Zitate aus dem Buch "Вдовий пароход", Seite 3

Нет специально плохих слов — все зависит от тона, от контекста.

— Откуда силы у вас берутся? Если трудно вам, не отвечайте.

— Попробую ответить. Жизнь — это вообще большая сила. Видали, как трава асфальт пробивает?

— Видал…

— Слабая травинка, а сила у нее огромная…

Я не хотела обзаводиться вещами. Говорят, корабли, обрастая ракушками, теряют ход.

Молодости она никогда не завидовала — только спокойной старости.

Живя так долго вместе и рядом, нельзя оставаться чужими, и мы не чужие. Между соседями возникает своеобразная родственность, отнюдь не любовная, скорее сварливая, но все же родственность. Они ссорятся, оскорбляют друг друга, срывают один на другом свою нервную злобу — и все же они семья. Заболеешь — соседи купят что надо, принесут, чайник согреют. Умрешь — соседи похоронят, помянут, выпьют.

Я не хотела обзаводиться вещами. Говорят, корабли, обрастая ракушками, теряют ход. Я не хотела терять ход, хотя идти мне было некуда.

Нежные они, мужчины. В бою герой, идет петухом в самое что ни на есть пекло. А в госпиталь попадет — куда что девается! Укола боится, в обморок падает, капризничает, как ребенок. И ласка ему нужна, как маленькому.

которую иногда допускал постоять на пороге палаты, говорил:

чтобы настоящая дружба, а нечто вроде солидарности отверженных. Роднило их острое отвращение к математике и критическое

Похоже, как, бывает, щеку дергает: так-так! Она и внимания не обратила, мало ли что бывает на нервной почве. Другой раз живчик забился уже не ночью, а днем. Шла с бинтами, а он как запрыгает! Тут Анфиса поняла и похолодела. Не может быть! А живчик свое: так-так. Подтверждает. Прошла в процедурную, лица на ней нет, девчат перепугала. Ну и дела! Не может быть, она же неплодная. Прошла неделя, и сомнений уже не оставалось: живчик был