Buch lesen: "Тепло, надежно и вдвоем. Как мы пришли к отношениям, в которых можно выдохнуть и просто жить"

Глава 1 Собеседование в мужья. Как встретить своего человека?

В этой главе:

➢ Существуют ли нормальные мужчины и можно ли их вычислить?

➢ Почему ощущение исключительного родства душ – плохой помощник?

➢ Чем полезна внутренняя сигнализация?

➢ Чем выбор партнера похож на собеседование и какие этапы важны?

➢ Как быть, если выбор был сделан давно?

– А нормальные мужчины вообще существуют? Привлекательные, теплые и надежные. И можно ли как-то сразу их вычислить? С каждым сближаться – здоровья не хватит. Да и жизнь нерезиновая, – вывалила я свои тревоги психологу. Он прищурился:

– А вы как думаете?

Я надеялась, существуют, и это, казалось, поможет мне уйти от Андрея окончательно. Я все еще привычно хваталась за остатки наших отношений, но уже понимала: это тупик. Пережить его измену я не смогу. Да и зачем? Бесконечные подозрения в неверности – не очень-то про жизнь. Он вряд ли в ближайшее время поменяется, а ждать я больше не хочу. Ни дня. Ни часа. Ни минуты.

Вскоре мы расстались, и как геймер, добравшийся до нового уровня, я получила суперспособность: безошибочно вычислять таких же как Андрей. От их скользких «точно не знаю», «я постараюсь», «конечно, хочу, ой, что-то не складывается» меня выворачивало. Приобретенный иммунитет радовал, но вопрос о нормальных мужчинах оставался.

На следующей сессии с психологом я никак не могла расположиться в кресле: на краешке сидеть не хотелось, в середине зияла объемная вмятина (и как я раньше ее не замечала?), а облокачиваясь на спинку, я слишком разваливалась и уплывала. Наконец, я нашла удобную позу и продолжила начатый на прошлой встрече разговор:

– То ли нормальных нет, то ли я фокусируюсь на одних и тех же. Слава богу, теперь не потому, что меня к таким тянет, а потому что на них срабатывает моя сигнализация.

– То есть это ваш способ защитить себя?

– Похоже на то. Я ужасно боюсь повторений.

– А вы правда думаете, что допустите это?

– Сомневаюсь, но пока не до конца уверена, что больше себя в обиду не дам. – я плотно сжала губы, посмотрела куда-то вверх и добавила. – Как бы в этом убедиться…

Несколько месяцев спустя я обедала с Лешей. Высокий, чернобородый, он сидел на стуле справа и сиял. Широкой доброй улыбкой, гладко выбритой головой, хрустящей свежестью одеждой и остроумием, заставляющим меня снова и снова хохотать. Сигнализация молчала, а я ликовала: «Он классный. Трудно сказать, надежный ли, но точно теплый, привлекательный и по ощущениям какой-то другой».

– Ты был похож на иностранца, – спустя два года я рассказывала мужу про свое первое от него впечатление.

– Интересно, а чем? – оживился Леша.

– Не знаю. Ты вел себя не так, как я привыкла. Не только слушал, но и рассказывал о себе и своем творчестве, задавал неудобные вопросы, отпускал смелые комментарии, вообще был довольно дерзок, прямо на грани. Я тогда подумала: «Он, наверное, долго жил где-нибудь в Лондоне или Берлине».

– Ты про открытость?

– Да, точно, ты был открыт… Хотя не сказать, что это для меня непривычно. В этом было что-то еще… Вот, поймала! Мне не надо было выискивать, в чем ты хорош, чтобы тобой очароваться. Ты просто был там, очень осязаемо был. Двигался навстречу, создавал диалог наравне со мной, и, главное – тебя не хотелось достраивать. Тебя было достаточно, и то, каким ты был, меня удивляло и привлекало.

Надежен ли Леша, я узнала нескоро.

– Странно, что он не звонит тебе, – волновались подруги. – Пообщались душевно, телефончик взял, на прощанье приобнял. По всем признакам ты ему понравилась.

– Да кто его знает, в чем дело, – остужала их я. – Разгадывать желания нет. Да и не уверена, что я готова к продолжению.

Я только что просолилась на Мертвом море, крутанула парудневный роман с черноглазым остроумным пареньком, исколесила с коллегой Тель-Авив, накупила ярких браслетов-сережек-подарков для любимой себя, и то, что Леша не звонил, меня волновало мало. Хотелось наслаждаться свободой, жить всей собой. Без компромиссов, ожиданий встреч и осточертевших переживаний, как он и что. Какая разница, как он, если нет привычки начинать день с вопроса «Как я?».

Когда через полгода мы с Лешей увиделись снова и развернули наш вечер в однозначно романтичное русло, примерять его на себя я почему-то не стала. Знаете, как бывает? Встретишь интересного мужчину и давай крутить его так и эдак – словно платье из новой коллекции. Как я буду смотреться в нем у Эйфелевой башни? А если надеть мои шоколадные босоножки мери джейн, перехватить талию молочным – в цвет узора – ремешком, разбавить каштановые кудри длинными жемчужными серьгами, а через плечо перекинуть прямоугольную сумочку? Хм… ну а помимо Парижа я где-то еще смогу его выгуливать?

– Нам классно вместе. Не более, – остановила я подначивающую меня размечтаться подругу.

Второе, третье, четвертое свидание… Я настойчиво продолжала проживать каждую встречу как единственную.

– Мне хорошо с ним, но, представляете, меня это никуда не подталкивает. Даже притормаживает. Будто полученный при контакте с Лешей сигнал долго путешествует по проводу моей души прежде, чем достичь меня… а добравшись, неспешно перекатывается и мурлычет внутри. В детстве я подолгу смотрела, как меняется узор в калейдоскопе, стоит его чуть повернуть. Вот сейчас так, – поделилась я на очередной сессии с психологом.

– Какой красивый образ!

Я кивнула:

– Только вчера Леша вдруг позвал меня в театр, а я напряглась: «Зачем все портить?» Хотя что можно испортить театром?

– Похоже, вам все еще важно быть начеку.

– Похоже, – приуныла я.

Длинный усик черных настенных часов прошаркал три и три четверти круга, прежде чем мой собеседник снова обратился ко мне:

– Так говорите, вам нравится неспешность?

– Нравится, – я подняла брови, посмотрела в добро-серые глаза психолога и услышала:

– Тогда зачем спешить? Дайте себе время, Катя.

Вскоре Леша подкинул мне новых вопросов для исследования:

– Такое единение как с тобой у меня впервые! Третий день хочу предложить тебе посмотреть вместе фильм – чью-нибудь биографию или что-то историческое, но все не наговориться.

Я сжала губы, забралась глазами под одеяло и призналась:

– А для меня такие чувства не новы… – и подумала про себя: «И это-то и пугает».

И снова я шла к психологу. Даже не знаю, когда его поддержка была важнее – когда я силилась уйти от Андрея или теперь, когда так хотела уберечь себя от новой боли:

– Я боюсь, что Леша своей очарованностью нашими отношениями убедит в этом и меня. Но я-то знаю: ощущение исключительного родства душ не гарантирует ничего.

С каждым из мужей мы начинали с этого сладостного чувства. С Сережей болтали без передышки, как будто долгие годы скитались инопланетянами и наконец встретили кого-то, кто говорит на твоем языке. А спустя годы молча давились бесполезно безупречными тальятелле «Рыбы» за столиком с лучшим видом на город. Я отлучилась помыть руки, дважды заглянула к сыну в игровую, озябла, ушла в гардеробную искать палантин и наконец услышала Сережино:

– Счет, пожалуйста!

С Андреем мы могли среди ночи сорваться загород:

– Спишь?

– А чего?

– Погнали в Павловск?

– Сейчас? – не то, что поворачивалась, а кувыркалась через бок к нему я.

– Ага. Я сварю тебе кофе с медом и кардамоном. Возьму плед, посидим в обнимку.

Я спешно собиралась – неважно, что завтра к 9 на работу. А запах шеи Андрея казался мне столь родным, что я и представить не могла, что однажды стану вдыхать кого-то с той же силой. Но вот же, я уже начала придыхиваться к Леше…

– А вы хотите гарантий? – прервал мои размышления психолог.

– Хотелось бы, конечно, – еще не до конца вернувшись из своего путешествия в прошлое, пробормотала я.

– И что же вам может их дать?

– Трудно сказать. Я могу только опираться на свои ощущения рядом с ним.

– И как они?

– Хорошо, – окончательно обнаружив себя в кабинете, прозвенела я, – мне нравится, – я просканировала свои ощущения с головы до ног и отметила мурчание, разливающееся лучиками из центра груди по всему телу. – Вообще-то я хотела бы дать нам шанс.

Прошло 5 лет. Я пишу эту главу, глядя, как в пруд дождевой воды окунает свои лопасти французская мельница. Я – на литературном ретрите в предместье Лиможа. Нас 12 писателей. Мы встретились впервые, но обнимаемся, словно вместе таскали клубнику с соседского огорода. Тут есть все: залитые изумрудом луга, утренние растяжки с шаманом, литературные чтения и раскачивающие писательство игры, еда, которой позавидовал бы французский президент… Нет только Леши. Как же я соскучилась! Пишу о нас, и через книгу телепортируюсь к мужу.

Работаю я обычно дома, и в 21.00 начинаю прислушиваться к домофону. Слышу «дон!», откладываю свои дела и иду встречать Лешу:

– Привет, милый!

Муж, не снимая рюкзака, прижимает меня к себе. Я вбираю запах его горячей шеи всем нутром и зарываюсь носом в укромную лагуну его уха. Там, в этой уютной глубине я дома. И в отличие от прежних отношений, спустя 5 лет наш с Лешей ритуал не только не исчез, но стал еще слаще. А накопленное за день мы, как прежде, несем друг другу. Делимся, конечно, с друзьями, коллегами, психологами, родными, но самые сладкие разговоры – наши.

Иногда я с порога обрушиваюсь на него своими:

– Я сегодня просто обалдела! Представляешь…

Осекаюсь, видя его собирающие по бокам лучики, но борющиеся с усталостью, глаза:

– Прости, что так сразу. Чаю будешь?

Дожидаюсь его выдоха и выпаливаю то, что больше никому. В такие дни, бывает, нам двоим не хватает места, и на следующий день Леша посылает мне нетерпеливые кругляши в телегу:

– Как ты зайка? Думаю о тебе. Меня позвали расписать общежитие в Калининграде. Едем?

И я начинаю продумывать нашу поездку: где мы остановимся, что важно посмотреть, нужно ли скорректировать мой график консультаций и что взять с собой.

Так почему же наш с Лешей сценарий развернулся не так, как прежде? Если дело не в изначальном ощущении родства душ, то в чем?