Buch lesen: «Опасное наследство»

– Ой, да на кого же ты нас поки-и-и-и-нула-а-а-а!… – громко затянула полная женщина слева, одновременно утирая слезу и ловко накалывая на вилку сразу три куска колбасы.

Аня неприязненно глянула на толстуху. Чего она надрывается? Ведь едва знала Полину, а воет, словно родную мать потеряла. Девушка оглядела поминальный стол. Полтора десятка незнакомых людей с подобающе скорбными лицами. Какое им дело до ее погибшей сестры? Чужие люди, слетевшиеся на запах несчастья, как вороньё. Вон, тетя Галя, единственный родной человек, не плачет. Выплакала уже все слезы, сидит окаменевшая.

Аня вздохнула. Сама тоже хороша. В голове мешались печаль, досада и ощущение неправильности происходящего. Родная сестра умерла, а она не чувствует настоящего горя. Хотя откуда взяться родственным чувствам, если они выросли в разных семьях. После аварии, в которой погибли их родители, родственники разделили девочек. Старшая, Полина, которой тогда было семь, осталась жить у тети Гали в подмосковной Макеевке, а младшую, трехлетнюю Аню, отправили к брату отца в Киев. С тех пор прошло двадцать шесть лет. Виделись они за это время от силы раза три, и даже после переезда Ани в Москву два года назад сблизиться не получилось. Внешне похожие девушки обладали совершенно разными характерами, и само собой получилось так, что общение свелось к поздравлениям с праздниками по телефону.

Девушка мысленно пробежала по последним событиям из недолгой жизни сестры. На зависть всем подружкам красавица Полина вышла замуж за бизнесмена и стала вести беззаботную жизнь богатой домохозяйки, живя большую часть года в Испании, и навещая родную Макеевку только изредка. Бизнесмен, который был лет на тридцать старше Полины, видно тоже полюбил эти места и даже успел построить на краю села большой особняк, в котором супруги и жили во время коротких приездов в Подмосковье. Безоблачная жизнь рухнула в один миг, когда муж умер от инфаркта. После его смерти выяснилось, что накоплений нет, имущество заложено, и у Полины не осталось ничего, кроме этого особняка, где она и обосновалась. Череда несчастий отбили у нее охоту к общению с окружающим миром, и она стала жить в деревне затворницей. Только тетя Галя, да ее муж, участковый Григорий Андреевич, приходили к ней помочь по хозяйству.

И вот теперь ее убили. За что? Почему? Какая-то бессмысленная жестокость, ведь из дома, как выяснилось, даже не украли ничего. Аня поежилась, вспомнив тот страшный звонок. Тетя Галя стонала и плакала в трубку, не в силах объяснить что случилось, пока наконец супруг не прекратил ее мучения. Он отобрал телефон и казенным милицейским языком сообщил Ане ужасную новость: ее сестра, Полина Одинцова, была найдена в своем доме мертвой. Супруг тети Гали немного помолчал и добавил:

– Убили ее. Задушили. Голыми руками. Завтра похороны.

Аня перевела взгляд с воющей соседки на Григория Андреевича. Теткин муж серьезно и основательно обгладывал куриную ногу. Он вообще все делал серьезно и основательно. Появившись в Макеевке пару лет назад новый участковый подошел к вопросу брака с пониманием, и вскоре покорил теткино сердце. Когда Галина, смущаясь и запинаясь, сообщила по телефону, что выходит замуж, Аня искренне обрадовалась за нее.

Она внезапно осознала, что в последний раз видела сестру живой год назад на теткиной скромной свадьбе, и ее снова захлестнула волна горестного недоумения. Чем Полина заслужила такой страшный конец? Аня сжала кулаки и с немой мольбой посмотрела на теткиного мужа. Он непременно должен отыскать убийцу!

Поминально застолье наконец закончилось. Завывающая толстуха ушла последней, прихватив недоеденный пирог. Когда Аня и тетя Галя убрали со стола и вымыли всю посуду уже стемнело. Девушка поставила чистые тарелки в шкаф и вышла на крыльцо. Летний вечер дохнул в лицо свежестью.

Сзади хлопнула дверь. Тетя Галя с опухшими, но сухими глазами накинула ей на плечи свою вязаную кофту.

– Прохладно вечером, простудишься, – грустно промолвила она, глядя куда-то в сторону.

Аня посмотрела туда же и увидела вдалеке крышу особняка Полины. Ее внезапно охватило острое чувство вины перед сестрой. Какими же все-таки они были далекими друг от друга! Может, если бы Аня появлялась здесь чаще, беды бы не случилось. Повинуясь внезапному порыву девушка схватила тетку за руку и потянула за собой.

– Пойдем, сходим туда? Пожалуйста…

Та безвольно кивнула, погремела ключами в кармане и медленно зашаркала по дорожке к калитке. Аня пристроилась рядом.

Большой и темный особняк Полины стоял на самом краю деревни. Сразу за его забором начинался сосновый лес, который терялся в непроглядной темноте. Полина не держала собаку, зато подкармливала окрестных кошек, и им навстречу из кустов высунулись сразу две четвероногие попрошайки. Поняв, что угощения не будет, кошки сверкнули глазами и с недовольным мяуканьем исчезли в саду.

Тетя Галя со второй попытки открыла замок и первой вошла внутрь. Замешкавшись на пороге, она беспомощно посмотрела по сторонам и неуверенно двинулась вперед. Аня не отставала ни на шаг, пытаясь справиться с возрастающим волнением. Они прошли через темный коридор и оказались в просторной гостиной, едва освещенной слабым вечерним светом из окон. Комната дышала тишиной и покоем, но внезапно порыв ветра снаружи качнул ветви деревьев, и их тени заметались по стенам, разбудив темное нутро дома. Холодные щупальца мрака потянулись к вошедшим из всех углов, заставляла сердце биться все быстрее, но тетя Галя щелкнула выключателем, и тени отступили. Женщина сделала еще несколько шагов вперед и бессильно опустилась в ближайшее кресло.

– Г-где ее нашли? – шепотом спросила Аня, оглядывая комнату.

Она замерла на пороге, не в силах сделать ни одного шага дальше. От волнения сердце выстукивало по ребрам барабанную дробь, в ушах звенело, ноги стали ватными.

– В бордовой спальне. Я и нашла… – безжизненным голосом ответила тетя Галя. – Еще удивилась, чего же не в своей-то кровати спит? И голова как-то странно повернута.... Я позвала. Молчит.... Подошла, а у нее на шее полоса черная, глаза закатились.... Там сейчас закрыто, бумажка висит… Эти, из районного отделения, опечатали…

Она говорила словно сама с собой: глаза полузакрыты; голова тихонько покачивается; пальцы правой руки неустанно теребят ткань платья.

Аню передернуло. Противные холодные мурашки страха побежали по спине. Она отлично помнила бордовую спальню, сама ночевала там в тот раз, когда приезжала на теткину свадьбу. Темная комната с мрачными обоями и вычурной мебелью предназначалась для редких гостей.

– Она так два дня пролежала… – пробормотала тетя Галя. – Два дня…

Аня посмотрела на родственницу поглощенную горем, и ее захлестнула острая жалость. Все страхи сразу же отступили. Она подошла к тетке, опустилась на ковер возле ее колен и тихонько сжала нервно подрагивающие пальцы. От этого жеста женщина сразу обмякла, и из ее глаз снова полились слезы.

– Теть Галь, а у Полины был… – Аня запнулась, пытаясь найти правильное определение: – … друг?

Та вздохнула.

– Был, детонька, был. Только не знаю кто.

– Да ну, теть Галь, у вас ведь в деревне всё про всех знают, – не поверила девушка.

– Про всех-то, про всех, да не про Полинушку.... Ты же знаешь она какая… Была, – после паузы всхлипнула та. – Слова не вытянешь.

Женщина взмахнула рукой перед глазами, словно отгоняя воспоминание, вытерла слезы и продолжила уже почти спокойно: