– Ну и как там спонсоры и майки?!…
Меня корежило, что я ломал свой график акклиматизации, из-за этих забегов, и должен был на второй день подняться на канатке на 3800 и тут же забежать на 4800. Это чтобы втиснуться в расписание «Эльбрус рейс»!
Наверное, Дэн хотел, сразу же, списать нас в утиль! Либо зачислить в расходные материалы, в «хэ-файлы».
Сам же он, недавно, выполнил недельный трек по Приэльбрусью, с восхождением на четырёхтысячники. То есть, имел достаточную высотную выносливость. У меня два года не было гор, у Андрея вообще ноль гор. И только у медработника два двухтысячника в этом году и фсё!..
Горная болезнь пришла, как-то незаметно в этот раз, в лёгкой форме, и только пока в одном проявление. Сто метро в гору до тубзика и обратно, и я не могу надышаться, как после марафона. Полежишь, успокоишься, но любое движение давало одышку!
Пару раз вышел на улицу без очков. Валил снег. Солнца не было. Яркая снежинка стала вспыхивать и пульсировать перед глазами. После этого выходил только в очках!
Я не знал маршрута восхождения. Запуган был «жиросборниками» в ледяных трещинах, «потеряшками» не воспользовавшимися фумарольными пещерами в непогоду, посему доставал высокогорных гидов. Но не было никакой возможности, хоть кому-то из них дозвониться с Горы!
Не мог это сделать внизу, когда связь была. Все гиды, как-то резко пропали. Дозвониться до Насти не мог с 25 по 28 сентября.
Вторая проводница, бывшая француженка – Ирма, отказалась вести нас, ввиду нашей низкой финансовой состоятельности. Кроме этого, она требовала (видимо, небезосновательно) контроля нашей акклиматизации и проживание восемь дней в её высокогорном приюте.
Фотки со свежего приюта были заманчивыми, но цены пугающими. Я посетовал, что дороговато, но она вспылила: «Но дешевле же, чем в «Лепрусе»! а в «бочках -гадюшник!» В заоблачной гостинице «Лепрус» и цены – заоблачные. Семь с половиной тысяч рублей за сутки!
Видимо у гидов было осеннее обострение «гидности». Ушли с горы, из телефонов, хворали метеозависимостью, и финансовой ревностью?
В двухтысячном году, написал бы так: «я бешено вертел диск телефона!» Теперь же, нудно прессую буквы в Вотсапе, в ВК и БФ.
– А идэ гиды? Нэма!
Я увеличил дозы противогипоксийнных средств, так как, не очень хорошо было почти всем, но вдруг, Андрей начал кашлять с булькающим хрипом. Как не здорово! Опасно замаячил, над горами, высотный отёк. Его, максимально быстро, надо спускать вниз! Утром, как только включат канатку.
Почему-то вспомнился роман «Тихий Дон». Григорий Мелехов: «не поведу казаков на пулеметы красных!». Видимо, и я не поведу группу на снеговые завалы…
Тяжело даётся это решение. Мне-то надо наверх! Эта попытка номер три, уже в самом начале становится несостоявшейся…
Все миски и кружки набиты снегом. Я сижу у окошка, у крошечного купейного столика, и на газовой горелке топлю воду. Её всё время мало. Её поглощают люди и термосы с ненасытными горловинами. Есть неохота, только пить. Это чай и солить талую воду, как-то, глупо!
Четыре, или пять раз за ночь, подскакиваю в туалет (Андрейка тоже), видимо развилась полиурия – реакция на антигипоксанты.
Приходится напяливать очень много вещей. Теплые штаны поверх термуховых, двухслойные пластиковые альпинистские ботинки, свитер, толстую куртку, шапку, рукавицы. Халява с очками – ночью можно не надевать. Зато вместо очков – фонарик трэба.
Мороз, ещё с вечера, упал до -20… -25 градусов Цельсия. И ветер лютовал, мгновенно выдувая всё тепло из-под одежды, которое накапливал во сне. Ветер слепил и обжигал острым снегом и морозом.
Ещё вчера днём, он метался, как демон, со скоростью городской маршрутки, выл в чём-то. Валами бил в стену домика, старался раскачать его. Сегодня казалось, что это у него может получится.
Это навело на жуткую угарную мысль:
– А вдруг, из-за ветра отключат новую канатку, ведь старую «кресельную» отключили! И мы будем морозиться и заваливаться снегом очень-очень долго…
Свет фонарика даёт только узкую полоску перед собой, и в ней бесновалась беспросветная снежная суета.
В пять утра, Солнце полоснуло по окну, занавешенному синим полотенцем. Стало тихо, но недолго.