Сельский Казанова

1. Женя

– Не даст тебе Пашка житья, доченька! Ой, не даст! – причитала мама, помешивая что-то в кастрюле на плите. – Поехала бы ты в отпуск что ли?

Я только что вернулась из магазина, поругавшись у подъезда с бывшим мужем. Он не в первый раз караулил меня у дома родителей, но сегодня, прям выбесил! Паша думает, что можно просто попросить прощения, и я вернусь?

Нет ему прощения! Да и не вернусь я!

– Мам, да какой отпуск? – отмахнулась я. – Настроения нет…

– А откуда оно появится, Жень? Ты бы хоть сходила куда? У тебя же есть подруги? Ну, кроме этой шалавы Снежанки?

Еще один нож в сердце! Паша изменил мне с лучшей подругой, которой я, наивная дура, сливала все наши проблемы с мужем, все секреты. Никаких больше подруг! И мужиков тоже! К тому же я бесплодная! Кому я нужна, такая бракованная? Вон, даже муж не выдержал! Десять лет мужик со мной промучился! Все клиники мы обошли, а все без толку!

– Мам, не хочу!

– На, вот, котлетку съешь! – Мама поставила передо мной тарелку с картофельным пюре и котлетами. – Совсем исхудала! Скоро ветром шатать начнет!

– Я не ем мясо! Мам, ну, ты как будто не знаешь! – буркнула я.

Я понимала, что мама хочет, как лучше, но ее чрезмерная опека иногда раздражала. Жить с родителями взрослой тридцати двух летней девочке очень трудно, особенно, если у нее есть свое собственное мнение и с годами сложившиеся привычки.

– Фи! – не сдавалась мама. – Это Пашка твой придурошный не ел! А ты всегда мяско трескала, пока он тебе голову не задурил своим вегетарианством сраным! Дай бог детей, дай бог им и ума!

Мама принялась опять что-то стряпать, ненадолго оставив меня в покое. Я съела пюре, но к котлетам не притронулась. Не назло маме. Просто не хотела их есть, хотя и выглядели они очень аппетитно.

– Баба Фрося звонила, – через некоторое время сообщила мне мама. – Опять слезно просила кого-нибудь приехать за домом приглядеть. А я, что? У меня дача. Отец на службе. Может ты, Женька поедешь? Жалко бабку! Помрет ведь, так и не съездит на родину свою!

Баба Фрося – двоюродная тетка отца, седьмая вода на киселе. Сколько помню себя, она все собирается в Беларусь, в тур по родным краям, так сказать, по местам боевой славы молодости! Детей у бабули не народилось, внуков, соответственно, не было, вот она и терроризировала других своих родственников из года в год, но как-то, видимо, безуспешно.

– А меня не жалко? – возмутилась я. – Не хочу я комаров кормить и корову за сиськи дергать! Ты меня в отпуск хочешь отправить или в ссылку?

– Да нет у нее коровы! Коза, да куры! Ну, огород, само собой! Зато источник там есть целебный!

– Думаешь, он лучше израильской клиники? – горько усмехнулась я.

Мама знала, что мы с Пашей почти весь мир объездили, пытаясь зачать ребенка. Ну, она-то зачем меня мучает?

Хоть я и смирилась со своим изъяном, причем давно, неприятно было слушать такое от самого родного мне человека. Ну, бред же это все! Бабки, колдуны, целебные зелья и источники – хрень полная! Не в 18 веке живем!

– Так я про нервы, Жень! Нервы полечи! А ребятенка успеешь еще нагулять! Мужика тебе надо нормального! Чтоб зачал, так зачал! Вот и вся проблема!

Мама совсем меня не понимает… Да я и сама себя сейчас не понимаю. Надо как-то жить дальше, начинать новую жизнь, так сказать, но ни сил, не желания нет.

Спорить с мамой бесполезно – это я с детства уяснила! Она у меня женщина боевая и мировая. Мне бы хоть десятая часть ее жизненной силы и энергии передалась, но я в папу пошла. Он спокойный и рассудительный, и во всем потакает маме.

– Спасибо, мамуль!

Я поднялась из-за стола и чмокнула маму в щеку, а затем спряталась в своей комнате. Спать было рано, поэтому я посмотрела на ноутбуке сериальчик, в обнимку со своей кошкой Маркизой.

Фильм меня так увлек, что я позабыла и о Паше и о бабе Фросе, ровно до того момента, пока мне на телефон не пришла смс от бывшего:

"Женечка, родная! Нам нужно срочно поговорить! Завтра в обед я приеду к тебе! Пожалуйста, не игнорь! Дело очень важное!"

Все настроение испортилось. Мама права, Паша не отстанет. Ментами ему пригрозить? Так там целое дело! Как докажешь, что он меня преследует? Не так уж и просто это все…

Да и нервов уже, действительно, не хватает. Слишком мало времени после развода прошло, чтобы я Пашу воспринимала без боли и обид.

Мне хотелось исчезнуть, или время вернуть назад, чтобы этого ничего не было: ни десяти лет совместной жизни, ни развода, ни моей депрессии. У меня, как будто жизнь закончилась…

Время повернуть вспять невозможно, а вот исчезнуть…

Вспомнилась мне баба Фрося. Вот так и я проживу свою жизнь одна, без детей, а потом помру в одиночестве… Аж до слез жалко стало и себя, и бабку.

Была я однажды у нее в гостях, еще в классе третьем училась. Тогда мне там понравилось. Бабуля пекла пирожки с малиной, разрешала мне на печке в куклы играть и по улице босиком бегать.

Картину портил соседский пацан. Натерпелась я от него всякого! Не помню, как его звали, но напихал он мне однажды лягушек мерзких за шиворот! Визгу было на всю деревню! Мне с ним мама не разрешала после этого водиться, поэтому он мне языки через забор показывал и кидался репейником! В волосы такой комок залепил, что мне мама выстригала этот колтун! Пришлось маме провести беседу с родителями хулигана. Не знаю, попало ли этому ужасному мальчишке от его родителей, потому что на следующий день мы с мамой уехали домой, но лягушек я до сих пор боюсь!

Я вбила в навигатор название села Калачи и посмотрела маршрут. Ехать не так уж далеко, километров 200. Машину жалко. Моя новенькая "Бэха" не предназначена по кочкам ездить и коровьему дерьму.

Надо хорошенько подумать, прежде, чем срываться в эту авантюру.

2. Макар

Ничто так не бодрит с утра, как полицейский "бобик", паркующийся у твоего дома.

Я сидел на крыльце, наслаждаясь утренним релаксом – попивал кофеек и гладил собаку. Солнышко ласкало мою небритую рожу, птички щебетали на кусте сирени, по-утреннему свежий ветерок шелестел листьями, но с появлением участкового, мир заиграл какими-то совершенно другими красками. Я не знал, как пахнет тюрьма, но мне отчетливо показалось, что уже знаю, потому что прям завоняло сроком. Так навскидку не скажу, реальным или условным, но попец мой неприятно сжался.

Отставив кружку с недопитым кофе, я наблюдал, как капитан Мальцев выходит из служебной машины, поправляет на пузе ремень, потом надевает фуражку и, зажав черную папку подмышкой, заплывает в мою калитку.

– Здорово, Макар! – заприметив меня, поздоровался участковый.

– Здравствуй, Петя! – поприветствовал я его в ответ, заелозив задом по ступеньке.

Мальцев уже подошел к крыльцу, и я нехотя поднялся, чтобы пожать протянутую им руку.

Полкан резко вскочил и зарычал на товарища полицейского. Пришлось в срочном порядке запереть пса на веранде. Не хватало, чтобы Мальцев и Полкану испортил настроение.

– Случилось чего? – поторопил я участкового.

Мне на работу вообще-то надо собираться. Я не самый примерный сотрудник в нашем колхозе, на доске почета не вишу, мне бубнеж бригадира лишний раз слушать нет никакого удовольствия.

– Ночью поступил сигнал от анонима! Утверждает, что дизельное топливо у тебя хранится, добытое незаконным способом. Вот, реагируем!

То, что солярку я колхозную приворовываю, да ею потом приторговываю – это вся деревня знает. Но, чтобы прям сигнализировать об этом…

– А что за онанист? – поинтересовался я.

– Аноним, – поправил меня Мальцев. – Этого я тебе не могу сказать, Макар. Это тайна следствия!

Тайна? Секретик, блять!

Он мог не говорить, я, кажется, сам догадался, что там за аноним. Любка – зазноба моя вчера мне и не таким грозилась. Кувыркались мы вчера с ней полночи, прежде чем поцапались. Попросила у меня Любаша денег на туфли, да ни сколько-нибудь, а пятьдесят тысяч! Я, естественно, зажал. Это где это видано, чтобы туфли столько стоили? "Девятку" можно взять на ходу за такие бабки! А тут лапти какие-то! Красные! Я фотку видел у нее в телефоне – им цена три тыщи в хорошую погоду! Сбрендила деваха, не иначе!

Получив мой категоричный отказ, Любаша обозвала меня жопошником и тупым деревенщиной, раз я в моде ничего не понимаю. Я обиделся тоже! Как будто я денег на женщин когда-то жалел! Мне вообще для Любаши ничего не жалко, помогаю по мере возможности: пальто ей купил, сапоги подарил, золота маленько тоже было, дров ей привез, расколол и сложил, крышу перекрыл на сарае. Зима придет, надо насчет шубки думать, а не о туфлях! Будет с голой жопой и в туфлях бегать?

А у меня бюджеты не резиновые, я на "БМВ" коплю, во всем себе отказывая! Об этом тоже вся деревня знает.

В общем ушла от меня Любаша среди ночи, вся в слезах и соплях, грозилась меня сдать ментам и порчу на меня навести. Девчонка пьяненькая была, так что я не обратил внимания на ее угрозы. Да и мало ли че эти бабы несут в запале? Но сейчас я обоими глазами вижу, что все сходится, и Любка не пустозвонка!

– Ну, что, Казанцев, сам покажешь, где соляру прячешь, или обыск будем проводить? – спросил Мальцев, окидывая взглядом мои придомовые постройки.

Колхозную солярку, как и бензин, подкрашивали специальным зеленым красителем, чтобы при обнаружении такого топлива в личном пользовании у жителей села, можно было за хобот воришку подтянуть. А у меня ее просто дохренища! Ну, очень сильно "БМВ" мне надо купить!

– И ордер имеется? – спросил я участкового.

– А как же, – Мальцев открыл свою папку и извлек оттуда ордер, чтобы показать мне.

– А понятые где? – напомнил я Пете.

С понятыми в такой ранний час был явный напряг. У всех хозяйство, дети и работа. Всрался им участковый со своим обыском? Мальцев убрал документ обратно в папку и, приподняв фуражку, почесал затылок.

– Бабу Фросю могу позвать, – предложил я, кивая на ее дом.

– Может, не надо? – скривился мужик.

Мальцев с бабулей друг друга не шибко жаловали, но на это и был мой расчет.

– Без понятых я не согласен, – уперся я рогом.

– Ладно, – согласился участковый, и мы вместе с ним пошли к соседке.

Забора между нашими домами не было давным-давно, потому что он нам с бабулей был не нужен, мешался только. После того, как моя жена меня бросила, этот божий одуванчик взял конкретное шефство надо мной. Молока давала, пирожки таскала тазиками, смотрела летом за моим огородом, ну, и я помогал ей, чем мог. Вся мужская работа была на мне. Так мы с бабой Фросей скорефанились, что она мне свою сарайку отдала под хранение натыренного. Золото, а не бабка! Я б на ней женился, честное слово, будь она помоложе, ну, или я постарше!

Я же не дурак у себя соляру прятать. Вот чем это чревато! А к бабке древней кто в сарай полезет? Я постучался к бабуле в окно, чувствуя, как бесяче дышит мне в спину участковый. Вот ему заняться больше нечем? Тоже мне, преступление века собрался раскрыть! Впрочем, больше ничего за последний год и не происходило в Калачах, так что в чем-то я его понимаю.

– Ты чего в такую рань приперся? – накинулась на Мальцева бабуля. – Убили кого? Али война началась? А может ты, Петенька, гусика моего нашел?

Это была отдельная и старая история, больше походившая уже на анекдот. У бабули лет десять, а может и пятнадцать назад, потерялся гусь. Она писала заявление в еще тогда милицию, но гусь так и не нашелся. С тех самых пор, где бы не наткнулся на бабулю Мальцев, она непременно поинтересуется, не нашел ли он часом ее птицу.

– Еще не нашел, – усмехнулся Мальцев. – Ищем, бабуля, ищем! Щас соляру ворованную найду, и опять гуся искать поеду!

– У меня что ли?

– Да нет, у меня… – пояснил я. – Пойдем, баб Фрося! Будешь понятой?

– Ну, пойдем, Макарушка, – согласилась она. – А делать-то чего надо?

– Просто поприсутствуете, Ефросинья Игнатьевна! – заверил ее участковый.

Начали мы, как ни странно, с дома. Не знаю, за кого меня держал Мальцев, думая, что я ГСМ в хате могу поставить. Это ж вонища какая! Но Петя был непреклонен. Пришлось перепрятать Полкана, и запустить домой представителя правоохранительных органов. Мальцев заглянул в каждый шкаф, и даже в подпол.

– Какой у тебя порядок, Макар! – восхищенно протянул он, закрывая дверцу антресолей. – Даже не верится, что ты без бабы живешь!

– Бардаки наводить некому, вот и порядок! А от баб бардак один!

– Тоже верно… – согласился Петя.

Дальше мы обошли все сараи, дровник, курятник, баню и гараж. Не обнаружив ничего подозрительного, Мальцев заглянул напоследок в колодец и тяжело вздохнул.

Потом он еще минут пятнадцать строчил бумажки, расположившись на ступеньках моего крыльца, и просил нас с бабой Фросей в них расписаться.

– Получается, набрехал твой аноним? – участливо вздохнул я, провожая участкового до калитки.

– Получается, что так! – расстроенно протянул Мальцев. – Как будто бы мне больше заняться нечем… – злобно заметил он.

– Во-во! – подтвердила баба Фрося. – Лучше бы гуся мово искал, а не ерундой маялся! Людей отвлекаешь от работы! У меня, Петенька, коза еще не доеная, а ты меня по гаражам таскаешь старую! А Макарке на работу пора! У него, в отличие от тебя, нормальная работа!

По кряхтению Мальцева было понятно, что бабулины причитания его бесят так же сильно, как веселят меня, поэтому не задерживаясь ни на секундочку, он сложил свои бумажки в папку и рванул к "бобику", прощаясь на бегу.

Я проводил машину участкового взглядом, а потом глянул на часы. Попасть на работу вовремя мне уже точно не грозит, можно тогда еще разок кофе выпить.

Ну, Любка, только попадись мне на глаза! Я тебе устрою, стерва ты этакая!

Хоть бы порчу не успела навести! Будет потом, как дура, без шубы, без туфлей сидеть, без любви и ласки мужицкой!

3. Макар

– Перепужался, а, Макарушка? – угарнула надо мной моя подельница.

– А как тут не испугаться-то?

Я подошел к бабуле и приобнял ее за плечи одной рукой, готовый ее расцеловать на радостях, что пронесло. Говорю же, бабка мировая!

– Не дрейф, сынок! Прорвемся! – подбодрила меня она, поглаживая мою спину. В сарае заблеяла коза, напоминая о своем существовании. – Ой, Машку же доить пора! – спохватилась баба Фрося. – Весь день кувырком! Тебе молока оставить?

– Есть пока. Завтра зайду за молоком. Ба, ты родственников-то вызвонила каких? Или опять не получается поехать?

– Да, какое там! – отмахнулась женщина.

– Может из деревенских кого попросить? – предложил я. – Я бы сам управился, если бы не огород. Я ж на работе допоздна…

– Пока не забыла, Макарушка… Я вчера ходила по ягоды за сеновал колхозный. Там огромную железяку заприметила, прям у леска! Ты ее трахтуром своим дергани, да сдай!

– Спасибо, бабуль!

– Спасибо много! Мои 50 процентов! – подмигнула мне баба Фрося. – За наводку!

Снова заблеяла Машка, и женщина поспешила восвояси. А я поспешил на работу, решив вечером сгонять в тот самый лесок. Деньги мне не лишние, а раз бабуля считает, что без трактора железо не сдвинешь, то поеду не порожняком. По-любому там что-то стоящее!

Еще годика два-три, и накоплю я на свою мечту!

С прекраснейшим настроением я быстро выпил еще кружку кофе, схватил пакет с блинами собственного производства, и погнал на работу. Как же мало надо для счастья – не посадили, и прекрасно!

Подъехав к МТМ (машинно-тракторная мастерская) я припарковал свою "Ниву" у гаража и отправился на поиски коллег. На территории не было ни души, как будто и нет никого, но я знал, где искать мужиков в первую очередь.

Рядом с гаражами стоял голубой строительный вагончик-бытовка, там с утра пораньше собирался народ на опохмел. Мужики коллективно соображали, где бы чего раздобыть, и желательно без денег. За нежно-голубой цвет, в который был выкрашена эта злачная постройка прозвали ее "Голубая лагуна", а все проходящие и проезжающие мимо, считали своим долгом заглянуть в него и поздороваться, в надежде попасть в самое удачное время и сшибить рюмочку горькой на халяву.

Распахнув дверцу вагончика, я сразу понял, что все на месте, по стойкому, ядреному запаху перегара, сбивающему с ног. Вот они, красавцы мои:

Титаник – Васька Чернов сменщик мой. Прозвище свое он получил лично от меня, за то, что этой весной он утопил свой трактор в болоте. Васька был молодой и бестолковый, но меня слушался беспрекословно, потому как трактор на котором мы с ним работали, был закреплен за мной, а значит, я главнее.

Мана-Мана – Николай Иваныч наш штатный механик. Взрослый мужик, первоклассный специалист, но работать без рюмки не мог совершенно. Под конец рабочего дня он обычно напивался и заплетающимся языком пытался научить всех, кто попал в радиус его видимости, как нужно правильно чинить технику. Руки слушались Иваныча лучше, чем язык, поэтому половину слов он просто прожевывал во рту, и хрен его разберешь, что он там мычит.

Камбала – Витька Алексеев водитель «КАМАЗа». Мужик был слепым на один глаз, оттого смешно и неуклюже поворачивал голову здоровым глазом к собеседнику. Ну, и рожа у него – чисто рыбья, если приглядеться! А если он с бодуна распухнет, можно и не приглядываться.

Меня прозвищем тоже не обделили. Что ж я особенный? Казанова – производное больше от фамилии, но то, что женщин я очень люблю – это факт!

Я из нашей кампашки считался самым непьющим. Выпить я любил, как это дело не любить? Но у меня машина, за свои водительские права я держусь обеими руками, так что рюмку тупо ухватить нечем. Да и хозяйство у меня какое-никакое. У Камбалы с Маной жены есть, а Титаник с матерью живет. Заботливые женщины их бессознательные тушки домой заволокут, накормят, отмоют и спать уложат. А меня кто потащит и покормит? Да и весу во мне килограммов сто двадцать, надорваться можно! Вот, и не с руки мне бухать.

– Здорово, мужики! – поприветствовал я страдальцев.

Я был не с бодуна и прекрасно себя чувствовал, поэтому жалости к коллегам не испытывал совершенно. Дверь в вагончик я закрывать не стал. Пусть проветрится выхлоп.

– Здорово, Казанова! – нескладным хором поздоровались они.

– Есть сотка? – жалостливо спросил Камбала.

Я кинул пакет с блинами на стол и поставил чайник. Потом присел на древний табурет и внимательно оглядел опухшие лица присутствующих.

– Может и есть… А тебе зачем, Витёк?

Я прекрасно знал, зачем, но поиздеваться над алкашами с утра пораньше – моя святая обязанность. Да и достали они уже! Каждый день одно и то же! И Ваську моего спаивают потихоньку! А щегол еще даже не женатый! Вот чего они ему жизнь портят?

– На пузырь не хватает… – тяжело вздохнул Васька.

– Вот вы деловые, конечно! – возмутился я. – Пили, значит, вчера без меня, даже не позвали, а я им сотку подавай? Хуй-то там, товарищи, а не сотка!

– Злой ты, Макар! – покачал головой Мана. – И жадный!

Я эти фокусы с давлением на жалость уже все выучил, поэтому просто согласился:

– Да, Николай Иваныч, ты совершенно прав!

Мужики расстроились и приуныли. Видать, я был их последней надеждой.

Вскипел чайник, и все налили себе чайку, раз ничего покрепче не накумекали.

– Хороши блины! – заметил Титаник, набив полный рот. – Сам пек? Или Лариска?

За "Лариску" Васька тут же получил от меня ложкой по лбу. Вот чего мелет, сопляк, не подумавши?

Лариска – это еще одна дама моего сердца. Работала она дояркой и ждала мужа из тюрьмы. Мужу ее еще год сидеть, поэтому я его не шибко боялся. А как выйдет? Да узнает?

Если бы Ларису сильнее тянуло в мою сторону, я бы с мужиком ее конечно пободался за эту мадам. Но девушка от мужа уходить не собиралась. Так, прогуливалась время от времени, но не далеко, и не только со мной. Так что мне эти разборки на хрен не упали!

– Сам! Все сам! – заверил я Титаника. – Послезавтра ты плюшки к чаю приносишь! – обрадовал я его. – И чтоб мамку не просил стряпать!

– Ладно, – обреченно вздохнул пацан.

В дверном проеме кто-то замаячил, а потом раздалась зычная ругань бригадира:

– Ты посмотри на них! Так и знал, что вы тут! Когда вы уже напьетесь, мать вашу за ногу!

– Да мы чай пьем! – заступился Васька за всех нас.

– Чай пьют! – всплеснул руками мужик. – Вкусный чай-то?

– Айда, Аркадий Семеныч, и тебе нальем! – предложил я.

– Живее давайте, бездельники! – не заходя в вагончик, продолжил орать бригадир. – Вы время видели? Я вашу "Голубую лагуну" сожгу к хуям собачьим! Будете в гараже чаи распивать!

Мы решили не злить бригадира. Быстро допив, что осталось в кружках, вышли по одному на свежий воздух, и построились полукругом вокруг начальства.

Получив от Семеныча пиздюлей на год вперед, за сделанное и не сделанное, а так же задания на день, мы приступили, наконец-то каждый к своей работе.

Мы с Камбалой поехали убирать кукурузу, а Титаник с Маной продолжили чинить его несчастный трактор.

4. Макар

Первая половина дня пролетела незаметно. Время подошло к обеду, поэтому все рабочие скучковались в одном месте, поставив технику у леска в теньке.

Танюшка, работница местной колхозной столовой, привезла термосы с едой, и теперь мужики толклись возле ее машины, как мухи, пытаясь урвать себе лишнюю котлетку или стакан компота. Я не торопился, потому что знал, что Танюшка оставит мне самое вкусненькое и побольше. Тут у меня особые привилегии!

– Пирожки еще возьми, Макарушка, – ласково запихнула мне Танюша пакетик в карман комбинезона. – Ты же завтра дома?

– Ага, выходной я. Прийти хочешь?

Все в душе моей взволновалось от сладкого предчувствия. Любил я Танюшку больше остальных своих женщин, за молодость ее и задорность. Я б женился на ней, только жить девушка в селе не хочет, а я в городе. Вот мы и не придем к консенсусу никак.

– Приду, Макарушка, – кокетливо пообещала девушка. – Попрощаться надо, как следует!

Я чуть тарелку из рук не выронил с перепугу.

– Что значит, попрощаться? Ты куда собралась, Танюша?

– Все! Уезжаю я, Казанцев! – деловито сообщила она. – Квартиру уже сняла и работу нашла в городе! Счастливо оставаться!

Девушка сказала это с обидой, видно, что хотела она, чтобы я с ней поехал, но я даже мысли о жизни городской не допускал. Да и что я делать там буду?

Здесь у меня дом, работа, хозяйство, огород. Здесь родина моя! Где родился, там и пригодился! А там что? Духота да толкотня одна! И плати за все на свете! Никакой романтики!

Танюша отошла от меня, чтобы сложить грязную посуду, а я так и застыл на месте, будто громом пораженный. Весь аппетит испортился. Расстроила меня Танюша, хуже некуда!

Вот еще одна меня бросает, ради города!

Первой была жена моя бывшая Ирина. Какая любовь у нас была! Вся деревня завидовала! Ирина была самой красивой девушкой в селе, отличницей в школе, а я в те годы распиздяем с девятью классами образования! Но сердцу не прикажешь, поэтому вышла за меня Ирина, как миленькая!

Жила она, как принцесса! Мои родители были еще живы, когда я в дом жену привел. Мама ее сильно не напрягала, да и я во всем помогал жене, так меня родители воспитали. И пол мыл, если придется, и готовить я был приучен. Ирина белье стирала, я развешивал, грядки полола, я поливал. Все делали вместе. Деньги я все жене отдавал до копеечки, куда хотела, туда тратила. Одевалась нарядно, драгоценности покупала красивые. Чисто куколка она у меня была!

Потом мама заболела, и большая часть женской работы на Ирину легла. Маме становилось все хуже, а Ирина была не слишком расторопная, дома началось чёрти что, так что батя начал мне высказывать за жену, как за плохую хозяйку. Начались у меня с Ириной терки за бардак и борщ пересоленный.

А потом, в один прекрасный день собрала Ирина вещи и укатила с каким-то залетным мужиком на "БМВ". Даже не попрощалась! Я приехал с поля, а ее уже и след простыл. Батя злой, а мама плачет!

Вот такая вот любовь!

Такая обида меня взяла на жену, что я поставил себе задачу тоже такой автомобиль приобрести. Что я, хуже этого чмырдяя городского? Вот, почти десять лет коплю!

Мамы не стало, а следом и отца. Остался я один на белом свете.

Поначалу я так гулял, что не было юбки, чтоб я не задрал, потом остепенился, стал присматриваться, да ковыряться. С кем попало уже не кувыркаюсь, да и надежней оно как-то с постоянными-то дамами.

Я бы уже и жениться не прочь! Я уже давно готовый! На женщин обид не храню, деньги зарабатываю везде, где могу, хозяйственный, почти не пьющий, опять же. Только на ком жениться-то?

Рушатся все мои связи, годами налаженные. Любка деньги любит больше, чем меня, Танюшка жизнь городскую, а у Ларисы муж и так имеется…

Потому я и развел гарем, чтобы в случае чего одному не остаться, но, похоже, все к тому и идет.

Так мне одиноко стало, хоть вой! У моих одноклассников у всех дети, все женились, замуж повыходили, а кто-то уже по третьему разу! А я что? Мне уже скоро 36! Что за напасть?

Встречаются со мной женщины с удовольствием, и в постели я неплох, по их мнению, но чтобы серьезно жизнь со мной связать…

Я уже всю голову себе сломал. Что этим бабам надо?

Может поменять мне что-то в жизни нужно? Только вот что? Работа хлебная, дом хороший со всеми удобствами, машину крутую скоро куплю. А счастья почему-то нет. Потому что женщины в доме нет. И ребятишек.

Любовь любовью, а питаться надо регулярно. Мужику в деревне сильным надо быть. Чай не в офисе штаны протираю. Взял я компота стакан и пошел к Камбале на травку.

– Ты не расстраивайся, Маркар, – приободрил меня товарищ, стоило мне опустить свою жопу рядом с ним. – Пошла она козе в трещину! Танька эта…

Глаз не видит, зато уши, что локаторы! Подслушивал, значит?

– Сам разберусь… – отмахнулся я.

– Добрый ты шибко, ласковый, – не затыкался Камбала. – Ради бабы в лепешку готов расшибиться! Вот бабы и чуют слабину, пользуются твоим хорошим отношением. Баба она что? Она же существо глупое, эмоциональное! Чуть что, в слезы! Вот ее где надо держать! – Мужик сунул мне, чуть ли не в тарелку свой огромный кулачище. – Попробовала бы моя жинка про город заикнуться! Ух, я бы ей!

– Ты мне что баб пиздить предлагаешь? – усмехнулся я.

– Ну, что сразу пиздить? В узде держать! Чтоб не вякала понапрасну и по-твоему все делала. Им же волю дай, знаешь, что начнется?

– Что? – с любопытством поинтересовался я.

– Анархия и бардак! Распустили мы, конечно, женщин… Скоро они нас в гарем брать будут, а не наоборот. Ты так никогда не женишься! Будешь бегать по деревне заборы городить и деньгами сорить на их цацки! А вертихвостки твои по головке тебя погладят, как собачонку, глазками похлопают, а потом найдут себе самца с яйцами побольше! Чтоб сопли на весь кулак можно было наматывать, а не об твою жилетку вытирать! Завязывай со своей благотворительностью! Я тебе говорю!

Пусть слова Камбалы и были суровы, но была в них все же доля правды. Мягкий я с женщинами, бесхребетный, отзывчивый. Ну, а как по-другому? Козел я что ли какой? Ну, камбала тоже на козла, не похож вроде, и у него есть жена, а у меня нет. Живут они с Маришей мирно и в достатке. Так что имеет он полное право совет мне дать бесплатный. Даже неловко стало, что я ему утром сотку на опохмел зажал!

Мусолил я этот совет остаток дня. Благо работа располагала к размышлениям. Вот нравилось мне до дрожи кататься на тракторе! Я любил просто ехать куда-то, пусть даже бесцельно. Включаешь музычку, и просто крутишь руль. Желательно, без пассажиров, чтобы никто не трындел тебе под ухо, мешая сосредоточиться на чем-то важном.

Сегодня у меня было полно времени, чтобы подумать о своей жизни, хоть рабочий день и укоротил ливень. Пришел я к выводу, что надо быть мне с женщинами построже, понастойчивей! Чтоб сказал, как отрезал! Попробовать-то можно? Хуже не будет? Остались две подопытные – Лариса и Любаша, Таньку можно не считать. Вычеркиваем ее из претенденток на мою фамилию.

Я уезжал с поля последним, потому что мне нужно было в лесок заскочить и железяку проверить.

Вымотался я конечно за день на жаре. Хоть и кондёр в тракторе имеется, и день не полный из-за дождя отработал, все равно утомился немного.

Железяку бабулину я отыскал быстро. Ею оказался мост от грузовой машины. Вот это находка! Ай, да баба Фрося!

Быстро сдернув тросом мост, я поволок его к МТМ. Там у меня склад металлолома. Как накапливалось достаточно много, я грузил все это добро к Камбале в "КАМАз" и вывозил в районный пункт приемки.

Дорогу немного развезло от дождя, поэтому ехал я тихонько, да и за железякой надо было следить, чтоб не потерялась по пути к МТМ.

Уже достаточно стемнело, я врубил фары, и очень вовремя, потому что чуть не въехал в белую легковушку, стоявшую прямо посреди дороги. Габариты на ней не горели, поэтому если бы не белый цвет, протащил бы я ее метров пять спокойно и даже не заметил.

Что за придурок увяз в мелкой луже, а потом бросил машину с выключенными фарами? Я прикинул хрен к носу, пытаясь объехать иномарку, но ни черта не вышло. Тогда я посигналил, но реакции никакой не последовало. Уснул он там что ли? Может плохо человеку стало?

Пришлось выходить из трактора, чтобы посмотреть, в чем там дело. Скорее всего, водила ушел в деревню за помощью. Я бы мог спокойно его дернуть. Только как объехать тачку, чтобы встать впереди нее? Тем более, что машина эта не какая-нибудь, а "БМВ", как я мечтаю, только в новом кузове. Даже цвет один в один! Белый он ведь тоже разным бывает.

Боже, я столько лет на эту тачку пыжусь, что пока соберу нужную сумму, еще раз пять кузов поменяется.

Пойду пощупаю ее что ли, пока хозяин не вернулся?