Последняя остановка (сборник)

Шмидт. Ваше имя?

Кох. Заключенный номер 87112, господин обершарфюрер.

Шмидт. Нет, не номер, фамилия.

Кох (без выражения, как что-то, что он говорил уже тысячи раз). Я - грязная еврейская свинья!

Шмидт. Нет, не это! Ваше имя, ваше настоящее имя!

Кох. Я - грязный еврей.

Шмидт (теряя терпение). Нет! Ваше прежнее имя, человеческое!

Кох (молчит. Потом поднимает глаза). Человеческое?

Один важен так же, как и миллионы. Каждый хочет жить и продолжать жизнь. Это же так понятно! Надо когда-то и где-то остановиться. Почему же не здесь, не сию минуту! Иначе все было напрасно – все жертвы: и ваши братья, и ваши дети. Зачем плодить зло!.. Когда же мы поймем, наконец, что должны похоронить ненависть и злоупотребление силой…

Речь всегда идет о матери или брате. Или о сыне, или отце, Рихард! Только понимать начинаешь, лишь когда это твои родные.

- В конце концов, кто вы такой? Заключённый, военный или эсэсовец?

- Человек. Хорошо, если бы все мы попытались снова стать людьми.

Сплетням верят охотней, чем всему другому.

Анна (смотрит на него, говорит медленно). Ответственность за поражение они брать на себя не хотят, а ответственность за то, что людей продолжают бессмысленно убивать, берут?

Росс. Да. Это у них относится к понятию "честь нации".

Анна. Они боятся ответственности за поражение... Но не страшатся ответственности за дальнейшее бессмысленное убийство людей.

Росс. Да. Это соответствует понятию: национальная честь.

Анна. А какому понятию соответствовали концлагеря?

Росс. Национальная безопасность.

Росс. Вероятно, боятся ответственности.

Анна. За мир?

Росс. За поражение.

... война следует за войной, убийство за убийством, несправедливость за несправедливостью, месть за местью, и всё это прикрывается громкими и святыми именами - защита нации, справедливость, свобода, человечность... И за всё это должны расплачиваться невинные...

"Давно ли вы с ним знакомы?" Что это значит? Как долго нужно знать человека до того, как он разорвет твое сердце?