Перед походом Петр вывел корабли в море для практики, где «держал обучительную баталию и забавный бой» (то есть проводил маневры). 14 августа эскадра взяла курс на Керчь, выйдя из Таганрога, и через четверо суток благополучно прибыла туда, стана якорь близ турецкой эскадры, состоявшей из четырех кораблей и девяти галер.

Керченский паша, удивленный неожиданным появлением русского флота, пытался отговорить Украинцева Е. идти в Константинополь морем, но в конце концов согласился, выделив ему для сопровождения «Крепости» четыре турецких военных корабля.

Сделаем небольшое отступление и заметим: Петр был первый московский государь, ступивший на землю Крымского полуострова, и первый, поставивший вопрос о присоединении Керчи к русскому царству.

А любопытный Петр в августе 1699 года в Керчи при посещении галеры турецкого адмирала сопровождал русского флагмана Головина Ф.А. в форме голландского матроса и исполнял на адмиральской шлюпке обязанности рулевого. Пока русские и турецкие адмиралы вели беседу под парусиновым навесом галеры, Петр в это время угощал турецких матросов своим табаком, а потом ушел с ними на нижнюю палубу. После завершения переговоров адмирал Крюйс К. подошел к трапу и крикнул сурово: «Эй! Петр Алексеев!» – «Здесь», – торопливо отозвался Петр и выскочил из люка на палубу. Шлюпка помчалась в сторону русского корабля «Крепость». Петр весело скалил зубы оставшимся на галере турецким морякам…

Русский флот, проводив 28 августа 1699 года «Крепость» в Черное море, отправился к Таганрогу, а затем к Азову. Сам Петр из Таганрога убыл в Воронеж, где 10 дней осматривал там спущенные без него на воду 14 новых судов.

А корабль «Крепость» остался зимовать в Константинополе и вернулся в Азов только летом 1700. Петр в это время уже был всецело поглощен подготовкой к Северной войне и настойчиво добивался мира с Турцией. «Крепость» помогла ему это сделать. Тогда был заключен мирный договор сроком на 30 лет. Однако желаемого выхода в Черное и Средиземное моря Россия так и не получила…

На Азовский флот Петр вновь прибыл в феврале 1700 года, где находился в течение трех месяцев, в основном занимаясь строительством новых кораблей. 28 апреля, к величайшей радости, он спустил здесь на воду в присутствии сына царевича Алексея свой корабль «Гото Предестинацию» («Божье провидение»), который строился под его руководством с 1698 года.

Почти одновременно с 58-пушечным кораблем «Гото Предестинация» были заложены еще два корабля – «Черепаха» и «Великий галеас». Строительством «Черепахи» руководил английский мастер Най Осип, а строительством второго корабля – венецианец Моро Яков. Таким образом, благодаря одновременному строительству трех кораблей было начато своеобразное соревнование между русскими, английскими и венецианскими корабельными мастерами.

Военно-морская служба «Гото Предестинации» начинается с 1710 года, когда корабль привели на камелях в Азов. На корабле использовали 6 якорей, среди которых 2 якоря по 72 пуда, 2 по 68 пудов и 1 весил 52 пуда 20 фунтов. По классификации, принятой в то время в Европе, корабль с двумя батарейными палубами, несущий 58 пушек, соответствовал IV рангу.

Команду корабля составляли новобранцы, впервые ставшие матросами, а не приглашенные иностранцы, как делалось раньше. А вот капитанами корабля в разное время были иностранец Стамати Камер, швед Отто Крестьян, датчанин Нанингъ Генрих, голландец Шхонъ Симон. Общее количество членов экипажа на судне было 253 человека.

В проект корабля царь Петр лично внес немало новинок. Например, киль «Гото Предестинации» состоял из двух брусьев, скрепленных подвижными ершами, что давало важное преимущество при посадке на мель. В иностранных флотах подобное новшество появилось только через 140 лет.

Дальнейшая судьба корабля сложилась довольно печально. После неудачного Прутского похода и потери Азова (1711) корабль был продан Османской империи. После вступления в состав турецкого флота «Гото Предестинации» присвоили новое название – «Московский капудание». До 1718 года корабль охранял в составе эгейской эскадры турецкие берега от пиратов. В 1718 году он пришел в негодность, и его продали на слом.

Создание Балтийского флота

Петр I вступил в Северную войну за Балтийское море, не имея там своего флота. Но, чтобы выиграть эту войну, ему нужно было срочно создать Балтийский флот. По сути дела, Балтийский флот Петр начал строить одновременно с началом Северной войны, с 1700 года. И продолжалось это строительство непрерывно вплоть до 1721 года. Безусловно, у Петра уже был богатый опыт создания военного флота на Азовском море. И теперь Петр его активно использовал. Но здесь были другие условия, совершенно другая обстановка. Поэтому просто копировать азовский морской опыт было нелепо. Здесь Петр (и в этом тоже проявился его флотоводческий талант) задачу строительства флота решает своеобразно.

Своеобразие это проявилось в трех важных аспектах:

– Прежде всего, срочно были созданы речные и озерные флотилии, чтобы оказать помощь сухопутным войскам в освобождении от шведов Ингрии (территории вокруг Чудского и Онежского озер и рек Ладоги и Невы)

– Во-вторых, одновременно на верфях, созданных оперативно на освобожденной территории, начали строить корабли для Балтийского флота.

– И третье: с учетом особенностей Балтийского морского театра (наличие островов, шхер, узких мест, проливов и заливов) строили и большие парусные корабли (для действия в открытом море), и гребные суда, которые могли действовать в узкостях и на мелководье, перевозить сухопутные войска для высадки десантов на побережье противника. Причем последние вначале строились более активно и результативно.

Начало гребному флоту Петр I положил еще в период борьбы за Ладожское и Чудское озера. С выходом русской армии на берега Финского залива строительство гребного флота продолжалось. Русский галерный флот затем показал свое преимущество при взятии крепости Выборг, действуя в шхерных и в мелководных районах. Но особенно велико значение галерного флота было при его действиях в Финляндии, где он сыграл решающую роль.

Основным типом судов гребного флота были галеры и скампавеи (те же галеры, но меньших размеров). Суда были вооружены небольшим количеством малокалиберных орудий и имели экипажи с десантом до 260 человек. Они могли ходить и под парусами, но основным средством передвижения были весла. Бригантины и карбасы были тоже парусногребными судами, но значительно меньших размеров, чем галеры и скампавеи. Они использовались в основном для перевозки войск и грузов.

Корабельный флот развивался и рос медленнее, чем галерный. Постройка корабельного флота представляла более трудную задачу. Кроме того, для плавания судов корабельного флота по Балтийскому морю требовалась большая выучка экипажей. Петр добился высокого качества постройки судов не сразу. Вначале не хватало сухого леса, и приходилось строить корабли из сырого материала. Были и конструктивные недостатки при проектировании судов. Корабли обладали малой мореходностью. При свежем ветре они плохо маневрировали, и приходилось задраивать нижние портики, что значительно снижало возможности артиллерийского огня. Постепенно с накоплением опыта судостроения конструктивные недостатки были изжиты, и суда Балтийского флота не уступали ни по конструкции, ни по качеству постройки лучшим судам морских держав Западной Европы.

Итак, создание Балтийского флота началось с формирования речных и озерных флотилий. Уже 30 января 1701 года новгородскому приказу было велено: «…на реках Волхове и Луге, для нынешней свейской службы, поде всякие полковые припасы и на дачу ратным людям, сделать 600 стругов». Нерадивое исполнение этого распоряжения строго преследовалось, и за 160 стругов, не поспевших к назначенному времени, с виновных в замедлении взыскано было по 100 рублей на достройку и по 15 рублей штрафа.

Кроме постройки новых стругов на тех же реках и на озерах (Ладожском и Онежском, на реке Свири и в Тихвине) было приказано у всех частных владельцев переписать струги и, оценив их, приготовить к весне. С наступлением весны 1701 года Петр I приказал собрать от бывалых людей подробные сведения о водном и береговых путях от устья Волхова к Орешку и далее по Неве до выхода в море.

Между тем шведы не ожидали никакой опасности и спокойно оставляли свои гарнизоны, в том числе и пограничные воды, так как совсем не могли предвидеть здесь нападения русских, не имевших никакого флота. Потому для Невы и Ладожского озера шведы полагали достаточным держать у своей крепости Нотебург (Орешек) под началом вице-адмирала Нуммерса отряд из восьми мелких судов. Действия этого отряда в течение всего лета 1701 года ограничивались высылкою в Ладожское озеро нескольких судов.

Петр тем временем развивал свои успехи на берегах Балтики. Он смог до конца 1701 года утвердиться в Ингрии и приступил к очищению от шведов Чудского и Ладожского озер и реки Невы. Для исполнения этого плана в январе 1702 года начали готовиться не только в местностях, прилегающих к самим озерам, но даже и более отдаленных. В Тверском уезде по реке Волге и ее притокам было велено переписать все принадлежавшие частным лицам суда, которые могли поднимать от 15 до 20 человек. В Ладоге и Пскове отряды солдат были посажены на суда, какие смогли собрать, и отправлены на Ладожское и Чудское озера.

В течение 1702–1704 гг. под личным руководством Петра с участием русских флотилий и отрядов малых судов от шведов были полностью очищены Ладожское и Чудское озера, берега впадающих в них рек, а главное – устье реки Невы, через которое лежал путь в Балтийское море. Театр войны приблизился к Финскому заливу. Теперь здесь уже нужен был настоящий большой военный флот. И Петр I немедленно приступил к его созданию.

Первым делом для строительства кораблей Балтийского флота еще в 1702 году было выбрано удобное место – дворцовое село Сяськое устье на реке Сяси, впадавшей в Ладожское озеро. Здесь было решено построить 6 фрегатов «для отпору свейских войск на Ладожском озере».

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

Сначала заведование кораблестроением на Балтике было поручено Новгородскому приказу, которым управлял ближний окольничий и воевода Апраксин Петр Матвеевич (брат Апраксина Ф.М). Но в начале 1703 года оно было передано в приказ Адмиралтейских дел. Заготовку леса и ближайший надзор за строительством судов поручили стольнику Татищеву И., строителем назначили голландца Воутера Воутерсона. Плотников и рабочих взяли с Олонца, а кузнецов из Устюжны Железнопольской. Орудия, якоря и железо поставлялись с русских олонецких заводов иноземца Бутенанта, а деньги на расходы отпускались из Новгородского приказа. То есть в отличие от строительства кораблей для Азовского флота, здесь уже почти все осуществляется на отечественной основе.

В 1702 году Татищев успел заложить 4 фрегата. Два из них были спущены уже в сентябре того же года, третий – «Михаил Архангел» спущен был на воду в 1704 году, а четвертый – «Ивангород» был готов только в 1705 году. Строили эти фрегаты из тесаного леса, и по несовершенству постройки два из них были переведены в брандеры. Потом на Сяськой верфи заложили еще 5 шмаков. Впоследствии на ней строили только мелкие суда, а в 1706 году кораблестроительные работы здесь вовсе прекратились.

Взятием у шведов крепостей, защищавших истоки и устье Невы (Нотебург и Шлиссельбург), Петр возвратил наконец России древний путь «из варяг в греки» и земли «отчичь и дедичь» (отцов и дедов), захваченные в смутные времена между царствия.

Свирь – колыбель Балтийского флота

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

Но с приближением морского берега, чтобы удержаться на завоеванной местности, Петру I нужны были здесь свои морские силы. Следовало довести их хотя бы до таких размеров, чтобы они дали возможность не допустить неприятельские суда в Неву. Поэтому кораблестроение на Ладожском побережье закипело по указанию Петра с такой же энергией, как в 1697 году на Дону. Для успешного хода дела главный надзор за ним Петр поручил деятельному и распорядительному своему приближенному любимцу Меншикову А.Д., которого сделал губернатором взятых шведских крепостей и территорий. В феврале 1703 года Меншиков принял решение делать на реке Свирь новую верфь Лодейное поле, которая потом стала называться Олонецкой. Работы по традиции Петра начались немедленно. И уже в марте здесь были заложены первый фрегат и 7 грузовых судов.

После взятия Ниеншанца на военном совете решено было найти место, ближайшее к устью Невы, для постройки новой крепости и торговой пристани. Петр сам выбрал это место 16 (27) мая 1703, где вскоре потом появился новый русский порт Санкт-Петербург. История Санкт-Петербурга начинается с 1703 года строительством Петропавловской крепости.

Карта местности 1698 г.

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

День закладки Петропавловской крепости (27 мая 1703 года) считается днем рождения Санкт-Петербурга. С 18 мая 1703 года ведет свою историю Балтийский флот России (это день его рождения). Но заметим: не будь у Петра флота, он никогда бы не решился переносить столицу в устье Невы. И один из известнейших ныне мировых научных и культурных центров мира – Санкт-Петербург – своим появлением тоже обязан флоту.

Торопясь с сооружением Балтийского флота, Петр в июле 1703 года сам прибыл на Олонецкую верфь и в течение 6 недель работал там с обыкновенной своей неуемной энергией. Здесь он лично заложил галеру «Святой Петр», шняву «Мункер» и галиот. До конца 1703 года на верфи еще заложили 7 фрегатов, 5 шняв, 7 галер, 13 полугалер, 1 галиот и 13 бригантин. Такими темпами начали строить корабли для нового флота России.

Но отдаление от моря Олонецкой верфи и трудная проводка судов по бурному Ладожскому озеру, а также по мелям и порогам Невы представляли большие проблемы, особенно для судов, глубоко сидящих в воде. Поэтому Петр I решил построить новую верфь прямо в Санкт-Петербурге и приступить там кораблестроению.

Возвратившись с гордостью в Петербург с Лодейного поля на спущенном там в конце августа 1703 года первом парусном корабле русского Балтийского флота – фрегате «Штандарт», Петр заложил новую верфь – знаменитую Адмиралтейскую, сыгравшую большую роль в развитии флота России. Уже в феврале 1704 года он велел начать на ней строительство 34 бригантин. А 5 ноября того же года в Санкт-Петербурге приступили к строительству обширного Адмиралтейства, план которого начертил сам Петр.

Но, несмотря на создание Адмиралтейства на Неве, окончательное перенесение главной верфи в Петербург затянулось. Здесь были две причины. Во-первых, это объяснялось большим недостатком средств для строительства флота. Но главное было в том, что Петр все еще опасался мощных атак шведов, которые могли бы вновь забрать себе устье Невы. Это было вполне реальным (подобные опасения не покидали Петра вплоть до победы под Полтавой). Шведы неоднократно пытались даже захватить Петербург. Русские войска с участием Балтийского флота сумели отразить эти попытки. Кроме того, с 1705 по 1709 год Петр главные свои усилия вынужден был сосредоточить в армии, на сухопутных фронтах Северной войны, где обстановка иногда становилась для русских критической. Король Швеции Карл XII угрожал, а потом и начал поход на Россию (блокада русских войск под Гродно зимой 1706 года, поражение русских в сражении под Головчином летом 1708 года в Белоруссии). В эти сложные времена флотские проблемы Петр решал с еще большим трудом. Так, в зиму 1706/1707 гг. Балтийский флот не пополнился ни одним крупным кораблем.

И тем не менее, как писал Тарле Е.В.: «…хоть много лет прошло, пока он (флот) начал наконец играть заметную роль в войне, уже с 1703–1705 гг. его существование никак нельзя было игнорировать». Шведы убедились в этом, когда первые русские корабли появились на Балтийском море.

Летом 1704 года на Балтийский флот прибыл его первый командующий – вице-адмирал Крюйс Корнелиус. Правда, ему Петр I поручил командовать только корабельным (парусным) флотом, в составе которого было всего лишь три фрегата (28-пушечных): «Штандарт», «Михаил Архангел» и «Этна». Осенью предполагалось ввести в строй еще 7 фрегатов, 5 шняв и 7 галер. Кроме того, Петр подумывал о переводе кораблей с Азовского моря на Балтику. Но турки отказались их пропустить через свои проливы Босфор и Дарданеллы. К весне 1707 года Балтийский корабельный флот по-прежнему был немногочислен: самым крупным из судов был 32-пушечный корабль «Олифант» («Слон») и еще было до 10 фрегатов. Правда, ожидался спуск на воду корабля «Думкрат» – такого же ранга, что и «Олифант».

Флагманским кораблем оставался фрегат «Штандарт». Он был назван так не случайно. Штандарт – это особый флаг с двуглавым орлом на желтом фоне. Он поднимался на военных судах, где находился Петр I как русский царь. До 1703 года на штандарте имелись изображения трех карт. В правой главе орла красовалась карта Белого моря, в левой главе – Каспийского, в правой лапе – Азовского. И вот после взятия у шведов крепости Ниеншанц, когда путь в Балтийское море был свободен (конец апреля 1703 года), Петр I решил исправить свой морской штандарт: в левой лапе двуглавого орла появилось изображение еще одной, четвертой карты – Балтийского моря. И новому фрегату в честь этого события дали такое имя – «Штандарт».

Штандарт (флаг) Петра I 1703 год

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

В 1708 году были заложены в Новой Ладоге 50-пушечные Рига» и «Выборг» (спущены в 1710), шнявы Диана» «Наталья» Корабли «и (спущены в 1711). На Олонецкой верфи заложили 50-пушечный корабль «Пернов» (спущен в 1711).

Еще более быстрыми темпами строились суда для гребного флота. Только на реке Лугев 1704 года уже было построено 44 бригантины. Был назначен и первый командующий гребным флотом – контр-адмирал Боцис И.Ф.

И хотя первый период деятельности нового Балтийского флота (1704–1711) не ознаменовался особо важными событиями, но он уже показал наделе серьезное свое значение и прочность существования на Балтийском море. Эта деятельность была «не робким шагом неопытного малыша, а твердым и смелым движением исполина», указывающим на быстрое усиление морского могущества России.

Русский военный флот в Финском заливе, несмотря на его молодость, незрелость и все другие недостатки, был настолько сильным, что он смог с полным успехом уже в 1705 году отразить нападение шведов на остров Котлин и Петербург. И хотя в этот период деятельность главных сил флота ограничивалась охраной острова и весьма не далекими практическими плаваниями, но отряды гребного флота и мелких судов уже совершали смелые и важные походы, начинавшие тревожить врага. Несмотря на то что шведы господствовали в водах Финского залива, юный Балтийский флот успел и смог оказать значительное содействие сухопутным войскам при взятии Выборга и Риги, при осаде Нарвы. Все это показало Европе, что Россия, вступив на берега Балтики, готовилась занять принадлежащее ей место в ряду морских держав.

В мае 1706 года Петр I вызвал в Петербург адмирала графа Головина Ф.А., который после смерти Лефорта Ф. формально считался главным морским начальником в России (хотя эта должность не была тогда еще четко определена), и адмиралтейца Апраксина Ф.М. Оба они впервые прибыли на новый флот, который с этого года, постоянно наращивая активность, начал свои походы и плавание по Балтийскому морю.

Апраксин Федор Матвеевич (1661–1728) – один из создателей Военно Морского Флота России, сподвижник Петра Великого, первый генерал-адмирал (1708), первый президент Адмиралтейств-коллегии, сенатор (с 1717). Командовал

русским флотом в Северной войне (1700–1721) и Персидском походе (1722). Граф (с 1709). Портрет кисти В.Ф. Бовина. 1848

Весной 1706 года было совершено первое плавание отряда русских кораблей морем из Нарвы к Кроншлоту (9 галиотов, взятых у шведов в 1704 году в Нарве, и 40 бригантин, построенных в Луге). Петр I очень обрадовался этому плаванию. Получив о нем известие, он писал Апраксину: «Поздравляю вашу милость с счастливым приходом и первым распущением вить-флага (white – белый), которое мы за своим благочестием видеть не сподобились» (Петр в это время был в сухопутных войсках). С 1 по 7 мая 1706 года состоялось еще одно плавание русских судов (9 бригантин) под командованием капитана Дамьяни (его называли на флоте Демьяновым). Отряд дошел до острова Гогланд и возвратился к острову Котлин. В августе 1706 года контр-адмирал Боцис со скампавеями (небольшими галерами) и бригантинами (14 судов) благополучно пробрался мимо шведских кораблей к северному берегу Финского залива и прошел шхерами до Гогланда, затем спустился к Нарве и, держась близ южного берега, возвратился к Кроншлоту.

Когда 18 августа 1706 года скончался адмирал Головин Ф.А., звание адмирала и президента Адмиралтейства, а вместе с этим и действительное управление всем Военно-Морским Флотом перешло к Апраксину Ф.М.

Осенью 1706 года вернулся на время из армии в Петербург Петр I, и в ноябре он уже был на острове Котлин, где стоял Балтийский флот. Петр здесь лично испытывал построенные по его проекту бригантины. Весной 1707 года, как только в апреле на Неве прошел лед, русский флот вышел снова на рейд острова Котлин. На рейде стояло 11 фрегатов, 7 шняв, 6 брандеров, 2 бомбардирских судна, 2 прама и несколько мелких судов. Флаг Апраксина был поднят на фрегате «Олифант».

Командирам судов адмирал Апраксин по рекомендации Петра I дал инструкцию, которой предписывались определенные правила осторожности от неприятеля. В случае же неизбежной встречи с ним, велено было «поступать при этом как прилично доброму и честному офицеру, которому надлежит потом во всех своих действиях добрый ответ дать». Но Апраксин не очень твердо надеялся пока на свой флот, и в письмах Петру он выражал опасения, чтобы в случае какой-либо беды не быть в ответе.

Весной 1708 года русский корабельный флот уже традиционно вытянулся из Петербурга на рейд Котлина, где к нему присоединились галеры под командованием Боциса.

С усилением Балтийского флота действия русских против шведов становились все смелее и решительнее. В начале мая 1708 года, пользуясь отсутствием в районе Финского залива шведского флота, отряды русских лодок под командованием полковников Толбухина Ф. и Островского П. ходили к неприятельским берегам почти до шведской крепости Выборг. По пути они разорили селения, забрали несколько пленных и возвратились к Котлину.

Но самый крупный и успешный морской поход в 1708 году совершил отряд Боциса. 6 мая он на девяти скампавеях и семи бригантинах, где разместилось 500 человек, вышел в море. Пройдя шхерами, подошел к шведскому городу Борго, высадил десант и захватил город. При этом истребил 16 довольно больших купеческих судов и уничтожил большие запасы провианта. После чего благополучно возвратился к Котлину. Подобные частные успехи благотворно действовали на дух молодого русского флота. Хотя, конечно, они еще не имели существенного влияния на ход военных действий в войне со Швецией.

А на суше обстановка в эти дни для России принимала угрожающий характер. Шведы начали вторжение на территорию России. На юге страны возник бунт донских казаков, поднятый Булавиным, который угрожал разрушить все труды Петра I на Дону и в Азовском море и тем самым облегчить военные успехи Карла XII против России. В этих условиях Петр I после двухмесячного пребывания на флоте и в Петербурге в конце июля 1708 года снова убыл в войска.

В это же время Апраксин с войсками и флотом отражал очередную попытку шведов захватить Петербург и остров Котлин. Шведы привели к Кроншлоту 22 боевых корабля. Сил у Апраксина было недостаточно, чтобы противостоять шведам. Русские войска в Ингрии отступали, уничтожая все запасы и провиант, чтобы это не досталось шведам.

Но обстоятельства в итоге сложились так, что военные счастье и удача перешли на сторону Петра. Появились сначала отдельные победы русских на севере, удалось усмирить бунт казаков на юге, очередная попытка шведов взять Кроншлот, Котлин и Петербург окончилась неудачей. Петр I разбил шведов в Лифляндии у деревни Лесное.

В 1709 году шведы в Финском заливе не предпринимали ничего серьезного, потому и русский Балтийский флот активных действий здесь не предпринимал. Но в эти дни шведы позволили себе грубую выходку против русских моряков.

20 мая 1709 года Крюйс послал на шняве «Фалк» поручика Шмидта передать шведскому адмиралу Анкерштерну письмо из Москвы от шведских пленных. Несмотря на свой парламентский флаг, русская шнява была задержана у острова Гогланд и признана шведами как судно, умышленно зашедшее в принадлежавшее им море для сбора сведений о шведском флоте. Крюйс по этому поводу просил разрешения у Петра захватить шведское судно, привезшее на остров Котлин русских пленных. Но Петр не разрешил это сделать, подчеркнув, что придет время, когда с «помощью Божьей им (шведам) сию неправду вящше отомстить». И в 1710 году при взятии Выборга Петр не забыл исполнить свое обещание…

А в 1709 году судьба России и Балтийского флота решалась на полях Украины. Весной Петр I побывал в Воронеже и лично принял меры для укрепления сил Азовского флота, чтобы Турция не вздумала снова начать войну с Россией. После этого Петр 27 июня (8 июля) 1709 года блестяще уничтожил шведскую армию под Полтавой, за что получил первый адмиральский чин – шаутбенахта. И именно этой победой он окончательно утвердил Россию на берегах Балтийского моря.

Но теперь «огромные очи шаутбенахта Петра I» смотрели уже далеко за пределы Невы, и после решительного разгрома шведов под Полтавой он видел возможность стать владельцем не только Финского залива, но и Рижского и даже возвратить России те земли, которые она считала своим достоянием еще со времен князей Владимира и Ярослава. Не любивший терять время, окрыленный Полтавской победой, Петр велел Апраксину немедленно готовиться к осаде Ревеля и Корелы (Кексгольма). Но потом остыл и счел более правильным отложить это на 1710 год.

В 1710 году главным событием на Балтике было взятие русскими шведской крепости и военного порта Выборг (крепость сдалась 13 июля). 4 июня 1710 года сдалась Рига. В августе 1710 года сдались русским Динамюнде (крепость, защищавшая устье Двины), города Пернов и Аренсбург с островом Эзель. В сентябре пали Ревель и Кексгольм. И везде участие принимал молодой Балтийский флот. И везде с ним был его создатель – Петр I.

О той роли, которую Петр I придавал военному успеху c участием флота в 1708 году у острова Котлин, говорит учрежденная в честь победы медаль, на одной стороне которой был выбит портрет Апраксина, а на другой – флот с многозначительной надписью: «Хpaня сие не спит, лучше смерть, а не неверность».

(Взято из личного архива Э.М.Чухраева)

1710 год ознаменовался еще одним важным событием в развитии военно-морской деятельности России. Из Белого в Балтийское море впервые совершили переход три фрегата, построенные в Архангельске. Это было первое в истории Военно-Морского Флота России океанское плавание и межтеатровый переход отряда военных кораблей. Европа видела, что русские военные корабли уже совершают океанские плавания.

Летом 1711 года в Петербург благополучно прибыл фрегат «Самсон», купленный за границей кня зем Меншиковым и подаренный им Петру в день его рождения. От Ревеля за «Самсоном» гнались два шведских корабля, но он ушел от них. Это был первый опыт покупки военного судна за границей для Балтийского флота. Впоследствии этот способ приобретения новых судов послужил быстрому увеличению состава и мощи русского флота.

Настоятельная необходимость в ускоренном увеличении корабельного флота заставила Петра I, несмотря на крайний недостаток денег, обратиться к закупке готовых военных кораблей за границей. Корабли покупались в Дании, Франции, Голландии, как совершенно новые, так и порядочно поплававшие, разных размеров и вооружений. Потому и цена их была различной. Это было дешевле, чем строить корабли в России (заграничная цена составляла около 2/3 цены кораблей тех же размеров в Петербурге).

А 15 июня 1712 года был спущен на воду первый, построенный петербургским Адмиралтейством, линейный корабль «Полтава» – 54-пушечный. С этого момента со стапелей Адмиралтейства сходили один за другим линейные корабли.

Слева копия исторического линейного корабля петровской эпохи «Полтава», ошвартованного ныне у Английской набережной Санкт-Петербурга. Справа гравюра «Полтавы» (1712 или 1713 год). Питер Пикарт.

Петру теперь уже нужен был сильный корабельный флот не только для защиты своих берегов и сил, но и для активных действий против берегов Швеции. Но пока такого флота по численности и силе у него не было. А один гребной флот без прикрытия его корабельным не мог серьезно угрожать берегам собственно Швеции. И Петр, в свойственной ему манере, принимал все необходимые меры. Он активно строил галерный флот (этот флот насчитывал до 150–200 судов), но основу боевого флота России, как и в других странах Европы, начали составлять парусные корабли.

Важное значение в ведении совместных действий на приморском направлении имело создание Петром I на флоте десантного корпуса. Для этой цели было выделено несколько полков пехоты общей численностью 15–20 тыс. человек. Солдаты и офицеры были расписаны по гребным судам, проходили специальную морскую и десантную подготовку. Десантный корпус являлся маневренным соединением, которое широко использовалось на приморском направлении и для десантных действий.

Темпы роста Балтийского флота, особенно после 1712 года, были очень высокими. Если в 1714 году в его составе было 10 линейных кораблей, 7 фрегатов и около 100 гребных судов, то в 1721 году – 27 линейных кораблей, 12 фрегатов, 3 бомбардирских корабля и около 120 гребных судов. На всех кораблях флота имелось более 2000 орудий. Личный состав Балтийского флота в 1721 году насчитывал 16 тыс. человек (без десантного корпуса).

Вместе со строительством кораблей Петр I закладывал основы организации, административного управления и морского законодательства на Балтийском флоте.

Как уже отмечалось, первый постоянный орган управления регулярного русского Военно-Морского Флота – приказ Воинского морского флота – был основан в Москве еще в 1698 году и управлял им боярин (потом адмирал) Головин Ф.А. Он занимался комплектованием флота личным составом. Адмиралтейское же управление находилось первоначально в Володимирском судном приказе, взамен которого в 1700 году в Москве был учрежден приказ Адмиралтейских дел (Адмиралтейский приказ). В 1712 году уже в Санкт-Петербурге была создана Военная морского флота канцелярия как высший административный орган, а в 1715 году – Морской комиссариат, ведавший финансами и снабжением флота. В декабре 1717 года Петр I издал указ о создании Адмиралтейств-коллегии – высшего органа руководства военной и административно-хозяйственной деятельностью флота. Первым ее президентом стал адмирал Апраксин Ф.М., а вице-президентом – вице-адмирал Крюйс К.И. Одновременно с созданием Адмиралтейств-коллегии были учреждены должности главных командиров портов и капитанов над портами, которые ведали снабжением и ремонтом кораблей, а также обеспечением их базирования.