Buch lesen: «Игральные кости», Seite 15

43 глава

– Беременна?! Что значит беременна?!

Голос мамы звучал так, словно Кристен признавалась не в беременности, а в том, что она употребляет наркотики или занимается проституцией. Отец сидел рядом с отсутствующим выражением лица – с тех пор, как Кристен уехала из дома, он как будто бы не особенно хотел общаться с дочерью. Возможно, представлял себе, что она занимается теперь чем-то очень, очень, очень неприличным и противозаконным.

– И какой срок? – спросила мама.

– Около месяца, – сказала Кристен тихо.

– И твой Карри, конечно, хочет, чтобы ты от него избавилась?

– Нет, – девушка покачала головой. – Он счастлив.

Карри и вправду был счастлив. Когда Кристен сообщила ему, что у них будет ребенок, сначала он не поверил. Потом переспросил. Переспросил еще раз. А потом – Кристен жалела, что в тот момент в ее руках не оказалось фотоаппарата или хотя бы телефона, чтобы запечатлеть его до одури счастливую физиономию, – он подхватил ее на руки и закружил по комнате. Кристен смеялась, но только до тех пор, пока ее не затошнило, и она не начала умолять поставить ее на место… Лэсси заявила, что Кристен нашла идеальный способ спасти Карри от депрессии после изгнания Джонни. Алисия пообещала помогать всю беременность, а Кира положила маленькие ладошки на пока совершенно плоский живот и спросила: «А он уже большой?» Кристен смутилась, не зная, что ответить, и Алисия ответила за нее: «Как подсолнечное зернышко».

И вот теперь ее мама – ее собственная мама! – была совсем не рада рассказанной новости.

– Счастлив? – она фыркнула. – Он наверняка счастлив потому, что чувствует себя сейчас этаким самцом, который сумел всего-то за месяц обрюхатить девчонку! Ты его совсем не знаешь, Кристен! Если ты родишь этого ребенка, а он бросит тебя, что ты будешь делать?

– Зачем ты так, мам… – всхлипнула Кристен. Ей, наверное, следовало этого ожидать: ее родители были приверженцами старой школы и строгих правил. Оба дипломированные кардиологи, они всю жизнь посвятили медицине и спасению человеческих жизней, и надеялись, что их дети пойдут этой же дорогой. Но их дочь не только выбрала искусство вместо медицины – с этим они смирились и даже гордились ее поступлением в колледж, – но еще и связалась с местными бандитами и залетела от одного из них… Чему тут было радоваться?

Да только мама и папа не знали очень многого. Не знали, что за жестокими законами и внешним металлическим блеском байкерского мира скрывались такие же судьбы, и такие же трагедии, и такая же любовь… Эти люди точно так же жили и работали, женились и заводили детей, с которыми ездили в кино по выходным… Здесь было опасно – Кристен знала это и до сих пор боялась некоторых вещей, – но здесь было место и доброму, и светлому. Здесь были Лэсси, и Кира, и Алисия. Здесь были смешливый Лысый и старина Джонни, которого ей было так безумно, до слез жаль. И конечно, здесь был Карри. Но ее родители не знали и не хотели знать всех этих людей – как они могли допустить, чтобы она заводила там семью и растила детей? Их можно было понять. Но ей все равно было больно – она надеялась на поддержку, а получала в ответ одни только упреки.

– И чего ты хочешь? Хочешь, чтобы я сделала аборт?

– Хочу, чтобы ты хорошенько подумала, – возразила мама. – Нужна ли тебе такая ответственность?

– Потому что тебе она не нужна, верно?

– Я этого не говорила! – вспыхнула женщина. – Если ты решишь родить этого ребенка, то я приму твой выбор и буду помогать тебе, как только потребуется помощь… Но все равно это будет твой ребенок! – она сделала ударение на слове «твой».

– Мой и Карри, – добавила Кристен.

– Я бы не очень надеялся на этого байкера, – встрял в разговор отец. – Вы ведь даже не женаты.

– Он ведь не сделал тебе предложение? – спросила мама.

– Пока нет, – пролепетала Кристен и тут же вспомнила слова Лэсси: «Карри не фанат таких вещей. Если он и женится, это будет не скоро… У него в венах течет свобода. Попробуй привяжи». Тогда она подумала: они никогда не поженятся, она никогда не станет привязывать его к себе… Изменилось ли что-нибудь с тех пор? Был ли ребенок причиной официально оформить отношения? Она толком не знала, что думает по этому поводу.

– Подумай, Кристен, – повторила мама и положила ладонь поверх ее ладони. Кристен тут же выдернула руку. Мать вздохнула. Наверное, ей тоже было больно, подумала Кристен. Наверное, она чувствует, что теряет свою дочь… Но кто был в этом виноват?

– Тут нечего думать, – сказала Кристен решительно и встала из-за стола. – Я пришла вас порадовать, но вы не особенно рады, а значит, мне просто нечего здесь больше делать…

– Ты даже не поела, – нахмурилась мама. Тарелка горохового супа и вправду стояла нетронутой. Кристен поморщилась:

– Алисия накормила меня.

– Алисия? Кто такая Алисия?

– Мачеха Карри.

– Мм, так у тебя уже есть кем меня заменить, – усмехнулась мама, и ее слова отдались болью в душе Кристен:

– О чем ты вообще?

– О том, что тебе хорошо и без нас, – сказал отец. – Ты отстраняешься все больше. Ты все реже приезжаешь к нам. Ты не рассказываешь, что там вообще происходит, в этом клубе…

– Нуу… – протянула Кристен. – Неделю назад, например, друга Карри изгнали за предательство. С его жилета сняли все нашивки, а татуировки на спине выжгли газовой горелкой.

– Твою мать, – вырвалось у отца, и мама бросила на него сердитый взгляд, а потом повернулась к дочери:

– Ты дуришь нас?

– Хотела бы я… но нет, – Кристен покачала головой и села обратно на стул. – Там происходит много дерьма. Но знаете, я познакомилась с замечательными людьми. У Карри, например, есть сестра по имени Лэсси, она гораздо мудрее, чем Миранда или даже Нэйт…

– Мне звонила мать Миранды, – перебила ее мама. – Сказала, что Миранда начала ходить к психотерапевту… Уж не знаю, зачем, но подозреваю, всему виной та ночь на этих ваших гонках…

Кристен вздохнула.

– Зря вы туда поехали… Ничего хорошего из этого не вышло.

Кристен положила обе ладони на живот:

– Если ты так считаешь, я и вправду лучше пойду…

– Что теперь будет?

– Мм? О чем это ты?

Голова Кристен лежала у Карри на плече, а сам он перебирал пальцами ее спутанные волосы.

– О том, что мои родители не хотят, чтобы я жила здесь, чтобы я была с тобой, чтобы у нас был ребенок…

– Кристен, – сказал Карри серьезно и даже перестал накручивать на палец прядь ее волос. – Тебе девятнадцать лет, ты достаточно взрослая и умная, чтобы самостоятельно выбирать свою судьбу и решать, чего ты хочешь от жизни. Если твои родители – зашоренные и скучные ботаны, которые весь мир делят только на черное и белое, это не значит, что ты не имеешь права жить иначе.

– Но ведь они мои родители! – воскликнула Кристен. – Не могу же я их бросить!

– Тебе никто и не предлагает бросать их. Просто строй свою жизнь без оглядки на их мнение, если считаешь, что они все равно не правы. Если они любят тебя, а они тебя любят, то со временем все поймут и примут тебя. В крайнем случае, они посмотрят в зеленые глаза нашего сына и тогда уж точно все нам с тобой простят.

Кристен невольно улыбнулась:

– Откуда ты знаешь, что у нас будет сын?

– Просто знаю.

– А что у него будут зеленые глаза? Может карие, как у меня?

– Неа, – улыбнулся Карри. – Зеленые.

– Ладно, – Кристен умиротворенно кивнула.

– А вообще… знаешь что, Кристен Стоун?

– Что, Карри Джонсон? – спросила она у него таким же игривым тоном.

– Теперь ты моя старуха. Будешь сидеть за обеденным столом рядом со мной, а не рядом с Лэсси.

– Договорились, – она аж задохнулась от удовольствия.

– И еще. Выходи за меня замуж.

– Отличная шутка, – Кристен фыркнула.

– Да нет, я не шучу…

– Карри! – Кристен села в постели, и Карри неторопливо поднялся за ней следом:

– Я серьезно! Только знаешь что? Давай сразу договоримся: никакой дурацкой свадьбы с дурацким белым платьем и дурацким лимузином, никаких дурацких обручальных колец и никакого дурацкого банкета. Мы распишемся в присутствии самых близких, выпьем за это по банке пива…

– Мне нельзя пиво, я беременна! – рассмеялась Кристен.

– Вот черт, точно! Значит, ты будешь пить колу. А потом мы уедем в закат на мотоцикле и вместо медового месяца на Мальдивах махнем куда-нибудь… мм, не знаю, куда ты хочешь?

– В Китай, например?

– Махнем в Китай и будем месяц трахаться там, не вылезая из номера гостиницы!

– Ты идиот! – расхохоталась Кристен. – А как же татуировки? Детальки лего?

– А ты правда хочешь их сделать?

– Ну конечно!

– Значит, заметано! Так ты согласна?

– Согласна, согласна! – она снова рассмеялась, и Карри сгреб ее в охапку, притягивая ближе и целуя в губы – требовательно и крепко, как всегда.

44 глава

На следующий день Карри и Кристен объявили о своем решении пожениться всей клубной семье. Реакция была разной.

Больше всех, конечно, радовалась Лэсси. Она сразу завизжала, как маленький ребенок, и бросилась на шею брату, а потом принялась крепко обнимать Кристен.

– Тшш, ты меня задушишь! – Кристен чуть не подавилась смехом, закашлялась, и Лэсси наконец ее отпустила:

– Прости, прости… Все хорошо?

– Абсолютно! – заверила ее девушка.

Алисия тоже была рада. С Карри у нее были немного натянутые отношения, так что они только обменялись кивками, зато Кристен она тоже обняла и прошептала на ухо:

– Как тебе это удалось?

– Не знаю, – таким же шепотом призналась Кристен.

– Ты удивительная.

Вот только Кристен, конечно, не считала себя удивительной. И до сих пор не понимала, как ей удалось влюбить в себя этого большого, сурового, опасного мужчину.

Зато большой, суровый и опасный мужчина знал все с полной уверенностью. Кристен появилась в его жизни в трудный период (хотя когда бывали легкие?) и смогла спасти его от всего того дерьма, что происходило вокруг. Когда погиб Эрик Ланберг и началось противостояние клубов, именно Кристен своей наивностью и невинностью отвлекала его. Когда пришлось устанавливать камеры, часами сидеть за смотровым пультом, выслушивать отцовские наставления, именно Кристен приносила ему какао с печеньем, и целовала в губы, и терпеливо дожидалась, когда он закончит работу и проведет с ней остаток вечера. Теперь, когда из клуба выгнали Джонни, Кристен объявила ему о беременности. Черт побери, эта девочка была его личным психологом, личным антидепрессантом! Даже никотин и алкоголь не действовали на него так, как действовала она!

С первого дня она напомнила ему о давно позабытых чувствах, которые он испытывал когда-то к Элисон. Когда Элисон погибла, он похоронил в себе все, что только смог, и почти поклялся себе, что больше не станет влюбляться. А потом появилась Кристен – ворвалась, как ураган, со своими проблемами и страхами, со своей чертовой невинностью и идиотками-подругами, с этим соблазнительным рисованием по ночам, со своими смешными вопросами про татуировки и шрамы, со своей жаждой свободы – такой же, как у него самого, – и он понял, что его закопанные, запечатанные, забытые чувства постепенно начинают возвращаться. Она умела смешить его, и сводила с ума в самом восхитительном, самом неприличном смысле, и главное – умела найти нужные слова и поддержать его.

Было так странно, что никакой другой мужчина до него не заметил, какая она удивительная, и не забрал ее себе. Но это было хорошо, потому что сейчас она принадлежала ему, и он не собирался ею ни с кем делиться.

На самом деле, он не собирался делать ей предложение. Для него это вправду было неважно, да и для нее, как ему казалось, тоже. Но перед его глазами только что разыгралась трагедия Джонни, и он не мог перестать думать об этом. Джонни и Камилла были женаты, но слишком мало времени провели вместе, слишком мало успели вместе сделать. Карри не хотел, чтобы то же самое произошло с ними. Ему хотелось наслаждаться каждым днем. Ему хотелось попробовать все. Поэтому – почему бы и нет? Почему бы и не стать мужем и женой? Вдруг им это понравится? Кроме того, он знал, что родители Кристен воспримут его чуть более серьезно, если он предложит их дочери руку и сердце и обязуется быть с ней в горе и радости, и бла-бла-бла… Сейчас ему было больно видеть этот разрыв. Он надеялся, что в скором времени Кристен помирится с ними, а тогда, может быть, познакомит их и со своим будущим мужем.

Теперь он, видя, как радуются Лэсси, Кира и Алисия, да и многие парни из клуба, он лелеял и еще одну надежду: что эта свадьба сплотит его семью и братство перед лицом новых испытаний, а перед этим даст им всем немного отдохнуть и развлечься.

Он даже не стал возражать, когда Лэсси в очередной раз подскочила к нему с радостным щебетанием и неожиданно заявила:

– Я устрою вам помолвочную вечеринку! Послезавтра!

– Мм… Окей, – он растерянно улыбнулся, потому что, если честно, с трудом представлял, как проводятся помолвочные вечеринки. – От меня что-нибудь требуется?

– Только присутствие и хорошее настроение!

– Тогда заметано.

Кристен же была не особенно рада грядущему празднику. Когда Лэсси сообщила о своей затее, Кристен оттащила девушку в сторону и заявила возмущенно:

– Эй, это моя помолвка! Это я должна решать, нужна ли вечеринка…

Лэсси обвела глазами собравшихся людей:

– Ты только посмотри, они все так рады!

– Все, кроме Брэдли и Лиама, – кивнула Кристен.

– Отец никогда не бывает рад, – Лэсси махнула рукой. – А Лиам просто ревнует. Его не любят так, как любят Карри. Младшим братьям всегда приходится непросто, когда старшие – чертовы наследники престола, – она горько усмехнулась. – И это при том, что Карри не очень-то хочет быть президентом. Но отец все равно не доверит это дело Лиаму. Лиам слишком импульсивный. Забей на него.

– Это сложно, – Кристен снова покосилась на младшего из братьев Джонсонов. – И я не очень хорошо себя чувствую.

Лэсси закатила глаза:

– Да брось, Крис! Ты только подумай: ты теперь всегда будешь чувствовать себя не очень хорошо. У тебя будет утренний токсикоз, тошнота, рвота. Потом начнет расти живот, ты будешь гонять Карри за фаршированным перцем и консервированными помидорами, ноги начнут отекать, придется часто ходить к доктору, сдавать анализы, бла-бла-бла… Потом нужно будет выбирать кроватку и коляску, и еще дофига всего… Карри придется делать ремонт в одной из свободных комнат, чтобы там была спальня малыша. Ты станешь большой и толстой, вы перестанете заниматься сексом, он будет сердиться, а ты – уставать…

– Так себе перспективы, – заметила Кристен.

Лэсси рассмеялась:

– Ты ведь понимаешь, что я шучу? Просто… я тебя знаю, ты всегда найдешь отговорки! Поэтому вечеринка будет – и точка! Я все сказала!

Кристен улыбнулась: оптимизм и энергия Лэсси невольно заражали. Ладно, подумала она, пускай устраивает свою вечеринку. В конце концов, они все и вправду заслужили небольшой праздник.

Лэсси не умела устраивать небольшие праздники. Зато она умела закатывать грандиозные тусовки, чему и посвятила себя следующие два дня. Ей следовало рваться не в актрисы, а в режиссеры, думала Кристен, наблюдая, как лихо Лэсси распределяет обязанности и следит за их выполнением.

Алисия отвечала за шведский стол. Карри и Лысому поручили пригласить ребят из других чаптеров и из дружественной клубной тусовки. Рэгги и Пес перетаскивали мебель, чтобы освободить побольше места. Шеннон с удовольствием взял на себя роль диджея. Сама Лэсси, конечно, занималась украшением помещения. Она заказала воздушные шары, гирлянды, а потом заставила Лиама забираться на стремянке под самый потолок и все это развешивать.

– Заодно убери пыль! – командовала она ему и протягивала влажные тканевые салфетки. На лице Лима было написано презрение ко всему миру, но он покорно делал все, что велела сестра. Может быть, просто потому, что он любил ее.

Кристен наблюдала за всем со стороны, но, как ни странно, эта суета ей нравилась. И не потому, что праздник был посвящен им с Карри, а потому, что она видела, как оживали все вокруг, стоило Лэсси обратиться к ним с просьбой. Играла музыка, люди что-то делали, переговаривались, смеялись… В доме Кристен такая атмосфера бывала только перед Рождеством, и то в последние годы даже этот семейный праздник уже не отмечался с прежним размахом. Все чаще они с родителями и братом ходили в какой-нибудь ресторан вместо того, чтобы самостоятельно готовить, украшать и что-то придумывать.

Ближе к вечеру в доме начали собираться гости. Большинство из них Кристен не знала, но Лэсси объяснила ей, что это очень важно – пригласить на такое событие байкеров из других чаптеров. «Ночные демоны» должны были знать, что Карри Джонсон собирается связать себя узами брака.

Карри, кажется, был даже рад повстречать своих товарищей. С каждым он здоровался за руку, обменивался парой дежурных фраз, потом знакомил их с Кристен.

Пришло и несколько человек из клубной тусовки, из свиты, как их часто называли. Это были ребята из числа тех, кто обычно сопровождал клуб на гонках, сходках и других мероприятиях. Все лица были незнакомы – кроме одного.

Когда этот парень вошел в дверь дома, Кристен узнала его сразу. Темные волосы, подстриженные сзади короткой щеткой, спереди – длинная косая челка, падающая на глаза. Прищуренные и наглые темные глаза, чуть раскосые и очень цепкие. И россыпь ярких веснушек по всему носу и щекам.

Кристен тут же дернула Карри за рукав кожаной куртки:

– Это он.

– Кто – он? – не понял мужчина.

Кристен кивнула в сторону гостя:

– Он.

– Его зовут Марли, если я верно помню. Придурок из тусовки, не обращай внимания…

– Да нет же! – голос у Кристен сорвался, но она продолжала говорить громким шепотом. – Это он тогда пристал ко мне на улице! В тот день, когда ты забрал меня к себе!

– Серьезно? – Карри тут же нахмурился. – Ты уверена?

– Да.

То, что произошло в следующие пять секунд, мало кто успел понять. Карри в несколько шагов оказался прямо перед Марли, схватил его за горло железной хваткой, протащил через толпу и впечатал головой в стену.

Первой очнулась Лэсси:

– Какого хрена?! – она бросилась к брату, но тот остановил ее, вытянув свободную руку с поднятым указательным пальцем:

– Не лезь.

Музыка тут же замолкла, и большинство людей, которые до этого разговаривали и смеялись, настороженно замолчали.

– Так значит, это ты хотел трахнуть мою невесту пару месяцев назад? – голос Карри прозвучал так громко, что его слова расслышали абсолютно все в зале. Кристен почувствовала себя растерянной и беззащитной.

– Тогда она еще не была даже твоей девушкой, – процедил сквозь зубы прижатый к стене парень.

– Но она была девушкой. Беззащитной девушкой. Ты угрожал ей.

– А ты угрожаешь мне.

– Да я бы и мозг твой по стене размазал, знаешь… – он быстро опустил руку, и Марли упал на пол, хватаясь за горло и закашливаясь. – Извинись перед ней.

– Не буду я…

– Извиняйся, – приказал Карри еще раз и, когда парень поднялся на ноги, подтолкнул его в сторону Кристен. Марли нерешительно поднял взгляд, а Кристен, наоборот, тут же опустила глаза.

– Прости меня, – процедил он сквозь зубы.

– Да ничего, – пробормотала Кристен.

Карри выдержал паузу, а потом снова толкнул парня в спину:

– Теперь проваливай.

Когда музыка заиграла снова, а Карри вернулся к Кристен, она прижалась к его плечу:

– Совсем не обязательно было так делать.

– Что значит, не обязательно? – возмутился Карри.

– В конце концов, если бы не он, я бы никогда не позвонила тебе, и мы так и не познакомились бы ближе…

– Ты нашла бы причину позвонить мне, – самоуверенно хмыкнул Карри, и Кристен улыбнулась:

– Мне бы твою самооценку.

– Зато теперь мы можем быть уверены, что он тебя больше не тронет.

Кристен немного помолчала. Потом спросила:

– Давай сбежим?

– Куда? – удивился Карри.

– Куда-нибудь. Тут так шумно и душно… я уже устала.

– Но ведь это все для нас сделали…

– Они и без нас неплохо веселятся, – Кристен улыбнулась, взяла Карри за руку и потянула его за собой во двор. Он послушно пошел за ней, понимая, что она читает его мысли: ему и самому хотелось побыть с ней вдвоем, прокатиться на мотоцикле по вечерней прохладе, вместо того, чтобы мариноваться с пятью десятками человек на этой вечеринке.

Одна только Лэсси заметила их исчезновение, но, как и всегда, все прекрасно поняла. Вместо того, чтобы объявлять о пропаже виновников торжества, она просто попросила Шеннона включить музыку погромче, а сама пошла предлагать друзьям алкогольные коктейли. Вечеринка продолжалась.

45 глава

Утренняя тошнота стала обыденным явлением. Лэсси хоть и шутила, но оказалась права: теперь сил на вечеринки у Кристен точно не было. Подступающий к горлу комок горечи и легкое головокружение будили ее каждое утро, и заботливая Алисия делала ей мятный или имбирный чай. Кристен все больше времени проводила с мачехой Карри.

– Я была даже младше тебя, когда забеременела Лиамом, – сообщила ей как-то Алисия, и Кристен не удержалась от любопытства:

– Вы тоже попали сюда, как я, случайно?

– Ты спрашиваешь, не пыталась ли меня изнасиловать байкерская тусовка? – улыбнулась Алисия. – Нет, это была совершенно другая история. Мне было шестнадцать, когда я сбежала из дома. Мои родители были алкоголиками, в нашем доме постоянно собирался всякий сброд, они пили, некоторые даже кололись, а на утро я чистила унитазы от чьей-нибудь блевотины. Я решила, что не хочу участвовать в этом, и ушла жить к подруге. Меня там быстро нашли – пришлось уйти и оттуда. Я работала официанткой, снимала маленькую комнатку на окраине. В какой-то момент у меня не получилось вовремя заплатить за нее, и хозяйка меня выгнала. Тогда я ночевала в парке. Там меня и нашли парни из «Ночных демонов». Брэдли был тогда молод и чертовски хорош собой. Если хочешь знать, насколько хорош, посмотри его сыновей, они так на него похожи… Особенно Карри.

– Почему вы не ладите с ним? – спросила Кристен.

– Это он не ладит со мной, – хмыкнула Алисия.

– Потому что из-за Вас его отец ушел от матери?

– Нет, – Алисия махнула рукой. – Это дело, давно забытое. Мы были очень близки, пока он был ребенком. А вот когда он привел в дом Элисон, я была против их отношений.

– Почему? – удивилась Кристен.

– Потому что ее родители были известными государственными обвинителями, это могло навлечь немало бед. Брэдли тоже был очень недоволен, но с ним Карри привык иметь разногласия, а вот на меня он рассчитывал. Думал, я поддержу его, а я выступила против.

– Значит, Элисон в этом доме не очень любили?

– Да нет, почему… С Лэсси они были близкими подругами, а Лиам заглядывался на нее так, что я боялась, как бы он тоже в нее не влюбился… А уж Карри… Черт, Карри любил ее больше жизни.

Кристен почувствовала легкий укол ревности, но тут же себя одернула: ревновать Карри к погибшей девушке было как минимум глупо.

– Кто ее убил?

Алисия поджала губы и промолчала. Кристен сразу поняла: с ней об этом говорить не станут.

– Ты не о том думаешь, – сказала ей Алисия. – Лучше думай о малыше, – и она поставила перед ней большую кружку мятного чая.

– Как твое последнее прослушивание? – спросила Кристен, когда вечером следующего дня они с Лэсси и Карри прогуливались по городу.

– Хорошо, – Лэсси кивнула и сразу оживилась: – Думаю, мне дадут роль! Мою первую настоящую роль в кино!

– Ого, – хмыкнул Карри. – И кого ты будешь играть? Гамбургер у дверей «Макдональдса»? Пачку презервативов? Нет-нет, погоди, я должен сам догадаться!

Кристен расхохоталась, а Лэсси наигранно надула губы:

– Идиот! Роль в кино, а не в рекламе!

Когда они немного успокоились, Лэсси сообщила:

– Я буду играть подругу главной героини.

– Ооо, скажи мне, что главную героиню будет играть Эмма Стоун! – снова перебил ее Карри.

– Почему Эмма? – удивилась Кристен.

– Она красивая! Тебе что, не нравится Эмма Стоун?

– Нравится, но мне не нравится, что она нравится тебе, – фыркнула Кристен, и Карри довольно ухмыльнулся: ему нравилось вызывать у нее легкую ревность.

– Не думаю, что я буду играть с Эммой Стоун, – улыбнулась Лэсси.

– Но было бы круто, – кивнула Кристен.

– Может быть, когда-нибудь… – мечтательно сказала Лэсси. – Но пока я рада и тому, что меня берут в этот фильм. Роль будет небольшой, и гонорар тоже, но знаете, я готова работать и за еду.

– Кстати, о еде, – перебил ее Карри. – Я вижу палатку с мороженым.

– Мне клубничное, – сразу заявила Кристен.

– А мне пломбир на палочке, – заказала Лэсси. – Если будет с шоколадной крошкой – бери его.

– Сейчас вернусь, – кивнул Карри и направился к палатке, на ходу вытаскивая из кожаной куртки мелкие купюры.

Лэсси присела на скамейку и подставила лицо солнцу, довольно жмурясь:

– Надеюсь, осень в этом году будет теплой… Так не хочется, чтобы начались дожди… Что скажешь, Кристен? – тут над самым ухом раздался визг тормозов, и она резко открыла глаза, вскакивая со скамейки: – Кристен!

Перед ее носом остановился маленький оранжевый фургончик, дверь на колесиках со скрипом отъехала в сторону, и мужчина, одетый во все черное, с закрытым маской лицом, схватил Кристен со спины. Одной рукой он зажал ей рот и тут же потащил в фургон. Лэсси бросилась им навстречу, но стоило ей оказаться рядом, как другой мужчина, сидевший до этого в фургоне, высунулся и быстро оттолкнул ее на обочину. В следующую секунду дверь с грохотом захлопнулась, из-под колес полетела пыль, и фургончик сорвался с места.

– Твою мать! – рявкнул Карри, швыряя вслед фургону только что купленное мороженое.

– Я вызову полицию! – Лэсси дрожащими пальцами начала вытаскивать мобильный телефон.

– Никаких копов! Я сам поеду за ними!

– Ты их потеряешь!

Вместо ответа Карри рванул к своему мотоциклу. Тот стоял в двух сотнях метров от места, прислоненный к железной ограде и привязанный к ней цепью. Он быстро снял цепь и завел двигатель.

Это была окраина города, трасса шла прямо и не расходилась многочисленными поворотами, так что Карри отлично видел удаляющийся фургон. Он не успел ни о чем подумать – кто это? что им надо? испугалась ли Кристен? – и сразу разогнался до большой скорости, чтобы не упустить машину из виду и как можно скорее догнать ее.

Это оказалось довольно просто – всего спустя полторы минуты он ехал прямо позади фургона. Но что дальше? Его мотоцикл был слишком маленьким по сравнению с этой машиной – он не мог ни толкнуть его сзади или сбоку, ни встать наперерез, чтобы самому не оказаться в опасности. Кроме того, внутри была Кристен – и ею он рисковать не имел права. Он не мог стрелять, да и патронов у него сейчас было недостаточно для перестрелки. Поэтому он просто продолжал преследовать фургон, надеясь, что это продлится недолго. Сердце у него бешено колотилось. Какие-то суки напали на его женщину – его женщину, которая носила под сердцем его ребенка, – и его злости не было предела. Кто это мог быть? «Гиены», Альварес? Нет, Альварес вряд ли так быстро выйдет из тени… А вот «Гиены» – они могли все что угодно…

– Ты слышишь меня, сука? – незнакомый голос прохрипел прямо на ухо, а цепкие пальцы сгребли волосы на ее затылке и резко дернули. Кристен закричала. – Тут твой Карри тебя не спасет!

– Что вам надо? – простонала Кристен.

Она успела разглядеть, что мужчин в фургончике было трое: один вел машину, второй сидел на полу около дверцы на колесиках, третий держал ее за волосы и орал. Лица у всех троих были закрыты масками с узкими прорезями для глаз, но на полу фургона она заметила валяющийся кожаный жилет. С красочной нашивки на нее скалилась окровавленная гиена.

– Собираешься за него замуж? А он рассказал тебе, что в нашем мире стучать нехорошо?!

– О чем вы вообще…

– Подумай сама! Подумай и запомни: если у тебя есть язык, болтай им вокруг члена своего вице-президента, а в дела клубов не лезь! Никогда! Если у тебя есть мозги, потрать их на то, чтобы воспитать толковую смену для будущего короля, а в дела клубов не лезь! Никогда! Если не знаешь, куда расходовать свои таланты, отправляйся на курсы кройки и шитья или становись у плиты, а в дела клубов не лезь! Не лезь! Не лезь! – рявкнул он несколько раз и ударил ее коленом куда-то в поясницу. Кристен с криком упала на грязный пол. Ее снова приподняли от земли за волосы: – Ты поняла меня, шлюха?

– Я поняла, – пробормотала девушка.

– Вот и умница, – голос как будто смягчился, а потом ее мучитель обратился к водителю: – Тормози!

Раздался визг тормозов, фургон быстро сбросил скорость, и инерция отбросила Кристен к стенке. Еще через несколько секунд дверь распахнулась, внутрь ударил яркий солнечный свет. Кристен выпихнули наружу, она упала на землю, и фургон снова сорвался с места. Еще через три секунды над ней уже склонился Карри. Его голос звучал точно издалека:

– Кристен? Кристен, детка! Что они сделали?

– Они ударили меня… сильно ударили в спину…

В глазах стало совсем мутно. Карри принялся набирать номер скорой помощи, и последнее, что почувствовала Кристен, прежде чем потерять сознание, это как он крепко держит ее ладонь своей ладонью.