Крафт

Если вы напишете «экзистенциальные ужасы» в аннотации, будьте уверены, я ваш читатель! «Крафт» Георгия Панкратова привлек меня именно ожиданием погружения в экзистенциальный ужас, кризис и вакуум. Отчасти ожидания мои оправдались.

Книга состоит из повестей и рассказов:

«Голландия» рассказывает о состоянии человека, который внезапно осознал, что потратил жизнь на то, чего не хотел. На работу не по душе, чужие ценности, условности. Он жил не своей жизнью и как-бы раздвоился. Горечью от невозможности достичь желаемого пропитаны страницы повести. И еще ощущением пластмассовости того, другого «я».

«Крафт» – персонаж перемещается между работой, где он занимается бессмысленной рутиной, квартирой старого друга, прудом с уточками и подругой, которой не решается признаться в своих чувствах. Он боится смерти, но и жить не может. Однажды герой узнает о таком явлении как крафт – это точка, в которую человек возвращается после смерти, чтобы изменить жизнь, добиться желаемого, хотя бы в воображении. И как вы думаете, что он сделает?

Веселое начало о борьбе птиц за хлеб на городском пруду затягивает, но посередине повести автор как будто забывает об этих пернатых участниках повествования. Что там с огарями-то стало? Выгнали их или они захватили все водоемы?

«Ледниковый период» – Продолжается поднятая в предыдущей повести проблема конфликта поколений, образ нового поколения доведен до абсурда, карикатурно выглядят обе стороны конфликта.

«Vоючки» – Автор колко проехался по журналистам и шизотерикам. Все в нашем мире иллюзорно, а порой и грань между реальностью и предсмертным бредом стирается. Что же тогда имеет действительную ценность?

«Детские картинки» – Поднята проблема внутреннего стремления человека к подчинению на простых и наглядных примерах: садо-мазохизм и подчинение купившим себе власть организациям.

«Ю» – это рассказ, и вероятно, назван он так не случайно, а с прозрачным намеком. Он должен был подытожить все сказанное, обратить внимание читателя с созерцания внешних событий на изучение себя. Но это больше похоже на зарисовку, смысл которой для меня остался неясен. Возможно, цель рассказа была в создании настроения, но и его прочувствовать не удалось.

Но это субъективное впечатление, а книга заслуживает читательского внимания.

«В океане непонимания»

Я не даром так озаглавил свою рецензию, ведь строки из одноимённой песни Игоря Талькова могут послужить ответами на некоторые вопросы, которыми задаётся Георгий Панкратов в своём новом сборнике повестей «Крафт». «Верить надо в разум, ну а жить – душой». Автор затрагивает и развивает те же темы, что беспокоили его и в «Российском времени» – деградация моральных ценностей, дистанция между людьми, проблемы с коммуникацией, поиск Святого Грааля под названием счастье. Где-то на страницах «Крафта» затерялся экзистенциальный кризис, но противостоит ему если не надежда, то хотя бы компромисс.

Уже в первом произведении сборника, «Голландии», Панкратов подобно Бергману разрывает полотно реальности, чтобы попробовать на ощупь другие миры. На фоне пейзажей Севастополя, хорошо знакомых и самому автору, разворачивается мистическая эпопея, когда главный герой пытается обмануть судьбу и стать самим собой. Так и сталкиваются две параллели – ненавистная обыденность и мечты о лучшей жизни.

«Ты в прекрасном месте, возможно, лучшем месте на земле. Ты там, где мечтаю быть я – тот, кем хотел стать я. Ты то, что у меня не получилось. Я никогда не умел готовить мясо, не любил людей, котов, розы, не знал, что делать с детьми. А алкоголь любил. Я никому не помогал, меня ничто не волновало. Я не видел ни в чём красоты, а может, просто не успевал видеть. Я не занимался любимым делом. Я не наслаждался каждой секундой своей жизни, да что там – не наслаждался ею вообще. Но всё это было у тебя. Я придумал твою жизнь, потому что мне казалось, что именно такой она должна быть, чтобы чувствовать себя счастливым».

Далее следует повесть, давшая название всему сборнику, «Крафт» – меланхоличная драма о самоидентификации, к которой как нельзя лучше подойдёт песня Wrong группы Depeche Mode. Хотя в своё время Евгений Алёхин создал не менее пронзительные строки – «я выйду не в том городе, сяду не в тот троллейбус, приеду на улицу, где меня никто не ждёт, не в той квартире лягу в постель не с той женщиной, проживу чужую жизнь, меня положат не в тот гроб».

«Встреться ему эта девушка не за день до отъезда, а раньше, – ведь Митя неделями ходил, не зная, чем себя занять, – то он, наверное, сделал бы всё иначе. Улыбнулся, сказал бы: пойдём. И вышел бы с ней на остановке. Митя не знал, к чему всё привело бы, ведь открывались сотни вариантов, миллиарды жизней, которые он мог прожить, но не проживёт никогда, улыбались ему, жарко шептали на ухо, держали его за колено. Воздух стал красно-жёлтым желе, и Митя с незнакомкой тряслись на соседних креслах, не зная, остаться ли в маршрутке или выйти. Митя решал за двоих, но так и не решил ни за кого. Он даже не ответил, не придумал, что сказать».

«Ледниковый период» – это необычная трагедия в стиле рок. Или даже панк-рок. Трагедия потому, что здесь вновь становится отчётливо видно, что результатом общения между людьми, между разными слоями, не всегда является взаимопонимание, и тогда возникает огромная пропасть. А мы начинаем напоминать первобытных людей, которые только совершенствуются в светских беседах.

«Он думал, что достаточно скопировать всё, накупить дорогих гитар – он мог позволить себе заказать любую, у кого угодно – и обязательно всё обосрать. Богатство свело его с ума, создав иллюзию, что он может стать кем угодно, занять в жизни любое место; деньги были его мёртвой водой, выходившей из берегов, но он не знал, где добыть живую, не обладая и каплей её. Адам был больным. Когда так болеет бедный и скромный Вася, рабочий, менеджер, студент – на него быстро вешают ярлык умалишённого, и всё на этом заканчивается, а вот если у больного столько денег, то его хворь становится элитным увлечением, уникальным видением жизни».

Повесть «Vоючки» – это добротный триллер, который почему-то запомнился особо. Может потому, что оказался ничем не хуже, чем сценарий Глуховского к сериалу «Топи». Это загадочная история одновременно про столкновение разных взглядов и про второй шанс. Вернее про то, что этого шанса может и не быть. Поэтому не нужно повода, чтобы вернуться, чтобы изменить, исправить что-то.

О том, что мы до сих пор не знаем, что такое норма, повествует произведение под названием «Детские картинки». Тридцатипятилетний тестировщик оборудования из Пскова увлекается девушкой, начинается игра в госпожу и раба, напоминающая фильм «Собаки не носят штанов». Видно, что вопросы стыда, терпения, прокрастинации волнуют автора не меньше, чем вопросы несправедливости.

«Осень принесла перемены. Госпожа Кира всё меньше говорила с ним на встречах и всё больше издевалась. Повиновение ей стало рефлексом, безусловным, не подлежащим сомнению. Случалось, что, выполняя приказы, он испытывал странное чувство, которого госпожа не вызывала прежде. Нежность. Ему хотелось обнять её, целовать глаза, которых он так и не видел, тереться щекой о щеку, говорить что-то глупое и смешное».

Завершает сборник повесть «Ю». Обыкновенный мужчина за тридцать улавливает обрывки фраз, доносящихся до него, гуляя по Арбату и его окрестностям. Правда, расстаётся с девушкой, видимо, из-за того, что к ней прислушаться так и не смог. Но надо давать людям уйти, отпускать их. Где найдёшь, где потеряешь – неведомо.

«Крафт» – это сборник, в котором Георгий Панкратов высказывается с помощью захватывающих, дискомфортных и неординарных сюжетов. В некоторых представленных обстоятельствах я узнавал себя, и тогда я срастался с текстом, скользил по нему, как по волнам памяти. Проза Панкратова и обволакивающая, и колючая, но баланс соблюдён точно. В связи с этим не покидает ощущение, что это ещё одна весомая заявка на престижную премию.

Мое знакомство с творчеством Георгия Панкратова случилось через этот сборник, пропитанный терпким ароматом экзистенциального кризиса.

"Крафт" – это шесть захватывающих, но местами скучных, прекрасных, но иногда противных историй. Только привыкаешь к одной из них, как сразу надо переместиться в другую. Это не минус книги, а лишь еще одно напоминание, почему у меня порой со сборниками такие сложные отношения.

Больше всего зацепили сюжеты таких повестей, как «Голландия» и «Vоючки». Первой историей автор показал не только красивый пейзаж Голландии – исторической местности на Северной стороне Севастополя, но и добавил щепотку фантастики и кинематографичности. Самое интересное здесь – столкновение реальности и мечты о лучшей жизни. Сюжет второй истории тоже вполне заслуживает экранизации. Перед нами самый настоящий триллер, который заставляет все внутри замереть. Но какой хороший триллер может быть без философских размышлений о бытие? Так и здесь. Стоит ли надеяться на второй шанс?

К сожалению, остальные истории прошли мимо меня. Некоторые даже заставили почувствовать дискомфорт. Правда, после прочтения я все же поняла, что хотел ими сказать автор, какие проблемы он затронул: утрата моральных ценностей, проблемы общения, поиск счастья и многое другое.

Сборники хороши тем, что хотя бы один сюжет тебе может понравиться, поэтому определенно советую к прочтению.

Сборник мне понравился примерно 50 на 50. Не скажу, что мне близка философия автора и типичные герои русской прозы – обычные мужчины за 30, которые разочаровались во всем, плывут по течению, не знают, чего хотят, и критикуют все, что вокруг.

Но несколько повестей зацепили.

Голландия

Vоючки

Самая захватывающая история.

Детские картинки

Интересна еще была повесть «Ледниковый период» про рок и .

А вот «Крафт» и «Ю» мне как-то совсем не зашли.

Хотя, пока читаешь «Крафт», все время хочется пива. Описано оно вкусно.

Что ж. Это был любопытный опыт. Читала книгу две недели, делая перерывы между повестями.

Могу посоветовать любителям простых приземленных героев, которые любят пофилософствовать о жизни. Мне от таких становится либо скучно, либо как-то муторно на душе.

А повести «Голландия» и «Vоючки» рекомендую любителям магреализма и темы послесмертия.