Buch lesen: «Озаренные целью: жажда свободы. Том 1», Seite 16
Глава 17. Хамару и Зоку
– Сейчас такого, разумеется, в школах не рассказывают, поэтому попытайся, пожалуйста, отбросить все скептические мысли. – Предупредил его сразу Джет.
– Глядя на ваши способности, я так точно не подумаю.
– С чего бы начать… давным-давно люди поняли, что вокруг них существовала не только видимая материя. Про электрические и магнитные поля даже не говорю, сам понимаешь, они были открыты относительно тех лет совсем недавно. Было что-то ещё, чему не могли дать определение. Любопытные люди всегда задавались вопросами об основах мироздания. К примеру, выбирает ли человек сам свою судьбу, или же она ему предначертана? Является ли жизнь совокупностью случайных событий или же все происходит в связи с причинно-следственной связью? Обладая определенным уровнем осознанности и широты восприятия, у человеческого рода часто возникали предположения, что внешняя, незримая среда контактировала с людьми. Раньше некоторые племена называли это волей божьей… никому не хотелось верить, что мы живем в безумном мире без закономерностей, я прав? В таком случае воцарился бы полный хаос. Есть что-то, связывающее всё вокруг. Данный аспект бытия тщательно исследовался веками, и предки дали ему название “ручьи судьбы” или же “потоки жизни”. Пока всё понятно, Като? – Решил приостановить свой рассказ Джет.
Двое южан шли позади и слушали, словно в первый раз. Гигант же так заслушался, что случайно сбил ногой потухший светильник.
– Вполне. Продолжай.
– Объяснили это явление наличием у человека пяти оболочек.
– Пяти?! – Изумился Като.
– Ага. Первая оболочка – это физическое тело в нашем привычном понимании, его можно легко ощутить и потрогать. Физическое тело является тем, что ты накапливал вместе с едой всю свою жизнь. Взяв под контроль свое физическое тело, ты сможешь контролировать свою жизнь на двадцать процентов. Вторая оболочка – это ментальное тело. Иными словами, наш разум, та важная вещь, которая подарила человечеству столько чудес и столько страданий. О невероятном строении разума мы расскажем тебе чуть позже… Ментальное тело является тем, что ты накапливал всю свою жизнь: каждая ситуация, каждая мысль, каждое событие и каждое слово. Все это собралось в гигантскую кучу под названием – разум. Взяв под контроль свое ментальное тело, ты сможешь контролировать свою жизнь на шестьдесят процентов. Третья оболочка – это энергетическое или жизненное тело, как тебе будет понятнее. Оно имеет более тонкую природу по сравнению с физическим телом и, кстати, наполняет его жизнью. Взяв под контроль свое энергетическое тело, ты сможешь контролировать свою жизнь на сто процентов. Однако это еще не все, важно отметить, что ментальное тело поддерживает вместе физические и жизненные оболочки, оно является связующим, поэтому разум и мысль, настолько гибкие по свое природе.
Джет снова ненадолго замолчал, так как заметил, что ручьи судьбы вокруг Каткемы начали пульсировать иначе. Курсанта парализовала новая информация, она почему-то казалась ему давно знакомой. Подобное странное ощущение Като испытал впервые в жизни, словно возвращение домой после долгой разлуки.
– Четвертая оболочка, – продолжал Джет уже с большим энтузиазмом, – называется астральным телом. Оно интуитивно и обладает еще более тонкой природой, чем предыдущие три тела. Когда астральное тело пробуждается, человек начинает проживать жизнь на интуитивном уровне, видеть реальность гораздо шире обычного. Все явления проглядываются гораздо дальше, за их обыденным марафетом. Познав это тело, открывается путь к пятой оболочке, тончайшей из всех, под названием – тело блаженства. Достигнув этого тела, у человека стирается всякая грань между понятиями “я” и “все остальное”. Ты перестанешь отождествлять себя со своими ограничителями, а именно с твоим физическим телом и разумом. Все становится единым, неразлучным, ибо ты осознаешь, что являешься частью безграничной Вселенной, а она является частью тебя. Параметры пятой оболочки очень сложно объяснить словами, поэтому ее необходимо ощутить на собственном опыте. Но будь уверен, ты сможешь впустить в себя весь космос. Тогда бесконечное стремление к расширению станет осознанным и достижимым. Тогда ты вернешься к своему первоначальному “я”, больше не будет ни границ, ни бремени. Ты прикоснешься к вечному, потому что дух внутри тебя не рождается и не умирает, у него нет привязанностей и оков.
Джет прервался, чтобы попить воды.
– Все пять оболочек пронизывает как раз та основополагающая жизненная энергия, которая получила название – “потоки жизни”. Они соединяют человека со всей Вселенной. Познав четвертую оболочку, искатель может научиться чувствовать их, черпать силу всего сущего, силу космоса. Взяв же под контроль тело блаженства, у человека открываются возможности, которые за гранью воображения. Совсем немногие обладали настолько идеальной самоорганизацией, чтобы прочувствовать на опыте полное единение с Вселенной. На это у предков ушло очень много упорного труда и терпения.
Чешуа молчал, он был под огромным впечатлением. Весь пазл, который Като пытался собрать всю жизнь, стал в момент единым. Курсант сразу же поверил Джету. Шестое чувство кричало, что это была правда. Каткема взглянул снова на небо и увидел падающую звезду, он проводил ее взглядом и наткнулся на два созвездия, которые напоминали слово “Да”. Като бросило в дрожь. “ Неужели это Вселенная говорит со мной?”.
– Спустя время, когда целые общины и поселения научились понимать, по каким законам работают “потоки жизни”, они стали жить о более полной и счастливой жизнью. Разница и правда была колоссальной. Однако люди думали, что использовали весь потенциал летающей вокруг энергии, и наивно ошибались. На заре рождения новой науки искатели задавались вопросом: “А можно ли еще больше использовать потенциал ручьев, пронизывающих человека?”. К счастью или сожалению, ответ оказался положительным. С помощью усердных медитаций, полного контроля над разумом, телом и жизненными энергиями, человечество научилось чувствовать пропускаемые через себя потоки гораздо глубже. Это дало целую гору возможностей: во-первых, люди стали ощущать эту незримую связь между друг другом и поэтому обрели полную гармонию во взаимоотношениях. Всяческие конфликты испарились по щелчку пальцев. Благость и любовь стали точками отсчета. Приняв свою истинную природу, человек понял, что блаженство – это его естественное состояние. Во-вторых, на этом хочу заострить особое внимание, люди все-таки научились черпать из ручьев силу, что дало им немыслимые доселе возможности, которые, Каткема, ты и можешь сейчас лицезреть.
Джет приостановил рассказ и указал пальцем на девчонку. Она после отжиманий на брусьях прыгала с одной перекладины на другую, как прирожденная гимнастка, совершая различные сальто в воздухе. Джет хотел, чтобы Каткема обратил особое внимание на легкость и мимолетность касаний ее ступней об узкие опоры. Она снова взмыла ввысь на два метра, раскручиваясь, как юла, и так же мягко приземлилась на столь малую опору. Это было поразительно еще и оттого, что она перемещалась по густому лабиринту поручней совершенно хаотично, нежели гимнасты, которые месяцами отрабатывали комбинации на одном и том же месте. Чешуа не мог оторвать своего взгляда от подобных изящных и отлаженных движений. Остальные же кокетливо заулыбались, так как это были еще цветочки.
– Вот тебе наглядный пример использования энергии потока. Обычные люди без современных технологий навряд ли смогут повторить нечто подобное. Так вот, это какая по счёту была у меня… а точно, вторая способность нацелена на насыщение энергией ручьев всего тела. Человек, улучшает все свои физические показатели многократно, в зависимости от количества всасываемой энергии потока. Уточню, что со своими допустимыми пределами, конечно же. И заключительный, третий тип использования потоков, который открывался уже при совершенном контроле ручьев, основан на способности перенаправлять большую часть потоков жизни через одно из пяти тел, что давало гигантский рост возможностей в определенном аспекте бытия. Это могло помочь в определенных ситуациях, как предки ошибочно считали. – Проговорил, выдохнув, Джет и присел на случайную скамью.
В процессе рассказа на весь холл было слышно тяжелое дыхание гимнастки. Видимо, организму давались такие нагрузки довольно нелегко.
– Обалдеть, я будто в сказку попал, – радовался, как ребенок, Чешуа, так как серая реальность все больше перевоплощалась в его любимый мир грез, – так вы, как я понимаю, используете первые две способности, да?
– Да, ты прав, но это еще далеко не все возможности, которые могут предоставить потоки. Вообще, при правильном использовании силы ручьев все тела пребывают в полной гармонии. Акцентируя же внимание лишь на одной из оболочек, у людей возникали проблемы с контролем собственного эго. Здесь хочу перейти ко второй части моего рассказа, – закончил с интригой Джет, вскочил и трехметровым прыжком преодолел кучу скамеек.
Он приземлился у стены, чтобы быстро подвесить за крючок лампу, и подозвал к себе курсанта. Като не на шутку заинтересовался историей и послушно пошел к нему.
– Мда, Джет показуху явно не любит, – саркастически пошутил гигант, а его темнокожая спутница заулыбалась и одобрительно кивнула.
– Юри, давай дуй сюда, самую интересную часть сейчас будут рассказывать, – крикнула она той девчонке на брусьях.
Юри, услышав зов, в полете поменяла траекторию падения и приземлилась на пол. Вся взмокшая, с учащенным дыханием и с растрепанными волосами она взяла на скамейке полотенце и пошла к ним. Вид у неё, в целом, был очень важный, вечно недовольный, но благородный. Юри по первому впечатлению была не из тех, кто тратил своё время на пустой трёп, но на сей раз сделала исключение. Молча присоединившись к ним, она развалилась на пластиковом стуле.
На стене висела небольшая деревянная гравюра, где весьма простенько были изображены фигуры человечков, разделенных вертикальной полосой. Все они были окутаны какими-то линиями, и Като сразу догадался, что это были ручьи судьбы. По правую сторону на заднем фоне были изображены небо, Солнце, лесок и речушка. С левой же стороны пустота, но под фигурами людей Каткема мало что мог разобрать. Джет поджег погасший светильник и продолжил. Все слушали и внимательно смотрели, кроме Юри, которая лишь свесила голову вниз.
– Когда люди приняли потоки жизни, как должное, начались неприятные последствия. Они начали заигрываться. В один прекрасный момент общество раскололось на два лагеря, чьи взгляды радикально отличались. Одна группа придерживалась мнения, что нужно использовать потоки, пребывая в гармонии между всеми телами, в гармонии с природой, учиться у неё, и в один прекрасный момент ощутить единение с Вселенной. Данная группа единомышленников шла по пути духовного роста, бескорыстной помощи, любви и поиска своих истинных ценностей. Они верили, что это осуществимо только при достижении тела блаженства. На этой гравюре, как ты можешь наблюдать, они занимаются сельским хозяйством, земледелием, а вокруг них раскинулся весь прекрасный мир, всегда готовый помочь. Они назвали себя и свой путь – “Хамару”.
Иногда Юри не скрывала улыбки, так как находила забавными изъяснения Джета. Она властно, широко расставила ноги и вытирала потную шею полотенчиком.
– Слева же другой костяк людей. Они использовали поток несколько иным способом, а именно направляли его исключительно через ментальное тело. И разум возвысился над всем остальным. Обычно такой путь выбирали люди, которые разочаровались в пути “Хамару”, так как достичь тела блаженства для них была непосильная задача. Многие просто опускали руки и злились. В голове стало так много эго… слишком много… тогда люди, разумеется, начали ставить под вопрос и оспаривать суждения большинства о стремлении к гармонии. Высокомерие, эгоизм развивались и росли в них, как сорняки, которые никто не срывал. Им стали открываться новые истины, более рациональные, но совсем не гуманные… в конце концов, поглощенные тираническими мыслями, они пришли к выводу, что совсем не выгодно быть в гармонии с природой, гораздо целесообразней научиться повелевать ею, заставить работать на себя.
Джет несколько раз чихнул.
– Они видели смысл жизни только в процессе эволюции, и считали, что путь тирании естественен для нашей планеты. Якобы всегда выживает сильнейший, а не дружный. С одной стороны они тоже старались для человечества до поры до времени, но так жестоко и потребительски обращаться с окружающим миром, который столько нам подарил… Это противоречило самому источнику мироздания, заложенным внутри каждого из нас. Затем эти “мозговики”, будучи не в состоянии совладать с могущественным, хитрым разумом, еще больше погрязли в самолюбии и уже начали преследовать свои личные цели. Они прозвали себя – “Зоку”. К сожалению, новоиспеченное направление получало быстрые и многообещающие результаты. Технологический прогресс шел гораздо быстрее, а множество новых последователей охотно примыкали в их ряды. Постепенно устремления Зоку переключились исключительно на освоение внешнего мира. Они ошибочно считали, что только внешние блага помогут им достичь истинного счастья. Ошибочно считали, что через ограниченный физических мир можно было достичь полного “расширения”. И в конце концов между Хамару и Зоку начались конфликты. Конфликты на идейном уровне, что только усиливало нарастающую ненависть одних к другим. Даже многие из Хамару, порой, не могли совладать со своими чувствами и тоже вставали на путь ненависти, постепенно отходя от заветного блаженства. Многие переобувались, проще говоря. – Закончил Джет, водя пальцем по вырезам на отполированной гравюре.
Тем временем пелена облаков закрыла звездное небо. На улице слышались подсчеты кукушки, последние листья на деревьях шуршали, а мышки рыли норки под банным комплексом.
– Ахренеть… словно фильм посмотрел, – все еще находился в шоке Каткема.
Все остальные с тем взрослым опытным взглядом смотрели на него, как на дитя, будто в первый раз увидевшего снег. Только Юри пару раз закатила глаза. Джет же обрадовался, что впечатление от рассказа он произвел хорошее.
– Да… когда-то это была борьба идеологий, фундаментальное противостояние, в котором люди без капли сожаления отдавали жизни за свои убеждения. Не то, что у нас сейчас, крысиная возня с какими-то отбросами без ценностей и мотивов, – озлобленно скривив лицо, проворчала Юри, беспощадно ковыряя подлокотник стула.
Джет напрягся и бросил на нее косой, недовольный взгляд.
– Борьба между ними то стихала, то набирала обороты. Жестокие войны сменялись затишьем, и так снова и снова. Почти тысячу лет шло противостояние, не желавшее раз и навсегда затихнуть. Две противоборствующие идеи начали быстро разбредаться по миру, что только способствовало активному вовлечению на свою сторону целых народов. Новым странам, городам, кланам и племенам очень понравились идеи Хамару и Зоку, ведь предыдущие религии выглядели на их фоне детским лепетом. Вскоре практически весь мир уверовал во что-то новое, соответственно, стало больше жертв, больше боли и страданий… Обе стороны, верили, что оно того стоило. И ты, наверное, читал в учебниках по истории про битву двести с лишнем лет назад?
– Да, конечно.
Двое южан уже устали стоять и тоже присели на кучу перевернутых табуреток.
– Наверняка вам рассказывали, что были какие-то союзы, альянсы, состоящие из таких-то вот полисов, которые воевали за ресурсы и территорию, верно? – Все с большим энтузиазмом подводил Джет.
– Говоря простыми словами, да, ты прав. – Ответил Чешуа и понял, что Зоку на гравюре потоками жизни углублялись в землю, разрушая ее изнутри.
– А вот нихрена – это не правда, в первую очередь сражались Зоку и Хамару. Эта битва была финальной, она имела самый огромный во всей человеческой истории размах. Мощь с двух сторон просто-напросто истребила за полдня обе армии. Победителей не было, остались лишь горы трупов. С тех пор пламя Хамару и Зоку в сердцах людей угасло, то ли не хотели больше вести борьбу, то ли произошел скачок в эволюции, не знаю, но больше не стало веры в ручьи жизни. История пошла дальше, взяв что-то от этих двух учений и отбросив все лишнее. Но, как нам кажется, влияние, оставленное Зоку, оказалось намного сильнее. Человечество самоходом все сильнее отдаляется от духовности, устремившись за внешними благами. Хотя, если честно, все сейчас более-менее пребывает в мире и спокойствии, поэтому сложно что-то однозначно утверждать. И вот мы теперь здесь, во временной точке, которая не самая лучшая, но и не самая плохая, я надеюсь… а мы лишь жалкая горсточка последователей Хамару, которая сохранилась… Наверное, есть и ещё, где-то точно должны быть, не верю, чтобы наше учение настолько быстро себя изжило.
Все выждали небольшую паузу.
– Я, если честно, крайне впечатлен, даже сразу поверил как будто, – признался Каткема.
Он чувствовал, как его легкость постепенно проходила, и сознание возвращалось в трезвое состояние.
– Потому что во время своего рассказа я очень сильно вложил в тебя энергию ручьев. Так как ты еще не умеешь отклонять потоки, ты поверил мне на слово. Но не смей думать, что это вымысел для детей. Сам мастер рассказал нам все это, он был современником последней войны между Зоку и Хамару.
– Так ему на вид лет восемьдесят, но никак не за двести. У таких уже, по секрету скажу, ничего кроме костей нет, а дом их – склеп, – отшутился Каткема, так как не поверил, но затем взглянул на двух темнокожих позади. Гигант скрестил руки и смотрел на Чешуа с серьезным лицом, его девушка же сверлила Като мудрыми проницательными глазами.
– Клоун, – буркнула Юри, смотря на Чешуа исподлобья, отчего у курсанта трезвость наступила еще быстрее.
– Мастер Цейлань имеет минимум из арсенала способностей по сравнению с другими Хамару тех лет, но одним из его навыков является долголетие, – вступила в разговор лучница.
– И даже такое, что ли возможно?
Он огляделся вокруг, почти все светильники погасли, вокруг стояла черная мгла. Присутствовало ощущение, что в темноте из груды мебели вот-вот вырвется какое-нибудь чудище.
– Возможно, гораздо больше, чем ты даже можешь себе представить, – ответила она, выпрямляя ногу и разминая коленный сустав.
– Смотря на вашу силу и ловкость, я могу в это поверить. Что ж, а почему вы не используете силу ручьев на других, как Джет на мне сейчас? Вам же нужно ряды пополнять.
Вдруг в разуме Чешуа из ниоткуда возникла сильная грусть.
– Давайте и я кое-что скажу, а то неловко стоять молча, пока вы здесь распинаетесь. Короче, наш учитель долгое время странствовал и жил в одиночестве, у него не было учеников и практики преподавания. Мастер Цейлань не может научить нас многому. Интенсивно перенаправлять ручьи в других тоже хоть и базовая, но для нас далеко не простая задача. Поэтому только Джет и Виктория немного научились данной технике. Такие вот “веселые” новости. – Басистым звонким голосом объяснял великан, – конечно, так как источник мироздания находится в каждом из нас, то и все ответы хранятся внутри, но, как я уже сказали, мы еще плохо учимся сами у себя.
– Всё идеально никогда не может быть, – решил утешить их Като, как будто бы они в этом нуждались. – А в чём собственно смысл вашего существования сейчас? Раз ваше и вражеское направления мертвы, а возродить своё течение вы не можете.
– Като, мой юный друг. Мы-то тебе можем объяснить с удовольствием, но ты, скорее всего, нас не поймешь, – подошёл к нему Джет.
– Да нет, соизволь же объяснить всю суть нашего “существования” – пусть посмеется, – ехидно сказала Юри, резко подняв голову, – или дай я расскажу.
– Изойди, демоница! Видишь ли, Като, все мы здесь оказались по воле ручьев судьбы, с глубокого детства, оторванные от общества, никому не нужные. Мастер Цейлань дал нам все необходимое: дом, пищу, образование, заботу и любовь к жизни, одним словом, путь Хамару. Мы пропитаны им, как самое зрелое яблоко соком, и мы благодарны ему за это. Речь даже не идет о материальном… вот живешь ты всю жизнь в Толлосусе, много ли ты видел по-настоящему счастливых?
– Совсем не много.
– Вот видишь, так что нам с ребятами ещё повезло. И за такой подарок жизни мы хотим отплатить ему той же монетой. Если распространять свою идеологию мы не можем, то хотя бы пусть будет от нас польза в борьбе со злом в лице зловредных портовиков. И, конечно же, мы приложим все усилия, чтобы течение Хамару окончательно не исчезло, – заключил твердо Джет.
– Понятно, но, по-моему, вам не стоит бездействовать… ну в плане распространения вашего учения. Как-то продвигать же вы его должны, если очень дорожите, конечно, иначе риск смерти Хамару будет велик.
Като говорил, как заведенный, даже ему было страшно потерять сказку, в которой он вдруг очутился.
– Легко сказать… – ответил великан.
– Я им про бездействие талдычу и талдычу, но нет, собираемся, как крысы, прятаться всю жизнь в тени, – убирая с лица прилипшие взмокшие волосы, заворчала Юри.
– Заткнись! Поговори мне еще тут. Опять тупорылого ребёнка включаешь, мастер строго дал понять, чтобы это слишком рискованно. Нельзя дать кому-то разузнать о нас, неужели ты этого не понимаешь?! – Рассвирепел Джет, сжимая кулаки и вытянув туловище в ее сторону, будто бросая вызов.
– Да это ты нихрена не понима… – не успела она договорить, как главный рассказчик ее перебил.
– Ни слова больше! Не сейчас. Обсудим позже.
Джет заметил, как изменились в лице другая парочка, которой их конфликты уже был по горло, и, самое главное, как Каткема окончательно отрезвел. Его взгляд вдруг изменился, глаза задрожали, а из них начала сочиться горечь и обида. Он вспомнил, что это Юри тогда травмировала его, из-за нее Чешуа здесь очутился.
– Ладно, – отмахиваясь, произнесла она напоследок, накинула полотенце на шею и гордо пошла по своим делам.
– А вы на стороне Джета, наверное, да? – Обернулся на парочку и шепотом сказал Като, пока его карие глаза наполнялись влагой.
– Мы то да, нам кромсать портовиков, и то за счастье, – ответил за двоих энергично амбал.
Девушка хлопнула его по руке, потому что такой оптимизм был сейчас неуместен.
– Я называю их разбойниками, – добавил Като совсем уже дрожащим голосом.
Нахлынувшие горькие чувства было невозможно сдерживать.
Вдруг по его ногам резко пробежал сквозняк и пустил дрожь по всему телу.
– А, кстати, звучит неплохо, для них подходит. – Подметил великан, – меня Нуриман, кстати, зовут, а эту прелестную леди – Виктория.
– Очень приятно, – искренне заулыбался Каткема, ведь эта парочка ему симпатизировала.
И они втроем обменялись рукопожатиями.
– Как ты понимаешь, ставки слишком высоки. Никто не должен узнать о нас, – начал с грустью на устах Джет, отвернув голову в сторону.
Каткема начал догадываться, к чему он вел, особенно с учётом тех слов о важности оставаться инкогнито, вдобавок они ему смело представились. В голове у курсанта начали складываться все печальные догадки, и предполагаемый им исход должен был свершиться с вероятностью девяносто девять процентов.
– Мне тяжело это говорить, но нам слишком рискованно тебя отпускать, – сглотнув слюни, с трудом проговорил Джет, – Като, ты останешься здесь.
В итоге подозрения и опасения Като свершились, свобода вновь ускакала от него, да и теперь так далеко… он резко впал в состояние лёгкого шока. Каткема стоял с опущенной головой и руками, которые будто хотели оторваться от невезучего тела. Затем он медленно поднял свои влажные глаза на Джета, лицо вмиг покраснело, но усилий воли хватало, чтобы сдержать слёзы.
– Мы будем тебя обучать и кормить, дадим крышу над головой, сделаем из тебя счастливого человека, в этом можешь быть уверен. Однако если сбежишь и расскажешь кому-нибудь о нас, то ты не жилец и твои родные тоже. Будь уверен, наше братство способно на многое, я лично готов замарать руки и нарушить весь кодекс Хамару… но если на кону цена существования нашего учения, я готов заплатить эту цену сполна. Уверен, как и вся моя семья, – уверенно закончил Джет, но в глубине души тоже жалел курсанта.
Громила и его девушка глядели на расстроенного Като с сожалением и пониманием. Грустная была картина. Человек за две минуты стал связан по рукам и ногам, а вокруг возвелись бетонные стены. Джету давалась эта угроза довольно не просто, но когда речь зашла о существовании их ордена, его слова сразу приняли другой окрас.
Когда Каткема же услышал об угрозе своим родным, у него сразу всплыли мысли о любимой матери и отце, о единственных близких ему людях. Чувство жалости к себе мгновенно испарилось. Он принял серьезный вид, нельзя было давать слабину. Хотя некое чувство обиды за самого себя сдавливало все органы и конечности сверх всякой меры. Подобную душевную боль Като и представить себе не мог.
