Buch lesen: «Моторокеры. Сборник рассказов»

Пролог

Цель этой книги – рассказать об интереснейшей жизни мотоциклистов-любителей в период с 1987 по 1992 год в Советском Союзе. Именно на эти годы приходится пик моторокерского движения.

В повести, полной захватывающих приключений, я описываю наиболее показательные случаи времени моторокеров. Рассказываю самые увлекательные реальные истории со стремительно и непредсказуемо развивающимися событиями и романтическими встречами.

Полные опасностей погони, путешествия, приключения не являются единственной целью повествования. Для формирования полной картины целой эпохи я рассказываю о некоторых интересных моментах политической жизни страны, оказавших существенное влияние на жизнь моторокеров.

Считаю нужным также рассказать о периоде, предшествовавшему разгару моторокерского движения и времени его упадка.

Особо подчёркиваю, что мотоцикл – средство повышенной опасности и некоторые события, описанные в книге, не должны стать примером для подражания, особенно молодёжи. Но не писать о них я не имею права, так как это было бы утаиванием части событий.

При описании я старался быть объективным и не давать оценку нашим поступкам (например, мотогонки ночью в нетрезвом состоянии с пассажиром в деревне без шлемов), оставляя наши деяния на суд читателя.

Слово «Моторокер» стало популярным в конце восьмидесятых годов двадцатого столетия. Образовалось оно от слияния двух английских слов: «Moto», что значит «Мотор» и «Rock», что значит направление музыкального движения «Рок». То есть меломаны, увлекающиеся рок-музыкой и катающиеся на мотоциклах, стали именоваться моторокерами.

Некоторые рассказы содержат несколько углублённые технические подробности, что я, как автор, считаю неотъемлемой частью повествования. Из песни слова не выкинешь, без этого картина была бы не полной.

Если кому-то из Читателей технические термины покажутся неважными, он вправе их пропустить. Рассказ построен таким образом, что общий смысл в этом случае не исказится.

В конце книги приведён глоссарий, призванный в самых общих чертах дать понятие о некоторых упоминавшихся терминах.

Надеюсь, мой труд оставит приятное впечатление у Читателя, пожелавшего познакомиться поближе со своеобразным миром моторокеров.

Первый мотоциклист. 1948 год.

Мотоцикл я люблю с детства. Это у меня наследственное. Мой дед после войны служил пожарным в рабочем посёлке. Свободное время на работе у него было, скудные технические возможности тоже, и это позволило деду заняться конструированием мотоцикла. В те годы даже электричество было не везде. Пляски происходили под гармошку и балалайку в клубе имени Феликса Эдмундовича Дзержинского. Он располагался в соседнем посёлке «Чекист». Там даже было музыкальное оборудование – трофейный патефон с несколькими пластинками. Его заводили по большим праздникам. В условиях тотального дефицита, когда даже хлеб был по карточкам, дед собрал первый в рабочем посёлке двухколёсный самодвижущийся аппарат. Дед и отец упорно употребляли по отношению к нему термин «Мотоцикл». Из уважения к ним я буду придерживаться их мнения. Тем более что в то время – конец сороковых годов – во всей округе ничего подобного не было никогда.

Где-то на свалке дед раздобыл бульдозерный пускач (примитивный лёгкий бензиновый движок-стартер для тяжёлого дизельного двигателя). Он был заклинивший. Дед реанимировал его. Всю зиму он конструировал в пожарной мастерской, и к весне был готов протомотоцикл. Не буду утомлять читателя подробностями мук изобретателя в послевоенные годы в Советском Союзе. Скажу лишь о поршне. Эту деталь получилось изготовить с третьей попытки. Это был деревянный поршень из осины, сутки он варился в автоле (масле для двигателей внутреннего сгорания).

Конструкция мотоцикла неоднократно переделывалась. В итоге получилось вот что: двигатель с деревянным поршнем, мощность одна лошадиная сила. Рама велосипедная, переделанная с помощью деталей от панцирной кровати, все соединения – с помощью заклёпок. Колёса разного размера от разных велосипедов. Бензобак, точнее, бензобачок – из армейской фляжки. Торможение – ногами по дороге, роль тормозных колодок выполняли подошвы сапог. Кстати, асфальта в рабочем посёлке «Нахаловка» не было никогда, и в обозримом будущем не предвиделось, так что особых проблем с торможением в грязи не возникало. Система охлаждения – фитильная: несколько витков асбестового шнура, намотанного на цилиндр. Перед каждой поездкой необходимо было обильно смачивать его водой. Во время поездки периодически поливать, чтобы он не пересыхал и цилиндр не перегревался. Газ нужно было давать помощью оригинального приспособления, называемого «подергушка». Её привод, тросик, не имел оплётки вообще, от карбюратора через несколько направляющих кронштейнов-колечек подводился к правой рукоятке на руле. На его конце имелась петля. Её следовало надевать на большой палец. Запуск двигателя осуществлялся с толкача, останавливался он просто – нужно было сбросить газ, двигатель глох сам. Мотоцикл вообще не имел электрооборудования, за исключением примитивной системы зажигания. Кроме отсутствия тормозов и электрооборудования, также не было, даже в принципе, сцепления, подвески, глушителя… Да и вообще, ничего лишнего там не было, кроме самого крайнего минимума. То есть было только то, что необходимо и достаточно для движения. И ещё: была идея, а это главное.

Два колеса с мотором и дорога – что ещё нужно для счастья?

Экипировка моего деда была чисто пожарная. В ней он ездил на работу. Плотный брезентовый халат защитного цвета до пят – он развевался на ветру, дед при этом был похож на Чапаева, медный шлем с гребнем, кожаные перчатки-краги, кирзовые сапоги. И ещё круглые очки для газовой сварки с прозрачными стёклами.

Дед мчался на мотоцикле по посёлку со строгим выражением лица. Ездил он, нахмурив брови. Ветер трепал его густые чёрные усы по щекам. Душераздирающий грохот истошно тарахтящего мотора без глушителя постоянно приводил в бешенство всех собак в посёлке. Они бежали за ним огромной сворой и свирепо лаяли, но их не было слышно из-за невероятного рёва мотора. Также и дети гурьбой бежали за дедом, кричали и махали маленькими ручонками. Взрослые, приставив руку козырьком ко лбу, смотрели на него, пока он не скрывался из виду. Густой сизый бензиновый чад клубами завихрялся за спиной мотоциклиста. Люди, впервые видящие это зрелище, очень удивлялись, как это такой маленький мотор может наделать столько шуму и дыму. Фронтовики говорили, что отчаянный рвущий воздух звук был отдалённо похож на дикий рёв подбитого фашистского самолёта «Фоккевульф». Но это ничуть не мешало моему деду с непроницаемым выражением лица лихо отжигать по посёлку. Строгое выражение лица он делал не только для солидности, но и для того, чтобы никто не догадался, что он получает истинное наслаждение от езды на мотоцикле.

Дед относился серьёзно к технике. Каждый раз перед поездкой он с достоинством вытаскивал из тесного сарая мотоцикл и осматривал его. Закрывал сарай, поворачивая загнутый гвоздь, вбитый в косяк. Этот запор предохранял только от ветра. Если в сарае в тесноте наступал на грабли, они резко с глухим стуком ударяли его по медному шлему. Тогда дед молча, не меняя положения тела, оборачивался к бабушке, демонстрируя ситуацию с назидательным видом. Дескать, когда вы будете убирать на место инструмент, если бы не мой шлем, у меня была бы шишка на лбу, а это несолидно, ведь я же не только пожарный, я же мотоциклист! Бабушка при этом всегда стояла на крылечке, закутавшись в шаль, провожала мужа на опасную работу. Затем он сморкался в клетчатый носовой платок чудовищных размеров, вытаскивал часы на цепочке, смотрел на них. Поворачивался, грозил пальцем детям. Садился на мотоцикл, расправлял усы, резко отталкивался ногой. Мотор заводился с пол-оборота, и дед с оглушительным грохотом уезжал, оставив во дворе густое облако сизого дыма. Выезжал и приезжал он всегда строго в одно и то же время. Некоторые люди сверяли по нему часы. Когда дед передвигался по посёлку, все знали, где и как он едет по причине оглушительного рёва двигателя. Скорость мотоцикла по прямой дороге достигала тридцати километров в час, если не было встречного ветра. Командование уважало его, и поручало ему инспектирование удалённых объектов. Для этих целей официально выделяли казённый бензин. Дед иногда ездил достаточно далеко – до самой водокачки.

Мой отец подрос, и, естественно, проявлял жуткий интерес к мотоциклу деда. Однажды он отважился, и решил в его отсутствие прокатиться. Ему понравилось даже более, нежели он ожидал. Такое удовольствие он оказался не в силах прекратить. Но катался он недолго. Кончился бензин, а отец подумал, что мотоцикл сломался. С ужасом он ожидал реакции деда. Но дед, к удивлению, оказался благосклонен, довольный самостоятельностью сына. Таким образом, у отца о двухколёсной технике с мотором сложились исключительно положительные впечатления. И в его жизни определились уже конкретные ценности и устремления. Так был определён жизненный путь моего отца.

Мотогонщики. 1962 год.

Прошли годы. Появились чудо-мотоциклы: ИЖи, Явы, Чезеты, Паннония. Моему отцу было четырнадцать лет, когда он пошёл работать, чтобы купить мотоцикл. Его мечта исполнилась, он купил с рук Яву-250. Прекрасный аппарат, мощность четырнадцать лошадей! Скорость сто двадцать километров в час и больше. Такое и не снилось! Его отец (мой дед) прокатился и сказал, что в его годы он о таком и не мечтал и что прогресс с тех пор шагнул далеко вперёд.

Мои родители познакомились, когда моему отцу было двадцать два года, а моей матери восемнадцать. Друг моего отца приехал к женскому общежитию к своей подруге на мотоцикле. Мой отец приехал с ним за компанию. У них обоих были «Явы-250». Мотоциклы были красивые, окраска бардовая с бежевыми элементами. Многие девчонки высунулись в окна, всем хотелось прокатиться со свободным мотоциклистом, но они только хихикали и стеснялись. Зато вечерами слушали завораживающие рассказы тех, кому удавалось покататься на мотоциклах. У многих это стало мечтой. Моя мама не была исключением. Она не робкого десятка, набралась храбрости и крикнула:

– Мальчик, прокати меня на мотоцикле!

Мой будущий отец посмотрел на мою будущую маму, и сразу же согласился.

Мама мгновенно собралась, и вышла вместе с подругой. Мотоциклы завелись и умчались вдаль, увозя девчонок.

Через некоторое время мои родители поженились, а ещё через год родился я. Беременность моей матери ни в коей мере не мешала ей кататься на мотоцикле отца за рулём. Таким образом, я, ещё не родившись, уже ездил.

Тогда мотоциклистов было очень много. Почти в каждом подъезде обычно среди жильцов был мотолюбитель. Мотоциклы, в том числе без колясок, стояли прямо во дворах у подъездов. Это был серьёзный вид транспорта. На мототехнике ездили на работу, в гости, в магазин, по делам. В том числе зимой.

Престижными считались мотороллеры. Они имели по сравнению с мотоциклами скромную динамику езды. Но зато считались более комфортными, так как заводились ключом зажигания и имели широкий фартук, предохранявший водителя и пассажира от брызг.

В тёплое время года по вечерам в нашем небольшом городке молодёжь собиралась в городском парке. Там находилась танцплощадка «Клетка». Она представляла собой деревянную эстраду (крытую сцену), где играл вокально-инструментальный ансамбль. Перед ней была площадка из деревянных досок, довольно большая, чтобы вместить всех желающих. Огорожена она была деревянной решёткой из диагонально сколоченных брусков, откуда и пошло, собственно, её название.

Мотоциклисты, приезжавшие туда, были объектом особого внимания. Они приглашали наиболее привлекательных девушек покататься. А тем было довольно лестно быть избранными из многих, и они с удовольствием соглашались. Тем более что покататься на мотоцикле хотелось всем.

Так же там собирались молодёжные группировки из различных районов города. Они враждовали между собой. Делить было особенно нечего. Конфликты, сопровождавшиеся массовыми драками, возникали от скуки. Постоянно дежурили несколько дружинников и милиционеров, призванных охранять правопорядок. Мотоциклисты же, проживающие во враждующих районах, очень редко принимали участие в драках, так как, во-первых, катались все вместе, и, во-вторых, впечатлений у них было и без того предостаточно.

Мопед. 1985 год.

В детстве у меня была любимая игрушка – пластмассовый конь на колёсиках. Но я считал, что это «Моцоцыкыл», подходил к нему, ударял по левой подножке и кричал громко: «Р-р-р-р!!!». После этого садился на него и мчался по длинному коридору коммунальной квартиры, отталкиваясь ногами от пола. При этом громко рычал, пытаясь воспроизвести звук мотоцикла с коляской ИЖ-Юпитер-2, на котором ездила наша семья – папа, мама и я. По двору я катался на велосипеде. У меня было нехитрое приспособление: с помощью бельевой прищепки к велосипеду прицеплялась почтовая открытка или плотный картон так, чтобы его край задевал за спицы. Велосипед при движении издавал характерный звук, похожий на звук работающего мотоцикла. Спицы при этом расшатывались, но это заботило меня уже меньше.

О мопеде я мечтал лет с десяти. Кто-то из моих друзей в конце лета записался в мотокружок на Станции Юных Техников. Брали туда, если возраст был не менее двенадцати лет. Достигнув этого возраста, я пришёл в СЮТ записываться. Приняли меня без проблем. Но там таких желающих было много, и спокойно покататься было невозможно. На десять-двадцать человек приходился один мопед. Мы не столько катались, сколько делили его между собой.

Тем не менее, впервые я сел за руль мопеда именно там. Это был мопед Рига-10. Односкоростной, с педалями. Тормоза на заднем колесе по какой-то причине не работали. Как сейчас, помню свою первую поездку. На двух мопедах нас собралось кататься около сорока человек. Катались мы на асфальтированной площадке, огороженной металлическим забором. Водительские способности каждого, кто садился за руль, подвергались жесточайшей критике. И если он допускал грубую оплошность – например, глох при старте или двигался непрямолинейно – его беспощадно высмеивали. Вот дошла очередь и до меня. Я никогда до этого не ездил на мопеде. Лишь в своих детских мечтах я лихо откручивал газ, резво разгонялся и дерзко маневрировал. Теперь появилась возможность реализовать свои мечты.

И вот, сажусь в седло после очередного покатавшегося мопедиста.

Чувствую себя объектом пристального внимания. Оглядываюсь на других. Вижу ухмылки. Волнуюсь, переживаю. Только бы не опозориться. Трогаюсь. Слава Богу, не заглох. Еду. Неужели свершилось! Вот оно, счастье. Я еду на мопеде! Ура!!

Но площадка маленькая, и забор приближается подозрительно быстро. Понимаю, что открутил полный газ и еду, не управляя им, как на велосипеде. Сбрасываю газ. Мопед замедляется. Опять добавляю. Он резко дёргается и устремляется вперёд. Кое-как, рывками, совершаю разворот, подъезжаю к стоящей толпе. Отжимаю сцепление, пытаюсь тормозить, вращая педали назад. Они беспомощно проскальзывают. Вспоминаю про передний тормоз, использую его. Естественно, на меня обрушивается шквал замечаний мопедистов, мнящих себя бывалыми. В общем, мопед очень быстро сломали, и в тот день мне больше не удалось покататься.

Но, тем не менее, я понял, что всё, на чём я ездил до этого, было несерьёзно.

Первое время, занимаясь в мотокружке, я был под сильным впечатлением. Авторитетом пользовались ребята старшего возраста – лет по пятнадцать. Для них наши мопеды были детской шалостью, они катались уже на мотоциклах.

Конечно, когда у казённого мопеда несколько хозяев, это не езда. И я стал просить отца купить мне собственный мопед. Он прекрасно меня понимал. Но на дворе уже стояла осень, и отец обещал мне, если я буду учиться без троек, то весной будет у меня мопед. Зима тянулась мучительно долго. рассматривая картинки в журналах, мы вместе с мальчишками мечтали о мопедах. Мне снились сны, будто я катаюсь. Помня условие отца, я учился старательно и его условие выполнил. Ближе к весне стал теребить отца. Семья наша была не из богатых. В магазине новый мопед «Верховина» стоил сумасшедших денег – двести сорок рублей. Папа нашёл вариант немного дешевле – «Рига-12», с документами, за две бутылки водки стоимостью по десять рублей.

Мопед был разобран, детали ссыпаны в мешок, рама отдельно, колёс не было вообще. Дело в том, что его прежний владелец решил сделать из него трактор для огорода, а из колёс тележку. Тележку он сделал, на трактор уже не хватило терпения.

Отец покупку хранил от меня в тайне. Раздобыл где-то колёса, собрал мопед. И, наконец, сообщил мне о покупке.

Ярким весенним днём, в середине апреля, мы с отцом на машине приехали в гараж. Там я увидел мопед и расстроился. Я хотел «Карпаты» или «Верховину». Эти мопеды имели кикстартер (рычаг для запуска двигателя ногой) и бак спереди. И вообще были очень похожи на мотоцикл. Мой же мопед был педальный, и бензобак имел плоский, над задним крылом. Рама красная, бак и крылья кремовые. Спереди вместо бензобака была пустота. Рама в этом месте имела большую впадину, как у велосипеда для девчонок. Я обиделся на отца и заявил, что на этом керогазе кататься не буду. Он был весьма раздасован моей реакцией.

Но перед тем, как обидеться окончательно, решил всё же прокатиться немного. Один разок только. Сел и поехал. Сначала потихоньку, неуверенно. К своему огромному удивлению, заметил, что езда доставляет мне колоссальное удовольствие. Несмотря на то, что мопед совершенно не нравился мне внешне, я буквально влюбился в него. Любовь зла. Гордость не позволяла мне кататься долго, и я с горьким чувством подъехал к отцу в гараж. Глубоко сожалел о том, что сделал поспешные выводы относительно мопеда.

Отец в это время вместе с соседями по гаражу горячо обсуждал какую-то проблему с автомобилем одного из них. Увидев меня, он повернулся и махнул мне рукой:

– Ну, катайся, катайся пока. Далеко не езди. – И опять отвернулся, не желая отвлекаться от интересной полемики. Я постоял немного, потом плюнул на свою гордость, развернулся и радостно понёсся кататься по «Парусинке» с восторженным лицом.

«Парусинка» – это комплекс гаражных кооперативов. Расположен на дне гигантского песчаного карьера, где когда-то добывали песок для строительства. Потом здесь располагался посёлок строителей, которые какое-то время жили здесь в палатках из парусины. Посёлок впоследствии исчез, название осталось.

В тот день я с упоением катался до темноты. Домой я ехал возбуждённый, рассказывал отцу, как катался и какие эмоциональные переживания испытывал. Как здорово ехать, когда не нужно крутить педали, а достаточно лишь лёгкого движения рукояткой газа, и мопед послушно разгоняется. Мне нравилось объезжать препятствия и маневрировать, наклоняя мопед в стороны. Отец был весьма доволен. Дома я рассказал маме, какое это чудо – мопед. Когда лёг спать, долго не мог заснуть. В школе весь следующий день рассказывал всем о своём сокровище. Некоторые говорили мне, что мопед мой не так уж и хорош, так как с педалями ездить не престижно, и вообще модель устаревшая. Уже потом, позже, я понял, что мне повезло, и что этот мопед – одна из наиболее удачных конструкций.

По достоинству оценил я и педали, когда, по различным причинам, не хватало тяги двигателя. Кстати, соревнуясь наперегонки с другими мопедами, я имел перед ними неоспоримое преимущество. Также, прокатившись на мопеде товарища, у которого бензобак вплотную примыкал к сиденью («Карпаты»), я сильно стукнулся об него и сразу оценил преимущество впадины на моей раме. Впоследствии отец где-то взял бензобак от какого-то мопеда похожего цвета, и приделал мне его спереди. Мопед сразу стал смотреться как-то солиднее. Причём, даже оригинальнее, чем обычные мопеды. Бензин впоследствии я заливал только туда. Между седлом и баком, тем не менее, ещё оставалось пустое пространство. Двух баков ни у кого вообще не было.

Впоследствии на своём мопеде я катался по деревне Виленке, где у нас был мичуринский участок.

Минуло несколько лет, и мои друзья-мопедисты стали обзаводиться мотоциклами. К мопедам они уже относились свысока.

Моторокеры. 1987 год

Впервые я прокатился на мотоцикле «ИЖ-Планета-Спорт-350» моего друга Камыча в апреле 1987 года. Мне было четырнадцать лет.

Это было так. Я пришёл с друзьями на Парусинку, за компанию. Мы

хотели побывать в среде моторокеров, посмотреть, как они катаются. Там встретил некоторых своих друзей по мотокружку.

Один из них, Камыч, дал мне прокатиться. Ощущение ни в какое сравнение с мопедом не шло. Такое резкое ускорение, такая большая скорость, колоссальная тяга! Слишком скуден человеческий язык, чтобы описать мой восторг. Всего небольшое движение рукояткой газа, и двигатель взрывоподобно рычит, мотоцикл мгновенно отвечает рывком вперёд. Мощность мотора мне казалась беспредельной. Я с трудом контролировал её. Шутка ли – двадцать восемь лошадей при массе сто сорок килограмм! Резко – газ, невероятный рывок вперёд, дикая скорость, и я уже плохо владею ситуацией. А двигатель продолжает молниеносно наращивать тягу и, кажется, нет предела этому запредельному ускорению. Звук мотора злобно повышается вместе со скоростью. Ветер в лицо, дрожь по позвоночнику, я в полном экстазе. Яростно воя, мотор, кажется, чувствует моё взбудораженное состояние и впадает вместе со мной в состояние бешеного восторга. Прокатился я только на первой и второй передаче. Представил себе движение мотоцикла на третьей и четвёртой и содрогнулся. Сел я на мотоцикл одним человеком, приехал уже другим. Так закончилось моё детство, и началась юность.

После этого я больше не мог думать ни о чём. Моя страсть стала маниакальной. Мопед больше был не в состоянии удовлетворить мою жажду движения. Я уже узнал предел его технических возможностей, и удивить меня он не мог. Он был словно интересная, но уже прочитанная до конца книга.

Я стал буквально терроризировать родителей, требуя от них в ультимативном порядке мотоцикл. Обещал учиться только на пять с плюсом, выносить мусор два раза в день, мыть полы ежедневно, вскопать весь огород и дорогу рядом с огородом, согласен на любые условия.

После нескольких скандалов я немного успокоился после того, как между мной и родителями было заключено соглашение при условиях с обеих сторон. Их требования: первое – до достижения мной шестнадцатилетнего возраста, с которого разрешено управлять мотоциклом, чтобы я больше не устраивал истерик, не сводил их с ума, и вообще чтобы они от меня не слышали слова «мотоцикл»; второе – получить к тому времени водительское удостоверение категории «А»; третье – учиться без троек, и чтобы их не вызывали в школу по поводу моего поведения; четвёртое – безоговорочная помощь на огороде.

Моё требование одно – мотоцикл.

Но устного договора мне было мало. Я требовал гарантий. И они были мне предоставлены. Как и большинство детей, я был застрахован в «Госстрахе» на тысячу рублей. Родители много лет платили по десять рублей с каждой получки. И срок получения страхового накопления подходил летом, через два года. Они показали мне документ. Я клятвенно пообещал родителям, что сожму свою волю, как пружину, в крепкий кулак и выполню их условия. Но если они посмеют обмануть меня, я убегу из дома, брошу школу, устроюсь на какую-нибудь работу, заработаю денег и куплю себе мотоцикл. А меня они больше не увидят. Они не сомневались в моей решимости и понимали, что, может, так я и не поступлю, но проблем могу наделать больших.

Я продолжал постоянно ходить на Парусинку и катался на чужих мотоциклах. Чаще всего пассажиром. Это дело оказалось не простым, как и всё, что связано с двухколёсной техникой.

Пассажир, садящийся в седло мотоцикла, обязан хорошо подумать, готов ли он к поездке, и сможет ли неукоснительно выполнять предъявляемые к нему требования. Пассажир мотоцикла – это не пассажир такси. На водителе лежит дополнительная ответственность за него. Мотоциклисту гораздо тяжелее физически, да и морально, везти пассажира, который должен это хорошо понимать и помогать водителю так же физически и морально.

Итак, пассажир обязан:

1 Сидеть ровно, не болтаться на сиденье;

2 Держать голову постоянно с какой-нибудь одной стороны, лучше с правой;

3 Уметь подавать руками сигналы поворота и остановки;

4 Держать груз, если он есть;

5 Балансировать синхронно с водителем и наклоняться в ту же сторону, что и он, независимо от своих ощущений;

6 При остановке слегка наклонять мотоцикл вправо, упираясь ногой в дорогу, так как водителю необходимо переключить коробку передач, педаль которой находится слева.

7 Садиться и слезать с мотоцикла быстро.

8 Слезать до разворота и наоборот, садиться после разворота, если водитель намерен развернуться, например, во дворе,

9 Быть готов разделить с водителем все затраты, опасности, трудности и тяготы поездки до конца.

А так же пассажир имеет право:

1 Бояться, разрешается кричать;

2 Отказаться от поездки, но лишь до старта.

Те, кто умел ездить сзади, пользовались особым уважением. Особенно девушки.

Я узнал, что первого мая будет открытие мотосезона с коллективным заездом мотоциклов. Напросился к Камычу пассажиром. Конечно, массовая сцена движущейся колонны мотоциклистов потрясла меня до глубины души. Никогда в подобных мероприятиях я не участвовал и ничего подобного не видел.

Это лето я целиком провёл в среде мотоциклистов. Таких безлошадных, как я, было несколько человек. Мы ездили дни и ночи напролёт, помогали друзьям с ремонтом. Часто катались на их мотоциклах, всё время на разных. Гоняли по городу, ездили на дачи, точнее, на огороды, на рыбалки.

Нам было всё равно, куда, лишь бы ехать.

Осень наступила как-то внезапно. Совершенно неожиданно начался учебный год. Занятия в школе мы рассматривали как досадное недоразумение, отвлекающее нас от занятий основным делом нашей жизни. После уроков мы собирались опять на Парусинке и катались на мотоциклах.

Но осень брала своё. Листья на деревьях пожелтели, похолодало. Солнце садилось рано, и вечерние сумерки наступали быстро. Если промачивал ноги, приходилось так и ездить, с мокрыми ногами. Обувь не высыхала, как жарким летом. Вообще во всей природе чувствовалась какая-то грусть. Это уныние передавалось и нам. Мы порой растерянно вспоминали о нереализованных планах, отложенных на «потом». Но «потом» так и не пришло, зато наступила осень.

Ну, ничего, следующим летом мы осуществим все свои мечты. Уж мы-то не будем терять времени даром.

Становилось всё холоднее, народу на Парусинку стало ходить всё меньше. Да и у меня свободного времени было уже мало. Учёба в школе, домашние задания внесли свои коррективы в мою жизнь. Мне оставалось только вспоминать прошедшее лето и мечтать о будущем.