Buch lesen: "День банкира", Seite 4

– А зачем тебе банк тогда? В моем представлении фламенко и скучный кредитный анализ совершенно… не сочетаются.

– Я… честно говоря, даже не задумывалась, – смутилась Валя. – Я же на экономическом факультете учусь… Ну… надо было поступать куда-то, и это было интереснее всего… А чтобы танцевать профессионально, надо, наверное, талант иметь. Я не знаю, как у меня с талантом, если честно.

– А талант к кредитному анализу у тебя есть, – подытожил Марк. Валя лишь пожала плечами.

– Надо попробовать. Вдруг?

– Вдруг, – согласился Марк. – Тогда выходи на работу, как сможешь. У тебя же занятия, наверное?

– Да, но только до конца декабря, потом полгода безделья. То есть, надо будет писать диплом, но по сути это безделье.

– Что ж, тут мы тебе бездельничать не дадим. – Марк развернулся в кресле и встал на ноги – Вале показалось, что внутри него освободилась какая-то пружина. – Когда тебя ждать?

– Да хоть завтра, – выпалила Валя, хотя и знала, что хорошо бы пару месяцев еще поучиться, а уж потом…

– Завтра так завтра. – Марк протянул ей руку и Валя почувствовала легкое пожатие его пальцев. Что-то странное произошло с ней в этот момент: в голове сам собой зазвучал зажигательный танцевальный ритм, а по всему телу прокатилась жаркая волна непонятной тоски, тоски по этому мужчине с глазами цвета стали, со смуглой, как у испанца, кожей, с теплыми и сильными пальцами. Уже покинув здание банка, Валя все еще не могла понять, почему вместо эйфории влюбленности она испытывает горечь потери – заранее, хотя еще ничего не начиналось и вряд ли когда-нибудь начнется?

Именно поэтому, сообразила она еще через пять минут. Потому что ничего не будет. Где он и где я? Десять лет тому назад он заплатил за мой пропуск в мир музыки и ритма, а сейчас дает возможность получить профессию. Уже десять лет тому назад он был взрослым, состоявшимся человеком, а я… до сих пор не могу «найти себя». Ищу, ищу, а найти все не получается. Состоявшимся людям нужны состоявшиеся женщины, а не полные комплексов девчонки, вообразившие, что могут выступать на сцене и сделать карьеру в банке.

Это случилось три месяца назад. Осень началась и закончилась, а Валя не замечала ни дождь, ни слякоть, ни облетающие листья. Марк избавил ее от скучных заданий вроде ксерокса документов и составления архивов, и потихоньку учил азам кредитного анализа. Как он рассказывал! Ни одна из лекций в институте не произвела на Валю такого впечатления, как лаконичные, суховатые повествования Марка.

После дня банкира Валя вышла из банка в ошеломленном настроении. Дело в том, что ближе к шести часам вечера она все-таки попробовала ту самую липецкую настойку. И вроде всего полстаканчика ее было, настойки этой, а эффект!.. Под влиянием настойки Валя – о ужас!! – сначала «тыкнула» Марку, потом снова «завыкала», а он сморщился и попросил ее не «заставлять его чувствовать себя старым» и действительно обращаться «на ты». И тогда она – о кошмар!!! – спросила его, сколько ему лет… Ну если уж ей так интересно было узнать его возраст, могла бы спросить у Алекса! Так нет же, настойка заставила ее чувствовать себя смелой и раскованной и вести себя как… как Мила! Но только Мила мила и изящна, и носит кашемировое пальто, и замшевые сапоги на высоченных каблуках, а Валя если и наденет туфли на шпильках, так будет спотыкаться на каждом шагу, потому что «центр тяжести» у нее не там, где у Милы… И любые попытки жеманно хлопать ресницами и томно понижать тембр голоса выглядят в ее исполнении смешно и жалко.

Самой глупой сказкой на свете Валя считала историю про гадкого утенка. Даже не глупой – жестокой. Такие сказки заставляют миллионы девушек верить, что они со своим «центром тяжести», неумением ходить на каблуках и флиртовать с мужчинами могут в какой-то момент вдруг преобразиться в белых лебедей. И если в басне про Золушку та хотя бы зависела от доброй воли своей крестной феи, то гадкий утенок вроде как родился истинным лебедем, и никто ему не нужен, только время, чтобы раскрыть свою лебяжью сущность. Вот миллионы девушек и ждут, пока вылезет противный клочкастый пух с их крыльев и покажутся на белый свет ослепительные перья…

Валя точно знала, что лебедем ей не стать – стать не та, мрачно каламбурила она сама. Пусть у нее интеллект и «выше среднего», как утверждали мама с бабушкой, но уверенной и красивой она себя чувствует только на танцполе. Стоит умолкнуть музыке, как возвращается гадкий утенок и занимает свое законное место, злорадно гогоча и взмахивая облезлыми крылышками.

Поэтому она умирала от стыда за свое поведение тем вечером, и очень противно было думать о том, как после ее ухода издеваются над ней оставшиеся. Она даже не сомневалась, что они издеваются – она же дала повод, а людям, как известно, только его и дай, повод. И совершенно не утешал ее тот факт, что Марк предложил поймать для нее такси, когда она стала собираться. Предложить-то предложил, а сам ушел неизвестно куда, и пропал с концами. Она ждала-ждала, а потом побрела пешком к метро. Резкий декабрьский ветер безжалостно дул ей в лицо, заставляя глаза слезиться. Валя знала, что в итоге у нее с ресниц потечет тушь и она превратится в карикатуру на панду, но это уже мало ее волновало. Добраться бы домой, и завтра как-нибудь выйти на работу, стараясь не сгорать от жгучего стыда.

Еще до того, как Ермолай затормозил возле нее на своем жутковатом джипе, она вдруг остановилась. Время шло, а она так и стояла на тротуаре, сверля взглядом светофор и не замечая, как тот меняет цвет с зеленого на красный и обратно. То ли снег, то ли дождь усилился, уже через две минуты волосы Вали превратились в прическу невыспавшейся русалки, но она этого даже не почувствовала. Боевая раскраска разъяренной панды тоже больше ее не волновала.

– Надо что-то делать, – вслух произнесла она, сжав кулаки для верности.

Она вдруг отчетливо себе представила, как все могло бы быть с Марком. Не с вялым, апатичным Владом Козельских и не с эгоистом Сашей Барсом, а именно с Марком – уверенным в себе, взрослым мужчиной, который наверняка не стесняется давать волю своим желаниям… Но чтобы это «все» состоялось, надо было что-то делать. С собой, со своими комплексами, со своей неуклюжестью и неуместностью.

– Мне двадцать два года, – как заклинание, проговорила Валя. – Двадцать два. Миле со стразами лет тридцать. Через восемь лет я должна выглядеть не хуже. А через год должна выглядеть прилично.

ГЛАВА 4

Весь день и весь вечер понедельника Валя просидела над документами по клиентам Энского филиала. От голода у нее урчало в желудке, но обедать было уже поздно, буфет давно закрылся, а в магазин сходить она не догадалась. Ося присоединился к ней сразу после окончания рабочего дня, и вот уже два часа они молча изучали бумаги, погрузившись каждый в свои мысли.

– Я не понимаю, что ищет Марк, – вздохнула, наконец, Валя. – Я начала с прибыли: ни у кого никаких заметных скачков ни вниз, ни вверх не было. Убытки зафиксированы только у одной компании, и комментарий клиент дал весьма своеобразный, слушай: «Предприятием была получена прибыль в размере сорока миллионов рублей, однако в том же отчетном периоде предприятием был сделан благотворительный взнос на строительство храма в размере пятидесяти миллионов рублей.» Ну даже не знаю, что и спросить у них: часто ли предполагается делать такие благотворительные взносы?.. Или вот еще гениальный комментарий по поводу убытка: «Убыток объясняется тем, что выручка мала, а затраты производить надо». Ни прибавить, ни убавить…

– Я пока посмотрел их кредитные портфели, – сказал Ося. – Вижу весьма заметный рост, причем у доброй половины компаний.

– И что это значит? – Валя устало потерла веки.

– Ты размазала косметику, – сказал Ося.

– Ну вот… Опять буду похожа на панду. – Валя полезла в сумку за зеркальцем.

– А если ты про портфели спрашивала, то это значит, что многие компании понабрали кучу кредитов за последний год, а фактически даже за полгода. Само по себе это не страшно, если рост кредитного портфеля соответствует росту выручки… – Он внимательно посмотрел на Валю, которая пыталась поправить макияж. – Ты меня слушаешь, эй?

– Ось… – Валя вздохнула еще тяжелее. – Я уже ничего не соображаю. У меня в голове сплошная каша.

– Тогда выбирай: или отправляешься домой и завтра сама продолжаешь разбираться, потому что завтра кредитный комитет и я буду весь день занят, или мы с тобой сейчас идем куда-нибудь, там сидим, отдыхаем и я тебя продолжаю учить кредитному делу.

– А… это… – Валя покраснела изо всех сил. – А твоя жена как на это посмотрит? – Она так отчаянно разглядывала обручальное кольцо на его пальце, что Ося даже рассмеялся.

– Она сегодня сама с подружками встречается. Нормально посмотрит.

И они отправились в восточный ресторан неподалеку от банка. Валя терялась в догадках по поводу Оси с его длинными ресницами, вкрадчивой манерой разговаривать и неожиданной готовностью помогать неопытной стажерке. Не далее как накануне вечером она слышала телефонный разговор Марка с одним из филиалов. В том разговоре прозвучало новое для нее слово «мотивация», которое Марк любил не меньше слова «реальность». Она не взялась бы процитировать поразившую ее фразу дословно, но приблизительно воспроизвела бы ее так: «В этой реальности я должен понимать мотивацию каждого, а если я мотивацию кого-то не понимаю, то этот человек вызывает у меня реальные подозрения». Так вот, мотивация Оси реально ускользала от понимания Вали.

– Объясняю доступно про кредитный портфель и выручку, – произнес Ося, со вкусом вдохнув изрядную порцию кальянного дыма. Валя никогда раньше не курила кальян, и ей было так интересно попробовать, что совсем не хотелось слушать про какую-то там выручку. – Если у клиента бизнес попер, то выручка будет тоже… переть. Так? И если он хронически подсел на кредиты, а так происходит со всеми, кто начинает кредитоваться, то он вынужден будет постоянно брать кредитов все больше и больше. Потому что представь себе: вот ты купила вагон тушенки. Заплатила за него тысячу рублей, из которых восемьсот – это кредит. Ну не было у тебя денег, а тут тушенка халявная подвернулась. И вот ты продала этот вагон за полторы тысячи. То есть теперь ты могла бы купить полтора вагона тушенки на эти деньги, а вредный банкир ходит у тебя по пятам и нудит: верни мои восемьсот рублей… верни мои восемьсот рублей… Ну это я про проценты еще молчу. И что ты будешь делать с оставшимися семьюстами рублями? Правильно, сосать лапу. Поэтому ты разворачиваешься к нудному банкиру, делаешь пальцы веером и говоришь: я, конечно, тебе отдам твои восемьсот рублей завтра утром, но учти, чувак: завтра же вечером ко мне приедет тушенка и я должен за нее заплатить. Поэтому ты к вечеру выдай мне уже новые восемьсот рублей кредита, понял?

– Понял, – автоматически ответила Валя. Ося протянул ей мундштук.

– А потом аппетиты растут, вагонов с тушенкой становится все больше и в один прекрасный день ты говоришь нудному банкиру, что утром отдашь ему восемьсот рублей, а вечером пусть выдаст тебе две тысячи кредита, потому как у тебя растут обороты и увеличивается потребность в заемных ресурсах. Это ты, стало быть, уже выучилась терминологии, поднаторев в махинациях с тушенкой. Ну вот, выручка у тебя прет, и кредитный портфель тоже лезет вверх, как на дрожжах. Это логично. А если ты и первый свой вагон с тушенкой никому продать не можешь, потому что она тухлая оказалась, но при этом нудный банкир почему-то удовлетворил твою растущую потребность в заемных ресурсах, то это уже попахивает…

– Тухлой тушенкой, – договорила за него Валя. В голове у нее приятно зашумело от кальянного дыма.

– Правильно мыслишь, – похвалил Ося. – Так что завтра займись-ка сопоставлением темпов роста выручки и темпов роста кредитного портфеля тех клиентов, о которых я говорил. Я тебе списочек оставлю, чтобы ты на остальных время не тратила.

Как-то так все логично получалось у Оси, так гладко он все объяснял – вот только стоило Вале оказаться один на один с кредитными меморандумами, и картина моментально стала предельно расплывчатой. В списке, составленном Осей, числилось шесть компаний. Полчаса Валя просто грызла карандаш, раздумывая, что она может сделать с этим списком, если не слишком понимает, где кроется подвох. Потом выписала на бумажку проценты роста выручки и кредитов, как велел Ося. Результат оказался интересным: половина компаний за полгода увеличили объемы своего бизнеса почти в пять раз.

– Что же это за бизнес такой? – пробормотала Валя, открывая описание первого клиента. ООО «Либерти-Торг», по данным филиала, занималось торговлей продуктами питания. Собственных магазинов у компании не было, складов тоже. Они просто арендовали три помещения небольшого размера и там продавали всякую всячину. Валя нахмурилась. Вроде за последние полгода Либерти-Торг не расширяло свою деятельность – никаких новых магазинов, увеличения ассортимента, все как всегда. Что же у них так «поперло», выражаясь языком Оси?

Вторая компания, ООО «Инвест-сити-плюс», зарабатывала на жизнь своему хозяину производством пластиковых пакетов из… Тут Валя на всякий случай протерла глаза: из пластиковых же пакетов. Уже на этом этапе анализа клиент показался ей странным. Впрочем, стоило почитать про технологию, прежде чем делать скоропалительные выводы. «Инвест-сити», как выяснилось, действительно собирал старые, отслужившие свое пакеты и перерабатывал их в новые, после чего успешно продавал местным магазинам. В штате компании числилось тридцать человек, которых обеспечивали униформой и соцпакетом. После краткого анализа сотрудник филиала сделал вывод о высочайшей продуктивности новой технологической линии, недавно установленной клиентом на своих производственных площадях. Линия сия и была, собственно, закуплена благодаря внушительных размеров кредиту ОКБ.

Пожав плечами, Валя обратила свое внимание на третью компанию в списке Оси. ЗАО «Маркет фантом» (Валя с трудом подавила желание расхохотаться) производило кирпичи для облицовки фасадов жилых и нежилых зданий. Интересно, если и жилых, и нежилых, то зачем конкретизировать? Напишите просто «зданий», и все тут. Но сотрудников Энска при написании меморандума по «Фантому» явно посетил приступ красноречия, потому что дальше Валя прочла, в частности, что помимо крупнейшего поставщика по итогам полугодия, компании ООО «Партнер», у «Фантома» имеются «иные поставщики, и другие, которых мы не отнесли к прочим». Меморандум вообще изобиловал комментариями – филиал ответственно подошел к анализу клиента. Валя узнала, что в балансе клиента резко выросла сумма по строке «прочие обязательства», потому что ранее эти обязательства отражались неправильно, а в последнем отчетном периоде клиент опомнился и отразил их, стало быть, правильно. То есть до этого клиент вроде как думал, что никому ничего не должен, а потом выяснилось, что все-таки должен, и пришлось это отразить в балансе. Валя покачала головой. Такими темпами я сама могу быть главным бухгалтером такого вот «Фантома», подумала она.

Решив, что Ося, несмотря на наличие кредитного комитета в непосредственной временной близости, все равно пойдет курить, Валя открыла телефонный справочник, чтобы найти его номер. Впустую плутать по коридорам ОКБ и в итоге наткнуться на «презентабельного» Ермолая, который ей скажет, что сам Ося «пошел пописать», Вале не хотелось. Однако, к ее удивлению, в залоговом управлении ни Оси, ни Осипа не числилось.

Пришлось поплутать. И как назло, Валя действительно встретила Ермолая. Но тот, к счастью, разговаривал как раз с Осей.

– А почему ты Ося? – с ходу спросила Валя. – Я тебя не могла найти в справочнике.

– Потому что я ненавижу имя Слава, – сказал Ося. – А зовут меня Ростислав. И когда я был маленький, то «Рося» выговорить не мог, получалось «Ося». Я решил, что это неплохая…

– Кликуха, – подсказал Ермолай.

– А ты, Ермолаюшка, просто завидуешь, – ухмыльнулся Ося. Тот даже не шевельнул бровью.

– Да, меня зовут Ермолай. Красивое русское имя, – сохраняя бесстрастное выражение лица, сказал он. Ося покровительственно похлопал коллегу по плечу.

– Сеанс аутотренинга, – пояснил он Вале. – Регулярно проводится с целью убедить самого себя, что Ермолай – это так сексуально!

– Что, правда Ермолай? – облегченно вздохнула Валя.

– Клянусь богами Даждем и Ярилой!.. Ну или как их там. В общем, ближе к делу: ты чего пришла?

– Хотела поделиться некоторыми наблюдениями. И покурить заодно.

– Эх, ОКБ ты мой, ОКБ! Что ты делаешь с людьми! Была такая хорошая, правильная девочка, а стоило попасть к нам на работу, как сразу курить начала…

– Ты идешь или нет? – уточнила Валя.

– Я вспомнил этих умников из «Инвест-Сити», – кивнул Ося, выслушав рассказ про пакеты. – Они нанимают бомжей, чтобы те копались в мусорных баках и выуживали оттуда использованный целлофан.

– Бомжей?! А как же сотрудники, которых обеспечивают униформой?.. – растерялась Валя.

– Так их действительно обеспечивают. Выдают телогрейки и рукавицы, чтобы зимой могли подольше работать.

– И такая компания получила кредит в сорок миллионов рублей?!

– Ну видишь ли, про бомжей мы узнали только после очередной командировки. До этого филиал нам рассказывал сказки про униформу и супер-технологии. Потом кредит выдали, а Ермолай…Не смейся! Он обижается. Так вот, Ермолаюшка поехал в Энск на проверочку. Ну и увидел эту… продвинутую компанию своими глазами.

– Но теперь, судя по всему, они действительно установили новое оборудование и что-то на нем производят, потому что выручка выросла в пять раз, – сказала Валя задумчиво. Ося тяжело вздохнул.

– Хотел бы я поскорее взглянуть на то, как они там и что установили. Но повода слетать в Энск вне плана нет. А по плану у нас туда командировка только через полгода. Может, твое расследование даст нам зацепку, а? И слетали бы туда вместе.

– Ну что ты, меня никто не отпустит в командировку, – смутилась Валя. – Я же вообще стажер.

– Тьфу ты, правда, забыл. – Ося погасил сигарету и отклеился от перил лестницы, на которых практически висел до этого. – Пойдем, стажер. Кредитный комитет через полчаса. Кстати, может, желаешь поприсутствовать?

– О господи… – Валя посмотрела на него такими квадратными глазами, что Ося почувствовал себя практически извергом.

– А что такого? Я же не выступать тебе предлагаю. Посидишь в уголке, послушаешь. Пойдем!

– Мне надо спросить у Марка… – пробормотала Валя, уже решив, что спрашивать ничего не будет, а Осе скажет, что Марк ее не отпустил. Но упорный Ося увязался за ней следом и сам обратился к Марку за разрешением.

– Хорошая мысль, – к вящему ужасу Вали одобрил тот. – Рановато, наверное, но в любом случае будет полезно.

И Валя поплелась на заседание кредитного комитета. Ей почему-то казалось, что ее приведут в огромную аудиторию, где она увидит закругленные ряды кресел, уходящие куда-то вверх и теряющиеся в тумане под потолком, а члены комитета будут выступать с трибуны и говорить в микрофон. Вместо этого Ося открыл перед ней дверь небольшой переговорной, где кроме длинного полированного стола и двух рядов стульев ничего больше не было. Правда, в углу, на дополнительном столике, притаилось сложное переговорное устройство, позволявшее найти по телефону любого сотрудника, ежели его комментарий понадобится членам комитета для принятия сложного решения по запутанной сделке.

– Куда мне сесть?! – свистящим шепотом спросила Валя, вцепившись в рукав Осиного пиджака.

– Ну, если тебе совсем страшно, можешь залезть под стол, – утешил ее Ося. – Чего ты паникуешь? Говорю же, тебя даже не заметит никто.

В итоге она села рядом с Осей, а по сути – между Осей и Марком, потому что Марк тоже сел рядом с Осей. Трясясь всеми фибрами души, Валя ожидала появления Председателя Кредитного Комитета.

Она знала, что председателем окажется Боря Игнатьев. Когда Алекс неожиданно вновь ворвался в ее жизнь, поводом для визита как раз послужило назначение Бори на высокую должность. Алекс долго злопыхательствовал насчет того, что без протекции своей дражайшей женушки Боря никогда бы!.. Ни за что!..

Вне всяких сомнений, это был он: точеный профиль, копна золотистых волос, резко изогнутые брови и синие глаза. Знакомый голос… «Что такое осень?.. Это небо…» Меньше всего Вале хотелось встретиться с ним взглядом. Алекс ничего не знал, но во время выпускного вечера в школе Валя пережила один из самых ужасных моментов всей своей жизни. В то время как сам Алекс воплощал свою детскую мечту и танцевал-таки с Леночкой Донниковой, Валя отсиживалась в туалете, тщетно пытаясь не зарыдать. Не потому, что с ней никто не танцевал. На это она даже и не рассчитывала. А вот памятный альбом оказался последней каплей. Всем выпускникам такой подарили. И все стали бурно обмениваться фотографиями, строчить друг другу пожелания и признаваться в вечной любви. А у Вали в альбоме оказались только фотографии учителей. Никто из одноклассников не попросил у нее несчастную книжку, чтобы оставить в ней свой автограф. Никто не захотел разместить ее фотографию в своем архиве. И Валя ушла в туалет. Как назло, именно в этот момент туда влетела влюбленная парочка. Стрекочущий голосок Леночки Донниковой смешивался с волнующим баритоном Бориса Игнатьева. Что он вообще делает на их выпускном? Зачем явился?.. В следующие пять минут Валя, краснея и бледнея попеременно, выслушала недвусмысленный диалог, перемежающийся глубокомысленными вздохами, а потом позорно чихнула.

Леночка распахнула дверцу кабинки, где пряталась Валя. Борис наблюдал за девушками, иронично изогнув одну бровь. Валя хотела просто уйти, уйти и забыть, но Лена вдруг схватила ее за рукав и сильно толкнула к стене.

– Ты меня достала своей ревностью, поняла?! Достала! Я тебя ненавижу!!

Валя действительно удивилась. Какой ревностью? Может, у Лены вялотекущая паранойя развивается?..

– Это кто вообще? – лениво протянул Борис.

– Валька Анютина. Сначала Барса у меня отбить хотела, потом тебя!

– Ленусик, она совершенно не в моем вкусе. Успокойся. – Борис обнял девушку и повел к выходу. – Анютина… Запоминающаяся фамилия. Как Иванов или Петров, например! – и они дружно расхохотались. – Кстати, а кто такой Барс?.. – донеслось до Вали из коридора.

– Если все готовы, то предлагаю перейти к обсуждению, – все тем же волнующим баритоном произнес Игнатьев. – Кейс первый, ЗАО «Силвер Бум». Почему Бум?

– Потому что владелицу зовут Борисова Ульяна Михайловна, – сказала незнакомая Вале девушка в умопомрачительно красивом костюме цвета морской волны (позже Валя узнает, что цвет этот именуется «тиффани блю», и назвать его цветом морской волны – все равно что ботильоны назвать сапогами. Впрочем, про ботильоны Валя пока тоже не знала).

– Логично, – кивнул Борис. – Так… оптовая торговля продуктами питания… дистрибьютор… логистическая компания… У кого есть вопросы?

Вопросов оказалось столько, что Вале оставалось лишь искренне посочувствовать незнакомой девушке в красивом костюме. В какой-то момент девушка окончательно погрязла в финансовых тонкостях, и, если бы не деликатное вмешательство Марка, ЗАО «Силвер Бум» ушло бы из банка несолоно хлебавши. Валя мало что поняла из речи Марка, но после нее почему-то все сразу успокоились и решили пока клиенту не отказывать.

– Ужас какой-то, – прошептала Валя, склонившись к уху Оси. – Бедная!

– Ничего она не бедная, – возразил Ося. – Надо было лучше прорабатывать вопрос.

– Фу, какой ты жестокий, – пробормотала Валя.

– А кто тут добрый-то?.. – Ося углубился в свои бумаги, а Валя скоро заскучала. Она мало что понимала в репликах, которыми обменивались члены комитета, но видела, что защищать своих клиентов докладчикам очень сложно. Обязательно находился какой-нибудь каверзный вопрос, ставивший их в тупик, одного за другим. Сам Игнатьев вопросов не задавал и голосовал – случайно, наверное, – только переглянувшись предварительно с Марком. Валя уже смирилась с тем, что ей никогда, ни за что не стать кредитным экспертом, и тут очередь дошла до Марка.

– Буду краток, – произнес он, кладя перед собой два меморандума – вопросы, подготовленные Алексом. – Сначала ООО «Эксперт сервис». Челябинск. Компания занимается торговлей компьютерами, у них семь магазинов в городе плюс три арендованных точки в крупных торговых центрах. Заметный игрок на региональном рынке. Просит сорок миллионов для пополнения оборотного капитала. У меня все.

– Вопросы есть? – осведомился Игнатьев. Валя была потрясена тем, что вопросов ни у кого не оказалось.

– Почему?! – почти в голос спросила она у Оси.

– Вот и сравни – у Марка хорошо проработанный вопрос, все прочитали меморандум и не обнаружили там белых пятен, – сказал Ося. – Кроме того, у него практически безрисковая сделка: у клиента отличное финансовое состояние, плюс великолепное обеспечение по кредиту.

– Теперь ЗАО «Маркет фантом». Производство кирпичей и прочих облицовочных материалов. Хотят поставить новую производственную линию. С учетом текущих оборотов, их выручка достаточна для погашения кредита в размере сорок пять миллионов, так что мы не рассматривали этот кредит как инвестиционный.

– Это тот самый, у которого странные прочие обязательства вылезли, – сама себе сказала Валя, но Марк неожиданно ее услышал и перелистнул меморандум, открыв копию баланса.

– Действительно, – негромко произнес он. – И что это за обязательства?

За считанные секунды Валя провалилась в пропасть паники и ужасного ужаса, потом вынырнула на гребне волны довольства собой, пыжась от гордости за то, что она обнаружила что-то важное и ценное для Марка, и снова погрузилась в пучину душевного трепыхания и кошмарного кошмара: надо же было отвечать на вопрос!

– Это… непонятные обязательства, потому что филиал комментирует их очень расплывчато: мол, они и раньше были, но отражались в балансе неправильно, а теперь вот отразились там, где надо, – быстрым шепотом произнесла она. – Но я сравнила цифры: похоже, что это обязательства перед компанией ООО «Партнер», которая их крупнейший поставщик.

– А что «Партнер» поставляет «Фантому»? – едва слышно спросил Марк.

– Там не написано, – сдулась Валя.

– Хорошо, спасибо. – Марк откашлялся и продолжил свою речь: – И мы… переносим вопрос на следующее заседание, потому что надо кое-что проверить. У меня все.

– Что надо проверить? – удивился Игнатьев. – По-моему, все предельно ясно. Нормальный клиент, выручка растет, прибыль имеется, кредитов немного.

– Я бы хотел… – начал Марк, но Игнатьев остановил его повелительным взмахом руки:

– Да ладно тебе, не придирайся. Все понятно и прозрачно, предлагаю голосовать. Кто за?

Кредит был одобрен единогласно. Поскольку других вопросов на повестке не было, все разом заскрипели стульями и гуськом покинули переговорную. Валя семенила за Марком, который широким шагом дошел до лифта, по пути успев поздороваться с десятью – Валя считала! – коллегами. Когда двери лифта открылись, выяснилось, что он заполнен почти до упора, и Марк с Валей едва поместились на оставшемся клочке лифтового пространства. Валя изо всех сил старалась не замечать, что прижимается к Марку всем телом, но с каждым мгновением не замечать это становилось все сложнее. Ей почему-то казалось, что его это не может не раздражать – мало того, что надоедливая стажерка увязалась за ним на комитет, так еще и ляпнула какую-то глупость, поставив его в неловкое положение…

– Ты молодец, – внезапно произнес Марк. Валя вскинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза – смеется, что ли? Но Марк не смеялся. Он смотрел на нее с интересом. Валя поморгала – конечно же, это иллюзия, просто оптический обман. – Я тебя этому не учил, но ты заметила важную деталь при анализе. А Алексу я сейчас вставлю, – добавил он, когда лифт остановился на третьем этаже.

– Я… я… – Валя так и не нашлась, что ответить, и момент был упущен: Марк вышел из лифта, а ее оттеснили к задней стенке кабины. Когда ей удалось выбраться из объятий толпы, голос Марка уже звучал из их кабинета.