Buch lesen: «Наследие Маозари», Seite 5

Глава 11

– Это всё, тот гребаный хлыщ виноват, который раз ко мне приходил, продай да продай мастерскую, я его слал далеко, а он падла такая, спрашивает, не слышал ли я, что скоро всех грязных гнать с города будут, а через пару дней приходит со служителем Чистого, и тот начинает на всю улицу орать, что вот-вот я тварью стану и начну тут всех рвать на куски, что он мол служит Чистому, и такое чувствует. А я ему говорю: "Да пошёл ты на…"

– Оркус, дети.

– Извини дорогая, – и уже обратно повернувшись ко мне, продолжил, – к своему Чистому, на его чистый, раз у вас такая любовь. А он весь покраснел, затрясся, и как завопит: "Ересь, ересь, на костёр, сжечь еретика!". Ну я не выдержал его воплей, и дал в морду. Он сразу и обмяк, а меня стража скрутила и поволокла в темницу. Потом быстро определили мою вину, нацепили ошейник, а когда вывели из темницы, оказалось, что у меня уже ничего нет, ни дома, ни мастерской. А супругу с детьми на улицу выгнали, разрешили хоть вещи забрать. Меня и ещё нескольких грязных, повели к этому толстяку Керту, ну чтобы он значит, исполнил волю ордена и самого Чистого, отвёз нас в лес и там оставил на растерзание тварям. А тут супруга моя с пацанами: "Мы с ним! Мы с ним поедем!". Я ей говорю, куда мол дура собираешься, да ещё и с детьми. А толстяк мне подмигивает, и говорит: "Пускай едут, не переживай, я вас пристрою в хорошие руки". Ну а я что, я в рабском ошейнике сильно не покомандуешь, моего мнения уже не спрашивали, а жена свободный человек, хочет с детьми в лес, кто ж ей запретит. Да даже, если бы, я служителю не двинул в челюсть, меня бы всё равно всего лишили и изгнали, уж больно серьёзно они были настроены, не просто так со стражей за спиной, пришли читать мне проповеди. Это всё, что-то мутит, этот мудак барон Барабер, драть его в дышло.

– Оркус.

– Да, да извини дорогая, – и опять мне, – не было раньше такого. Я двенадцать лет изготавливал мебель, в своей мастерской, был лучшим краснодеревщиком на всё баронство, до этого десять лет ходил в лес за тварями, чтобы накопить на свою мастерскую, а эти суки всё отняли, – и он бахнул кулаком по столу.

– Воу, воу, полегче здоровяк, – успокаивал я мужика.

– Извини, мелкий господин, – сказал он.

– Побольше почтения своему господину, – вскочила с места Лика.

– Э-э-э, я не умею, молодая госпожа, недавно в рабах, не обучен, так сказать, – пожал он плечами.

– Ну да ладно, продолжай, – сказал ему я.

– Ну вот, значит, посадили нас в телегу к толстяку, меня с семьёй, вот эту девчушку, молодого парнишку, и вот эта старуха с нами напросилась, говорит, что в Поебушки ей надо, дела там у неё. Приехали в Поебушки, староста только на парня указал, а остальных говорит: "Увози, таких не надо". На жену мою только поглядывал, но торгаш разъяснил, что она свободная и оставаться не собирается. А у парня того, что с нами был, только нижние клыки сильно торчали, так староста молодцов позвал, они с ним куда-то сходили, и обратно парня привели уже без клыков. Ну а нас то не исправишь, с меня только что кожу снимать.

Был он ярко-зелёного цвета кожи, с коротким ёжиком волос, и фигурой бодибилдера. Его дети, два брата близнеца, имели такой-же цвет кожи. А вот супруга была обычной, или как говориться у местных, чистой, это была невысокая худенькая брюнетка лет тридцати, звали её Мина.

– А эта? – перевёл я взгляд, на старуху.

– Бегала по деревни, кого-то искала, потом поговорила о чём-то с бородатым воином, упала на колени, и заревела. А зачем с нами пошла, не знаю, наверное здесь этого кого-то хотела найти, а когда вы сказали, что вас тут только двое живёт, такой стала, – кивнул он на отстранённую старуху.

– А с девочкой что? – спросил я.

– Девочка эта, дочь рабыни из таверны, там хозяин своих подавальщиц под посетителей подкладывает. Так сказать, дополнительная прибыль. Вот какой-то постоялец, и заделал одной из них это ушастое чудо. Как зовут не знаю, да и она не разговаривает, мне просто знакомый рассказывал про девочку, со звериными ушами, которая живёт в трактире.

Девочки было лет шесть, и у неё действительно были звериные ушки, и размещались они по голове выше чем у обычных людей, не стояли на месте как бутафорские, а постоянно шевелились, поворачивая на звук, из-за мышц которые их двигают, форма головы девочки немного отличается от обычной, но как и рассказывал Фед, всё смотрится очень органично, у неё вместо ногтей были маленькие коготки, и она была ярко-рыжей и конопатой, с таким же рыжим мехом на ушках, была похожа на лисичку.

– Ну, раз мы не знаем твоего имени, будем звать тебя Лисой, – сказал я.

– Лисой, – повторила тонким голосом девочка и улыбнулась.

Заулыбались и все, за столом атмосфера немного разрядилась. Мы ввосьмером сидели за столом, не так давно сделанным мною, чтобы кушать на свежем воздухе, а так как в прошлой жизни я был большим человеком, в прямом смысле слова, и любил мебель побольше, то и здесь не стал изменять своим привычкам, поэтому стол для двоих у меня получился метр на два, всё из той же укрепленной глины, и из неё же лавки. Поэтому мы расположились с комфортом. Ели жареную на костре рыбу, и разговаривали. Не так давно мы с Ликой, вернулись от торговца с покупками. Расторговались мы не плохо, Лика уважительно но настойчиво торговалась, зная все ценны на данный товар. Толстяк после такого, даже предлагал взять Лику назад, за умеренную плату, но я отказался, как говориться: "Такая тёлка нужна самому". Купили всё что собирались: семена, несколько пар ботинок, разной одежды, ткани, одеял из шерсти и ещё всякого необходимого для быта. А также совершили не запланированные покупки, а именно купили двух рабов, вот только с одним из них в довесок шла семья, а бабка шла сама по себе, но почему-то с нами, ну не гнать же её было. Амулет от ошейника Оркуса мы привязали к Лике, потому что она сказала: "А то я знаю, какой ты добренький, всех отпускаешь, а он нас потом прирежет, смотри какая у него рожа зверская". Я не стал с ней спорить, потом освобожу, я то знаю, какие у Оркуса намерения, нам он зла точно не желает, а его поведение опасного человека, лишь из-за того, что он очень переживает за семью, боится, что с ними что-нибудь здесь случится. Потому-что, как не крути, мы с Ликой выглядим очень подозрительно, маленький мальчик и девочка подросток, которая на людях обращается ко мне на вы, и называет господином, при этом смотрит на них с вопросом, что это они ещё ниц не упали перед благодетелем. Конечно мы не собирались никого покупать, но этим испуганным детским взглядам, я не смог ответить нет. Торговец запросил не дорого, шесть ягод силы за обоих.

После того, как убрали со стола, и собрались возле дома, я объявил:

– Ладно, давайте готовить спальные места, можете расположиться рядом с домом, сегодня поспите на свежем воздухе, а завтра сделаем вам шалаши. Девочку мы возьмём к себе в дом, будет спать с нами.

– Девочка может лечь спать со мной, – тихо сказала, молчавшая до этого старуха.

– Ну уж, нет, вы какая-то мутная мадам. Я вам ребенка не доверю.

– Да ты сам ещё ребёнок, – как-то даже оживилась старушка.

– Ну я тут главный, и я буду решать, кто с кем спит, – повысил голос я.

Установилась гробовая тишина, слышно было, только какое-то насекомое типа сверчка. Я почувствовал, как все напряглись, а от Оркуса, вообще коктейль эмоций: страх, паника, решимость.

– А ну ка, всем успокоится! – рыкнул я, – я не так выразился, – начал я спокойным голосом, – Оркус, сука, если ты сейчас не успокоишься, ошейник тебя задушит, а дети останутся без отца, – пытался я его успокоить, когда среди всех его чувств, осталась лишь одна решимость.

– Ты их не получишь тварь, – зарычал Оркус, направляясь в мою сторону, а потом захрипел и упал на колени, раскрывая и закрывая рот, пытаясь сделать вдох, а над ним стояла Лика сжимая амулет от ошейника.

Оркусу пришлось снять ошейник, чтобы привести его в чувства, а его жену, детей и старуху, убедительно попросить отойти на пятьдесят шагов, намекая на Лику, помахивающую секирой. После того, как он открыл глаза, я прижимая нож к его горлу спросил:

– Ну и что это было?

– Пожалуйста пощадите жену и детей. В них очень мало росы, вам не будит с них никакого толку.

– Э-э-э, – подзавис я, – а за кого ты меня принимаешь?

– За высшего вампира, а за кого же ещё, – удивился он.

– А как доказать, что я не высший вампир?

– Порежьте руку, а кровью на моей руке оставьте отпечаток, – всё больше удивляясь ответил он.

Я не стал больше задавать вопросов, и сделал, как он сказал. Ещё с минут пять мы все смотрели на измазанное моей кровью предплечье Оркуса, прежде чем он выдал:

– Ты не вампир.

– Да ну? – саркастично заметил я, – и как ты догадался Шерлок? По походке?

После того как все успокоились, и приготовили спальные места, мы собрались вокруг небольшого костра.

– И так, рассказывай, – сказал я, глядя в глаза Оркусу.

– Как уже говорил, я десять лет был в группе охотников за тварями, мы их выслеживали, усыпляли, а потом продавали в графство. Я скопил достаточно денег, чтобы открыть своё дело, и лишний раз не рисковать жизнью. Но с моей бывшей группой поддерживал хорошее отношение, и когда они очередной раз заехали ко мне, а было это примерно три месяца назад, за кружкой пенного, поведали мне на кого у них очередной заказ. Оказалось, что они шли по следу высшего вампира, и он привёл их к нашему баронству, месяц они его искали по всем окрестностям, но так и ничего не нашли. А тут меня с семьёй выкупает мальчик с девочкой, которые живут одни в лесу, там, где потеряли след высшего. Девочка обращается к мальчику мой господин, и пожирает его глазами, примерно такие отношения между обычным вампиром и высшим. А мальчик разговаривает и ведёт себя как взрослый, и только высший вампир может менять габариты своего тела, и превратится в ребёнка лет десяти. А когда вы начали настаивать, чтобы Лиса осталась ночевать с вами, я подумал, что вы хотите её выпить. А там и до нас доберётесь. У меня появились подозрения ещё там у дороги, а потом они только крепли. А сейчас, я ничего не понимаю, – как-то беспомощно закончил Оркус.

– Ну во первых, – решил я немного признаться, – того высшего вампира больше нет, его на моих глазах спалил один маг, большего я не могу рассказать, не моя тайна.

– Ну это очень хорошая новость, – обрадовался Оркус, – с того берега где дорога, это наверное было самое опасное существо.

– Оркус, а что ты там говорил про превратиться, разве твари превращаются в людей, – очень заинтересовался я, поглядывая на бабульку, всё-таки она первая Лису спать с собой звала.

– Ну в общем, вампиры не совсем твари, – начал Оркус, – они между ними и людьми. Некоторые воины и маги, застревают в развитии на одном месте, а на дорогую алхимию не хватает золота, тогда они прибегают к запрещённым способам, а именно пьют кровь тварей. Хватает чуть-чуть, всего пару глотков, и развитие вновь возобновляется. Ну как обычно оно и происходит, не хватает ещё немного развития, и тогда очередные несколько глотков. А потом человек не видит в этом ничего плохого, и уже пьёт на постоянной основе, и без очередной дозы уже не может. Чаще всего это происходит в деревнях…

– Ха-ха-ха-ха, хи-хи-хи, извини, Оркус, ну ты сейчас описываешь деревенских алкашей, и с ну та-а-ким серьёзным лицом, я не смог сдержаться, – я ещё некоторое время ржал как конь, пока не успокоился, ещё раз извинился, и попросил продолжать.

– В деревнях, потому что там, недавно инициированные юноши, толком не зная последствий, но где-то услышавшие, что это помогает, пробуют кровь тварей, а когда их родные замечают в них изменения, вместо того чтобы сообщить про них властям, покрывают их, а иногда и кормят своей кровью ненадолго уменьшая ломку. Чаще всего таких начинающих вампиров ловят и убивают, но некоторым удаётся уйти и скрыться в какой-нибудь дыре, куда не попадают солнечные лучи, – он мельком глянул на мою землянку, – и вылезает из неё только в поисках пищи. Если и тут удалось выжить, и измениться, то это будет уже вампир, а дальше они быстро развивают магию плоти, и чем больше пьют крови, чем насыщенней кровь, тем быстрее они развиваются. Разум и воспоминания остаются, а вот жизненные и моральные ценности меняются кардинально. Их истинный облик страшен и уродлив, но магия плоти, позволяет им нарастить псевдоплоть, и принять образ другого человека, но не меньше своих габаритов, а развивающаяся ментальная магия, помогает скрыть огрехи. Вампиры могут спокойно жить среди людей, и никак себя не проявлять, а кормиться далеко от места проживания, и чем старше вампир тем тяжелее его обнаружить. Высшие же вампиры, практически другой вид, их истинное тело представляет собой клубок щупалец и голову с красными глазами, они искусно пользуются магией плоти, мальчик лет десяти, меньше чем за минуту может превратится в высоченного амбала, и самое страшное их оружие ментальная магия, даже сильный маг не сможет в одиночку противостоять высшему вампиру.

– А кровь ты мою проверял на псевдоплоть?

– Да, у высших кровь, уже как тварей, а если бы это была псевдоплоть, она бы испарилась за минуту.

Я перевёл свой хищный взгляд на старуху.

Глава 12

Ещё немного поболтав, мы разбрелись по своим спальным местам. Старуху мне так и не дали проверить на принадлежность к вампирам, когда я достал нож и подходя к старухе немного пошутил: "Нэ бойся, я тэбя нэбольно зарэжу", – к старухе подбежала Лиса, и обняла её, со словами: "Не надо! Баба хорошая". "Ну раз ты так считаешь, то ладно", – сказал я Лисе, и перевёл взгляд прищуренных глаз на старуху, с тем смыслом, что: " Я тебя ещё выведу на чистую воду".

А с утра началась экскурсия по острову, заодно и распределение обязанностей. Мина сразу вызвалась быть поваром, на что мы с радостью согласились. Показав заводь, и способ ловли рыбы, я всех новеньких привёл в восторг, а братья близнецы, Чук и Хек, стали ответственные за рыбалку. Старуху определили в няньки Лисе, а их обеих в помощницы Лике. Общими усилиями поставили шалаш для вновь прибывшим. А на следующий день собрались сажать семена, вот только придётся новеньким светить наш трактор с плугом, на ножной тяги. Оркус показался мне адекватным мужиком, да и у него здесь семья, и им идти некуда, так что мы в одной лодке, и никаких причин, чтобы меня кому-то сдать или мне навредить, у него нет. А местные расклады он получше Лики знает, всё же местный бизнесмен. И я решил с ним посоветоваться. Отозвал его и Лику, по дальше от всех, и начал разговор:

– Оркус, ты уже понял, что мы не так просты, как кажемся?

– Хм, ещё бы, да вы охренеть какие странные, признавайся, ты тоже из грязных, но твои изменения как-то связаны с ростом или взрослением? – сделал он вид, что теперь то, ему всё известно.

– Ну типа того, – не стал я тратить время на переубеждения, – но это ещё не всё, видел наше жилище, мебель и остальное?

– Ну да, я так и подумал, что с вами жил или живёт маг земли.

– Нет, это всё сделал я, и я маг земли.

– Гонишь? – недоверчиво спросил Оркус.

– Ты как с господином разговариваешь, чернь? – разъярилась Лика.

– О великая госпожа, простите недостойного, велите дать мне плетей, – саркастически произнёс Оркус.

А я почему-то представил Лику с хлыстом и кожаных одеждах, от чего показалось, что жаром инферно дохнуло.

– Ну, ну, Лика, не переживай, этот освободился, но мы следующий раз купим тебе парочку рабов, сможешь хоть каждый день их пороть, – успокаивал я девушку.

– Да ну вас, – надулась Лика, и отвернулась сложа руки на груди.

Я вкратце поведал Оркусу свою историю с момента пробуждения в лесу и встречи со стригом, опуская некоторые моменты, такие как приживление мне элита.

– А ты не думал свою родню поискать? – спросил Оркус.

– Нет конечно. Во первых, я найду себе кучу проблем во время поиска, вплоть до ошейника на шею. Во вторых, а зачем мои родители скрывались, и от кого, может они родственника императора грохнули, перед этим над ним надругавшись.

– А уехать в столицу, поступить в академию?

– Не факт, что доеду, маленький мальчик десяти лет, без денег, в крестьянской одежде, и говорит, что маг земли. Ну и не хочется Лику бросать, – привёл я аргументы. – Ну да, ну да, – задумчиво пробормотал Оркус, – какого ты говоришь ранга?

– Я ещё не умею определять свой ранг, но Лика говорит, что должен быть выше третьего, а она ученица одного крутого алхимика, – польстил я Лике, чтоб не дулась.

– Ну а как быстро ты можешь укреплять? – спросил Оркус.

– Зависит на сколько надо укрепить, квадрат метр на метр толщиной с два твоих пальца, смогу укрепить за одну минуту, используя весь объем ядра, по прочности будет как жжёный кирпич, – пояснил я, хорошо, что их единица измерения длины – шаг, приблизительно равен метру.

– Хорошо, очень хорошо, – обрадовался чему-то Оркус.

– Что хорошо то, – не понял я.

– Я же тебе рассказывала на примере мага сенсоров, – начала пояснять Лика, – помимо ступеней, нужно ещё и развивать умения, чем оно сильнее развито, тем большую работу ты можешь сделать, с теми же затратами по манне, а так же возрастает сила воздействия. Так быстро укреплять на твоём ранге, сможет не каждый. Да наверное никто не сможет, для этого нужно жить в лесу, где повышенная концентрация манны, приблизительно в три раза больше, чем в столице. И с утра до вечера копаться в грязи, используя умение, каждый раз до осушения ядра, испытывая при этом сильнейшие боли, – смотрела она уже на меня со слезами на глазах.

– А-а-а, – покивал своим мыслям Оркус, – теперь понятно её фанатичное восхищение тобой.

Лика зло глянула на Оркуса и ушла. А я подумал: "Ну что тут такого, трудиться с утра до вечера, каждую минуту испытывая сильную боль в груди на несколько секунд, да по сравнению с моей прошлой жизнью, когда вернувшись после армии помог Маше залететь, а потом, после свадьбы, была работа, учёба, пелёнки, и всё в один день, когда засыпаешь стоя в автобусе, и всё время какая-то суета, куда-то бежишь, что-то делаешь и всё равно не где не успеваешь. А тут благодать, тут я как будто в отпуск наконец-то выбрался".

– Оркус, надо что-то решать со старухой, для нас всех жизненно необходимо сохранять в секрете информацию об этом месте и о моих возможностях, кроме неё. Если я всё при всех расскажу, или начну пользоваться своими способностями, она может свалить в город и там продать все наши тайны.

– Может, – и Оркус провёл большим пальцем по горлу, – и концы в воду, – кивнул он на реку.

– Не-е, – поморщился я, – неправильно это как-то, да и повода она не давала.

– Она странная. Я видел, как она гладила столешницу, что-то шептала и плакала.

– Это то да, ну кто из нас не без греха, ты вон вообще зелёный, – сказал я.

– Я таким родился, – обижено буркнул Оркус.

– Решено, – хлопнул я в ладоши, – идём к старухе, и предлагаем два варианта, или она завтра же с утра валит с острова, либо одевает ошейник, там же есть настройки расстояния, выставляем километр и пусть живёт с нами.

Мы пошли к остальным, я попросил всех присесть на лавку, сам встал перед ними, и объявил ультиматум старухе. К моему удивлению старуха сразу согласилась надеть ошейник, у неё был такой вид, что она сейчас согласилась бы и яду принять. После того как на неё одели ошейник, я вновь вкратце рассказал свою историю, и про то, что я маг земли, и про то, что мы теперь в одной лодке. Пока я рассказывал, старуха оживлялась всё больше и больше, а под конец вообще улыбалась. "Ну, да ладно, кто знает этих блаженных", – подумал я, глядя на старуху. А она встала с лавки, и представилась: "Меня зовут Мария". А я про себя дополнил: "Позаботьтесь обо мне".

На следующий день, мы занимались огородом, на самой широкой поляне острова, выкорчевали несколько деревьев, а потом я пахал, а остальные избавлялись от растительности. Управились за два дня, а вечером после окончания работ, Оркус завёл разговор:

– Ну, и что дальше будем делать, какие ближайшие планы? – спросил он, глядя на меня.

– Нам нужно прокачать меня и Лику, меня в первую очередь, потому…

– Дальше можешь не продолжать, и так всё понятно. А оружие?

– Лика одолжит тебе секиру, другого оружия у нас нет.

– Пима. Дерево или трава. Если надрезать её в одном нужном месте, с неё потечёт смола, при застывании она хрупкая как стекло, но если её после пропитать кровью тварей, она становиться прочной, как металл. Смолу заливают в формы, а после высыхания, на неё льют кровь, она аж шипит и дымится, смола меняет цвет, и приобретает новые свойства. Самое распространённое оружие, и инструменты из смолы пимы.

– А где её найти?

– В лесу, она не любит соседей, увидишь проплешину среди деревьев, скорей всего, там растёт пима.

– Тогда завтра с тобой прогуляемся по лесу.

А про себя подумал: "Так вон из чего были сделаны копья и топоры деревенских".

Не успели мы с Оркусом отойти от переправы на километр, как что-то выскочило из кустов, а потом упало.

– Ты его убил? – нервно спросил я у Оркуса, смотря на жрача, размером чуть больше того, которого завалила Лика.

– Нет, получилось оглушить, но он быстро придёт в себя, так что я отойду, а ты режь ему глотку.

Я перерезал, как только Оркус отошёл на десять шагов, и снова в меня влился чёрный дым.

Я занимался постройкой жилья для Оркуса и его семьи. Мария, которая бабка, переехала в мой дом вместе с Лисой, пришлось ставить второй топчан. В это время Оркус вместе с Ликой были в поиске, они ещё с утра покинули остров, их целью были редкие травы, ну и качнуть Лику. Я ещё после поглощения жрача поинтересовался у Оркуса, как он так ловко, да ещё и оглушил, а не убил, в то время как я, просто хлопал глазами: "У меня пятый ранг воина, и опыт охоты на тварей в десять лет", – пожал он плечами. Чук и Хек носили мне ёмкости с готовым раствором, чтобы ускорить строительство. Женщины собрались у уличного стола, готовили обед, и не замолкая о чём-то переговаривались, с их стороны слышался сплошной гул. " Как то, тут людно стало", – подумал я.