Zitate aus dem Buch «Эйзен»

самый настоящий, с двумя горбами и тёмно-рыжей лохматостью по могучему телу. Верблюда звали Байрон; в оттопыренных губах его и правда было что-то чопорное, предположительно английское. Животное приводили на каждый

дом уже возведён и даже оштукатурен. Эйзена волновала не историческая правда

смонтирует режиссёр. Нынче Эйзен хотел монтировать страшное. Тревожное, вселяющее трепет. Жестокое, кровавое, беспощадное. Нагоняющее ужас

дальний – в одном кадре. Камера пожаловалась, что на ближних планах натурного света недостаточно. «Как недостаточно? – возмутились в Госкино, куда немедленно была отбита телеграмма

века можно вычеркнуть, если провинился. Но из истории? Как можно вырезать из революционного фильма хронику с вождём революции? Эйзен упрямился несколько месяцев: обивал пороги Пролеткульта и Госкино, бранился с Михиным,