Buch lesen: «Магический турнир. Начало»

Стремительно приближался день весеннего солнцестояния, за несколько дней до него между обеими Академиями должен состояться первый интеллектуальный турнир адептов. Принимающей стороной была Академия магических искусств, и для прибывающих на турнир участников и их преподавателей были выделены комнаты в жилом корпусе для аспирантов.

На главном выставочном стенде учебного корпуса в начале мертвого месяца вывесили наименование секций:

– Артефакторика;

– Магия стихий;

– История магии;

– Философия.

К участию в турнире, как гласило объявление, приглашались адепты пятых и шестых курсов, и потому после Имболка преподаватели вцепились в нас как ракшасы в грешные души, каждый считал своим долгом выставить из нашей группы по паре адептов в каждую секцию.

Профессор Тиберий вошел в поточную аудиторию, где мы сидели вместе с финансистами, боевиками и целителями, и обозрев ряды, произнес:

– Мы посоветовались на кафедре с магистрами и профессорами, и я не предлагаю, а назначаю на секцию философии в турнир следующих адептов: Северуса Дейдриса, Гвена Лангедока, Флавия Карно, — при этом у бедного адепта глаза полезли на лоб, а финансисты начали судорожно переглядываться, — Локидса Мордерата, Ардера Мореля, а на секцию истории магии: Видану Тримеер, Шерлоса Блэкрэдсана, Юлия Глостера, Ильгуса Туалена.

– Профессор, а Вы не ошиблись в отношении моей кандидатуры? – из-за стола поднялся бледный адепт Карно.

– Нет, Флавий, я не ошибся. Юность на то и дана, чтобы ошибаться, падать, вставать и идти вперед. Вы споткнулись, Вас остановили вовремя, не дав упасть, воспользуйтесь этим шансом и идите вперед, — спокойно ответил Тиберий, — Ваша светлая голова лично мне дает надежду. Очень надеюсь, адепт Карно разберется и не позволит манипулировать собой впредь, впрочем, именно по этой причине Вы в Академии, а не в тюрьме.

– Спасибо! – адепт сел обратно.

– Адепты, я назвал тех, кто обязан принять участие в турнире, если есть желающие из числа оставшихся – милости просим. Будем только рады, –  продолжил профессор, — предлагаю всем выбрать время, и не откладывая в долгий ящик, подойти к нам на кафедру, чтобы отобрать для себя темы, интересные вам.

– Профессор, – поднял руку Локидс, – ну, а я-то зачем в этом списке? Вроде как не самый усердный адепт в отношении философии.

– Хм, адепт Мордерат, у меня для Вас есть особая тема на стыке философии и финансовой мысли, она объемная и, на мой взгляд, на пару с адептом Лангедоком Вы могли бы ее поднять и очень неплохо преподнести, — спокойно отвечал профессор, — а потом, скажу честно, мне нравится Ваш подход к музеям империи.

– Как скажете профессор, надо – значит, надо, — согласился адепт, не обращая внимания на взгляды однокурсников.

– Профессор, а когда будет турнир для адептов боевого факультета? – нахмурившись, спросил адепт Гемон Плинф, один из лучших боевиков Академии, — мы к философии и истории магии не расположены, но вот рожу набить обидчику и приз завоевать — с превеликим удовольствием.

Все боевики захохотали, мне показалось, что стены аудитории завибрировали от этого.

– Адепт, турнир будет ближе к лету. Условия его вывесят, как нам объявили, через пару недель. И если больше вопросов нет, тогда начнем лекцию, — предложил профессор, — и наша тема: «Дихотомия добра и зла в магии». Давайте вначале порассуждаем об этих понятиях. Итак, кто рискнет? Хм, все опустили глаза и делают вид, что находятся на занятии по каллиграфии. Ну, тогда я сам назначу дежурного ответчика, адепт Карно, мы Вас все внимательно слушаем.

– Профессор, я не очень понимаю смысл данного явления, — бледнея, заявил он, — то, что существует зло, нам известно, присутствие добра в нашем мире мы тоже не отвергаем, но между ними постоянное противоречие. Я полагаю, они не есть две стороны одной медали?

– А почему нет? – улыбнулся Тиберий, — попробуйте прокомментировать следующую мысль одного из великих людей древности: «Не знаю, что лучше: зло ли, приносящее пользу, или добро, приносящее вред». Дерзайте, адепт, я верю, что Вы в состоянии справиться с этим.

– Вы хотите сказать, что мое задержание и допрос в Тайной канцелярии – зло, несущее пользу? – спросил адепт.

– А как Вы это рассматриваете сами? Вот только честно разложите по полочкам. Вы действительно считаете, что пришли в Храм Черной Луны в столице под чужой личиной с добрыми намерениями? Ну же, Флавий, Вы совсем не глупый юноша, учитесь делать выводы, — спокойно предложил профессор.

– Я думал, это будет весело: увидеть вытянувшиеся лица руководства Академии и услышать, как они начнут оправдываться, а получилось, что меня банально подставили. Как котенка драного выкинули за дверь, и все потому, что не оправдал чьих-то надежд, — сухо отвечал адепт, — меня раскололи мгновенно. Двухчасовой допрос, а затем весь вечер и ночь в камере внутренней тюрьмы Тайной канцелярии — мир перевернулся и встал на место. Я увидел адепта – недоучку, злого на весь белый свет и уверенного, что мне все должны. Оказалось, нет, это я должен: учиться, вести себя прилично и думать, прежде чем соваться не пойми куда.

– Адепт, один философ говорил: «Всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются ее плодами отпетые негодяи». Скажите, к какой категории лично Вы себя причисляете? – мудрый Тиберий разбивал в пух и прах воздушные замки в голове Флавия Карно.

– Профессор, этот же философ говорил: «Самое неприятное чувство –  это чувство собственного бессилия». Я с ним полностью согласен. Но себя бы скорее отнес бы к романтикам, однако повел себя как фанатик, а ощущение в душе чего-то гадкого, как будто я уже давно циник и отпетый негодяй, но периодически вспоминаю об этом, и мне становится тошно от самого себя.

– А исправить положение не пытались? – поинтересовался Тиберий, –  это сложно только на первый взгляд, переступить через гордыню и извиниться тяжело, но после этого есть шанс, что ощущение собственной ничтожности покинет Вас. Подумайте над этим, адепт, время еще есть. Адепт Туален, — повернулся он к Ильгусу, — продолжите разбор заданной темы.

– А я начну, наверное, с избитой фразы, — начал адепт, — нет худа без добра. Мы не так давно были свидетелями одного происшествия, когда первокурсница очень жестко поставила на место адепта, и знаете, это повлияло на него только в лучшую сторону. Он хоть слышать начал окружающих и, кажется, перестал упиваться надуманными обидами. Так что я согласен, что добро и зло – это оборотные стороны одной медали.

– Это ты обо мне что ли? – раздался раздраженный голос Карла.

– А я что имя и фамилию называл? – хмыкнул Ильгус, — а если ты себя в этом примере увидел, так это не моя проблема, а твоя.

– Хороший пример, адепт, — сказал профессор, — из ваших с адептом Карно рассуждений следует, что добро напрямую связано со злом, потому эта тема и является излюбленным предметом дискуссий в философских, политических и религиозных кругах. И поверьте мне, на турнире нам этой темы не избежать, уж если на научной конференции в Королевстве Теней ее затронули не раз, то обязательно кто-то выступит с соответствующим докладом и у нас.

– Профессор, — вверх взметнулась рука Северуса, — а в магическом мире ведь до сих пор существуют страшные культы, основанные именно на зле, как быть с этим?

– Адепт, Вы правы, такие культы существуют, и они основываются именно на поклонении злу, а за основу были взяты самые низменные качества человека, потеря стыда и разнузданность у них в приоритете. А все делается для того, чтобы сломать привычную картину мира, увидеть окружающее другими глазами и получить ответы на свои вопросы. Таких сект немало по всему миру. Скорее всего, достигнуть измененного состояния сознания проще именно таким образом, чем годами медитаций, тренировок, контроля за своими мыслями и многими другими вещами, которые делают из человека мага.

– То есть человеческие жертвоприношения не имеют отношения к магии как такой? – уточнил адепт Барнаус, — а как тогда быть с черной, белой и серой магией?

– Имеют, но здесь тот самый вариант, как и с ножом. Им можно как хлеб нарезать и маслом намазать, так и человека убить, вот только виноват ли нож, что его использовали для того, чтобы отнять чужую жизнь? – спросил профессор и сам продолжил, — нет, конечно, все дело в человеке, взявшем нож в руки. Так и магия, она одна, все градации — белая, серая, черная, а некоторые еще говорят о наличии зеленой и красной, — словоблудие человеческое, уводящее мага от самого главного – ответственности за свои поступки.

– Так именно по этой причине нам запрещено использовать магию на территории Академии? – спросил Северус.

– Конечно, достаточно того, что вы занимаетесь магическими практиками в аудиториях под руководством преподавателей, а в своих комнатах вам никто не мешает практиковаться в медитациях, физических упражнениях, позволяющих накапливать силу. Но вот использовать магию для того, чтобы нанести ущерб другому адепту, на которого вы обиделись, не позволено. Как и заниматься различными приворотами в надежде привлечь внимание понравившегося объекта, — скупо улыбнулся профессор, –  научитесь вначале быть людьми ответственными, осознающими последствия применения магии направо и налево.

– Но профессор, — руку вытянул Локидс, — согласитесь, в мире зла предостаточно, и если нам не позволено использовать магию…

– Адепт, Вы еще юны, и многое скрыто от Вашего взгляда, но становясь старше, вы все, — оглядел он нас, — поймете: вселенная не терпит перекосов, она требует золотой середины, и тогда станет понятно, почему заведомое зло неожиданно оборачивается добром. В то же время, изначально добрый поступок оказывается медвежьей услугой и в результате – злом.

– Пример, профессор, пожалуйста, нам нужен хороший внятный пример, — занудству адепта Дейдриса, как выяснилось, завидовали даже адепты-финансисты.

– Северус, а ты точно на тот факультет попал? Мне кажется, ты должен был оказаться с нами с первого курса, — насмешливо пояснил адепт Карно, – с твоим требованием доказательств и занудством отличные оценки были бы обеспечены.

– Не переживай, Флавий, — посоветовал наш староста, — это мне в будущей службе лишним не будет. Но твой совет я услышал, выберу специализацию на стыке финансовых и криминальных преступлений, и да, вас, ребята, — повернулся Северус к финансистам, — всех запомню.

– Хм, какой ты добрый, однако, — рассмеялся Локидс, — намекаешь, что маленькие невинные слабости адептов нашего факультета тебе известны?

– Да, назвать, кого из вас уже сейчас можно подцепить на страсти к къярдам, а кого к кизлярке, а кто от белокурых леди из столицы голову теряет? – мягко так начал адепт Дейдрис, по его лицу поплыла обаятельная улыбка.

А у меня создалось впечатление, что по аудитории идет крупный котяра, он ступает аккуратно и тихонько, вот только из-за его больших пушистых подушечеклап выглядывают стальные коготочки, которыми он готов мгновенно вцепиться в противника, а глаза при этом такие невинные и ласковые, что я, не выдержав столь явной картины, расхохоталась и, закрыв лицо руками, уткнулась в стол.

– А что такого смешного сказал Северус, что адептка Тримеер захлебывается от смеха? – задал недоуменный вопрос Барнаус, когда мой смех затих, и смахнув слезы с ресниц, я подняла голову.

– Ну, брат, понимаешь, тут какое дело, у Виданки сильно развито воображение, и она что-то интересное увидела, что удержаться от такой эмоции как смех у нее не получилось, — довольно улыбаясь, заметил виновник моего веселья, — сеструня, поделись картинкой.

– Да ничего особенного просто увидела огромного кота, который рассуждал о дихотомии добра и зла, а его слушатели мучительно думали, как искоренить озвученные слабости, чтобы в дальнейшем их нельзя было вычислить именно по этим следам, — ответила я.

– Вот вам и пример, адепты, — улыбнулся профессор, — адепт Дейдрис, Вы довольны? Лично я – да. Всем спасибо, наше занятие окончено.

После лекции все названные адепты остались в аудитории, и профессор, внимательно посмотрев на нас, протер очки и достал из стола гору свитков.

– Налетай по одному, – ухмыльнулся он, – буду темы предлагать.

И адепты потянулись по одному к столу профессора, наклонившись к которому внимали слушали, а затем делали пометки на своих свитках. Первыми прошли адепты, участвующие в секции по философии, выписав предложенные темы, они садились на свои места и начинали внимательно перечитывать их.

Когда я подошла к столу профессора, он, задумчиво взглянув на меня и вытащив из вороха свитков необходимый, предложил:

– Ты готовишь курс лекций под руководством Селевка Никатора для боевого факультета, может, проанализируешь пару-тройку тайных организаций с точки зрения истории магии? Например, деятельность семейства Зархак? В любом случае, вот список тем для тебя, выбирай, – и протянул мне свиток.

* * *

– Адепты, как я рада вас видеть! – в кабинет, где мы занимались на дисциплине Магии стихий, вошла улыбающаяся леди Мунира и танцующей походкой прошествовала к столу.

– Мы сегодня поработаем интенсивно, попрактикуемся в ритуалах магии огненной и земной стихий и обсудим ваши работы, заданные ранее. Вы не забыли о том, что адептки должны мне работу «Дом магов земной стихии», а адепты – «Служение магов земной стихии»? Нет? Великолепно, наше занятие обещает быть очень содержательным.

– Леди Мунира, – руку тянул АрдерМорель, – а Вам известен ритуал «Огненные доспехи»?

– Адепт Морель, я знаю, а Вы готовы поделиться с коллегами этим ритуалом? – спросила она, – тогда Вам слово, записывайте, адепты.

– Данный ритуал относится к магии Огня, и его предназначение – сжечь негатив, накопленный магом в какой-то момент. Чтобы провести ритуал, берем три свечи, по девять листьев дуба и каштана, горсть сосновых иголок и открытый источник огня, поэтому лучше проводить на улице. Разведя костер, бросаем в него подготовленные ингредиенты, и пока они горят, представляем, как нас окружают плотные огненные доспехи. Когда костер прогорит, пепел нужно залить водой и засыпать землей, – пояснил Ардер.

– Адепт, а Вы не желаете поучаствовать в турнире? – спросила леди Мунира, – снятие негатива возможно различными стихиями, получится очень даже неплохой доклад, особенно если зарисовки сделаете и продемонстрируете участникам.

– Чует мое сердце, – раздался веселый голос адепта Туалена, – у Карла начнется с сегодняшнего дня депрессия, его начинают потихоньку задвигать все адепты в группе. То он один у нас блистал, а то все включились в процесс, и выясняется, что у каждого из нас есть, что рассказать на занятиях.

– Это прекрасно, именно за знаниями вы приходите в Академию и за тем, чтобы научиться применять их на практике, – лучилась от счастья леди Мунира, – магия Стихий настолько интересная дисциплина, что редко кто из адептов не находит в ней что-то свое, родное. Например, адептка Гуили, Вам что ближе? – обратилась леди к Эльзи Гуили. Девушка происходила из рода морских магов, живущих на южных границах империи.

– Мелкая сводня! – прошептал Северус и пихнул меня в бок, – твоя работа? Это ты свела Эльзи с сыном леди Муниры?

– Угу, магистр Йодик потребовал кандидатуру будущей невестки и такие озвучил требования, что я от осознания собственной недостойности едва дар речи не потеряла, – прошептала я в ответ, наклонившись к свитку и делая вид, что пишу, – кулинарку, рукодельницу и вообще добрую и мягкую девушку.

– Ну так, на леди Муниру посмотри, с нее все требования и срисованы, – хмыкнул он, – ты с ней и рядом не стояла, вояка в юбке.

Эльзи с адептом Йодиком мы познакомили, сами того не ожидая. Целой толпой, возвращаясь из конференц-зала, где нам читал лекцию приглашенный профессор из Академии Радогона Северного, мы устроили затор в коридоре учебного корпуса, что рядом с раздевалкой. И молчаливую Эльзи Гуили прижали в углу, да так что она не могла выбраться из него. В этот момент адепты шестого курса боевого факультета покидали раздевалку, и Брут Йодик, увидев растерянную адептку, которая застыла как изваяние с умоляющим выражением лица, спросил у меня:

– Виданка, а кто это в углу стоит с глазами, полными слез?

– Брут, это Эльзи, освободи девушку. Нам к ней не пробиться, а ваши сегодня что-то больно вредничают, – попросила я, что он и сделал.

Раскидывая адептов в разные стороны, Брут как таран расчистил путь и, ухватив за руку Эльзи, выдернул ее из угла, мгновение, и она оказалась рядом с нами. А вечером адептов Йодика и Гуили мелкая шпионка Элиза Брекноуг заметила в библиотеке, где они сидели и мило общались. И вот сейчас леди Мунира начала планомерную проверку адептки Гуили, а та, бледнея и краснея, стояла у стола и молчала, опустив глаза.

– Садитесь Эльзи, – улыбаясь, разрешила леди, – уверена, когда мы начнем изучать магию Воздуха и Воды, Вы найдете родные характеристики.

– Леди Мунира, насколько сильна магия Земли? – начал Северус, – когда делал домашнее задание, обратил внимание, что во всех сказках, которые я читал в детстве, указывается на такой момент, что когда зло ударяется о землю, оно превращается в прах и тлен.

– Адепт Дейдрис, мне нравится Ваша наблюдательность. Это действительно так и есть, магия Земли такова, что возвращает все элементы в исходное состояние, потому и называют ее Матушка Земля, Мать сыра земля.

– Мда, действительно, – раздался голос Карла Барнауса, – леди Мунира, что с группой-то происходит? Учатся, выступают, я даже и слова вставить не успеваю.

– Адепт Барнаус, я предлагаю Вам зачитать свою работу о служении магов земной стихии, – предложила преподаватель.

– Ну, конечно, Вы же давно определили, что я к ней отношусь, – пробурчал себе под нос Карл, однако свиток развернул и, откашлявшись, чего за ним ранее не наблюдалось, начал читать. – Служение магов земной стихии связано с их определенными чертами: надежностью и нацеленностью на результат, из них получаются прекрасные наставники.

Учебный процесс шел полным ходом, когда распахнулась дверь и на пороге появилась куратор леди Карвелия. Поздоровавшись и оглядев нас, она что-то уточнила у леди Муниры и, прежде чем покинуть кабинет, заметила как бы между прочим:

– Адептка Тримеер, по окончании занятий пройдите в кабинет ректора.

Я кивнула, и за куратором закрылась дверь.

В обеденный перерыв мы с Тамилой сидели за столом нашего курсаи, помешивая густой суп из овощей, обменивались впечатлениями, наблюдая за младшими группами. Адепты сидели за столами, кто-то улыбался, кто-то, пригорюнившись и подперев рукой голову, чертил ложкой по столу.

– Какие они еще глупенькие, – с улыбкой заметила сестра, – им не нужно готовиться к турниру, живут себе, учатся, а вид у некоторых такой, как будто семеро по лавкам дома ждут, и как жить им далее, непонятно.

– А мы не такими же были что ли? – спросила я у нее, – тоже смотрели на старшекурсников и думали, они такие счастливые, взрослые. Вот кто бы только объяснил, что станем старше, и проблем прибавится.

– А вы знаете, почему они нерадостные? – хмыкнул Северус, – малышей напрягли, объявили, что для них олимпиаду через месяц проведут, вот они и сникли, весна на носу: отучился – и бегай на улице, тепло, солнышко светит, а их хотят заставить за книжками сидеть.

После занятий я, как и было велено, отправилась в кабинет ректора. Секретарь, увидев меня, поднялся и, оглядев с ног до головы, исчез за дверью, а затем, вернувшись, кивнул в сторону кабинета.

За столом сидели ректор Эрмитас и главный попечитель Академии лорд Тримеер, который, увидев меня, улыбнулся.

– Родная, я сразу после нашего небольшого совещания вернусь в столицу. Меня ждут на службе.

– Как скажите, лорд Тримеер, – ответила адептка, уже убедившаяся, что дел по службе у лорданемерено. И стало понятно, почему прежнее общение было раз в месяц. Обучайся я в столице, это происходило бы намного чаще, но в Фоксвиллидж лорд возвращался поздней ночью.

– На турнир прибудет не менее тридцати адептов с Академии Радогона Северного. – Спокойно начал разговор ректор и посмотрел на меня, – ты обязана участвовать в нем.

– Меня выставили на секцию по Истории магии. Я понимаю, что, может, и не права, но позвольте такой вопрос: на турнир могут прибыть адепты с задачами, отличными от участия в нем?

– Могут, – подтвердил ректор.

– И скорее всего, так и произойдет, – вмешался главный попечитель Академии, – а значит, должны быть приняты усиленные меры безопасности. И конечно, адепты должны быть предупреждены о возможных провокациях.

– Ольгерд, мы усилим магические контуры, задействуем привидений по полной программе, они неплохо справляются с отслеживанием всего и вся, – ухмыльнулся ректор и поделился, – мне тут с утра пораньше доложились, кто из адептов с какими адептками целовался и где именно. А уж по поводу племянницы, – сверкнул он насмешливо глазами, – целый список, с кем посещала музей, кто провожал на лечебный факультет, даже о чем разговоры велись, все докладывается.

– Вот это ты зря, – неожиданно сухо сказал попечитель, – запрети подслушивать, достаточно того, что мы знаем: Видана не одна, всегда рядом есть кто-то из друзей. Все остальное – перебор.

– А я не давал такого распоряжения, это они уже из любви к искусству, – ответил ректор.

– Скорее из неоправданного рвения, пусть в других местах свои таланты применяют. Список прибывающих на турнир уже известен?

– Ольгерд, посмотри на этот запрос, – лорд Эрмитас протянул свиток другу, – поступил час назад.

Лорд Тримеер развернул свиток и углубился в чтение, я наблюдала, как раз за разом он пробегал глазами текст, а затем, отложив в сторону, обвел нас глазами.

– Артур, вызывай Дария Кира, это очень интересная штука, я думаю, не пора ли сделать вид, что мы клюем на приманку? – и, посмотрев на меня, сдержанно улыбнулся, – на турнир рвется команда из Академии Януса Змееносца. Хм, кто следующий?

– Ты на что намекаешь? – удивился ректор, отдав распоряжения своему секретарю, – кто еще может сюда начать проситься?

– Ну, друг мой, ты забываешь об Академии Мерлина – самом закрытом и загадочном заведении нашего мира.

– Ольгерд, это исключено. Они не контактируют ни с одной из Академий, насколько мне известно.

– Ты хотел сказать, не общались до сегодняшнего дня, – поправил его тот, – я уверен, следующий запрос поступит от них. К этой Академии тянутся жадные и загребущие руки многих королевств и империй, и как мне кажется, им не позволят остаться нейтральным заведением в дальнейшем.

Бесшумно распахнулась дверь, и вошел секретарь с кипой свитков, положив которые на стол ректора, он наклонился к нему и что-то сказал.

– Да, конечно, пригласи, – распорядился лорд Эрмитас и мгновенно поднялся.

В кабинет вошел пожилой мужчина в длинном одеянии, которое напомнило мне наряд Пейлина, на голове была небольшая аккуратная суконная шапочка. Длинные седые волосы заплетены в косу и такая же седая борода, спускавшаяся к поясу.

Мы поднялись с лордом Тримеером и, склонив головы, поприветствовали гостя.

– Добрый вечер, лорды и леди! – произнес он тихим голосом, проникающим в самое сердце, – я Макраб, ректор Академии Мерлина.

– Лорд Макраб, пожалуйста, присаживайтесь, – предложил ректор, – мы рады Вас приветствовать в Академии магических искусств.

– Пожалуй, я пойду, не буду мешать, – предложила я.

– Нет, леди Тримеер, останьтесь, – попросил гость, располагаясь в кресле за столом, – Вы не помешаете. Я очень рад, что застал здесь и главного попечителя Академии, лорда Тримеера.

– Я тоже рад Вас увидеть, лорд Макраб, с чем прибыли? – спросил Тримеер.

– А то Вы не знаете? – скупо улыбнулся ректор Академии Мерлина, – наводить мосты и предложить дружбу и сотрудничество между Академиями, лорд Тримеер. У нас с каждым часом возможность остаться нейтральным учебным заведением становится все более и более призрачной. Наступит день, и мы окажемся перед фактом, что находимся в чьих-то руках и не обязательно дружественных нам, скорее, даже наоборот.

– Понятно, – промолвил лорд Эрмитас, а Тримеер спокойно смотрел на обоих ректоров, – и в чем Вы предлагаете сотрудничество?

– Ректор Эрмитас, во всех сферах работы Академий: учебной, научной, педагогической. Мы бы хотели выставить команду на турнир, что пройдет в скором времени в Вашей Академии, и с этого начнем наше общение.

– Лорд Макраб, что происходит в Вашей Академии? – спросил Тримеер.

– Нам поступило несколько предложений, лорд Тримеер, ввести в попечительский совет представителей от Подлунного Королевства, Королевства Вулканов и Дальнего Королевства. Причем в такой форме, что возражения фактически не принимаются, и нам это не нравится. Вы же знаете, мы готовим жрецов. А заведение наше не такое большое, как, например, это или Радогона Северного. Ученый совет Академии большинством голосов принял решение просить империю дать своих представителей в попечительский совет.

– Кого Вы хотите видеть попечителями? – поинтересовался Ольгерд, приготовившись писать.

– Кого-либо из императорской фамилии или лиц, приближенных к ним, – попросил лорд Макраб, – только не ГиенаМордерата и его отца. Странно, но нам эти кандидатуры предложил лорд Илорин Делагарди.

– А кого еще предложил лорд Делагарди? – спросила я.

– Леди Изольду Норберт и лорда Нагхти, – добавил Макраб, – леди, Вы о нашей Академии что-нибудь знаете?

– Нет, только слышала, что таковая существует, – покраснев, ответила я.

– Я введу в курс дела адептку Тримеер, – вмешался ректор, – давайте продолжим разговор.

– Я в курсе, лорд Тримеер, что империя подписала с Королевством Огненной Зари договор об обучении их адептов на боевых факультетах в Академиях империи. Мы готовы предоставить жилой корпус и учебные аудитории для открытия нового факультета в нашей Академии, – сказал ректор Академии Мерлина.

– Вам не факультет нужен, а охрана, – ответил Тримеер, – если дадите согласие, мы разместим гарнизон боевых магов на территории Академии. Вот угораздило основать учебное заведение на границе, – усмехнулся он, – где сходятся интересы нескольких государств.

– Ну, Вы же понимаете, хотели как лучше, – ответил Макраб, – думали, будем готовить магов-жрецов для окружающих государств, чем и занимались несколько веков, но наступил момент, когда мы стали лакомым кусочком и не знаем, как защититься.

– А что дешевле: перенести Академию в другое место или разместить гарнизон? – спросила любопытная адептка Тримеер.