Хозяин восьми морей: Возвращение в Сумрак

Глава 5

Кто-то скажет, что если и рассказывать кому-то о себе правду, то стоило бы открыться сначала матери… Но я боюсь это сделать. Переживёт ли она такое потрясение? Примет ли? А если примет, а я потом снова помру, ей опять учиться жить с осознанием того, что её единственный ребёнок вновь умер?

Но вот с алти мне проще. Починкко, если в самом деле поверит в то, что я Леон Джонсон – не изменит своего отношения ко мне. Я для него солнцеголовый брат, спасший его от неминуемой смерти. Я тот, кто дал ему новую жизнь, семью (команду) и крышу над головой (мужскую офицерскую каюту на нашем корабле). А то, что у солнечного алти могут быть свои странности вроде воспоминаний Леона Джонсона… Ну с кем не бывает, правильно?

Ну а вождь Нассийя…

Любопытно посмотреть на его реакцию.

Он чуть прищурил свои серо-голубые глаза и буравит меня взглядом.

– Нет, – наконец изрёк Нассийя, отпрянув от меня так, что едва не свалился со своего пня. – Нет, это невозможно! Хотя… Нет… Или…

– У тебя сейчас голова взорвётся, старый друг, – усмехнулся я. – Если так сложно, можешь не верить.

Он широко округлил глаза, а затем мотнул головой:

– Вот сейчас… Вот это вот точно было в духе Леона. Он мог сказать что-то подобное, огорошить, а потом безразлично заявить, что можно не верить. Верить… Не верить… В любом случае, учитывать стоит.

– Ну хоть что-то, – пожал я плечами. – На самом деле без разницы, поверишь ты мне или нет. Ведь Леон Джонсон мёртв – факт. А я жив. И я хочу быть твоим живым другом. Согласись, Леон сейчас на это неспособен.

Вождь Нассийя замер, а затем заливисто расхохотался.

– Ты прав! – сквозь громкий смех выдал старик. – Что ж… Нассийцы станут считать тебя другом, а дальше посмотрим на твоё поведение.

Я с достоинством поклонился.

Между нами тремя повисло молчание. Правда, уже через несколько секунд Починкко выпалил:

– Брат! Если ты в самом деле Леон Джонсон, значит Марси твоя дочь?!

– Что за Марси? – оживился старый вождь.

– Старпом на нашем корабле, говорит, что Леон Джонсон – её отец, – быстро пояснил Починкко.

– Хм… Любопытно, – затянулся трубкой Нассийя.

Оба алти с интересом уставились на меня.

Я усмехнулся:

– Ну ладно Нассийя. Ему идёт быть дедом на завалинке, который обсуждает чужую личную жизнь, но ты-то? – укоризненно попенял я своему товарищу.

– Мне тоже интересно, – ничуть не смутился он.

– Не обязательно быть дедом, чтобы интересоваться отношениями между людьми, – поддержал собрата старый вождь.

– Ага, можно быть бабкой, – проворчал я.

Они продолжали пялиться на меня, взбудораженно улыбаясь.

Я выдохнул и покачал головой:

– Марси считает Леона Джонсона своим отцом. Значит, для неё он и есть её отец. Всё.

Нассийя громко хлопнул ладонью по соседнему пеньку. А затем вновь расхохотался. Починкко с недоумением пялился на старого вождя, будто размышляя, какая трава лежит в его трубке.

– Ответ, достойный Леона Джонсона, – изрёк Нассийя. – Он никогда не спешил кому-то что-то разъяснять или сбивать с себя навешенные ярлыки. И он точно не стал бы лишать веры юную деву. Что ж, дочь моего старого друга на твоём корабле, мой новый друг, солнечный алти Тайон. Пожалуй, я озвучу очевидное… Но долг требует от меня произнести это вслух: нассийцы не претендуют на клад Леона Джонсона, зарытый на нашем острове. И, разумеется, не будут препятствовать вам, когда вы станете его забирать.

Мы с Починкко одновременно кивнули.

А затем, разогнув шею и глядя в лицо своего старого-нового друга, я быстро произнёс:

– Раз разобрались с мелкими деталями, перейдём к делам. Кто терзает твоё племя, Нассийя? Почему так мало воинов? Почему напали на нас? И… где твой наследник, Нассийя?

* * *

Всю следующую неделю Франки-Штейн стоял на рейде возле острова нассийцев. Тому было две причины. Во-первых, нужно было провести комплексные улучшения корабля, без которых я опасался выходить в море. Не скажу, что я сделал всё, что планировал – мелкие доработки и настройки буду проводить уже потом, планомерно что-то меняя день за днём. Такова моя суть – всегда есть что доделать. Даже Лудестию я улучшал (изменял) едва ли не каждый день.

Главное – корабль стал крепче, быстрее и мощнее.

Ну а вторая причина, отчасти переплетающаяся с первой – это опасность, нависшая над нассийцами. Я готовил судно, чтобы помочь друзьям. Я был готов вступить в бой с теми, кто явится на остров алти за новой порцией невольников.

Да, мой старый друг рассказал мне всё. Пусть сначала он юлил и пытался уйти от ответа, не желая втягивать нас в проблемы своего племени, но мой твёрдый голос и решительный взгляд убедили его, что мы с командой не пальцем деланы, и действительно можем помочь.

Так вот, ситуация сложилась неприятная. И начать стоит с того, что я, будучи Леоном Джонсоном, пытался помочь всем людям. Я хотел решить проблему перенаселения цивилизованного мира и при этом не допустить истребления алти. Сохранить их привычную жизнь… Именно поэтому, когда я обнаружил на одном из Бисерных островов месторождение лунной пыли, я утаил этот факт. Я даже назвал этот остров островом Невезения и распустил слух, что даже Лудестия шаркнула бочину о рифы возле этого пустынного и бесполезного острова. Что, в общем-то, было недалеко от правды – разумеется, никому говорить о намеренности «шарканья» я не стал.

По моим прикидкам, лунной пыли на острове Невезения должно быть не очень много. Пару раз я собирал её сам, когда она была мне нужна. Я оставил это месторождения для собственного пользования, понимая, что, если страны начнут его делить и добывать официально, Бисерные острова перестанут быть тихим заповедным местом. А ведь острова эти крохотные! Не стоят они колонизации! Да и три племени алти на них живут…

Но я ошибся. Прошедшие недавно землетрясения открыли новый пласт лунной пыли на острове Невезения.

Но! Официально об этом никто не знает! Ни одна страна не присоединила остров к системе своих колоний. Для большинства людей Бисерные острова всё та же красивая, но бесполезная для жизни гряда, на которой могут жить лишь дикие алти.

Однако шахта, добывающая лунную пыль на острове Невезения, уже почти год как функционирует. А где взять работников на крупную шахту, которая официально не существует?

Проверенный морской способ, который я терпеть не могу. Если тебе что-то нужно – забери силой. Корабли и команды пропадают без вести… Ну что поделать, Сумрак опасен и голоден. И неважно, что потом матросы этих команд до смерти ишачат на несуществующих шахтах. На племена алти осуществляют вооружённые набеги, а самих алти забирают силой? Ну что поделать – мы об этом не знаем, мы ведь не лезем в дела заповедных-бесполезных островов и их диких жителей.

Я сжал штурвал и оскалился.

– Тео, мы обязательно поможем нассийцам! Как они помогли нам! – твёрдо произнесла Марси, стоявшая рядом со мной. – Но мы ждём твоей команды.

Я тепло посмотрел на свою «духовную дочь». Она ещё одна причина нашего простоя – заживлять раны всё-таки лучше на суше или рядом с ней, чем в открытом море. К тому же в Сумраке частенько больным и раненым становится гораздо хуже. Ведь все знают, что Сумрак пьёт жизнь. А присосаться к ослабленным организмам у него выходит быстрее, чем к здоровым.

Нассийцы помогли нам, снабдив своими лекарствами. Вкупе с тем, что у нас было, мы смогли быстро залечить рану Марси и, хочется верить, восстановить объём её крови до необходимого уровня. Также нассийцы помогали перетаскивать ящики из тайника.

– Ты права, – я взлохматил ей волосы и огляделся. Команда ждала приказа капитана. Я громко сказал: – Мы были готовы сразиться с пиратами, если бы они напали на нас или на наших новых друзей нассийцев. Но за неделю этого не произошло. Пиратам повезло! На этот раз. Друзья! Курс на остров Невезения! Во имя Девы под Килем я, капитан Лаграндж, не позволю всяким тварям чинить беззаконие! Ну а ещё, будьте уверены, ваш капитан позаботится о том, чтобы ваши карманы разбухли от шиллингов после нового дела! На острове лунная пыль, господа! И мы возьмём её столько, сколько сможем унести! Нам она будет нужнее, чем мёртвым пиратам!

– ДА-А-А-А!!! – заревели мои верные матросы и офицеры, готовые вершить справедливость.

* * *

К острову Невезения мы прибыли поздним вечером того же дня. Благо плыть недалеко и даже не приходилось сокращать путь через Сумрак.

Благодаря тёмным парусам и корпусу Франки-Штейн был незаметен в темноте, так что мы смогли довольно близко подплыть к острову.

А потом наступило время моего сольного выступления. Непромокаемая сумка через плечо, водяной пузырь на лицо, и практически час свободного плаванья к берегу.

Алти с острова Нассийя самостоятельно проводили разведку, а затем даже пытались отбить товарищей… Так что общие представления о ситуации на острове Невезения я имел. Приплыл я на остров с той стороны, где никогда не швартуются корабли наших неизвестных противников.

– Твою мачту! – выругался я, ступив на гальку. Из ближайших кустов в мою сторону деловито выдвинулись три морских крокодила.

Твари заинтересованно смотрели на меня, размышляя о том, чем им сперва насладиться: моей филейной частью или побаловать себя свежими человеческими мозгами.

Рука сама легла на рукоять пистолета, но я тут же отбросил рефлексы и взял контроль над своим телом. Нечего шуметь.

Выхватив ятаган, я сорвался с места.

– Г-р-р!!! – начал было реветь крокодил, распахнув пасть, но…

Острейшее лезвие разделило его голову и тело.

Два других морских охотника с рёвом бросились на меня. Я пронзил «левого» насквозь от нижней челюсти. Тяжёлый, гад!

Я смог использовать инерцию от удара и закрутил своё тело так, чтобы ятаган и крокодилий люля-кебаб оказались прямо перед последним монстром.

Он налетел на кончик ятагана и распорол себе верхнюю челюсть.

Я бросил меч, не в силах удержать сразу две туши монстров и, выхватив короткий кинжал, вонзил его сверху в черепушку ещё рычащей твари.

Конец. Победа.

Фух, если бы мой ятаган и кинжал не были артефактами, ни в жизнь бы я не пробил твёрдую шкуру морских охотников с помощью одной лишь грубой силы.

Мне пришлось повозиться, чтобы достать меч.

– Дурак-дурак! – прокричала пролетающая над моей головой огромная красно-синяя птица с крючкообразным клювом.

Попугай-дурак – тварь совершенно непригодная для артефакторики, но отчего-то любимая всякими экстравагантными капитанами. Должно быть, они видят в этой птице родственную душу.

Высвободив ятаган и обтерев его о траву, я поочерёдно стащил туши крокодилов к воде. Употел знатно. Но так их быстрее сожрут сородичи. Сейчас нам нужно оставить на острове как можно меньше следов пребывания. Пусть я и высадился в глуши, нет гарантий, что обосновавшиеся на острове пираты тут совсем не ходят.

Покончив с трупами крокодилов, погоревав, что не могу срезать с них сейчас ингредиенты, я бодро зашагал в центр острова.

Ага, подобие тропы есть…

Стало быть, я правильно сделал, скинув тварей в море.

Я двигался бесшумно, словно рысь, пригибаясь под ветками и плавно огибая стволы. Света луны хватало, чтобы осветить мой путь. Да и глаза моего нынешнего тела видели в темноте гораздо лучше, чем глаза тела прошлого.

Вскоре я услышал шум где-то справа – как раз с той стороны, куда вела изгибающаяся тропинка.

Я пошёл на шум, хотя и знал, что, чтобы попасть на шахты, нужно взять левее.

Шум нарастал, становился всё более отчётливым. Я уже мог разобрать весёлые людские голоса и звуки музыки. Кто-то пьяными пальцами бил по струнам банджо, а другие весело горланили что-то про…

Пухлые губки дель Ромберг?!

Едрить их в дышло, та старая песенка, написанная одним из неудачливых ухажёров нынешней губернаторши острова Бун до сих пор жива! Вот это да… и…

Хм, текст поменяли немного… Надеюсь, Марси никогда не услышит этот шедевр.

Впереди кто-то закряхтел, и я тут же прыгнул с тропы в джунгли. Затаился, наблюдая за тем, как два пьяных мужика прошли мимо.

– Я те говорю! – втирал один другому. – Мой старый капитан эту дрель в Ромберг любил как портовую кошку!

– Да ты затирай больше, ну! Только лучшие капитаны были с ней! А твой старый сдох, значит не лучший!

– Так там многие померли! Да даже капитан Джонсон! Скажешь, он тоже фуфел сухопутный?

– Не… ну если ты так ставишь вопрос…

– Тебе может по морде дать за Джонсона?

– Да ладно ты, не заводись! К чёрту эту старую дель Ромберг! Я вот пару месяцев назад в порту с Оливией Морган столкнулся, вот та да… Штучка!

– Лучше уж дель Ромберг! А то эта штучка тебе штучку отрубит, ты и не заметишь!

Мужики успели сходить по делам и вернуться в лагерь, пока обсуждали эту столь важную тему. Я же, убедившись, что на тропе больше никого нет, вновь вышел на неё и направился следом за ними.

Вскоре я смог разглядеть лагерь. С трудом сдержался, чтобы не выдать какой-нибудь четырёхэтажный мат.

Алти с острова Нассийя говорили, что пиратов на острове Невезения много. Что как минимум одна команда постоянно охраняет шахту.

Так вот алти ошиблись.

Пиратов было слишком много. Палатки и костры заняли огромную поляну: отовсюду слышались крики и смех. Причём не только мужчины собрались тут – были и женщины, пиратки да «лагерные маркитантки» – страшные и дешёвые шлюхи, готовые отправляться в командировку на заработки на такие вот дикие острова.

Дерьмо медузы, если это – команда одного корабля, то там стопушечник, не уступающий размером «Бессменной Виктории».

Что, конечно же, бред.

Стало быть, кораблей несколько.

Глава 6

Я тихо убрался подальше от лагеря – очередная группа пьяных моряков собиралась сходить до ветру, и ждать этого момента я был не намерен.

– Проклятье, – пробурчал я себе под нос, направляясь в сторону штолен.

Разумеется, ночью там никто не работает – хотел бы я так думать, но нет. Чем ближе я подходил, тем отчётливее слышал разнообразную какофонию звуков. Очевидно, каменные глыбы здесь долбят круглосуточно, добывая из них голубоватый сверкающий порошок.

Плато у подножия рудника было покрыто хибарами, в которых сейчас спали невольники, отработавшие дневную смену. Вокруг хибар и у входа в штольни нёс вахту вооружённый караул.

Выглядели караульные, как и отдыхающие в лагере пираты, – были обряжены в штаны разнообразного кроя, рубахи разного фасона или жилеты на голое тело – даже отдалённо единой формы одежды здесь найти было невозможно.

Но! Караульные пираты, в отличие от лагерных, были явно трезвы как стёклышко.

– Вон оно что… – прошептал я, не сводя глаз с ближайшей пары караульных.

Один стоял расслабленно и почёсывал брюхо. Второй же выглядел куда более собранным. Он переступил с ноги на ногу, на миг замерев, как истукан.

Эх, я уйду в бессрочный отпуск в тот миг, когда перестану отличать флотского матроса от матроса свободного капитана и уж тем паче от матроса из пиратской команды.

Я внимательно осмотрел других караульных, припомнил людей, увиденных в лагере.

Всё сходится.

Тихо развернувшись, я по джунглям обошёл вокруг шахты, стараясь запомнить как можно больше деталей, а затем двинулся в сторону бухты.

Пираты… Команд, которые занимаются одним лишь пиратством, то есть только противозаконными деяниями, раньше не существовало. Некоторые из свободных капитанов или флотских часто обстряпывают грязные делишки. По сути, они и есть пираты. Если ты можешь доказать, что перед тобой корабль, замешанный в пиратстве, ты можешь топить его или абордировать и быть уверенным, что закон на твоей стороне.

Тех, кто привык пиратствовать, часто выдаёт поведение. Честные моряки ведут себя гораздо приличнее, чем этот бесстрашный наглый сброд.

Я отклонился от курса, взяв левее бухты. Прихлопнул огромного комара и вернулся к своим размышлениям.

Сейчас на острове много «профессиональных» пиратов. Скорее всего, их капитаны носят погоны свободных капитанов, но могут быть и флотскими, и во время «официальных» заданий вся команда надевает форму. Но для них всё же пиратство занимает в жизни большее место, нежели служба.

Однако на этом острове достаточно и переодетых служивых матросов. То есть тех, для кого пиратствовать не привычно. Таких людей выдаёт внешняя строгость, сколько ты ни обряжай их в растянутые рубахи и широкие штаны.

А что это значит?

Да ничего хорошего это не значит.

На этой оптимистичной ноте я, продираясь сквозь густые заросли, подошёл к обрыву. Остановился на самом краю и напряжённо уставился вниз. Метров двадцать лететь. Раньше я тут прыгал в воду, и всё было нормально. Но когда-то случилось землетрясение…

Слева раздался хлопок. За ним ещё один и ещё – огромные крылья бились об воздух.

Я швырнул булыжник в воду.

– Бульк! – донеслось снизу.

– Дурак-дурак! – прокричал громадный попугай, пролетая надо мной. Как я и ожидал, эта тварь среагировала на шум. Они всегда так делают. Чуть что – кричат, заглушая округу.

Убедившись, что внизу довольно глубоко, я натянул воздушный пузырь и сиганул с обрыва.

Насладившись мгновеньями полёта, я без брызг вошёл в воду и поплыл в сторону бухты.

Все мои усилия были вознаграждены – я смог доплыть до пришвартованного в бухте корвета ещё до того, как начало светать.

Достав из сумки самодельные «перчатки-когти», я надел их и начал медленно подниматься. Артефактные когти вонзались в укреплённую древесину. Иногда они хотели соскользнуть, требовалось напитывать контур…

Хорошо, что лезть высоко мне не требуется.

Вонзив левые когти в борт, я вцепился зубами в правую перчатку и с трудом снял её. Держа в зубах, раскрыл сумку, сунул туда перчатку…

Стало попроще.

Одной рукой достал из сумки заранее приготовленные смеси и начал наносить на борт корабля дополнительный слой, запитывая его собственным контуром.

Грубо говоря, в определённом месте я слепил тонкую, почти невидимую пластину-артефакт.

Закончив работу, выдернул левые когти и прыгнул в воду.

Я был прав, на рейде в бухте стоял не один корабль. Помимо корвета, тут был ещё и лёгкий фрегат. Явно модернизированный – слишком уж большие пушки для такого судна и гофра надува шире нормы. А значит, несмотря на утяжеление, кораблик может развить хорошую скорость.

Что ж, почёт и уважению плотникам-артефакторам, работавшим над этим судном.

Начало светать.

Я провёл те же махинации с лёгким фрегатом, что и с корветом.

Совсем рассвело.

И я смог разглядеть ещё два корабля.

Они располагались в узкой глотке залива так, что из-за скалистых берегов эти корабли невозможно было увидеть с моря.

Один корабль раньше, вероятно, был галеоном. Сейчас же представлял собой лишь остов. Да его и кораблём-то уже не назвать.

А вот второй, фрегат, ещё вполне был узнаваем. В отличие от галеона, мерзкие пираты ещё не начали его разбирать на составляющие. Если поднапрячься, на нём даже можно выйти в море. Правда, скорость не развить – паруса дырявые, часть такелажа снесено, и в корпусе есть пробоины, хоть и гораздо выше ватерлинии.

Но привлекла моё внимание носовая фигура фрегата. Её совсем не повредили. Хотя такое убожество не грех было бы снести ко всем чертям. Что за кривая и курносая баба?!

Хах… Хорошо, что её не снесли.

* * *

Я вернулся на свой корабль, когда уже совсем рассвело. Но правильный выбор места рейда позволил нам остаться незамеченными. И так же незаметно отплыть к острову Нассийя.

На остров мы пришли к полудню. Пришвартовались близко к поселению алти. Нассийцы видели нас и вышли встречать.

Задерживаться у меня не было желания, так что я решил всё обсудить с вождём прямо на пляже.

– Я хочу оставить Шона и в помощь ему пятерых матросов, – твёрдо произнёс я, глядя в глаза старому вождю.

Нассийя посмотрел на де Липшека. Наш главный канонир с любопытством разглядывал плюмаж из перьев попугая-дурака, который напялил вождь ради встречи с нами.

– Ой, простите, – смутился Шон, поняв, что на него пристально смотрят.

Нассийя обратился ко мне:

– При всём уважении, мой друг, чем этот юноша может нам помочь? Да, шесть человек лишними не будут, но это всего лишь…

Договорить он не успел – по пляжу разнёсся оглушительный грохот.

Вождь резко обернулся и увидел, как по трапу с нашего корабля матросы спускают кулеврину.

– Шон – прекрасный канонир и знает, куда стрелять, – улыбнулся я. – А ребята ему помогут катать кулеврины. У меня только два орудия, переключаемых на автономную стрельбу. Но я лично занимался их модернизацией и настройкой, – я подмигнул вождю.

Тот нахмурился, а затем низко кивнул.

– Благодарю. Две твоих пушки и стрелок – достойная защита. Но к чему это?

– На всякий случай, – пожал я плечами. А затем быстро продолжил: – Я приведу помощь, Нассийя. Врагов в самом деле слишком много для рукопашной драки. А бомбить остров с корабля я не намерен. Мы ведь хотим спасти пленников, а не уничтожить там всё к чертям.

– Да, – быстро согласился он. – Уничтожать пленников не надо.

Когда обе кулеврины спустили на песок, Нассийя отошёл, дав нам возможность попрощаться с Шоном.

– Тео, я не подведу! Я не посрамлю нашу команду и защищу остров, если потребуется! Я… – в этот момент Шон глянул на Марси. – Я справлюсь!

– Не сомневаюсь, – хмыкнул я. – Хорошо покажешь себя – после дела с лунной пылью дам тебе небольшой отпуск. И… может быть, не только тебе.

Я красноречиво скосил взгляд на Марси. Парень меня понял и смутился.

– Давай, дружище! Покажи этим алти, как нужно стрелять! – Берг хлопнул тяжёлой ладонью его по плечу. Шон пошатнулся и едва не упал, а наш боцман-кок поспешно добавил: – Без обид, Тео, Почи, вы стрелять умеете, я знаю.

– Не зови меня так, цивил, – проворчал Починкко.

– Пошлите уже! – я потянул эту парочку за рукава.

Марси осталась позади нас.

– Эм… – услышал я её неуверенный голос. – Ты это… Главное себя в обиду не давай, хорошо? Если попадёшь в беду… если будешь думать, что противник тебя сломил и у тебя нет сил ему противостоять… Ты представь, что это враг меня атакует! Точно! Что это я в беде и мне нужна твоя помощь!

Мы отошли подальше и то, что промямлил в ответ Шон, разобрать не смогли. Но вот фраза Берга мне запомнилась:

– Наша маленькая старпом познаёт науку манипуляций и мотиваций! Страшная женщина!

– Может, и страшная, – ровным тоном заметил Починкко. – А может, и обычная женщина, которая хочет делать као-какао со своим мужчиной. Только ещё не понимает этого. Прости, брат.

– Это сейчас на алтийском было? – хохотнул Берг. – И почему ты извиняешься перед кэпом? Он вроде на нашу Марси не западал. Она ж ему, как…

– Хватит, – оборвал я этих болтунов. – А то я вас в порт не выпущу в ближайший месяц! Обоих! Будете в каюте сидеть и думать, как прожить без…

– Какао, я понял. Молчим, – с серьёзным видом произнёс Берг и даже изобразил пантомиму, как закрывает рот на замок. Правда, через пару секунд он добавил: – Без какао не выживем.

* * *

В порт острова и одноимённого города Готлиб мы пришли спустя два дня. Я попросил Марси заняться припасами, а заодно пристроить фрукты и всякое дешёвое артефактное сырьё, которое мы привезли с Нассийи. В помощь ей оставил Починкко и матросов.

Ну а сам с Бергом направился в ресторан, где собирались все успешные капитаны. Чтобы не топтать ноги, взяли самоходный кэб.

– Эй! Тут не место таким, как вы! Валите отсюда! – проворчал черноволосый громила на входе в ресторан. Удивительный экземпляр – он был выше даже меня и Берга, а широтой плеч превосходил нас обоих вместе взятых.

Я молча показал пальцем на свои погоны свободного капитана.

– И? – скривился гигант. – Пошли вон отсюда! Здесь лишь уважаемые команды!

Я тяжело вздохнул и резко схватил его за волосы. С силой дёрнув рукой вниз, приложил коленом в нос. Дёрнул ещё раз, чуть сместившись вправо, и вот уже это тело катится вниз по красивой мраморной лестнице.

– Кэп… – с укором сказал Берг, успевший отпрыгнуть в сторону. Правда, глаза выдавали его веселье.

Двумя руками распахнув тяжёлые двери, я вошёл внутрь и сразу остановился, осматривая просторный зал.

Все находящиеся в зале начали пялиться на нас. О, ещё один охранник бежит…

На сей раз мне даже делать ничего не пришлось, Берг встал перед мужиком и остановил его одним взглядом.

– Приветствую, братья и сёстры мореходы! Я капитан Лаграндж, тот, кто откроет Восьмое Море! – громко возвестил я и, заметив пустой столик, направился к нему.

Несколько секунд я шёл в полнейшей тишине.

Затем зал разразился весёлым хохотом.

– Хорош, белобрысый!

– Леоном Джонсоном себя почувствовал?!

– Это ж ты надрал зад де Арису?!

– Говорят, весёлая была у вас драка!

Я улыбался тем, кто был настроен ко мне доброжелательно. Тем, кто пялился хмуро, дарил в ответ такой же хмурый взгляд. Я пришёл сюда, чтобы найти союзников, тех, кто будет готов сражаться с нами бок о бок.

Хозяин ресторана и его бугаи больше не пыталась выставить нас. А то ишь, не понравился им солнечный алти и его спутник. Уверен, проблемы на входе были из-за Берга! Я хоть и обрядил команду в дорогие камзолы, со злобной рожей своего боцмана-кока сделать ничего не могу…

О…

Не дойдя до свободного стола, я замер, встретившись взглядом со знакомым пареньком. Ха! Капитан всегда должен доверять своим предчувствиям! Я чувствовал, что мне стоит начать поиски на этом острове. Чувствовал, что здесь меня будет ждать успех.

Вот, пожалуйста.

– Тео… – удивлённо выдохнул Алексей Савельев. – Рад тебя видеть, дружище!

Парень поднялся из-за стола. Мы обнялись и похлопали друг друга по спинам.

– Берг, – кивнул он Роджеру.

– Приветствую, – протянул тот ладонь для рукопожатия.

– Позвольте вам представить офицеров фрегата «Иван-Город» и его капитана, моего отца, Владимира Савельева.

Крепкий мужчина с закрученными усами поднялся и протянул мне ладонь, напоминающую размерами медвежью лапу.

– Наслышан о тебе, капитан Лаграндж. И впечатлён, – пробасил он.

Едрить! Чуть руку не сломал при рукопожатии.

– Офицер Берг, – кивнул он моему спутнику. – Господа, не откажетесь ли присоединиться к нашей трапезе? Борщ тут, конечно, не тот, что дома. Но сойдёт. А хреновуха так и вовсе отменная! Чай, с родины привезли! Мы, – хохотнул он под конец.

– С радостью примем ваше предложение, – я обозначил поклон. – К тому же и у нас к вам тоже будет предложение.

– О-о-о… – деловито протянул отец Лёши. – Люблю предложения от достойных капитанов. Выслушаем. Но сперва откушаем. На пустое брюхо уши не слышат.

– Золотые слова, капитан! – воскликнул Берг, быстро подтаскивая от свободного столика к этому два стула. – Вот за что я люблю моряков северных княжеств, так за их мудрость!