанные идеально красивым почерком. Небольшая завитушка на хвостике буквы «я» словно заставляла обратить на неё внимание.

– Я же говорила, чтобы ты не принимала от лорда Одинсона никаких писем или устных поручений?

Вопрос застал Велизию врасплох. Она непонимающе хлопала глазами, будто никак не могла взять в толк, что на меня нашло.

– Да, госпожа, – пролепетала она наконец. – Но я сама слышала, как лорд и леди Астрос беседовали о лорде Одисоне. Он будет здесь через пару часов. И…

– И? – спросила я, пожав плечами.

– На рынке говорят, что старый Одинсон снова расторг помолвку старшего сына. Мол, ему осталось немного, как уверяют артефакторы, и он осознал, насколько был жесток к отпрыску. Хочет загладить вину, пока это возможно.

Велизия говорила так искренне, будто принесла мне самую лучшую новость.

– Спасибо, можешь идти, – произнесла я, решив не выплёскивать на неповинную девчушку, которая поступила к нам в дом пару лет назад, горечь этой победы.

Уже на пороге горничная обернулась и, замявшись, смотря себе под ноги, спросила:

– Вы заберёте меня в новый дом, госпожа, когда выйдете замуж? Пожалуйста, я вам пригожусь. И буду делать всё, что скажете и молчать обо всём, если прикажете.

Последние слова Велизия проговорила скороговоркой, от волнения глотая окончания. Она то и дело убирала выбившуюся из причёски прядь соломенных волос и покусывала нижнюю губу, а потом осмелилась и посмотрела в глаза. С надеждой, такой знакомой мне по одиноким ночным размышлениям, когда я думала, что потеряла Генри навсегда.

– Возьму, – кивнула я. – Только вначале мы отправимся в Гриам. Академию Драконов. Не побоишься составить мне компанию?

Велизия с сомнением посмотрела на меня, но через минуту ответила «да» и с моего позволения бросилась прочь.

Никто не воспринимал мою поездку в округ Гриам, что находится близ столицы, всерьёз. Даже я сама. Что ж, время покажет, а пока не помешает определиться, какие книги я возьму.

Академия славилась самой лучшей библиотекой во всей империи, но я не хотела расставаться с теми редкими экземплярами, что помогли мне с меткой Дракона. Вдруг ещё пригодятся?

Взгляд упал на письмо, которое я всё ещё держала в руке. Несколько строчек, снова дававших надежду, но второй раз я не верила словам. Почему-то в глубине души родилась крамольная мысль: а что, если не отец Генри был инициатором нашего разрыва, а он сам?

Я снова перечитала письмо и, порвав его на мелкие кусочки, положила в конверт, чтобы сжечь компрометирующий документ внизу, в главном каминном зале. Или на кухне, там ищейки отца точно не станут рыскать!

А строки я запомнила. «Дорогая моя Иола! Вот и кончились наши испытания. С радостью сообщаю тебе, что отец смягчился, и на этот раз мы сочетаемся браком уже будущей весной. Прошу тебя лишь об одном: не искушай Богиню судьбы, не соглашайся на обучение в Гриаме. Пишу эти строки, а сам уже мчусь к тебе. Твой, теперь и навсегда лорд Генри».

Ещё пару месяцев назад, получив подобное послание, я бы кружилась по комнате, прижав к груди лощёную бумагу, на которой оно было написано. А сейчас… страдания придали мне желчности и сделали недоверчивой.

Вот с чего бы, скажите на милость, в конце любовной записки приписан титул? Чтобы я впечатлилась и поняла, какая мне выпадает честь? И эта просьба: мол, откажись и вернись ко мне.

Знает, если бы я стала драконицей, то выбрала бы себе в пару другого. Возможно, даже столичного дракона.

Мужчины рождаются с печатью крылатого ящера, а у девушек кровь дракона может взыграть в любой момент, пока претендентка не разделила с мужчиной ложе.

Говорят, подобных мне с каждым годом становится всё меньше, и учёные мужи империи, управляемой всесильным драконом, видят в этом первый признак упадка.

По крайней мере, я так я прочитала в «Столичном сплетнике», который выписывает матушка, чтобы быть в курсе новостей и блеснуть знаниями в салоне или на нашем провинциальном балу.

– Госпожа Иоланта. Прибыл лорд Одинсон-младший.

На этот раз Велизия вошла, не дожидаясь позволения.

– Матушка зовёт вас спуститься. Я помогу вам переодеться, скажите только, что наденете.

Вначале я хотела остаться, в чём была, но потом передумала.

Спрятав конверт в одну из книг, я выбрала тёмно-синее платье с длинными рукавами. Оно больше подходило для прогулки, чем для дома, но хотелось, чтобы бывший жених увидел меня при полном параде и понял, что слухи о моём отчаянии из-за нашего разрыва сильно преувеличены.