Buch lesen: «Медея»

Действующие лица

Кормилица

Дядька

Медея

Хор коринфских женщин

Креонт

Ясон

Эгей

Вестник

Сыновья Медеи и Ясона

Действие происходит в Коринфе, перед домом Медеи.

Пролог

Кормилица

 
О, для чего крылатую ладью
Лазурные, сшибался, утесы
В Колхиду пропускали, ель зачем
Та падала на Пелий, что вельможам,
Их веслами вооружив, дала
В высокий Иолк в злаченых завитках
Руно царю Фессалии доставить?
К его стенам тогда бы и моя
Владычица не приплыла, Медея,
Ясона полюбив безумно, – там
Убить отца она не научала б
Рожденных им и нежных Пелиад,
И не пришлось бы ей теперь в Коринфе
Убежища искать с детьми и мужем.
Пусть гражданам успела угодить
Она в изгнании, и мужу оставалась
Покорною женой… (а разве есть
На свете что милей семьи, где с мужем
Живет жена согласно?), но удел
Медеи стал иной. Ее не любят,
И нежные глубоко страждут узы.
Детей Ясон и с матерью в обмен
На новое отдать решился ложе,
Он на царевне женится – увы!
Оскорблена Медея, и своих
Остановить она не хочет воплей.
Она кричит о клятвах и руки
Попранную зовет обратно верность,
Богов зовет в свидетели она
Ясоновой расплаты. И на ложе,
От пищи отказавшись, ночь и день
Отдавши мукам тело, сердцу таять
В слезах дает царица с той поры,
Как злая весть обиды поселилась
В ее душе. Не поднимая глаз
Лица к земле склоненного, Медея,
Как волн утес, не слушает друзей,
В себя прийти не хочет. Лишь порою,
Откинув шею белую, она
Опомнится как будто, со слезами
Мешая имя отчее и дома
Родного, и земли воспоминанье,
И все, чему безумно предпочла
Она ее унизившего мужа.
Несчастие открыло цену ей
Утраченной отчизны. Дети даже
Ей стали ненавистны, и на них
Глядеть не может мать. Мне страшно, как бы
Шальная мысль какая не пришла
Ей в голову. Обид не переносит
Тяжелый ум, и такова Медея.
И острого мерещится удар
Невольно мне меча, разящий печень,
Там над открытым ложем, – и боюсь,
Чтобы, царя и молодого мужа
Железом поразивши, не пришлось
Ей новых мук отведать горше этих.
Да, грозен гнев Медеи: не легко
Ее врагу достанется победа.
Но мальчиков я вижу – бег они
Окончили привычный и домой
Идут теперь спокойно. А до муки
И дела нет им материнской. Да,
Страдания детей не занимают.
 

Старый дядька ведет двух мальчиков.

Дядька

 
О старая царицына раба!
Зачем ты здесь одна в воротах¹? Или
Самой себе ты горе поверяешь?
Медея ж как рассталася с тобой?
 

Кормилица

 
О старый спутник сыновей Ясона!
Для добрых слуг несчастие господ
Не то же ли, что и свое: за сердце
Цепляется оно, и до того
Измучилась я, веришь, что желанье,
Уж и сама не знаю как, во мне
Явилось рассказать земле и небу
Несчастия царицы нашей.
 

Дядька

 
Плачет
Поди, еще?..
Кормилица
Наивен ты, старик,
Ведь горе то лишь началось, далеко
И полпути не пройдено.
 

Дядька

 
Слепая…
Не про господ будь сказано. Своих,
Должно быть, бед она не знает новых.
 

Кормилица

 
Каких? Каких? О, не скупись – открой…
 

Дядька

 
Нет, ничего. Так, с языка сорвалось.
 

Кормилица

 
О, не таи! Касаясь бороды²,
Тебя молю: открой подруге рабства.
Ведь, если нужно, мы и помолчать
Сумели бы…
 

Дядька

 
Я слышал, – но и виду
Не подал я, что слышу, проходя
У Камешков³ сегодня, знаешь, где
Старейшины сидят близ вод священных
Пирены. Кто-то говорил, что царь
Сбирается детей с Медеей вместе
Коринфского лишить приюта. Слух
Тот верен ли, не знаю: лучше б, если
Неверен был он.
 

Кормилица

 
Что же, и Ясон
До этого допустит? Хоть и в ссоре
Он с матерью, но дети ведь его же…
 

Дядька

 
Что ж? Новая жена всегда милей:
О прежней царь семье не помышляет.
 

Кормилица

 
Погибли мы… коль, давешней беды
Не вычерпав, еще и эту впустим…
 

Дядька

 
Все ж госпоже ее не время знать:
Ты затаишь мои слова покуда.
 

Кормилица

 
Вот, дети! Вот каков отец для вас!
Но боги да хранят его! Над нами
Он господин, – хоть, кажется, нельзя,
Чтоб человек больней семью обидел.
 

Дядька

 
В природе смертных это. Человек
Всегда себя сильней, чем друга, любит.
Иль новость ты узнала, удивляюсь…
И должен был для этого Ясон
Пожертвовать детьми утехам ложа?..
 

Кормилица

 
Идите с богом, дети, – все авось
Уладится. А ты, старик, подальше
Держи детей от матери – она
Расстроена. Запечатлелась ярость
В ее чертах – и как бы на своих
Не вылилась она, увы! Не стихнет
Без жертвы гнев ее – я знаю. Только
Пускай бы враг то был, а не свои…
 

Медея

(за сценой)

 
Увы!
О, злы мои страданья. О!
О, смерть! Увы! О, злая смерть!
 

Кормилица

 
Началось… О дети… Там мать,
Ваша мать свое сердце – увы! —
Мечет по воле и гнев
Ярый катает… Подальше
Затаитесь, милые. Глаз
Не надо тревожить ее…
Ни на шаг к ней ближе, о дети:
Вы души ее гордой, и дикой,
И охваченной гневом бегите…
О, скорее, скорее под кровлю…
Это облако стона сейчас
Раскаленная злоба ее
Подожжет… Где предел для тебя,
О сердце великих дерзаний,
Неутешное сердце, коль мука
Тебя ужалила, сердце?
 

Медея

(за сценой)

 
О, горе! О, муки! О, муки и вы,
Бессильные стоны! Вы, дети…
О, будьте ж вы прокляты вместе
С отцом, который родил вас!
Весь дом наш погибни!
 

Кормилица

 
На голову нашу – увы! —
Слова эти… Горе, о, горе!
Что ж сделали дети тебе?
Они за отца в ответе ль? Что мечешь
Ты гнев на детей! О милые, я
Боюсь за судьбу вашу, дети,
Ужасны порывы царей,
Так редко послушных другим,
Так часто всевластных…
Их злобе легко не уняться…
Не лучше ли быть меж листов
Невидным листом?
О, как бы хотела дождаться
Я старости мирной вдали
От царской гордыни…
Умеренность – сладко звучит
И самое слово, а в жизни
Какое сокровище в нем!
Избыток в разладе с удачей,
И горшие беды на род
С божественным гневом влечет он.
 

Парод

На орхестру спускается хор из коринфских женщин.

Хор

Проод

 
Я слышала голос, я слышала крик
Несчастной жены из дальней Колхиды:
Еще ли она, скажи, не смирилась?
Скажи мне, старуха…
Чрез двери двойные⁴ я слышала стон
И скорби семьи сострадаю,
Сердцу давно уже милой.
 

Кормилица

 
Той нет уж семьи – распалась она:
Мужа – ложе тиранов,
Терем жену утаил,
Царицу мою с тающим сердцем,
Лаской ничьей, ни единого друга
Лаской она не согрета…
 

Медея

(за сценой)

 
О, ужас! О, ужас!
О, пусть небесный перун
Пронижет мне череп!..
О, жить зачем мне еще?
Увы мне! Увы! Ты, смерть, развяжи
Мне жизни узлы – я ее ненавижу…
 

Хор

Строфа

 
Ты внял ли, о Зевс, ты, матерь Земля, ты, Солнце,
Стонам печальным
Злосчастной невесты?
Безумны уста, вы – зачем
Желанье холодного ложа?
Смерти шаги
Разве замедлят?
Надо ль молить ее?
Если твой муж пожелал
Нового ложа, зачем же
Гневом бедствие это
Хочешь ты углубить,
Частое в мире? Кронид
Правде твоей поможет:
Только не надо сердце, жена,
Сердце в слезах не надо топить
По муже неверном…
 

Медея

(за сценой)

 
Великий Кронид… Фемида⁵ -царица!
О, призрите, боги, на муки мои!
Сама я великой клятвой
Проклятого мужа
Связала с собою, увы!
О, если б теперь
Его и с невестой увидеть —
Два трупа в обломках чертога!
От них обиды, от них
Начало… О боги… О ты,
Отец мой, о город, от вас я
Постыдно бежала, и труп
Родимого брата меж нами.
 

Кормилица

 
Слушайте, что говорит,
Вопли мечет какие
Фемиде, обетов царице,
И Зевсу, кравчему клятвы.
Ужасной, ужасной она
Местью насытит сердце.
 

Хор

Антистрофа

 
Зачем же она явить нам лицо не хочет?
Слух не приклонит
На нежный мой голос?
Безумную злобу ее,
Души ее темное пламя,
Может быть, я
И утишила б
Словом и лаской.
Пусть же любимые мной
Видят желание сердца…
 

(Кормилице.)

 
К ней в чертог не войдешь ли?
Пусть она выйдет к нам…
Медлить не надо… Скорей!
Может сейчас несчастье
В этих стенах произойти…
Страшен порыв гнева и мести,
Отчаянье страшно.
 

Кормилица

 
Пойти я готова… Но только
Царицу смогу ль образумить?
Труда ж и желаний не жалко…
Как львица в муках родильных,
Так дико глядит она, если
С словами на робких устах
Приблизится к ложу рабыня…
О да, не будет ошибкой
Сказать, что ума и искусства
Немного те люди явили,
Которые некогда гимны
Слагали, чтоб петь за столами
На пире священном иль просто
Во время обеда, балуя
Мелодией уши счастливых…
Сказать, что никто не придумал
Гармонией лир многострунных
Печали предел ненавистной,
Печали, рождающей смерти,
Колеблющей ужасом царства,
Печали предел положить…
Лечиться мелодией⁶ людям
Полезно бы было, на пире
Напрасны труды музыканта:
Уставленный яствами стол
Без музыки радует сердце.
 

Уходит.

Хор

Эпод

 
Я слышу опять
Плачущий голос ее,
Ее протяжные стоны.
На мужа проклятьями с ложа,
Воздух пронзая,
Вопли несутся. Фемиду зовет
Несчастное чадо Колхиды,
Зачем увлекала ее
Чрез моря теснину на брег
Эллады, туда,
Где волны катает
Пучина, и нет ей предела.