Черничное королевство

Глава 7. Охота во сне

Ограбление музея Беска все-таки благоразумно, но не без настойчивых уговоров Авантюриста перенесла на следующий день. Только заявила, что они отправятся на дело не вечером, как предлагал напарник, а утром. Все его возражения она прервала простой фразой, что она чует, что завтра днем в Лондоне будет ясно, и тогда у них не будет шанса смыться. Против этого довода Авантюрист возражать не решился.

Они вернулись в Копенгаген затемно. Улицы тут освещались плохо и гулять по городу на ночь глядя было занятием бессмысленным. Слава с огорчением подумал, что так и не посмотрел первую иностранную столицу, в которой оказался. Завтра его посадят в британскую тюрьму лет на сто, где он проведет всю оставшуюся жизнь, а так как там его веганскими тортиками кормить не будут, то будет она весьма короткой.

Войдя на «базу», как называл помещение на заброшенном заводе Авантюрист, Беска деловито уперла руки в бока и заявила, что раз чаша им сегодня не досталась, то самое время раздобыть единорога.

Слава, уже мысленно примерявший на себя тюремную робу, встрепенулся. Ему показалось, что он ослышался.

– Чего раздобыть?

– Рог единорога. Как ты думаешь, его сложно пилить? Единорог вообще кусается, или его предварительно стоит убить?

– Я откуда знаю?! – ошарашенно ответил Слава.

– Оттуда. Единорог-то твой будет. Ты мне и скажи характеристики.

Слава растерянно моргал.

– Ну сам же хвастал, что можешь приснить все, что угодно! Вот и придумай сон с единорогом, а я зайду и реквизирую у скотинки рог.

– Да откуда я знаю, как они выглядят? – возмутился Слава.

Беска подошла ближе и заглянула ему в глаза снизу вверх так, как будто разговаривает с неразумным малышом:

– Кто? Единороги?! Их не существует, балда! Как ты придумаешь, так и будут выглядеть. Мать природа почему-то нагенерила крылатых мышей, кормящих молоком яйцекладущих утконосов, какающих кубиками вомбатов, но не сотворила ни одной завалящей лошадки с рогом во лбу.

– Ну если я его придумаю, то он же будет ненастоящий…

– Ты дебил? Ты слушал, что я только что сказала?

– Нет, я все понял. Но тебе же в качестве компонента нужен рог настоящего единорога…

– Какой же ты иногда бесяще тупой! – вздохнула она. – Нет никаких, кроме воображаемых. Зачем еще колдун кряхтел, пер мое тело домой, оживлял, потратив кучу времени, сил и средств, если все, что ему нужно было от дохлой девицы, – это нейтрализующий все поля камень, – она показала на пирамидку на столе, – перо волшебной птицы и рог сраного единорога? Не проще было бы просто их достать, при его-то способностях? Есть вещи, которые просто не существуют в реальности, и добыть их можно только из снов. Предмет важен как символ. Главное при изготовлении магического компаса – быть уверенным в том, что конкретный предмет является именно рогом единорога, и тогда все заработает. А было ли это выдуманное существо большим светящимся конем, какающим радугой или маленьким розовым пони с шипом на лобешке, вообще не важно. Понятно?

– Понятно, – обреченно кивнул Слава. Он действительно постоянно чувствовал себя рядом с ней тупым. Слишком тупым, чтобы на него вообще стоило обращать внимание.

– Это тебе твой колдун столько умных слов наговорил? – флегматично поинтересовался Авантюрист. Он полулежал в кресле, вытянув ноги, и спокойно обрабатывал пилочкой ногти.

Беска зло стрельнула в него глазами:

– А что?

– Это я к тому, чтобы наш юный друг не слишком расстраивался. Всего месяц назад ты сама была такой же, как он: переспрашивающей у хозяина, где же тебе раздобыть настоящего единорога.

– Такой тупой я не была никогда! – отрезала она и по-хозяйски оглядела комнату. – Так, а где же мы его положим?

Слава мрачно посмотрел на единственный диван. На нем полагалось спать одному человеку. Двое на нем могли поместиться только если в обнимку.

– В соседнем кабинете есть стол для совещаний, – заметил Авантюрист, – нужно только найти, что на него бросить, чтобы не было слишком жестко.

И не смотри так на мой диван, я тебе его не отдам, – улыбнулся он Славе.

– А ты где спишь? – осмелился спросить он у Бески.

– Я вообще не сплю. Это нужно только живым. – отмахнулась она, – Я не шутила, когда назвалась чучелом и куклой вуду. Я есть предмет неодушевленный и в отдыхе не нуждающийся. Вообще эта ваша манера проводить треть суток в бессознательном храпящем состоянии ужасно раздражает. Столько всего сделать можно за это время! Ну хоть сегодня ночь с пользой проведем. Ждите меня, я сейчас смотаюсь за спальником.

Она выскочила из кабинета и часто застучала каблуками ботинок по железным ступенькам.

– Она в магазин? Деньги-то она у тебя не взяла, – растерянно заметил Слава.

– Наша общая с тобой знакомая не жалует честные коммерческие отношения, – задумчиво произнес Авантюрист. – Говоря проще, матрас она украдет. И уж точно не в магазине, потому что под крышей не бывает дождя.

– А вы давно знакомы? – осторожно спросил Слава.

– Как раз месяц. Я встретил ее почти сразу же, как она покинула колдуна. Меня удивило это парадоксальное сочетание беспомощного растерянного котенка и сконцентрированного комка ярости. Показалось, что девушка далеко пойдет, и так оно и вышло.

– Она хочет отомстить, а вы? Какая цель у вас? Не верю, что просто деньги. Вы к ним слишком легко относитесь.

– Приключения, мой юный друг. Меня давно раздирала скука. Ни достойного соперника, ни захватывающей идеи. А тут встречается настолько целеустремленная натура! Когда такие, как она, несутся по вселенной, сметая все на пути, то порождают такие турбулентности, в которых происходят самые невероятные события. Ну а клад, о котором я говорил… это единственная волнующая меня идея, к которой я долгое время не знал, как подступиться, а тут она с компасом желаний. Надо сказать, мой друг, что Беска и сама не совсем представляет, что именно должно получиться и заработает ли вообще. Сгоряча она избавилась от хозяина, не выяснив до конца всех деталей. Подсмотрела у него гравюру с чертежом, видела список компонентов, и не факт, что полный, и не более того. Как именно все соединить и не нужно ли каких-то заклинаний, мы не знаем. Так что на клад я не особо надеюсь, а вот приключений на нашем пути было и будет хоть отбавляй.

– И вам не страшно? Завтра нас может схватить охрана.

– Иногда, мой друг, в жизни случаются такие вещи, по сравнению с которыми описываемые тобой страхи не ужаснее детских книжек-картинок, – чуть помрачнев, произнес Авантюрист, – пережив их, просто перестаешь бояться. Вот ты, например, еще не до конца осознал, что умираешь, иначе бы меньше переживал о завтрашнем приключении. Если верить нашей спутнице – а в биологии она знает невероятно и необъяснимо много – то тебе отпущено не более трехсот шестидесяти квадратиков на календаре. На твоем месте я бы стремился каждый из них превратить в захватывающее приключение, а не в попытки вернуться к серой и размеренной жизни.

Его монолог прервал дробный перестук каблуков по металлу, и в комнату стремительно ворвалась Беска с зеленым скомканным походным спальником в руках.

– Не скучали? – игриво спросила она.

Авантюрист поморщился:

– Судя по стойкому запаху костра, ты стащила его у бомжа под мостом?

– У в доску пьяного туриста, который заснул на земле, несмотря на моросящий дождь. Так что сам виноват, – легкомысленно заявила она и прошла мимо Славы в соседнее помещение. Он встал со стула и проследовал за ней.

Там действительно оказался темный длинный зал для совещаний с огромным столом, за которым с каждой стороны могло усесться, наверное, человек по десять. Беска швырнула спальник прямо на столешницу:

– Вот. Ложись и «сни» единорогов. Быстро! Подушку не нашла, так что снимешь свой дурацкий свитер и свернешь под голову.

– А как ты попадешь в сон, если сама не спишь?

– Просто приду. Так же, как перемещаюсь в другие места. Для этого мне даже дождь не нужен.

– А как ты учуяла перо? Как понимаешь, в какой сон идти? – спросил Слава, забираясь с ногами на стол.

– Ты задаешь слишком много вопросов. Просто чую, и все. Спи давай.

Она ушла в кабинет. Там что-то загромыхало, и через минуту девушка снова появилась в дверном проеме, таща перед собой огромное кресло. Беска задвинула его в угол и забралась в него с ногами. Слава подумал, что с ее ростом она там запросто может свернуться клубочком, как котенок, и спокойно спать.

– Ты так и будешь всю ночь сидеть и смотреть? – спросил он у нее.

– Да, пока не добуду рог. Потом, как обычно, пойду шататься по ночному городу.

– А не страшно? Гулять одной ночью.

– Страшно? Мне? – она фыркнула. – Поверь, я умею постоять за себя. Когда такая нечисть, как я, бродит по темным улицам, бояться должны все остальные. А ты спи. Единороги! Помнишь?

Слава кивнул и улегся на стол. Несмотря на спальник, лежать было все равно жестко. С другой стороны, накопившаяся усталость и нервы брали свое, и он понял, что сейчас заснет, даже несмотря на то, что в углу сидит самая прекрасная девушка из всех, кого он только встречал, и внимательно на него смотрит.

Тут он вспомнил слова Авантюриста про триста шестьдесят отведенных ему дней. С учетом того, что слабеть он будет с каждой неделей все больше и больше, то активной жизни ему осталось полгода максимум. Куда ему налаживать отношения с девушками? Что он сможет ей дать? Ненужные слезы, когда его не станет?

Интересно, а каково это – умирать? Странно, что он задумался об этом впервые, учитывая обрисованные Беской перспективы.

С этой мыслью он и уснул, пытаясь удержать в голове еще и образ лошадки с рогом во лбу.

* * *

– Э… кхм… что это? – спросила Беска. Она появилась неожиданно, сразу, как только сон из легкого полубреда окреп в настоящее видение.

– Тебе же не нужен был целый, – оправдываясь произнес Слава.

Посреди темного ночного окутанного слабым голубым туманом леса, обильно освещенного светлячками и люминесцентными грибами, на фиолетовой траве белел скелет лошади с носорожьим рогом из центра черепа.

– Радикально, ничего не скажешь, – ухмыльнулась Беска, – но ты молодец. В принципе, так даже лучше. Не придется бегать за этим мустангом. Только вот нафига ты такой толстый сочинил? Нет, чтобы как в сказках: длинный и тонкий как игла. Отломил и пошел. А этот носорожий я чем пилить должна?

Слава обернулся и молча снял с ближайшего сука ножовку. Он начал ее сочинять сразу, как увидел скелет.

– Ого! Ты можешь корректировать сон во сне? Да ты еще ценнее, чем я думала, – искренне удивилась Беска. – Давай пилу.

– Нет уж! Не женское это дело – пилить, – ответил он и подошел к черепу. Беска с удивлением посмотрела на него и посторонилась.

Рог пилился плохо. Куда хуже, чем деревяшка. Он походил на твердый пластик и пила не вгрызалась, а процарапывала бороздку, но все-таки процесс постепенно шел. Минут через пять, дойдя до середины, Слава взмок.

– Отдохни, а то еще проснешься ненароком, – посоветовала Беска, – и тогда все придется с начала начинать. Слушай, а ты не можешь сочинить, что он сам по себе отвалился? – сообразила она.

– Уже нет. Это центральный элемент сна. Его можно сочинить, создав новое сновидение, – отдуваясь сказал Слава.

Она с жадностью взглянула на желанный предмет, который был так близко.

– Нет, рисковать с пробуждением не будем. Вдруг второй раз не получится. Давай я.

Слава не без короткой внутренней борьбы уступил ей место.

Беска взялась за дело яростно. Пила замелькала гораздо быстрее, чем до этого в руках Славы.

Он тем временем, разминая уставшие руки, огляделся. Лес вокруг был слишком странным. Наверное, сказалось его желание придумать что-то сказочное. Не могут же единороги обитать в обыкновенном сосновом бору, например. Сейчас у него было ощущение, что он немного перестарался. Пространство вокруг было слишком живым. Все двигалось, шуршало, светилось и летало по самым неожиданным траекториям. Помимо светлячков, даже комья голубого тумана как в большой лава-лампе периодически взлетали вверх большими плотными комками, разваливались в высоте на небольшие шарики и медленным снегопадом опускались обратно к светящейся на земле грибной поросли.

Из-за постоянного движения разглядеть деревья уже на расстоянии сотни метров было практически невозможно, и там могло таиться что угодно.

– Тебе, кстати, вообще поберечь себя надо. От усилий мышечные волокна разрушаются, а тебе их восстанавливать нечем. Чем меньше перенапрягаешься, тем дольше проживешь, – делая паузу между словами, чтобы перевести дыхание, произнесла Беска, ожесточенно вдавливая пилу все глубже и глубже.

– Ты тоже охолонись. А то перетрудишься и тебя выкинет из моего сна. У тебя-то, кстати, мышцы восстанавливаются, как у живой? – не выдержал он и съехидничал в ответ.

– Ты разговариваешь, как столетний дед, – фыркнула она, – Откуда только словечек таких понабрался?

– Как семидесятипятилетний. Бабушке должно было исполниться столько через пару недель, – ответил он спокойно, и Беска замолчала.

Внезапно вдали Слава заметил какое-то новое движение. Не такое гармоничное, как медленные полеты огоньков и туманных пузырей. Чужеродное, грубое. Багровый оттенок опасности в сине-зеленом царстве. Он начал напряженно вглядываться и заметил это снова: тень, мелькнувшую в глубине тумана. Потом еще одну, чуть правее.

– Там кто-то есть! – настороженно сказал он.

– Не важно. В сказочном лесу бегают сказочные зверушки. Мне чуть-чуть осталось, и я тебя разбужу. Не бойся.

Судя по размерам и стремительности передвижений, тени вдали совсем не походили на зверушек. Их мелькание что-то напоминало Славе, только он пока не мог понять, что именно.

Из-за тумана тяжело было понять, сколько их там. То ли это пара существ так быстро перемещалась, то ли целый десяток.

Тут он понял, где видел такие движения, и по спине пробежал нехороший холодок: так спецназ окружал цель в каком-то фильме. Полукруг, по которому перемещались тени, расходясь все шире и шире, имел один центр, и в нем сейчас стоял Слава.

– Мне кажется, нас хотят атаковать. И это однозначно не звери, – напряженно сказал он.

Беска прекратила пилить и обернулась. Секунд пять смотрела на мелькание вдали, а затем принялась орудовать пилой в два раза активнее.

– Без рога я отсюда не уйду. Пока они до нас доберутся, я уже закончу.

Внезапно мелькание теней прекратилось.

Слава напряженно всматривался в светящийся туман, так, что глаза заболели.

Может потому, что был настороже, он и услышал тихий стремительно приближающийся свист. Он сделал шаг к Беске, чтобы поднять ее на ноги, и это его и спасло.

Длинная черная стрела со звонким вибрирующим звуком воткнулась в ствол ровно там, где он стоял мгновение назад. Слава оторопело уставился на темное оперение на дрожащем древке.

В этот момент тени ринулись в атаку. Стремительные черные молнии помчались к ним сквозь туман.

– Бежим! – крикнул Слава и тут же вскрикнул, потому над ухом что-то свистнуло и шею сильно обожгло. Как пчела укусила. Он выдернул из кожи неглубоко воткнувшийся узкий дротик с иглой на конце, больше похожий на шприц.

Беска наконец вскочила с рогом в руках и тут же ткнула Славу пальцем в лоб:

– Проснись!

Не произошло ровным счетом ничего.

– Черт! Уже подействовало! – выругалась она, схватила его за руку и потащила за собой в лес.

– Что подействовало? – спросил он на бегу.

– Снотворное. Теперь ты не можешь проснуться! – крикнула она.

Беска неожиданно стремительно присела. Слава не успел среагировать, споткнулся о нее и полетел кубарем. Со свистом над ними пронеслось еще три стрелы. Девушка тут же одним рывком подняла его на ноги, и они помчались дальше.

Слава уже начал задыхаться. Бег на длинные дистанции не был его сильной стороной. Вот стометровку рвануть, опередив всех – это пожалуйста. С его «ходулями», как говорил физрук, самое оно. А на длинных кроссах он всегда приходил последним. Как-то его сердце для марафонов не годилось.

Беске, казалось, было все равно, как долго бежать. У нее даже дыхание не сбилось. Слава же сопел как вскипающий чайник. Даже если вздумает спрятаться, то враги его по звуку за километр обнаружат.

Над ухом опять что-то свистнуло, и рядом промелькнула стрела. Эта была не с дротиком, а с острым, сверкнувшим в свете грибниц, заточенным лезвием.

Слава оглянулся. Темные фигуры их однозначно нагоняли и уже можно было разглядеть свободные черные одежды, развевающиеся от быстрого бега, и оценить рост – раза в полтора выше Славы. Лиц он пока разглядеть не мог.

Из-за того, что не смотрел под ноги, он неожиданно споткнулся о ветку и грохнулся на землю, поцарапав щеку об некстати подвернувшийся пенек.

Беска снова дернула его за руку, поставив на ноги, но драгоценные мгновения были потеряны. Преследователи были уже слишком близко.

Тут Слава выругался вслух из-за своей тупости, что не додумался до этого раньше, и принялся мысленно повторять: «Овраг. Я упал, потому что только что перепрыгнул широкий овраг!»

Он опять обернулся. Беска зашипела на него, но Слава потратил бесценную секунду, чтобы убедиться, что был прав. Позади теперь раскинулся слева направо широченный овраг с вертикально уходящими вниз стенами. Перепрыгнуть его преследователи не смогли. Остановились на краю… и вскинули луки.

Слава дернул Беску за руку так, что они оба упали и покатились по склизко хлюпающей траве. Черные стрелы со свистом прошли выше.

«Щит. У меня за спиной болтается щит. И у Бески тоже».

В фильме про Ахиллеса Слава видел такой прием. С удовлетворением отметил, что за спиной девушки действительно соткался из окружающего тумана большой круглый щит, из-под которого торчали теперь только икры.

Бежать с такой защитой было не так удобно, зато стрел можно было больше не опасаться. Слава ощутил уже три сильных толчка в спину. Беске везло больше – она бежала впереди, юрко ныряя из стороны в сторону, и по ней пока ни разу не попали.

Девушка неожиданно остановилась и выругалась. Лес впереди обрывался у широченного озера. Противоположный берег со светящимися грибами на деревьях был еще кое-как виден, зато влево и вправо вода раскинулась так широко, что сливалась с темным небом.

Слава не мог говорить, из-за сбившегося дыхания и молча махнул рукой, указывая на небольшую лодку.

Скромное суденышко тут же само резво помчалось на середину озера, как только они в него запрыгнули.

– Это ты, что ли, придумал? – спросила Беска, напряженно вглядываясь в удаляющийся берег.

– И озеро, и лодку. Иначе мы бы не спаслись.

– Не говори гоп. Вдруг эти твари плавают как рыбы.

– Вода никогда не пропускала нечисть. Огонь и вода – естественная защита людей на все времена.

– Меня же пропустила, – пожала она плечами.

Хоть Беска ничуть не устала и даже дышала спокойно, в отличие от Славы, который с сиплым хрипом пытался вогнать в легкие воздуха больше, чем те могли вместить, но сейчас на обычно бледных щеках девушки появился румянец. Разгоряченная, раскрасневшаяся и настороженно вглядывающаяся вдаль, она сейчас была невыносимо прекрасна.

– Вот они! – шепнула Беска.

Слава перевел взгляд на берег. Их преследователи действительно не сунулись в воду. Почему-то Слава ожидал криков ярости, как у упустивших добычу назгулов, на которых эти тени здорово походили, но те молча разделились на две группы и стремительно понеслись вдоль берега.

– Не успеют, – удовлетворенно заметила Беска, – мы приплывем намного раньше. Тут по берегу чесать километров пять как минимум, и это только в одну сторону.

В этот момент лодка начала останавливаться. Она проплыла еще пару десятков метров по инерции и замерла.

– Завод кончился, – мрачно ответил Слава не невысказанный Беской вопрос. – Я понятия не имею, как устроены лодочные моторы, так что не смог их вообразить. В детстве в школе делал модель кораблика, где винт был на резинке. Сначала накручиваешь долго-долго, погружаешь в воду, отпускаешь, и он плывет, пока разматывается резинка.

– Не мог придумать резинку подлиннее? – раздраженно спросила она.

– У меня не было времени на расчеты, – огрызнулся он.

– А весла? Весла почему не создал? Хотя… так даже лучше, – удовлетворенно заявила она и расслабленно откинулась на борт. – Время-то играет на нас. Мы можем тут торчать хоть всю ночь, пока действие снотворного не закончится.

– Тебе-то зачем сидеть, если можешь вернуться в любой момент? Ты не спишь, снотворным тебя не пичкали, рог у тебя за пазухой. Ты получила все, что хотела, – мрачно спросил он.

– Считай это благодарностью. Не хочу бросать того, кто так помог, – улыбнулась она.

– Кто за нами гнался?

Беска помрачнела:

– Не знаю. Кто-то с той стороны. Мы уже сталкивались с ними вместе с Авантюристом в самом начале нашего пути. Еле ноги унесли. После этого поняли, что соваться на ту сторону просто так нельзя. Потому базу в твоем мире и сделали. Все, что нужно, можно добыть и в нем, а эти… туда не сунутся.

– Что такое «та сторона»?

– Нашел время для лекции. Это ж рассказывать часа два. Скажем так, миров бесконечно много, но среди них есть два полюса. Твой и противоположный. Все остальные миры между ними, как промежуточные варианты. Вот тот, что на другом полюсе, мы с Авантюристом называем «той стороной». Сложно объяснить этот фокус с измерениями. Я когда-то жила там и мой убийца тоже наверняка оттуда, так что рано или поздно мне придется вернуться на ту сторону.

Слава неожиданно ощутил слабую вибрацию лодки.

– Что это? – спросила Беска.

– Не знаю, – с опаской ответил он и на всякий случай схватился обеими руками за борта.

Лодку неожиданно завертело, рядом вспух ком воды, словно та, презрев гравитацию, решила большой каплей улететь ввысь. Маленькое суденышко взлетело в воздух и перевернулось.

Славу выкинуло в воду, неожиданно оказавшейся невероятно ледяной. «Вот что стоило придумать теплое озеро?» – запоздало подумал он. Икры тут же свело от холода, и он, отчаянно загребая руками, поплыл к поверхности. Вынырнул как раз в тот момент, когда черно-фиолетовые щупальца обхватили перевернутую лодку и резко сжали ее, размочалив в щепки.

– Беска! – крикнул он, но ему никто не ответил.

Холод сковал ноги полностью, а руки уже стали ватными. Слава понял, что долго так не продержится.

В этот момент что-то сжало его ноги и резко дернуло вниз. На самом вдохе, когда он выныривал для очередной порции воздуха, так что Слава тут же захлебнулся, запаниковал… и проснулся.

Вскочил, запутавшись в спальнике и чуть не упал со стола на пол.

– Очнулся? – поинтересовалась Беска из кресла, – я так и думала. Эти идиоты не знают, что физиологический страх задохнуться прервет любой, даже самый крепкий сон. Как только мы упали в воду, я знала, что ты спасешься.

Она вскочила на ноги, распахнула дверь в кабинет и крикнула:

– Авантюрист! Нас там во сне опять поджидали темные! И их было даже больше, чем в прошлый раз. А когда мы решили спастись от них на озере, они вызвали кракена! Представляешь?!

– Я представляю, что сейчас третий час ночи, а мечтаю о том, чтобы выспаться, – сонно пробормотал тот. – Все живы? Значит, это можно обсудить утром.

– Бездушная, бессердечная скотина! – в сердцах крикнула Беска, вернулась в кресло и бережно, как будто ребеночка, взяла в руки рог единорога.

Слава медленно приходил в себя. Поцарапанную во сне щеку отчаянно щипало. Он уже знал, что утром в зеркале, если оно тут вообще есть, увидит настоящую ссадину. Выходило, что угоди во сне ему в спину стрела, у него были все шансы не проснуться.

И тут его как молния поразила простая мысль: эти тени пришли в его сон.

– А что будет, когда я опять засну? Они снова будут меня поджидать?

Беска наморщила носик, раздумывая:

– Не уверена, но мне кажется, что все будет в порядке. Вряд ли тебя можно отследить в обычном сне. Понимаешь, такие специальные сновидения, где ты материализуешь волшебный артефакт, создают чрезвычайно мощные круги, и тот, кто умеет слушать, обязательно почувствует возмущение. А когда ты спишь просто так, то твою рябь не отличишь от миллиардов других снов. И вообще я думаю, что охотятся за мной, а не за тобой. Наверняка все это как-то связано с моим убийством, только я пока не поняла, как именно. Хорошо, что я никогда не сплю, – кровожадно улыбнулась она, – но если хочешь, я покараулю твой сон. Если почувствую, что твари рядом, то приду на помощь. Так что ложись. Я буду рядом.

Слава лег и с удовлетворением подумал о том, что Беска неожиданно начала о нем заботиться. Так, как будто они все-таки опять стали друзьями.