Buch lesen: «Игрушка для Магната»

Пролог

Подходит ко мне и обходит, становясь прямо передо мной, немного наклоняется и смотрит мне в глаза, давая понять, что говорит серьезно.

– Я люблю секс и готов им заниматься в любую свободную минуту. И даже прямо сейчас, вместо того, чтобы разводить с тобой демагогию, я бы с удовольствием тебя наклонил и, задрав твою простую юбчушку, показал бы хозяйке, какую одежду стоит носить таким, как она, а не прятаться за этим убожеством социализма, – намекает на длину и цвет. – Я бы пронзал твое тело, Алина, до тех пор, пока ты, не сдерживаясь, кричала бы во все горло. Завязал бы руки над головой и облизывал бы твою красивую наливную грудь третьего размера, засасывая сосочек себе в рот и покусывая его.

От его слов ощущаю покалывание в районе груди и прихожу в недоумение: неужели я хочу того, что он говорит?

– Я уверен, ты обалденная на вкус. Быть может, и ноги бы твои привязал, и вылизал бы своим языком твою влагу, затрахал бы тебя до изнеможения. Ты бы сопротивлялась, но не смогла бы устоять и взорвалась бы в моих объятиях, насаживаясь на мой член, как на спасительную плоть дарящего такое необходимое для тебя блаженство. Я бы тебя связывал и трахал бы постоянно и везде, не давая возможности сопротивляться, подавлял бы твой бунт и открывал для тебя новые и новые ощущения. О, я уверен, поначалу ты бы брыкалась, но потом каждый раз ждала бы, где я тебя буду иметь и в какой позе, и будут ли у этого действа тайные свидетели, и поймают ли они нас за грязным сексом.

От его слов низ живота скрутило спазмом. Я чувствую, как промокли мои трусики, а соски нестерпимо ноют, желая этих прикосновений, ласковых и в то же время болезненных, что он описал. Что он со мной делает?

– Ты любишь, когда над тобой доминируют? – он не дает мне опомниться, разрывает мою блузку и через лифчик скручивает соски.

– Ах, – срывается стон с моих уст. Пораженно открываю глаза, понимая, что произошло, стыдливо запахиваю остатки материи.

– Нет, так не должно быть!

Делаю шаг от него в сторону, хочу сбежать, но он хватает меня за руку, одним движением скидывает остатки ткани с моих плеч и связывает ими мои запястья спереди. Прижимает к себе и грязно шепчет на ушко:

– Непослушная девочка, сейчас я тебя накажу за это.

Тело простреливает возбуждением, с ужасом понимаю, что я хочу этого наказания.

А он все это читает в моих глазах. Мгновенье – и все тормоза сорваны. Он жадно припадает к моим губам, целуя отчаянно и страстно.

Одной рукой сдавливая мои руки за спиной, а второй сжимая грудь и сворачивая сосок.

Коленки подкашиваются, и в доли секунды я теряю опору, но он успевает схватить меня за талию и удержать от падения. Он подталкивает меня назад до тех пор, пока я не упираюсь в стену, а после осторожно поднимает за остатки блузки мои руки вверх, немного причиняя дискомфорт, цепляет их за что-то, заставляя меня встать чуть ли не на носочки перед ним.

Подняв взгляд, я вижу выступы для верхней одежды, которые он теперь использует как сдерживающий меня механизм. Стою перед ним полуобнаженная, с поднятыми и закрепленными руками. Стыдливо, не зная, куда, спрятать глаза. А сама так и жду продолжения.

– Да, – довольно произносит он, а после резким движением стягивает мою юбку, оставляя меня в одних трусиках. Его взгляд наливается темнотой, мне страшно от того, какие у него сейчас мысли, но это что-то запредельное.

За несколько дней до этого....

Глава 1

– Тебя уволили? – подруга Люба ошарашена этим известием, что уж говорить обо мне. Я убита. – Слушай, может, Роме сказать? Я уверена, у него есть связи в…

– Нет, Люб, не смей! – эмоционально произношу, стараясь пресечь идею подруги. – Ни в коем случае. Я сама решу этот вопрос. Если ты будешь все мои неприятности сводить к просьбе о помощи у Ромы, я просто перестану с тобой делиться, – заявляю категорично.

– Ладно, все. Алинка, ты же знаешь, я хотела как лучше, и даже мыслей не было… – замолкает, а после, шумно выдохнув, продолжает: – Я люблю тебя и хочу, чтобы у тебя все было хорошо.

– Давай закончим о грустном, я высказалась – мне полегчало. Теперь поговорим о приятном. Расскажи, как дела у Илюшки, хочется ему в школу? Что говорит?

– Ой, как всегда, – вздыхает Люба устало, – я уже устала спорить с Русланом Рамазановичем, да и с самим Ромой тоже. Оба хотят Илюшу отправить в Англию, вот уже с первого класса, понимаешь! А я не хочу отпускать от себя. Итак, пока он рос, училась, толком не была с ребенком. Обе бабушки помогали, как нянечки за ним. А теперь что? Разлучатся надолго? А если уеду с ним, как оставлю Рому тут? Нет! Это не вариант. Семья должна быть вместе!

– Правильно! Топи за свое, подруга. Семья всегда должна быть вместе! – почему-то последние слова у меня выходят печальными, и, осознав это, спешу закончить разговор с Любой, чтобы она не подумала, что что-то не так и это из-за ее мужа.

Я действительно очень расстроена. Только меня сделали ведущей, перестала мотаться по городу в поисках репортажа, и вот опять рухнула на дно. Да еще и мамину пекарню прикрыли, на время расследования.

И что теперь делать мне? Придется начать по новой или же выиграть дело в суде, но надо доказать, что вина не наша, а завода, поставляющего нам сыр. Нашла в интернете его фактический адрес. Хочу поехать туда, с другом оператором. Снимем репортаж, попробую разузнать хоть что-нибудь. Что они добавляют в свои продукты, что наши сотрудники все отравились и загремели в больницы? Глава нашего медиахолдинга лично вызвал меня к себе на ковер две недели назад и так отчитал, что я еще несколько дней ходила с опущенной головой, как будто в чем-то виновата.

Мама утверждает, что ничего нового не добавляла в свои пирожные, значит, остается поставщик, с которым только начали сотрудничать.

С Лехой, оператором нашего канала, договорились встретиться на месте.

Еду в сторону области. Свернула с шоссе. Надо спешить, иначе коллега прибудет первым. Давлю на газ. Неожиданно метрах в двухстах впереди вижу аварию. Скорой не видно, все ли живы?! Подъезжаю, выбегаю из авто/своего жука/своей хондочки и прочее. Заглядываю в первую машину, но никого не обнаруживаю. Едва подбегаю ко второй, как ее двери открываются и на меня смотрят несколько пар глаз, а после двое мужчин затаскивают внутрь. Я ничего не успеваю понять, и тут перед глазами все темнеет от сильного удара чем-то твёрдым по голове.

Глава 2

С трудом размыкаю глаза, ощущая боль в висках.

Осматриваю пространство вокруг себя и не понимаю, как здесь могла оказаться.

Продрогла, так как лежу на холодном бетонном полу в строении типа амбара. Вокруг валяется много предметов строительного назначения.

Осматриваю себя – одета так же, как готовилась с утра. Темный деловой брючный костюм в тонкую бежевую полосочку, молочного оттенка рубашка и черные туфли на удобном каблуке. Сейчас, правда, все это выглядит не так солидно, как мне казалось утром. Ткань испачкана, в некоторых местах порвана, но это все мелочи. Мне бы понять, что я здесь делаю и как отсюда сбежать. Огляделась вокруг еще раз, пытаясь определить, как меня сюда занесло, а услышав приближающиеся шаги и незнакомые мужские голоса, прикрыла глаза и легла обратно на бетонный пол.

– Еще не очнулась, ты только глянь! – носок чужой обуви больно бьет по моему бедру, как бы подтверждая свои слова.

– Да, по ходу, ее крепко тряхнуло. Смотри, у виска кровь. И если не брать это в расчет, а она ничего такая, да?

– Да, мордашка что надо, да и фигурка ничего. Будем надеяться, что выживет, может, и оприходовать ее получится.

Неприятный мужской голос заставил всю меня съежится внутри. С трудом удержалась и не выдала своего бодрствования.

– Не повезло красотке встать у нас на пути.

– Такое ощущение, что я ее где-то видел.

Чувствую прикосновение к щеке чужих шершавых мужских пальцев и сжимаю челюсти, боясь выдать, как мерзко мне от этого жеста. Они ведь могут и воспользоваться моим слабым состоянием.

– Штырь, ну придумаешь! Где ты и эта милашка могли пересечься?

– Да черт его знает, просто так показалось.

– А что там с наследничком, тоже спит?

Когда чужая рука перестает очерчивать форму моих скул и оставляет меня, прекращая трогать своими омерзительными пальцами, осторожно выдыхаю и прислушиваюсь, понимая, что, оказывается, я не одна тут такая.

– Да вон, смотри, я ему двойную дозу вколол, до завтра должен спать как младенец. Что нам на руку, ведь так? Как раз документы подпишут, и тогда отпустим его.

– Ну да. Наверное. А так, черт его знает, я не уточнял. Мне бы бабок заплатили, а что там и как, я не влезаю.

– Так и я так же!

– Машину девчонки куда дел?

– Так у ворот бросил.

– Правильно. Главное, чтобы никто ее не увидел и панику не поднял. Ладно, пошли. Обход совершили – совершили. Все норм.

Я слышу шум удаляющихся шагов и вновь открываю глаза. Осторожно встаю и стараюсь двигаться как можно тише. Прячусь за колонну и выглядываю из-за нее, чтобы понять, где похитители. Вижу их с противоположной стороны, у стены.

Издалека доносится какой-то звук. Понимаю, что это мой мобильный. А где телефон, там и моя машина, так как когда я выбегала из своей крохи, сотовый оставила внутри. Медленно пробираюсь туда, оглядываясь назад. К счастью, похитители не слышат звонка и поэтому смотрят в другую сторону.

Неожиданно моей ноги касаются чьи-то холодные пальцы…

Отпрянув от чужого и такого неожиданного прикосновения, смотрю вниз.

У колонны, с другой стороны, прислонившись к бетонной вертикальной опоре, полулежит мужчина. Раньше он был одет в светлые джинсы и белую футболку. Теперь же это грязные лохмотья, лишь кое-где проглядывает их изначальный цвет. Он совершил большое усилие чтобы дотянуться до меня.

– Помогите, – слышу его надрывной голос с хрипотцой.

Оглядываюсь назад – надзиратели заняты своими делами и в нашу сторону даже не смотрят.

Оцениваю его состояние и понимаю, что без него я скорее выберусь отсюда, чем с ним. Но как же бросить человека в такой ситуации?!

Присаживаюсь рядом. Осматриваю испачканное лицо, а после шепотом спрашиваю:

– Мужчина, вы идти сможете?

Его глаза закрыты, но миг – и он смотрит прямо в мои, и взгляд такой ясный, сфокусированный. Но это длится лишь долю секунды, после они закрываются, и он отвечает мне что-то нечленоразборчивое.

«Черт! Что делать?!» Кидаю взгляд на похитителей – вроде не смотрят.

Как можно ближе приближаюсь к его уху и произношу медленно, но четко:

– Помогите мне вас поднять, я одна не справлюсь.

Я вижу, как он отчаянно пытается пробудиться ото сна, делает попытки встать самому. Перебрасываю его руку через свое плечо, и мы пытаемся оба встать. С трудом, по стеночке, но у нас получается. Осталось найти машину.

Мы плетемся куда-то с ним, он вроде выглядит подтянутым, но все же тяжёлый для меня.

Спасительный звонок слышится вновь, но уже ближе и четче.

Наверное, это Леха, мой оператор, не может до меня дозвониться.

Наконец я вижу свою малышку. Она действительно стоит у ворот. Дверь со стороны водителя открыта. Остается только надеяться, что и ключи на месте. Потому что видеть по телику, как с помощью смыкания проводов под рулем угоняют тачки – это одно. А проделать подобное – это совсем другое, и для меня сейчас невыполнимое.

Открываю пассажирскую дверь и вталкиваю своего спутника в салон. Не пристегиваю, если что – потом.

Оглядываюсь – со стороны похитителей угрожающих звуков нет.

Забираюсь в машину и готова, как ребенок, хлопать в ладоши: ключи на месте. Видно, они реально очень спешили!

Но что делать с воротами?

Неожиданно они подают звук, и створки начинают разъезжаться.

Я наклоняюсь и прячусь за руль. Пульс зашкаливает, неужели , так близко к свободе и нас обнаружат?

Слышу, как в амбар въезжает машина. Осторожно выглядываю – это внедорожник. Останавливается недалеко от нас. Из него выходят трое мужчин. Вновь ныряю под руль. О чем-то переговариваются.

– Что за тачка? – слышу из своего укрытия.

Пригибаюсь еще ниже, скрещиваю пальцы и начинаю молиться, чтобы они не подошли и не заглянули внутрь.

– Да девка какая-то хотела помочь младшему Миллеру. Решили ее забрать с собой, чтобы не фонила.

– Ладно, не забудьте от нее избавиться после, нам свидетели не нужны. И да, он ваши лица видел?

– Нет, – хором отвечают охранники, и ненадолго воцаряется тишина..

Спереди доносится звук закрытия ворот.

– Эй! – вдруг кричит вновь прибывший. – Ворота оставь, я сейчас уеду. Только гляну на этого засранца.

Я понимаю, что счет идет на секунды. Когда мужчины скрываются за колоннами, снимаю машину с ручника. Есть небольшой склон к воротам. Выхожу из машины, как можно тише. Толкаю свою ласточку, раскачиваю. «Пожалуйста – молю!» Мои усилия оправдываются. Под наклоном моя малышка начинает движение. Подбегаю и на ходу немного правлю руль. Когда автомобиль минует порог амбара сажусь и поворачиваю ключ зажигания. Выезжаю на улицу и давлю на газ. Поначалу мчу без разбора, просто вперед! Сердце колотится где-то в горле, руки нервно сжимают руль, постоянно оглядываюсь. Кажется, что машина работает слишком громко, и нас, без сомненья, заметили, и погони не избежать. Устав от беспорядочного прыганья по кочкам, совершив несколько поворотов, выезжаю на асфальтированную улицу, и все же замедляю ход, начинаю озираться по сторонам. Вроде все тихо, осталось разобраться, куда же меня занесло. Достаю свой телефон, который упал между креслами. Включаю навигатор.

В зеркале заднего вида вижу, что выехали мы из здания бывшего завода или какого-то производства.

«Пожалуйста, только покажи где, и я пойму, куда ехать», – стону про себя.

К счастью, мой телефон ловит сеть и я понимаю, что мы за городом.

И даже узнаю местность: тут живут родители Ромы, мужа моей близкой подруги. Но как я к ним приеду?! Что скажу?

Да какая разница! У них есть охрана – вот что сейчас имеет значение.

Услышав сзади шум приближающихся машин, решение принимаю мгновенно: выворачиваю на нужную мне дорогу и резче давлю на газ. Их элитный посёлок совсем рядом. Благо охране известна моя машина, и они сразу поднимают шлагбаум.

Через минуту я уже скрываюсь за высоким забором и поворачиваю к нужному дому. Там меня тоже признают и беспрепятственно пропускают на территорию.

Сижу в машине, не зная, что делать дальше.

Позвонить Любе? Но она сегодня в городе. Роме? Но внутри все отчаянно против этого. У нас с ним нормальные отношения, но тот факт, что они с Сергеем убили моего отца, все же сказался на нашем общении: я постаралась свести его к минимуму. Он опасный человек, и от него лучше держаться подальше.

В салоне раздаётся неожиданный шорох, и я вздрагиваю и ору от страха. А оглядевшись, понимаю, что совсем забыла о своем пассажире.

А он все еще тут, и все еще в отключке.

– Эй! Эй! Мужчина! Вы меня слышите?! – пытаюсь до него докричаться. Но все тщетно.

Выхожу, открываю багажник: там у меня всегда лежит большая бутылка с водой. Брызгаю на него ,но он не просыпается.

Хожу взад–вперед.

«Что делать?» – возвожу глаза к небу.

– Аля? – неожиданно слышу сзади голос подруги. – Ты как здесь? Мне передали, что ты приехала. Но мы-то вроде не договаривались встретиться. – Люба подходит к парковке. – Мы сегодня здесь незапланированно оказались: прабабушка захотела увидеть правнука, а мы не смогли отказать. Так что ты делаешь здесь?

Срываюсь с места и крепко обнимаю подругу.

– Люб, тут такое дело… – перевожу дыхание, – короче, иди сюда, – подвожу ее к задней двери своего автомобиля. – и да, только никаких язвительных словечек и подколов. Все очень серьезно.

На этих словах открываю двери.

– Мать, ты отказалась от отношений, а теперь похищаешь бомжей? Беднягу аж скрутило.– насмехается Люба.

– Люба, ты не понимаешь… – стараюсь вкратце рассказать ей историю.

– Чем больше на него смотрю, тем больше убеждаюсь! Алин, он красавчик! – перебивает, недослушав меня, Люба.

– И это говорит без пяти минут жена Рамазана Урусова? Молодого бизнесмена, занявшего пост заместителя генерального в огромной и преуспевающей корпорации?

– Ну, знаешь, – кокетничает Люба, – я пока не сказала свое окончательное «да».

– Ой, да ну?! – прикалываюсь над ней. – А кто во всех поездках его сопровождает? А? А кто лежал с ним в больнице, когда вырезали аппендикс?

– Меня мама отправила, чтобы я чуть развеялась.

– Да, давай рассказывай, – издеваюсь над ней. – В больницу тоже она отправила, или сама помчалась?

– Ну, – начинает Люба вновь отбиваться, как вдруг наш «бомж» подает признаки жизни и стонет.

– Кстати о больнице: может, позвоню Роме, и он договорится с Даней?

– А если без Ромы? Давай сами как-нибудь!

– Так… – оглядывается на дом подруга, а я со своими делами совсем забыла, что у нее там ребенок и ей надо вернуться.

– Люб, ты иди к Илюше. Только дай номер Данияра, я сама позвоню и отвезу его.

– Хорошо.

Люба соединяет нас с братом своего жениха, и я, договорившись с ним о приеме экстренного больного, кладу трубку.

– Все, ладно, мы поехали.

Собираюсь сесть в машину, как подруга хватает за руку.

– Аля, если они знают твою тачку, они могут найти вас, тебя.

– Черт, – а ведь она права! Моя малышка зарегистрирована в столице, и адрес мой домашний там указан… А если похитители явятся ко мне домой?

Прислоняюсь спиной к машине и качаюсь взад-вперед. Вот незадача! Как решить этот вопрос? С закрытием пекарни мама постоянно дома…

– Что делать будешь?

– Не знаю. Думаю пока.

– Я бы предложила обратиться… – Делает многозначительную паузу, а после продолжает: – Но ты же не согласишься.

Продолжая раскачиваться, произношу, глядя в небо:

– Не соглашусь.

– Хочешь, позову ее к нам в гости?

– Ты же знаешь, наши мамы не очень ладят.

– И то правда. Что делать тогда?

Молчу, на ум ничего не приходит. Только если рассказать ей правду и свалить на время из города. Но это не выход. Мама начнет требовать, чтобы я обратилась в полицию, а я для себя уже поняла на основе расследования гибели моего Илюши и папы, что там я правды и справедливости не добьюсь. Поэтому пошла в журналистику, как встала на ноги.

– Ладно, Аля. Я тоже еще подумаю, как вам помочь. Давай перенесем твоего дружка ко мне в машину, и на ней вези его в больницу к Дане. Будем надеяться, что тебя не тормознут по пути менты.

Как представила, что придется его вновь перекладывать, поднимать, так сразу перехотела это делать. Наверное, подруга все поняла по моему виду и позвала охранников, которые все за нас сделали.

Вручая мне ключи от своей тачки, Люба на мгновение задерживает их в своих руках и, дождавшись, пока я взгляну на нее, говорит:

– Аля, о помощи не стыдно просить. Главное, чтобы было не слишком поздно.

Понимая, на что она намекает, киваю.

– Хорошо, но в этот раз я сама. А после что-нибудь придумаем.

Едем в больницу без происшествий. Для большей конспирации надела очки. Подъезжая к частной клинике родственника Молота, оглядываюсь по сторонам, ища слежку. Никого не обнаружив, выдыхаю с облегчением.

Вызываю Данияра с носилками. Грузим спящего парня на переноску и везем в больницу.

Не знаю, что делает этот напыщенный самовлюблённый мужчина, который не раз подбивал ко мне клинья, но через недолгое время ему удается привести в сознание моего горе-знакомого.

Вхожу в его палату вместе с Данияром.

– Ну что же, можно сказать, доброе утро. Как спалось?

Мужчина на больничной койке смотрит на нас с подозрением, как будто ожидает чего-то. А он красавчик! После того как его вымыли и привели в порядок, могу сказать это с уверенностью. А если учесть его высокий рост – да, действительно очень привлекательный мужчина.

Переглядываемся с Даней, и решаюсь заговорить:

– Вы меня помните? Нас похитили вместе, сегодня. Вернее, вас похитили, а я думала, что случилась авария, и хотела помочь. И меня тоже запихнули в машину. В итоге нас отвезли в ангар. Мне удалось сбежать оттуда с вами. Но я слышала кусочек разговора похитителей. Возможно, вам стоит позвонить родным, так как речь шла о подписании каких-то документов… Доктор, – указываю на Даню, – постарался вывести снотворное из вашего организма как можно быстрее, чтобы помочь вам предотвратить планы преступников.

Заканчиваю свою пламенную речь, но никакой реакции не получаю. Он все так же, с подозрением, наблюдает за нами.

– Как вас зовут? Может, я попробую разыскать ваших родственников? – делаю еще одну попытку пойти на контакт.

– Телефон, – требовательно, с хрипотцой в голосе произносит мужчина.

– Простите?

– Что непонятно? Где мой телефон? Или дай свой. Мне надо позвонить.

Даня лишь ухмыляется всей нелепости ситуации.

Делать нечего – достаю из пиджака свой мобильный, провожу разблокировку и протягиваю «больному».

Мужчина резким движением перехватывает его из моих рук и сразу звонит.

– Это я, все отменяй! Немедленно! И срочно приезжай! – дает приказ своему собеседнику. – Адрес клиники и номер палаты? – обращается он к Дане.

Получив ответ, диктует его собеседнику.

– И да, одежду мне захвати. Меня переодели в больничные лохмотья.

Не знаю как Дане, но лично мне обидно такое слышать. Обидно за клинику: она высокого класса, и все здесь на уровне и для богатых клиентов. А он лохмотьями новую, качественную пижаму обозвал? Кто этот мужчина?

Журналистское любопытство не дает мне покоя, и когда я получаю свой телефон обратно, решаюсь спросить:

– Как вас зовут?

Мужчина внимательно смотрит на меня, а после произносит:

– Не думаю, что нам стоит обмениваться этими данными. Как только я выйду из этого… – он с пренебрежением осматривает свою палату, как будто слово «гадюшник» хочет сорваться с его уст, но все же сдерживается и продолжает, – из этой клиники, наши пути с вами больше не пересекутся.

Немного опешив от наглости больного, приоткрываю рот.

– Дорогая Аля, – Даня обходит кровать и подходит ко мне со спины, – думаю, тебе уже пора. – Берет меня за плечи и разворачивает в сторону выхода. – Тебя мама ждет, помнишь?

В оцепенении ведусь на его уловки и уже у выхода слышу:

– Эй, трубку свою забери, она мне не нужна.

Застываю – вот же хам!

Возвращаюсь к нему, сверлю гневным взглядом и рывком вырываю свой мобильник из его рук.

– Эй, – вновь окликает, – позвонишь по последнему набранному, тебе дадут вознаграждение, которое ты захочешь.

– Да пошел ты! – выкрикиваю, глядя в его глаза и покидаю палату!

Ты посмотри на него! Спасла, вытащила из такой западни! Тащила на себе его тяжелую тушку, привезла в одну из лучших клиник столицы! К матери! К матери не поехала! Попросила ее сходить со мной в кино, которое она сейчас смотрит без меня: я сказала, что попала в пробку. А сама тут с этим хамом нянчусь.

Хорошо хоть, Тим на работе. А то бы и его пришлось вытаскивать.

И что я получаю взамен?! Обращение «эй»!?

Пускай засунет свое вознаграждение себе куда хочет!

Специально удаляю этот номер из набранных, чтобы после любопытство не заставило вычислить, кому он принадлежит.

Отправляю маме сообщение, что скоро буду, пусть дождется меня в кафе кинотеатра.

Вроде ничего криминального не произошло, но меня до сих пор не отпускает ситуация с этим мужчиной. Нет, это же надо быть таким хамом, чтобы так ответить мне?!

Уже у выхода из клиники меня нагоняет Даня и, схватив за руку, отводит в сторону.

– Аля, ты знаешь, кто он?

Отрицательно машу головой.

– И даже знать не хочу. Я успокою себя тем, что перед своей совестью я чиста. Когда человеку требовалась помощь – я ее оказала. Все. А то, что он просто невоспитанным хамом оказался, так за это ему перед Боженькой отвечать.

Отвожу взгляд в сторону, желая скрыть явную обиду.

– Аля, смотри, я тоже не знаю, кто это, но уверен, паренек из самых топов. Будь осторожна в разговоре с такими. Они часто бывают моральными уродами и не сомневаются, что им все дозволено. Как назло, у таких потрясающая фантазия, особенно на возмездие.

– О чем ты?! Я его спасла! Не он, я!

– Ты послала его только что, а они такого не любят. У него лицо перекосило после твоих слов.

– Переживет, – с легкостью бросаю, а сразу после начинается что-то невообразимое. Возле нас с визгом останавливаются пять черных «гелендвагенов». Из них выходит около пятнадцати высоких, подтянутых ребят в форме, и все они пробегают мимо нас, переговариваются по рации, сообщая об оцеплении территории.

Если это за ним – а я уверена, что это так – то Данияр прав.

– Черт! Во что я влипла!?

– Будь осторожна, мой тебе совет.

Прислоняюсь к стеклянной стене больницы спиной и прикрываю глаза.

С работы уволили, денег особо не осталось. Да еще и этот тип нахамил. А ведь я надеялась, что он придумает что-то, чтобы меня на квартире не прихлопнули, вычислив по номерам машины владелицу. А что теперь? Кто мне поможет? Кто обеспечит безопасность?

Может, Тиму сказать, чтобы хакером заделался да удалил мои данные с ментовского сайта, или хотя бы адрес.

– Ты чего? На тебе лица нет.

– Не знаю, как быть. Все, что произошло сегодня, ты в курсах. Люба предположила, что мою тачку по номеру могут вычислить, поэтому дала мне свою, – кивком указываю на припаркованную машину. – Но жить—то надо в квартире… И тут как бы не до обмена.

Даня пристраивается рядом, так же опираясь спиной и повернув голову, смотрит на меня как-то странно.

– Хочешь, переезжай ко мне? Ты знаешь, что я… – пауза, после которой он встает передо мной, буквально нависая сверху, – я тебе давно предлагал жить вместе. Почему ты отказываешься? Я помогу тебе, Алина.

Смотрю в его небесно-голубые глаза и понимаю, что они соблазнили не одну красивую девушку, парень же весь на сплошных контрастах. Высокий, сильный, состоятельный, умный, мягкие черные волосы, светлая, чистая и гладкая кожа, прямой нос, голубые, словно два озера, глаза и имя – Данияр. Но мое сердце давно уже не реагирует ни на одного мужчину, какие бы эпитеты его ни характеризовали.

Уже давно, когда мне было почти девятнадцать, оно умерло, и с тех пор я ни разу не ощущала его волнения ни к одному представителю мужского пола.

– А тебе не надо туда? – указываю на его лечебное учреждение. – Сейчас этого мажора будут выписывать. Неужели им не понадобится поклон от главврача?! Уверена, он будет этого ждать.

– У меня на этот случай есть зам, – подмигивает парень. – Не отвлекайся, а лучше обдумай мое предложение.

– Даня, твоя семья не примет девушку другой национальности, ты забыл? А вот я помню беседу в доме Руслана Рамазановича, где его сестра, твоя мама, четко обозначила это требование. И ты, прошу заметить, не особо сопротивлялся.

– Мы можем им не говорить! М?! – играет бровями, склоняя принять его предложение, рассчитывая на свою привлекательную внешность.

– А что же делать с моей мамой и Тимом? А? Или им тоже не надо говорить? Я же думаю о том, куда нам свалить всем вместе, если вдруг нагрянут похитители, а не ищу себе парня. Мне кажется, разница существенная.

– Можем временно поселить их в отеле, который принадлежит моей семье, в центре города. Как тебе такой вариант?

Ничего не успеваю ему ответить или оттолкнуть от себя, как мы оба слышим шум из больницы и оборачиваемся на него. Наблюдаем, как из здания выходит этот холеный придурок, которого я в беспамятстве привезла в больницу, и в окружении парней, приехавших на геликах, направляется к авто.

Он замечает нас и буквально на секунды задерживает свой взгляд; я даже как будто замечаю усмешку на его лице. Но мгновенье – и оно становится вновь нечитаемым, безэмоциональным. Он отводит от нас свой взгляд и идет вперед. Вся их процессия садится в свои машины, которые тут же с визгом шин срываются с территории больницы и скрываются за пределами ее ворот.

Наконец мы с моим собеседником вновь остаемся одни. Его слишком близкое ко мне нахождение начинает нервировать. Поэтому осторожно отталкиваю его и говорю:

– Спасибо, Даня. Но я откажусь. Оплачивать дорогой отель нет денег. Ты забыл, что я не из вашего круга. Да и проблемы у меня на работе, а вернее – ее отсутствие. Короче, ваше щедрое предложение мне не по карману.

Хочу уже уйти, как он меня вновь окликает.Невежливо вот так уходить от человека, который тебе помог совсем недавно. Останавливаюсь и поворачиваюсь к нему.

Он стоит ровно, на лице абсолютно серьезное выражение лица делового человека. Это не друг или поклонник, это деловой партнер.

– У меня есть квартира, в новостройке. Там сделан ремонт, но почти нет мебели. Вечером, как освобожусь, заеду за диваном. Еще могу взять надувной матрас. На первое время вам хватит? А после еще что-то придумаем. Может, к тому времени с этими похитителями уже что-то решится, и вы сможете вернуться на свою квартиру…

А ведь если принять его помощь, можно некоторое время продержаться!

– Ты уверен, что я не причиню никому никаких неудобств, если соглашусь на твое предложение?

– Обижаешь, – вновь включает кавказского ловеласа, подмигивая и жестикулируя. – Такая девушка, как ты… Да я только…

– Даня, ну! В роли делового человека ты был неотразим! А теперь опять что?

– Ладно, ладно. В общем, – смотрит на наручные часы, – ключи у меня дома. Давай встретимся часа через три, и я тебе все передам.