Системное мышление. Границы ментальных моделей и системное видение мира

В предыдущей главе мы выясняли, как человек воспринимает реальность. Задача настоящего раздела – разобраться, насколько верно человек отражает реальность в своем внутреннем мире, как он принимает решения и что считает истиной.

Глава 2
Мышление как моделирование

Эфиопы говорят, что их боги курносы и черны; фракияне же представляют своих богов голубоглазыми и рыжеватыми. Но если бы быки или лошади имели руки и могли бы ими рисовать, то лошади изображали бы богов похожими на лошадей, быки же – похожими на быков…. Итак, что касается истины, то не было и не будет ни одного человека, который знал бы ее относительно богов и относительно всего того, о чем я говорю. Ибо только мнение – удел всех.

Ксенофан, VI в. до н. э.

Лишь в общем мнении существует цвет, в мнении – сладкое, в мнении – горькое, в действительности же существуют только атомы и пустота.

Демокрит, V в. до н. э.

Филогенетические корни мышления

Филогенез – историческое развитие организмов в ходе эволюции, в том числе процесс возникновения и развития психики и поведения животных и человека. В соответствии с дарвиновской теорией естественного отбора эволюция живых организмов шла следующим образом. В организмах происходили некоторые изменения (не будем здесь углубляться в природу этих изменений). Измененные организмы иначе реагировали на воздействия внешней среды. Если изменения благоприятствовали выживанию, они сохранялись и закреплялись в следующих поколениях. Если изменения ухудшали приспособительные возможности организмов, то такие организмы погибали. «Животные и даже растения приобретают знания методом проб и ошибок или, точнее, методом опробования тех или иных активных движений, тех или иных априорных изобретений и устранением тех из них, которые “не подходят”, которые недостаточно хорошо приспособлены» [52].

Проиллюстрируем модель эволюции на простейшем примере, предложенном У.Р. Эшби. Пусть нашими организмами будет конечное множество целых чисел, и изменчивость организмов проявляется в том, что в этом множестве есть четные и нечетные числа в равном количестве. Пусть действующим фактором внешней среды будет операция перемножения пары случайно выбранных чисел. В результате достаточно долгого действия этого фактора у нас останутся только четные числа! Важно подчеркнуть, что со стороны «четных» организмов в таком финале нет никакой заслуги, нет и в помине проявления их «ума», изворотливости, адаптивности. Им просто повезло, такие уж оказались правила игры.

Механизм естественного отбора, действовавший миллиарды лет, обеспечивал сохранение и развитие организмов, способных выживать в разнообразных медленно (наступление холодов) и быстро (появление хищника) меняющихся условиях внешней среды. В ходе такой эволюции появилась и развилась психика – орган ориентировки организма во внешней среде.

Попробуем соотнести временные масштабы эволюции жизни на Земле со временем существования человека, Homo sapiens. Из рис. 2.1 видно, что по современным представлениям млекопитающие появились около 200 млн лет назад. Homo sapiens появился примерно 200 тыс. лет назад (см. рис. 2.2), примерно 100 тыс. лет назад появилась человеческая речь. Переход от охоты и собирания плодов к первым зачаткам чисто человеческой деятельности – земледелию и скотоводству, созданию первых поселений произошел 7–8 тыс. лет назад. Письменность, т. е. возможность фиксации и передачи знаний, возникла 4–5 тыс. лет назад. Для полноты картины добавим, что наука (если в соответствии с распространенной точкой зрения рождением науки считать появление работ И. Кеплера, X. Гюйгенса, Г. Галилея, И. Ньютона) появилась в XVI–XVII вв., т. е. 400–500 лет назад.

Рис. 2.1. Время жизни млекопитающих (около 200 млн лет)

Рис. 2.2. Эволюция человека на оси времени

Источник: http://www.istorya.ru/articles/neander.phpu

Если бы наши предки неподвижно сидели посреди саванны восемь часов подряд – да хоть бы восемь минут! – их бы быстренько кто-нибудь съел. Наш мозг развивался, пока мы ходили пешком примерно по 20 километров в день, семь дней в неделю, и так несколько миллионов лет.

Harvard Business Review. Россия, март 2008

Получаются такие интересные соотношения продолжительности существования:

• Homo sapiens по отношению к продолжительности существования млекопитающих – 0,1 %;

• оседлого человека, занятого земледелием и скотоводством, по отношению к продолжительности существования Homo sapiens — 4 %;

• человека с письменностью по отношению к продолжительности существования Homo sapiens —2,5 %;

• «человека с наукой» по отношению к продолжительности существования Homo sapiens – 0,25 %.

Любопытные оценки сделал Э. Тоффлер [65]. Если последние 50 000 лет существования человека разделить на отрезки жизни приблизительно в 62 года каждый, то окажется около 800 таких отрезков жизни. Из этих 800 полных 650 прошли в пещерах. Только за последние 70 таких отрезков жизни стало возможным эффективно передавать информацию от одного поколения к другому благодаря письменности. Только в последние шесть отрезков жизни массы людей увидели печатное слово. Только в последние два кто-то где-то использовал электрический двигатель. И подавляющее большинство всех материальных благ, которыми мы пользуемся в повседневной жизни в настоящее время, были придуманы в течение настоящего, 800-го отрезка жизни.

Виктор: К чему ты клонишь? Уводишь куда-то в сторону. Хотя интересно…

– К тому, Витя, что ты больше животное, чем ты думаешь. Не обижайся. Это относится и ко мне. Да и к остальным представителям доблестного племени Homo sapiens.

Человек – позднейший представитель животного мира. Миллионы лет эволюция выбраковывала неудачные экземпляры и сохраняла удачные решения. Наш мозг – совсем поздний продукт эволюции, младенец по ее временным масштабам. Миллионы лет из поколения в поколение этот мозг приспосабливался под решение чисто биологических, физиологических задач питания, размножения и выживания. Его основная работа всегда была связана с удовлетворением базовых физиологических потребностей (путем управления активной поисковой деятельностью), обеспечением гомеостаза (поддержанием динамического равновесия с внешней средой, относительного динамического постоянства внутренней среды организма), слежением за внешними опасностями, управлением движениями тела.

Мозг есть не орган мышления, а орган выживания, как клыки или когти. Он устроен таким образом, чтобы заставить нас воспринимать как истину то, что является только преимуществом, и тот, кто логически доводит мысли до конца, совершенно не заботясь о последствиях, должен обладать исключительной, почти патологической конструкцией. Из таких людей выходят мученики, апостолы или ученые, и большинство из них кончает жизнь на костре или же на стуле – электрическом или академическом.

А. Сент-Дьерди

Наш мозг «заточен», натренирован под решение тех же задач, что стоят и перед животными. Так, А.П. Никонов писал: «На всем нашем мире, на всей цивилизации лежит неизгладимая печать зверя, от которого мы произошли. Стоит только вглядеться. Нами руководят все те же животные устремления – желание вкусно есть, комфортно (лениво) жить, обладать самкой, голубить своего детеныша, удовлетворять любопытство, лидировать в стае, получать любовь и внимание соплеменников… Цивилизация лишь слегка прикрыла эти животные устремления легким флером социальности» [41].

Социализация и мышление

До этого момента речь шла о биологических корнях мышления, закрепленных генетически и наследуемых из поколения в поколение. Однако на формирование интеллекта огромное влияние оказывает и среда, особенно в первые годы жизни человека. Среди психологов распространена точка зрения, что воспитание человека в основном заканчивается в возрасте 5–7 лет. Дальше родители в значительной степени становятся лишь наблюдателями, но не отдают себе в этом отчета и своими активными воспитательными действиями часто добиваются обратного эффекта.

Изучение соотношения наследственности и влияния среды на формирование интеллекта – классический раздел когнитивной психологии. Если здесь уместны количественные оценки, то, по оценке психологов, «вес» факторов наследственности примерно 50 %, факторов среды – 30 %. Оставшиеся 20 % приходятся на фактор взаимодействия генотипа и среды, т. е. на особенности влияния конкретной среды на конкретный генотип [25].

В основе социализации индивида и формирования мышления лежит освоение языка и речи. Формирование того или иного круга понятий, системы отношений между понятиями, способов построения предложений определяет способ отражения действительности, закрепляемый в субъективной картине мира. Если за окном с неба падают капли воды, мы говорим, что идет дождь. Для основных европейских языков предложение «идет дождь» предполагает наличие объекта (дождя) и процесса, действия, связанного с этим объектом. Но, скажем, в китайском языке ситуация иная. То же состояние природы обозначается одним иероглифом, дословный перевод которого – «дождит». То есть китайский язык зачастую не предполагает разделение целостной реальности на объект и действие с ним. Подробно об этом пишет Т. Судзуки в классической работе по дзен-буддизму [62]. А. Уотс замечает: «Большинство затруднений и мистификаций, возникающих перед изучающими дзэн на Западе, объясняется их незнанием китайского способа мышления, который значительно отличается от нашего… Препятствием является не столько сам язык, сколько те клише мышления, которые до сих пор представляются европейцам неотъемлемым признаком академического и научного подхода к явлениям» [69].

Таким образом, самые основы языка задают способ мышления и отражения реальности. Об этом говорит и так называемая гипотеза лингвистической относительности Сэпира – Уорфа. «Мир предстает перед нами в качестве калейдоскопического потока впечатлений, которые должны быть организованы нашим разумом, а значит, прежде всего лингвистической системой нашего разума… “Реальный мир” строится на основе языковых навыков группы… Мы видим, слышим, чувствуем и мыслим так, а не иначе, главным образом потому, что языковые навыки нашего общества предопределяют выбор интерпретаций» [8].

Слово «вода» само по себе не пригодно для питья… Слова представляют Вселенную, но если мы желаем познать ее, мы должны делать это посредством сенсорного контакта. То, что мы называем вещами, фактами, событиями, в действительности представляют собой всего лишь удобные единицы восприятия, легко узнаваемые фишки, которые используются в качестве имен… Деление реального мира на вещи не менее условно, чем разбиение звезд на созвездия.

А. Уотс

Каждый ребенок, учась говорить, осваивает культуру, построенную на предпосылках традиционного истолкования мира, коренящихся в диалекте той группы, в которой этот ребенок родился. И любое интеллектуальное действие совершается в рамках этой системы отсчета.

М. Полани

Параллельно с освоением языка ребенок усваивает традиции, обычаи, нормы поведения той микросреды, в которой он родился и живет. В результате при почти полной генетической идентичности людей мы имеем поразительную индивидуальность внутренней картины мира как результат уникальности, неповторимости жизненного пути. Естественно, когда внешнюю ситуацию наблюдают или оценивают два человека и более, то каждый из них видит ее по-разному – в рамках своей картины мира. Что из этого следует дальше, описывается в гл. 6.

Большую часть самого себя человек наследует от предшествующих поколений и поступает в жизни как сложившаяся система верований… Он выстраивает воображаемые миры и проектирует свое в них поведение. Среди этих миров один кажется ему наиболее прочным и устойчивым, и человек называет этот мир истиной или правдой.

Ортега-и-Гассет

Вызов последних веков

Вернемся к рассмотрению эволюционного процесса и посмотрим, какой вызов мышлению человека брошен последними веками его существования.

Миллионы лет эволюции повторяющимися источниками проблемных ситуаций были факторы внешней среды (холод, жара) и объекты типа «пища», «самка» («самец»), «хищник». В последние тысячелетия (что является мгновениями по эволюционным меркам) картина качественно изменилась. По мере развития цивилизации предметами мышления человека стали совсем другие объекты системной природы: поселение, армия, фабрика, проектная команда, атомная электростанция, сам человек. Такие объекты, как правило, состоят из подсистем с неочевидными, скрытыми связями между собой и окружающей средой (см. вторую часть книги). В последнее столетие резко возросли масштабы создаваемых человеком систем и соответственно риски и масштабы катастроф при ошибках управления ими [39, 49, 65, 66]. Увеличилось значение побочных эффектов, как правило, возникающих при реализации сложных проектов. Появилось специальное понятие «непреднамеренные последствия» [12, 73], обозначающее принципиальную неспособность человека учесть, предвидеть возможные последствия своих решений и действий.

Оказалось, что в техногенных катастрофах основную роль играет так называемый человеческий фактор: ошибки человека на этапах проектирования, изготовления и эксплуатации систем. Характерен в этом отношении анализ причин чернобыльской катастрофы: оценка чернобыльской аварии показывает, что недостаточная культура безопасности была присуща не только этапу эксплуатации, но также и не в меньшей степени деятельности на других этапах жизненного цикла атомных электростанций. «Низкое качество регламентов и инструкций по эксплуатации и их противоречивый характер явились тяжелым бременем для эксплуатационного персонала… Реактор РБМК-1000 с его проектными характеристиками и конструктивными особенностями по состоянию на 26 апреля 1986 года обладал столь серьезными несоответствиями требованиям норм и правил по безопасности, что эксплуатация его стала возможной лишь в условиях недостаточного уровня культуры безопасности в стране» [77]. Авторы цитируемого доклада подчеркивают, что причины аварии лежат не столько в технической сфере, сколько в области человеческой психологии. Показательно, что через 6 лет после аварии специальная комиссия МАГАТЭ издала 37-страничный документ «Культура безопасности» – по сути дела методическое руководство по всестороннему учету «человеческого фактора» для организаций, имеющих отношение к атомной энергетике.

Психологическая неготовность принимать вызовы все усложняющейся реальности показана в книгах Э. Тоффлера. Анализируя сочетание новизны и скорости обрушивающихся на человека проблем, он пишет: «Неожиданная новизна вносит почти революционные изменения в природу решений, которые необходимо принимать… Давать ли согласие на предложение о работе от корпорации X? Как лучше подать совету директоров свои предложения о рекламной кампании? Такие вопросы требуют нетривиальных ответов. Они подталкивают человека делать быстрые, впервые принимаемые решения, которые требуют новых навыков и поведенческих стандартов. Многие факторы нужно изучить и взвесить. Огромное количество информации должно быть обработано… Новизна нарушает пропорции, изменяя баланс в сторону очень трудной и дорогой формы принятия решений» [65].

Тоффлер указывает на три фактора давления на психику человека в связи с принятием решений:

• новизна, неожиданность и непредсказуемость проблем;

• дефицит времени на принятие решений;

• растущее разнообразие вариантов решений, что влечет за собой увеличение объемов информации, которая должна быть переработана.

Сочетание этих трех факторов и «вызывает тот кризис принятия решений, который наблюдается сегодня в технически развитых обществах» [65].

Неготовность человеческого интеллекта решать сложные социальные, системные проблемы проявляется в разнообразных типовых ошибках мышления. Их обзор представлен в гл. 5.

Опережающее отражение как основа выживания

С эволюционной точки зрения важнейшее отличие живой природы от неживой, по П.К. Анохину, – «опережающее отражение действительности». В приспособлении организма к внешним условиям он видит следующую универсальную закономерность: в высшей степени быстрое (в цепных химических реакциях) отражение медленно развертывающихся событий внешнего мира. Так постепенно формировалась способность первичных организмов отражать внешний неорганический мир: не пассивно, а активно, с опережением в своей протоплазме последовательно и повторно развертывающихся явлений внешнего мира. Быстрое и адекватное реагирование на внешние изменения – ключевое условие выживания организмов в ходе эволюции. Активность живых организмов позволяет им предвосхищать, предугадывать, прогнозировать изменения во внешней среде и с опережением реагировать на них. То есть успеть схватить пищу, скрыться от хищника. Безусловные и условные рефлексы высших животных, собственно говоря, и есть другое название опережающего отражения внешних воздействий. На основе такой формы отражения сформировался и специализировался и сам мозг как орган отражения мира в психической деятельности.

Рассматривая примитивные формы жизни (червя или даже амебу), мы увидели проявление той общей активности, свойственной всем животным, которая направлена не на удовлетворение определенной потребности, а просто на исследование среды, своего рода стремление осмыслить ситуацию. В логической структуре этого исследования среды мы обнаружили истоки соединения активного формирования знания с принятием этого знания в качестве заместителя реальности. Это соединение является отличительной чертой всякого личностного знания, оно направляет всякое умение или мастерство и служит основой любого артикулированного знания, которое всегда содержит неявный компонент, на который опираются явные высказывания.

М. Полани

Виктор: Евгений, что-то я не улавливаю насчет опережающего отражения. Как можно отразить то, чего еще нет?

– Это, например, когда отец требует показать дневник, а сын сразу начинает плакать, еще не дождавшись порки.

Или из твоего футбола. Игроку дают пас. Но игрок бежит совсем не за мячом. А туда, где мяча нет, но где он (мяч) будет через несколько мгновений.

«Мышление – это прежде всего предвидение. Антиципация, базирующаяся на забегающей вперед работе мозга, представляет собой проявление познавательной активности субъекта, позволяющей в ответ на стимулы, действующие только в настоящем, предугадывать еще не наступившие события, используя накопленный в прошлом опыт, и быть готовым к встрече с ними» [32].

Пробные приспособительные реакции, доказавшие свою эффективность, т. е. позволившие выжить, закрепляются не только в виде рефлексов, динамических стереотипов, инстинктивных программ поведения (типа постройки муравейника). Сама конструкция организмов, в частности строение органов чувств, – результат эволюционного отбора удачных решений. Иными словами, предвосхищение, ожидание типичных, важных для выживания воздействий и сигналов внешней среды заложено не только в психику, но и в физиологию и анатомию! К. Поппер писал: «Органы чувств, такие, как глаз, подготовлены реагировать на определенные отобранные события из окружающей среды, на такие события, которые они ожидают, и только на эти события. Подобно теориям (и предрассудкам), они в целом будут слепы к другим событиям: к таким, которых они не понимают, которые они не могут интерпретировать, потому что эти события не соответствуют какой-либо специфической проблеме, решаемой организмом» [52]. Интересны замечания Л.С. Выготского: «Мы видим лишь маленький отрезок мира; наши чувства дают нам мир в выдержках, извлечениях, важных для нас. Психика есть орган отбора, решето, процеживающее мир и изменяющее его так, чтобы можно было действовать. В этом ее положительная роль – не в отражении (отражает и непсихическое; термометр точнее, чем ощущение), а в том, чтобы не всегда верно отражать, т. е. субъективно искажать действительность в пользу организма» [10].

Избирательность отражения

Восприятие принципиально избирательно. Оно не дает организмам полную картину реальности. А только то, что важно для выживания организма в рамках его экологической ниши. Например, разные организмы используют для целей своей ориентировки и выживания разные участки светового и звукового спектра. Человеческое ухо не воспринимает ультразвук, который для летучих мышей является основой ориентировки в полете. «Наблюдение всегда носит избирательный характер. Нужно избрать объект, определенную задачу, иметь некоторый интерес, точку зрения, проблему… Вообще говоря, объекты избираются согласно потребностям животного… Это правило справедливо не только для животных, но и для ученых. Для животного точка зрения задана его потребностями, задачей данного момента и его ожиданиями; для ученого – его теоретическими интересами, исследуемой проблемой, его предположениями и надеждами, принятыми теориями, его системами координат, его горизонтом ожидания» [51]. Понятно, что эта мысль К. Поппера относится не только к ученому, а к любому человеку.

Подсознание пропускает информацию через своеобразные программы-фильтры: нейрофизиологический, социальный и личностный. Нашему сознанию достается лишь маленькая струйка из общего потока. В итоге между тем, что происходит в МИРЕ на самом деле, и тем, что представляет собой наш опыт этого МИРА (т. е. наша модель мира), существует большая разница.

В.В. Синельников

Движимые какой-то потребностью, мы всегда смотрим пристрастно, заинтересованно, у нас всегда есть субъективная позиция. Мир устроен так, что даже ученые принципиально не могут провести объективный опыт, объективную проверку гипотезы. Любой эксперимент предполагает определенные теоретические воззрения и основывается на методиках и инструментах, в которых обязательно присутствует элемент субъективности. Поппер писал: «…Некоторые философы, особенно эмпирики, считают чувственное и прежде всего зрительное восприятие источником знания, который обеспечивает нас вполне определенными данными, из которых состоит опыт. Я считаю, что такая картина познания совершенно ошибочна… Такого явления, как чистый опыт, полученный в результате эксперимента или наблюдения, просто не существует. Нет опыта, не содержащего соответствующих ожиданий и теорий… Теории – это сети, предназначенные улавливать то, что мы называем миром, для осознания, объяснения и овладения им… Наш повседневный язык наполнен теориями, наблюдение всегда является наблюдением в свете теории» [51]. Понятно, что в повседневной жизни научному термину «теория» соответствуют наши воззрения, взгляды, установки, в рамках которых мы рассматриваем предметы, явления, события.

Виктор: Кажется, я понимаю…. Если мне расскажут анекдот про Чапаева или поручика Ржевского, а я не знаю, кто они такие, я не уловлю «соль», смысл анекдота!

– Да-да, верно. Обрати внимание, в анекдотах всегда вначале обозначаются герои и обстановка, а потом уже их действия, диалоги и т. д. Эта начальная информация активизирует внутренние представления, образы этих героев как часть субъективной модели мира. И далее в твоем ментальном пространстве «действуют» твои личные образы Чапаева и Петьки, поручика Ржевского, Штирлица в соответствии с содержанием анекдота и мерой твоей фантазии.