Интересно, на что рассчитывала Лиза? На то, что я как пубертатный подросток, получив порцию ласки, тут же растаю и потеряю над собой контроль? Такое, наверное, прокатило бы с Васьком, тот, судя по всему, женским вниманием не был избалован, но не со мной.

За свою короткую жизнь я не единожды встречал на своем пути подобных женщин. Пару раз даже обжигался. Переспишь с такой, и она решит, что теперь может тобой манипулировать, и даже если твое мнение на этот счет кардинально отличается, от мозгоклюйства это не спасет. Нет уж, лучше один раз отказать, чем потом нажить себе кучу лишних проблем. К тому же, меня никогда не прельщали женщины, прыгающие в койку к мужчине в первый день знакомства.

Дневная духота постепенно отступила, позволив мне наконец уснуть, но не успел я нормально отдохнуть, как почувствовал чью-то руку на плече. Первой мыслью, возникшей в сонном мозгу, было: “Лиза вернулась”, но спустя секунду до меня донеслись слова Гуляева, и все встало на свои места – пришло время дежурства.

Костер на поляне почти прогорел, а заготовленных веток для него осталось не так уж и много, поэтому по договоренности с Мельниковым мы решили не тратить топливо впустую. Света двух лун в принципе хватало, чтобы разглядеть окрестности, а дрова еще понадобятся для готовки завтрака.

Сидеть молча было весьма тоскливо. Вокруг ничего не происходило и даже лес немного затих, погрузившись в сон. Как-то сам собой завязался разговор.

– Борис Игоревич, – спросил я, – общаясь с вами, складывается ощущение, что вы достаточно умный человек. Кем вы были там, на Земле?

– Спасибо за лестные слова, – усмехнулся Мельников. – А кем был… сложный вопрос. Был мужем, отцом, дедом, человеком в конце конов.

– Ну вы же поняли вопрос.

– Если ты про профессию, то когда-то я был научным сотрудником одного института, и немного преподавал. Затем Союз развалился, никому мы стали не нужны, и начались мои мытарства. Кем я только не работал – даже фруктами на рынке торговал. Помню, начальник у меня был из Армении, Варданом звали, суровый мужчина, но платил исправно.

– Нелегко пришлось?

– Нелегко пришлось, когда жена заболела, – тяжело вздохнул Мельников, – но то дела далеких дней, сейчас я уже десять лет как на пенсии. Внуков нянчил пока не выросли, огород опять же.

– По вам не скажешь.

– Ну так выслуга, я на пять лет раньше, чем все остальные вышел. Один плюс от работы в институте.

– Что думаете о нашей ситуации? Я сколько не прокручиваю произошедшее в голове, но выхода особого не вижу.

– Знаешь, Максим, есть у меня соображения, что все это, -Мельников обвел рукой деревню, – искусственное, как и мы сами.

– Что вы имеете ввиду?

– Ты в себе никаких изменений не чувствуешь?

– Да не особо, – я попытался прислушаться к собственному телу, но действительно ничего нового не заметил.

– Молодость – великий дар не замечать того, как стареет твое тело. Когда тебе двадцать, пусть даже тридцать, то такие мелочи как хрустящие колени или боли в спине обходят стороной, а я уже сполна испытал на себе все прелести старчества, но вот что я тебе скажу. С самого утра, как очнулся, я не чувствую болей ни в спине, ни в сердце. Мало того, так еще и подвижность к конечностям вернулась. Максим, я помолодел лет на двадцать, хотя выгляжу также, как и вчера.

– Все равно не понимаю. У вас улучшилось самочувствие и поэтому вы считаете, что все здесь – ненастоящее.

– Немного не так. Настоящее, но искусственное. Это не мое тело я за шестьдесят пять лет слишком хорошо его изучил, чтобы ошибаться.

– Может и так, почему нет, – пожал я плечами, – однако Федос верно подметил, боль, это тело чувствует вполне реальную.

– И не поспоришь, – усмехнулся Мельников. – В этом человеке скрыт талант естествоиспытателя, жаль направлен он в сторону разрушения. Не говори о моих размышлениях никому, пожалуйста. Практической пользы эти наблюдения не несут, а смятения в умы добавят.

– Даже не собирался.

– Вот и славно, – произнес Мельников и надолго замолчал.

Рассвет наступил очень быстро. На востоке только-только появилась светлая полоска, а спустя десять минут уже взошло солнце, осветив верхушки деревьев. Часы показывали шесть утра, что было немного странным. Складывалось ощущение, будто длина суток на этой планете если и отличалась от Земной, то совсем немного. С другой стороны, об этом еще рано судить, через неделю станет окончательно ясно – сбились часы или нет.

Наше дежурство подошло к концу. Из хижин несмотря на раннее утро начали выходить люди. Первым возле потухшего костра приземлилась Маша, спустя какое-то время к ней присоединился Васек. Завязался разговор, который, видимо, поднял остальных.

Лиза, проснувшаяся самой последней, старалась все утро не пересекаться со мной даже взглядом. Она полностью игнорировала мое присутствие, что слегка забавляло. Обиделась, это понятно, но, если бы мне довелось повторить вчерашнюю ночь, я бы поступил точно так же.

Новый день принес новые хлопоты. Еда, вода древесина – все, как и вчера. Прежде чем выдвигаться в экспедицию, требовалось обеспечить деревню ветками хотя бы на день. Естественно, народ сразу попытался спихнуть на нас эту обязанность. Логично, в принципе, вызвался сделать что-то один раз, будь готов к тому, что придется делать это всегда. Не скажу, что в этом есть что-то ужасное, к тому же я был не против такого занятия, но, чтобы ускорить процесс, потребовал в помощь еще одного человека. Мы с Машей уже имели кое-какой опыт нахождения за периметром, пора бы и остальным его получить. Вызвался, опять только Мельников. Ну что, хотя бы так. Его щит не помешает.

Чтобы не таскать дрова через стену на веревке в этот раз мы решили открыть ворота. Заодно предложили Эдуарду показать полученное вчера умение. Вишняков, конечно, пытался отнекиваться, но под давлением коллектива все же сдался и пошел к воротам. Наш бравый руководитель вообще как-то сдулся и по большей части молчал, уже не пытаясь командовать всеми и каждым. Наверное, двойная луна сильно на него повлияла. Впрочем, таким он мне нравился больше.

Тяжеленное бревно Эдуард брал очень осторожно, будто боясь, что переломится, но затем в его лице что-то поменялось, он одним рывком подхватил трехметровый кусок дерева и с легкостью прислонил к стене. На лице мужчины появилось обалдевшее выражение, кажется, он и сам не до конца верил, что все получится.

– Геракл! – воскликнул Федос. Он где-то нарыл горсть непонятных семян и сейчас постоянно грыз их.

– Александр, – сказал Мельников, – помнится, вы вчера хотели разобраться с теми фиолетовыми фруктами. Как успехи?

– Васек, – Федос окрикнул Гуляева, – ты как, в толчок не бегаешь?

– Нет, – испуганно пробормотал парень.

– Съедобные значит, я вчера в кашу тебе немного их нарезал.

Вася после этих слов резко побледнел, схватился за живот и испуганно уставился на нас, но так и ничего не сказал.

Вместо него высказалась Маша, выдав то, что, наверное, думал каждый:

– Ну ты и придурок! А если бы он умер?

– Живой же, – сплюнул на землю Федос и гордо удалился к костру.

– Вася, – я подозвал парня, – ты действительно нормально себя чувствуешь?

– Уже не знаю, – ответил Гуляев, – вот вроде бы живот кольнуло.

– Ну, это еще ничего не значит, – попытался я успокоить парня. – Не переживай, если бы фрукты были ядовитыми, тебя бы еще ночью скрутило.

– Правда?

– Конечно, – я постарался, чтобы мой голос звучал как можно увереннее. Если Вася не знает, что некоторые токсины могут начать действовать с отсрочкой, то пусть и дальше остается в неведении, нечего лишний раз волноваться. – Но ты все равно следи за состоянием, мало ли.

Отправив все еще бледного юношу к себе в хижину, мы открыли ворота и втроем выбрались за стену.

Мельников, прежде чем приступить к сбору древесины, попросил показать нам труп убитого животного. Любопытство старика было понятно, и мы с Машей без возражений согласились.

Место я в принципе запомнил, так что без проблем отыскал дерево, возле которого произошла вчерашняя драка. Однако, когда мы увидели останки чешуйчатого животного, то неслабо так удивились. Я конечно ожидал, что лес позаботится о мертвом хищнике, но так, чтобы от него практически ничего не осталось… Трава была измята десятком мелких когтистых лап, а кости хищника растащили по всей поляне, оставив нетронутой разве что куски шкуры, да и те были изрядно пожеваны.

– Я смотрю, падальщиков тут хватает, – произнес Мельников, подняв на палке кусок чешуйчатой кожи.

– Вчера мы никого подходящего на эту роль не встретили, – заметил я.

– Ничего удивительно. Вполне возможно, здесь постарались ночные животные.

Неприятная находка конечно нас сильно напрягла, но от задачи собрать топливо для костра мы отказываться не собирались, разве что делали это медленно, прислушиваясь к каждому шороху. Спустя час, когда Эмма приготовила завтрак, а мы натаскали в деревню весьма внушительную кучу веток разной степени сухости, наша работа подошла к концу. Каких-то непредвиденных ситуаций или стычек с животными не произошло. Возможно, вчерашний хищник держал под контролем эту территорию, и пока новый владелец не заявил на нее права.

Завтрак прошел во вполне дружественной атмосфере, все ждали, что мы сегодня доберемся до стены и выясним как отсюда выбраться. Надежда конечно призрачная, но людям и ее было достаточно. Лиза все еще дулась на меня, показывая это при любом удобном случае, Федос продолжал клеиться к Насте, чем заработал ненавистные взгляды Васька. Парень несмотря на утреннюю бледность выглядел вполне здоровым, да и аппетита не потерял.

К рейду мы с Машей постарались подготовиться основательно, насколько это вообще было возможно. У Васька был реквизирован рюкзак, куда легли несколько консервов и бутылка из-под колы, наполненная кипяченой водой. В качестве оружия девушка выбрала привычное уже мачете, я же предпочел взять с собой кинжал и копье с граненым стальным наконечником. Если нам вновь встретиться какой-нибудь хищник, хотелось бы держать его на расстоянии древка.

Пока шли сборы, Мельников еще раз предложил свою кандидатуру для вылазки к стене, но после небольшого совещания с Ершовой, мы все-таки решили идти вдвоем. Мало ли как сложится ситуация. Не исключено, что нам придется убегать от какого-нибудь хищника, а старик хоть и хвалился своим физическим состоянием, но как-то слабо верилось, что его дряблые мышцы выдержат хоть сколько-нибудь быстрый бег. К Мельникову я относился хорошо, но тащить с собой обузу не хотел.

Провожали нас, если можно так выразиться, всей деревней. Каждый надеялся на успех рейда, поэтому на лицах людей я видел искреннее беспокойство, не за нас – за себя. Ворота на этот раз не открывали. Воспользовавшись веревкой, мы перебрались за стену и, не оборачиваясь, направились по дороге в глубь леса.

Шагать старались хоть и быстро, но не переходя на бег. До стены, по моим прикидкам было километров тридцать по прямой. Если не делать длительных перерывов, то мы вполне могли вернуться в деревню засветло. Стрелки часов показывали всего десять утра.

Едва расстояние до деревни увеличилось на какую-то сотню метров, лес вокруг неуловимо изменился. Вроде бы те же деревья, трава, кусты, но что-то было не то. Будто мы пересекли некую незримую черту, отделяющую одну местность от другой, а буквально через несколько минут после этого в траве на обочине показалось какое-то движение.

– Там кто-то есть, – едва слышно сказала Маша.

– Вижу, – кивнул я, перехватив удобнее копье. – Ждем.

Идти дальше мне показалось слишком рискованным. Непонятно, кто именно притаился в лесу. Воспоминания о чешуйчатой твари были еще свежи.

Через несколько минут стало понятно, что существа, рыскающие между кустов, совершенно не стремятся вылезать на дорогу. Пару раз я замечал каких-то животных размером с крупную кошку, но рассмотреть их подробно не получалось.

– Мы так можем до вечера стоять, – Маша нетерпеливо взмахнула оружием, – может дальше пойдем?

– Хорошо, – кивнул я.

Спустя десяток минут осторожной ходьбы мы окончательно убедились, что неизвестные существа не спешат нападать. Возможно они боялись выходить на открытое пространство, или не считали людей угрозой, пока те не совались к ним. Хотя, был и другой вариант – мелкие твари могли ждать подкрепления или удобного момента для атаки.

Пару раз мне все-таки удавалось разглядеть кто именно решил составить нам эскорт. Маленькие существа высотой не больше тридцати сантиметров были покрыты черными перьями и обладали весьма внушительными для их размеров челюстями. Передвигались они на четырех цепких лапах, а еще могли довольно неплохо прыгать.

– По-моему папаша этих милашек – крокодил, – уверенно заявила Маша, когда нам удалось рассмотреть животных, – который зачем-то трахнул курицу.

От сказанного я едва не поперхнулся водой – тень деревьев не спасала от жары.

– Очень любопытное предположение, – я убрал бутылку обратно в рюкзак.

– Интересно, что будет, если сунуться к ним в лес, они нападут или разбегутся?

– У меня складывается ощущение, что эти существа охраняют свою территорию, и пока мы идем по дороге, всех все устраивает.

– Надо им название придумать, – задумчиво сказала девушка, – Может куракрок? Или крококур?

– Зачем усложнять? Пусть рапторами будут, те тоже вроде пернатые и небольшие, на двух лапах правда передвигались, но какая сейчас разница.

– Сойдет, – кивнула Маша.

Пернатые твари преследовали нас несколько километров, а затем как-то незаметно исчезли. В принципе, это можно было считать хорошим знаком, но простая логика говорила: если один хищник исчез из поля видимости, вполне вероятно, что где-то рядом находится еще один – побольше. Возможно, я себя просто накручивал, но меня не покидало ощущение, что за нами постоянно кто-то наблюдает из-за деревьев.

Идти в неизвестность по узкой дороге, окруженной лесом, было страшно. Ни я ни Маша не скрывали этого. Любые разговоры практически сошли на нет, мы оборачивались на любой шорох, постоянно держа наготове оружие, но пока неприятности обходили нас стороной.

С момента выхода из деревни минуло четыре часа. Перерывов мы не делали и уверенно приближались к стене. Деревья все еще закрывали ее от нас, однако по моим прикидкам до нее оставалось не больше десяти километров. Интересным наблюдением поделилась Маша – лес вокруг нас постепенно менялся. Если возле деревни он был полон зелени, то затем в нем появились какие-то синеватые оттенки, а в какой-то момент и вовсе фиолетовые. О причинах таких метаморфоз мы могли только гадать. Может в земле содержались какие-нибудь красящие минералы или еще что-нибудь. К тому же, меня больше волновала местная фауна, а не флора.

Постоянное напряжение выматывало. Внимание несколько притупилось, а отсутствие видимых врагов давало ложное чувство безопасности. В какой-то момент я начал ловить себя на том, что периодически забываю, где нахожусь, ощущая себя в родном пригородном лесу, а делать этого было категорически нельзя.

Чтобы немного собраться с мыслями, я коснулся руки Ершовой, дав команду остановиться, и оперся на копье, вслушиваясь в шорохи леса. Как оказалось, не зря. Сквозь шум листвы явственно пробивался треск веток – к нам кто-то приближался и этот кто-то был весьма солидных размеров.

– Готовь оружие и умение! – не тратя время на объяснение, я схватил копье обеими руками и направил его в сторону шума. Впрочем, Маша и сама вскоре поняла причину моего беспокойства.

Огромная, страшная, как оживший кошмар, образина выскочила на дорогу. Шипы, чешуя, бронепластины, огромная пасть, набитая клыками. В общем, все как надо. Зверушка явно была родственницей той самой зеленой собаки, напавшей на нас вчера, правда немного большего размера, раза этак в два. Одно хорошо, из-за большого веса двигалась тварь не так шустро, как ее более мелкая товарка.

Хвост монстра, заканчивающийся острым шипом, жил своей жизнью, охаживая бока своего хозяина. Извиваясь как змея, он то и дело ударял по костяным пластинам, издавая глухой, раздражающий звук.

Какое-то время тварь так и стояла, гипнотизируя нас взглядом желтых глаз, но затем она, издав мерзкий крик, от которого у меня моментально заложили уши, бросилась в атаку. Свой целью, животное, естественно, выбрало ближайшего противника, коим оказался я.

Попытка уйти с линии атаки не увенчалась успехом, тварь обладала весьма подвижными конечностями и легко маневрировала. Пришлось принимать бой, однако копье, выставленное навстречу, лишь бессильно чиркнуло по костяным пластинам, и отлетело в сторону.

“Каменная кожа” спасла от моментальной смерти. Удар, способный разорвать меня на куски, лишь отбросил в сторону, оставив синяки и длинные рваные полосы на куртке. Естественно тварь на этом не остановилась и попыталась атаковать, стоявшую поблизости Ершову, но девушка не растерялась. Ее кулак, подстегнутый умением, со всего размаха ударил хищника в плечевую кость. Громкий хруст отразился от деревьев.

Хищник, получив внезапный отпор, отпрыгнул в сторону, подтягивая к брюху переднюю левую лапу. Увы, но удар Маши не убил тварь, а лишь покалечил ее.

– На дерево! Она оклемается сейчас, – крикнул я.

Дважды повторять не потребовалось. Маша, практически без разбега дотянулась до веток ближайшего дерева и два рывка оказалась вне досягаемости для хищника. Животное, поняв, что добыча вот-вот ускользнет, попыталось дотянуться до девушки, но больная лапа подвела, и охотнику осталось лишь бессильно щелкать челюстью.

Пока Маша отвлекала зубастую образину, я воспользовался своим же советом и забрался на дерево. Получилось это не так ловко, как у девушки, но баллы за акробатизм никто не ставил, залез и хорошо. Сильно болели отбитые внутренности. Пусть “каменная кожа” не позволила получить серьезные травмы, от кровоподтеков это не спасло.

– Ты не ранен? – убедившись, что мы находимся в относительной безопасности, спросила Маша.

– Нормально, – ответил я, глядя на озлобленного хищника. Тварь, судя по всему, не собиралась никуда уходить и, прихрамывая, кружила возле деревьев.

– Чего делать будем?

– Ждать, – ответил я, – чего тут еще придумаешь? Умения откатятся, можно будет еще раз эту сволочь атаковать.

– Ну да, наверное, ты прав. Серьезная зверушка, я думала мой удар может ее насквозь пробить, а он даже шкуру не подрал.

– Хорошо хоть кость ей сломала, иначе хрен бы от нее убежать получилось.

Пока мы обсуждали внезапную схватку, хищник еще раз обошел по кругу наши временные пристанища и начал делать то, чего я от него никак не ожидал. Из двух деревьев он выбрал наиболее тонкое и принялся грызть ствол, открывая от него солидные куски одним укусом. Бобер переросток, что б его!

– Сообразительная сволочь, – констатировала Маша, глядя как от моего дерева отлетают щепки. – Макс, тебе срочно надо что-то придумать!

– Нечего тут думать, – тяжело вздохнул я, – бежать придется. Маша, я крокодила этого попытаюсь увести, может не догонит меня на трех лапах. Как свалим – беги в деревню.

– Может я его отвлеку, а ты пока на другое дерево перелезешь?

– Попробуй, – без особой надежды согласился я.

Увы, но любые попытки девушки привлечь к себе внимание хищника провалились. Ни крики, ни броски веток не отвлекали тварь от своего занятия – она с упорством, достойным бензопилы, продолжала уменьшать диаметр моего дерева.

Через какое-то время ствол начал опасно раскачиваться, грозя рухнуть в любую минуту. Ждать было нельзя. Выбрав момент, когда тварь так увлеклась разрушением дерева, что перестала поглядывать наверх, я спустился на ветку ниже и спрыгнул на землю, погасив инерцию перекатом, после чего сразу же рванул в лес. Позади раздался разочарованный рев, начавший быстро приближаться – лишаться обеда тварь не собиралась.

Бежать по дороге не имело смысла. Хищник даже раненый легко настигнет двуногую добычу на открытой местности. Поэтому выбор мой пал на густой подлесок, в котором массивной туше было сложнее развернуться.

Понятия не имею, куда вели меня ноги. Хотелось верить, что бегу я все же к деревне, но уверенности в этом не было никакой, слишком часто приходилось менять направление движения. Тварь, поджав переднюю лапу, оказалась все же очень проворной и треск веток под ее лапами я слышал не переставая. Пару раз хищник практически настигал меня, но в последний момент я резко уходил в сторону. Инерция и сломанная конечность не позволяла хищнику быстро скорректировать траекторию, и он промахивался, оглашая лес разочарованным ревом.

Не знаю, сколько времени длилась наша безумная гонка, но явно не пять минут. Вскоре я начал уставать. Нельзя слишком долго двигаться на пределе возможности организма. Сердце бешено колотилось в груди, дыхание вырывалось со свистом, а ноги то и дело норовили запнуться о неожиданный корень, торчащий из земли. При этом, я не был уверен, что хищник позади испытывал те же проблемы. По крайней мере отстал он не слишком сильно. Близилась развязка погони, вскоре я просто упаду и не смогу подняться.

Часовня, чудом замеченная в глубине лесной чащи, показалась мне подарком свыше. В очередной раз обманув преследователя резкой сменой направления, я рванул к каменному домику в надежде, что дверь сможет удержать хищника. Понятно, что там я окажусь в западне, но это всяко лучше, чем попытаться залезть на дерево – могу не успеть. Отдышусь, дождусь пока “каменная кожа” откатится и продолжу гонку.

На мое счастье часовня оказалась открыта, а деревянная дверь не прогнила. Открыв ее на ходу, я завалился в темное помещение. Позади в створку ударилась туша хищника, и треск дерева, последовавший за этим, мне очень не понравился.

Судорожно переводя взгляд с одного на другое, я пытался придумать, как выпутаться из сложившейся ситуации, но выхода не видел. Часовня мало чем отличалась от той, что располагалась в деревне, разве что выглядела куда старше и не могла порадовать каким-нибудь чердаком или тому подобным.

Удар в створку повторился. Хорошо хоть открывалась она наружу. Не зная, что предпринять, я подошел к монолиту и в надежде, что часовня выдаст новое умение, приложил руку к ладони на камне.

Увы, но чуда не случилось. Ко мне не пришло знание свыше, а руки не получили смертоносное оружие. Сразу после этого дверь в часовню не выдержала напора, и взбешенный хищник ворвался в помещение, я попытался скрыться за монолитом, но тщетно. Вонючее дыхание обдало лицо, а затем на моей шее сомкнулись белые, как саван зубы.