Buch lesen: "Байки питерского экскурсовода"
Наталье Викторовне Баклан, моему главному
Учителю и Проводнику в экскурсионном мире
Санкт-Петербурга посвящается эта книга.
Туристка:
– А вы нам покажете то знаменитое окно?
Экскурсовод:
– Какое окно?
– Ну то, которое царь Пётр своими руками прорубил? В Европу?
– Ну что вы, нет, конечно… Это просто такая аллегория…
– Вот видишь, Петя, я так и знала! Никогда не показывают всё, что должны!
Турист многозначительно:
– Скажите, а ангел на шпиле Петропавловского собора сделан в натуральную величину или немного больше?
Экскурсовод:
– Немного больше…
Имя Пушкина близко всем. Его жизнь, красавица жена, дуэль – всё знакомо ещё со школы. А то, что хоть немного знакомо, всегда интересно.
Экскурсионный автобус приехал в Санкт-Петербург из глубинки. Сборная взрослая группа. Едут на Мойку, 12, в музей – квартиру Пушкина. Экскурсовод увлечённо рассказывает предысторию дуэли, как всё развивалось, на каких условиях стрелялись:
– Уже брошены шинели, обозначавшие барьер. И вот противники начали сходиться, а барьер – в десяти шагах… И тут… Ой, приехали в музей! Выходим, друзья, быстренько, опоздали уже!
Вдруг вопль из конца автобуса:
– Так чем дуэль-то закончилась?
Эта книга – о весёлой работе экскурсоводов в Петербурге. Точнее, задумывалась она именно так. Но постепенно в памяти начали всплывать случаи не только забавные, но и трогательные, а подчас – и грустные… И получился рассказ о встречах и расставаниях, о любознательных туристах и очарованных городом экскурсоводах, о водителях туристических автобусов и музейщиках… А ещё – о Санкт-Петербурге. Конечно, о нём.
Говорят, что человек на 80 процентов состоит из воды. Но – не любой человек. Экскурсовод Петербурга на 80 процентов состоит из Петербурга…
В 1995 году я получила диплом экскурсовода пешеходных экскурсий в Институте культурных программ. Первая разработанная мною экскурсия называлась «Ансамбль центральных площадей Санкт-Петербурга». В ней я показывала Дворцовую, Сенатскую и Исаакиевскую площади.
Мне очень хотелось кому-нибудь эту экскурсию провести. Но было лето, все знакомые разъехались. Поэтому я решила найти желающих на месте. (Не может же быть, чтобы никто не захотел узнать что-то интересное о самых знаменитых местах Петербурга!)
Я приехала на Дворцовую площадь и стала «приставать» к приезжим:
– Хотите, я проведу для вас экскурсию по площадям? Бесплатно!
– Экскурсию? Нет, не хочу.
– Экскурсию? А сколько это будет по времени? Два часа? Нет, не надо.
Предложила какому-то иностранцу, который гулял с переводчиком. Переводчик ответил:
– А мне кто заплатит? Нет, спасибо.
…Помыкавшись полчаса и не найдя ни одного желающего, расстроенная, я уже собиралась уходить. Но тут увидела семью из четырёх человек. Решила – если и им не надо, ухожу. Подошла к ним:
– Добрый день! Я закончила курсы экскурсоводов, мне надо провести экскурсию. Не хотите? Бесплатно! Пожалуйста!
– Экскурсию? Бесплатно? Конечно, хотим!
Это оказалась чудесная семья москвичей – мама, папа, и небольшие дети – девочка и мальчик. Мы обошли с ними все три площади. Я, на радостях, рассказала им все, что только знала. Заняло это не два, а целых три часа. Но туристы мне попались и терпеливые, и снисходительные к моему сумбурному и непрофессиональному рассказу…
В конце экскурсии папа меня еще долго о чем-то расспрашивал (как оказалось, тянул время), а мама куда-то убежала. Потом вернулась с подарком. В память о моей премьере они мне подарили симпатичный деревянный браслет… Я так им благодарна! Ушла окрылённая. Браслет храню до сих пор.
Интересно, что через год одна коллега позвонила и передала от них привет! Москвичи были у неё следующим летом на пешеходной экскурсии и вспомнили про меня. Даже назвали мою фамилию.
Вот с такими замечательными людьми встречаешься на экскурсионных тропах!
Итак, курсы закончены, а на работу никто не берёт. Кому нужен экскурсовод с единственной пешеходной экскурсией! Мы с приятельницей обошли с десяток турфирм, но всё было бесполезно.
Через некоторое время в газете увидела рекламу пешеходной экскурсии «Огюст Монферран». И начало – на Дворцовой. Почти мои «Центральные площади». Решила пойти и послушать, как это делает профессионал.
Был чудесный летний вечер. На экскурсию пришло всего человек семь. Стоило это копейки. Собирала всех и продавала билеты интересная немолодая дама в шляпке, которую большинство туристов уже знали. Она была организатором.
Вела экскурсию другая дама, высокая и статная. И вела замечательно. Ярко, образно, даже с юмором. Александровская колонна, Адмиралтейство, в котором Монферран отметился, Исаакиевский собор, дворец Лобанова–Ростовского, памятник Николаю I… Я, открыв рот, смотрела и слушала.
… А рядом проходили толпы зевак, которые не знали, что к нам можно присоединиться и столько интересного узнать.
В конце экскурсии, от души поблагодарив, я стала возмущаться: почему так плохо организовано? Почему никто не знает, что здесь проводятся такие замечательные экскурсии?
Тогда та дама – организатор взяла меня за руку и сказала:
– Вот вы, девочка, этим и займётесь…
Это была Наталья Викторовна Баклан, удивительный, уникальный человек, один из знаменитых экскурсоводов ГЭБа, которая стала моим главным руководителем и проводником в экскурсионной работе.
Она до сих пор шутит:
– Я тебя на панели подобрала…
Турист:
– Скажите, пожалуйста, а когда, наконец, будет играть оркестр?
– Какой оркестр?
– Ну, вы говорили, что здесь, на площади, будет играть оркестр… Или это на другой площади?
– Я? Про оркестр? Не помню, чтобы я это говорил…
– Ну, может, не оркестр, может, ансамбль какой-то…
(Экскурсия называлась «Ансамбль центральных площадей»)
Показывая Петербург, мы обязательно произносим названия его островов, проспектов, улиц. Топонимика – это очень увлекательно. Стараемся объяснить, как и почему эти названия появились.
Экскурсовод – школьной группе:
– Заячий остров так называется, потому что на нем водилось много зайцев. Берёзовый – потому что там росло много берёз… А Васильевский почему так называется, как вы думаете?
Маленькая девочка застенчиво:
– Потому что там росло много васильков…
Вечер жаркого летнего дня. По Невскому едет автобус с туристами. Уставший экскурсовод уже заплетающимся языком произносит:
– Посмотрите направо. Перед вами Казанский собор, рядом с ним – памятники великим полководцам – Кутузову и Барклаю де Толли. Фельдмаршал Кутузов даже похоронен в этом соборе. На его надгробии – лаконичная надпись: «Здесь лежит Суворов».
В тишине едут дальше.
Экскурсовод понимает, что прозвучало как-то непривычно. С трудом сообразила, что она только что «похоронила» двух великих полководцев в одной могиле. Исправилась, конечно. Объяснила, что на могиле Суворова, похороненного в Александро-Невской Лавре, действительно такая короткая надпись. И поинтересовалась: её слушает хоть кто-нибудь? Почему никто не удивился?
Слушаем, говорят, просто устали очень…
Я веду экскурсию на Дворцовой площади. Школьная группа. Показываю Александровскую колонну и рассказываю о ней. Кроме всего прочего, говорю:
– Парадокс, но колонну в честь победителя Наполеона Александра I поставил француз, Огюст Монферран, который сам воевал в носках Наполеона (ой, в войсках!)
Оговорилась. Ребята посмеялись, я продолжила. И перл оказался ещё лучше:
– Он воевал так храбро, что даже был награжден органом Почётного легиона…
Тут мои дети просто упали со смеху, дальше говорить уже было невозможно. Пошли к Атлантам…
Никогда не забуду свою первую детскую группу. Первую, которую мне доверили. Ведь несколько лет я только набиралась опыта: сначала была школьным организатором – ходила по школам и рекламировала наши замечательные экскурсии. Когда школы откликались и заказывали, я не только оформляла эти поездки, но и ехала сама. Поэтому побывала на большинстве школьных экскурсий, которые проводили опытные экскурсоводы. Училась.
Позже стала сама проводить тематические экскурсии для детей, которые шли в течение четырёх – пяти часов: «Знай и люби свой город», «Как возник наш город», «Петербуржцы усатые, носатые и хвостатые», «На каланче пожарной» и другие.
И вот – я встречаю группу сама! И работаю с ней аж три дня! Двадцать пять небольших детей – 4-й или 5-й класс из какого-то маленького городка.
Это был самый конец 90-х.
На Московском вокзале из вагона выгрузились мои туристы, привезла их одна молодая энергичная учительница. (Сейчас сопровождающих гораздо больше. Кроме учителей и родителей обязательно едет врач).
Встретив меня, учительница радостно воскликнула: «Елена Львовна! Как хорошо, что вы нас встретили! У меня столько дел в Петербурге! Столько дел! Я очень тороплюсь. Я вам вечером, в гостинице все расскажу». Повернулась и быстро пошла к выходу…
Я опешила. Когда закричала ей вслед, она только рукой отмахнулась – некогда, мол! И ушла. Я осталась с двадцатью пятью испуганными ребятишками, которые таращились на незнакомую тётю и незнакомый город. Да! Еще рюкзачки и тяжелые сумки, ведь чемоданов на колёсиках тогда не было…
Самое сложное было то, что у нас все три дня были ПЕШЕХОДНЫЕ. То есть автобус с нами не работал совсем. Так заказала группа, ведь пешком и на общественном транспорте значительно дешевле.
И что мне было делать? Я собрала ребят вокруг себя, представилась. Попугала, что у нас очень большой город, можно легко заблудиться. Поэтому я буду идти впереди, они – за мной. Две девочки повыше стали замыкающими.
И мы пошли. Сначала – в метро (покупка жетонов на каждого). А некоторые ребята вообще видели метро впервые в жизни… Кричу: «Взяли жетоны в правую руку! В правую!» (У нас же турникеты для правшей). Кто-то, конечно, в такой неразберихе не сделал, бросил левой, а пройти пытался справа! А турникет не пускает! Прошло несколько секунд – жетон «съелся», но ребёнок не прошёл. Снова бегу за жетоном в кассу… А перетаскивание сумок и чемоданов через турникеты!
Девчонки боятся, визжат, мальчишки стоят мужественно, вцепившись в поручень (слева, конечно…) Хоть кричу, чтоб держались правой рукой…
Ей-богу, можно снять короткометражную комедию, как группа несмышлёнышей из деревни с обалдевшим неопытным экскурсоводом заходит в метро…
Кое-как доехали до нужной станции. А дальше надо было ехать до гостиницы на трамвае! (Опять-таки, из экономии они выбрали отель на окраине).
Я нервничаю – никого не забыла? Все ли вышли на нужной остановке? Пересчитываю их каждые десять минут…
Они-то меня быстро запомнили, а мне потребовалось какое-то время…
Стоим с ними на перекрёстке, ждём. Тут один мальчишка вперёд меня вылез, почти на дорогу. Я его за руку схватила, отчитывать начала… Вдруг рядом какая-то женщина: «Что вы моего сына хватаете?» Оказалось, не мой ребёнок был…
Добрались до гостиницы, разместились, пообедали, и – обратно в центр, в Зоологический музей. Хорошо, что теперь хоть без чемоданов…
Потом – пешеходная экскурсия по городу, ужин, и – обратно в гостиницу.
Приехали – а учительницы ещё нет. Я сижу, жду её, не могу же я детей одних в гостинице бросить?
Она приехала поздно, и с гордостью стала мне показывать свои покупки – кофточки, юбочки, туфельки… Я ей говорю:
– Вы что делаете? Я же не могу с ними одна! Ведь потеряется кто-нибудь! Вы же за них отвечаете!
– Да всё у вас получится! Я в вас верю!
И похлопала меня по плечу…
– Серёжа! Слушайся Елену Львовну! Не подводи меня!
(Это – мальчику из группы).
Так прошли все три дня. Я не смогла её заставить выполнять свои обязанности. Мы с ребятами ездили, ходили, смотрели. Вечером я привозила их в гостиницу и дожидалась учительницу.
Мне повезло – они были маленькие и боялись потеряться. Были бы постарше, все могло пройти гораздо хуже.
Правда, один раз у меня чуть было их не увели.
Я тогда ходила в длинном сером пальто и чёрной шляпе.
Иду впереди группы, и меня обгоняет другая дама, тоже в сером пальто и чёрной шляпе. И сворачивает направо.
Вдруг краем глаза вижу, что мои дети, как цыплята за курицей, сворачивают за ней… Кричу им:
– Эй! Я здесь! Вы куда?
Посмеялись.
В целом все прошло благополучно. Мы посмотрели то, что нам полагалось по программе, и я никого не потеряла. Но нервничала ужасно.
Так как домой я попадала довольно поздно, то звонить на домашние телефоны своим руководителям и рассказывать о сложившейся ситуации у меня не получалось. (Мобильных телефонов тогда не было).
В воскресенье вечером группа благополучно уехала домой.
Когда в понедельник я рассказала об учительнице в турфирме, мне чуть у виска не покрутили. Сказали, что надо было вызывать милицию, составлять протокол… Нельзя было одной с ребятами возиться! Опасно для детей!
Для меня это был серьёзный урок. Хотя, если честно, я до сих пор с трудом разговариваю с такими наглыми людьми, как эта учительница…
Как-то летом я, откатав Петергоф и сама проведя огромный Нижний парк, уже смертельно уставшая, под вечер получила новую группу. (Пришлось подменить подвернувшего ногу экскурсовода). Группа была взрослая, им нужен был Кронштадт.
Проезжая мимо Кронверка в сторону Авроры, (и думая уже о корабле), говорю туристам:
– Слева от вас гранитный обелиск, на котором виден медальон с пятью профилями. Здесь стояла виселица, на которой казнили пятерых декабристов. У нас много в Петербурге таких же прекрасных мест…
В конце экскурсии подошёл мужчина из группы, спросил:
– Вы помните, что вы сказали в начале экскурсии?
– Ой, я столько сегодня всего наговорила…
Он мне и повторил мою фразу про прекрасные места… Поблагодарила, что так внимательно слушал!
Подслушано возле Медного всадника.
Как известно, на камне – постаменте с двух сторон сделаны надписи, с одной стороны – на латинском, с другой – на русском языке: «Петру Первому – Екатерина Вторая».
На фоне монумента фотографируется семья. Отец громко детям говорит:
– Вот, видите, какой дочка батьке памятник поставила! Учитесь!
Все мы разные. У нас разные запросы, разные интересы. И отношение к увиденному или услышанному тоже различное. Кого-то в восторг приведёт Эрмитаж, кому-то из приезжих больше всего понравится Зоологический музей, а кому-то запомнится Гранд Макет Россия с миниатюрными фигурками. Поэтому в туристические программы опытные менеджеры ставят музеи разной тематики.
Однажды привезла школьную группу в Царское Село. Это был последний день тура, ребята уже пресытились нашими красотами, устали. Осмотрев великолепный Екатерининский дворец, мы пошли в Лицей. И тут вдруг два парнишки «забастовали». Сказали: всё! Никуда не пойдём. Здесь, возле гардероба, посидим.
А ребята хорошие, взрослые – класс девятый-десятый. Учителя от них отстали (сколько можно уговаривать?) А у меня ещё, видно, силы были. Как-то нашла нужные слова. С трудом, но нашла. (Не всегда получается).
И не то, что, типа, «деньги заплачены, идите уже». Я просила. Уговаривала. Говорила, что, может быть, они никогда больше здесь не побывают, в Лицее. Разве что уже со своими детьми. Что здесь замечательные экскурсоводы и им будет интересно. Гарантирую!
Ребятам стало просто неловко мне отказать. Они пошли.
Я, конечно, подошла к ним, когда вышли. Спросила: как?
Ответ одного из них запал в душу. Он сказал:
– Вот только ради этого сюда надо было ехать. Все эти ваши Эрмитажи, дворцы – всё это ерунда. А вот это – круто.
Не запомнила, кто им тогда показывал Лицей. Кто бы ни был – спасибо!
Коллега показывает туристам знаменитую скульптуру Петербурга – Медного всадника. Подробно рассказывает увлекательную историю создания монумента – как нашли и везли в столицу Камень – гром, который «лёг под стопы Великого Петра», как сложно создавалась сама скульптура.
«У Фальконе были большие проблемы с головой!» – сказала она. И не поняла, почему группа начала хихикать…
(Скульптору Фальконе никак не удавалось вылепить голову Петра Первого. Ему помогла его юная помощница, Мари-Анн Колло, которая воспользовалась прижизненной маской императора).
Туристка:
– Надо же! А я и не знала, что Пётр Первый был одноногим!
Экскурсовод:
– С чего вы взяли?
– Как? Вы же сейчас это сами сказали!
– Я?
– Ну конечно! Вы всё время говорили: «Ботик Петра Первого! Ботик Петра Первого…» Значит, всего один ботинок здесь стоял, а не два? Значит, только для одной ноги?
Вопрос в Усыпальнице Петропавловского собора:
– А здесь точно похоронены цари, а не их копии?
Полуденный выстрел в Петропавловской крепости – любимое развлечение туристов. Это очень громко. А если стреляют из двух пушек одновременно – это очень -очень громко. Сколько раз видела, как туристы от неожиданности (хотя и предупреждаем!) даже роняют телефоны, с помощью которых пытаются запечатлеть яркий момент. Пушка всегда вызывает бурю эмоций и вопросов:
– А ядра куда падают?
– А куда, как правило, попадают?
– Ой, я не успела сфоткать! А можно повторить? Я заплачу! Сколько надо?
Для людей с обострённым слухом громкость выстрела даже может создать проблему. Как-то была в крепости с группой слабовидящих туристов. А у таких людей слух особо тонкий. В тот раз выстрелили одновременно две пушки. Так вот один мужчина позже признался, что после выстрела полдня ходил на «ватных» ногах…
Но особенно полуденный выстрел нравится, конечно, детям. Мы им и Усыпальницу показываем, и тюрьму Трубецкого бастиона, и ботик, да много чего! А спросишь потом, что больше всего понравилось, хором кричат: «Пушка»!
После Великой Отечественной войны немцы к нам, конечно, долго не ездили. Но со временем немецких туристов становилось больше и больше. Даже по местам боёв, в которых они участвовали, их возили. По кладбищам. А память военная – она на всю жизнь, глубоко сидит, с годами не проходит.
Вот случай был в советское время: приехал автобус с немцами – стариками. Завезли их прямо в крепость, стоянка – за пушками, как раз в той стороне, куда они направлены. Туристы выходят, кряхтя, топчутся, косточки разминают. Водитель (наш) слышит – уже куранты бьют, сейчас пушка выстрелит. А гид на время не смотрит, забыла про выстрел. И вдруг водитель как рявкнет: «Ахтун! Файя!» Пушка – бабах!
Туристы все, как один, упали под автобус и лежат. Головы руками закрывают. Гид между ними бегает, извиняется, про холостой выстрел лопочет. А водитель, как ни в чём не бывало, в сторонку отошёл…
Говорят, уволили его потом. В советское время таких шуток с иностранцами не прощали…
Анекдот уже нынешнего времени:
Китайские группы, как правило, по Петербургу водят китайские же студенты, которые здесь учатся. И вот одному из таких «гидов» (видимо, китайскому «Остапу Бендеру») пришла в голову гениальная мысль – заработать на выстреле. Он спросил у своей группы:
– Хотите, в вашу честь сейчас выстрелит пушка?
– Конечно, хотим!
– Скидывайтесь по 300 рублей.
Туристы собрали по 300 рублей (с группы 40 человек это, между прочим, 12 тысяч), отдали ему, он сходил, «заплатил».
Они встали на площади Нарышкина бастиона, и в полдень пушка, разумеется, выстрелила. Китайские туристы гордо смотрели на остальных.
Гиду понравился лёгкий способ заработка, и он неоднократно его повторял. Пока в группе не оказался человек, который в крепости был уже не первый раз. Тут всё и всплыло…
Тюрьма Трубецкого бастиона – место знаменитое. Рекламируем активно: «Кто там только не сидел! Пойдёмте! Когда вы ещё в тюрьме побываете…»
Веду группу школьников, классы шестые – седьмые. Рассказываю, что за всё время функционирования этой тюрьмы не было ни одного побега. Показываю камеры, кто сидел, какие были условия. Один суровый мальчик слушал, слушал, а потом, деловито поправляя очки на переносице, спросил:
– Если тут всё так качественно устроено, то почему тюрьма сейчас не используется по назначению?
Я даже растерялась слегка. Вот, думаю, какой предприниматель растёт…
В Советское время в Ленинграде было несколько организаций, занимавшихся туризмом – ГЭБ, «Спутник», «Бюро путешествий». Старейшим и самым крупным было ГЭБ (Городское экскурсионное бюро). Эта организация работала с советскими туристами, осуществляла всевозможные экскурсии по Ленинграду и пригородам, а также возила путешественников в Прибалтику, Псков, Новгород, Пушкинские Горы и т.д.
В ГЭБе было множество секций, отвечавших за определенные направления: историко-революционная (экскурсии «Революционный Петроград», «Ленин в Петрограде» и др.), историческая секция («Петровский Петербург», «Женщины на Российском престоле», «Романтический Павел Первый», «И вечной памяти двенадцатого года»), военная («Блокадный Ленинград», «Разведка и контрразведка в годы Великой отечественной войны»), литературная («Пушкин в Петербурге», «Некрасов в Петербурге», «Гоголь в Петербурге», «Поэты Серебряного века», «Литературные места Карельского перешейка» и т. д.), секция архитектурная («Архитектор Доменико Трезини», «Архитектор Огюст Монферран», «Итальянские архитекторы в Петербурге», «Промышленный Петербург», «Спортивные объекты Ленинграда» и т.д.), секция природоведческая, школьная и др.
Экскурсии в Ленинграде начали водить в 1945 году. Сначала – на грузовых машинах, потом – на автобусах. Спрос на них был так велик, что придумали водить и пешеходные экскурсии, и на корабликах, и даже на трамваях…
Человека, ведущего экскурсии по городу, называли ещё городовиком (в отличие от музейных экскурсоводов).
Разрабатывали экскурсионные маршруты самые знающие экскурсоводы, служащие в методическом отделе. Потом текст экскурсий утверждался. Затем остальные экскурсоводы секции его изучали, дополняли и, в конце концов, сдавали (что-то типа зачёта). Только после этого их выпускали на маршрут.
Работа велась серьезная. Поверхностных экскурсий не бывало. И, конечно, большое значение в тот период придавалось идеологии. Во время большинства экскурсий обязательно знакомили туристов и со славным революционным прошлым города Ленина. Было важно: все ли Ленинские места экскурсовод показал? Ничего не пропустил?
Иногда в автобус даже подсаживались «шпионы» (контролёры), которые отслеживали – вывел ли экскурсовод туристов на Марсовом поле, заставил ли постоять у Вечного огня? (Если не всех уговорил выйти – экскурсовода могли лишить премии…)
Сами же экскурсии стоили дёшево. Приезжие старались попасть на всё, куда только могли достать билет. Моя замечательная приятельница и коллега Нина Григорьевна Сименко в 80-е годы продавала билеты на такие экскурсии в ларьке, который стоял прямо на Дворцовой площади, рядом с Эрмитажем. Летом в течение дня каждые две – три минуты с площади уходил экскурсионный автобус (!)
Часто желающие купить билеты на экскурсии занимали очередь с вечера. Когда Нина Григорьевна утром приходила на работу, вокруг ларька очередь уже завивалась спиралью. Поэтому работать приходилось много, быстро, а еще – доброжелательно.
Нина Григорьевна – прекрасная рассказчица, которая всегда умела посмеяться и над ситуацией, и над собой. Многие её веселые воспоминания вошли в эту книгу.
А еще она – яркая интересная блондинка с нереально синими глазами. Настоящая русская красавица. Поэтому неудивительно, что мужчины – туристы часто пытались с ней познакомиться.
Однажды один всё стоял рядом, возле экскурсионного ларька, никак не отходил, всё зубы заговаривал. Под конец вкрадчиво говорит:
– А вы покажете мне Третьяковскую галерею? Всю жизнь мечтал осмотреть Третьяковскую галерею с ТАКОЙ женщиной!
– Оо, это сложно.
– Что, туда так тяжело попасть?
– Ну, конечно, непросто. Сначала надо доехать до Москвы…
– Ээ… Зачем до Москвы?
– Потому что Третьяковская галерея там.
– А это что, у вас за спиной?
– А это – Эрмитаж…
В окошко экскурсионного ларька заглядывает женщина:
– А на экскурсию на дрезине ещё есть билеты?
– На чём?
– На дрезине!
(Нина Григорьевна напряженно соображает: на автобусах есть, на машинах, на трамвае даже, но на дрезине…)
– Гражданка, у нас нет экскурсии на дрезине!
– Ну как нет, вы же недавно кричали, что осталось всего несколько мест! В 12 часов начало! С каким-то архитектором поедем!
– Аа, это экскурсия «Архитектор Доменико Трезини в Петербурге»?
– Ну, наверное…
Нина Григорьевна продает билеты на экскурсии. Для бухгалтерии от каждого билета отрывается корешок, по этим корешкам затем все суммируется.
Ситуация: последний билет на очередной экскурсионный автобус покупает мужчина. Зная, что автобус может вот-вот уехать, он, не дождавшись, когда у него оторвут корешок, буквально вырывает билет из рук продавца и бежит к автобусу.
И представьте картину: по Дворцовой площади несётся мужчина, за ним бежит дородная эффектная блондинка и кричит вслед:
– Мужчина, стойте! Мужчина, я вам ещё не всё оторвала!
Организуя экскурсии на Дворцовой площади, кассиры не только продавали билеты, но и отправляли уже заполненный автобус: спешили к нему и отдавали путёвку водителю и экскурсоводу. И летом такая круговерть целый день. К вечеру голова гудела, соображала уже тяжело.
Как-то после очередного сумасшедшего дня Нина Григорьевна шла на свой рейсовый автобус, чтобы ещё час на нем ехать домой. Подходит к автобусной остановке – а туда как раз нужный ей автобус подъезжает. Народ толкается, все домой хотят.
Нина Григорьевна подходит к толпе на остановке и по привычке громко командует:
– Граждане, расступитесь! Дайте мне пройти! Вам же самим лучше будет! Быстрее уедете!
После такого грозного окрика люди посторонились, она поднялась к водителю и только там поняла, что автобус-то этот – рейсовый, не экскурсионный! Ну не выходить же назад? Скромно села, опустив глаза. Народ угрюмо поднялся за ней…
В Советское время машин было мало, улицы свободны, автобусам стоять было можно в любом месте, на любой площади. Обзорную экскурсию по Ленинграду успевали откатать за 3 часа 45 минут, ещё и с Пискарёвским мемориалом. Экскурсии считались делом полезным со всех сторон, даже способствующим оздоровлению – как физическому, так и нравственному. Поэтому на городские экскурсии вывозили и малолетних преступников, и больных из разных мест. На остановках не выпускали, показывали всё из окон. Ведь можно было вплотную подъехать к Медному всаднику и рассказать о нём, въехать на Дворцовую площадь и показать её…
Однажды экскурсовод получила наряд (путёвку) на обзорную экскурсию для тихо помешанных (!) из больницы им. Скворцова – Степанова. Подали небольшой автобус (ПАЗик), санитары все ушли на самые последние места, остальные расселись, как получилось, а рядом с экскурсоводом плюхнулся на сиденье самый страшный из больных – в зелёной нелепой шапочке, кустистые брови, как у Брежнева, глаза глубоко посажены… Короче, вид зверский. Экскурсовод от него в окно вжимается, отодвигается подальше, насколько возможно. Боится. Тихий, тихий, а как вскочит, начнет душить – санитары с другого конца автобуса и добежать не успеют…
Так, заикаясь, и вела экскурсию. Вот уже и обратно повернули, в сторону больницы… Можно и вздохнуть… Но тут её сосед вдруг разволновался, занервничал, закричал: "Остановите, мне надо выйти!"
Экскурсовод метнулась к санитарам:
– У вас там один больной буйствует!
– Это какой?
– Да который рядом со мной сидит, в зеленой шапочке!
– А чего хочет-то?
– Требует, чтобы его выпустили!
– Так выпустите, это наш главврач!
У экскурсовода умер свёкор. После кремации урна с прахом какое-то время находилась дома. Наконец, бумаги все подписаны и появилась возможность прах захоронить. Но муж – в командировке, свекровь болеет. Кроме неё некому. Экскурсовод взяла урну с прахом с собой на работу, чтобы пораньше закончить и отвезти её на кладбище.
Целый день она вела пешеходные экскурсии и носила урну с собой в дырявой авоське (бежать вечером за ней в бюро времени не было). Последняя экскурсия была «Спас-на-Крови – Марсово поле – Летний сад». Носить всё время в руке тяжёлую урну, похожую на красивую каменную вазу, было нелегко. Пока показывала Михайловский сад за Русским музеем, прислонила урну в авоське к стене портика Росси (павильон на берегу Мойки), да там и забыла, ушла с группой по маршруту дальше.
Привела туристов на Марсово поле, подвела к Вечному огню, рассказывает историю захоронений:
– Под этой плитой похоронен… Похоронен… (Хватается за голову) – Прах моего свёкра! Ооо! Украли!
И бросилась бежать. Туристы замерли, ничего, конечно, не поняв.
Горе–родственница подбегает к павильону – и, слава Богу, урна стоит. Она её хватает и бегом обратно к туристам, которые маются там, ходят, всё рассматривают, не знают – уходить или ждать эту полоумную?
Прибежала, извинилась, продолжила экскурсию…
Интерес к экскурсиям по Ленинграду в 50 – 60-е годы был так велик, что для поездок по городу вынуждены были использовать даже грузовые машины, так как автобусов было мало. В кузов ставились лавки, туристы забирались, и оттуда гостям показывали Ленинград. Для усиления голоса экскурсоводы пользовались громкоговорителями.
Спрос на экскурсии увеличивался с каждым годом. Проблему надо было решать. Стали использовать другие виды транспорта (например, трамваи), начали разрабатывать пешеходные экскурсии.
Да и не везде транспорт уместен: в Летнем саду, например, только ножками можно всё обойти. Поэтому по Летнему саду была разработана пешеходная экскурсия.
В день премьеры несколько экскурсоводов сидят, ждут туристов. Наконец приходит какая-то группа, состоящая из одних мужчин. Все молодые, чернявые, белозубые!
Привел их немолодой экскурсовод – мужчина. Рассказывает что-то, запинается.
Методист ГЭБа тихонечко отвела его в сторону, говорит:
– Мы только что разработали пешеходную экскурсию по Летнему саду. Хотите, проведём для ваших туристов?
– Ой, пожалуйста! А то я тут плохо знаю… Но должен же что-то говорить…
Методист позвала для этой группы самую молоденькую и симпатичную девушку – экскурсовода. Та с радостью взяла группу и повела по саду.
Когда вернулась через час, коллеги её спросили:
– Ну, как? Туристам понравилось?
– Конечно! Слушали, открыв рот! Не перебивали совсем.
– Благодарили хоть?
– Да. Только странно. Всё говорили: «Грасиас, грасиас…»
Сидят в Летнем Саду на скамеечке две женщины – экскурсовода. Туристические группы ждут, которые к определённому времени подойти должны. Одна – в простеньких брючках, серой кофточке, кепочке невзрачной. Другая – в мятой юбке, слегка порванной в одном месте (за куст зацепилась, а ниток с собой нет, чтобы зашить), рядом – авоська с курицей, которую удалось прикупить в паузе между экскурсиями.
