Невзирая на запреты…

Я, пожала плечами и хмыкнула:

– Хм, ну я хотела спросить у Кахо, – тихо ответила я, – что он на этот счёт думает. Ведь такая информация реально очень сильно изменит жизнь его отца, и никто не даст гарантии, что в лучшую сторону.

– Ясно. Ты сегодня идёшь на фансайн? – поинтересовался учитель.

– Да, иду…

Он махнул на дверь рукой, как бы выпроваживая меня. Я медленно поплелась к выходу и тут, набравшись храбрости, обернулась и спросила:

– Скажите, зачем вы дали ему мой номер? Вы же знаете прекрасно, что между нами не может быть отношений.

– Извини, Саша! Я просто побоялся, что он вновь отвернётся от меня. Мы не виделись много лет и толком не разговаривали. Он позвонил и спросил о тебе. Я должен был, конечно, поставить тебя в известность…

– Всё в порядке. Благодарю вас за помощь! Мне надо идти, – и я вылетела пулей из аудитории.

На улице в ожидании пассажирки томилось моё такси. Я запрыгнула в машину и назвала адрес. Было видно в зеркало заднего вида, как у водителя брови поползли вверх от удивления.

Я хмыкнула себе под нос и обиженно, надув губы, пробурчала:

– Подумаешь! Ну и что такого?!

Водитель всю дорогу то и дело поглядывал на меня в зеркало. И тут я не выдержала и прямо спросила:

– Что вас так напрягает? Почему вы не спускаете с меня глаз?

Он замялся. Я поняла, что ему неудобно говорить.

– Ваши плечи и… э-э-э… слишком открыто… здесь так не принято ходить молодой девушке. Извините, – сказал водитель.

Я поёжилась и одновременно ощутила всю прохладу октябрьского южнокорейского вечера.

«А ведь, правда! Я забыла свой пиджак в аудитории, так торопилась на встречу. Сейчас на мне одна блуза с довольно глубоким вырезом. Так нельзя идти на фансайн. Что же делать?!»

Водитель мельком глянул на меня и, сообразив, что я расстроилась, поинтересовался:

– Хотите, я остановлю? Здесь недалеко магазинчик, там можно купить какую-нибудь кофту или накидку.

– Да!!! Будьте любезны! Я в этом районе не была никогда и вообще не знаю, где нахожусь.

– Ого, интересно! А куда же вы едете тогда? А-а-а! Наверно, фансайн проходит?

Я кивнула и застенчиво улыбнулась.

– Ясно! Моя дочь, ей четырнадцать, тоже фанатка. Я не помню точно название группы, которую она поддерживает, B… или S…э-э-э… не помню. Она мечтает попасть на встречу со своим кумиром, – улыбнувшись, поделился водитель со мной. – Кстати, вот мы и приехали. Идите мимо того магазина и за ним увидите то, что вам нужно, – махнул он рукой.

Я вышла из машины и немного растерялась. «А что, если он сейчас уедет, а я даже не знаю, куда вызвать новое такси?!» – тень страха легла на моё лицо.

Видимо водитель сообразил, что я струсила. Он замахал руками на меня и прикрикнул:

– Иди уже! Я же не могу вечно тебя здесь ждать! Безобразие!

Я кинулась к магазину искать кофту, любую кофту, просто чтобы накинуть на плечи. Зайдя в магазин, обомлела от количества представленных товаров. Девушка молодая и симпатичная, ринулась было ко мне, но увидев моё декольте, остановилась и мастерски придала брезгливое выражение своему лицу.

– Девушка, милая, помогите, пожалуйста! – взмолилась я. – У меня встреча сейчас, а я потеряла свой пиджак. Не могу же я так идти, это неприлично!

Она снисходительно посмотрела на меня сверху вниз, потом как будто расслабилась и учтиво сказала:

– Идите в примерочную. Я принесу вам модели из новой коллекции.

Девушка очень быстро подобрала мне майку с высоким воротником и эффектный глубокого тёмно-синего цвета, двубортный пиджак. Лацканы пиджака были украшены мелкими кристалликами, от этого он становился ещё изысканнее. Мне очень понравился мой внешний вид. Облик сразу заиграл яркими красками.

Я рассчиталась картой, поблагодарила девушку и выскочила из магазина. Водитель такси, увидев меня в новом образе, улыбнулся и сказал:

– Ну вот, теперь мне не стыдно с вами ехать!

И мы продолжили путь. Вскоре я была на месте. Мелкая дрожь пробежала по телу, уголки губ тоже дрожали, руки тряслись. Я стояла у огромного высотного здания и не могла себя заставить открыть дверь. Молодые девушки и юноши спешно проходили мимо меня. Они обменивались эмоциями о предстоящем фансайне.

Я попыталась взять себя в руки. «Ну и что теперь?! Подумаешь?! Я же просто могу в стороне постоять и посмотреть на него, даже не подходить», – решила я и, открыв дверь, вошла в здание.

После регистрации на входе меня отправили на десятый этаж, где должна была проходить встреча с группой. Фанаты несли с собой подарки для артистов: конфеты, игрушки, книги. У меня с собой была только брошь, старинная, подаренная ещё моим дедом, в виде буквы «V» – скрещённые две сабли, обвитые розами, нежно-белого цвета. Брошь красиво переливалась на солнце и сверкала.

«Как хорошо, что розы белые!» – подумала я.

Как-то Лиса рассказала мне, что в Корее чернила красного цвета лучше обходить стороной. Если имя человека написано красным цветом – это символизирует горе, беду и даже смерть. Поэтому, я с осторожностью относилась к красному цвету и решила для себя, что не буду использовать ничего красного, пока живу в Корее.

Вскоре моему взору открылся огромных размеров зал. В нём стоял длинный стол и множество стульев напротив. Народа было прилично, все потихоньку рассаживались, переговаривались друг с другом. Я нашла свободное место и приземлилась с грохотом, чуть не рухнув вместе со стулом.

И тут появились парни. Они, как обычно, очень элегантно выглядели, улыбались, приветствовали всех, используя эгьё^[7]. Все расселись по местам и фансайн начался. Я никогда ранее не бывала на таких мероприятиях, даже представления не имела, что такое существует. В России есть пресс-конференции, где собирается пресса, сами исполнители или артисты, а если тебе повезёт, ты можешь прорваться после концерта за кулисы и повизжать при виде своего кумира. Здесь, в Южной Корее, очень чётко следят, чтобы встречи фанатов со своими кумирами – айдолами проходили качественно. Конечно, это намного повышает уровень заинтересованности и любви фанатов.

«Вон уже напротив моего Кахо сидит молоденькая девушка. Наверное, ей нет и семнадцати, – подумала я, от обиды надув губы. – Как она улыбается ему всеми своими белоснежными зубами! Сколько их там во рту? Пятьдесят пять, что ли?! И он ей улыбается! Смеются и о чём-то мило беседуют… Зачем я вообще сюда пришла?! Он что, хотел, чтобы я на всё это смотрела? Ты мне нужна… Ах-ах…» – накручивала я сама себя, в ожидании своей очереди.

Внезапно встретившись взглядами с Кахо, я оторопела. Он укоризненно покачал мне головой, как будто понял, чем я занимаюсь в данный момент, затем улыбнулся и сложил из пальцев сердечко для меня. Улыбка засияла на моём лице, на щеках появился лёгкий румянец, и я смущённо опустила глаза. Через пару секунд взглянув на парня, я увидела, как Сон Джун что-то сказал ему на ухо, махнув головой в мою сторону, затем посмотрел на меня и грустно улыбнулся.

Вскоре подошла моя очередь. От Кахо меня отделяли четыре парня. Я много информации уже выяснила о группе к этому времени, поэтому была готова к разговору с любым из участников – и как журналист, и как обычная поклонница. После непринуждённой беседы с парнями, обсуждения их творчества и дальнейших замыслов, настала очередь Кахо. Я, поблагодарила Пак Сим Ёна за наше общение и пересела к своему кумиру.

Несколько секунд мы, просто молча, смотрели друг на друга, жадно вглядываясь в глаза. Он положил свою руку ладонью вверх на стол, а я вложила в неё свою. Кахо мгновенно сжал мою ладонь и накрыл второй рукой. Я почувствовала, как дрожь пробежала по телу, и меня бросило в жар. Щёки заалели, губы пересохли, в горле появилось ощущение комка. Я судорожно сглотнула и облизала сухие губы.

Кахо жестом подозвал менеджера из стаффа^[8] и попросил стакан воды для меня. Менеджер тут же принёс стакан. Я кивнула, поблагодарив его, и сделала несколько глотков. Живительная сила воды сразу освежила моё пересохшее горло. Я с удовольствием выдохнула и поблагодарила парня. Он, глядя мне в глаза, взял стакан и, прикоснувшись губами в том месте, где минуту назад были мои губы, сделал пару глотков, хотя рядом стояла его личная бутылка с водой. Возбуждение накрыло меня. Я закатила глаза и запрокинула голову.

– Что это? Что происходит? – прошептала я, кое-как взяв себя в руки и немного успокоившись.

Кахо улыбался своей лучезарной «квадратной» улыбкой.

– Я бы и сам хотел знать. Ты сейчас почувствовала тоже, что и я? – спросил он.

Время пролетело незаметно и менеджер вежливо, но настойчиво попросил меня пересесть. Надув щёки, и сжав губы, как маленькая обиженная девочка, я вздохнула так глубоко, что услышали даже фанаты за нашими спинами. Я поёжилась, а Кахо растянул улыбку ещё сильнее. Было видно, что он рад даже тому короткому отрезку времени, в которое нам удалось подержаться за руки.

Следующий был Сон Джун. Рослый, плечистый парень, очень серьёзный и рассудительный. Все мемберы^[9] прислушивались к нему. Он был настоящим лидером своей группы. Оказавшись перед ним, я смущённо опустила глаза, понимая, что он уже давно следит за нашим общением и посвящён в эту тайну, скрытую ото всех. Сон Джун спросил меня, чем я занимаюсь, и почему мне нравится их группа.

Я честно ему ответила про журналистику и про чувство к Кахо. Кахо тоже услышал мои слова и так же, как Сон Джун посмотрел на меня, расплывшись в улыбке.

– Ах! – воскликнула я, вспомнив про брошь, и прикрыла рот обеими руками.

Фанаты, менеджеры, сами мемберы уставились на меня в недоумении.

– Что случилось? – поинтересовался искренне Сон Джун.

– Я забыла подарить подарок…

– Ты можешь передать его сейчас, – сказал лидер.

Я спешно достала из сумочки свой подарок и протянула Кахо.

– Брошь моего дедушки. Она очень ценная. Это олицетворение мудрости.

– Она дорога тебе. Может не стоит её отдавать? – спросил он, взяв брошь.

– Стоит! Дедушка бы одобрил мой выбор!

Кахо кивнул и поблагодарил меня. Я не сразу заметила, что в моей ладони остался скомканный клочок бумаги. Разжав кисть, я мельком увидела смятый листок, но в ту, же секунду Сон Джун резко, но бережно накрыл мою руку своей широкой ладонью. Он нахмурил брови, грозно взглянул на своего друга и произнёс:

– Лучше убрать это поскорее…

Я сразу спрятала записку в сумочку и застегнула замок.

Попрощавшись с Сон Джуном, я пересела к последнему парню, и мы непринуждённо поболтали о группе, планах по поводу гастролей. Напоследок он очень серьёзно сказал, глядя мне прямо в глаза:

– Будь осторожна! Ты очень рискуешь!

Я оторопела и кивнула. «Значит, все парни знают о наших отношениях! Хотя… какие, к чёрту, отношения?!» – подумала про себя я и вернулась на своё место.

Время совместно с группой пролетело ещё быстрее, чем отдельно проведённое с каждым из айдолов. Фансайн закончился. Все фанаты были под впечатлением. Ребята заряжали всех позитивом, много смеялись и шутили. Уходя с импровизированной сцены, они ещё раз поклонились, а Кахо показал сердечко руками над своей головой. Девочки запищали, и стали наперебой спорить, кому из них он показал милое эгьё, сошлись на том, что сердце было подарено всем. Но я-то знала, что это был подарок для меня! Только для меня! Тихо, скромно с улыбкой на устах я вышла из зала.

Мне хотелось поскорее вызвать такси и прочесть записку. Я боялась её читать на виду у всех, тем более что все парни были насторожены. Не в силах больше сдерживать себя, я помчалась в туалет, заскочила в первую освободившуюся кабинку и вынула смятый клочок бумаги из сумки. Бережно расправив лист, несколько раз прочитала записку:

«Сегодня в девять после полудня в отеле SLA, комната тринадцать».

Уже сидя в такси, я в который раз повторяла про себя: «Комната тринадцать… комната тринадцать…SLA— это же шикарный красивый отель, кажется четыре звезды…»

Машина неслась по намеченному маршруту. Сооружения быстро сменяли друг друга. Бурный поток автомобилей в обе стороны сотрясал воздух громкими звуками. А я терялась в догадках: «Как же расценивать это предложение? Ведь он не пригласил меня на рамён?!»

Как предполагает корейская культура, если парень предлагает девушке разделить с ним рамён, скорее всего, переспит и больше не позвонит. Но я чувствовала, что с Кахо совсем не так. Он не был избалован деньгами и любовью поклонниц, хотя в достатке имел и то и другое. Я не знала с кем посоветоваться. Идти к Лисе нельзя. Обещала же никому ничего не говорить. В итоге я разозлилась сама на себя.

«Ну что ж теперь! Такой шанс бывает один на миллион. Надеюсь, что это не просто какая-то игра! А даже если и так? Не он первый, не он последний! – хмыкнула я и пожала плечами. – Хотя, кого я обманываю?! Если что-то пойдёт не так, я буду долго переживать и страдать! Тогда точно всё расскажу Лисе…» – решила я и протянула водителю деньги за проезд.

* * *

На кровати были раскиданы платья, юбки, рядом на полу стояли три пары элегантных туфель. Эти обновки я уже здесь прикупила. Как раз подвернулся прекрасный случай всё это примерить и покрасоваться. Тщательно продумав свой образ, я подобрала платье, туфли и приступила к укладке волос. Мои волосы довольно длинные и непослушные, особенно, когда чистые и особенно, когда я собираюсь на свидание… с Кахо. Сделав высокий хвост и уложив красиво пряди в виде завитушек, я невольно улыбнулась, оценив своё отражение в зеркале.

Помявшись немного, изменила причёску на более простую, чтобы он видел, что я не сильно-то и старалась: «Пусть знает, что меня не так-то просто завоевать!» И переоделась в деловой костюм: юбка-карандаш, которая элегантно обтягивала мои бедра, и персикового цвета лёгкая шифоновая блуза.

Пару взмахов кисточкой, румяна, тушь, лёгкая светлая помада на губах и последний штрих… духи. Окутала себя ароматом ванили. Сладковатый запах так приятно будоражил сознание! Накинув сверху пиджак, я нырнула в туфли на каблуках и… Всё, готова! Готова! К чему? Время покажет.

Вызвав такси, я закинула телефон в сумочку и присела на дорожку. Вдруг раздался стук в дверь. Неохотно открыла. На пороге стояла соседка американка. Девочка очень симпатичная и улыбчивая, сносно говорящая по-русски. Она поздоровалась и удивилась моему внешнему виду:

– О-о-о, Саща, ти класс! – сказала американка и закивала одобрительно головой. – Всегда так ходи!

– Спасибо Эшли. Ты что-то хотела? – спросила я, пытаясь быстрее от неё отделаться.

– Книгу мою… занятие завтра, хотеля читать, – сказала Эшли.

Я схватила со стола книгу, которую должна была вернуть ещё три дня назад и передала её хозяйке.

– Тебе понравилась книга, Саща? – никак не унималась Эшли.

– Эшли, дорогая, понимаешь мне надо идти! Меня ждут… я потом расскажу тебе про книгу. I am sorry! – выпалила я и захлопнула дверь.

– O’key, потом скажешь, – пожала плечами Эшли, обращаясь к двери.

Телефон разрывался в сумке. Я достала надоедливый гаджет и очень удивилась, взглянув на экран. При виде пропущенных звонков от учителя мне стало не по себе. Земля ушла из-под ног. Кое-как собрав все свои силы и волю в кулак, я набрала номер отца Кахо и вышла из комнаты.

– Добрый вечер, учитель!

– Добрый вечер, Саша. Я знаю, вы встречаетесь сегодня. Он не любит обманывать. Извини, что вмешиваюсь, но я хотел предупредить. Чжон Су не женится на тебе. Наши традиции он свято соблюдает и чтит. Я не дам вам своё благословение. Ты это понимаешь?

– Учитель, я всё понимаю, – твёрдо сказала я.

– Ну, хорошо. Будьте предельно осторожны. Можешь взять его историю, как домашнее задание, практику. Потом представишь детальную статью о его жизни, карьере и группе, – сказал учитель.

Я была шокирована. Вокруг уже столько людей знают о нас! Это очень пугает и настораживает. Открыв дверь такси, я уселась на мягкое сидение, назвала адрес конечного пункта моей поездки и, откинувшись на спинку сидения, погрузилась в свои мысли. Мы помчались по оживлённым магистралям Сеула. Прежде я всегда наблюдала в окна такси или автобусов за жизнью мегаполиса, но в этот раз хотелось наслаждаться мыслями тихо и в одиночестве. Я думала о Кахо, вспоминала нашу первую, ничего не предвещавшую встречу, его песню обо мне, наши взгляды на фансайне, его улыбку…

Тело перестало слушаться меня, руки дрожали. Я закрыла глаза и представила его ладони, скользящие по моей груди, нежно расстёгивающие пуговки на блузе. От волнения и внезапно нахлынувшего чувства возбуждения в горле пересохло.

«Вот так начало встречи! А что же дальше?!» – подумала я.

Наконец, мы были на месте. Водитель протянул мне сдачу и пожелал приятного времяпрепровождения. Я направилась в отель.

По сравнению с другими, это был небольшой отель. Здесь всего двадцать шесть или двадцать восемь комнат, но сами номера просто шикарные. Есть двухуровневые номера, то есть двухэтажные. Да-да, двухэтажные! Есть номера, куда не допускаются посетители с животными и даже с детьми. Качество обслуживания в этом отеле, конечно, на высшем уровне. Я читала о нём, когда готовила статью на практику по достопримечательностям Сеула. Воистину отели корейской столицы можно отнести к местным достопримечательностям!

«Куда идти-то?!» – растерялась я, едва очутилась в огромном холле отеля.

На ресепшене мне улыбнулась девушка, красивая, милая кореянка. Она поздоровалась и спросила, чем может помочь. Я поспешила к ней, обдумывая как выкрутиться, чтобы не подвергать опасности человека, который ждёт меня.

– Я приглашена на встречу. Меня ждет… э-э-э… мистер…, – замялась я, не придумав ничего умного и правдоподобного.

Она улыбнулась, как будто без всяких оправданий прекрасно понимала, зачем и куда я пришла.

– Вы знаете этаж и номер комнаты? – поинтересовалась любезно девушка.

– Комната тринадцать…

– А-а-а, мистер Ким Чжон Син! Я сейчас уточню у него. Он предупреждал, что к нему должна прийти журналистка.

Тут меня осенила идея. Я мгновенно вынула из паспорта документ, подтверждающий мою журналистскую деятельность в качестве стажёра, и протянула его девушке.

– Вот моё удостоверение, – с радостью сказала я.

Девушка мельком взглянула на мою карточку и кивнула. Она тут же набрала внутренний номер отеля и, дождавшись ответа, спокойно сказала:

– Ким Чжон Син, к вам пришла журналистка. Да, я поняла. Всё сделаю.

Девушка положила трубку на место и жестом подозвала служащего отеля.

– Чжон Син?! – воскликнула я. – Но…, – тут я осеклась и подумала, что сама себя чуть не выдала.

Хорошо, что девушка была занята разговором со служащим и не расслышала моего удивлённого возгласа.

– Всё в порядке. Вас сейчас проводят. Приятного вечера.

В ту же секунду меня накрыла волна ужаса перед неизвестностью. «Что, чёрт возьми, я делаю? Может развернуться и убежать отсюда?!» Меня обуревал шквал эмоций и чувств, страх затуманил голову. Ноги дрожали и не слушались. Служащий проводил меня к номеру, постучав в дверь, он поклонился и моментально удалился.

Раздался щелчок и дверь отворилась. На пороге действительно стоял совсем не Кахо, но человек бесспорно очень похожий на него. Он поздоровался со мной и, поклонившись, пригласил войти. Я нерешительно переступила порог комнаты. Тут за моей спиной раздался крик:

– Хён^[10], я ушёл!

И дверь с силой захлопнулась. Я осталась стоять у порога, боясь сдвинуться с места. Через пару секунд перед моим взором возник Кахо. На нём был строгий костюм, светло-голубого цвета рубашка и тёмный галстук. Он поклонился мне и подал руку:

– Не бойся, – прошептал он, улыбаясь, – это всего лишь конспирация. Я очень рад, что ты пришла. Я боялся, что напугал тебя своей запиской, и ты не придёшь, – обеспокоенно сказал он.

– Была такая мысль… – прошептала я.

Всё тело дрожало, как будто меня целиком поместили в морозильную камеру. Я не могла с собой совладать.

– Ты боишься? Или замёрзла? Ты вся дрожишь!

– Я обеспокоена. Что если узнают о нашей встрече…

– Не узнают. Ты сейчас встречаешься с моим братом Ким Чжон Сином, а не с Кахо. Он снял номер в отеле на своё имя, так что беспокоиться не о чем. Поверь мне! – засмеялся он.

Я огляделась вокруг, пожимая плечами. Стол был сервирован на две персоны.

– Мы будем только вдвоём, не переживай, – улыбнулся Кахо и поцеловал мою руку. – Ты не против, если я сам за тобой поухаживаю? – поинтересовался он.

– Конечно, нет! Кстати, по нашим традициям, мужчина, всегда, ухаживает за своей возлюбленной! О-о-о… девушкой… ну, понравившейся девушкой… Э-э-э… ну, в общем, ты понял, – замялась я.

– Да, за своей возлюбленной, – тихо произнёс он и посмотрел на меня своими яркими карими глазами.

«Квадратная» улыбка растянулась на его лице. Кахо отодвинул стул.

– Я изучал традиции русского народа. Знаешь, есть очень странные… Хотя некоторые наши традиции тебе тоже могут показаться странными. Садись, пожалуйста, – он помог мне присесть и наполнил бокал.

Я осторожно опустилась на стул и положила на колени салфетку. Кахо поднял бокал вина и, не отрывая от меня взгляда, произнёс:

– Я никогда не думал, что так легко и быстро покорюсь женщине.

Он отпил из своего бокала и поставил его на стол. Я тоже пригубила вина, но решила, что не буду много пить, чтобы контролировать всю ситуацию. Тем более, я и так была пьяна им!

– Ты напряжена, Саша. Я вижу, что тебе некомфортно или страшно. Всё в порядке? – обеспокоенно спросил он.

– Извини, просто я никогда не бывала в такой ситуации…

– С мужчиной? – перебил он.

Я улыбнулась смущённо:

– С артистом, с кумиром… – пожала я плечами и щёки окрасились лёгким румянцем. – Для меня это всё нереально, словно в сказке или в мечтах. Ещё месяц назад я и не знала о твоём существовании, ну… конечно, знала группу и даже слушала песни, но не обращала такого пристального внимания. А сейчас я не могу выкинуть тебя из головы.

– Я понимаю. Для меня это тоже всё довольно странно и стремительно, но я ничего не могу поделать с собой. Я не хочу расставаться с тобой, но и открыться не могу. Контракт и фанаты связывают меня и мои желания.

– Ты боишься потерять работу? – спросила я.

– Нет! Не боюсь! Я боюсь за тех юных девочек, которые нарисовали себе образ кумира, думая, что я являюсь таковым, и свято верят, что я возьму их всех в жёны. Ты же понимаешь… – грустно произнёс он.

– Да, понимаю. А отец? Почему ты не общался с отцом? Я знаю, что вы много лет не виделись.

Выпив немного вина, я почувствовала, как дрожь покинула моё тело. Я окончательно расслабилась и успокоилась.

– Он всегда был против моего увлечения. Когда мне было тринадцать, мы сильно поссорились из-за этого. Много лет я стажировался, пополнял свои знания, оттачивал технику. Я не был лучшим в этом деле. Моя компания также не была лучшей, но она дала мне много для продвижения. Оплачивала все мои курсы…Я даже ездил в Америку, чтобы учиться танцевальному искусству, актёрскому мастерству и пению, – с улыбкой рассказывал Кахо, не спуская с меня глаз. – После моего стремительного взлёта, мы пару раз благодаря маме разговаривали с отцом по телефону, но не встречались лично. У трейни^[11] совсем нет времени для встреч или общения, – вздохнул он глубоко. – Надо постоянно тренироваться, выкладываться на полную, чтобы чего-то достичь и добиться, чтобы тебя заметили. А если всё получилось и тебя взяли в основной состав группы, тут уж совсем беда со временем: репетиции, гастроли и… О, извини, я всё о себе. Давай лучше о тебе поговорим! Расскажи мне что-нибудь… настолько личное, чтобы я засмущался, – сказал Кахо с улыбкой.

– О-о-о, нет… – взмолилась я, – расскажи мне ещё о себе, про семью, про группу. Как вообще появилась группа? Ты же раньше один выступал?!

Так прошло два часа за разговорами. Мы делились самыми сокровенными мыслями. Поужинав и уютно расположившись на одеяле у дивана, мы совсем расслабились, хохотали непринуждённо, словно дети. Бутылка вина почти закончилась.

– Я не думал, что мне будет так хорошо. Как будто я знаю тебя с детства, – прошептал Кахо, проведя пальцами по моим волосам, и спустился к шее.

Я закрыла глаза и, машинально запрокинув голову, застонала. Он продолжил водить пальцами по моей шее, то поднимаясь к ушам, то опускаясь глубоко к линии декольте, предварительно успев расстегнуть несколько пуговиц на моей блузке. Внезапно, он наклонился, понюхал мои волосы и протяжно выдал:

– М-м-м, ты так сладко пахнешь, как…

– Ваниль…

Кахо закрыл глаза и вновь уткнулся в волосы, затем провёл кончиком носа по моей шее:

– М-м-м, точно, ваниль! – простонал он.

Я почувствовала, как волна возбуждения с головой накрывает меня. Еле сдерживаясь, я пыталась совладать с собой, завести разговор на отвлечённую тему, но мозг отказывался работать. Каждая клетка в моём теле трепетала от его прикосновений. Он ласкал мою шею, всего лишь шею, а я дрожала, как осиновый лист на ветру. Его руки нетерпеливо спустились вниз и в одно мгновение очутились на моих бедрах.

Я закрыла глаза: «Надо остановиться, надо остановиться! Саша, останови его…» – кружилось в голове, но я была уже не в силах сделать это. Его губы скользили по шее. Вдыхая аромат моей кожи, он позволил рукам больше свободы и через минуту они очутились у меня между бедер. Я рефлекторно сжала ноги и застонала от наслаждения.

– Саша-а-а… – протянул он, сгорая от страсти.

Его пальцы так настойчиво старались проникнуть внутрь. Через мгновение они ловко достигли желаемой цели. Я вскрикнула от удовольствия. Моё тело выгнулось дугой навстречу ему. Он прикоснулся своими губами к моим, и мы слились в едином страстном поцелуе.

Кахо знал, что надо делать. Я стонала. Темп его движений то замедлялся, то ускорялся, не давая мне перевести дух. Он дотронулся до самой чувствительной точки в моём теле, и я закричала, отдаваясь полностью наслаждению. Схватив парня за рубашку, я притянула его к себе ещё ближе. Кахо не закрывал глаза, а внимательно всё это время наблюдал за мной. Так и не желая останавливаться, он простонал:

– Девочка моя… м-м-м…

Меня накрыла новая волна оргазма, унося в пучину страсти и удовольствия. Я и не предполагала, что так бывает! Это было открытием для меня! Наконец, моё тело резко вытянулось, как стрела, из груди вырвался громкий вопль. Обессиленная, но счастливая, я обмякла в объятиях Кахо.

Он прижал меня к себе ещё крепче. Я заметила, как парень глубоко вдохнул и с таким удовольствием втянул носом запах моего тела, что мне стало немного не по себе.

– Что ты делаешь? – прошептала я и уткнулась от стыда ему в грудь.

– Наслаждаюсь твоим запахом! Ты очень вкусно пахнешь! Ваниль… – улыбнувшись, сказал Кахо. – Почему ты смутилась? Это же естественно! Мне нравится, как ты пахнешь!

– Я не знаю, просто не привыкла к такому, – пожав плечами, сказала я и уставилась на его рубашку, чтобы не смотреть в глаза.

Он отстранился от меня, взял обеими руками моё лицо, и внимательно посмотрев в глаза, произнёс:

– Ты прекрасна! Мне кажется, я люблю тебя.

Я боялась пошевелиться. Казалось, если я сейчас шелохнусь, то вся эта реальность рассыплется, как карточный домик.

– Ты… – не успела я произнести всю фразу целиком, как раздался настойчивый стук в дверь.

Замок в двери щёлкнул и в комнату влетел взъерошенный Чжон Син.

– Хён! Нам пора! Компания ищет тебя, а журналисты шныряют по всем отелям, прихватив с собой сасен-фанатов^[12]. Чёрт!!! – воскликнул он, едва его взгляд остановился на мне.

Картина как нельзя кстати! Мы с Чжон Су расположились на полу, взъерошенные, его рубашка расстёгнута, подол моей юбки, смятый у бёдер, туфли как попало, разбросаны по номеру.

– Чжон Син! – крикнул грозно Кахо. – Что ты себе позволяешь?!

Брат мгновенно наклонился и опустил вниз голову:

– Извините, извините!!! Я не знал! Но сейчас реально опасная ситуация! Тебе надо уходить! Хён, прошу тебя!

Чжон Су в одно мгновение вскочил на ноги, помог подняться мне. Он жадно впился в мои губы и прошептал:

– Я должен уйти, но только сегодня. Я найду способ с тобой связаться.

А затем уже стальным голосом обратился к брату:

– Ты знаешь, что делать. Я попробую незаметно исчезнуть. Спасибо, брат!

Он обнял младшего брата, похлопав его по спине, поцеловал мою руку и растворился в дверном проёме, даже не закрыв за собой дверь.

– Удачи, хён! – крикнул вдогонку ему Чжон Син и захлопнул входную дверь.

Затем он повернулся ко мне и сказал:

– Мы познакомимся чуть позднее, а сейчас нам нужно разыграть небольшой спектакль. Ты готова?

Я кивнула, ничего не понимая. Быстро объяснив мне план, Чжон Син кинулся поправлять покрывало на постели, столовые приборы и прятать все вещи, которые могли, как-то скомпрометировать нас всех. Мы приступили к лицедейству. Через пару минут кто-то постучал в дверь.

– Кто? – спросил Чжон Син.

– Доставка в номер! – коротко отчеканил голос за дверью.

– Прошу, заходите! – спокойно сказал Чжон Син, и повернувшись ко мне, кивнул.

Мы сидели в креслах напротив друг друга в деловых позах. Я держала близко у лица диктофон и делала вид, что увлечена записями в своём блокноте, который лежал у меня на коленях. Дверь распахнулась, и в комнату ураганом ворвались сасен-фанаты, журналисты и очень извиняющийся служащий отеля.

Чжон Син сделал удивлённое лицо, я открыла рот от неожиданности. Толпа людей с включёнными камерами и фотоаппаратами гудела на пороге. Было заметно, что все разочарованы. Того, кого они ожидали увидеть в номере – не оказалось! Чжон Син, разъярённый, вскочил со своего места и рявкнул на толпу, чтобы они убирались вон! Служащий поклонился и исчез вместе со всеми, оставив у порога тележку с десертами. Чжон Син закатил тележку и, захлопнув дверь, закрыл её на замок. Потом он повернулся ко мне, поклонился, низко опустив голову, и сказал:

– Я вновь прошу прощения, что застал вас вместе… – он сложил руки у груди, будто для молитвы. – Я не мог позволить брату попасть в неприятную ситуацию.

Мои щёки пылали от стыда и смущения. Я протянула руку парню и тихо сказала:

– Я Саша.

– Ким Чжон Син – младший брат Ким Чжон Су, ну, или вернее Кахо.

И тут моё природное любопытство взяло вверх, я лукаво взглянула на него и спросила:

– И часто ты спасаешь брата из таких непредвиденных ситуаций?

Чжон Син посмотрел на меня с интересом и засмеялся:

– Нет, Саша! Мы первый раз за его карьеру разыграли такой спектакль. У нас был почти месяц на раздумья и подготовку, просто с вашей первой встречи, я знаю о тебе, – пожимая плечами, произнёс он. – В отличие от отца, я всегда поддерживал желание брата заниматься музыкой.

Румянец вновь вспыхнул на моих щеках, и я опустила глаза. «Что же получается?! Кахо влюблён в меня?! О, господи! Разве может так быть?!»

Я сидела не шелохнувшись. Чжон Син наблюдал за моей реакцией и видимо по эмоциям, которые проскальзывали на лице, догадывался, что я нахожусь в шоке от только что полученной информации. Он молчал, предоставив мне возможность обдумать всё, что произошло.