Buch lesen: «Простые Истины Жизни»

Предисловие

В моём раннем детстве произошли три события, которые повлияли на всю мою оставшуюся жизнь. Два из них привели ко многим несчастьям и негативным привычкам, в то время как третье помогло мне найти смысл жизни.

Все описанные события в этой книге реально произошли со мной, Евгением Мешковым. Как Вы узнаете, читая мою книгу, мне пришлось пройти через многое, чтобы перестать бояться говорить правду, даже если для многих моих современников эта правда может казаться вымыслом.

В этой книге я говорю о таких вещах как смысл жизни и назначение Вселенной, Ауры, Высшее Я, телекинез, сексуальные отношения, психология и т.д.

Имена некоторых людей были заменены на первые буквы алфавита, чтобы их личность не могла быть легко установлена. Поскольку это повествование реальных событий, произошедших со мной, я не хотел придумывать ничего – даже имена для маскировки некоторых людей. Я почти не ссылаюсь на таких людей после первого упоминания о них, и поэтому у читателя не должны возникнуть сложности с запоминанием однобуквенных имён.

Содержание этой книги, несмотря на небольшие отсылки на представителей некоторых меньшинств, не отражает никаких предубеждений со стороны автора к тем меньшинствам, и не несёт в себе цель кого-либо оскорбить.

Книга «Thiaoouba Prophecy» автора Michel Desmarquet (Впервые опубликована как «Abduction to the 9th planet», Arafura Publishing, ISBN: 0-646-15996-8) была использована для отсылок в этой книге с письменного разрешения правообладателя.

***

В дополнение после первой публикации этой электронной книги я хотел бы расширить это предисловие, основываясь на отзывах некоторых людей.

Жанр этой книги – биография и мемуары. На это есть своя веская причина – мне пришлось писать много деталей о своей жизни, чтобы читатели смогли лучше понять мою связь с людьми с планеты Тиауба (что является основной причиной моего решения написать эту бесплатную электронную книгу) и возможную причину того, почему они оказали мне помощь в определённый момент моей жизни. Эта книга – своего рода сборник всего того, что я узнал и чем хочу поделиться с людьми. Потом такой жанр, охватывающий большое количество самых разных тем, даёт людям возможность узнать о том, как я преодолел многие свои проблемы. Он показывает и причину, и следствие – выводы, которые я сделал из своего жизненного опыта. Я считаю, что эти знания важны не только людям, у которых есть схожие проблемы, но и всем другим, так как эти знания и опыт проявляют более обширную глобальную проблему, которую мы имеем сейчас на планете и которая затрагивает всех людей без исключения. Включение других деталей даёт понять какого это жить с такими знаниями, когда не многие люди верят тебе, включая близких, а у самого же тебя нет выбора кроме как говорить правду – ведь иначе ты совершишь ошибку, за которую придётся расплачиваться.

Я старался писать книгу в простом стиле без всяких стилистических литературных украшений, просто говоря о важные событиях в моей жизни и последующих знаниях, которые я приобрёл из неё.

Кто-то может сказать, что некоторые эпизоды из моей жизни можно было бы убрать из книги. Но дело в том, что те «ненужные» повествования вполне могут быть причиной того, почему люди с Тиаубы оказали мне помощь. Я до сих пор сам не знаю точного ответа на этот вопрос, и у меня есть лишь некоторые догадки. Конечно, это значит, что мне нужно было честно и прямо писать о всех ошибках своей жизни – ясно понимая, что некоторые люди будут думать обо мне и как будут видеть меня в своих глазах. При этом у других людей будет другая картинка в голове. Это восприятие зависит от знаний, которые имеет каждый человек, и поскольку разные люди имеют разные знания, то невозможно угодить всем – поэтому я писал книгу так, как я считал правильным в момент её написания.

Возрастной рейтинг данной книги мог бы быть и 16+, а не 18+. Сам же я при написании стремился к 12+. Получился такой рейтинг из-за некоторых недочётов в законе и из-за того, что некоторые вещи могут трактоваться по-разному разными людьми. Публицист решил обезопасить себя, поставив 18+ книге, но в ней нет ничего слишком откровенного – все те вещи, о которых я говорю, люди двенадцати лет и более могут уже знать, и вспоминая себя и своих знакомых в наши двенадцать лет скажу, что скорее всего знают.

Глава «Манифест» в этой книге могла бы быть отдельной книгой, но я считаю, что ей место именно в этом томе, так как без моих объяснений о том, почему я знаю, что книга Мишеля Дэмаркэ о его необычном путешествии на Тиаубу является полностью правдивой, отдельно стоящий Манифест не имел бы большого смысла, и многие люди просто не поняли бы почему я так серьёзно отношусь к содержанию книги Мишеля.

Глава 1. Начало

Мне было лет пять, когда я, мой друг А и его бабушка сидели ясным летним днём на лавочке перед Большим Домом – как мы называли его в моей семье – в деревне Малые Горки Владимирской Области. Маленький Дом, куда мы с матерью приезжали отдыхать в тёплые месяцы, был позже пристроен к нему.

Во время нашего праздного времяпрепровождения я услышал, как слева от меня открывается калитка, ведущая к Маленькому Дому. В тот момент я подумал, что выходит моя мама, так как больше никто из нашей части участка идти не мог, поскольку мы с матерью были одни в Маленьком Доме в тот день. Отец был в Москве, а тётя Лиза, или двоюродная бабушка Лиза, если говорить формально, всегда выходила из боковой двери Большого Дома, находящуюся по мою правую руку.

Когда я повернул голову в сторону скрипа калитки, я был удивлён увидеть там ярко-жёлтое очертание человекоподобной фигуры, переливающееся другими яркими оттенками жёлтого и золотого. Она быстро проскользнула в сад и скрылась за стеной нашего Маленького Дома. В тот момент я услышал, как на кухне гремят тарелки.

Прибежав на кухню, я увидел, что мама спокойно моет посуду. Она ничего и никого не видела.

Вернувшись к моему другу и его бабушке, я начал активно пытаться рассказать им о том, что я видел минуту назад. Это был первый случай, когда я в своей жизни столкнулся со скептицизмом. Я узнал тогда, что люди склонны не только не верить в то, что не видели сами, более того, они могут насмехаться над теми, кто начинает говорить про то, что не является пока ещё общепризнанным фактом.

Что примечательно, тот друг детства до этого рассказывал про то, как он видел что-то вроде приведения, которое перескочило через забор заброшенного дома, стоящего через дорогу от моего. Теперь, когда я пишу эту книгу, я понимаю, что уже сам отношусь скептически к его рассказу. К тому же, как Вы поймёте позже, настоящим душам умерших заборы не преграда.

Тем не менее, благодаря тому необычному опыту с ярко-жёлтой фигурой я узнал о том, что в этом мире существует нечто большее, чем обычно принято думать. Я очень долгое время полагал, что это было привидение. Забегая далеко вперёд, скажу, что позже я узнал, что та фигура просто-напросто не могла быть им. Но обо всём по порядку.

Я думаю, что это было то же самое лето, когда я вошёл в Маленький Дом, чтобы увидеть, как мой вдребезги пьяный отец избивает мою мать. Будучи пятилетним ребёнком, я не знал, что мне делать. Я просто не мог ничего сделать. Мои две пожилые двоюродные бабушки: Лиза и Клава, также не были в силах как-либо помочь матери. Я тогда очень сильно переживал и плакал, думая, что могу потерять маму.

Не помню точно сколько прошло времени, когда я услышал, как меня зовут на улицу мои деревенские друзья. В слезах я быстро выскочил на крыльцо, чтобы сказать, что не могу выйти. Я хорошо помню, как одна из моих подруг смеялась тогда над моим видом. Я понимаю, что она не знала, что было причиной моих слёз, но, как Вы узнаете позже, даже в такой ситуации она совершила ошибку, позволив себе смеяться над человеком в беде. Тем не менее, это был ещё один случай, когда надо мной кто-то смеялся.

К счастью, отец вскоре перестал колотить мать. Она была жива, и мы даже смогли вместе дойти до Лакиброво – соседней деревни, где жила моя тётя Зина. Я сам позвал её, когда мы уже были у забора её дома.

После некоторого времени мы собрались с духом и втроём пошли обратно на Малые Горки.

Дальше я помню лишь, как на окраине нашей деревни Зина дала мне Киндер-Сюрприз перед тем, как уйти обратно в Лакиброво.

Если не считать памяти о мрачном происшествии того дня, всё остальное казалось абсолютно тем же, что и было прежде…

Мы с матерью спали в ту ночь в Большом Доме, вместе с тётями. Когда на утро папа вошёл в комнату дома, он был очень удивлён увидеть маму с огромным синяком под глазом. Он не помнил ничего из событий прошлого дня и был несколько ошеломлён, когда ему всё рассказали.

После того дня я пообещал себе, что никогда не буду пить водку.

Не помню точно сколько прошло времени, когда я, А и, если я правильно помню, Денис, гуляли у соседнего дома. Я долгое время не мог понять почему А смеялся, когда я говорил что-либо. С моей точки зрения ничего такого не происходило, что могло бы забавлять его так сильно. Потом он начал зачем-то специально повторять слога слов, которые я говорил…

Это то, как я понял, что тот инцидент с пьяным отцом имел эффект на мою речь, и я стал заикой… Но я ещё не знал тогда всю серьёзность ситуации, и к чему это приведёт.

Я сразу скажу, что мой отец был довольно добрым и отзывчивым человеком, когда он не был пьяным. Выпивка же действовала на него гораздо хуже, чем на многих других людей. Из спокойного человека он превращался в очень громкого и подвижного. Иногда он совершал поступки, которые никак не смог бы совершить, будучи трезвым. Но, к счастью, он больше никогда не буянил так, как в тот судьбоносный день. Отходил от попоек он тоже очень долго. Я рад, что однажды он не стал пить на моём дне рождения по моей просьбе. Увы, не смотря на наши с матерью наставления против выпивки, он так и не смог преодолеть эту пагубную привычку, которая в итоге свела его в могилу.

Последний знаменательный случай моего детства произошёл, когда мне было около шести лет. Я не могу описывать всё в деталях, дабы не попортить жизнь другим людям. Скажу лишь, что после знакомства с тем парнем, который был примерно моего возраста, мы часто гуляли вместе и подружились.

Я не помню точно как, но всё привело к тому, что он научил меня мастурбировать. Это была взаимная мастурбация, и я не думаю, что тогда я трогал себя – только он. Я не понимал тогда, что мы делаем и зачем. Мне не было ни противно, ни хорошо. Это был просто новый жизненный опыт, о последствиях которого я не мог знать.

Я думаю, что прошёл год, когда мой друг захотел попробовать оральный секс со мной. Эта идея была мне совсем не по душе, и я постоянно отказывал его просьбам. Он говорил, что они с его другим другом, которого я никогда не знал лично, делали это и в этом нет ничего плохого. Но я продолжал чувствовать в глубине себя, что это не было чем-то, чем я бы хотел заняться.

Прошло какое-то время, год или два, прежде чем я всё-таки согласился заняться оральным сексом, который мы делали друг другу. К счастью, больше никаких сексуальных проникновений мы не пробовали.

Это всё продолжалось несколько лет. Было время, когда нас застукала наша подруга. Она тут же развернулась и ушла. Один раз она воспользовалась своими знаниями, чтобы мы перестали приставать к ней – иначе все бы узнали. Думаю, если бы остальные друзья узнали, то это было бы катастрофой для меня в то время, но вот много лет спустя я могу почти спокойно писать о моём опыте в этой книге, которую, возможно, будут читать многие люди разных мировоззрений и культур.

Однажды друзья звали нас поехать путешествовать по окрестностям. Я очень любил путешествовать на природе и желал отправиться с ними. Но не сделал этого. В то время как друзья уехали, мы пошли в наше излюбленное место, где никто не мог бы нас видеть. Это было началом школьных каникул, и мы много месяцев не виделись. Он начал трогать меня в южных широтах, и если раньше я возбуждался за секунду, то тогда я никак не мог получить эрекцию. Это был негласный знак, что мой гомосексуальный опыт подошёл к концу.

Мы с другом никогда не говорили о том, что мы делали в детстве.

Этот опыт имел свои последствия в моей жизни. Так я помню, как мы с другим другом из Москвы играли у него дома, когда нам было ещё около десяти лет – плюс-минус. Я точно помню, что, в то время как он играл с игрушечной пластиковой Годзиллой, в моей голове были мысли о том, что мне это не очень интересно, и я больше был заинтересован в девушках и в сексе с ними, а не в игрушках. У самого меня были игрушки в детстве, но я не часто играл с ними.

В мои дошкольные годы я не ходил в детский сад и часто проводил время в деревне с друзьями. Мне очень нравилось быть там. Чистый воздух, зелень, природа – всё придавало мне радость в моей беззаботной детской жизни. Долгое время я был самым младшим в нашей компании. В то время как друзья один за другим начинали ходить в школу, я продолжал оставаться в деревне с матерью на тёплые осенние месяцы, чтобы потом отец забрал нас на своей машине в Москву на зиму.

В Москве я жил с матерью в маленькой однокомнатной квартире. Хотя было время, когда мы жили у отца в его двухкомнатной квартире. Но потом мама нашла у него в шкафу фотографии, где отец был вместе с другой женщиной. Её волосы были окрашены в красный цвет и, как мы узнали позже, её звали Марина…

Мои родители тогда сильно поругались, и мы с мамой больше никогда не приезжали гостить к отцу.

В семь лет я пошёл учиться в школу №376, которая находится рядом с моим домом на Халтуринской улице. Я сидел за первой партой перед молодой красивой учительницей, которая однажды вдруг сказала мне спуститься с облаков, а затем: «Проснись и пой!» – мечтал ли я тогда на уроке? Мой сосед по парте был Б.

В первом классе всё было нормально – ну или я так считал. Единственное, что я помню, так это то, как каждый раз, когда я бодро отвечал у доски перед всем классом, один парень, сидящий за партой в задних рядах, всегда явно высовывал голову, чтобы смотреть на меня. И я думал – почему?

На летних каникулах того года я получил свой ответ. Лет в шесть родители привели меня к врачу, который занимался изучением и лечением заикания. Мне выписали какие-то лекарства, которые нужно было пить с водой медленными глотками. В моих глазах на тот момент это всё не казалось чем-то негативным. Посещения врача, приём лекарств – это был просто очередной новый опыт в моей детской жизни. И вот в те летние каникулы я наконец окончательно понял, что сулило мне заикание.

А и В постоянно дразнили меня из-за моей речи. Они дали мне кличку, и я долго не мог понять её связь со мной. Выглядел ли я как-то необычно? Вроде бы нет – многие люди называли меня красивым в мои детские и юношеские годы. Они не отвечали мне на мой вопрос – «Да причём тут я?», и ответ я получил лишь через многие годы…

Примерно в те же ранние годы я начал иногда фантазировать перед сном. Я точно помню, как однажды я фантазировал про смерть. Действие фантазии происходило в деревне, и, я думаю, та фантазия возникла из-за того, что я подсознательно понимал, что моя жизнь начинает идти не тем путём, каким я бы хотел, чтобы она шла. Безусловно, мне, как и многим другим, не хотелось быть объектом насмешек, даже несмотря на то, что лишь несколько людей проецировало этот негатив на меня.

Тем временем пришла пора второго класса. У нас сменился классный руководитель. Молодая женщина ушла, и теперь у нас была довольно строгая женщина в годах.

Если в первом классе я активно и бодро отвечал на уроках, то тут я уже полностью понимал, что я отличаюсь от всех остальных людей из-за моей запинающейся речи. Мне было некомфортно. Если бы меня попросили зарисовать время, проведённое до второго класса, то я бы использовал яркие светлые цвета, например жёлтый, но вот второй класс является первым годом, когда эти цвета перешли в серые выцветшие оттенки. Ещё сменилась парта, за которой я сидел. Светлое место у окна сменилось более тёмным за второй партой у самой стены.

Я точно помню момент, когда наша учительница спросила меня прочитать вслух текст в книге. Я уже полностью осознавал, что я читал с постоянными речевыми запинками. Мой язык отказывался слушаться меня, и я не мог ничего поделать с этим – как бы я ни старался. Всё то время, что я читал, я пальцем придерживал лист книги, дабы она не закрывалась, и когда моё мучение пришло к концу, я убрал палец со страницы, чтобы обнаружить на его месте явно выраженное мокрое пятно от пота.

Глава 2. Школьные Годы и Новые Загадки

Я начал бояться говорить. Каждый раз, когда учитель в школе собирался вызывать кого-то для ответа на вопрос, у меня начинало быстро колотиться сердце. Пульс тут же успокаивался если был вызван кто-то ещё.

В последующие школьные годы я начал волноваться о том придётся ли мне отвечать или нет уже по дороге в школу.

Общаться с друзьями мне тоже было трудно. Я точно помню моменты, когда друг или знакомый заблуждался в каком-то вопросе, и я знал точный ответ на обсуждаемую тему, ответ, который мог бы помочь другому человеку, но я так боялся, что буду запинаться на одном слове, что просто не мог позволить себе открыть рот. Я просто молчал.

Один такой момент случился в деревне во время летних каникул. Я тогда гулял с подругами вечером. Мы шли по длинному кругу вокруг деревни, и наш разговор затронул необъяснимые явления. Мой опыт с ярко-жёлтой сущностью идеально подходил для нашей беседы… Если бы только я мог заставить себя преодолеть страх говорить. Мысль о всём том негативном, что могло бы произойти, если бы я начал заикаться, заблокировала всё желание поделиться своим необычным опытом.

В школьные годы я как-то задумался о том, что я говорил абсолютно нормально в своём воображении, про себя, а также, когда я был один и говорил вслух сам с собой – было просто невозможно заикнуться. Жаль, что тогда я не придал своему замечанию большого значения – ведь разгадка была так близка!

Когда я проводил короткие школьные каникулы в Москве, я ездил гостить к бабушке с дедушкой по отцовой стороне – мамины родители умерли до моего рождения. Они жили на окраине Москвы, недалеко от МКАД. Их двухкомнатная квартира находилась на последнем этаже семнадцатиэтажного дома. Окна выходили на овраг и ручей внизу, и на леса за кольцевой дорогой. В детстве мне нравилось смотреть вдаль из их окон, равно как и на то, что происходило прямо под домом.

Родители подарили мне игровую приставку Денди, и я постоянно брал её с собой к бабушке, чтобы было чем заняться, когда я не гулял вместе с дедушкой и бабушкой на улице – обычно я катался на санках с горок перед домом.

Бабушка была очень набожная. У неё было несколько икон, висевших в красном углу комнаты и в ванной. Она часто читала разные молитвы.

В одно время мы с мамой приехали к бабушке с дедушкой на восьмое марта. Тогда дедушка хотел научить меня пению, чтобы попытаться помочь мне таким образом с моими речевыми запинками.

Увы, ранним утром, когда мы с матерью вернулись домой, и я собирался идти в школу, позвонила бабушка, чтобы сообщить о смерти дедушки. Я тогда очень сильно плакал из-за его кончины. Думаю, это был первый раз, когда я задумался о смерти. Происходит ли что-то, когда мы умираем?

В последующие годы у меня иногда вновь возникал этот вопрос. Например, я помню, как задумался о жизни и смерти, когда узнал о смерти Стива Ирвина.

В другое время, на майские праздники, мы с матерью собирались поехать на Малые Горки, но сломался будильник, а отец не мог отвести нас на его машине. Тогда я очень любил бывать в деревне. Ещё не было ни одно случая, чтобы я не провёл летние месяцы там. В тот вечер, прежде чем заснуть, я пожелал проснуться в пять утра – время, когда нам нужно было встать, чтобы успеть на поезд. Что удивило меня, так это то, что когда я проснулся и посмотрел на цифровые часы видеомагнитофона, то я увидел на нём «5:00».

Таким образом, мы смогли поехать в деревню.

Я рассказал об это интересном случае Лене, деревенской подруге, когда мы жгли костёр в землянке у меня на задворках.

Тогда я стал быть более уверенным в окружении моих давних деревенских знакомых, в результате чего я перестал бояться говорить и говорил почти без запинок летом в деревне.

Я думаю, что это был именно тот день, когда мне приснился следующий сон: «Ночь. Я иду через траву на задворки в сторону землянки, из дымохода которой идёт дым. Не знаю почему, но вместо того, чтобы пойти к входной двери, я иду к вырытому отверстию трубы нашего камина. Я смотрю вниз и вижу, как тонкая рука, полностью покрытая чёрной короткой шерстью, ворочает палкой дрова в нашем камине. Тут у меня в сознании появилась чёткая мысль о том, что это был – оборотень.»

Я проснулся. Это был серый, пасмурный день.

Мы завтракали на кухне Большого Дома, когда в одиннадцать часов к нам приехал дядя Витя. Он мельком сказал, что видел, как из нашей землянки шёл дымок, когда он проходил мимо неё по задворкам, идя от автобусной остановки, которая находится в полутора километрах от нашего дома. Я тогда подумал, что там была Лена, которая единственная, кроме меня, приехала в деревню на те дождливые выходные.

Я покушал и пошёл к землянке. Я спокойно подошёл к её входу и открыл дверцу. Внутри никого не было. Я сразу заметил, как в камине землянки тлели угольки, и от них шёл едва видимый дымок. Именно в тот момент я впервые вспомнил про сон, который мне приснился в ту ночь…

Я тут же зашёл за Леной, но она ещё спала. Время было около двенадцати, и она часто спала очень долго.

Конечно, теперь я понимаю, что девочка скорее всего не пошла бы одна жечь костёр в землянке на задворках в пасмурный день – да и в любой другой. Я спрашивал у другого знакомого если он был в землянке в тот день, на что он ответил отрицательно. К тому же, он бы не оставил угли не потушенными. Каждый раз, когда мы жгли костры, он всегда тушил их до конца, будучи ответственным человеком. Вопрос о том, кто разжёг в тот день костёр в нашей землянке остаётся не отвеченным, равно как и то, почему мне приснился сон об этом, и почему в нём я видел кого-то полностью покрытого чёрной шерстью…

Стоит сказать, что почти все необычные случаи, случавшиеся со мной до моего восемнадцатилетия, происходили в деревне.

Был момент, когда я проснулся посреди ночи. Я услышал, как на кухне нашего дома прогибаются половые доски. Частота шагов указывала на то, что кто-то шёл медленным, спокойным шагом. Я думал, что моя мама возвращалась домой из туалета, но когда я повернул голову в сторону двери, то понял, что мама спала в её постели. Больше никто не мог ходить тогда на кухне – отец был в Москве, а тётя Лиза очень редко ходила к нам в Маленький Дом днём, и уж тем более она бы не стала ходить у нас на кухне посреди ночи в потёмках. В Большом Доме есть свой выход в огород.

Другой случай произошёл, когда я сидел на крыльце Маленького Дома и чинил свой велосипед. Я точно помню, как я почувствовал тогда, что кто-то смотрит на меня сзади. Я обернулся, но никого не было – ни на кухне, ни на террасе. Но я мог чувствовать чьё-то присутствие.

Много лет спустя, когда я стал спать на террасе, что-то очень сильно стукнуло в дверь террасы два раза. Парой секунд до этого мама вышла на улицу, но она никогда не стучала так дверьми, наоборот, она всегда закрывала двери очень тихо и спокойно.

И в другую ночь, когда я лежал в постели террасы, готовясь спасть, я почувствовал, как какой-то прохладный сгусток медленно пролетел над моим лицом.

Следующее необычное событие произошло, когда недалеко от моего дома я с двумя деревенскими друзьями копал яму для столба. Насколько я помню, это был ясный, безоблачный летний день. Вместе с нами были три подруги. В ходе наших раскопок мы наткнулись на округлый камень серого цвета. Размером он был чуть меньше человеческой головы, насколько я помню. Мы заметили, что на нём словно различались черты человеческого лица… Положив серый камень на скамейку, мы продолжили копать. Вскоре мы наткнулись на длинный камень чёрного цвета. Его длина примерно равнялась диаметру серого камня, а ширина была намного меньше его длины. Мы положили его недалеко от серого камня. Прошло совсем немного времени, когда мы заметили, как с юга туча серо-коричневого цвета начала заволакивать всё небо. Это было необычно. Но начать нервничать нас заставила другая туча, также быстро движущаяся с юга на север… Та туча была чёрного цвета и в длину растягивалась на всё небо от запада на восток, а вот по ширине она была явно очень узкой – то есть серая туча была какое-то время словно разделена на две части чёрной. Поднялся ветер. Мы поняли, что вырытые камни как-то влияют на облака, как бы странно это не звучало, и мы решили закопать их обратно. Обе тучи очень быстро растворились… Мы никогда не говорили об этом происшествии.

Другой необычный опыт произошёл уже в Москве в моей квартире. Была ночь. Темень. Я лёг спать после долгого дня, но уснуть я не мог очень долго. Не помню точно зачем, но я решил слегка удариться об подушку головой три раза. В первые два раза всё было нормально, но вот когда я поднимал голову после третьего удара, я обнаружил, что был уже день – солнце светило высоко в небе, люди ходили на улице. То есть с моей точки зрения ночь сменилась на день за долю секунды, что я пребывал лицом в подушке. Стоит заметить, что я уже не хотел спать и был полностью бодр.

Много лет спустя я случайно нашёл историю, которая рассказывает о точно такой же мгновенной «потере» времени.^[1] Две девушки игрались с доской Уиджа примерно в 9 вечера. Они начали получать странные ответы и следующее, что они знали, вдруг стало 7 утра. Это было словно они моргнули и солнце уже встало. Они просто сидели, так же, как и прежде, не понимая, что произошло.

У меня нет предположений о том, почему такая «потеря», или кто-то может сказать «скачок», во времени происходит. Это одна из новых загадок Вселенной для меня.

Такие события были редкостью для меня, но они оставили очень большое впечатление в моей жизни.

В основном я проводил летнее время в деревне на улице, гуляя с друзьями с утра до вечера. Мне очень нравилось кататься на велосипеде, и я частенько ездил на нём по окрестностям деревни сразу после завтрака. Также мы с друзьями часто ездили кататься на велосипедах в соседние деревни, а по вечерам сидели у костра. Иногда я помогал маме с деревенскими делами. Отец приезжал на выходные, и я каждый раз был очень рад его видеть. Иногда я специально возвращался домой, чтобы повидаться с ним. Как я уже говорил, мы жили отдельно в Москве, и я не часто виделся с отцом. Что касается моих проблем с речью, я помнил в глубине души, что он был причиной их возникновения, но, будучи доброжелательным и жизнерадостным ребёнком, я почти забыл про тот давний инцидент…

То же самое обстоит и с друзьями, которые смеялись над моей неспособностью произносить слова. Не смотря на все трудности, которые я испытывал в школьные сезоны года, я почти не держал зла на них. В конечном итоге, когда мы повзрослели, они смогли измениться в лучшую сторону.

Тем не менее, старая память о многочисленных насмешках не оставляла меня.

Но были и случаи, когда после возвращения из деревни в Москву я не только говорил и отвечал на школьных уроках без каких-либо проблем, я ещё и сам поднимал руку для ответа – настолько я становился уверенным в себе. В один период жизни я был полон энтузиазма просыпаться по утрам и идти в школу, так как мне нравился учебный процесс и то, что я мог абсолютно нормально говорить, как и все остальные люди.

Причём в такие периоды жизни я отнюдь не был малословным. Так я помню мамин рассказ мне о том, как она ехала в одном трамвае со мной и Антоном, моим другом детства, и она сказала, что я только и болтал тогда. Мы не знали, что моя мама была в вагоне и решила не мешать нам общаться.

Но рано или поздно уверенность всегда уходила. Причины могли быть самыми разными. Например, я помню, как однажды на Новый год, когда я был ещё в средней школе, в дверь нашей квартиры позвонил мужчина. Он звонил и другим людям в нашем коридоре, так как просто искал компанию для встречи Нового года. Я думаю, что пожилая соседка узнала его, как жителя из смежного блока нашего дома, и Мама согласилась впустить его в нашу крохотную однокомнатную квартиру. Он вёл себя полностью нормально и адекватно, но это не смогло утешить мою появляющуюся тревогу за свою маму. Я просто на просто не мог знать, что может произойти дальше, и меня беспокоила эта неожиданно возникшая ситуация и неизвестность. После того как он ушёл, он позвонил в дверь вновь через пару мгновений, чтобы спросить если я хотел бы погулять с ним как-нибудь. В тот момент мне стало очень неловко за своего отца, и я чувствовал, что я словно предаю его, просто оказавшись в данной ситуации. Мы с матерью вежливо отказались. После этого момента я должен был идти с московскими друзьями на улицу отмечать Новый год, как мы это делали в предыдущие годы. Но когда за мной зашёл мой лучший друг, я провёл несколько минут, отказываясь идти на улицу, так как я боялся за свою мать, боялся, что тот мужчина мог снова вернуться. В то время, я не мог сказать всю правду другу, так как мне было стыдно. Я просто отнекивался от гуляний, пока ему, наконец, надоело, и он пошёл праздновать с остальными без меня. Это был первый момент, когда моя связь с друзьями начала обрываться. Придя в школу после каникул, я снова начал иметь проблемы с речью и снова стал неуверенным в себе – о чём я постоянно помнил. Что касается того мужчины, то я больше никогда его не видел.

Впрочем, был и другой случай в начальной школе, когда я потерял друга по нелепой причине. Он был моим одноклассником, и мы часто гуляли вместе после школы, или играли в денди у него дома. Он жил далеко от школы и, я думаю, из-за этого он перешёл в другую. Однажды я пришёл домой после долгого гуляния и раздался телефонный звонок. Это был тот самый друг, который звал меня гулять. Тогда я, не подумав, сказал, что я уже погулял – я понял, как звучало это «я уже погулял» когда уже было поздно. Он повесил трубку и больше никогда не звонил. У нас тогда был старый барабанный телефон без определителя номера, а телефонного номера друга у меня не было из-за того, что, насколько я припоминаю, у него не было раньше телефона. Я не мог никак связаться с ним, и таким образом у меня не стало первого друга. Не уверен точно, но возможно много лет спустя я видел его и его бабушку, едя в трамвае недалеко от моей школы и дома. Он тоже увидел меня. Если это был действительно мой давний школьный друг, то он явно вспомнил меня и, судя по тому, что донеслось до меня из его разговора, помнил именно тот самый последний телефонный «разговор». Возможно, мне стоило подойти и извиниться, объяснив недоразумение, но я был тогда не в самой лучшей форме, да и не был уверен если это был он, так как прошло более десяти лет с тех пор, как мы виделись.