Спорить с Людмилой Ивановной было бесполезно. Тем более, что сказки ее были неинтересные – все там болеют, всех там лечат и делают уколы, а вот по мягкому месту получить можно было запросто. Аська сразу ныряла под одеяло. Она, правда не понимала, кому это “всем немедленно спать”, потому дедушка уже давно спал в своей кровати и даже чуточку похрапывал, а папа с мамой уснули еще до дедушки. Подождав, пока бабушка ляжет и погасит свет, Аська снова вскакивала и начинала маршировать по кровати.
– Яз, два, тьи, цетые, пять – высел зяйцик пагуять. – с чувством декламировала она, косясь на бабушку. Бабушка спала.
– Идет бицок, кацяется… – пробовала она, но никто ее уже не видел и не слышал. Сообразив, что, зрителей нет, Аська печально произносила:
– Мами нету, папи нету, деда хьяпит, баба пит. Покойной ноци, маиси!
Помахав ручкой она затихала, ложилась на правый бочок и засыпала блаженным сном.
Куда исчезало колечко
Утром, уходя на работу, дедушка с бабушкой всегда Аську целовали. Делали они это по-разному. Григорий Игнатьевич быстро-быстро пробегал губами по Аськиной щечке сверху вниз – па-па-па-па. Бабушка целовала крепко в шейку – уу-мм. От нее всегда пахло вкусными духами и разными невкусыми лекарствами. Обычно деда и баба старались не будить Аську, которая к тому времени уже и не спала. Но иногда…
– Асенька, – говорила Людмила Ивановна ласковым-преласковым голосом, – ты уже проснулась?
– Ну вот, опять, – с досадой подумала Аська, потому что после такого бабушкиного голоса Аське приходилось расставаться с какой-нибудь игрушкой, или книжкой, или и тем и другим вместе. Просто бабушка относила Аськины игрушки и книжки на работу своим “разбойникам”, то есть больным детям. А если у бабушки появлялся совсем больной ребенок, то она забирала у Аськи и вовсе новые игрушки. Аське это порядком надоело. Она не была жадиной, но ей же никогда не приносили вот так игрушки. То, есть ей, конечно, их дарили, но их вовсе даже не отбирали у других детей, а покупали в магазине.
Еще больше Аське не хотелось расставаться со своими книжками… Правда, буквы Аська еще не знала – ей только-только должно было исполниться три года – но зато постоянно заставляла всех ей читать, а поэтому знала почти все книжки наизусть. Не успеет она наиграться игрушкой или выучить книжку, как бабушка начинала их у Аськи выпрашивать, а потом брала и уносила. Вот папа и дедушка никогда так не поступали. Но, если Аська не хотела что-нибудь отдавать, то они ее тоже сразу начинали стыдить, и все получалась так, что вроде Аська еще и во всем виновата.
Сегодня бабушка говорила особенно ласковым голосом:
– Асенька, ты уже наигралась своим обеденным сервизом?
Обеденный сервиз! Ничего себе! Аське ведь его купили совсем недавно! Там были и кастрюльки, и сковородки, и тарелки и еще много-много других вещей, которые Аське и самой были очень нужны. Ну ладно бы попросила кастрюльку, или даже чашки, а тут взять и отобрать целый сервиз! С этим Аська категорически не могла смириться. Но тут опять все как начали петь: ”и что это такое, и как тебе не стыдно, и какая ты жадная, а там тяжело больная девочка, у которой нет игрушек, потому что у нее есть только одна бабушка” и еще наговорили “сорок бочек всего”, как говорит мама. Воообщем, получалось так, что если Аська добром не отдаст то, что требовала бабушка, то нет на свете ребенка страшнее нее. Девочку и вправду было жалко. Только поэтому Аська, скрепя сердце, согласилась отдать весь сервиз. Ну почти весь, потому что она все же оставила себе супницу, чайник и газовую плиту. С этим ну никак невозможно было расставаться!
Аська так расстроилась из-за того, что все ее стыдили, что на некоторое время даже забыла про свой сон. А сон у нее был чудесный! К ней на белом крылатом коне прилетел Волшебник. На нем был блестящий розовый плащ, на голове серебряная остроконечная шапочка, а в руках волшебная палочка. Аська знала, что это вовсе даже сон, и, что она спит, но в этом сне все происходило как бы взаправду. Волшебник протянул Аське руку, и в ней она увидела колечко. Колечко было с большим красным камушком и все переливалось на солнце. У Аськи дух захватило от такой красоты.
Это мне? – прошептала, не веря своим глазам, Аська.
– Тебе, Ася, тебе, – произнес Волшебник, улыбаясь, – бери. Ты ведь давно хотела иметь такое, правда?
Пъявда, – восторженно прошептала Аська.
Волшебник оказывается знал про эту заветную Аськину мечту именно о таком колечке! Она протянула руку, и Аськина мечта скатилась к ней в ладошку. Аська не могла отвести от колечка завороженного взгляда.
– Спасибо, даягой Волшебник! – сказала она, оторвавшись от подарка, но ни Волшебника, ни его коня уже не было и в помине.
Утром, еще до бабушкиного голоса, Аська проснулась и раскрыла, зажатую в кулачок, ручку, надеясь хорошенько рассмотреть свое сокровище, но там ничего не было. Аська, поискав кольцо в постели, очень огорчилась. Это потом она еще больше расстроилась из-за сервиза, так, что даже позабыла про свой сон. Теперь, вспомнив его, Аська решила, что, когда Волшебник снова придет и даст ей колечко, а в этом она ну ни капельки не сомневалась, она сразу наденет его на пальчик, и тогда оно никуда не закатиться.
Волшебник снова появился в Аськином сне… Не сразу, правда, а через какое-то время. И снова он подарил Аське колечко. На этот раз она успела поблагодарить Волшебника и тут же надела колечко на пальчик Кольцо оказалось впору, а Аська вдруг подняла руки и полетела. Летела она высоко, под самым Солнцем вдоль берега синего-синего моря, которое накатывало на золотой песок, а на Аськином пальчике сверкало заветное колечко.
Утром Аська поспешила побыстрее проснуться, чтобы убедиться, что колечко на пальце. И снова кольца не оказалось.
– Как же так, – думала Аська, чуть не плача, – не могло же оно слететь так легко с пальца? Куда же оно все время пропадает? Надо что-то придумать, чтобы удержать кольцо.
И вот, что Аська придумала. Когда Волшебник прилетел снова и снова подарил Аське колечко, она его быстро спрятала под себя и поплотнее улеглась на него. Всю ночь Аська старалась не шевелиться, чтобы не упустить подарок Волшебника, а утром еще спросонья быстро пошарила рукой под попкой. Каково же было ее удивление, когда она опять не нашла ничего.
На Аськин рев сбежалась вся семья. Никто ничего не мог понять, все друг друга спрашивали, почему ребенок с утра вопит. Бабушка стала ставить градусник, папа – щупать живот, дедушка бегал вокруг кровати и кричал, что родители совсем забросили ребенка, а мама отвечала, что или она пишет диссертацию, или сидит дома с ребенком. Прошло сто часов, пока Аська угомонилась и рассказала про свой сон. Тут все, вместо того, чтобы пожалеть Аську, стали смеяться. Еще сто часов они хохотали, пока не пришла Глаша, Аськина няня. Аську все поцеловали, сдали Глаше и ушли. Аська думала, что Глаша ее пожалеет. Глаша Аську, конечно, пожалела, но после того как долго-долго смеялась.
А еще через месяц был Новый Год и Аськин день рождения. Ей исполнилось три года. Аське подарили много разных игрушек и книжек, а мама испекла большой торт. Аську поставили на стул, и она стала читать свои любимые стихи. Потом взрослые стали загадочно улыбаться. Тут в комнате появился папа. На нем был блестящий розовый плащ, на голове серебряная остроконечная шапочка, а в руках волшебная палочка. Папа протянул Аське руку, а в ней…, в ней лежало колечко со сверкающим красным камнем.
Жила-была курочка Рябушка
Раздался звонок, и Аська поплелась за Глашей в коридор. Глаша открыла дверь, и в квартиру важно вошла курица.
– Господи Иисусе! Опять! – перекрестилась Глаша, – я-то думала, что этот зоопарк прекратился, а они никак не угомоняться. Что за люди, ну что за люди! – запричитала Глаша и пулей выскочила на площадку. Никого там уже не было и в помине, а только хлопнула внизу дверь лифта.
Аська курице вовсе не удивилась. В их доме случалась и не такое. Глаша все время что-нибудь находила под дверью – то мешок картошки, то банки с огурцами, то пакеты с яблоками и еще многое другое. Не бросали только игрушки, ни разу еще не было. А жаль – лучше бы игрушки приносили, или на худой конец, книжки. Бабушка с папой потом все эти пакеты на работу уносили. Аська сначала никак не могла взять в толк, зачем какие-то люди бросают под дверь разные вещи и тут же убегают, когда можно позвонить, поздороваться и вежливо предложить, ну например кулек с мороженым или шоколадки.
Потом уже она поняла, что это вылеченные больные так приносят подарки, а бросают их под дверь потому, что знают, что папа с бабушкой их будут ругать, а потом попросят немедленно все унести обратно. По мнению Аськи папа с бабушкой ну совсем не жалели людей – только они поднимут на пятый этаж всякие там мешки, как снова надо было тащить их обратно.
Она помнит, как один раз пришел какой-то дядя, сказал культурно “здравствуйте, спасибо за все, доктор” и протянул папе большой пакет. Тут папа как рассердится, как замашет на него руками да “как вы можете, да как вам не стыдно, сейчас же заберите все это обратно…”. Дядя испугался, говорит “вы мне жизнь спасли, ночи не спали…”. В общем, дядька убежал, а утром возле двери тот самый пакет нашли.
Когда Петр Аркадьевич с Людмилой Ивановной приходили домой и видели все эти мешки, поднимался страшный шум. Бабушка кричала, что это папины больные тащат, а папа отвечал, что это делают бабушкины обезумевшие от радости родители ее разбойников.
– Мои родители?! – возмущалась бабушка, а кроликов кто приволок? Тоже мои родители?!
Папа вздохнул – кролики были его. То есть папа тут был ни при чем, потому что кроликов подбросил кто-то из его больных, то есть уже здоровых. Это папа потом узнал.
В тот раз, когда Аська с Глашей опять пошли открывать дверь, они обнаружили большой мешок, в котором что-то шевелилось. Глаша, конечно, испугалась, мешок брать не хотела, пусть, говорит, здесь постоит. Но Аська сказала, что нельзя всякий мусор оставлять на общей площадке. В общем, забрали они мешок в квартиру да и открыли его – очень уж интересно было, что там копошится? А из мешка как поскакали кролики, как распрыгались по всей квартире! Глаша, Аська и Чарлик так и приросли к полу! Когда они пришли в себя, кролики куда-то исчезли. Тут они стали бегать, искать кроликов. Чарлик носился по квартире вместе с ними и возмущенно лаял. Кроликов он находил сразу, но пока Аська с Глашей ловили одного, другие успевали куда-то исчезать.
Когда бабушка пришла с работы, Глаша с Аськой без сил сидели на полу, в мешке прыгал один единственный кролик, а Чарлик с визгом носился по дому.
– Что здесь происходит? – удивилась Людмила Ивановна.
– М-м-мы кьеоликов ловим… – пробормотала Аська. Она до сих пор еще плохо выговаривала букву “р”.
– Кро-ли-ков?! – бабушка открыла рот и чуть не упала со стула.
– Да, – мрачно сказала Глаша, – кроликов. Одного вон поймали, а остальных найти не можем – пропали.
– Ага, – кивнула головой Аська и сокрушенно развела руками, – совсем пьяпали.
Тут бабушка икнула и стала накапывать себе в стаканчик лекарство. В это время пришел папа и увидел, что все сидят на полу, Чарлик лает, а бабушка икает. Аська с Глашей и ему рассказали про кроликов. Папа почему-то тоже открыл рот, сказал “кро…” и молча уставился на кролика, ни откуда возьмись выпрыгнувшего из-под дивана. Тут пришли мама с дедушкой, узнали про кроликов, но удивиться не успели, потому что стали спасать бабушку с папой, которые ну совсем не могли говорить.
Когда, они, наконец, снова стали разговаривать, вся семья кинулась ловить кроликов.
– Господи, – стонала мама, – сколько же их было?
– Много, – авторитетно заявила Аська, – штук несколько.
– Как это “штук несколько”? Глаша, ты хоть можешь мне сказать, наконец, сколько было кроликов?
– Да кто их знает, Эммочка, мы ж их пересчитать не успели – они сразу разбежались кто куда, – вздохнула Глаша, а потом добавила – Кажется штук пять или шесть…
– Кажется, кажется… – проворчал дедушка, залезая под кровать и вытаскивая оттуда очередного кролика.
Часа через три всех кроликов переловили, накормили, напоили и посадили на лоджию в большую коробку с крышкой и дырками. Наутро папа забрал кроликов и отнес в соседнюю школу – в живой уголок.
Потом опять, то из-за папы, то из-за бабушки несколько раз входили разные животные и даже коза была. Петр Аркадьевич с Людмилой Ивановной опять из-за них сильно ругались, а потом папа отводил их в живой уголок.
Курица, которая сегодня вошла в квартиру, была чудо как хороша! Золотисто-коричневые перья заканчивались черными треугольничками на крыльях и белыми на хвосте. Хохолок и бородка у нее были красные, а кудахтала она нежно-нежно: “кудах-тах-тах”. Аська осторожно погладила Рябушку – это она уже дала ей такое имя – по крыльям и сказала:
– Я тебя никому не отдам.
Глаша поахала, поохала, отнесла Рябушку на лоджию, привязала ее длинной веревкой за ногу к гвоздику и накормила зерном. Курица быстро освоилась и важно уселась на подстилку, которую принесла для нее Глаша.
Когда все пришли и стали решать, куда девать курицу, Аська вдруг тихо заплакала – ни за что на свете она не хотела расставаться с Рябушкой. Ее глазки смотрели так печально, что все Аську пожалели и решили оставить курицу дома.
– Но это в первый и последний раз, – строго сказали папа с бабушкой, – а теперь – марш в постель!
Утром в воскресенье Аська побежала к Рябушке объявить о решении семейного совета. Курица медленно прогуливалась по шкафам, стоящим на лоджии.
– Куячка, пожалуйста, слезай, – вежливо попросила Аська, видя такой непорядок.
Но курица, не обращая внимания на Аську, продолжала свою прогулку.
– Я кому гаяву, слезай, – прикрикнула на нее Аська.
Вдруг Рябушка перелетела со шкафа на подстилку, присела и …снесла яичко, да не золотое а простое. Аська захлопала глазками и потрогала его пальцем – яйцо было белое, большое и совсем еще теплое.
Рябушка жила у Аськи долго-долго и каждый день несла для нее новое яичко.