Тени времени

Глава 1.

Из туманного вихря, что клубился вокруг них, материализовались две фигуры – Мираи и маленькая девочка Такока. За ними, словно призрак, исчез портал, который минуту назад служил портативной машиной времени.

Женщина, одетая в простое белое кимоно, быстро отключила свой сотовый телефон, с помощью которого они перенеслись в будущее. С неуловимой грустью она наблюдала за тем, как вместо портала осталась только стена.

К Мираи, виляя своим пушистым хвостом, подбежал ее верный спутник – пес по кличке Кин.

– Здравствуй, мой милый мальчик! – воскликнула Мираи, с радостью заключая любимца в объятия.

Навстречу Кину вышла девочка.

– Такока, познакомься, – восторженно произнесла Мираи, – это Кин, мой верный друг.

Девочка, нежно коснувшись золотистой шерсти золотистого ретривера, указала:

– Какой же он красивый!

Кин, ничуть не смущаясь, лег на спину и позволил Такоке с улыбкой гладить его мягкий животик. Собака довольно помахивала хвостом, наслаждаясь лаской.

Мираи, наблюдая за их трогательным общением, не могла сдержать улыбку.

– Он такой милый и игривый, – сказала Такока.

– Да, Кин любит играть и общаться с людьми, – ответила Мираи. – Он всегда рядом со мной и поддерживает в трудную минуту.

– Кин, ты мой лучший друг! – воскликнула Мираи, потрепав пса по голове.

Тот в ответ громко гавкнул и радостно закружил вокруг своей хозяйки.

– Мама, где мы? – взволнованно произнесла Такока, пытаясь подавить очередной приступ кашля. Ее маленькая грудь быстро вздымалась, а заблестевшие от слез глаза беспокойно смотрели на мать.

Мираи, не замечая детской тревоги, погрузилась в собственные мысли. Прошло уже так много месяцев с тех пор, как она была здесь… Как же она соскучилась по своему времени, по привычным запахам, по тишине, которой так не хватало в шумном будущем.

– Мама, что с тобой? – потянула ее за кимоно Такока, ее крошечные пальчики вцепились в ткань с детской настойчивостью. – Скажи же что-нибудь!

Мираи опустила голову, не в силах унять нарастающее чувство тревоги.

– Мы в будущем, – произнесла она, слова звучали загадочно, словно зашифрованное послание.

Такока с изумлением оглядела их окружение. Ее взор задержался на непонятных ей предметах, ярких голубоватых огоньках, висящих в воздухе. Незнакомые звуки и запах, от которого сжималось сердце, проникли в ее нежную душу.

– И я не твоя мама, – не ожидая ответа, произнесла женщина.

Такока, замерла, еще крепче схватившись за кимоно. Ее большие карие глаза удивленно уставились на женщину.

– Рени, – позвала Мираи, ее голос дрожал, – Рени, – повторила она в надежде, но только эхо отвечало ей в пустоте.

“Что происходит? Где мой виртуальный помощник?” – беспокойство сжимало ее сердце.

Мираи поспешила к голубоватому приемнику, который висел в воздухе, и попыталась перезагрузить систему, но ничего не произошло.

Такока внимательно наблюдала за ней, с переживанием и любопытством. Ей было непонятно, почему они оказались в будущем, и почему ее мама сказала, что она не ее мама. А если не ее мама, то кто же эта женщина и почему она так похожа на ее маму? В детской голове Такоки путались мысли и вопросы.

Мираи упорно крутила и перезапускала систему, пока, наконец, голографический приемник не заработал вновь.

– Рени, – с надеждой позвала она, ее голос дрожал. – Рени, ты здесь?

В приемнике что-то замигало, заискрилось, и с глюками появилось изображение искусственного интеллекта.

– Рени! – радостно воскликнула Мираи.

Такока удивленно открыла глаза еще шире и от изумления села на диван, который стоял рядом.

– Что это? – произнесла девочка, ее голос звучал испуганно.

– Привет, – поздоровался виртуальный помощник, его голос звучал неестественно, словно механический. – Я Рени.

– А почему ты такой странный? Сияешь, как звездочка? – удивилась девочка, осматривая его, обходя вокруг, – и через тебя все видно?

– Я искусственный интеллект, или сокращенно ИИ, – ответил Рени, – а призрачный потому, что я голограмма.

– Галла, что? – удивилась девочка, – это типа приведения?

– Нет, это технология, приведений не существует, а я существую, – и виртуальный помощник попытался дотронуться до девочки, но ее пронзил легкий электрический ток, ребенок отпрыгнул.

– Ай, больно, – вскрикнула она, потирая руку, которую ударило током, и отошла подальше от этого странного существа.

– Прости, – виновато произнес Рени и опустил голову.

Мираи, не обращая внимания на происходящее, обняла девочку и прижала ее к себе.

– Не бойся, – успокаивающе проговорила она, – это всего лишь искусственный интеллект, он не может причинить нам вреда.

Такока с недоверием посмотрела на голографического помощника, но постепенно ее страх начал рассеиваться.

– А вот то, что ты бьешься током, не есть хорошо, – ответила Мираи, – значит, где-то у тебя замыкание.

– Не удивительно, – вздохнул искусственный интеллект, – тут такое было.

– А кстати, где Како? – осматривая свою квартиру, произнесла Мираи.

– Она отправилась назад в свое время, – ответил виртуальный помощник.

– Как, в свое время? – испуганно произнесла женщина.

– Ее отправил туда Такуми, – ответил искусственный интеллект.

– Это ее дочь, – указав на Такоку, что с интересом все рассматривала, произнесла Мираи.

– Мама была здесь? – удивленно произнесла девочка.

– Да, – женщина кивнула.

– Значит, ты правда не моя мама? – внимательно ее рассматривая, сказала Такока.

– Да, – Мираи снова кивнула.

– Но кто тогда ты? – удивилась девочка, – и по чему вы так похожи? – не понимала она.

– Меня зовут Мираи, – представилась она, – я праправнучка твоей мамы Како и возможно и твоя праправнучка.

– Но ты такая большая, как ты можешь быть моей правнучкой? – удивилась девочка.

– А все потому, что я из 25 века и сейчас мы находимся в моем мире, мы в будущем, – улыбнулась женщина.

– Вот смотри, – произнесла женщина, показывая на диван, на котором сидела девочка, – сейчас он зеленый, а какой цвет тебе нравится больше?

– Оранжевый, люблю апельсины, – воскликнула Такока.

– Диван, оранжевый, – громко произнесла Мираи, и в одно мгновение диван поменял свой цвет.

– Это волшебство, – воскликнула, хлопая в ладоши девочка, – ты фея.

– Нет, – усмехнулась женщина, – это технология и мы в будущем.

Девочка снова сильно закашляла.

– Рени, нам нужно срочно в больницу, я потом доставлю ее, ее маме, а сейчас мне нужно ее вылечить, – взволнованно сказала Мираи.

Виртуальный помощник внимательно просканировал тело девочки своим лазером.

– Судя по моим результатам, у нее испанка, – сказал искусственный интеллект.

– Да, – кивнула женщина, – сейчас там эпидемия испанки, как лечить ее они не знают, а наши врачи уже давно умеют и знают эту болезнь, мне пришлось забрать ее в будущее, чтобы вылечить ее.

– Вам нужно в больницу, – сказал искусственный интеллект, – я не смогу ее вылечить лазером, нужен комплексный прием.

Вызывай такси, полетим до больницы, – сказала Мираи.

– Я бы рад вызвать, но не могу, – ответил Рени.

– Почему? – не поняла Мираи.

– У нас война, – сказал он.

– Как война? – не понимающе воскликнула женщина, – кто с кем?

Рени открыл голографическую карту и показал женщине:

Синтетические животные взбунтовались, – ответил искусственный интеллект, – были энергетические удары, что устроили полудраконы Тэнно.

– Вот почему ты глючишь, – догадалась Мираи.

– Да, – кивнул виртуальный помощник.

– Значит, здесь оставаться не безопасно, – сказала женщина.

Она позвала ребенка. Такока подошла. Она не боялась, она знала, что это не мама, а похожая на нее женщина, но страха не было, она доверяла этой необычной тете из будущего.

– Мы отправимся в еще одно место, – сказала Мираи, включая машину времени.

Все загудело и закрутилось.

– Куда вы? – просил Рени.

– На 200 лет назад, туда, когда…., – набирая цифру два, она не успела договорить, яркая вспышка ослепила ее, а громкий удар оглушил, все зашаталось, а голограмма Рени исчезла, из последних сил, в полутьме Мираи набрала остальные цифры на угад, взяла за руку Такоку, схватила за поводок Кина, чтобы не оставлять его там где идут боевые действия и они пригнулись в открывшейся портал.

Портал закрылся за ними, и они оказались в другом месте и времени.

Мираи не знала, в каком веке они окажутся, но точно понимала, что год будет начинаться на 2 и это точно будет не средневековье и не древние времена.

Они очутились в городском парке. Все было ярко, зелено, тихо и спокойно.

– Смотри, ма….Мираи, какая красота, – восхищенно произнесла девочка, кружась на тропинке.

В парке тихим утром Кин резвился, радостно гоняясь за птицами, которые мирно сидели на тротуаре. Его лапы отстукивали бодрый ритм по каменным плитам, а глаза искрились игривым азартом. Птицы, взмывая в небо, создавали мелодичную трель, а затем плавно опускались обратно, едва уклоняясь от натиска пса. Так десятки раз неутомимый пес и его пернатые спутники устраивали веселый балет, наполняя парк звуками смеха и ликования.

– Надо узнать, в каком мы сейчас времени и смогут ли тебе здесь помочь, – произнесла женщина, и обе поспешили вперед, собака побежала за ними, оставив птиц позади.

Они вышли из парка и оказались на широком тротуаре. По улице, за парком, ездили автомобили, а по тротуарам спешили люди.

Они пошли по асфальтированной дороге парка. Мираи посмотрела наверх, летающих машин не было, значит, они раньше, чем 23 век, когда появились данные автомобили.

Женщина услышала шум машин. Значит, они в то время, когда автомобили ездили по дороге. И тут она увидела людей в масках. Сердце ее замерло, она поняла, в какое время они попали и какой на дворе год. 2020. Год пандемии коронавируса. Благо у нее была от него прививка, в ее веке от него акцентировали, то есть не совсем в ее веке, а когда она была еще совсем маленькая, более 200 лет назад, а после этого люди поняли, как бороться со смертью, и все стали бессмертными и новых людей больше не рождалось. А вот у Такоки такого иммунитета, как у нее, к этой болезни не было, да и тем более организм ее сейчас был ослаблен, из-за испанки или как еще его назвали в Японии 1918 года, Сумо-гриппа или Сумо кадзэ, ведь именно на чемпионате по Сумо данный вирус гриппа и был обнаружен и первым заразил сумоистов.

И как будто в подтверждение ее слов, девочка сильно закашляла.

Люди, что шли в масках, обернулись и посмотрели на ребенка.

Одна женщина прошептала, поправляя свою марлевую повязку на лице:

– Она больна, – и быстрее поспешила вперед, держа свою маску, чтобы та не упала, не дай бог с ее носа.

– У нее коронавирус, – закричал другой мужчина и поспешил вслед за женщиной.

Такока заплакала. Ей было очень обидно, что от нее во так убегают и шарахаются.

Мираи подошла и обняла девочку, ей была не страшна не испанка, которой на самом деле болел ребенок, не коронавирус, с которой горожане ее спутали и от того и от этого у женщины был иммунитет.

– Не плачь, – успокаивала Мираи, – мы скоро дойдем до больницы, и тебе помогут.

Девочка кивнула и вытерла слезы.

– Где ваши маски? – неожиданно услышали Мираи и Такока.

Они обернулись и увидели, что к ним, быстрым шагом, приближается группа полицейских в белоснежных марлевых масках.

– Покажите ваши пропуски, – сказал один из полицейских и Мираи с Такокой поняли, что он здесь главный.

– У вас нет ни маски, ни пропусков, – по виду своих собеседниц догадался мужчина.

– Позвоните в скорую, пусть пришлют бригаду, – сказал он, обращаясь к другому сотруднику, который быстро поспешил исполнять приказ.

Полицейские окружили Мираи и Такоку. Женщина не боялась, она знала, что они не причинят им вреда. А вот девочка испугалась и спряталась за спину своей спутницы.

– Не бойтесь, – успокоила ее Мираи. – Все будет хорошо.

Прошло несколько мучительных минут, которые тянулись вечностью. Наконец, вдали послышался характерный вой сирены. Из-за поворота выскочила машина скорой помощи – яркая, красная, будто пламя, с огромными круглыми колесами, что заставляли ее катиться по асфальту, словно надутый воздушный шар. Ее мощный силуэт мгновенно приковывал к себе внимание. На бортах, крыше и капоте красовались символы медицинской службы – белый крест на зеленом фоне – знак надежды и помощи. На крыше, словно сигнальные ракеты, мигали синие, красные и белые проблесковые маячки, предупреждая всех о приближении экстренного транспортного средства. Вместе с ними включалась и звуковая сигнализация – протяжный, завывающий вой, который прорезал тишину и заставил всех вокруг замереть в ожидании.

Большие окна в кабине водителя и меньшие по бокам в задней части, где размещались медицинские помещения, напоминали глаза огромного, спешащего на помощь, зверя. В машине были две передние двери для водителя и фельдшера, боковая дверь для быстрого доступа в медицинский отсек и задние двери для загрузки пациентов на носилках. Двери сзади, с характерным лязгом, распахнулись, раскрывая внутренности машины. Они были оснащены выдвижными подъемниками, которые облегчали загрузку пациентов на носилках.

Из машины выскочила бригада врачей в инфекционных костюмах. Их с головы до ног окутывали желтые комбинезоны, на лицах – белые респираторы и очки, создавая впечатление, будто они пришли не из больницы, а из фантастического фильма о борьбе с невидимым врагом. В их движениях чувствовалась четкость и слаженность, каждый знал свою роль в этой непростой операции.

– Вы поедите с нами, – произнес один из врачей, его голос едва слышно пробивался сквозь пластиковый респиратор.

– А как же Кин? – Мираи, не в силах сдержать тревогу, указала на пса.

Он побудет в приюте, пока вы не выздоровеет и не сможете его забрать, – ответил полицейский, державший пса на поводке.

Мираи вздохнула. Сейчас было не время для сантиментов, главное – спасти Такоку. Она посмотрела на маленькую девочку, которая, невзирая на усталость и боль, упрямо держалась за ее руку. Мираи взяла Такоку за руку, и вместе они сели в машину скорой помощи.

– Надеемся, врачи 21 века смогут помочь ей, – прошептала Мираи, вглядываясь в затуманенное окно, оставляя позади дому, где все казалось таким знакомым и уютным. Сейчас все надеялись на чудо, на то, что медицина 21 века сможет победить испанский грипп, и девочка снова сможет улыбаться, играть в любимые игры и просто жить.

Двери скорой помощи захлопнулись, отсекая Мираи и Такоку от шума улицы. Внутри царила стерильная тишина, прерываемая только легким шумом вентиляции. В машине, как в миниатюрной операционной, было все необходимое для оказания неотложной медицинской помощи.

В кабине скорой помощи были установлены два кресла для персонала. Один из врачей, высокий и крепкий, с изумрудными глазами, уже расположился в одном из них, быстро проверяя свое оборудование. Второй врач, девушка с короткими черными волосами, проверяла мониторы, прикрепленные к спинке кресла, и покачивала головой.

– У нее высокая температура, – заметила она, взглянув на Такоку, которая, укутанная в одеяло, лежала на носилках. – И слабый пульс.

Хорошо, мы должны ее стабилизировать по пути в больницу, – произнес высокий врач, застегивая костюмы для осмотра пациента. – Нам нужна капельница, и кислород.

В центре кабины стоял металлический стол, покрытый пластиком, на нем лежал набор инструментов, стерильные перчатки, медицинские маски и другие необходимые вещи. На стенах и потолке были установлены держатели для кислородных баллонов, капельниц и другого оборудования, необходимого для оказания неотложной медицинской помощи. В кабине были также установлены мониторы для отслеживания показателей пациента, дефибриллятор, аппарат для искусственной вентиляции легких и другое медицинское оборудование.

– Ты как? – Мираи наклонилась к Такоке, проверяя ее лоб. Девочка слабо улыбнулась.

– Я немного лучше, – прошептала она, едва слышно.

– Все будет хорошо, – успокоила ее Мираи, сжимая ее руку. – Врачи тебя вылечат.

– Я не хочу умирать, – прошептала Такока, ее голос дрожал.

– Ты не умрешь, – Мираи посмотрела на врачей, которые спешили оказать помощь девочке. – Ты будешь жить.

Она молила просьбу на небеса, чтобы ее слова сбылись, чтобы Такока выздоровела и снова смогла бегать и играть с ее любимым псом.

– Я забочусь о тебе, – прошептала Мираи, целуя Такоку в лоб. – Я всегда буду с тобой.

Ее слова звучали как клятва, как обещание, которое она дала себе и девочке, пока машина неслись вперед, оставляя за собой лишь пыль дороги и надежду на чудо.

Такока, несмотря на слабость, с присущей детям любопытством, начала осматриваться. Ее взгляд скользил по блестящим металлическим поверхностям оборудования, по ярким ярлыкам на шкафах, по хромированным трубкам, соединяющим приборы.

– Что это? – спросила она, указав на круглый прибор с мигающими цифрами.

– Это монитор, – ответила Мираи, гладя ее по волосам. – Он следит за твоим сердцем и дыханием.

Такока кивнула, еще не понимая всю серьезность ситуации. Но в следующую секунду ее лицо покрылось бледностью, глаза забегали, и она резко закашлялась, хвата ртом воздух.

– Помогите, – испуганно закричала Мираи, вглядываясь в перепуганные глаза девочки. – Ей плохо!

К ним мгновенно поспешили врачи. Высокий врач с изумрудными глазами спокойно и грамотно указал девушке с черными волосами на ножки носилок, что располагались в карете скорой помощи.

– Быстро! – приказал он, и девушки плавно положили Такоку на носилки.

– Снимите с нее одежду, – потребовал врач, и затем быстро надел на девочку кислородную маску.

Мираи в испуге наблюдала за действиями врачей. Она не понимала, что происходит, но чуствовала, что ситуация становится серьезной. Ей было страшно.

– Что с ней? – спросила она, вглядываясь в лицо девочки, которую она знала с детства.

Глава 2.

– У нее острая дыхательная недостаточность, – ответил врач, прикрепляя маску к кислородному баллону. – Мы едем в больницу, но ей нужно кислород.

– А она выздоровеет? – спросила Мираи, ее голос дрожал.

– Мы сделаем все возможное, – успокоил ее врач. – Но сейчас важно быстро доставить ее в больницу.

Он кивнул водителю, который включил сирену. Машина скорой помощи с ревом рванулась вперед, оставляя позади пустынные улицы города. Они мчались в больницу, в отделение, где располагался карантин для больных COVID-19.

Мираи в ужасе наблюдала за девочкой. Ее лицо было бледным, дыхание частым и прерывистым. Ей было страшно за Такоку. Она молила просьбу на небеса, чтобы девочка выздоровела, чтобы она смогла снова улыбаться, бегать и играть.

Но сейчас она могла лишь держать ее за руку, надеясь, что современная медицина сможет помочь ее подруге и справиться с этой невидимой угрозой, что опутала весь мир.

Время тянулось бесконечно долго. Словно в замедленной съемке проплывали мимо дома, деревья, автомобили, спешащие пешеходы. Внутри скорой помощи царила напряженная тишина, прерываемая только шумом сирены и глухим стуком колес по асфальту.

Мираи, сжатая в кресле рядом с носилками, неотрывно смотрела на Такоку. Девочка лежала неподвижно, ее лицо было бледным, но на нем уже не было той паники, что она видела несколько минут назад. Кислородная маска плотно прилегала к ее лицу, мягко окружая носовой мостик и подбородок. Мириа с тревогой наблюдала за ее грудной клеткой, которая ритмично поднималась и опускалась, создавая нежный шум дыхания.

– Такока, – прошептала она, взяв девочку за руку. – Ты как?

Девочка не ответила, ее глаза были закрыты, но она слабо сжала руку Мираи.

– Не переживай, все будет хорошо, – ласково прошептала Мираи, пыталась вложить в свои слова всю свою надежду и уверенность. – Врачи тебе помогут.

Ей хотелось сказать еще что-нибудь успокаивающее, но слова застревали в горле. Она не знала, что чувствует Такока, какие мысли мучают ее в этот момент. Но Мираи могла только держать ее за руку, сжимать ее крепче, показывая своей маленькой подруге, что она не одна, что рядом с ней есть кто-то, кто ее не оставит.

Они еще долго ехали. Время словно растянулось, превращаясь в бесконечную полосу асфальта, по которой они неслась в неизвестность. Мираи вглядывалась в проносящиеся мимо пейзажи, пыталась отвлечься от мучительных мыслей, но все ее внимание было сосредоточено на Такоке. Она молила просьбу на небеса, чтобы девочка выздоровела, чтобы они снова смогли вместе гулять по парку, играть с Кин, чтобы в жизни Такоки снова засиял свет радости и детского смеха.

Но сейчас ей оставалось лишь молиться и держать ее за руку, пока машина неслись вперед, в больницу, где их ждала неизвестность, но и надежда на чудо.

Наконец, в дали замелькали яркие огни больницы. Машина скорой помощи с ревом сирены подъехала к железным воротам, ограждавшим территорию больничного комплекса. Дежурный, увидев близкую машину, быстро поднял полосатый шлагбаум, и автомобиль по асфальтированной дороге заехал на территорию больницы.

– Реанимация, – произнес водитель, не убавляя скорость.

Машина проехала мимо рядов парковочных мест, мимо зеленых газонов и скромных клумб с цветами, уже поблекшими от холодной осенней погоды. В конце дороги показался пандус, ведущий в здание реанимации. Водитель плавно направил машину на пандус и медленно поднял ее на верхний уровень.

– Остановитесь здесь, – потребовал врач с изумрудными глазами.

Машина остановилась, и врачи быстро распахнули двери скорой помощи. Врач с черными волосами плавно выкатил каталки с Такокой из машины, а врач с изумрудными глазами быстро отправил носилки в отделение для коронавирусных больных.

– Мы ее забираем, – произнес он и, подняв Такоку на носилках, поспешил в здание.

Мираи не медля последовала за ним. Она уже не слышала воя сирены, но ее сердце все еще стучало в груди от волнения. Она оглядела здание больницы. Это было двухэтажное здание с несколькими входами, сделанное из кирпича. Оно выглядело старым, но зато крепким, словно форт, готовый встретить любую атаку болезни.

– Не переживайте, – успокоил ее врач, заметив ее взгляд. – Мы сделаем все возможное.

Он провел ее мимо входа в отделение, где уже не было такой оживленной движухи, как в основном здании больницы. Здесь все было более спокойно, даже цветы на стенках казались более тусклыми.

Мираи, словно в тумане, прошла через большие двойные двери, сделанные из белого пластика. Они были с глухим звуком, как двери в холодильник, и от них веяло холодом и стерильностью. Минуту назад через эти двери на каталке увезли Такоку.

Она оказалась в приемном отделении. Это было большое светлое помещение, наполненное шумом и движением. По коридорам спешили медсестры, врачи общались с пациентами, звонили телефоны. Мираи остановилась в стороне, словно оказавшись в центре вихря, из которого она не могла вырваться.

– Извините, – обратилась она к медсестре, которая проходила мимо, держа в руках папку с документами. – Я с девочкой, Такокой.

– А, да, – медсестра кивнула, оглядывая Мираи с некоторой тревогой. – Она в зоне триажа.

Мираи последовала за медсестрой, проходя мимо рядов кресел, где сидели пациенты, ожидая своей очереди. В конце коридора она увидела зону триажа. Это было отделенное от остального помещения пространство, оснащенное несколькими каталками и столиком для медицинских инструментов. На одной из каталок лежала Такока.

– Она уже прошла первичный осмотр, – ответила медсестра, заметив в глазах Мираи панику. – Врач скорой сказал, что у нее COVID-19.

Женщина хотела сказать, что у ребенка не короновирус, а испанка, но посчитала, что лучше об этом сказать на прямую доктору, а не медсестре.

Мираи сжала кулаки, ее сердце забилось быстрее. Она вспомнила про пандемию, которая уже два года терзала мир. Она знала, что вирус опасен, что он может привести к тяжелым последствиям.

– А что теперь? – спросила она, не веря своим ушам.

– Сейчас ее отвезут в палату для коронавирусных больных, – ответила медсестра. – А вам нужно пройти регистрацию, вам тоже продеться лечь на карантин.

– Но я хочу быть с ней! – возразила Мираи, ее голос дрожал. – Я не могу ее оставить!

– Понимаю, – медсестра сочувственно посмотрела на Мираи. – Но сейчас важно пройти регистрацию, чтобы мы могли ввести вас в базу данных и тогда мы поселим вас в одну палату

– А как долго она будет в больнице? – спросила Мираи, ее глаза наполнились слезами.

– Пока что неизвестно, – ответила медсестра, уже ведя ее к столу с компьютером. – Но вам нужно зарегистрироваться, чтобы мы могли держать вас в курсе ее состояния.

Мираи сделала глубокий вдох и пошла к столу, чувствуя себя усталой и беспомощной. Она знала, что ей нужно быть сильной, что ей нужно держаться, чтобы поддерживать Такоку. Но ей было страшно. Она боялась за свою маленькую прабабушку, боялась, что с ней что-то случится.

Женщина, словно в трансе, подошла к зоне регистрации. Она остановилась перед большим столом, за которым сидела молодая медсестра. За окошком, сделанным из прозрачного пластика, ее лицо было закрыто белой марлевой маской, которая отличалась от теплого оттенка ее кожи, словно фарфоровой куклы, и ярких карих глаз. На голове у нее была натянута белая медицинская шапочка, которая скрывала ее волосы, оставляя видны только ровный пробор и нежные черты лица.

– Здравствуйте, – поздоровалась Мираи, едва сдерживая дрожь в голосе.

Девушка кивнула, но не ответила. Она подняла на Мираи свои карие глаза, которые казались еще ярче на фоне белоснежной кожи и белой марлевой маски. Она не говоря ни слова, подала небольшой бланк, на белом листе формата А4, одетой в перчатку рукой.

Это анкета для регистрации, – произнесла она холодным голосом, который звучал отчужденно и формально. – Заполните ее, пожалуйста.

Мираи взяла бланк дрожащими руками. Ей казалось, что от этой медсестры веет холодом и отчуждением. Она не знала, что ее недружелюбный тон был просто профессиональной привычкой, что она ежедневно имела дело с болью и страданиями людей.

Женщина еще раз взглянув на медсестру, которая не отрывала от нее холодных карих глаз. Она увидела, что на нем были напечатаны данные для заполнения: фамилия, имя, отчество, дата рождения, адрес, телефон и несколько пунктов о состоянии здоровья.

– У меня есть телефон и страховка, – соврала Мираи, вглядываясь в нежные черты лица медсестры. – А что еще нужно?

– Все необходимо заполнить, – ответила медсестра, уже отводя взгляд от Мираи и вернувшись к своим бумагам. – Это стандартная процедура.

Мираи вздохнула, взяла ручку, что стояла в приемном покое на специальной подставке и привязанной к ней пластиковой пружинке, и начала заполнять бланк. Ее рука дрожала, буквы получались неровными. Ей было неловко, некомфортно, но она старалась собраться с силами. Она знала, что от этого зависит ее возможность быть рядом с Такокой.

Мираи начала заполнять анкету, пытаясь не обращать внимания на холодный взгляд медсестры. Она писала неуверенно, чувствуя себя неловко и испуганно. Она была одна, в этом большом холодном здании, среди медицинских работников, которые кажутся ей чужими и недосягаемыми.

Она заполняла анкету медленно, осторожно, словно писала не простые слова, а свои надежды и мольбы. Она хотела, чтобы Такока была здорова, чтобы она выздоровела и снова смогла смеяться.

Но сейчас она могла только надеяться. Надеяться на то, что врачи справятся, на то, что Такока получит нужную помощь. Она могла только держаться и ждать.

Заполнив форму, она передала ее обратно медсестре. Девушка внимательно осмотрела все пункты, еще раз подняв на Мираи свои карие глаза. Она кивнула, и женщина уже была готова покинуть зону регистрации, но тут к ней подошли два врача в желтых инфекционных костюмах, в масках и перчатках, как и врачи скорой помощи.

– Пойдемте, – сказал один из них, его голос едва слышно пробивался сквозь маску. – Мы проведем вас в отделение.

Мираи быстро поднялась с кресла. Она последовала за врачами, ее ноги дрожали от волнения. Она не знала, что ее ждем впереди. Она боялась за Такоку, но она также боялась за себя. Она боялась заразиться.

Мираи, словно в сонном бреду, последовала за врачом по длинному коридору. Он был освещен яркими белыми лампами, которые отбрасывали резкие тени от стен и оборудования, стоящего вдоль коридора. Она видела медицинские тележки, шкафы с лекарствами, приборы с мигающими цифрами, и все это казалось ей инопланетным и непонятным.

– Здесь все стерильно, – произнес врач, заметив, как Мираи оглядывается по сторонам, ее глаза бегают в испуге. – Это необходимо для безопасности пациентов и медперсонала.

Он вел ее дальше, и она в глубине души соглашалась с ним. Она понимала, что сейчас они находятся в зоне особого риска, что здесь царит невидимая угроза.

Они дошли до лифта, где врач нажал кнопку с цифрой “3”. Лифт медленно поднялся на верх, и они оказались на третьем этаже. Здесь коридор был таким же длинным и холодным, как и на первом этаже. Но здесь было еще тише.

На третьем этаже расположены палаты для больных с тяжелым течением болезни, – объяснил врач, заметив вопрос в глазах Мираи. – Именно сюда отправляют пациентов, которым нужна интенсивная терапия.

Он вел ее дальше, по длинному коридору, затем они завернули налево, дошли до лестницы и спустились вниз. Внизу их ждал еще один длинный коридор, и наконец, они дошли до палаты.

Врач вел ее по коридору, мимо огромных стеклянных дверей, за которыми она видела огромное помещение с кроватями, отделенными друг от друга ширмами. В этом отделении была своя атмосфера – холодная, стерильная, словно отделенная от остального мира невидимой стеной.

– Это отделение для короновирусных, – сказал врач, останавливаясь перед дверью, сделанной из прозрачного пластика. – Здесь вы будете находиться на карантине.

На белой пластиковой двери была только одна надпись: “COVID-19”.

– Вот она, – произнес врач, открывая дверь.

Мираи остановилась в проходе, вглядываясь в палату. Она была маленькой, но светлой. На кровати лежала Такока, ее лицо было бледным, глаза закрыты. Рядом с ней стояла медицинская тележка с приборами.

– Вам нужно прочитать о правилах пребывания в отделении, – сказал врач, показав табличку на двери в палату. – Мы вас тоже положим на карантин.

Он уже был готов уйти, но Мираи быстро схватила его за руку.

– У нее не ковид, у нее испанка, – сказала она, ее голос дрожал.

– Испанки уже сто лет как не было, сейчас эпидемия короновируса, – ответил врач, успокаивающе погладив ее по руке. – Ей нужна интенсивная терапия.

– Сделайте, пожалуйста, анализы – попросила Мираи, ее глаза наполнились слезами.

– Мы сделаем все возможное, – ответил врач, и в его глазах Мираи увидела надежду.

– Я буду рядом с ней, – прошептала она, вглядываясь в лицо Такоки. – Я не отступлю.