1984

Отличная книга, интересный сюжет. Затронута и тема политики и даже тема любви) как будто прожила этот период вместе с героем) нужно будет перечитать ее ещё раз.

Советую !

После прочтения, нахожусь в потрясении, ступоре и шоке. Жаль, что многое (если не все) проявляется в настоящее время. Немного опускаются руки. Кажется, что выхода нет. Эту книгу нужно читать всем, но только с крепкими нервами.

Отличная книга! Интересная с первых страниц и до конца! Рекомендательна для расширения литературного кругозора) а следом 1985 для прочтения)

Впервые я пробовала читать этот культовый роман лет этак в 19. В то время мне работа Оруэлла не зашла, я в итоге забросила ее на половине и малодушно прочитала краткое содержание в Вики. Спустя 6 лет, зная уже, чем там все кончится, я решила наверстать упущенное – что же, я поумнела (приятный бонус!), но вопросы к сюжету – вернее, к логике описанного тоталитаризма – все равно остались.

А так как книга писалась в 40-е прошлого века, то и сравнения будут с событиями того времени :)

Оруэлл решил не мучиться изобретением нового сюжета и позаимствовал любимый твист всех антиутопистов: даешь любовную линию в центре сюжета! Это не плохо, у Оруэлла все-таки получилось интересно (хоть и есть немного от Замятина), но эта чертова любовь, которая никакая не любовь, а просто проявившийся половой инстинкт, сильно бьет по логике происходящего. Конечно, цензура, ложь правительства, оболваненное население, эти толпы, которые верят любому бреду от местных пропагандистов – тут Оруэлл развернулся, получилось великолепно, атмосфера абсурда – главное, за чем нужно читать «1984». Можно посмеяться, а можно сравнить с современностью и как-то нехорошо расстроиться. Но так же Оруэлл много говорит о личных проблемах гг Уинстона, и вот тут у меня возникают сомнения в реальности сего.

Уинстон – один из многих членов Партии. Как все члены Партии (их много-много-много, напоминаю!), он не может иметь не регулируемые сексуальные связи с партийными женщинами. С не партийными, впрочем, тоже – за поход к проститутке можно получить 10 лет лагерей (но зато не расстреляют!). Жениться можно (даже разойтись), но в жены тебе дадут непривлекательную тебе женщину, секс с которой будет «партийным долгом». Вы понимаете маразм этого? Т.е. Партия просто отказывает своим людям в проявлении естественности. Всем членам Партии отказывает. Вот у меня вопрос: сколько месяцев протянул бы в реальной жизни тоталитаризм, который запрещает толпе здоровых мужчин и женщин влюбляться, да хотя бы с удовольствием заниматься сексом? У Замятина хотя бы «розовые талоны» были на регулярный секс, там персонажи сами выбирали, с кем спать, нежелательна была только эмоциональная привязанность (но и она толком никак не контролировалась). А у Оруэлла Партия ненавидит сам секс, мечтает вообще исключить его из жизни людей, изобрести что-то, что уничтожит саму способность переживать оргазм (это же какие психологические травмы нужно иметь, чтобы такое в голову пришло…)

Оруэлл объясняет все тем, что секс как-то мешает людям любить Большого Брата, но я лично не вижу взаимосвязи. Ни одно тоталитарное государство 20 века не запрещало секс и любовь. Во вдохновлявших автора Советском Союзе и Германии они были. Диктаторы тоже не идиоты. Если бы Гитлер попробовал запретить такое партийным, его бы уже на следующий вечер вынесли из канцелярии вперед ногами. Никогда тоталитаризм не запрещает базовые переживания – чувственность и личные контакты, потребность в уважении, в сопричастности, с таким же успехом можно запретить людям есть и спать. Тоталитаризм запрещает «второстепенные» абстрактные понятия, с которыми 80% населения просто не сталкивается в жизни – «свободу слова», «свободу личности», «оппозиционность», «собрания без разрешения свыше» и проч. Поэтому тоталитаризмы так живучи – они делают из человека раба, но раба счастливого в своей маленькой обжитой квартирке, в компании с такими же счастливыми простым людьми. А как держать в узде раба, простейшие потребности которого не удовлетворены, я просто не представляю. Мы же о 20 веке говорим, о людях современной психологии. Так же угнетает пессимизм Оруэлла. В его романе нет ничего хоть сколько-то светлого. Отношения Уинстона и Джулии не получается назвать ни любовью, ни дружбой, ими движет только сексуальность, в остальном они чужие люди (поэтому же так прост их отказ друг от друга). Особенно расстраивает мысль Оруэлла, что тоталитаризму нельзя сопротивляться даже в душе. Тебя покалечат не только физически, но и морально, ты обязательно полюбишь своих палачей и будешь с удовольствием лизать им сапоги, хотя вчера ненавидел их. Только стокгольмский синдром, только хардкор! Что ж, Оруэлл явно думал о советских показательных процессах. Наши чекисты так ломали и бывших оппонентов Сталина, и простых людей, что те признавались в работе на японцев, в отравлении колодцев и поедании младенцев живьем.

Но тут не учитывается важная деталь: в СССР не было как такового Сопротивления, многие арестованные (шпиёны, враги) были идейными коммунистами, верили партии и Сталину и не планировали диверсий против советской власти. Это были либо люди системы, либо простые обыватели, не готовые к политической борьбе. Таких людей, конечно же, легко ломали – у них не было идейной базы, на которую можно было опереться. Совсем иначе дело обстояло с европейским Сопротивлением (нашим тоже) времен войны. Поэтому мысль Оруэлла «всех можно сломать» ошибочна. Сломать – это заставить человека отречься от себя и близких, от своих чувств и идеалов (что, собственно, и делают в книге). Сколько изучала Сопротивление, в т.ч. германское, так там больше половины участников терпели пытки гестапо, самоубивались, гибли в застенках, ехали в лагеря, но не сдавали близких/товарищей и от своих идеалов не отрекались. Помню, как меня это восхищало, когда погружалась в тему, – эта готовность перенести все и умереть, но только не предавать себя, не отдавать эту моральную победу нацизму (может, гестапо пытать не умело?!). Но это были люди иного склада, идейные борцы с режимом.

Оруэлл же, заявляя, что «любого можно сломать», показывает Уинстона и Джулию, из которых оппозиционеры – как из меня испанский летчик времен Франко. У них нет истинной ненависти к тоталитаризму. Нет образа настоящей жизни, нет понимания, за что они хотят бороться. Они не понимают, что это за абстрактное достоинство, за которое можно умереть. «1984» от исследования оппозиционности уходит к исследованию душ людей, которые переоценили свои возможности, а в реальности не хотели, не собирались ни страдать, ни умирать за какую-то там свободу. И все же «1984» меня кое-чему научил: если мне однажды захочется стать Вождем, я воспользуюсь прекрасными методами оболванивания из этой книжки, а секс оставлю, пусть больше развлекаются, никакой монотонности Уинстона, больше развлечений, чтобы мыслей не было вообще ;)

В нынешних реалиях читать было особенно жутко. Внутри осталось ощущение, как после страшного аттракциона: долгое невероятно напряжение, а потом как будто резко отпустило, но осталось противное, тошнотное послевкусие… После прочтения захотелось выпить крепкого и подумать.