Buch lesen: «Из сорока в шестнадцать»

Глава

1

      Треск, помехи, странные звуки, напоминавшие настраивание радиоволны, зазвучали в голове. Сильный порыв ветра закрутил воронку. Вспышка света: то ли блеснула молния, то ли искусственный электрический разряд возник из-за сумасшедшего напряжения, появившегося в воздухе. Лера посмотрела под ноги, земля завертелась и начала вытягиваться в широкую трубу. Зажмурив глаза, она вцепилась в лавочку, словно эта деревянная конструкция ее единственное спасение.

Лера открыла глаза и застонала он сильной головной боли. Боль толчками накатывала, вызывая тошноту. Во рту – привкус горечи, я съела сирень вспомнила она.

– Что это было?! Галлюциногенная сирень? Вспышки, странные звуки. И голова … – со стоном произнесла Лера.

Пробираясь сквозь приступы боли начала вспоминать, что она здесь делает.

Дочка, пошла к бабушке, а она осталась ее ждать возле дома.

– Вероника все не выходит из подъезда, позвонить по телефону маме или зайти? Лень идти, позвоню, – решила она, и потянулась к рюкзачку, с которым с удовольствием ходила в нерабочее время, ведь главному бухгалтеру, хоть и небольшой фирмы, не пристало ходить на службу в образе девочки-тинэйджера. А в свободное время, почему бы и нет. – Хм, не поняла, где рюкзак?

Огляделась вокруг, ни рюкзака, ни телефона. Опустив глаза посмотрела на свои ноги. На ней, вместо ее любимых, удобных белых кроссовок, с капсулой, какая-то смешная обувь с разноцветными шнурками: на одном, шнурок ярко-розовый, на другом – салатовый. Она нагнулась потрогать, не мерещатся ли ей эти туфли, привезенные мамой из Риги. На лицо упали волосы, они щекотали щеки и были такими длинными, что при наклоне они касались колен. Что за ерунда! У меня с двадцати лет стрижка, и она начала лихорадочно ощупывать голову. Вместо черных классических брюк на ней были «джинсы-варенки», подозрительно похожие на «Мальвины» из ее молодости.

«Почему я в чужой одежде? Где мой мобильный? – похлопав по всем карманам и не найдя телефон, Валерия занервничала еще больше, руки противно затряслись. – Может дочка с собой рюкзак взяла, но я этого не помню!»

Расстроенная Валерия подошла к дверям подъезда, собираясь позвонить в домофон. Но его не было, и вместо коричневой металлической двери, с блестящими кнопками, стояли хлипкие фанерные двери, окрашенные в ядовито-зеленый цвет.

«Что со мной происходит, мне кажется, я схожу с ума. – замерев в дверном проеме думала Валерия – телефон и дверь с домофоном исчезли, волосы длинные, одежда другая. Надо поговорить с мамой, она меня успокоит. Все встанет на свои места. – постаралась, подавить панику Лера».

Быстро поднявшись на знакомый второй этаж, она нажала кнопку звонка.

Интересная, моложавая женщина лет сорока пяти внимательно и серьезно смотрела на дочку, а та не могла выдавить и слово. Безусловно, это была ее мама. Но гораздо моложе! Небольшой макияж, и искусно уложенная прическа, Наталья Васильевна в штапельной веселенькой юбке и мужской рубашке с обрезанными рукавами выглядела превосходно.

– Ма-ма… – заикаясь произнесла она.

– Лера, что- то ты быстро, уже нагулялась?

«Может я сплю, какой реалистичный сон, – думала Лера – о, ущипнусь себя надо! Ссс, больно!»

Надежда, что родители успокоят и прояснят происходящее, растаяла как сладкая вата. Наталья Васильевна, выглядела, так, как в то время, когда Валерия заканчивала школу.

Она попала в прошлое! Ее желание, загаданное на сирени, похоже исполнилось. И что теперь делать? Как себя вести?

Лера решила, что вначале надо узнать какой год. Вспомнив про отрывной календарь поспешила на кухню. Там колдовал над ужином папа, ловко нарезая картошку соломкой, в его больших руках ножик выглядел как игрушечный. Какой он высокий, подтянутый, волосы почти черные, кучерявые, шея и лицо уже покрылись загаром.

– Что-то ты быстро вернулась, дочь. С подружками поругалась? – оторвавшись от своего занятия, спросил отец. И не дождавшись ответа предложил: «Хочешь моркови, я потер, на мелкой терке, как вы с мамой любите?»

– Да, давай пап – согласилась Лера, разглядывая оторванный с утра небольшой листок-приговор. Ярко-черные, типография не пожалела краски, раздутые от своей важности черные цифры сообщили ей, что сегодня 20 мая 1993 года.

«Такааак… попала… получается я заканчиваю 10 класс… Завтра надо идти в школу… я ничего не помню из программы… Подставлю наверняка по полной я свою юную версию…А как же без меня мои девочки! Моя беспокойная Вероника, и маленькая «штучка в себе» Милена? И что подумает мой муж Алексей, когда Вероника придет домой одна, без мамы!» – взрывался мыслями мозг.

Жуя морковь, и беспокойно ерзая на стуле, Лера наблюдала, как отец своими большими ручищами превращает длинную морковку, в оранжевую, сочную кашицу.

Лера вздрогнула от мелодии звонка. Мама открыла дверь.

– Здравствуйте, а Лера дома? Послышался давно забытый голос Егора.

«О, нет! Только не это! Что, вот скажите на милость, делать мне с этими подростковыми отношениями? Как реагировать сорокалетней женщине на восемнадцатилетнего юношу? Как там в фантастических фильмах? Нельзя нарушать ход истории! Как тут можно не нарушить, когда я даже не помню на какой стадии наши отношения на данный момент! Ага! Вспомнила, дневник!» – мысленно воскликнула Лера и открыла ящик стола.

Глава 2

Несколькими часами ранее.

Майский вечер таял на глазах: солнце медленно уходило за горизонт, бодрящая весенняя прохлада заползала под ветровку.

Валерия, стройная, миловидная женщина, с короткой модной стрижкой, сидела возле дома, в котором прошло ее детство. Обычная пятиэтажка, четыре подъезда, самодельные лавочки, эта, на которой она сидела, сделал ее папа. Ожидая дочку она вспоминала свое детство.

Двор, в детстве он казался такой огромный! Это был целый мир, в который они с нетерпением спешили. Наскоро поев и сделав уроки, ребята вечером вырывались на волю и играли здесь в прятки, в дочки-матери: расстилали на траве покрывала, вынесенные из дома, устраивали на них целые дома, а потом, ходили, друг к другу в гости, угощали куколок травкой, цветочками, обменивались одеждой, которую сами же и шили.

Современным детям в теперешнем изобилии не понять и не принять некоторых вещей. Например, как добывали ткань на наряды для кукол. Мы называли это: «Сходить за тряпочками».

Шли компанией в несколько человек, но не больше пяти. В центре нашего города располагался КБО (Комбинат Бытового Обслуживания). В трехэтажном здании находились: парикмахерская, швейный цех, вязальный цех, ремонт часов, ювелирная мастерская. А интересующий нас объект находился на заднем дворе. В маленькую коморку по мусоропроводу отправлялись отходы со всех цехов и мастерских. Туда-то мы и ходили на охоту. Среди остриженных волос, ниток, бумажек, попадались настоящие сокровища. То, блеснет переливом лоскут бархата, то ухватишь пушистый кусочек меха, дорогого драпа, элитного вельвета, а бывало и шелка, но чаще попадались обычные ситцевые обрезки. А почему не больше пяти человек? Что бы не привлекать внимание – раз, чтобы не так шумно – два, мы же дети не всегда могли сдержать свои эмоции от особенно шикарной тряпочки, и ругались, вырывая из рук и крича: «Я первая ее нашла!», а в-третьих – нужно было кому-то стоять на шухере. Сторож пару раз погонял нас, и мы старались быть осторожными.

За то сейчас, хочешь готовые наряды покупай, хочешь ткань, даже лоскуты продают 10 на 10 см. Только интереса у детей нет. Куплю новую куклу дочкам, поиграют максимум два дня, и теряют интерес. Думала женщина, крутя в руках ветку сирени, которую сорвала непослушная дочка, хотя она просила ее: не лезь в чужой палисадник, не обрывай куст. Не послушала, сорвала.

Про хозяйку дома у которой в палисаднике растет изумительная сирень разное говорили: что она травами занимается, лечит, привороты делает. В дом никого не пускает. Мешочек с лекарством даст, буркнет как принимать надо и закроет калитку на щеколду. Валерия пару раз в приоткрытую дверь видела нереально красивый бушующий цветочный газон во дворе. А еще ходили слухи, что сын ее пропал, давно еще в девяностых, исчез прямо из дома.

Валерия разглядывала веточку сирени, а она удивительная: цвет глубокий, фиолетовый с синевой, сортовое растение, похоже выращенное в питомнике по науке и с заботой. Не похожее на растения-паразиты с мелкими, бледно-сиреневыми вырождающимися цветками с которыми Валерия вела жестокую войну на даче, но каждую весну десятки новых побегов лезли из-под земли как зомби на свежую кровь, вытесняя другие не такие упорные растения.

– О, пять лепестков! А вот три лепестка! – воскликнула Валерия найдя редкие цветки, – В детстве мы ели и желания загадывали, надо и сейчас попробовать: «Хочу оказаться в майском вечере двадцать четыре года назад!».

Да, юность… Вернуться назад и все исправить, вместо бухгалтерии выбрать что ни будь творческое. Валерии всегда нравилось танцевать, с первого по одиннадцатый класс ходила в хореографический кружок, в институте – народный ансамбль. Даже став взрослой, работая в бухгалтерии, участвовала в конкурсах самодеятельности. Танцевала и сольные номера, но танец по большей части дело коллективное, и она находила единомышленников среди друзей, и коллег. Ночами придумывала номера, вечерами репетировала, небольшие победы вносили разнообразие в ее монотонную жизнь среди цифр и бумаг.

А больше всего ей запомнились номера с дочками. Однажды в школе куда ходила ее младшая, объявили конкурс, на лучший номер с родителями. Они так с девчонками «Твист» так сбацали, что потом долго учителя и родители, присутствовавшие на концерте, вспоминали их номер, она даже слышала, что ее узнают по танцу. Валерия, состоявшая в родительском комитете, услышала, как мамочки разговаривали между собой: «А кому надо деньги сдавать на букеты?» «Да той, помнишь, которая Твист с дочками танцевала».

Да, сцену Валерия боготворила. Эта любовь если приходит, то остается с тобой на всю жизнь: подготовка, волнение, кураж и аплодисменты.

А может стала бы художником, рисовать тоже ей нравилось, она изображала события, врезавшиеся в память, героев любимых книг, свои автопортреты. А став взрослой нашла для себя уроки рисования, и с упоением писала пейзажи, погружаясь в атмосферу творчества и забывая обо всем на свете. Нарисованное дарила своим родным и знакомым.

А как бы повернулась жизнь если бы у нее был другой муж. Леша, ее супруг, вроде близкой и в то же время такой далекий. У него вечно свои дела: то работа, то машины, то музыка. Ее он практически не замечает, для него она бесплатное приложение к дому и детям! Крутишься, целый день как белка в колесе, а все без толку: одну проблему решишь, другая тут как тут.

А ведь было время, когда я была юной и беззаботной. Только и дел что: в школу сходила, уроки сделала, и все, больше никаких проблем. А для мальчика своего, была богиня, цветы дарил, на руках носил.

Ах, эти букеты: то неприхотливой сирени, то нежных ландышей, то сумасшедше пахнущей черемухи, то не смелых ромашек, то ярко-фиолетового люпина. Как он, сейчас этот мальчик, с которым она встречалась в школе, стройный, зеленоглазый, ужасно романтичный Егор.

– Ну, где уже это Вероника делась, как зашла к бабушке, так и пропала. – Хотя, куда торопиться, размышляла Лера – Вечно куда-то спешу. Все, буду сидеть, наслаждаться.

Тёплый майский вечерок, в руках веточка сирени, пахнет приятно, воспоминания навевает. Только уже не из детства, из юности, как на скамейке этой до следующего свиданья прощалась.

– Наелась цветочков, будто голодная козочка, а желание все не исполняется! Смешно Лерка, взрослая баба, а надежда на чудеса осталась?

Глава 3

—Ле-ра —зычно крикнула мать, Егор пришел, что сказать?

– Мам, скажи, что я выйду минут через 15, пусть подождет. —Правильно я себя веду, так разговариваю? Воде бы, никто ничего странного не заметил.

Зайдя в свою комнату, Лера первым делом заглянула в зеркало. Интересно же посмотреть со стороны, как она выглядела в шестнадцать лет.

На нее смотрела хорошенькая девушка с маленькими розовыми губками, пухлыми щечками и прыщиком на курносом носу. А волосы, какие же они длинные, до лопаток. В принципе она не очень изменилась: ушла детская припухлость щек, резче обозначились скулы, ну и конечно, морщины появились, куда же без них.

На фигуру Валерия никогда не жаловалась, лишние килограммы ее не любили, и она спокойно могла надеть платье двадцатилетней давности. Только в возрасте четырнадцати-шестнадцати лет ее можно было назвать пухленькой.

Критически оглядев себя с ног до головы себя в отражении, решила, что не плохо бы этой отроковице на ночь есть только морковку и немного позаниматься в спортзале. Что это за животик?! Но, зато все остальное выглядит аппетитней, чем в зрелом возрасте.

Дневник, найденный на дне ящика школьного стола. Заканчивался записью двадцатого мая. Злость, ревность, обида. Эмоции, отраженные на бумаге, бьют через край. Есть подозрения, что у Егора параллельно есть другая девушка!

– Мам, я пошла!

– Лерчик, только не позже одиннадцати!

– Хорошо мам!

Выйдя из подъезда, Лера застала Егора на той лавочке, на которой она сидела час назад, но совсем в другой жизни. Начало смеркаться, но она еще могла рассмотреть забавный профиль с орлиным носом и смешными оттопыренными ушами. Вся поза и мелкие движения парня выдавали крайнюю степень беспокойства.

– Здравствуй – напряженно произнесла Лера.

– Приветик! – Егор радостно вскочил со скамейки, сделал шаг вперед и остановился, в полуметре от девушки.

– Ой, какой же он смешной! – Подумала девчонка и невольно улыбнулась. – Парень принял улыбку за хороший знак и широко улыбнулся в ответ.

Лера не знала, как себя вести. Надо бы начать разговор, а может стоит сделать вид что обиделась и молчать, думала она, разглядывая своего спутника. «О, мать моя женщина!!! Да я без смеха не могу смотреть на него: непонятные серые брюки, как будто со школьного костюма, рубашка в клеточку, похоже из «Детского мира», а на ногах то ли туфли, то ли сандалии – прощай молодость! И сам худющий, вместо попки – две горшки! Кажется, сейчас ветром сдует, или сам взлетит, похлопывая своими лопоухими ушками! Есть в нем хотя бы пятьдесят килограмм? Ну, рост хотя бы, более-менее, сантиметров на пятнадцать выше меня. Наверное, он старается показаться «крутым мачо», но я вижу на его по-юношески не очень чистом лице выражение растерянности. Вот и скажите, люди-добрые, что мы находим в своих избранниках, через какие очки смотрим?

О, теперь я понимаю, почему в подростковом возрасте гормоны бушуют как бешенные. Это природа придумала для того, чтобы в юный активный период, не замечать очевидных несовершенств внешности и характера, и влюбляться так страстно и самозабвенно, как будто ОН или ОНА, последний человек на планете!»

Зря Лера переживала что, будет сложно поддержать разговор. Ничего поддерживать было не нужно. Егор, поняв, что Лера вроде не обижается, стал говорить, говорить и говорить, не замолкая почти не на минуту. Он рассказывал, про то что он на днях купил мотоцикл «Яву». Не новый конечно, но какой классный, мотоцикл этот, и сколько в нем лошадиных сил, и какую скорость он развивает, и что выхлопуха обрезана, и рев слышен на другой улице. Ну и не ненароком заметил, что он устранит мелкие неполадки и покатает ее.

Разговаривая, они шли по родному городу, на который постепенно наползал майский теплый вечер. Лера слушала в пол уха, она наслаждалась неспешной прогулкой по знакомым местам, замечая изменения, которые произошли с городом за 20 лет. Они были, но незначительные: то забор убрали, то дерево срубили, то домик отремонтировали, это же маленький город, не Москва. Но были и заметные, остатки символов эпохи, так сказать, от которых в небольшом городке К. сейчас не осталось следа. Вот она огромная бетонная растяжка на площади с громкой надписью, которая сейчас вызывает гомерический хохот: «Партия – ум, честь и совесть нашей эпохи!» Наша героиня всегда была далека от политики, но и она понимала, что это громкое заявление, ничего общего не имеет с реальностью.

Вот еще один яркий, но в отличие от предыдущего, добротный и уютный привет из прошлого: автобусная остановка. Большая, каменная окрашенная возможно не в очень гармонирующие цвета: синий и зеленый. Когда молодые люди, решив сделать небольшую передышку, присели отдохнуть. Валерия тихонько прикоснулась к стене, она была гладкая и еще хранила теплоту майского дня. А деревянная толстая лавочка, да она кажется мягкой периной по сравнению с двумя металлическими рейками нынешних остановок, ледяными в холодное время и раскаленными в жару, ведь прозрачный поликарбонат слабо защищает от солнечных лучей.

– Егор, а почему тебя несколько дней не было? – решила взять быка за рога девушка.

– Ну, понимаешь…– протянул Егор.

– Нет, не понимаю, объясни.

– Я поехал в деревню, там, в клубе на дискотеке с девушкой познакомился. Она старше меня, симпатичная: блондинка, голубые глаза, грудь такая, ну как сказать: аппетитная, что ли… Она смотрела на меня часто, танцевала с подружками и поглядывала в мою сторону. Я, конечно, дурак, ничего не замечал, а Макс, дружбан, отозвал в сторонку и просветил. Потом был медляк, я пошел приглашать, она согласилась. Прижималась, терлась, говорила что-то, но я уже ничего не слышал. После клуба пошел провожать, а там лесок небольшой, ну и все…. Прикинь, я ее Лерой назвал! Даже с ней о тебе помнил!

Глава 4

– Ну ты и козел! – не сдержалась Лера.

      Вот это погружение в атмосферу любовного треугольника! Все прошлое: жизненный опыт, болезни детей, бытовые и рабочие проблемы в этот миг стали не важны. Сейчас была только маленькая потерянная шестнадцатилетняя девушка, которой, этот, юный болван, заявил, что у него есть другая! Ей стало обидно за себя прошлую и в то же время больно, ведь сейчас это она.

Кровь застучала в висках, воздух бы как будто исчез, дышать стало тяжело, а в груди застрял ком, который если не выплакать осядет в организме и разрядиться какой-нибудь психосоматикой в виде головных, желудочных болей или проблем с сердцем.

«Лерка, очнись, ты взрослая, замужняя женщина, главный бухгалтер, ну малолетка изменил, так не тебе, у тебя уже давно другая жизнь! »– старалась взять себя в руки женщина.

На короткое мгновение, окунувшись в те эмоции и пережив момент, который причинил ей такую сильную боль, она поняла, как это больно: измена и предательство! Бедные дети, с неокрепшей психикой. Было бы не плохо в семейной терапии при проблемах с детьми – подростками использовать такое погружение, чтобы родители, став на место своих отроков поняли, и приняли их жизнь, и не закатывали глаза, заявляя: «Мне бы ваши проблемы!»

–Уйди, не хочу тебя больше видеть! – И Лера побежала, она не хотела больше ни минуты находиться с этим человеком. Возле дома, она остановилась. Та, «старая» Лера, заметила, что даже не запыхалась, вот в чем прелесть молодости, у тебя еще все-все новенькое, не заезженное, не нагруженное годами и болячками.

Возможно, Егор хотел ее догнать, но скорее всего, даже своей пустой башкой, он понял, что не стоит ее сегодня трогать.

Поднявшись на этаж и нащупав в кармане ключ, девушка тихонько открыла дверь, в надежде что родители и сестра легли спать. Но и за двадцать лет, привычки родителей не изменились, и они как были полуночниками, так и остались.

Папа лежал на диване с книгой, а мама смотрела какой-то фильм и одновременно утюжила белье на журнальном столике, положив поверх одеяло, чтобы не сжечь полировку.

Алиса, младшая сестра, складывала портфель в школу. Когда первый раз Валерия пришла домой, ее не было в квартире. Похоже, ходила к своей подружке, соседке, напротив. Какая же она маленькая и миленькая, пепельные мягкие кучеряшки обрамляют круглое личико.

Представляю, как бы удивилась моя маленькая семилетняя сестренка если бы я рассказала, что ее ждет в будущем, предупредила о ее ошибках. Но нельзя, во-первых, это изменит ход истории, все может сложиться совсем не так как хотелось. А во-вторых, несмотря на некоторые неровности, без которых не обходится жизнь ни одного человека, у нее все сложилось хорошо: добрый и любящий муж, не слишком денежная работа, зато стабильная зарплата и недалеко от дома. Ну и конечно в жизни моей маленькой Алиски недавно, пять месяцев назад появился Мирослав, мой любимый- ненаглядный улыбастик Мирик! И квартирка у них с мужем уютная, в центре города. Но это все случиться не скоро, а сейчас передо мной стояла маленькая, серьезная школьница и просила проверить домашнее задание.

Неровные буквы, соединённые слова были написаны правильно. Ты умница! – похвалила старшая сестра. Меньшая расцвела, улыбнулась, показав симпатичные ямочки. Ой, да Мирик, вылитая Алиса!!! И эти ямочки!

– Алис, давай-ка зубки чисти и ложись. А тоя ванну займу!

Услышав мирное сопение младшей сестры, Лера наконец дала волю мыслям. Идеи о том, как вернутся в настоящее конечно не оставляли ее, но если верить версиям научной фантастики если в прошлом прошла неделя, то в настоящем несколько минут. Надо конечно выбираться отсюда! Но как? Сначала необходимо разобраться с этой ситуацией. Как он мог?! Мало того, что изменил, так еще и рассказал своей подружке всю глубину своего падения, да в каких цветастых подробностях. И блондинка она. И грудь у нее! А чем я ему не хороша ?! и зачем? Зачем все так описывать! А в той прошлой юности Валерия его простила. Значит возможно не все так просто. «Дай человеку объясниться» – гласит мудрость. Суть в том, что не все лежит на поверхности. Хотя что здесь понимать, говорит, что любит, а встречается с другой. Измена она и в Африке измена. Хотя… Несостыковочка … Говорил, что дискотека в клубе… А они только по выходным…А так все реалистично рассказывал. Надо спросить нашего общего друга, какая у него будет версия. А как его найти, мобильных еще нет… Такой телефон найти… Так не помнится, что бы он мне звонил. Так приходил, и звонил тупо в дверь…как все-таки это уже не привычно… а если дома нет? Надо еще раз приходить, и еще, когда- ни будь да застанешь. Очень неудобно! Но это я избалованная современными гаджетами двухтысячных. А в этом времени об этом и слыхом не слыхивали. Рассказать бы кому?! Не поверят, засмеют… Хотя у меня отличные подруги, примут все.

Ой, это завтра в школу!!! Час от часу не легче! Вроде Лера понимала, что это все не по-настоящему, но легче не становилось. Страх, сомнения, обида, ревность – такую бурю чувств девушка давно не испытывала. Да! Тяжело быть подростком!

Молодой организм взял свое и Лера заснула.