Блин против Деда Мороза

© Некрасов Е., 2021

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021

Великие сыщики не ищут опасных и трудных дел. Дела находят их сами.

К примеру, недавно великий сыщик с блеском завершил головоломное расследование. Как всегда, в газетах всё переврали и слава досталась другим, но великий сыщик привык и не обижается. Главное, преступный мир понёс ещё одно сокрушительное поражение и на время затих.

Великий сыщик знает, каким недолгим и коварным бывает это затишье в вечной схватке добра со злом. Но ведь и ему нужно отдохнуть. Он бережно достаёт из футляра скрипку, но только успевает коснуться смычком струн, как в дверь звонят. Со скрипкой в руке он идёт открывать и видит на пороге Даму в мини-юбке.

С первого же взгляда великий сыщик безошибочно определяет: ей четырнадцать лет, она учится в восьмом «Б» и зовут её Валька Суворова. А Дама в мини-юбке с первого же взгляда определяет, что великому сыщику исполнится четырнадцать через неделю, что учится он в том же самом восьмом «Б» и зовут его Дмитрий Олегович Блинков-младший.

– Очумел, Блин? Ты ж на скрипке не умеешь! – непочтительно ляпает Суворова.

Великий сыщик чувствует, как у него вспыхивают уши, но быстро находится:

– Спасибо, что подсказала, а то я нипочём бы не догадался!

Но Валька совершенно не замечает его иронию. Вид у неё растрёпанный и жалкий.

– Блинок, – говорит она умоляющим голосом, – у меня только что вырвали сумочку!

– Побежали! – командует великий сыщик. – Может, догоним!

Суворова качает головой:

– Нет, Блинок. Они на мотоцикле…

Великий сыщик вздыхает и ведёт жертву преступления в свою комнату. Передышка кончилась, начинается очередное расследование. Скрипку он убирает в футляр. Теперь не до музыки.

Между нами говоря, это чужая скрипка. Её оставил гимназист-второклашка Ванечка, потому что ему надо было прогулять музыкальную школу. Так что Суворова права: не умеет Блин на скрипке. Он и в руках-то её держал первый раз в жизни. Но вовсе он не очумел. Просто до Валькиного прихода у него было такое печальное и мудрое настроение, что казалось: обними пальцами тонкий гриф, прижмись щекой к тёплой деке, проведи смычком по струнам – и заиграешь.

Глава I
Не ходите по краю тротуара

Способ, которым ограбили Суворову, был простым, как гвоздь, и вечным, как Рим. Про Рим Блинков-младший вспомнил потому, что ещё до нашей эры он был большим городом. Наверное, уже тогда древние римляне всех предупреждали: «Не ходите по краю тротуара, не ходите по краю тротуара». А древнеримские отморозки вроде Вальки всё равно ходили, и с ними обязательно приключалась всякая дребедень. То попадут под колесницу, то древнеримские грабители сорвут с них на скаку древнеримскую тогу.

– Я и сообразить ничего не успела, Блинок! – стонала Валька. – Иду себе, вдруг – бац! – вроде что-то ударило по плечу. И мотоцикл мимо меня: тры-ты-ты! А я на него – ноль внимания. Я подумала, кто-то из окон кидается. Смотрю на дом, смотрю вокруг: чем это в меня швырнули? Вижу, ремешок валяется, как от моей сумочки. Неужели, думаю, ремешком так больно стукнуло? Потом – хвать! – а сумочки нет! Тут я соображаю, что никто ничем не кидался, это у меня сумочку с плеча сорвали! Так дёрнули, что ремешок порвался! Глянь, Блинок! – Суворова оттянула ворот футболки и показала наливающийся сизый рубец на плече.

– На неделю, не меньше, – оценил Блинков-младший.

– Садюги! – всхлипнула Суворова. – Теперь платье с вырезом не наденешь!

– Валь, давай без медицинских подробностей. Что ты запомнила?

– Так я же рассказываю! Представляешь, Блинок, я-то, дура, сперва подумала, что сумочка нечаянно за мотоцикл зацепилась. За руль или там за багажник. Побежала, кричу: «Стойте!» – а они уже во дворы свернули. Бегу, реву и смотрю на дорогу: может, думаю, они бросили сумочку-то?!

– Где-нибудь, конечно, бросили. Зачем им краденая сумочка? Они деньги возьмут, – заметил Блинков-младший.

Суворова двумя руками вцепилась себе в волосы и всерьёз дёрнула.

– Это капец, Блинок! Знаешь, чья это сумочка?!

– Твоей сестры, – проявил дедуктивные способности Блинков-младший. Ну кто в восьмом «Б» не знает суворовскую сестру, фотомодель Нину Су? И кто не знает, что Валька обожает Нину целиком, вместе со всеми её достоинствами, недостатками и вещами?

– Вот именно! – со вздохом подтвердила Суворова. – Только, Блинок, это не просто Нинкина сумочка. Это её гонорар за рекламу «Домашний бегемот безо всяких хлопот». Помнишь, где Нинка хочет вымыть бегемота, а он в ванну не помещается?

Поражаясь собственному терпению, Блинков-младший выслушал про бегемота. Суворова просто не умела рассказывать коротко. Всю ценную информацию можно было бы передать в двух словах, но Валька выкладывала её минут пять.

Сначала она объяснила, что «бегемот без хлопот» – это бегемот, из которого уже что-нибудь сделали. Скажем, чемодан. Причём в рекламном ролике имелись в виду не только бегемоты, но и крокодилы, и удавы, и прочие гады. Изделия из их кожи по-настоящему дорогие, миллионерские. У нас их плохо покупали, и реклама не помогла.

Наконец Суворова добралась до сути. Бегемотья фирма разорилась и не смогла заплатить Нине Су за съёмки в рекламе. Вместо денег ей дали сумочку из крокодиловой кожи. Сколько она стоит, Суворовой даже подумать страшно. Может, под тысячу долларов, а может, и за тысячу. Во всяком случае, для фотомодели, вообще-то избалованной хорошими вещами, эта сумочка была слишком хорошей. Нина Су её не носила и собиралась продать…

– А ты взяла пофорсить, пока не продали, – заключил Блинков-младший, с жалостью глядя на Вальку.

– Да нет, Блинок, я не виновата, – всхлипнула Суворова. – Нинка сама мне позвонила, говорит: привези «крокодила» на «Тушинскую». Наверно, покупательницу нашла. Представляешь, она там ждёт, а я приеду без сумочки!

– И ты хочешь, чтобы я поехал с тобой.

На этот раз Блинков-младший угадал. Суворова часто-часто закивала и для убедительности капнула на пол две слезинки.

– Поехали, Блинок! При тебе Нинка не так ругаться будет!

– Да мне-то что, поехали, – согласился Блинков-младший. – Заодно покажешь, где тебя грабанули.

Между нами говоря, Блинков-младший рассчитывал найти сумочку, но помалкивал, чтобы не обнадёживать Суворову раньше времени.

Многое зависело от того, насколько умны и опытны грабители.

Хулиганы, ворующие от случая к случаю, скорее всего даже не поймут, какая ценная вещь прилипла к их руками. Они подарят сумочку своей знакомой или попытаются её продать по дешёвке. Искать покупателя пойдут к метро – там больше всего народу, там и надо их ловить.

Профессиональные преступники, наоборот, лишней минуты не продержат у себя краденую вещь. Добытые сумочки, кошельки и бумажники они выбрасывают, как только вынут из них деньги. Но, с другой стороны, как раз профессионалы скорее поймут, что Валькина сумочка сама по себе ценная. И понесут её барыге – скупщику краденого. В этом случае сумочка, считай, пропала. Ведь Блинков-младший хотя и лучший сыщик из всех восьмиклассников Москвы (с чем не спорит даже мама, подполковник контрразведки), но всё же не знает всех московских барыг. Честно говоря, он ни одного не знает.

Наконец, третий вариант: преступники – не шпана и не матёрые профи, а серединка на половинку. В пользу этой версии говорил мотоцикл. Шпана, которая вырывает сумочки, потому что на бутылку не хватает, вряд ли когда обзаведётся мотоциклом. И старики на мотоциклах не ездят. Это транспорт молодых и подающих надежды, в том числе молодых и подающих надежды грабителей. Им хватит ума, чтобы не оставлять себе краденую сумочку, и не хватит преступных связей, чтобы выйти на барыгу. Другими словами, сумочку они выбросят обязательно, даже если поймут, что она дорого стоит.

Оставалось пройти по маршруту грабителей и обшарить каждую помойку. Неприятно? Да. Глупо? Ничуть! Любое расследование начинается со сбора вещественных доказательств. Преступникам это известно не хуже, чем сыщикам, поэтому, избавляясь от улик, они часто выбрасывают их именно на помойку. Стоит сыщику упустить время, как мусор вывезут на городскую свалку и улика будет похоронена там навсегда. Разве что археологи её откопают лет через тысячу.

Глава II
Охотник за шпионами

Стояло самое красивое и богатое время года: конец бабьего лета, готовый хоть сейчас перейти в дождливую осень. Природа умирала весело, с красно-жёлтыми фейерверками листопада и музыкой из по-летнему распахнутых окон. Прохожие одевались кто во что горазд: одни донашивали футболки, другие уже прели в осенних куртках.

Блинков-младший и Суворова шли мимо своей школы, далеко не такой любимой, как хотелось бы их родителям. Валька стегала воздух ремешком, оторвавшимся от крокодиловой сумочки. Она и так не чувствовала себя виноватой, а с Блинковым-младшим ей вообще стало море по колено.

– Нинка тебя любит, Блинок, – сказала она. – Прикинь: если мы на пару всё ей объясним, она меня обругает самое большее долларов на пятьдесят, а не на тысячу.

На каждом углу в проволочных клетках горами лежали медовые дыни и глянцевые арбузы. Продавцы магазинов вынесли на лотки яблоки и персики, нектарины и виноград, идёшь, и воздух с каждым шагом дразнится новым дивным запахом.

В общем, что там говорить, вкусное время – начало осени. Благостное. И ещё оно приятно печальное. Такое, что Блинкову-младшему хотелось сочинить стихотворение:

 
Люблю я пышное природы увяданье,
Когда бы не домашние заданья.
 

Или прочитать что-нибудь готовое из Пушкина, скажем:

 
Там чудеса, там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит…
 

И действительно: на ветвях яблони в школьном саду кто-то сидел. Блинков-младший хотел пройти мимо. Великий сыщик – это вам не макака, чтоб из-за каждого дурака на дереве отвлекаться от уголовного дела.

Но фигура в пожелтевшей листве не двигалась.

Подойти ближе и рассмотреть древолаза не давала ограда. У Блинкова-младшего нехорошо сжало сердце. Что он там потерял? Не русалку же в самом деле изображает!

– Эй, кто там?! – издали крикнул Блинков-младший. – Слезай, яблок всё равно уже нет!

К его облегчению, фигура показала признаки жизни. Ветви раздвинулись, и высунулась мордаха гимназиста-второклашки Ванечки. Стало понятно, зачем он оттащил свою скрипку Блинкову-младшему. По деревьям с ней не больно-то полазишь.

– Тише! – на всю улицу завопил Ванечка. – Не обращайте на меня совершенно никакого внимания!

– Это почему же?! – заинтересовался Блинков-младший.

Суворова молча потянула его за руку. Вид у неё был обиженный.

– Одну минуту, – сказал ей Блинков-младший и поторопил притихшего гимназиста: – Вань, ты там заснул?!

– Счас! Я рапорт дописываю! – откликнулся Ванечка. – Не смотрите в мою сторону! Для конспирации!

Блинков-младший и Суворова отвернулись. После воплей конспиратора они были единственными на всей улице, кто не смотрел в его сторону.

– Блин, я не понимаю, – недовольным голосом сказала Суворова.

– Он играет в шпионов, – объяснил Блинков-младший.

– Ну и что?

– Скорее всего ничего. Но смотри: мотоцикл тебя догнал, когда ты шла к метро. Значит, он мог приехать или со стороны Покровки, или с нашей улицы. Если Ванечка играет давно и каждый день видит проезжающий по улице мотоцикл…

– Ясненько, – перебила Суворова. – Ты меня посадишь на дерево в засаду, мотоцикл караулить. Блин, ты совсем чумовой. На такие шансы не ловят.

– Только на такие и ловят, – вздохнул Блинков-младший. – Знаешь, как называется то, что у тебя сумочку отняли? «Ограбление по внезапно возникшему побуждению». Эти мотоциклисты, может, и не собирались никого грабить. Вдруг видят: идёт дурёха по самому краю тротуара, сумочкой машет – протяни руку и схвати, как с полки. Вот они и схватили.

– Я не дурёха, – обиделась Суворова.

Блинков-младший отмахнулся и продолжал:

– Теперь спрашивается: как их искать? Если преступление заранее подготовлено, то преступника ищут среди знакомых жертвы. Скажем, ты вышла в булочную, а за это время квартиру обчистили. Ясно, что воры знали тебя в лицо, знали, где что лежит, и даже ключи к замку подобрали. Значит, их навёл человек, который бывает у тебя в доме. Найдут этого наводчика – найдут и остальных. Но сейчас-то всё по-другому! Никто не наводил на тебя грабителей, никто не подкарауливал, когда ты из дому выйдешь. Ты попала на этих мотоциклистов по случайности…

– …Значит, среди моих знакомых наводчика нет, – подхватила Суворова. – Это согревает. Но, Блинок, при чём тут малолетки на деревьях?

– Да ни при чём. Сперва я испугался: торчит кто-то в ветвях и не шевелится. А теперь хочу с ним поговорить. На всякий случай. Он лучше любого взрослого свидетеля, потому что специально наблюдает. Когда я сам в детстве играл в шпионов, то переписал номера всех машин под окнами.

– Ты думаешь…

– Я просто ищу свидетелей, – перебил Блинков-младший. – Надо же с кого-нибудь начать.

Суворова фыркнула. Она не верила в ценность такого свидетеля, как гимназист-второклашка.

Ванечка повис на ветке, спрыгнул и побежал к ним. Метра за три он перешёл на строевой шаг и, вскинув руку к виску, остановился у ограды.

– Товарищ полковник…

– Я не аттестован на офицерское звание. Зовите меня «господин резидент», – серьёзно поправил его Блинков-младший.

– Господин президент! За время несения наблюдения происшествий не произошло! Замечен шпион в количестве одного штуки! Изложенное перечислено в рапорте! – бойко, хотя и не очень связно доложил гимназист-второклашка. Неслышно щёлкнув подошвами кроссовок, он просунул между прутьев ограды сложенную треугольником бумажку.

– Ваш рапорт изучат в штабе, – веско сказал Блинков-младший и убрал бумажку в карман. – Благодарю за службу!

Ванечка напыжился и опять вскинул руку к голове. Он понимал, что должен ответить на благодарность «президента», но не знал как.

– Кричи «ура», балбес! – подсказала Суворова. Ограбление ограблением, но Валька не могла упустить такую возможность поразвлечься.

– Ура, ура, ура! – послушно гаркнул гимназист-второклашка.

– Наблюдение за дорогой вели? – задал главный вопрос Блинков-младший.

Гимназист-второклашка захлопал глазами:

– А надо было?

Блинков-младший молча вздохнул. Что ж, он сам говорил Суворовой, что проверяет гимназиста на всякий случай. Ну вот, случай не выпал. Только и всего.

Валька с торжествующим видом посмотрела на часы.

– Блинок, уже полторы минуты прошло!

– Ладно, Вань, до встречи в штабе, – попрощался с гимназистом Блинков-младший и, подхватив Суворову под руку, пошёл к перекрёстку.

Второклашка бежал за ними по свою сторону ограды и канючил:

– Господин президент! Господин президент, я следил за гаражами! Там у шпиона подземный ход!

– Потом поговорим, когда за скрипкой зайдёшь, – пообещал Блинков-младший и приказным тоном добавил: – Возвращайтесь на пост.

Ванечка отстал и поплёлся на свой русалочий пост в ветвях.

– Что он там написал? – спросила Суворова.

Блинков-младший на ходу развернул рапорт охотника за шпионами. Он был накорябан на каком-то бланке с тонкими бледными узорами, как на деньгах, и надписями на непонятном языке.

Рапорт

ученика 2-го класса «А»

гуманитарной гимназии имени Носова

Гордеева Вани

Москва, Кремль.

1—26. За лес на пост.

1—27. За сёк шпиона.

До сье шпиона

Шпион живёт в гораже по зади сада.

Шпион ходит в под земный ход.

Шпион ламает ветки у диревьев и пьёт из них сок.

Кого-то ловит он и ест. Пред положительно близ лежащих старух.

За колачивает досками промежудки забора…

Дальше Блинков-младший не стал читать.

– Так, чепуха всякая, – сказал он Вальке и подумал, что всё-таки Ванечка редкостный идиотик даже для своего возраста. Или мы все были такие?

Глава III
Крокодиловая сумочка

Суворова не понимала, что Блинков-младший ничуть не ошибся с Ванечкой. Розыск и состоит из сотен таких мелких неудач, которые в конце концов приводят к главной удаче. Это как искать в пылесосе случайно всосанную застёжку от золотой цепочки. Просеиваешь мусор по щепотке и не знаешь, в какой попадётся золото, в первой или в последней. Пускай золото окажется в тысячной щепотке. Разве предыдущие девятьсот девяносто девять были твоими ошибками? Нет, потому что каждая приближала тебя к результату.

Если бы Блинков-младший не торопился на встречу с фотомоделью, он после Ванечки переговорил бы со всеми торговками на улице. Купить у них по яблочку – не прогонят. В конце концов он бы точно узнал, с какой из двух возможных сторон приехал мотоцикл грабителей. Что дальше? Пошёл бы в ту сторону, чтобы опять всех расспрашивать.

Вот так. Тупо. Ножками. Конечно, всю Москву не пройдёшь, след обязательно где-нибудь оборвётся. Но ведь может оказаться и так, что грабители живут где-то поблизости…

Знать не зная этих тонкостей сыска, Суворова поняла только то, что увидела: Блин с малолеткой в шпионов играет. После этого Блинков-младший сильно упал в её глазах, и Валька начала его учить оперативно-разыскной работе.

– Блинок! Ты неправильно всё делаешь! – приставала она, повиснув у Митьки на руке и пытаясь на ходу заглянуть ему в глаза. – Надо же составить их словесный портрет!

– Валь, ну какой словесный портрет, когда ты их видела со спины? – резонно возражал Блинков-младший.

– Того, который за рулём, я не разглядела, а задний был блондин, стриженый, в джинсовой куртке! Это же важно!

– Ну, тогда считай, что мы его нашли. Это я, – сообщал Блинков-младший. Он тоже был в джинсовой куртке, светловолосый и коротко подстригся меньше месяца назад, перед первым сентября.

– А почему ты не спрашиваешь, какой номер у мотоцикла? – не унималась Суворова.

– Потому что пока ты сообразила, что у тебя сорвали сумочку, они уже далеко отъехали. Ты не могла заметить номер.

– А вот и нет! Я сразу заметила, что там две семёрки – счастливое число!

– В правом углу, а под семёрками флажок нарисован? Как здесь? – уточнял Блинков-младший, кивнув на первую попавшуюся машину.

– Ну да, – озадаченно соглашалась Суворова и начинала приглядываться к другим машинам. – Ой, и у этой две семёрки!

– Поздравляю с ценным наблюдением. Две семёрки – московский номер. Значит, не придётся искать твоих грабителей на остальной территории России.

– Они не мои, – говорила Суворова, чтобы оставить за собой последнее слово. С полминуты она молчала, а потом давала следующее ценное указание: – Ты должен спросить, сколько денег было в сумочке.

– Считай, что спросил, – уныло соглашался Блинков-младший.

На самом деле это было не важно, потому что деньги уже попали в карманы грабителей и перестали быть уликой. На них же не написано, что они Валькины. Сейчас поставь перед ней преступников, положи деньги – и она ни преступников не узнает, ни своих денег.

– А я вообще не знаю, что там было, в сумочке! – с непонятным торжеством отвечала Суворова. – Не имею привычки по чужим сумочкам лазить. Нинка велела привезти к метро – я взяла и повезла.

– А зачем ты меня заставляла спрашивать, сколько там было денег?

– Для порядка. Блинок, я не пойму, ты собираешься сумочку искать или нет? Если собираешься, то должен меня допросить по всем правилам!

– По всем правилам тебя в полиции допросят, – вздыхал Блинков-младший. – Кстати, учти: тебя нельзя допрашивать без взрослых. Должны вызвать родителей.

– Интересненько – родителей! – возмущалась Суворова. – У нас же мама в желудочном санатории! А Нинка сгодится?

– Сгодится. Нужен близкий родственник или педагог.

– Из школы, что ли?

– Любой педагог, хоть незнакомый. Это следователь решает.

– Блинок, откуда ты всё знаешь?!

Блинкову-младшему ужасно хотелось ответить солидно и коротко: «По личному опыту». Но ответил он честно и ещё короче:

– От мамы.

За таким пустым разговором дошли до места, где у Суворовой вырвали сумочку. Тут Валька по-актёрски разыграла всю сценку, рыча за мотоцикл и корча жуткие рожи за грабителей, которых на самом деле не видела в лицо. Изображая саму себя, она говорила писклявым голоском и делала наивные глазки. Посмотреть со стороны – Красная Шапочка идёт к бабушке с пирожками в крокодиловой сумочке.

Блинков-младший не выдержал. Он, что ли, не знает, какая из Вальки Красная Шапочка? Взял и показал, как она чапала по бровке тротуара, вихляясь и размахивая сумочкой, чтобы на неё глазели и прохожие, и проезжие, и спутники-шпионы из космоса.

– По-твоему, я так бёдрами верчу? – обиделась Суворова и замолчала на целых две минуты, пока Блинков-младший не свернул в подворотню. Тут она удивилась:

– Блинок, а как ты догадался, что они сюда поехали?

– Да так и догадался, – не стал объяснять Блинков-младший. Ему было не до болтовни. Он поставил себя на место преступников и, кажется, угадал правильно…

Мотоцикл рычит, уносит грабителей с места преступления. Добыча жжёт им руки. Хочется и удрать подальше, и поскорей в сумочку заглянуть. Байкер поддаёт газу, а дорога неважная, мотоцикл трясёт, и второму седоку приходится крепко держаться за водителя или за дужку на седле – смотря какой мотоцикл. Он пробует открыть сумочку, но не может одной рукой справиться с застёжкой.

– Давай во двор! – кричит он водителю.

Дальше по улице – метро, там всегда полно народу. Не станешь же потрошить сумочку у всех на глазах.

Водитель уже и сам всё понял и сворачивает в ближайшую подворотню. Но во дворе много свидетелей. Носятся малолетки, на скамейках сидят пенсионерки и молодые мамы с колясками.

Мотоциклисты проскакивают один двор, второй, и попадают в узкий проезд между гаражами и помойками. В обиходе его так и называют – Помойный проезд. Здесь мусорные ящики с четырёх дворов, здесь воняет кислятиной и бензином и никто надолго не задерживается.

Сейчас Помойный проезд безлюден и тих, только шагах в двадцати распахнуты ворота гаража, и там визжит электрический моторчик. Это самое подходящее место, чтобы выпотрошить сумочку.

Грабители останавливаются у первого же мусорного ящика. Мотора не заглушают – им нужно всего полминуты.

– Ну, что там? – оборачивается водитель.

Второй уже залез в сумочку. Его лицо обиженно вытягивается. Или расплывается в улыбке – Митька пока не знает, какая им досталась добыча. В любом случае опустошённая сумочка фотомодели летит в мусорный ящик, и…

– Ты что, Блин?! Ты куда полез, смотри, всё пузо в кетчупе! – закричала Суворова.

Но Блинков-младший уже выкарабкивался из мусорного ящика, и в руке у него была крокодиловая сумочка.

Вот что значит понять психологию преступников. Как из собственного шкафа достал!

Томатное пятно на футболке было размером с донышко чашки. Блинков-младший отдал сумочку Вальке и попытался промокнуть пятно рапортом гимназиста. Но тонкая и на вид рыхлая бумага совсем не впитывала влагу. Пятно размазалось и стало с блюдце.

Онемевшая от радости Суворова прижимала сумочку к груди и попискивала.

– Ну, будешь меня розыску учить? – спросил Блинков-младший.

Валька закивала, потом спохватилась и замотала головой.

– Как прикажешь, мой господин. Хочешь, буду тебя учить, а не хочешь – ходи неучем.

Блинков-младший засмеялся и пошёл к распахнутым воротам гаража. Грабители, конечно, заметили в зеркальце, что Валька бежала за ними. Да если бы и не бежала, зачем им возвращаться к месту преступления? Нет, они рванули дальше по Помойному проезду, мимо гаража. Вдруг его хозяин обратил внимание на мотоцикл?

К слову сказать, идя по следам грабителей, Блинков-младший с Валькой сделали петлю и вернулись к школьному саду с обратной стороны. Гаражи в Помойном проезде были теми самыми, за которыми наблюдал гимназист-второклашка. Над крышами виднелись жёлтые кроны деревьев, и в одной из них – тёмное пятно. Время от времени пятно пускало солнечные зайчики. У гимназиста был бинокль.

Когда Блинков-младший подошёл к раскрытому гаражу, стало ясно, какого такого шпиона выследил Ванечка. Хозяин оказался не кем иным, как школьным завхозом Владиславом Петровичем. Гимназист, конечно, видел его то в школьном саду, то в гараже, то снова в саду. Побольше фантазии, поменьше внимания – и выдумаешь подземный ход, по которому шпион переползает туда и обратно.

Завхоз полировал свою старую «Гранту» насаженным на дрель войлочным кругом. Крылья и капот уже сверкали, и Блинков-младший понял, что ему здорово повезло. Похоже, Владислав Петрович (он же Владик, он же Седоухий) возился тут не меньше часа и должен был видеть грабителей.

– «Кого-то ловит он и ест», – не удержавшись, процитировал Блинков-младший Ванечкин рапорт. – Здрасьте, Владислав Петрович.

Моторчик дрели перестал визжать. Завхоз поднял на лоб очки, глянул, щурясь против света, и сказал:

– Блинков Дмитрий, восьмой «Б»!

Это прозвучало торжественно, как в кино, когда мажордом в седом парике объявляет: «Граф Анри де Шатоне!» Блинков-младший был приятно удивлён. Что и говорить, слава бежала впереди него!

– Ноги в руки – и марш отсюда! – скомандовал завхоз. – Ну, что стоишь? Дом взорвал, а теперь гараж взорвать хочешь?!

Вот это да. Вот это в душу плюнули! Блинков-младший слишком хорошо знал старших, чтобы объяснять, как всё было на самом деле. Владик и слушать не станет. Он боится за свой гараж.

На его счастье, подошла Суворова, и завхоз растаял. Сестра Нины Су – это вам сестра Нины Су, ни больше ни меньше. Конечно, не стоит преувеличивать славу фотомодели. Большинству граждан России плевать, кто моет бегемота в телевизоре. Но во дворе, где живёт рекламная девушка, и в школе, где она когда-то училась, её все знают и гордятся таким знакомством.

– Валечка! – заулыбался завхоз. – А мы тут с Ниной виделись и про тебя говорили.

– Зря вы на Блина баллон катите, – схамила Суворова. Она привыкла, что ей всё прощают ради Нины Су. – Блин взорвал не весь дом, а только одну квартиру. И там всё равно шёл ремонт.

Завхоз скорчил недовольную гримасу, но промолчал, чтобы не спорить с сестрой фотомодели.

– Интересненько, – продолжала Валька. – А тот, кто вам сказал про взрыв, не говорил, что было ПОСЛЕ взрыва? Как из квартиры попёрли такие дяденьки с оружием?

Владик разинул рот и механически включил и выключил дрель. Суворова вцепилась в него, как бульдожка:

– А не говорили вам, что эти дяденьки были не охотники и не исторические реконструкторы, а вовсе даже бандиты?! А Блин их тяп-ляп и сдал тёпленькими своей маме.

На «тяп-ляп» Митька немного обиделся. Смекалка и трезвый расчёт, вот как это называется, а не тяп-ляп. Митька подсунул им через балкон ведро новогодних фейерверков и устроил бой в Крыму, всё в дыму. Они были счастливы, что смогли на ощупь выбраться из квартиры и не задохнулись. О сопротивлении не могло быть и речи, подоспевшему спецназу оставалось только надеть на задержанных наручники.

– Это что же, игра такая? – несмело предположил завхоз.

– Ага, игра. С участием контрразведки, – ехидно поддакнула Суворова. – Если не верите, спросите у Нинки.

– Зачем же? Я верю, – сдался завхоз.

– А раз верите, то извинитесь! – потребовала Суворова.

У Владика был сконфуженный вид. Как всегда в затруднительных случаях, он выщипнул из уха седой волосок. Эти волосы торчали у него из ушей пучками. Было непонятно, как завхоз что-то слышит с такими ушами. Старшеклассники звали его Седоух, а для малявок это прозвище оказалось трудным и превратилось в «Седю».

Молчание затянулось. Завхоз увлечённо рассматривал через очки выщипнутый волосок. Блинкову-младшему стало неловко. Хотелось уйти, но Владик мог видеть грабителей…

– Прекрати, Валька, – сказал он. – Человек не знал.

– Да, я не знал, – подтвердил завхоз, и все молча решили, что с объяснениями покончено.

– Владислав Петрович, вы с полчаса назад не видели здесь мотоцикл? – спросил Блинков-младший.

– «Кавасаки», что ли? – беззаботно уточнил завхоз.

Честно сказать, Блинков-младший и не надеялся на такую удачу. Чтобы человек, занятый работой, рассмотрел марку мотоцикла, промелькнувшего за распахнутыми воротами?!

– А что, здесь проезжали другие мотоциклы?

– Да нет, один.

– А вы точно знаете, что это «Кавасаки»?

И тут завхоз выдал Блинкову-младшему фантастический, небывалый подарок!

– Как же не знать, – удивился он, – когда этот гараж мне достался вместе с рамой от «Кавасаки»?! Она у меня лет пять висела на стене, глаза мозолила: выбросить жалко, а покупателя найти трудно.

– Нашли?!

– Нет, я её так отдал. Околачивался тут один мальчишка, клянчил: «Дядь Владь, когда я вырасту, подарите мне эту раму?» Ну и дождался: вырос и раму выпросил.

– А как его зовут? – боясь спугнуть удачу, выдохнул Блинков-младший.

– Вообще-то Мишка. Но сейчас он крутой байкер и его зовут Виннету, вождь апачей!

Блинков-младший даже немного разочаровался. Дело о крокодиловой сумочке можно было считать законченным. Он тоже знал этого Виннету.