Всемирная энциклопедия афоризмов. Собрание мудрости всех народов и времен

Герцен Александр Иванович

(25.03/06.04.1812–09/21.01.1870)

Русский революционер, писатель, философ.

Родился в Москве. Был внебрачным сыном богатого аристократа и немки. В 1833 г. окончил физико-математическое отделение Московского университета. В июле 1834 г. был арестован за участие в кружке, где изучались произведения Сен-Симона, и сослан сначала в Пермь, затем в Вятку и Владимир. В 1842 г. вернулся в Москву, где стал активным участником спора между славянофилами и западниками, в поддержку последних выпустил цикл статей «Дилетантизм в науке» (1842–43). В 1841–48 гг. написал социально-психологический роман «Кто виноват?», повести «Доктор Крупнов», «Сорока-воровка», направленные против крепостничества. В 1852 г. переехал в Лондон, где основал Вольную русскую типографию. В 1855 г. начал выпуск альманаха «Полярная звезда», а в 1857 г. – первой русской революционной газеты «Колокол», выходившей 10 лет. В автобиографической повести «Былое и думы» (1852–1868), ставшей вершиной его творчества, отразил не только свою личную жизнь, но и все самые значительные события истории России и Запада более чем за полвека. Последние годы жизни много путешествовал по Европе. Умер в Париже.

Без равенства нет брака. Жена, исключенная из всех интересов, занимающих ее мужа, чуждая им, не делящая их, – наложница, экономка, нянька, но не жена в полном, в благородном значении слова.

Беспощаднее инквизитора нет, как совесть.

Быть человеком в человеческом обществе – вовсе не тяжкая обязанность, а простое развитие внутренней потребности; никто не говорит, что на пчеле лежит священная обязанность делать мед; она его делает потому, что она пчела. Человек, дошедший до сознания своего достоинства, поступает человечески потому, что ему так поступать естественнее, легче, свойственнее, приятнее, разумнее; я его не хвалю даже за это, он делает свое дело, он не может иначе поступать, так как роза не может иначе пахнуть.

В душе каждого человека, не слишком забитого судьбою, не слишком оттесненного на низшие ступени духовного существования, пылает фаустовская жажда бесконечной широты жизни.

В мещанине личность прячется или не выступает, потому что она не главное: главное – товар, дело, вещь, главное – собственность.

В мире нет ничего разрушительнее, невыносимее, как бездействие.

Все религии основывали нравственность на покорности, то есть на добровольном рабстве.

Всего меньше эгоизма у раба.

Где не погибло слово, там и дело еще не погибло.

Главный характер нашего языка состоит в чрезвычайной легкости, с которой всё выражается в нем – отвлеченные мысли, внутренние лирические чувствования, «жизни мышья беготня», крик негодования, искрящаяся шалость и потрясающая страсть.

Грандиозные вещи делаются грандиозными средствами. Одна природа делает великое даром.

Даже простой материальный труд нельзя делать с любовью, зная, что он делается напрасно.

Достоинство жизни человеческой – в борьбе.

Есть эгоизм узкий, животный, грязный, так, как есть любовь грязная, животная, узкая.

Женщину безвозвратнее точит и губит всепожирающий Молох любви… Она больше сосредоточена в одном половом отношении, больше заключена в любовь. Она больше сведена с ума и меньше нас доведена до него.

Жизнь даром не проходит для людей, у которых пробудилось хоть какая-нибудь сильная мысль.

Жизнь, которая не оставляет прочных следов, стирается при всяком шаге вперед.

Жизнь – мое естественное право: я распоряжаюсь хозяином в ней, вдвигаю свое «я» во все окружающее, борюсь с ним, раскрывая свою душу всему, всасывая его, весь мир, переплавляю его, как в горниле, сознаю связь с человечеством, с бесконечностью.

Истинная дружба крайне редка в этом мире, в особенности между равными; а между тем она более всего прославлялась. Если такая высокая дружба существует, то только между высшим и низшим, потому что благосостояние одного зависит от другого.

Кажется, будто жизнь людей обыкновенных однообразна, – это только кажется: ничего на свете нет оригинальнее и разнообразнее биографий неизвестных людей.

Как только человек становится на свои ноги, он начинает кричать, чтоб не слыхать речей, раздающихся внутри; ему грустно – он бежит рассеяться; ему нечего делать – он выдумывает занятие; от ненависти к одиночеству – он дружится со всеми, все читает, интересуется чужими делами, наконец женится на скорую руку. Семейный мир и семейная война не дадут много места мысли; семейному человеку как-то неприлично много думать; он не должен быть настолько празден. Кому и эта жизнь не удалась, тот напивается допьяна всем на свете – вином, нумизматикой, картами, скачками, женщинами, скупостью, благодеяниями, налагает на себя чудовищные труды, и они ему все-таки легче кажутся, нежели какая-то угрожающая истина, дремлющая внутри его. В этой боязни исследовать, чтоб не увидать вздор исследуемого, в этом искусственном недосуге, в этих поддельных несчастиях, усложняя каждый шаг вымышленными путами, мы проходим по жизни спросонья и умираем в чаду нелепости и пустяков, не пришедши путем в себя.

Какую бы глупость вы ни придумали, всегда найдется человек, который эту глупость сделает.

Красота ослепляет, а слепого легко обокрасть.

Любовь – высокое слово, гармония созидания требует ее, без нее нет жизни и быть не может.

Любовь и дружба – взаимное эхо: они дают столько, сколько берут.

Любовь раздвигает пределы индивидуального существования и приводит в сознание все блаженство бытия; любовью жизнь восхищается собой; любовь – апофеоз жизни.

Люди вообще забывают только то, чего не стоит помнить или чего они не понимают.

Люди боятся умственной неволи, но они вдвое больше боятся отсутствия авторитета. Внешний авторитет несравненно удобнее: человек сделал скверный поступок – его пожурили, наказали, и он квит, будто и не делал своего поступка.

Мещанство – демократизация аристократии и аристократизация демократии.

Мучительная любовь не есть истинная.

Мы тратим, пропускаем сквозь пальцы лучшие минуты, как будто их и невесть сколько в запасе. Мы обыкновенно думаем о завтрашнем дне, о будущем годе, в то время как надобно обеими руками уцепиться в чашу, налитую без края, которую протягивает сама жизнь, не прошенная, с обычной щедростью своей – и пить, и пить, пока чаша не перешла в другие руки. Природа долго потчевать и предлагать не любит.

Надобно иметь силу характера говорить и делать одно и то же.

Насколько более действенной и величественной стала бы любимая поэтами тема звездного неба, если бы они хорошо знали астрономию!

Наследство имеет в себе сторону глубоко безнравственную: оно искажает законную печаль о потере близкого лица введением во владение его вещами.

Наука – открытый стол для всех и каждого, лишь бы был голод, лишь бы потребность манны небесной развилась.

Наука – сила, она раскрывает отношения вещей, их законы и взаимодействия.

Наука требует всего человека, без задних мыслей, с готовностью всё отдать и в награду получить тяжелый крест трезвого знания.

Наша жизнь – постоянное бегство от себя, точно угрызения совести преследуют, пугают нас.

Наша сила – в силе мысли, в силе правды, в силе слова.

Не истины науки трудны, а расчистка человеческого сознания от всего наследственного хлама, всего осевшего ила, от принимания неестественного за естественное, непонятного за понятное.

Некоторые эпитафии существуют скорее для удовлетворения гордости живущих, чем для восхваления добродетелей умерших.

Несчастья приносят ужасную пользу: они поднимают душу, возвышают нас в собственных глазах.

Нет народа, вошедшего в историю, который можно было бы считать стадом животных, как нет народа, заслуживающего именоваться сонмом избранных.

Нет злейшего страдания, как ничего не делать.

Ничего не делается само собой, без усилий и воли, без жертв и труда. Воля людская, воля одного твердого человека – страшно велика.

Новое надобно созидать в поте лица, а старое само продолжает существовать и твердо держится на костылях привычки. Новое надобно исследовать; оно требует внутренней работы, пожертвований; старое принимается без анализа, оно готово – великое право в глазах людей; на новое смотрят с недоверием, потому что черты его юны, а к дряхлым чертам старого так привыкли, что они кажутся вечными.

Первая любовь потому так благоуханна, что она забывает различие полов, что она – страстная дружба.

Полного счастья нет с тревогой; полное счастье покойно, как море во время летней тишины.

Прогресс – неотъемлемое свойство сознательного развития, которое не прерывалось; это деятельная память и усовершенствование общественной жизни.

Проповедовать с амвона, увлекать с трибуны, учить с кафедры гораздо легче, чем воспитывать одного ребенка.

Прошедшее – не корректурный лист, а нож гильотины: после его падения многое не срастается и не всё можно поправить. Оно остается, как отлитое в металле, подобное, измененное, темное, как бронза.

Прощение врагов – прекрасный подвиг; но есть подвиг еще более прекрасный, еще более человеческий – это понимание врагов, потому что понимание – разом прощение, оправдание, примирение.

Пустые ответы убивают справедливые вопросы и отводят ум от дела.

Разврат какой бы ни был, истощает душу, оставляет крупинки яда, которые всегда будут действовать.

Расточительность носит сама в себе предел. Она оканчивается с последним рублем и с последним кредитом. Скупость бесконечна и всегда при начале своего поприща; после десяти миллионов она с тем же оханьем начинает откладывать одиннадцатый.

Свобода лица – величайшее дело: на ней и только на ней может вырасти свобода народа. В себе самом человек должен уважать свою свободу и чтить ее не менее, чем в ближнем, чем в целом народе.

Семья начинается с детей.

Совершенное отсутствие всякой определенной деятельности невозможно для человека. Нет злейшего страдания, как ничего не делать.

Сожитие под одной крышей само по себе вещь страшная, на которой рушилась половина браков. Живя тесно вместе, люди слишком близко подходят друг к другу, видят друг друга слишком подробно, слишком нараспашку и незаметно срывают по лепестку все цветы венка, окружающего поэзией и грацией личность.

Старость имеет свою красоту, разливающую не страсти, не порывы, но умиряющую, успокаивающую.

Страдание, боль – это вызов на борьбу, это сторожевой крик жизни, обращающий внимание на опасность.

Страшные преступления влекут за собой страшные последствия.

Театр – высшая инстанция для решения жизненных вопросов.

Только труд дает душевное здоровье – упорный, бодрый труд.

У людей истинно добродетельных иронии нет; также нет ее у людей, живущих в эпохи живые. Ирония или от холода души, или от ненависти к миру и людям.

Уважение к истине – начало премудрости.

Француз не свободен нравственно: богатый инициативой в деятельности, он беден в мышлении. Он думает принятыми понятиями, в принятых формах, он пошлым идеям дает модный покрой и доволен этим. Ему трудно дается новое, даром что он бросается на него.

Хронического счастья так же нет, как нет нетающего льда.

Частная жизнь, не знающая ничего за порогом своего дома, как бы она ни устроилась, бедна.

Человек без сердца – бесстрастная машина мышления, не имеющая ни семьи, ни друга, ни родины; сердце составляет прекрасную и неотъемлемую основу духовного развития.

Человек должен из себя развить, в себе найти, понять то, что составляет его назначение, его цель.

Человек и наука – два вогнутых зеркала, вечно отражающих друг друга.

Человек, объятый сильной страстью, – страшный эгоист.

«Эгоизм», как и слово «любовь», слишком общи: может быть гнусная любовь, может быть высокий эгоизм. Эгоизм развитого, мыслящего человека благороден, он-то и есть его любовь к науке, к искусству, к ближнему, к широкой жизни, к независимости; любовь ограниченного дикаря – высший эгоизм.

Юность всегда самоотверженна.

Юность, где только она не иссякла от нравственного растления мещанством, всегда непрактична. Быть непрактичным – далеко не значит быть во лжи; все, обращенное к будущему, имеет непременно долю идеализма. Иная восторженность лучше всяких нравоучений хранит от падений.

Юность отважна и полна героизма, а в летах человек осторожен и редко увлекается.

Я вижу слишком много освободителей, я не вижу свободных людей.

Гёте Иоганн Вольфганг фон

(28.08.1749–22.03.1832)

Немецкий поэт, мыслитель, естествоиспытатель.

Родился во Франкфурте-на-Майне в семье зажиточного бюргера, имперского советника. Получил хорошее домашнее образование и воспитание. С 1765 г. учился в Лейпцигском университете. Свое образование завершил в Страсбурге (1770), где защитил диссертацию на звание доктора прав. Первым значительным произведением стала драма «Гёц фон Берлихинген» (1773), выдвинувшая ее автора в первые ряды буржуазной литературы Германии эпохи «бури и натиска». Последующие произведения «Страдания юного Вертера» (1774), «Ифигения в Тавриде» (1787), «Опыт о метаморфозе растений» (1790), «Учение о цвете» (1810) упрочили положение Гёте в литературе и науке. Самым грандиозным созданием Гёте стала трагедия «Фауст», над которой он работал в течение всей своей жизни (1774–1831). Умер в Веймаре.

Архитектура – окаменевшая музыка.

Без пользы жить – безвременная смерть.

Благородство всем нравится, особенно если сопровождается скромностью.

Блажен, кто предков с чистым сердцем чтит.

Бог есть всё, если мы стоим высоко; если мы стоим низко, он есть дополнение нашего убожества.

Большая ошибка мечтать о себе больше, чем следует, и ценить себя ниже, чем стоишь.

Бояться горя – счастья не знать.

Быть человеком – значит быть борцом.

В любви всё – риск.

Вдохновение – это не селедка, которую можно засолить на многие годы.

Великим хочешь быть – умей сжиматься, все мастерство – в самоограниченье.

Великое и разумное пребывает в меньшинстве… О том, чтобы разум сделался всенародным, мечтать не приходится. Всенародными могут стать страсти и чувства, но разум навеки останется уделом отдельных избранников.

Величие искусства яснее всего проявляется в музыке.

Величие человека заключается в том, что он – единственное из всех творений, способное превратить мгновение в вечность.

Величия достичь злодей не может.

Вера не начало, а конец всякой мудрости.

Вера – это радужный мостик между небом и землей, всем на отраду; но из странников каждый видит его по-разному, в зависимости от места, где находится.

Влюбившийся дурак на глупости горазд: / И солнце, и луну, и звезды он отдаст / На фейерверк – красотке на забаву!

Вражда – активное недовольство, зависть – пассивное; не надо поэтому удивляться, если зависть быстро переходит в ненависть.

Время – вернейший союзник упорства.

Все великое и разумное пребывает в меньшинстве… О том, чтобы разум сделался всенародным, мечтать не приходится. Всенародными могут стать страсти и чувства, но разум навеки останется уделом отдельных избранников.

Все законы созданы стариками и мужчинами. Молодые и женщины хотят исключений, старики – правил.

Всегда лучше высказываться прямо, что думаешь, и не заботиться о множестве доказательств: сколько мы их ни приведем, они будут лишь выражением наших мнений, а противники не слушают ни мнений, ни доказательств.

Всегда можно найти достаточно времени, если употреблять его хорошо.

Вся история Церкви – смесь заблуждения и насилия.

Всякий, кто не верит в будущую жизнь, мертв и для этой.

Всякого рода беспринципная деятельность в конце концов приводит к банкротству.

Выдающийся художник часто не может судить ни о своих, ни о чужих произведениях.

Высказать свое мнение значит как бы продвинуть пешку в шахматной игре: пешка может погибнуть, но партия начинается и может быть выиграна.

Высокие цели, хотя бы и невыполнимые, дороже нам низких целей, хотя бы и достигнутых.

Высшее и прекраснейшее в человеческой природе – любовь к родной земле, ощущение свободы и независимости под защитой отечественных законов.

Где глупость – образец, там разум – безумие.

Гипотезы – это колыбельные, которыми учитель убаюкивает учеников.

Главный фундамент нравственного есть добрая воля.

Глупее всего заблуждается тот, кто думает, что утрачивает свою оригинальность, если признает истину, уже признанную другими.

Глупцы и умники одинаково безвредны, вредны полуглупые и полуумные.

Гораздо легче найти ошибку, нежели истину. Ошибка лежит на поверхности, и ее замечаешь сразу, а истина скрыта в глубине, и не всякий может отыскать ее.

Грязь блестит, пока солнце светит.

Да разве любовь имеет что-либо общее с умом?

Дайте человеку цель, ради которой стоит жить, и он сможет выжить в любой ситуации.

Две вещи очень трудно избежать: тупоумия – если замкнуться в своей специальности, и неосновательности – если выйти из нее.

Для меня убежденность в вечной жизни вытекает из понятия деятельности. Поскольку я действую неустанно до самого конца, природа обязана предоставить иную форму существования, ежели нынешней дольше не удержать моего духа.

Для посредственности нет большего утешения, чем то, что и гений не бессмертен.

До тех пор пока ты не принял окончательное решение, тебя будут мучить сомнения, ты будешь все время помнить о том, что есть шанс повернуть назад, и это не даст тебе работать эффективно. Но в тот момент, когда ты решишься полностью посвятить себя своему делу, провидение оказывается на твоей стороне. Начинают происходить такие веши, которые не могли бы случиться при иных обстоятельствах… На что бы ты ни был способен, о чем бы ты ни мечтал, начни осуществлять это. Смелость придает человеку силу и даже магическую власть. Решайся!

Добро потеряешь – немного потеряешь, честь потеряешь – много потеряешь, мужество потеряешь – все потеряешь.

Добровольная зависимость – лучшее из отношений. Она невозможна без любви.

Долг – это любовь к тому, что сам приказываешь себе.

Долгие размышления обыкновенно показывают, что предмет, о котором идет речь, не вполне ясен, слишком поспешные действия – что его совсем не знают.

Если кто-нибудь захочет изучить все законы, то у него не будет времени нарушать их.

Если теряешь интерес ко всему, то теряешь и память.

Если ты вправду это сделал, то это не хвастовство.

Если умный человек делает глупость, то уж, во всяком случае, не малую.

Если хочешь что-либо сделать, сумей себя ограничить.

Если человек займется исследованием своего организма или морального состояния, то непременно признает себя больным.

Есть люди, которые никогда не заблуждаются, потому что никогда не задаются никакими разумными мыслями.

Женщина обладает тысячью способов сделать нас несчастными и только одним – счастливыми.

Женщины – это серебряные чаши, в которые мы кладем золотые яблоки.

Живешь, собственно, только тогда, когда пользуешься расположением других.

Живопись – самое доступное и удобное из искусств.

Жизни верь, она ведь учит лучше всяких книг. Теория сера по сравнению с вечнозеленым деревом жизни.

Жизнь – прекраснейшая из выдумок природы.

Жизнь – это долг, хотя б она была мгновением.

Закон могуч, но власть нужды сильнее.

Здравый смысл есть гений человечества.

И великий человек – всего лишь человек.

Из двух ссорящихся более виновен тот, кто умнее.

Изобретать самому прекрасно, но то, что найдено другими, знать и ценить – меньше ли, чем создавать?

Имя не безделица: недаром же Наполеон, чтобы получить великое имя, вдребезги расколотил чуть ли не половину мира.

Иные люди взбираются до высокого положения в жизни, как трубочисты, проползшие через темные, удушливые и грязные дымоходы и сплошь покрывшиеся копотью и сажей.

Исполненный долг почти всегда оставляет сознание не вполне исполненного, ибо никогда нельзя удовлетворить себя.

Истина рождается как ересь, а умирает как предрассудок.

Истинная добродетель никогда не оглядывается назад на тень свою – на славу.

Каждый возраст имеет свои преимущества и недостатки в сравнении как с более ранними, так и с более поздними годами. В сорок я многое понимал не менее отчетливо, да и вообще был не глупее, чем сейчас, а в некоторых отношениях и умнее, и все же теперь, на восьмидесятом году, есть у меня преимущества, которые я бы не сменил на те, прежние.

Каждый день следует прослушать хоть одну песенку, посмотреть на хорошую картину и, если возможно, прочитать хоть какое-нибудь мудрое изречение.

Каждый писатель до известной степени изображает в своих сочинениях самого себя, часто даже вопреки своей воле.

Как познать себя самого? Отнюдь не созерцанием, только действиями. Попробуй исполнять свой долг, и тотчас себя познаешь.

Какое правительство лучшее? То, которое учит нас управлять собою.

Когда человек заблуждается, это может всякий заметить; когда он врет, заметит не всякий.

Когда человек стар, он должен больше делать, чем когда был молод.

Красота никогда не уяснит себе своей сути.

Кто был хорошим гражданином своей эпохи, тот имеет наибольшие основания быть современником всех эпох будущего.

Кто долго раздумывает, не всегда находит лучшее решение.

Кто достиг высот образования, должен заранее предположить, что большинство будет против него.

Кто ищет истины, не чужд и заблуждения.

Кто ищет, тому назначено блуждать.

Кто не знает иностранных языков, тот ничего не смыслит и в своем родном языке.

Кто не слишком мнит о себе, тот лучше, чем он сам о себе думает.

Кто рожден с талантом и для таланта, тот обретает в нем свое лучшее существование.

Кто сознательно объявляет себя ограниченным, тот ближе всего к совершенству.

Кто хочет многого достигнуть, должен ставить высокие требования.

Кто яростнее всех критикует талант? / Сознавший бессилье свое дилетант.

Литература есть только фрагмент фрагмента; записывается ничтожная доля того, что произошло и было сказано, сохраняется ничтожная доля записанного.

Литература портится лишь в той мере, в какой люди становятся испорченнее.

Лишь плодотворное цени.

Лишь тот достоин жизни и свободы, / Кто каждый день за них идет на бой.

Лучшее, что нам дает история, – это возбуждаемый ею энтузиазм.

Любовь – вещь идеальная, супружество – реальная: смешение реального с идеальным никогда не проходит безнаказанно.

Любовь к истине проявляется в умении везде найти и оценить хорошее.

Любящие – это плавающие горшки, стукающиеся друг об друга.

Люди, страдающие дефектами, особенно в области духа, чаще всего имеют о себе преувеличенное мнение. Как кажется, благодетельная природа всем тем, кого она обидела своими дарами высшего порядка, посылает самомнение как добавочный ресурс, уравновешивающий недостаток.

Людям досадно, что правда всегда проста.

Людям свойственно хулить все то, к чему они чувствуют себя неспособными.

Манерное – это неудавшееся идеальное, субъективно переданное идеальное.

Манеры человека – это зеркало, в котором отражается его портрет.

Математики как французы: все, что вы им говорите, они переводят на свой язык, и это тотчас же становится чем-то совершенно иным.

Молодость – недостаток, который быстро проходит.

Мудрость обнаруживается только в истине.

Мы охотнее признаем свои ошибки в поведении, нежели в мышлении.

Мы привыкли, что люди издеваются над тем, чего они не понимают.

Мы точно знаем, только когда мы знаем мало; с ростом знания возрастает сомнение.

Над важным думать никогда не лишне.

Надеяться всегда лучше, чем отчаиваться.

Надо постареть, чтобы стать добрее; мне не встречаются ошибки, которых я уже не совершал.

Народ больше всего ценит силу.

Народ не стареет и не умнеет; народ остается всегда ребенком.

Наши страсти подобны фениксу. Когда сгорает одна страсть, из пепла рождается другая.

Не нужно ценить себя выше своих способностей, и не нужно себя унижать.

Не смотри на мир с досадой, / Всех исправить не надейся, / Сам смотри с пути не сбейся, / А стоишь, так уж не падай.

Неблагодарность – своего рода слабость. Я никогда не видел, чтобы деятельные люди когда-либо были неблагодарны.

Невелико искусство старым стать, искусство – старость побороть.

Невозможно всегда быть героем, но всегда можно оставаться человеком.

Недостаточно только получить знания; надо найти им приложение.

Некоторые поэты похожи на медведей, которые всегда сосут собственную лапу.

Ненависть – активное чувство недовольства; зависть – пассивное. Нечего удивляться тому, что зависть быстро переходит в ненависть.

Необходимость – лучший советчик.

Несмотря на все недостатки, люди больше всего достойны любви.

Несчастный человек, который не делает того, что он может, и берется за то, чего он не понимает.

Нет ничего опаснее для новой истины, как старое заблуждение.

Нет ничего опаснее дурака, который пытается изобразить умного.

Нет ничего отвратительнее большинства.

Нет ничего страшнее деятельного невежества.

Нет такой глупости, которой нельзя было бы исправить при помощи ума или случая, и нет такой мудрости, которой нельзя было бы испортить при помощи глупости или случая.

Никогда не следует поверять женщине восторг, внушенный другой женщиной: они слишком хорошо знают друг друга, чтобы считать хоть одну достойной такого исключительного поклонения.

Никто не знает, каковы его силы, пока их не использует.

Нравственность – это вечная попытка примирения наших личных потребностей.

Ограниченный честный человек часто видит насквозь все плутни тончайших дельцов.

Опыт – вот учитель жизни вечной.

Опыт – надежный светильник в пути.

Остановись, мгновенье! Ты прекрасно.

Первое и последнее требование, предъявляемое к гению, – это любовь к истине.

Перевод что женщина: если она красива, она неверна, если верна – некрасива.

Переводчик напоминает сводню, которая, расхваливая достоинства прикрытой вуалью красавицы, вызывает непреоборимое желание познакомиться с оригиналом.

По выбранной мужчиной невесте легко судить, каков он и знает ли он себе цену.

Поведение – это зеркало, в котором каждый демонстрирует свой облик.

Подвиг – это всё, кроме славы.

Подозрительность – добродетель труса.

Потеря времени тяжелее всего для того, кто больше знает.

Праздная жизнь – это преждевременная старость.

Предрассудки коренятся в самом характере и составляют неотъемлемую принадлежность людей. Ни очевидность, ни здравый смысл, ни разум не оказывают на них ни малейшего влияния.

Прежде всего поучай себя сам; тогда ты научишься чему-либо и от других.

Прекрасное – манифестация сокровенных законов природы; без его возникновения они навсегда остались бы сокрытыми.

Природа – единственная книга, все страницы которой полны глубокого содержания.

Природа не знает остановки в своем движении и казнит всякую бездеятельность.

Природа не имеет органов речи, но создает языки и сердца, при посредстве которых говорит и чувствует.

Природа не признает шуток; она всегда правдива, всегда серьезна, всегда строга; она всегда права; ошибки же и заблуждения исходят от людей.

Природа – творец всех творцов.

Публика любит, чтобы с нею обходились, как с женщинами, которым говоришь лишь то, что им приятно слышать.

Разум и совесть не могут быть лишены своих прав. Им можно налгать, но их нельзя обмануть.

С тем, кто отрицает идеал, может легко случиться, что он пошлое примет за прекрасное.

Самая лучшая мать та, которая может заменить детям отца, когда его не станет.

Самое большое рабство – не обладая свободой, считать себя свободным.

Самое смешное желание – это желание нравиться всем.

Серьезная, глубокая, настоящая воля характеризуется прежде всего сочетанием с представлением уверенности в достижении цели.

Скажи мне, с кем ты знаком, и я скажу тебе, кто ты. Если я знаю, чем ты занимаешься, я скажу тебе, что из тебя выйдет.

Скорее мы сознаемся в наших нравственных заблуждениях, ошибках и прегрешениях, чем в научных.

Слезы лишают привлекательности слабых, но придают бесконечно много прекрасного людям сильным и твердым.

Смелые мысли играют роль передовых шашек в игре; они гибнут, но обеспечивают победу.

Современные поэты примешивают слишком много воды в свои чернила.

Сознание своего несовершенства приближает к совершенству.

Способность предполагается заранее, но она должна стать умением.

Старайтесь только обойти людей; им угодить – невыполнимая задача.

Судья, который не способен карать, становится в конце концов сообщником преступника.

Суеверие – это поэзия жизни.

Таланты образуются в покое, характеры – среди житейских бурь.

Те, у которых мы учимся, правильно называются нашими учителями, но не всякий, кто учит нас, заслуживает это имя.

Теория, мой друг, суха, / Но зеленеет жизни древо.

Теория сама по себе никуда не годится, она нужна постольку, поскольку заставляет нас верить в связь явлений.

Техника в соединении с пошлостью – это самый страшный враг искусства.

Только тот по-настоящему счастлив и велик, кому не нужно ни подчиняться, ни приказывать для того, чтобы представлять собой что-то.

Тот, кому дорого дело, должен уметь вступаться за него, иначе он недостоин проявлять себя ни в чем.

Тот, кто находится в заблуждении, заменяет пылкостью то, чего недостает ему в силе и правде.

Тот, кто поставит себе за правило проверять дело мыслью, а мысль делом, тот не может ошибаться, а если он и ошибется, то скоро снова нападет на правильный путь.

Тот, кто просит совета, – глуп, кто его дает, – самонадеян. Советовать можно лишь в деле, в котором сам собираешься участвовать.

Тот, кто с сознанием объявляет себя ограниченным, ближе всего к совершенству.

Тот счастлив, кто может привести в связь начало своей жизни с ее концом.

Тот счастливейший из всех, будь он король или крестьянин, кто обрел мир в собственном доме.

Труднее всего то, что кажется самым легким: видеть глазами то, что перед глазами.

Трус намного чаще втягивается в ссоры, чем мужественный человек.

Трус не способен проявлять любовь, это прерогатива храброго.

Трус посылает угрозы только тогда, когда он уверен в безопасности.

У кого есть наука, тот не нуждается в религии. Умные люди – лучшая энциклопедия.

У слабых людей часто бывают революционные убеждения; они думают, что им было бы хорошо, если бы ими не управляли, и не сознают, что они не в силах управлять ни другими, ни собой.

У того, кто решит изучить все законы, не останется времени их нарушать.

Убеждение – это не начало, а венец всякого познания.

Умные люди – лучшая энциклопедия.

Факты имеют безграничную власть над умами большинства людей, и то, что казалось невозможным, помещается наряду с обычным, как только оно произошло.

Характер состоит в том, чтобы как в большом, так и в малом последовательно проводить то, на что чувствуешь себя способным.

Хотеть недостаточно, надо действовать.

Хотя мир в целом продвигается вперед, молодежи приходится всякий раз начинать сначала.

Чего вы не понимаете, то не принадлежит вам.

Человек верою и присутствием духа побеждает даже в самых трудных предприятиях, но стоит ему поддаться самому ничтожному сомнению, и он погибает.