Buch lesen: «Рарас. Рыба из песка»
Глава 1. Хиеккум
2641 год после переселения народов
– Отец! – всхлипнул мальчик, проливая слёзы.
– Сын, не плачь, я рад, что прожил хотя бы столько. Я также рад, что эта болезнь не пожрала и тебя, моего любимого и единственного сына. Ты растёшь умным мальчиком. Живи, ищи силы выбраться из той ямы, откуда я не смог нас вытащить, и ещё: поклоняйся богине Тлесав. Она поможет. И… прости меня.
– Я не в обиде, ты мне подарил хорошее детство.
– Спасибо, сынок… – сказал мужчина, остановив свой взгляд.
– Отец… – тихо произнёс мальчик двенадцати лет.
Спустя месяц после похорон
Мальчика из деревни, где он жил, привезли в скрытый лагерь рабов.
– Ну что, пацан, будешь жить здесь. – Отвратительно захрипев и сплюнув бледно-зелёную жижу, мужчина продолжил: – Твой папаша не нажил себе на дом, так что… У нас ты будешь пахать, дабы заработать на хлеб.
– Как мне вас называть?
– Ах да, тебя же детский дом мне продал, а ты и не знаешь моё имя. Багор меня звать, а тебя вроде Ке'саль? – неуверенно назвал имя мальчика Багор. – Странное имя, у нас ты будешь просто Кесалем. Зачем твой рыбий дед вас перевёз с островов? Да и ладно, сегодня до сна ознакомься с округой и другими рабами, а вот завтра ты начнёшь пахать. Твоё место на первое время – конюшня. Спать будешь с остальными в том сарае.
– Хорошо, – понимая, что его ждёт, ответил Ке'саль.
– Я отойду пока. Иди, увидишь мелких ублюдков – они тебе расскажут, что и где. Сбегать не вздумай, найдём и притащим обратно. Вот только после этого ты подохнешь.
Неуверенно идя к конюшне, мальчик осматривал постройки. Первая оказалась домом – большим, одноэтажным, с недавно побеленными стенами. Слева, гораздо дальше, размещался сарай – сначала для купленных детей, а затем – для скота. Территория была ограждена каменным забором, метра в три высотой, но не везде. Были участки, особенно возле места проживания и работы детей, где забор состоял из сколоченных меж собой досок, который и малыши перелезли бы.
– Хорошо, что отец не видит меня, а если и видит, то ничего не может сделать, и корит себя. Отец, я выберусь из этого и стану жить, как те торговцы, только жирным не хочу быть! У меня будет всё, чего можно захотеть. Не кори себя, ты старался и много работал. Мне так не хватает тебя уже сейчас, мне так… – мальчик рухнул на колени и, закрыв лицо ладонями, беззвучно зарыдал, стараясь не шуметь.
Спустя пару минут…
– Эй, сопляк, чего расселся? Сюда иди быстро! – прокричал не совсем взрослый голос из первого сарая.
– Заткнись, Мечо, не цепляйся, пусть отойдёт ещё; я слышал, он отца потерял, – повелительным тоном ответил второй голос.
– Да чего «заткнись-то», Гард, мы с тобой тут лет семь уже! – попытался возразить Мечо.
– Сказал, утихни. Эй, парень, подойди. Завтра будет хреново, ну а сегодня расслабься, – посоветовал Гард, после чего спросил: – Ты же из расы кардр'ир?
– О, «рыбёшек» у нас ещё не было, – послышался ещё один голос, ранее не говоривший.
– Ладно тебе, Гард, попустить сардину1– это не так уж и плохо, я слышал, они сильные! – добавил Мечо.
Поднявшись и быстро утерев слёзы, мальчик потопал к голосам. В голове пробегали мысли, что не всё так плохо, и что среди мальчишек найдётся хоть один адекватный.
– Слышь, а ты что за чу́чка2! – спросил темнокожий парень лет пятнадцати, вышедший из тени здания.
– Не обращай внимания, они недоноски, тут только со мной нормально можно говорить, – со смехом сказал Гард – парень со светлыми волосами и серыми глазами, которому на первый взгляд можно было дать около двадцати лет.
– Ты не охренел ли часом? – повысил голос темнокожий, а за ним слегка зашумели и остальные.
– Тихо, черти, я с новеньким разговариваю! – гаркнул на ребят Гард, после чего спокойно добавил: – А ну вышли все, знакомить буду.
Первым появился рыжеволосый с именем Мечо, вторым подошёл темнокожий. Ещё двое начали лениво выходить из сарая, переделанного своими силами под жильё.
– Итак, сначала назови своё имя. Я слышал, как Багор тебя называл, когда предупреждал нас, но он говорит неправильно. Верно?
– Д-да…
– Ну давай, рожай, Гард тебе уважение выказывает, а ты медлишь! – слегка повысив тон, сказал черноволосый, что стоял позади Мечо.
– Ке'саль. Меня зовут… – мальчик хотел во второй раз своё имя произнести увереннее, но его перебили.
– Да, да, точно, у них почти всё с небольшой паузой произносится! – прервал его рыжий, мало заботясь о том, что он перебивает.
– Когда Багора не будет, буду звать тебя правильно, но, когда начнёт гонять, ты уж извини. Наказания никто не хочет.
– Спа-спасибо! – снова неуверенно произнёс новенький.
– Блин, Гард, ты впервые с новеньким так сюсюкаешься; остальных ты гонял, как Шроха коз.
– Не напоминай и не сравнивай, он их драл, а потом его самого четвертовали и в овраг кинули, – зло бросил Гард. – Благо что у нас тут волки ночью проходили и подчистили, а то вонял бы до полного разложения. Так, ладно, имя этого рыжего ты, надеюсь, запомнил, а вот имени Шроха не запоминай.
– Хе-хе! – посмеялись про себя двое.
– Этот чёрный – это… – защёлкал пальцами, силясь вспомнить имя Гард.
– Галазор я! Ты не охерел случайно – имена забывать? – сорвался с криком темнокожий парень.
Гард резко встал и, схватив за грудки темнокожего, слегка приподнял того. Оказалось, что Гард выше Галазора на голову, и пока он сидел, новенький не разглядел физическую подготовку. Не крупный, но крепкий и высокий Гард тут же охладил пыл зарвавшегося.
– Понимай мои шутки, Гал, не то в следующий раз это так просто для тебя не закончится! – оказавшийся лидером этих парней Гард отпустил темнокожего и похлопал по плечу, при этом улыбнувшись, а затем сел обратно.
– Давай я по-быстрому познакомлю и жрать пойдём, – предложил выбежавший – невысокий, щуплый, бледный орк.
– Валяй, – спокойно разрешил Гард.
– Нас тут двенадцать, ты тринадцатый. Пробегусь по всем. Гард следит за нами, он доверенный раб Багора. Дальше – проще. Галазор – мясник, Мечо на коровниках, и вот эти двое, Фаса и Каду – они там же, на коровниках. Меня зовут Аст, готовлю и за курятниками смотрю. Остальные с полей скоро подойдут, потом познакомим. Теперь за стол, на вечер пшённая каша.
– И всё? – разочарованно поинтересовался Фаса.
– Из-за новенького разрешили две курицы сварить; завтра на обед наваристый суп, – проговорил Аст, скрывшись на кухне.
– Две старые полудохлые тушки подкинули, и на тринадцать, блять, человек! – буркнул Каду.
– Хотя бы не только каша, что поперёк горла ещё со вчерашнего обеда стоит, – заметил Мечо, садясь за стол.
– Как я всегда говорю… я не виноват, продукты хорошие не дают, – ответил Аст, накладывая порцию во вторую чашку.
– Мы тебя не виним, Аст, по крайней мере, я, – примирительно сказал Гард, после чего добавил: – Ешьте сначала кашу, как будет достаточно, закидывайте мясо.
– Спаси-ибо, мамочка, – протянул Мечо, после чего заржали все, кроме новенького и Гарда.
– Хорошо хоть улыбнулся. Ладно, давайте тихо поедим, слышал, Багор придёт, – настороженно прошептал Аст.
– Какого ему тут понадобилось? Нас он и днём задалбливает! – возмутился Фаса.
– Он должен был с поля остальных забрать. Кстати, новенький, будь готов, что они ещё более отбитые, чем эти, – быстро доедая кашу, предостерёг Гард Ке'саля.
– Из нашей группы только рыжий и Гал – конченые, и то не настолько, – снова буркнул Каду, бросая ложку в недоеденную кашу и отталкивая тарелку.
– Они ещё злы на то, что мы находимся здесь в тени, и дома, если можно так сказать, работаем.
– Ага, а не там, на полях под солнцем. Всё, тихо, я слышу шаги! – второпях бросил Мечо.
Мысли Ке'саля:
«К двери подошёл Багор – тот самый здоровый мужик с усами, а за ним – второй. В красном кожаном доспехе и такого же цвета обмотках на руках и лице. Полоски ткани закрывали нижнюю часть лица, доходя до переносицы. Слева на поясе висели ножны с саблей. Папа говорил, что такие люди – одновременно и наёмники, и бандиты, которым не стоит доверять. Стали слышны голоса подходящих, видимо, это были те самые…
Отец, я постараюсь быть тихим и попробую подружиться с Гардом. Этот парень кажется нормальным человеком, нужно держаться за ним. Мне нужно окрепнуть и как можно быстрее сбежать. Я ещё припомню тем, кто продаёт детей рабовладельцам и другим уродам!»
– Итак, мальцы, с новеньким познакомились? – поинтересовавшись для галочки, Багор продолжил: – В ближайшие пару месяцев никого не будет.
– О, жрачка, можно, мы пройдём, господин Багор? – начав громко, а после снизив тон, одногодка с Ке'салем пролез между взрослыми.
– Этот воин будет наблюдать за вами с месяц, так что давайте ему всё, что попросит. На этом всё, – проговорил, уже отходя, усатый. Наёмник последовал за ним.
Остальные пятеро прибывших, с шумом протиснувшись через дверной проём, потребовали еды.
– Давай, бледный, жрать накладывай! – требовательно обратился второй возвратившийся парень.
– Да, бля, пора бы запомнить, когда нас привозят! – возмутился лысый со шрамом на подбородке.
– Будьте попроще, он не ваш раб, – защитил орка Гард.
– В вашей компашке отсосов новенький, как я погляжу? – проигнорировав замечание, спросил самый старший из этой шестёрки с полей.
– По ходу рыба станет хорошим дополнением для них, а, Валис?
– Ага, Маку.
– Поешьте, потом поговорим, – попытался успокоить их Мечо.
– Чего ты там вякаешь? Гейзер прикрой, понял? – пригрозил кулаком Маку.
– Всё, пасти позакрывали и жрите, пока вас, сук, псам не отдали! – вдруг гаркнул появившийся в дверях наёмник, а после продолжил: – Вы здесь для того, чтобы выполнять работы; будут стычки – порешаю уёбков.
– Такого больше не повторится, прошу прощения, – извинился за всех Гард.
– Это ты Гард? Если что, мне говори, собак нужно держать на привязи! – услышав голос, а после и увидев говорящего, сказал наёмник.
– Спасибо, Элинтай, поговорим потом, хорошо? – снова примирительно спросил Гард.
– Да, подходи после ужина! – ранее жёсткий голос наёмника приобрёл дружеские нотки.
Мысли Ке'саля:
«Ужин прошёл спокойней, чем ожидалось, осталось выбрать, как мне показывать себя. Быть тихоней, или вести себя, как тот парень с именем Каду? Я вижу, что он лишь показывает, будто он такой же, как они. Нет, я проморгал момент, и я теперь тихоня, что и слова спокойно вымолвить не может. О, богиня Тлесав, почему меня не забрали торговцы или иные богачи? Ладно, уже семь часов, что же дальше? Буду держаться около Гарда, но и за Каду стоит приглядывать. А вообще, лучше пока не лезть к нему в друзья! Окружающие поймут, что он прикидывался, если мы будем мило беседовать, а портить спокойную жизнь другого рараса3 я не намерен. Гард сейчас уходит, а меня могут и по окружающим поверхностям размазать… Так же полагается здесь? О, он смотрит на меня и сейчас что-то скажет!»
– Ке'саль, пойдём, прогуляемся, покажу округу.
– Х-хорошо, – стараясь говорить как можно тише, ответил Ке'саль.
Мысли Ке'саля:
«Каду всё понял: я видел его секундную слабую ухмылку. Не ухмылялся бы ты, глаз много! А эти придурки, хоть и конченые, но вот только дураки не все!
Я вот ещё думаю, пока идём по территории деревни рабов. Рабство представляется не так: где ошейники с цепями, где бьющие их хлыстами наёмники рабовладельцев? А, вот они где! Мы же считаемся детьми, и нас почему-то не гоняют, но пройдя дальше, я вижу огороженную высоким забором территорию, что похожа на нашу. Только тут шахта. Я понял: мы работаем, дабы кормить остальных. Коровы, куры и засеянные поля. Вижу десятка три рабочих, и конечно, это рабы».
– Не смотри туда, они уже не жильцы. Нас, а точнее вас, туда не отправят, – Гард обошёл мальчика, закрывая обзор на тяжело работающих рабов.
– А-а, тех с… полей?
Мысли Ке'саля:
«Я в чём-то прокололся? Он так посмотрел на меня и выждал паузу, после чего улыбнулся и ответил…»
– Ха, мне не будет их жаль. Ладно, мы пришли. Посиди на скамейке, а я зайду; если что, стучи в дверь.
– А что может быть?
– К нам из ближайших деревень приходят странные личности. В общем, они могут быть неадекватны. Чего-то серьёзнее, например, нападения, можно не ждать. Защита у нас есть. Ладно, жди здесь.
– Ага.
Спустя полчаса
Из двери вышли Гард и наёмник в красном.
– Всё, давай, будут проблемы с этими щенками, зови.
– Да они после того, как увидели дружескую связь между нами, сразу вжались в стулья.
– Хорошо… а это новенький? Рыбьи черты лица. Слышь, малец, а какого ты вида? Слышал я историю, что после переселения народов на эту планету аттры были как одно целое. То есть все виды животных, а ведь никто из них не мог обращаться в зверей на своей планете. Аттры разделились на сухопутных, летающих и водных животных. Первые остались на территории, называемой сейчас Аттракаст, а водные ушли на юг.
– Свой вид я не знаю, отец и дед хотели, чтобы я жил, как человек.
– Ясно…
– Чего это ты начал историю рассказывать? – спросил, подняв правую бровь, Гард.
– Да изучал немного, а поговорить было не с кем.
– То есть ты хочешь сказать, что Ке'саль – аттр?
– Да, если смотреть на давние времена…
– А почему тогда их народ не сбесился от болезни, как сухопутные и летающие?
– Не знаю, может, что-то изменилось. Тебя, получается, Ке'салем зовут?
– С-спасибо, что правильно сказали.
– Ага, вот как, я просто услышал, как Гард произнёс, и повторил. А бывает по-другому?
– Ты же знаешь, что Багору поебать, как там правильно, а этим – тем более.
– Ну ничего, будем знакомы, меня зовут…
– Элинтай, м-мне приятно знакомство с вами.
– О, ты смотри, привыкает и говорит гораздо больше, – слегка улыбнулся Гард.
– Хороший парнишка, не отдавай его этим уёбкам, сожрут и не подавятся. И мне, похоже, пора, на обход скоро, – вспомнил парень.
– Увидимся. Пошли, Ке'саль, – взяв мальчика за плечо, сказал Гард.
– А завтра будет тяжело?
– Багор тебя припугнул? – увидев слабое покачивание головой, Гард продолжил: – Да, тяжело в физическом плане. Дерьмо после коней убирать, корма добавлять, три дня в неделю всех в загон выгонять. Самих лошадей также нужно чистить. Если не любишь лошадей, сразу говори.
– Не волнуйся, я хорошо отношусь к животным.
– Ещё хочу сказать, что мы хоть и рабы, но нас не бьют, пока сильно не провинимся. Просто у некоторых сразу такие мысли появляются.
Мысли Ке'саля:
В то, что ты раб, верится с трудом. Мозги пудри этим дикарям, что, наверно, с раннего детства в рабах или в детских домах. И с каких пор я так высокомерен? Отец пахал на складе и попутно ухаживал за конюшней в деревне. Он работал даже, когда болел. Деда не стало после двух лет после переезда. Болезнь отца – это гадость, что пожирала его лёгкие и сердце. Он всё чаще харкал кровью в последние месяцы. На это больно было смотреть. Отец, мы всё проебали, но я сбегу отсюда и начну свою настоящую жизнь! Первая цель – это найти часовню или храм в честь богини Тлесав. Проблемно всё, просто пиздец. Может, отец был фанатиком, и меня решил пустить по своему пути? Да нет, я видел деньги, что он получал, и я видел полный путь их следования. Три серебром в месяц. Полтора на нашу конуру, а остальные – на еду или эти лохмотья. Кадр'ир тут не жалуют, не знаю почему. Платили отцу раза в три-четыре меньше, чем темнолюдам. Паршивые людишки окружали нас, и окружают теперь только меня.
Этот наёмник, Элинтай. Мне кажется, он не совсем человек, или не человек вообще. Эльф? Полу? Ладно, мы пришли обратно, уже полдевятого».
– Давайте, вы, четверо, представьтесь новенькому. Двоих из шестерых он уже знает, – медленно произнёс Гард.
– Мне нет дела до…
– Хочешь в последний день недели работать?
– Какая же ты сука, Гард, знаешь, как надавить на одно-единственное больное место. Ладно… я Шихтхит.
– Дран.
– Сезай.
– Яфах.
– А это Ке'саль, не приставайте к нему, он тихий и добрый паренёк.
– Больно надо, – буркнул тот, что назвался Сезаем.
– До десяти, как обычно, отдыхайте и спать. А ты можешь возле яблонь посидеть. Там обычно никого нет, бо́льшая часть этих придурков любит пошуметь. Вижу, ты думаешь больше, чем говоришь, так что иди.
– С-спасибо, Гард, – прошептал Ке'саль.
Посидев на траве возле яблонь до без десяти десять, мальчик встал, отряхнулся и направился к сараю. Из двери вышел Гард и помахал, подзывая.
– Идём, твоё место покажу.
Мысли Ке'саля:
«Большой сарай, оказывается, при входе слева – стенка с небольшим окном. Наверно, мне дадут место, где солнце по утрам будет лучами мне глаза выжигать. Впереди небольшая кладовая и кухня, справа – один проход к спальным местам, а второй – к комнате со столом. Когда ужинали, я не особо рассматривал обстановку, а двери в спальню и кухню были закрыты».
– Вот твоё место, тут, ближе, Мечо спит, а там в углу— я, – показал рукой Гард.
– Ты, карась, будешь нас будить, а мы остальных распихаем, – садясь на подобие кровати, сказал Мечо.
– Ну всё, укладываемся, завтра как обычно, в пять подъём, – слегка повысил голос Гард.
– Ты этому утырку говори, а не нам! – послышался голос Валиса за перегородкой, что разделяла большую и единственную жилую комнату в сарае.
– Много не вякайте там, не то завтра опять убитые встанете. Багору не понравится.
– Да похер мне на твоего Багора, пусть сначала сам повъёбывает на поле! – разгорячился главный среди тех шестерых парней, Валис.
– Я этого не слышал, но всё же…
– Да ладно, ладно. Всем спать, завтра побазарим, – уже спокойней буркнул Валис.
Мысли Ке'саля:
«Разум взял верх всё-таки? Попробую расслабиться и подумать. Завтра меня ждёт работа на конюшне; я помогал отцу, так что немного знаю. Ещё не выходит из головы, что надо найти хотя бы небольшой алтарь. Ни у кого и не спросишь ведь. За мной, скорее всего, следят, да хоть тот же Гард. Попробую в сторону шаг сделать, он своему другу-наёмнику сообщит. Думаю, тех, кто пытается убежать, сразу к тем беднягам с шахты отправляют. Говорят, что наёмник тут месяц будет. Неужели из-за одного меня? Ладно, пора спать.
Прошло шесть часов пятьдесят минут
Да… Когда ждёшь чего-то, то реагировать резко уже неохота. Лучи утреннего светила проходят через окно и светят прямо в лицо. Надо будить…, они этого и ждут. Хотя Гард вряд ли спит, проверяет, похоже. Встаю…»
– Г-Гард, проснись, уже утро, – тихо произнёс Ке'саль.
– Да я не сплю. Ты иди – там слева от входа бочка с водой, умойся и жди, пока не позовём. Орк быстро чего-нибудь приготовит, и мы разойдёмся по местам, – Гард подтолкнул рукой Ке'саля в спину, а затем, выждав десять секунд, повысил голос: – А теперь все – подъём! Аст, иди жрать готовь, Каду, помогай. Остальные собирайтесь!
Спустя час
Мысли Ке'саля:
«Поели тыквенную кашу с рисом, запили сильно разведённым компотом. Ну, хоть слегка сладкий, и то хорошо. Уже подходим к конюшне, Гард поясняет, что, когда и как делается. Хм, рассказывает охрененно интересную историю про коня и сломанную грудную клетку. Парень с именем Момох неуклюже царапнул коня, а тот его прикончил. Не… я к коням привык, и таких ошибок не допущу, да и спокойней с ними. Вот этим чистить, а этим соскребать навоз. Не стану говорить, что знаю, как это делается – меньше груз ответственности будет. Лошадей тут тридцать четыре, даже больше, чем на отцовской работе. Там было восемнадцать.
Просит начать, дабы он посмотрел».
Спустя полчаса
– Вижу, ты хорошо работаешь, кони спокойны. Я зайду через час, за остальными надо смотреть.
– Х-хорошо, Гард.
Мысли Ке'саля:
«Ну, поработаю, окрепну. Пока слаб для побега. Ну что, лошадка, тебя зовут Вила? Попробую почистить тебя, только табуретку и перчатку захвачу. Ты только не бойся».
Вечер
– Идём, парень, – на входе появился Гард.
– Я уже закончил. А можно спросить?
– Конечно!
– Тут шесть мест свободно. А где остальные лошади?
– Три из них используются нашими владельцами, а три – для гостей. Послезавтра они прибудут для осмотра. Тебе нужно будет вычистить лошадей и накормить за час. Справишься, или помочь?
– С-справлюсь.
– Как сегодня день прошёл, как сам, не устал?
– Не очень, лошади очень хорошие.
– Это да. Ну всё, пойдём, я вижу, как ты устал, даже если говоришь, что всё нормально. Дам тебе ковш, помойся. Не терплю вони в доме, даже если это сарай. Зато внутри не отвратно находиться.
– Хорошо.
Мысли Ке'саля:
«Гард слегка сорвался, помешан на чистоте? Ладно, пойду, до завтра, лошадки!»
Прошла неделя
Вечер. У яблонь
– Эй, карась, я сяду?
– Садись, Каду, только другие поймут, что ты – не как они.
– Ке'саль, да?
– Ага.
– Ты давно понял, что я прикидываюсь?
– В тот день как меня привели.
– А ты глазастый.
– Ты тоже.
– Хм… ладно, на сегодня хватит, а то и правда поймут, – Каду встал и, специально повысив голос, начал отходить. – Скучный ты, чучка. Эй, Аст, а что на завтрак?
– Глухой что ли? Он уже говорил!
– Заткнись, Мечо, у рыжего забыл спросить.
– Какого хрена? Я тебе сейчас…
Два дня спустя
– Расскажи о себе.
– Если правда интересно, то я кадр'ир. Когда мне было года четыре, мы с дедом и отцом приехали в Ахдашар. Я и не помню, как выглядят наши земли. Отец не говорил, кто моя мать, и жива ли она.
– А ты знаешь название своей деревни или города в Кадр'ир'исе?
– Ант'сакр. Подслушал разговор отца и деда. Деда не стало через пару лет после переезда сюда, не знаю от чего. Отец говорил от старости. Сам он недавно умер от болезни. Про себя теперь расскажи.
– У меня всё проще. Мать утонула, а отец запил после её смерти, и сам подох от выпивки. Если про расу, то, как видно, я – человек, или светлоземец, по месту рождения. Жили в деревне, что и на карте нет, возле реки Жабий дом.
– А как попал сюда?
– Ну… я никому не говорил, но тебе доверяю. Мой отец продал наш дом у реки, а деньги спрятал, и начал уходить в долгие запои. Мне было девять тогда. Я перепрятал его мешок с монетами в такую глушь… В общем, сам отец меня и сдал сюда.
– Погоди, что? – Ке'саль был ошарашен.
– Ага, – невесело хмыкнул Каду.
– Ему дали семь серебряков, а я с тех пор живу и работаю здесь. Вот уже четыре года прошло.
– То есть отец погиб после… а, ну это очевидно.
– Хе-хе.
– Печальная история, – с улыбкой сказал Ке'саль.
– Твоя не лучше. Неужели здесь есть человек с чёрным юмором?
– Будет весело, до того времени…
– Сбежишь?
– Мысли читаешь?
– Если бы.
– Я сам думал об этом, но меня опередил один парень. В итоге его тело приволокли на показ. Мне правда будет жаль, если и у тебя не получится.
– Не отговоришь?
– Я за эти дни почувствовал дружескую нить между нами, так что могу лишь поддержать. Ты не идиот, и продумаешь побег.
– Меньше двух месяцев осталось, может, нам не стоит дружить, чтобы потом тяжело не было?
– Какая разница? Я за продолжение общения.
– Я тоже. А если отвлечься от побега – ты не знаешь, где тут алтарь богини Тлесав?
– Эм?
– Отец просил поклоняться ей, а он не был мудаком.
– Как мой?
Мальчики тихо засмеялись.
– Тут есть камни, посвящённые богам, ну и возле них лежат небольшие подношения. Но вот каким там богам поклоняются, я не знаю. Штук восемь таких алтарей в округе. Размером как полменя. Думаешь сходить?
– Хотя бы разок. Отец хотел этого. Последняя воля, так сказать, кроме того, чтобы я вылез из ямы бедности.
– У… ясно… У моего, наверно, последнее желание было таким: ещё выпить, или вернуть всё назад, года на три. Тогда мне было семь. Он же умер, когда я год уже здесь был. Ладно, мы заговорились, а лишние проблемы нам не нужны. Принимай кислую забитую мину, а я буду тебя пытаться задеть до того момента, пока Гард не заступится. Только не обижайся.
– Я не просто рыба, я – кадр'ир! – шутливо, но уверенно, чуть не смеясь, брякнул Ке'саль.
– Ха-ха, всё, заканчивай, идём. Хорошо, что они дома все сидят, а это место далеко находится.
Прошла неделя
– Г-Гард…
– Ке'саль, говори нормально, это представление, возможно, работает для других, но со мной говори, как с Каду. Я за вами наблюдал и видел, что вы спелись. Также я знаю, что Каду притворяется, у него другой характер. Ты же выбрал путь слабохарактерного нытика. Это даже хорошо, что вы работаете головой и подстраиваетесь к этой компашке недорубков. Итак, пока мы одни, как сейчас, не притворяйся, понял?
– Да, Гард.
– Я вот сейчас удовольствие получил от твоего уверенного ответа, а теперь говори, чего хотел.
– Мой отец хотел, чтобы я поклонялся богине Тлесав. Могу я сходить к неким камням, что где-то здесь находятся?
– Хм… на северо-восток идите, Каду с тобой отправлю. Убежите – смерть!
– Понял тебя.
– Возьми бочонок, там старик рядом живёт, он вино «Кровь медузы» нальёт. Сами не пейте, убью.
– Хорошо, Гард.
Час пути. Северо-восток от деревни рабовладельца
– Эй, Ке'саль, я нашёл: здесь есть камень, посвящённый Тлесав. На всеобщем наречии выбито её имя, а чуть выше – неизвестные символы.
– Наверно, тоже её имя, но язык древний, – предположил подошедший Ке'саль.
– А ты хоть знаешь, как ей поклоняться? Или что вообще делать?
– Свеча ещё горит, и яблоки лежат, эм… Хорошо, что я взял хлеб с ужина, положу его на фрукты…
– Кто-то из деревни сюда ходит, или сам старик ухаживает за этими алтарями. Я даже не знаю, как их назвать-то правильно.
– Хорошо, что не напоролись на других. Я думаю, тут надо что-то рассказать с глазу на символ4.
– Да, я отойду, пожалуй, погляжу на другие.
Мысли Ке'саля:
«Богиня мёртвых существ Тлесав, если здесь нужно рассказать про свои беды и что-то попросить, то я начну. Мой отец погиб, я попал в рабство, хоть и облегчённое, но всё же уйти я отсюда не могу. Меня убьют; я, конечно, попытаюсь через некоторое время… В общем, я не знаю, как разговаривать с богами. Прошу лишь сделать так, чтобы я не умер. Мне нужно узнать, почему моя семья переехала, узнать про свою мать и дожить до старости. Последнее – как получится, конечно. Ладно, мне пора, надеюсь, отец… хотя ладно, он просто умер. До встречи, наверно, если не получится улизнуть, я надеюсь, что истории про души – не бред, и я встречусь с отцом, а может, и с матерью, если она погибла…»
– Эй, Каду, потопали!
– А? Чего? Да, идём, я тут задумался просто. Может, привиделось?
– Что такое?
– Ничего, подумаешь ещё, что я умом тронулся. Зайдём к старику и назад.
Через десять минут ходьбы мальчики остановились возле хижины из палок и навоза.
– Доброго дня, нас Гард послал! – постучал в дверь Ке'саль.
– Ну так и идите степью, я занят! – послышалось изнутри.
– Какого хрена, старик, вино гони! – закричал Каду.
– Такого, малец, шуруйте в закат, дураки!
– Пойдём, нас накажут, но не убьют же, скажем, что старик упёрся и ни в какую дверь не открывал, – буркнул Ке'саль.
Ребята начали отходить, но тут дверь открылась, и на солнечный свет вышел крупный мужчина под два метра ростом с длинными седыми волосами. Лицо его было испещрено морщинами, но с виду он был физически силён. Он начал говорить.
– Куда рванули, мальцы, а ну заходите в дом. Меня дедом Валидиром зовут, не стойте, заходите.
Каду и Ке'саль сильно удивились, но промолчали и зашли в хижину, пройдя мимо старика.
Внутри был абсолютный порядок, не видно было ни пылинки на деревянных полках, а ведь рядом, за дверью, находился только песок. Дед закрыл дверь и прошёл в подвал. Лестница опускала использующего её метров на пять под дом.
– Закройте створки на спуске вниз, тёплый воздух не должен сюда проходить. Как вас зовут–то, рабы?
Мальчикам вдруг стало жутко: они поняли, что идут в прохладный подвал к странному старику. Они ожидали увидеть скрученного жизнью деда, а тут перед ними стоял полный сил здоровяк, хоть и старый. Может, Гард их продал ему? Вряд ли, хотя он же не совсем раб. Может, его попросили? Но Ке'саль ведь сам попросился к этим камням. Совпало?
Такие мысли посещали обоих на протяжении всего спуска.
– Ну, спускайтесь быстрее, тут не так холодно, чтобы вы примёрзли к полу! Свой бочонок оставляйте, а я отдам полный.
Спустившись, они осмотрелись. Подвал оказался больше по площади, чем основной дом, раза в два. В конце помещения стояли две крупных бочки, чуть ближе – стол и стул. Возле стола стоял дед и вопросительно смотрел на молчавших всё время детей.
– Как зовут-то вас? И чего молчаливыми такими стали? За дверью поагрессивней были. Хотя и не настолько, как другие, приходившие раньше. Садитесь на подушки, рассказывайте.
Ребята посмотрели, куда указал старый мужчина и, переглянувшись, решили сесть. Две большие подушки лежали возле левой стены, метрах в четырёх от стола. Чуть ближе к лестнице горела оставленная Валидиром свеча.
– Меня Ке'салем зовут.
– А я Каду.
– Ты кадр'ир?
– Да.
– Чего вы тут забыли? Вам бы плавать около своих островов и наслаждаться жизнью.
– Похожий вопрос я уже слышал, – следующие слова Ке'саль произнёс с некоторой обидой и злостью. – Дед с отцом переехали, за каким-то хреном! В эту сраную пустыню, в которой и…
– Ты чего тут душу изливаешь? – спросил друга Каду.
– Не знаю. А вообще похрен.
– Ничего страшного, тебе бы узнать всё, да только ты – раб.
– Охренеть, весело тебе, старик? – зло буркнул Ке'саль.
– Ты на мне не срывайся, пацан. Скажите, вы были возле камней?
– Это ты там прибираешься и следишь за всем?
– Вечером и ночью не приходите туда; видел я каких-то уродов там. Не похожи они ни на одну из рас. Боюсь нападения. Да не смотри так, я, конечно, силён в свои девяносто два, но я рабочий, а не воин.
– Вы человек? – решил узнать Каду.
– Да, мой клан всегда отличался большой жизненной силой и долголетием, только из всех Нефарис я – последний выживший.
– Вы тоже раб?
– Да, краб-отшельник, ха-ха-ха! – громко и заразительно засмеялся старик, держась за живот.
Через минуту затяжного смеха Валидир сел на стул.
– Если вы – раб, то почему находитесь не в деревне рабов? Взрослые там на шахте работают. К тому же вы сильны.
– Верхушке по вкусу моё вино. Слышал, что кому-то вспомнились эмоции от первого поцелуя. Вот что водица-то творит. Так, а к кому же вы ходили из богов?
– К Тлесав.
– Чего не к светлым богам пошёл?
– Отец перед смертью просил.
– Ясно. Ну, вы заходите ко мне иногда, если захотите, конечно – в седьмой день недели вы ведь свободны. Я вас задерживаю, а там могут подумать, не дай Сествас5, что вы убежали.
– Спасибо вам, я точно зайду, если отпустят, – сказал Ке'саль.
– А я – за компанию.
– Ну всё, идите скорее и створки закройте, как выйдете.
Попрощавшись, мальчики вышли, сделав, как их попросили.
Наступил день побега. Ке'саль выбрал чёрного коня, а ночью, выйдя якобы отлить, двинулся к конюшням. Он надел седло, перекинул поводья. После чего открыл ворота и поскакал к забору, где его отрезок длиной в три метра лежал на песке. Проскакав дальше, Ке'саль был нацелен на деревню Ахдашар. Там рядом было побережье, вода, в которой он хотел стать самим собой и уплыть обратно в Кадр'ир'ис. До деревни было три дня, в карманах лежали запасённые лепёшки, а на седле был закреплён полный бурдюк воды.
