Buch lesen: «Голова в подарок. История маньяка Александра Скрынника»
Пролог
Осенью 1980-го года в дверь Феодосия Глухарева позвонили. Когда мужчина открыл, на лестничной клетке был только грязный портфель, а человек, принесший его, успел уже скрыться. Мужчина осторожно раскрыл сумку, сунул туда руку и почувствовал на ладони что-то очень неприятное и липкое.
Глухарев инстинктивно выдернул руку и увидел, что вся ладонь перепачкана в крови, а к пальцам прилипла небольшая записка:
«Федос, видел подарок? Готовь 10 тысяч, иначе с твоей дочерью случится то же самое».
Достали содержимое посылки уже сотрудники милиции. Это была голова какой-то незнакомой женщины, у которой ко всему прочему вырезали глаза.
– Я такое только в кино видел. Так мафия пугает провинившихся, – протянул парень в форме.
– Мафия, говоришь? – насторожился его напарник.
Как все начиналось
Александр Скрынник родился в начале 1950-х годов. Рос он в Кишиневе. В одном из уютных дворов в окружении однотипных девятиэтажек сложилась общая компания из ребят, в которую вошли как-то случайно Александр Скрынник и Феодосий Глухарев.
Так случилось, что мальчиков определили в школу в паре кварталов от дома, поэтому во дворе только они были оттуда. Волей-неволей они стали дружить. Феодосий с детства был живым, ярким и артистичным ребенком, в которого в секунду влюблялись примерно все. В классе он был если не лидером, то точно душой компании. Скрынник всегда околачивался поблизости, и в школе, и во дворе.
Скрынник имел все шансы стать изгоем в классе, но тот факт, что за него всегда поручался Федос, делал его неприкасаемым. Никаких новых друзей в школе у мальчика не появилось, но его уважали: «не зря ж Федос с ним общается, значит нормальный парень, просто смурной какой-то».
Скрынник рос тихим, незаметным парнем. Получал свои законные «тройки», ни в чем не выделялся и никого особенно не интересовал. После школы он пошел вслед за Федосом в тот же техникум учиться на плотника. На всех вечеринках Скрынник предпочитал сидеть в углу и рисовать что-то в блокноте, а если кому-то из девушек становилось жалко парня, и они подходили с ним переброситься парой слов, он начинал что-то невнятное шутить, а потом переходил на глупые скабрезности, над которыми сам же и смеялся. Парня все так и запомнили: «какое-то неприятное существо, ошивающееся рядом с нашим Федей».
