Психосоматика. Тело говорит. Как научиться слушать свое тело и подобрать ключ к его исцелению

Но если в нужный момент ребенка не поддержали, либо он с раннего детства частично перенял тревогу от матери, тогда после травматичной ситуации его внутренняя опора даст трещину. Эта ситуация навсегда останется в теле, подсознании и поведении.

У ребенка нет психического и физического ресурса пережить это телесное страдание! И никакие «соберись, что ты ноешь, как девчонка» не помогут ему «собраться». Для него это соизмеримо погружению на дно океана без скафандра: ребенок не может пережить эту ситуацию. Ему нужна помощь.

Здесь делаем вывод: мамина тревожность может оказать влияние на ребенка, снизить его устойчивость, повредить внутреннюю опору, т. е. сделать его восприимчивым к стрессу. Поэтому в процессе подготовки к зачатию, в период беременности и особенно после родов маме необходимо управлять своими эмоциями и не допускать того, чтобы внутри нее бушевала тревога. Это ее первый вклад в здоровое будущее ребенка.

Внутреннюю опору можно представить в виде доспеха. В любви, спокойствии, уважении внутри семьи ребенок надевает на себя крепкие доспехи, и все стрелы, которые полетят в него в процессе жизни, будут просто отскакивать. И наоборот, если ребенок растет в стрессовой среде, его доспех повреждается, а все будущие стрелы полетят прямо в мягкое тело.

И опять же, если вы уже стали мамой и допустили ошибки, не спешите себя обвинять. Вы просто не могли по-другому, потому что никто не показал вам, что это возможно. Все хорошо. Вы хорошая мама и хороший человек. Вы достойны любви просто по праву вашего рождения.

Когда-нибудь я посвящу мамам отдельную книгу. Ведь мама, являясь миром и богом для своего малыша, способна исцелять его, исправлять его тело, помогать ему находить свое место и предназначение, она может вложить в руки ребенка волшебную палочку и обучить его заклинанию: «Я любим. Это мой мир. Я могу позволить себе быть собой!»

Итак, момент первого повреждения: давайте вспомним, как это было. Записывайте все обрывки воспоминаний, которые будут приходить на ум. Вместе с ними помечайте, как реагирует тело. Это мозг может заархивировать и забыть памятное событие, а тело помнит все.

Представьте период вашего рождения. Вспомните рассказы близких о том, как прошли роды, как вы приехали домой, как прошел первый месяц. Можно подключить фантазию и мягко плыть по телесным ощущениям. Доверьтесь, тело направит вас.

Вспомните, как вы росли. Можно вообразить первые шаги, первые слова, первые эмоции. Идите в воспоминаниях до момента, когда «хорошо» сменяется на «плохо». Четко осознайте этот переход, остановитесь на этом расплывчатом, едва уловимом воспоминании. Почему здесь, именно внутри него, стало «плохо»?

Опишите это событие. Разрешите телу прожить и отпустить его, оно больше с вами не повторится. Больше никогда не коснется вас. Эта угроза растворилась в прошлом. Теперь проанализируйте телесный отклик. Какие потери понесло тело в момент, когда стало «плохо»? Какую болезнь, симптом или состояние это «плохо» сформировало внутри тела? Не торопитесь.

Процесс познания себя – это всегда знакомство с Внутренним ребенком, Внутренним взрослым и Внутренним родителем. Три субличности, отражающие телесное и эмоциональное состояние в разные периоды получения опыта и необходимые для исцеления.

После первого повреждения болезнь формируется непредсказуемо. Чаще всего это происходит уже во взрослой жизни под воздействием какой-то пустяковой ситуации, некоего триггера, запускающего каскадные процессы пробуждения прошлой травмы. Тело словно получает пощечину и тут же переходит на крик, в острую фазу болезни, в яркие неприятные симптомы, в такую алую боль, не заметить которую невозможно.

Бывает и так, что болезнь развивается почти сразу. Давайте разберем несколько примеров таких заболеваний, характерных именно для детского возраста.

• Острый отит. Воспаление наружного или среднего уха всегда связано со снижением местного иммунитета у ребенка, и, изучая психосоматику, мы с вами всегда задаем вопрос «почему?» Почему у одного малыша никогда не было отитов, хотя он так же часто простужался, как другой малыш, который при этом регулярно страдал отитом? Ответ лежит на поверхности: если вокруг ребенка постоянные крики, ссоры, скандалы и разговоры на повышенных тонах, то происходит локальное снижение местного иммунитета и сразу же присоединяется патогенная флора, возникает воспаление. Функция наружного и среднего уха заключается в проведении звука, а значит, что-то извне, такое сильное и раздражающее, ломает возможность ребенка защищаться. Это крик. Постоянно кричащая мать, со злостью и ненавистью направляющая свою громкость на ребенка или отца, повреждает безопасность среды. Если вокруг тебя постоянно кричат и ты не можешь ничего с этим делать, тело приходит на помощь и пытается «отключить звук». Оно снова становится помощником, выполняет неестественную для него функцию для того, чтобы уберечь малыша от внешней агрессии.

• Аденоидит. Лимфоидная ткань является частью иммунной системы, ее основная функция – это защита. Но не только от бактерий и вирусов, но и от психических угроз, так как тело, эмоции и мысли человека неразделимы. Разрастание аденоидов и их воспаление напрямую связаны с той самой тревожностью, которую мама может передать ребенку. Постоянно наблюдая за мамой, считывая ее эмоции и сигналы, малыш делает простой вывод: «Если моей большой и сильной маме так страшно, то каково же должно быть мне, маленькому и беззащитному? Я должен защищаться!» – и лимфоидная ткань начинает расти. Локализация аденоидов подтверждает правоту этого утверждения, ведь именно воздух является внешней средой этого опасного мира. И его вдыхание, пропускание внутрь себя может принести вред организму. Аденоиды выполняют функцию фильтра как от бактерий, так и от всех других, метафорических, «опасностей» мира, которые так пугают маму малыша.

• Ангина. Воспаление задней стенки глотки и миндалин сопровождается букетом неприятных симптомов: невозможно глотать, говорить, даже спать становится тяжело. В этом случае воспаление, подобно аденоидиту, возникает как защитный механизм, но формируется в чуть более сложной психосоматической реакции: «Я не могу защитить себя при помощи своего голоса». Действительно, кто слушает ребенка? Редкий родитель! Чаще всего детское мнение, и уж тем более сопротивление, подавляется, ребенку буквально затыкают рот и не дают проявить себя. Его внутренний протест и потребность (такая естественная и простая!) защитить себя не исчезают, они и вызывают воспаление. Это очень простая реакция: «Мне больно от того, что я беззащитен». Развивается ангина, тело ребенка уже начинает кричать, чтобы его услышали, распознали истинную боль маленького существа: и душевную, и физическую.

То первое повреждение и все последующие создают «отпечаток» в теле – это своего рода «трещина» во внутренней опоре, которая под воздействием внешних факторов рано или поздно превратится в болезнь. Прежде чем перейти к разбору негативного детского опыта, давайте все-таки чуть подробнее коснемся темы детской тревожности. Как минимум для того, чтобы вынести всем матерям оправдательный приговор.

Тревожная среда: повреждение тела тревогой

Человек рождается в теле, и с момента зачатия, в ту самую секунду, когда папина и мамина клетки объединяются, он становится единым целым. Развитие не делит его только на клетки, только на эмоции и только на мысли. В процессе созревания, формирования телесной оболочки, все прочие процессы происходят естественно и одновременно.

Так и сейчас, будучи взрослыми, мы не можем разделять себя только на симптом, только на плохое настроение и только на тревожную мысль о будущем. Человек – это единое целое, и все внутри него происходит сразу на трех уровнях: сознание, подсознание и тело.

Когда ребенок формируется в организме матери, он не является частью ее тела. Но мама и ее тело становятся частью мира ребенка. Повторим это еще раз, это важно сейчас осознать, прочувствовать и применить. Вы никогда не являлись частью вашей матери. Ребенок с первых минут зачатия и до момента родов живет внутри мамы, но он совершенно отдельное, обособленное существо.

Мама же является местом, в котором растет и обитает ребенок. Мама – это мир для него, и так будет продолжаться до трех лет. Ребенок использует ресурсы матери – ресурсы мира – для того, чтобы расти и развиваться. Он делает это по праву своего рождения и не должен быть благодарен за то, что его решили зачать. Это МИР выбрал ЕГО.

Какие у вас отношения с миром? Вы принимаете его блага, деньги, возможности, уроки? Проведите параллель, не бойтесь ее осознать, анализ даст вам множество ответов, которые ранее были недоступны вашему сознанию.

Ребенок умеет чувствовать, считывать и распознавать то, что происходит внутри мамы, с первых минут жизни, несмотря на то что всецело занят своим увеличением и развитием. Он чувствует изменения мира вокруг и приспосабливается к условиям: снова работает инстинкт самосохранения, снова происходит адаптация, снова разум старается подготовиться к возможным угрозам.

Ребенок чувствует вкусную сладкую конфету, которую съела мама. Чувствует мягкую кровать, на которой она лежит, отдыхает, чувствует, как все ее тело расслабляется. Чувствует и папины пощечины, от которых мама горько плачет, бессонные ночи, страхи, горе и чувство вины. Мама – это целый мир.

Мама не виновата в том, что она плачет, тревожится или боится. Это ее личная боль, личная трагедия и личная история. Но любая любящая мать в момент, когда осознает свое влияние на будущее ребенка, тут же приложит все свои силы для того, чтобы помочь себе изменить внутреннее состояние. Это одна из сильнейших мотиваций в жизни женщины: «Я готова изменить себя для того, чтобы мой ребенок был счастлив».

Мама – это целый мир. Многогранный, неизведанный, разный, но такой родной. Это первая среда, активирующая инстинкт самосохранения.

В жизни беременной женщины могут случаться самые разные ситуации, как правило, поводов для тревог и беспокойств хватает. Но это вовсе не значит, что весь стресс и каждое переживание отразятся на ребенке.

Если у мамы есть поддержка, если у нее крепкая внутренняя опора и после перенесенных переживаний она уделяет осознанное внимание своему восстановлению, такой стресс никак не повлияет на ее состояние. Импульсы уверенности, спокойствия, усвоения прожитого опыта будут переданы ребенку, он будет понимать, что «мир разный, но безопасный для меня». Тело мамы будет говорить с ребенком через внутреннее эмоциональное состояние и частично передавать ему знания, обучать его навыкам выживания, которые пригодятся после рождения.

И другая ситуация, когда стресс повреждает маму, отбирает у нее часть ее существа, нарушает целостность. Возможно, мама, будучи маленькой девочкой, и сама была повреждена, и тогда ее тревога – это попытка защититься от прошлой боли. А может, эта тревога и вовсе передается из поколения в поколения, обучая каждого нового потомка тому, что «мир опасный, бойся, защищайся». В этом случае тело имеет коллективную семейную память, основанную на негативных установках и прошлом страшном опыте. С ним невозможно справиться, пока не появится кто-то новый в родовой цепи, кто сможет стать первым целым звеном: исцелить свой род, справиться с тревогой и создать новое тело с новой памятью и крепкой внутренней опорой.

Таким образом, тревожная среда может формироваться не только после стресса и повреждения матери, но и в результате травмы поколений. В обеих ситуациях ребенок получит сигналы от маминого тела об опасности, и, как только мир начнет ему угрожать, активируется инстинкт самосохранения.

Как правило, эта особенность никак не проявляется во время беременности, но после родов практически сразу дает о себе знать: колики (гиперчувствительность к стрессу мамы и ее адреналину), плохой сон, частые и долгие крики, легкое пробуждение, чувствительность к звукам и т. д. В период подготовки к беременности уже можно корректировать поведение через развитие маминого спокойствия и создание максимально комфортных условий, которые будут укреплять безопасность мира вокруг ребенка.

Если этого не сделать, тревожность будет прогрессировать. Начнут увеличиваться аденоиды, будут повторяться отиты, нарушения пищеварения и самое грозное состояние детства – атопический дерматит. Являясь не заболеванием, а «состоянием раннего возраста», атопия полностью зависит от эмоционального состояния матери, каждым новым шелушением и покраснением отражая состояние «готовности защищаться».

Мир опасный, и красный цвет в этом мире носит маркер опасности: «Не нападай, не поздоровится!» Так же и кожа ребенка начинает защищать его от внешней угрозы. Неважно, что этой угрозы не существует, что она реальна лишь в мыслях и эмоциях мамы: ребенок считывает ее, не замечая несоответствия, являясь частью ее, частью мира.

В процессе сепарации в возрасте семи лет либо атопический дерматит проходит, в случае если ребенок сумел сохранить неповрежденность своей внутренней опоры, когда состояние матери просто перестает влиять на его здоровье. Либо, напротив, формируется трещина, и атопия начинает прогрессировать в нарушения пищеварения, дыхания и т. д. Реакция защиты становится более выраженной и резкой, ведь теперь ребенку предстоит выживать в мире без влияния материнских эмоций. Теперь он сам по себе.

Негативный детский опыт: повреждение тела болью

Иногда негативный опыт наслаивается на тревожное повреждение, и в этом случае симптомы со стороны тела нарастают быстро, проявляются практически сразу и только прогрессируют со временем. В первую очередь это жестокое обращение с ребенком, т. е. систематический крик, удары, затрещины, унижение, обесценивание, ссоры и скандалы в доме, драки между папой и мамой, а также наказания.

Обратите внимание, мы вынесли мамам оправдательный приговор за то поведение, которое они не осознавали. Но с криком будет немного другая история, крик – это сильный повреждающий фактор, бьющий по самым уязвимым местам детского тела и души. И не может быть никаких отговорок и причин, оправдывающих жестокое обращение с детьми.

То, чего взрослый боится по отношению к самому себе, он применяет к своему ребенку. Крик считается абсолютной нормой, затрещины – мерой воспитания, а ругань за двойку – и вовсе обязательной мерой. Вот только крик для ребенка ничем не отличается от физического воздействия, для маленького человека это сильнейшее психоэмоциональное давление и повреждение.

Затрещина – это удар сзади от самого близкого человека. Когда не ожидаешь, когда сжимаешься в ответ на нее или замираешь в ожидании удара. Ваше тело сейчас реагирует. Погладьте себя, согрейте затылок, шею и плечи мягкими касаниями ладоней. Все хорошо, вас никто не ударит. Вы в безопасности.

В будущем перенесший насилие ребенок не сможет дать отпор, каждый раз, когда он готовится к обороне или нападению, шея и затылок начнут покрываться миллионами мурашек или вовсе случится сильный мышечный спазм.

Тело помнит все. Особенно наказания, которые почему-то применяются к ребенку, но не применяются ко взрослым. Почему-то перед малышом никогда не извиняются, считая его третьей ногой, не членом семьи, а приложением к этой семье. В этом состоянии может формироваться множество установок и негативных мыслей, которые будут закладывать четкую программу дальнейшей жизни.

Негативный детский опыт способен подвести ребенка к одному очень страшному выводу: «Лучше бы меня не было» – и это спусковой крючок будущей аутоиммунной патологии. Не у всех, у кого был негативный детский опыт, развивается аутоиммунная патология, но у каждого, у кого есть аутоиммунная патология, был в прошлом негативный детский опыт.

Это прямо противоположная реакция инстинкту самосохранения – уничтожение самого себя. Внутри ребенка разворачивается настоящее поле боя между тревогой и отчаянием, страхами и апатией, желанием жить и желанием умереть. В какой-то момент клетки иммунной системы начинают атаковать собственные ткани и запускают хроническое воспаление.

Одна из реальных историй, которые мне рассказывают пациенты и участники курсов, по-настоящему, по-детски, отражает то, что происходит с ребенком в момент травмы:

«Папа был моим другом. У мамы был Леша, мой брат, а у меня был папа. Он очень меня любил. Мы часто играли, гуляли, он возил меня на круглую карусель, сажал на самую красивую лошадку и ждал меня, пока я каталась.

Когда папа умер, умерла и какая-то часть меня. Мне было восемь, но в тот день детство закончилось. Я была с ним до самого последнего момента. Помню, как сидела на кухне за уроками, на улице было почти темно. Папа подошел ко мне из коридора, встал в дверном проеме и тихо сказал мне: «Тасенька…», а потом упал.

Я сорвалась, помню, как я сорвалась со стула и упала рядом с ним. Мне было так страшно. Казалось, что в этот момент мне нужно что-то сделать, чтобы вернуться обратно во времени. Я помню, как держала его за руку и чувствовала, как эти проклятые минуты отбирают его тепло. Я не плакала.

Я вообще больше никогда не плакала. Мне казалось, что никогда в моей жизни не произойдет ничего более страшного, что было бы достойно моих слез…

Мама и брат пришли, когда было уже совсем темно. Мама закричала. Пыталась оторвать меня от папы, но я вцепилась в него. Потом пришли какие-то люди, и я уже не смогла с ними бороться: мне пришлось отпустить его. Не помню, что было дальше. Следующие несколько лет стерты из моей памяти… Какое-то размытое темное пятно.

Ничего не помню.

Но точно могу сказать, что Тасеньки внутри меня больше не осталось. Следующие воспоминания, они серые, грязные – это школа, потом институт и попытки работать. Это мама, которая стала таким же серым пятном. Это брат, который только после рождения моего первого ребенка стал мне другом.

Наверное, только после рождения дочери в мире снова начали появляться краски. Воспоминания стали более яркими. Потом родилась вторая дочка. А потом мы однажды оказались в том парке с круглой каруселью.

И там была Моя Лошадка…

Пока мои дочки катались, я впервые за все это время заплакала. Хорошо, что рядом со мной был муж, иначе мне стало бы плохо. Казалось, что тело изрыгало из себя всю ту тьму, которую так долго носило в себе.

После этого я начала работу над собой. И это будет долгий процесс, но сейчас я вижу краски. Разные оттенки. Я умею радоваться. Умею плакать. И мне так хочется исцелить ту маленькую Тасеньку внутри себя, которую я однажды потеряла. Я верю, что однажды это получится».

Потеря одного из родителей, физическое или психоэмоциональное насилие, неблагополучная семья, когда родители имеют зависимости или психические заболевания, превращают детство в полосу препятствий. У ребенка есть только два варианта: стать крепче и переписать жизненный сценарий своей семьи либо поддаться и продолжить травму рода.

Как правило, он принимает это решение неосознанно, в раннем возрасте, и использует все возможные методы компенсации и самовосстановления для того, чтобы суметь выбраться из той тьмы, которая его окружает. Иногда на помощь приходят фантазии, иногда чтение, иногда друзья, иногда активное развитие талантов – у всех по-разному.

Но тело плохо переносит боль. Детское тело так чувствительно к ней! Это уже с возрастом мы становимся жестче, грубее и невосприимчивее, но Внутренний ребенок каждый раз вздрагивает от этих ударов. И если память забывает, стирает повторы повреждений, то тело помнит тот самый первый удар, который отобрал у человека часть его целостности.

«Чтобы заполучить мамино внимание и нежность, мне приходилось болеть. Только тогда она гладила меня по голове, а не била. А сейчас я болею, когда мне нужно проявить нежность и заботу к себе. Иначе я не могу остановиться и продолжаю себя бить: надо, надо, надо…»

Обнимите себя сейчас. Если прямо сейчас неуместно, обязательно сделайте это, когда останетесь наедине с собой. Обнимите себя за плечи, успокойте дыхание, закройте глаза. Найдите где-то внутри себя призрак своего Внутреннего ребенка. Скажите себе: «Я у тебя есть. Все будет хорошо. Я буду себя защищать и любить. Я никогда себя не брошу». Немного покачайтесь из стороны в сторону. Затем снова возвращайтесь в привычный ритм и повторите еще раз сегодня перед сном.

Конечно, для ликвидации последствий детского негативного опыта требуется помощь психотерапевта, но простые проявления заботы и прикладные практики помогают управлять своим телом, отпускать боль и восстанавливать себя. Это тоже часть комплексного подхода, где человек является менеджером процесса, применяя различные инструменты для своего соматического и психоэмоционального выздоровления.

Детская боль оставляет шрамы, которые не заживают. Что бы ни происходило потом с человеком, как бы благополучно он ни проживал свою будущую взрослость, эти шрамы напоминают о себе в самые неподходящие моменты. Они, подобно невидимым веревочкам, дергают за крючки, заставляя закрываться от других людей, не говорить про себя, никому не доверять, не поворачиваться спиной, всегда ожидать угрозу или постоянно проявлять эмпатию.

Эмпатия является позитивным помощником только в случае, когда ее развитие идет через эмоциональный интеллект. Но чаще всего способность к эмпатии закладывается в детстве, когда ребенку приходится угадывать едва заметные детали, которые могли защитить его: едва заметный запах алкоголя от отца, морщинка у мамы в углу рта, которая появляется только тогда, когда та была не в духе…

Эмпатия – тот же шрам, способность приспосабливаться к опасности, становиться частью событий и ни в коем случае не выделяться среди них. Такие дети в будущем становятся чувствительными ко всему вокруг, кроме самих себя. Словно книгу на китайском языке, они не могут прочитать свои эмоции, чувства и мысли.

Потому что это неважно. Неважно, что ты там чувствуешь, когда дверь в детскую комнату пытается сломать пьяный отчим. Важно только выжить и остаться целым.

Детский негативный опыт ложится в основу внутренней опоры, невидимой нитью он прошивает ее насквозь, делая хрупкой и уязвимой. Ребенок становится чувствительным к чужому мнению, словам и поступкам. Это все создает стресс, который начинает влиять на его мысли, сущность и в конце наносит финальный удар по здоровью тела.

Почему это важно? Потому что так создается будущее ребенка.