Мэтью приблизился к люку, чтобы осмотреть его, как вдруг тот резко дернулся. Мэт от неожиданности отпрыгнул назад. Люк дернулся еще раз и открылся. Голова Джорджа показалась из темноты.
– Чего? – буркнул он, поднимаясь. – У тебя такой вид, будто ты обосрался.
– Я в порядке, – как можно увереннее сказал Мэт. – Как внизу обстановка?
Он быстро полез доставать бинокль, чтобы не казаться напуганным или слишком подозрительным.
– Все спокойно. А у тебя? Заметил что-нибудь?
– Ничего, – быстро ответил Мэт, поворачиваясь к городу и обратив внимание, что Джордж был без своей винтовки.
– Ты случайно не брал мою винтовку, когда спускался вниз? – как бы между делом спросил Мэтью.
– Я? Нет, а что? Ты ее где-то потерял? – удивленно спросил Джордж.
– Скорее всего, оставил внизу, – деловито ответил Мэт.
– Надо быть внимательнее к своему оружию, – поучительно сказал Джордж. – А вдруг ты ее действительно потерял? Как ты дальше собираешься воевать без своего оружия?
– Я уверен, что она внизу, – ответил Мэт, не поворачиваясь и смотря в бинокль. Он никак не мог разгадать Джорджа, играет он с ним или Мэт зря себя накручивает.
– И что ты собираешься делать, Аллистер?
– Что ты имеешь в виду?
– Что ты собираешься делать без своего оружия?
– Собираюсь продолжать наблюдение, – уверенным тоном ответил Мэт.
– Наблюдение. А вдруг нападут враги? Что тогда? Или ты собираешься просто наблюдать, а не воевать?
– Тогда я что-нибудь придумаю, – резко ответил Мэт и повернулся.
В следующее мгновение он почувствовал сильнейшую боль от удара, который пришелся ему в левый глаз. Все потемнело, он, потеряв равновесие, упал, выронив бинокль из рук. Джордж стоял в боксерской стойке. Его лицо скривила злоба.
– Ты думаешь, ты самый умный, Аллистер? Ты думаешь, ты, богатенький сынок, все знаешь? – хрипел Джордж. – Ты поганый ублюдок.
Джордж ходил из угла в угол, словно ястреб, кружащий над добычей.
– Такие, как ты, всегда смотрели на меня свысока, как на мусор! Ты думаешь, что ты лучше меня! И где твои деньги теперь? Где твой богатенький папаша? Сейчас он тебя не спасет. Я тебе говорил, что убью тебя? Говорил?! – заорал он.
Мэт, сидя на полу, все еще отходил от удара. Ему казалось, что его огрели молотком. Боль начала приводить его в чувство. Он попытался сосредоточиться, но голова сильно гудела. Он не мог сфокусировать зрение.
– Так вот, сукин сын, я собираюсь сдержать свое слово, – Джордж смаковал каждое слово.
Он опустился, взял Мэта за воротник обеими руками и, подняв его на ноги, с силой ударил в живот. Мэтью показалось, что на секунду он потерял сознание. У него перехватило дыхание, и он упал на колени, задыхаясь от кашля.
– Ты думал, я забуду, что ты сделал? Ты думал, я идиот и вот так просто возьму и забуду все?
– Нет, – прохрипел Мэт сквозь кашель, опираясь на руки.
– Что ты сказал? Что «нет»?
– Я думал, что после всего этого мы с тобой станем лучшими друзьями, – тихо ответил Мэт сквозь кашель.
– Друзьями? – Джордж переспросил и расхохотался. Это действительно развеселило его. – Друзьями! – заливаясь от смеха, повторял он. – Друзьями!
Смеясь, Джордж не заметил, как корчившийся от боли Мэт достал нож. Он сжал рукоять со всей силой, что у него была, и, замахнувшись, вонзил нож в стопу Джорджа.
Джордж, как волк, взвыл от боли. Мэт рванулся к люку, открыть его и спрыгнуть по лестнице вниз. Джордж быстро наклонился, вытащил нож, торчащий в ноге, и прорычал от боли. Мэт уже открыл люк и собрался прыгать вниз, как вдруг его оглушил выстрел, а ногу выше левого колена пронзила дикая боль. Кровь брызнула на каменный пол. Джордж стоял с пистолетом и целился Мэту в лицо.
– Я же сказал, что убью тебя, сука! – прокричал он.
Джордж выстрелил еще раз, но Мэт уже прыгнул в тоннель. Пуля просвистела у его уха и отрикошетила от камня. Он пролетел несколько метров головой вниз в полной темноте, ударяясь о стены и лестницу, пока не зацепился за нее одной рукой. Все тело болело, но он смог перевернуться и быстро спуститься по лестнице вниз. Последних пару метров он просто пролетел и свалился на пыльный пол. Нога ужасно болела, пуля прошла навылет, и кровь текла с обеих сторон, также болела спина и руки от падения в тоннеле. Он увидел меленькое окошко света в конце тоннеля в башне и резко перевернулся. В следующее мгновение в то место, где он только что лежал, врезались пули, разметав щепки деревянного пола. Из тоннеля доносилось эхо выстрелов.
«Надо срочно бежать, – думал Мэт, – но куда?» В панике мысли путались. Он не мог сосредоточиться из-за боли во всем теле. Нож остался в башне, другого оружия у него нет. Он попытался быстро встать, но простреленная нога не дала ему это сделать. В полной темноте он встал, опираясь на здоровое колено, и, сильно хромая, пошел, выставив вперед руки, в сторону двери, ведущей вниз. Левый глаз начал опухать и уже ничего не видел. Несколько раз чуть не упав, запнувшись о разбросанные на полу вещи, Мэт все-таки нащупал дверь. Он начал водить по ней руками, пытаясь найти ручку. Как только он ее нашел и распахнул дверь, за спиной раздались выстрелы и дверь изрешетили пули. Мэт прыгнул в сторону.
– Куда-то собрался, сукин сын? – прорычал Джордж.
Он выстрелил еще несколько раз, пока не раздалось несколько глухих щелчков. Закончились патроны. Мэт не видел Джорджа, но слышал, как тот в темноте громко и глубоко дышит, перезаряжая пистолет.
– Тебе не сбежать от меня! – кричал он.
Мэт лежал во мраке неподвижно и не дышал, чтобы не дать себя обнаружить. Он пригляделся и разглядел очертания дверного прохода, до него был примерно метр. Сможет ли он бесшумно до него добраться? Раненая нога может не позволить ему сделать это быстро. Но другого выхода нет, придется рискнуть.
Стараясь как можно тише подняться, он сжал губы и скривил лицо от боли, простреленная нога сильно болела. Он еле встал, стараясь удержать равновесие, в полной темноте, с больной ногой это оказалось очень сложным, и сделал шаг к двери. Деревянный пол под ним предательски скрипнул, сердце Мэта сжалось, и в следующее мгновение он нырнул в черную пустоту коридора. За его спиной раздались выстрелы. Но Мэт их уже не слышал, он падал по винтовой лестнице, кувыркаясь и вертясь в кромешной темноте. Он сильно ударился головой о каменные ступени и ободрал руки. Локти и колени жгло от острой боли. Он не знал, как долго ему еще падать, ощущение было такое, словно он несется в бездну уже бесконечно долго. Наконец он достиг ровного пола. Все тело ужасно болело, голова гудела и раскалывалась от боли, лицо залила кровь и попала в глаза и рот. Он еле перевернулся на спину и попытался встать. Но тут же со стоном свалился на живот, ноги просто не держали его.
Мэт не мог ничего придумать, мысли заглушала неимоверная боль. Надо что-то делать. Мэт начал медленно ползти в сторону церковного зала, превозмогая боль.
– А ты шустрый, сукин сын! – прокричал Джордж.
Он, не торопясь, вышел из темноты коридора, немного хромая на одну ногу. Уползая в сторону, Мэт оглянулся и увидел, что в руках у Джорджа была винтовка. Наверное, он спрятал ее где-то наверху в комнате. Кровь залила правый здоровый глаз Мэта, и теперь он плохо видел, все было размыто, глаза жгло. Голова по-прежнему дико болела, он чувствовал тошноту. Силы покидали его.
– Знаешь, Аллистер, я приятно удивлен, – подходя ближе, хрипел Джордж. – Сначала я думал, что разделаться с таким червем, как ты, не составит никакого труда. Уж тем более я не думал, что ты способен дать хоть какой-то отпор. Фокус с ножом мне очень понравился, – улыбаясь, говорил Джордж, обходя Мэта. – Надеюсь, мой трюк с пистолетом ты тоже оценил.
Он обошел его и теперь стоял у него на пути в нескольких шагах. Мэт поднял голову посмотреть на него.
– Кстати, совсем забыл тебе рассказать, – злорадно ухмылялся Джордж. – Это ведь я подстрелил того капитана в деревне.
Мэта будто парализовало. Не может быть. Джордж убил капитана Смита?
– Не-е-е-ет! – завопил Мэт.
Джордж расхохотался.
– Представь себе! Я подобрал винтовку убитого немца и пальнул из дома прямо в него. А вы, идиоты, подумали, что это были враги. Этот болван капитан Маккормак так ничего и не понял, когда нахваливал меня сегодня в штабе.
– Ты ответишь за это! – кричал Мэт изо всех сил, что у него были.
– А ты что думал? Ты со своим капитаном сможешь отправить меня в тюрьму? – со злобой прорычал Джордж. – Я знаю, что пришел запрос из полиции. Я знаю, что этот придурок капитан сообразил, что запрос именно обо мне.
Мэт зарыдал. Какая-то мучительная тоска и горечь охватили его.
– А ведь все из-за тебя! Если бы ты тогда меня не увидел и не решил сдать, то ничего этого не произошло бы. Так что это твоя вина.
Джордж с нескрываемым удовольствием смотрел на побитого и сломленного Мэта, без сил рыдающего на полу.
– Хочешь что-нибудь сказать перед смертью? – медленно проговорил Джордж, поднимая винтовку и целясь Мэту в голову.
«Вот и все. Это конец», – подумал Мэтью, увидев дуло винтовки. Сражаться или бежать сил у него больше не было. Война все-таки его победила. Он был так разбит и морально, и физически, что готов был принять смерть.
Мэт зажмурил глаза. Он ждал выстрела. Ничего не происходило. Чего же он ждет? Играет с ним? Издевается?
Он открыл глаз и посмотрел на Джорджа. Тот все так же стоял над Мэтью, но вполоборота смотрел себе за спину. Мэт проследил за взглядом Джорджа и увидел вдали темные силуэты. Лунный свет совсем немного освещал зал. Мэт напряг зрение и попытался их разглядеть, кажется, их было трое. Они были метрах в сорока от него и Джорджа в дальнем конце зала, у самого входа в церковь, и, кажется, о чем-то негромко переговаривались.
– Эй! – крикнул им Джордж, и эхо повторило его в пустоте.
Но никакого ответа не последовало. Силуэты не приближались, а стояли вдали, переговариваясь.
Джордж неуверенно продолжил:
– Эй вы! Из какой вы дивизии? – Он повернулся к ним всем телом. – Какого черта? – проговорил он себе под нос.
Мэт не мог разглядеть происходящего. Одной рукой он вытер лицо от крови. Стало немного лучше, хотя заплывший от удара глаз уже ничего не видел. Тени не двигались.
Как вдруг раздался выстрел. На мгновение силуэты осветились. Пуля просвистела мимо Джорджа, попав в стену позади него.
– Фрицы! – закричал Джордж. – Вы поганые ублюдки!
Он поднял винтовку и, прицелившись, начал стрелять по ним. Мэт заметил, как один силуэт упал, а двое других разбежались в разные стороны, прячась за наваленными скамейками и колоннами. Джордж, продолжая стрелять, сделал несколько шагов вперед, целясь в сторону, где только что были немцы.
– Ублюдки! – Он повернулся к лежавшему Мэту. – А ты никуда не уходи, я скоро вернусь за тобой, и мы продолжим.
Он побежал к главному входу, где только что подстрелил одного немца.
Мэт попытался перевернуться на спину. С трудом это ему все-таки удалось, все его тело сильно болело, как будто его переехал грузовик. Кажется, сломано несколько ребер, и, возможно, сломана левая рука, уж очень сильно она болела, словно горела в огне, не говоря уже о простреленной ноге и разбитой голове. «Скорее всего, у меня сотрясение мозга», – подумал Мэт. Силы покидали его. Лежа на спине, он слышал вдалеке крики Джорджа и выстрелы. Его здоровый глаз все медленнее и медленнее закрывался, как будто он проваливался в сон. Тело хоть и болело, но он чувствовал какую-то приятную усталость. Ему казалось, что он медленно погружается куда-то вниз, ниже пола, на котором лежит.
Мэт знал, что он умирает. Интересно, будут ли воспоминания из детства? Говорят же, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами. Он попытался сам вспомнить какие-то моменты из прошлого, но не мог – голова сильно болела и не давала ему сконцентрироваться. Опять выстрелы. Еще. Но звук уже другой. Значит, немцы отстреливаются.
Лежа на холодном каменном полу, Мэт постепенно приходил в себя. Он попытался присесть, превозмогая боль. Надо отсюда бежать. Конечно, бежать он вряд ли сможет в таком состоянии, но убираться отсюда подальше точно необходимо. Хоть Мэт уже почти и свыкся с мыслью о смерти, но все же не хотел умирать от рук этого преступника Джорджа. Уж лучше пусть его пристрелят немецкие солдаты, это будет куда честнее и достойнее.
Он медленно встал на ноги, голова сильно кружилась, и так же медленно, пошатываясь, побрел к выходу, хромая на раненую ногу. Выстрелы и крики все еще раздавались где-то в церкви, где именно, он не мог определить. Хромая, он шел через зал, не думая о том, что его могут заметить и подстрелить.
Он прошел мимо мертвого немецкого солдата, которого убил Джордж несколько минут назад, и не обратил на него внимания. Он шел к выходу. Дойдя до главных дверей, которые были открыты, он остановился, оперся на большую дверь и посмотрел на улицу. «Вот он, выход», – думал он. Он может выйти, и если снаружи не будет немцев, то Мэт спокойно может затеряться в городе, и Джордж его не найдет. Если он переживет эту ночь, то наутро как-нибудь сможет выйти к своим.
Так он стоял и смотрел через открытые двери на город. Что-то мешало ему сделать несколько шагов и выйти. Его спасение было прямо перед ним. Позади раздавались крики Джорджа. Он что то кричал и ругался. Мэтью представил, как Джордж сейчас убивает тех солдат. Да, это были немецкие солдаты, это были враги Англии, но уж точно они не были врагами Мэта. Они такие же люди, как и он, которые просто хотят выжить. Ему почему-то захотелось вернуться и попытаться спасти этих немцев. Спасти их от Джорджа. «Что? Спасти немцев, немецких солдат, солдат вражеской армии?» – сам себя спрашивал Мэт. Да, именно так. Может, это сказывается травма головы, и он уже не может здраво рассуждать, думал он, но это именно то, чего ему сейчас хотелось.
Он не думал, чего это будет ему стоить, ему просто хотелось не дать Джорджу убить их. Он так устал от насилия, которое видел и пережил за последнее время, что не мог допустить продолжения этого. «Надо положить этому конец сейчас, – думал он, – чего бы это мне ни стоило».
Он развернулся и медленно пошел обратно. Подойдя к убитому немцу, Мэт присел, согнувшись над ним. Пуля попала немцу в грудь, в область сердца, скорее всего, сразу убив его. Одежда его была грязная, вся в пыли, по всей видимости, они были из тех, кто последними бежал из города от надвигающейся армии англичан. На поясе был нож, который Мэт, вытащив, засунул себе в сапог. Такой нож он уже видел, это был стандартный немецкий армейский нож с потертым и оцарапанным лезвием. Похлопав по карманам, он вынул один магазин на пять патронов для винтовки, которая лежала в метре от трупа. Та, из которой он открыл огонь по Джорджу.
Подобрав ее, Мэт дернул затвор и перезарядил винтовку, вставив новый магазин. Теперь он вооружен.
Вставая, он пошатнулся в сторону, голова все еще сильно кружилась. Зажмурив правый глаз и сосредоточенно прислушиваясь, он пытался понять, в каком направлении ему идти. Уверенность, с которой он решил не убегать от церкви подальше, а вернуться для того чтобы помочь, придала ему немного сил, и он крепче сжал винтовку.
Где-то раздавались крики, он не мог понять, чьи именно, Джорджа или немцев, но он понял, в какую сторону ему идти.
Пройдя треть зала, он стал слышать крики отчетливее. Выстрелов уже не было, значит, у всех закончились патроны. Мэт подкрался к наваленным в гору скамейкам и тихо обошел ее, стараясь не шуметь. Выглянув, он увидел Джорджа, склонившегося над лежавшим на полу немцем. Он избивал его, медленно нанося сильные и тяжелые удары кулаком по лицу, рыча при каждом ударе. Лицо немца все было в крови, белые волосы растрепаны и также забрызганы кровью. Он был в сознании, но уже не в силах сопротивляться. Видя это, Мэт почувствовал боль в области отекшего глаза. Второй немец лежал в стороне лицом вниз, непонятно было, жив он или уже нет.
– Ублюдок! Я убью тебя голыми руками! – рычал Джордж в такт ударам.
Одной рукой он держал немца за куртку, а второй беспощадно наносил удары, превращая лицо немца в кровавое месиво.
– А потом займусь твоим дружком, который сейчас прохлаждается.
Мэт вышел из укрытия, крепко сжимая винтовку, и сделал несколько шагов в сторону Джорджа, тот не видел его и продолжал наносить удары.
Мэтью поднял дуло винтовки к потолку и нажал на курок. Выстрел прогремел как гром и эхом разнесся по церковному залу. Джордж подскочил, выпустив немца из рук, и резко развернулся к Мэту. Немец упал, что-то простонав. Джордж выпучил глаза, он был шокирован, не ожидая увидеть Мэтью, да еще и с оружием.
– Отойди в сторону, – как можно громче сказал Мэт, наводя винтовку на Джорджа.
– Спокойно. – Джордж поднял руки перед собой, медленно делая несколько шагов в сторону. – Послушай, Аллистер, я понимаю, ты на меня злишься, – запинаясь, прохрипел он, тяжело дыша, – но давай не будем горячиться, ладно? Хочешь – возвращайся к нашим. Скажи, что на нас напали. А я тут сам закончу. Между нами тоже все кончено, мы квиты, ладно?
– Я никуда не уйду.
– Послушай, опусти винтовку, давай поговорим.
– Я не дам тебе их убить, – спокойно ответил Мэт.
– Что? – Лицо Джорджа скривилось.
– Ты меня услышал.
– Но это же враги! Ты чего, спятил? Я что, слишком сильно ударил тебя по голове и ты спутал стороны? Они стреляли в нас! Эти ублюдки хотят нас убить!
– Хватит смертей. – Мэт отрицательно помотал головой. – Хватит убивать.
– Тебе же не придется ничего делать! Возвращайся в лагерь, тебе явно нужен врач, я сам все сделаю.
– Нет. Мы их отпустим, а ты пойдешь со мной обратно в лагерь.
Немец, которого избивал Джордж, простонал, приходя в сознание.
– Ты хочешь отпустить этих тварей? После всего, что они сделали? Да они убивали наших товарищей!
– Хватит болтать. – Мэт дернул дуло винтовки в сторону. – На выход!
– Эти немцы живыми отсюда не уйдут, – грозно прошипел Джордж, опуская руки.
– Это уже не тебе решать.
Немец, который все это время лежал в стороне, попытался встать на колени, что-то бормоча себе под нос по-немецки. Мэт увидел, что у него разбита бровь, и кровь стекала по его лицу до усов. Одежда его была также запачкана и местами порвана, как и у того, что мертвым лежал у входа. Он медленно пополз ко второму избитому, лицо которого было уже не узнать.
– Руки! Чтоб я их видел!
Джордж медленно поднял руки, пристально смотря Мэту в глаза.
– Ты сошел с ума! Мне надо было пришить тебя еще в той башне. Мне надо было пришить тебя гораздо раньше, сукин ты сын.
– Ты уже все сказал. А теперь иди на выход с поднятыми руками. Вернемся в лагерь, где тебя будут судить как преступника!
– Меня? Это тебя надо отдать под трибунал за то, что ты сейчас делаешь! Ты еще хуже этих немецких ублюдков!
Усатый немец подполз к избитому и что-то ему сказал, взяв за руку.
– Отсюда никто не уйдет! – Джордж быстро достал пистолет из кобуры на поясе и направил дуло на лежавшего немца.
– Опусти пистолет! – крикнул Мэт, подняв винтовку и целясь в грудь Джорджа здоровым глазом.
– Иди к черту!
Джордж выстрелил в блондина два раза. Пули воткнулись ему в грудь, разбрызгивая кровь, а из его рта потекла кровь. Усатый немец закричал, все еще держа того за руку. Голова блондина опрокинулась на пол и повернулась в сторону Мэта.
– Получай, сука! – Джордж навел пистолет на второго немца, тот с криком бросился на него, обхватывая его за живот и валя на пол как раз в тот момент, когда прозвучал еще один выстрел.
Падая, Джордж выронил пистолет. Они сплелись в борьбе, кувыркаясь и перекатываясь по полу, пиная друг друга.
Мэт пытался прицелиться в Джорджа, но не мог. Он сделал несколько шагов к сцепившимся на полу, все еще держа винтовку наготове. Джорджу удалось несколько раз ударить немца кулаком в лицо и, когда тот ослабил хватку, свалить его с себя и откинуть в сторону.
Мэт подошел вплотную, целясь в Джорджа из винтовки. Тот, все еще лежа на спине, пнул винтовку, выбивая ее из рук Мэтью. Та отлетела в сторону. В следующую секунду Джордж накинулся на него, повалив на пол, и, садясь сверху на его грудь, начал душить Мэта обеими рукам. Открыв рот, тот пытался вдохнуть хоть немного воздуха, но здоровые крепкие пальцы мертвой хваткой вцепились в его горло. Задыхаясь и кряхтя, Мэт в панике выпучил здоровый глаз, схватил руки Джорджа, пытаясь их разжать, но тот сжимал их еще сильнее, словно тиски. Мэт брыкался под ним, стараясь скинуть с себя, но вес Джорджа был гораздо больше, и все его попытки были бесполезны. Его как будто придавило камнями. С каждым движением, с каждой секундой силы покидали его.
– Как же долго я этого ждал, – наклонившись близко к лицу Мэтью, прохрипел Джордж.
В следующее мгновение Мэт отпустил одну руку, поджал ногу и выхватил из сапога немецкий нож.
Одним ударом он вонзил его в шею Джорджа по самую рукоятку. Замок из рук тут же расцепился, и Мэт сделал громкий глубокий вдох, а потом сразу тяжело закашлял. Кровь лилась на него сверху. Джордж, все еще сидя на нем, одной рукой схватился за горло, другой махал в воздухе, пытаясь тщетно ухватиться за рукоятку торчащего ножа. Кровь сильно брызгала из раны, заливая все вокруг. Мэт столкнул его с себя и отполз в сторону, тяжело кашляя, его горло сильно болело, ему с трудом удавалось дышать.
Неестественно дергаясь, лежа на полу, Джордж молча открывал и закрывал рот, стуча окровавленными зубами. Из его рта брызгала кровь. Вся его одежда была залита ей, под ним быстро образовывалась темная большая лужа. Лежа на спине в собственной крови, не в силах вытащить нож, он с широко открытыми глазами продолжал ворочаться из стороны в сторону, пока его руки совсем не ослабли, и он замер окончательно.
Мэт продолжал громко откашливаться. Он мог уже нормально дышать, хотя горло все еще сильно жгло. На коленях он подполз к телу Джорджа. Мертвые глаза того были широко открыты и смотрели куда-то в потолок.
Где-то в стороне раздался шорох. Повернув голову, он увидел встающего на ноги немца с разбитой бровью. Тот ошарашенно посмотрел на залитое кровью тело Джорджа, потом на Мэтью. Все еще кашляя, Мэт обратил внимание на винтовку, лежавшую в нескольких метрах. Она была ровно посередине между ним и немцем, лицо которого заливала кровь. Немец проследил за его взглядом и, заметив оружие, с опаской смотрел на Мэта.
Мэтью поймал себя на мысли, что совсем не боится, если немец подбежит и первым поднимет винтовку. Сил сопротивляться и тем более сражаться у него уже точно не было. Ему было уже все равно, что будет дальше, убьет этот немец его или нет.
Встретившись с ним взглядом, Мэт медленно помотал головой, давая понять, что не собирается снова браться за оружие. Он поднял руку и жестом указал немцу в сторону выхода.
– Уходи, – тихо проговорил он.
Немец стоял, пристально изучая Мэта, как будто ожидая подвоха.
– Ну же. Уходи. Давай. – Силы покидали его. Он медленно опустился на пол и сел.
Немец наблюдал за ним, не двигаясь с места. Еще какое-то время они смотрели друг на друга в полной тишине.
– Danke, – тихо сказал немец и медленно пошел в сторону выхода, пройдя мимо лежавшей на полу винтовки.
Мэт сидел на полу и слышал шаги уходящего немца, пока они совсем не стихли. Он остался один в темноте и полной тишине.
Сидя так на полу в одиночестве, он думал о Колине. Мэт вспоминал все, что произошло за последнее время, и думал о том, что Джордж был абсолютно прав. Это Мэтью был ответственен за все это.
Единственное, чего бы он сейчас хотел, – это попросить прощения у своих родителей. Просто сказать «простите» за то, каким сыном он был, за то, что не слушал отца, за то, что не понимал, что отец хотел его спасти, за то, что сгубил младшего брата. Попросить прощения за то, что был таким эгоистом.
Падая набок от потери сил, он подумал о немце, которого только что отпустил. Мэт был рад. Он все-таки закончил эту войну. Прежде всего для себя самого. Он в ней победил. Победил, не убив всех до единого врагов, как желал того в самом начале, а отпустив последнего врага, подарив ему жизнь. Жизнь за жизнь. «Это честно», – думал он. Именно так должны заканчиваться войны, не убивая всех до единого врагов, а расходясь по своим сторонам. Без жертв. Пусть лучше каждый солдат вернется к своим родным, чем семьи победителей будут оплакивать погибших героев. Эта война должна показать миру, что насилие бессмысленно. Это опасный путь, в котором нет победителей.
Лежа на полу, он уже не чувствовал боли, только сильную усталость. Ему хотелось спать. Сознание медленно покидало его. Мэт закрыл глаза, медленно погружаясь в темноту.
Так вот, значит, каково это – умирать.