Как Надежда открыла сердце

1. Надежда и Тень

Надежда Ивановна, успешный психоаналитик, проснулась в хорошем настроении за пять минут до будильника. Сегодня они с младшим сыном должны пойти на детский концерт.

Промелькнула мысль, что со старшим она гораздо чаще ходила на концерты, спектакли и музейные экскурсии, но из него любитель творчества не вырос. Она утешала себя тем, что даром это всё не прошло и где-нибудь ещё сыграет свою роль.

А вот со средним сыном она почему-то даже не помнит, как проходили роды. Что это за избирательность памяти такая? Помнит, как забеременела (используя все меньше противозачаточного крема – очень хотелось второго ребёнка). Как лежала на сохранении и боялась потерять того, кого зачала почти обманом (ложь во благо). Даже как прокололи пузырь (воспоминания заставили поморщиться), но… сами роды куда-то делись из памяти.

То, что психике неугодно, или то, что она считает опасным и ненужным для себя, она «вытесняет». Как психоаналитик Надежда Ивановна это понимала, но объяснить причины не могла. Когда дело касалось её лично, понимания и самоанализа не хватало, поэтому она быстро находила удобное объяснение и больше к этому не возвращалась.

Итак, среда, концерт.

Сначала, конечно, принять ванну. Посмотрев на себя в зеркало, Надежда отметила, что для сорокапятилетней женщины она хороша: плоский животик, округлая, сексуальная для мужа попка, ровный загар…

Нанесла крем на лицо, сделала пару массажных упражнений от морщин и удивилась, как эта навязчивая идея с фейс-йогой её «приотпустила». Три года назад Надежда увидела в инстаграме красивую женщину своего возраста, которая объяснила принцип работы мышц лица и осанки и показала на своём примере, «как классно работает массаж». Надежда, пожалуй, в первый раз доверилась интернету и купила марафон. Участвовала в нём с удовольствием и очень скоро увидела положительный результат, но вскоре запал прошёл. Только иногда она по памяти делала какие-то упражнения, надеясь, что таким образом мышцы запомнят, что нужно, и сохранят тонус.

Надежда надела одно из платьев, которое ей очень шло. Мысли снова убежали. На этот раз вспомнилась женщина-стилист (тоже из инстаграма). Она рассказывала, что Надежде идёт, какие подходят цвета и фактуры. К сожалению, это оказался не тот стилист, к которому хотелось попасть Надежде (консультация опытного специалиста стоила тридцать пять тысяч рублей), но ей как участнице марафона пообещали скидку (скидка была огромной, две встречи стоили всего лишь тринадцать тысяч пятьсот). Она ухватилась за эту возможность и вскоре обнаружила, что произошёл некий обман. Работала с ней куратор курса, а не та прекрасная стилистка, на которую подписалась Надежда. Было раздражение, она почувствовала себя в капкане (не хочешь – иди, плати больше), но… Проглотила. Как всегда нашла причину, почему ей надо потерпеть…

Надежда снова поморщилась. Дурацкая фраза. Индикатор обмана самой себя. И как же часто Надежда использовала её в своей жизни! Мучительно зачесалась нога. Ещё один индикатор. Заметила совсем недавно. Наступила себе на горло – почесалась, не услышала себя – зачесалась с новой силой…

Но сейчас Надежда была довольна собой: лёгкая, красивая, в паре с прекрасным свободномыслящим ребёнком девяти лет. Она готова была идти покорять мир.

И тут вышла заминка. Сын отказался надеть брюки.

– Хочу спортивный костюм, – безапелляционно заявил он.

– Слушай, ну какой костюм?

Надежда начала привычную для себя работу по убеждению непослушных детей:

– На концерт в спортивном костюме идти не стоит, туда ходят нарядными: в брюках или, в крайнем случае, в джинсах.

Она подумала: есть у него джинсы серенькие, и не скажешь, что джинсы, на брюки похожи.

– Нет, – настаивал сын.

Надежда почувствовала, как к лицу поднимается жар. Ах так?! Он что, не понимает: я лучше знаю, как надо? Да он что, не ценит меня? И ему вообще наплевать на то, что я ему говорю? Он меня игнорирует! Не собирается он, как нормальный человек, идти на концерт!

Кричала она редко, но тут что-то как будто заставило её крикнуть:

– Да иди ты в ж…пу! Я пойду одна!

Устремившись в коридор, она в ужасе остановилась: «Мой мальчик, как я могла?!» Вспомнилось, как у клиентки мама говорила: «Отойди, идёшь тут в спортивном костюме, не дай бог подумают, что ты моя дочь!» Тогда она испытала ужас и злость к той матери: как она могла?!

Сынок уже успел обидеться и лег на диван поплакать.

«Надя, да что это с тобой? Ты же проработанная, прошла свой личный анализ, поняла все внутренние драйвы и влечения. Что происходит?! Говори, срочно включай «свой голос!»! У тебя пятая линия, это поможет. Это что-то про Тень…»

Надежда могла признавать свои ошибки, поэтому она круто развернулась и пошла к ребёнку.

– Котик, прости меня, пожалуйста, помоги разобраться, что со мной произошло.

И она «включила» голос:

– Так. Я попросила тебя надеть брюки, чтобы ты был красивый, так?

– Да, – буркнул сын.

– И тогда все бы подумали – какие красавцы! Какой мальчик и какая у него мама!

– Но я не хочу брюки надевать!

– Поняла, продолжаем. Если ты пойдёшь в спортивном костюме, ты что, будешь другим? Не таким нарядным? Не таким красивым? Не таким послушным? Как будто ты не ценишь меня и у нас с тобой плохие отношения? И я как будто тебя не люблю тогда? Как будто я плохая мать?

– Ну да.

– Жуть какая. Я поняла! Вот она моя Тень – тревожность. Тревога о том, что могу не соответствовать какой-то картинке, какому-то статусу.

– Что? Ты о чем?

Надежда наскоро объяснила, что у каждого человека есть свои Тени и свои Дары. Сын успокоился, и они пошли на концерт.

Никто не обратил внимания на то, что ребёнок в спортивном костюме. Это же не про внешнее проявление, а про внутреннее ощущение. И опять Надежда думала с удивлением: «Как же так? Я помогаю людям слышать себя и жить в соответствии с собой, со своими Тенями, а себя слышать мне тяжело?»

2. Высокомерие vs Близость

Надежда познакомилась с подругой Женей лет двадцать назад. Женя преподавала английский язык в университете, была рубаха-парень и на первой же встрече, рассказала, что у неё погиб папа, когда ей исполнилось шестнадцать. О каких-то знакомствах, о которых ей, Наде, наверное, и не надо было даже знать: не такой уж она близкий человек. Но Женя быстро раскрылась и успела рассказать о себе многое… Надя делиться личным не торопилась.

Потихоньку они общались семьями. Женя и её муж Вадим тогда ещё не были расписаны. Вадим только развёлся и много общался с сыном от первого брака. Как многие виноватые отцы он проводил с ним время, забывая о другом ребёнке в новых отношениях. Здесь была девочка. Подруге хватало мудрости не раздувать из мухи слона и не устраивать истерик, но чувствовалась зажатость в выражении своих эмоций при общении с другими людьми. Надежда тоже это ощущала, но эмоционально поддержать Женю не могла.

Даже когда она касалась руки подруги, её собственная душа оставалась холодной. Надежда поморщилась от воспоминания. Это невыраженное высокомерие было частым её спутником, значит, и в отношениях с подругой тоже…

Не хотелось это признавать. Она же «проработанная». Головой всё понимает, никого ни с кем не сравнивает…

Женя тогда сидела дома и занималась ребёнком. И очень много убиралась. Такие люди удивляют, когда говорят: «Ой, проходи, но у меня сегодня не убрано!» Ты проходишь и поражаешься: в комнатах не просто убрано, а «прогенералено».

Вадим был начальником Надиного мужа, и его статус не вязался со статусом Жени для Нади. Она как будто не признавала жизненный опыт Жени: через что ей пришлось пройти, похоронив отца. Отрицала чужой опыт, чувствовала себя важнее. Это опять про честность с собой.

Когда накатывал стыд за прежние ошибки, Надежда говорила себе то же, что и своим клиентам:

– На тот момент вы не могли реагировать и действовать по-другому!

Это было правдой и успокаивало.

Женин опыт Надежда осознала, когда хоронила собственную маму. В этом событии было столько отрицания, горя, ужаса, работы над собой, и не всегда – принятия. Эти чувства хотелось забить куда-нибудь подальше, ничего не чувствовать. Только после этого пришло понимание, что горе люди могут проживать по-разному или не проживать совсем. Что-то сродни принятия.

Раньше Надежде всегда казалось, что она-то уж знает, что надо делать Жене. У подруги болела голова, и Надя считала: ей просто надо идти в терапию. Сейчас она понимала, что уж как-то слишком была зациклена на своей правильности. И так во всех вопросах.

Надежда вздохнула.

С одной стороны признаваться себе в наличии этих Теней было круто, с другой – непривычно и страшновато. А что будет, когда Женька узнает об этом? Это же её, Надино, представление о жизни. Но честность с собой важнее.

Когда Женя открыла своё дело, родила сына и расписалась с Вадимом, по ощущениям Нади они с подругой сравнялись. И даже сблизились. Они много чего могли обсуждать, делиться не только событиями, но и чувствами, анализировать вместе, что происходит. А уже когда Женя поступила в магистратуру на психолога, разговоры приобрели профессиональный интерес. И как же это было круто! Они могли разговаривать часами!

Женя всегда хотела переехать в большой город к маме и сестре, и это было принято Надей без разговоров. Переезд сложился как надо: быстро продали квартиру, быстро купили там дом. А когда все идёт как по маслу – это верный признак правильного пути.

Сколько всего хорошего и правильного говорила ей Женя! Но из-за дурацкого высокомерия Надежда не сделала так много вещей, которые имели высший смысл.

«Значит, ты не была готова, – Женя первая нашла мудрые слова для подруги. – Значит, твоё время пришло только сейчас».

«Какая же она всё-таки крутая, моя Женька!» – подумала Надя и улыбнулась светло и благодарно.

3. Энтропия – это что-то новенькое

Надежда, оправившись от шока, огляделась. Сын смотрел на неё, как ей показалось, испуганно. Она тоже испугалась, убедилась, что с ним всё в порядке, осталась сидеть в машине. «Что? За что?» – пронеслось в её голове. И тут сработала система ГЛОНАСС:

– Что у вас случилось?

Надежда ещё не соображала, кто это говорит и как это возможно. Первым заговорил сын.

– Мы попали в аварию, – сказал он, и Надежда поняла, что они разговаривают с машиной. Девушка на том конце «провода» спокойно продолжала спрашивать фамилию, улицу и марку машины. Потом спросила, нужна ли скорая.

– Кажется, нет, – Надежда увидела себя в зеркале заднего вида. Левая бровь увеличивалась на глазах.

Перепуганный водитель грузовика принёс ей воды, намочил тряпку и держал её наготове. О том, что они столкнулись с самосвалом, Надежда узнала позже. В тот момент ей только показалось, что машина, которая врезалась в них, была повыше.

– У меня кровь? – спросила Надежда, принимая самодельный компресс.

– Нет, – парень был явно растерян.

Она почувствовала боль слева, приложила тряпку к голове. Почему-то не хотелось выходить из машины… То ли чтобы не расстраиваться, то ли потому что не было никого из близких, кому можно было бы пожаловаться. Они с сыном ехали в парикмахерскую. Когда до места оставался буквально один поворот, попали в ДТП. Сын пошёл стричься, она осталась в машине.

Подъехал муж, обнял её, спросил как она, а Надежда всё еще не могла прийти в себя. До неё доносились обрывки фраз и ругани: «Твою мать… Груженый самосвал… надо вызвать гаишников…» Никто не отпирался, виновником был признан водитель самосвала. Он то ли отвлёкся, то ли не заметил, хотя очень странно, как можно не заметить машину, стоящую в поворот налево ясным днём?

И вот тут в душе и голове Надежды началось самое интересное. Ясно как день, что всё, что случается, неслучайно (недаром она написала это в шапке своего профиля в инстаграме), но чтобы так жёстко…

Она вспомнила, что совсем недавно задумалась о замене машины. Всё, на чём Надежда ездила, обычно выбирал муж. Хотя они оба любили машины больших габаритов (компактных не признавали, считали их ниже своего достоинства, что ли), это всегда был более мужской вариант. Надежде даже не надо было думать самой. Первую машину (универсал) муж купил ей в подарок, и это было так круто, что выбор автомобиля (больше мужской вариант, чем женский) не имел значения. Потом Надежда с мужем уже решали и действовали вместе, но как-то она доверяла супругу всё – от выбора до покупки, и две последних её машины уже были из салона, новые.

Недавно Надежда узнала о своих генных ключах, в жемчужине которых первая линия – жизнь по своим потребностям. Тогда она впервые задумалась, а чего именно ей хочется? И ещё даже не успела обдумать, на что ей обратить внимание, – и вдруг такое! Страшно подумать, что судьба (или Вселенная, или Всевышний, или кто там есть?) так быстро захотят ей что-то показать. Как аналитик, привыкший рассматривать всё с разных сторон, она стала думать, для чего ей это было нужно?

Например, она ставила себе много ограничений как психоаналитику (даже определение «психоаналитик» уже сжимало её в тиски). Не светить, что у тебя есть, не показывать семью и питомцев, не развивать соцсети. Как психоаналитик она была слишком «в рамках» и все чаще это замечала. Размышляла, как называться по-другому, и, может, эта авария – повод выйти из жёстких рамок? Даже думать об этом страшно.

А кто сказал, что нельзя? А кто сказал, что новый этап – это хуже? Привычного легче придерживаться, и тогда ты сама себе противоречишь: обучаешь людей слушать себя, двигаться по новому пути, идти в боль, а сама что же – в кусты? Да уж, признавать что-то всегда сложнее, чем ожидать этого от других… В общем, сказано – сделано. Вернувшись домой, Надежда написала своим клиентам, что в пятницу не сможет их принять, форс-мажор. И ей как будто сразу стало легче. Никто не умер, никто не написал: «Да как вы могли, как посмели!» Все отнеслись с пониманием, и напряжение спало. Да по-другому и быть не могло.

Недавно Надежда стала записывать свои наблюдения и заметки, и у нее даже стало получаться что-то вроде книжки. Не всё пока складно, но отдельно взятые истории ей даже нравились. И началось это благодаря обучению своей уникальности по генным ключам. Однажды она услышала рассказ про энтропию, и так ей это понравилось, что она решила написать свои рассказы и озвучить их (многие сейчас слушают книги, а не читают). Вот и третья причина, почему ей надо побыть дома! Неделю! Полежать или потупить – и писать!

Ей и раньше очень нравилось писать, но времени на это катастрофически не хватало. Было легко, когда история складывалась как бы сама по себе, ей как будто не нужно было следить за мыслями, выдумывать что-то, всё шло «из потока» (Надежда не раз встречала такое определение). И сейчас она решила посветить время своим историям. А тут ещё и легкое головокружение после аварии… В общем, написала заявление на неделю отпуска без сохранения зарплаты, предупредила своих клиентов. Для этого, конечно, ей пришлось признаться, что она попала в аварию, у неё всё хорошо, но нужно неделю отлежаться. Все совершенно спокойно дали ей эту возможность: «Конечно, поправляйтесь сколько надо!»

Таким образом, она начала ломать жесткие рамки, в которые сама себя и запихала. Ещё ей пришла осознание: если она так печётся о своих клиентах, что о себе нет возможности позаботиться, то она им просто не доверяет! Эта мысль пришла неожиданно, а потом подтвердилась случаем с одной клиенткой.

Девушка родила ребёночка, и ему ещё не было двух месяцев. Она рассказывала о своих страхах: не могла положить сына в кроватку, постоянно носила на руках и боялась за него.

Они созванивались каждую неделю по полчаса. Надежда предложила ей интерпретацию недоверия своему ребёнку. И та мамочка заметила: когда она верила в ребёнка, укладывала его и спокойно шла мыться или кушать, он спокойно лежал! Смотрел на игрушечки, сосал соску, но не кричал. Вот это сила доверия!

Когда Надежда проработала этот случай, она заметила похожую ситуацию в своих отношениях с клиентами. Теперь Надежда с уверенностью смотрела в будущее и предвосхищала те прорывы, которые ждут её клиентов в понимании жизни и себя.

4. Леопардовые лосины

Прочитав про свой генный ключ и его Тень (возбуждение), Надежда задумалась. В Возбуждение в её понимании не вязалось со страхом смерти, но очень ей откликалось. Ведь часто её жизнь напоминала хаотичное движение, хотя и в жёстких рамках (будь то психоанализ или просто нехватка времени).

Работы всегда столько, что домой она возвращалась уставшая и напряженная. А дома – уроки с младшим, потом проверить, сходил ли средний на тренировку и сделал ли домашку. Хорошо, хоть за старшим не надо уже следить… А ещё ведь постирать и что-то приготовить! Раньше она всё время злилась, почему муж может позволить себе после работы просто лечь и читать или смотреть что-то, а она – нет? В глубине души она ему завидовала, но поняла это не сразу.

Итак, страх смерти, дурацкие, необъяснимые мысли и поступки, в которых было не настоящее бесстрашие, а недоверие и вызов жизни.

Например, ещё в первую беременность Надежда выгнала отца ребёнка (своего будущего мужа) из квартиры: не хочешь помогать – иди на все четыре стороны, я и с тремя детьми не пропаду! По правде говоря, она бравировала. В действительности ей было больно от того, что он не поддерживает её и не радуется тому, что будет малыш. И она не хотела знать, готов он или не готов к такой ответственности. Да, Надежда всегда ценила себя, понимала, что она классная, красивая, умная, интересная, но в этом была только половина правды о себе. Вторая половина заключалась в острой внутренней боли. Это сейчас она принимает все, как есть. И если сейчас муж решит расстаться, ей будет грустно, и может даже больно, но она его отпустит, так как принимает его право на жизнь и на чувства.

Во время второй беременности Надежда попала в небольшую аварию. В тот период жизни она дерзко ездила на машине. Ей казалось, что это бесстрашие и она повторяет стиль вождения мужа (он помогал ей учиться вождению), но, скорее всего, это было бесшабашное убегание от зрелости и ответственности. Сейчас Надежда водила машину спокойно и размеренно.

А вспомнить тот случай во время третьей беременности? На сроке в семь месяцев Надежда прыгала в воду на Сайпане…

Память подкинула ещё один не очень приятный случай из её жизни, когда она, будучи подростком, пыталась наесться таблеток. Надо же, мозг как будто забыл, почему она это сделала.

Это был дурацкий 10-ый или 11-ый класс, она чувствовала себя очень взрослой и выглядела зрелой для своих шестнадцати лет. Тогда в моде были леопардовые лосины. Юбка к лосинам прилагалась не всегда, и конечно, можно было себе представить, как в них выглядела её попка. Вот в таком виде Наденька гуляла, встречалась с подружками и взрослыми. Они и выпивали, и курили, и ходили по барам.

Жила она тогда с папой, его перевели по службе (мама осталась в другом городе с маленькой сестрой Полинкой). Ну что значит, жить с папой? Он с утра до вечера на работе, особенно не проверяет. В школе была? Уроки сделала? Ну и славненько! А иногда ещё и дежурит целые сутки. Вот и гуляли, отрывались.

И вот однажды Надежда ждала подругу в условленном месте в каком-то баре, ярко накрашенная, в лосинах и с сигаретой. Не дождалась. Подруга то ли не смогла приехать, то ли забыла, а спросить, уточнить – мобильников тогда не было. Зато Надежда добилась мужского внимания (чего бессознательно хотела, естественно, иначе бы лосины не надевала). В ее памяти как-то стерлись подробности того вечера, шутка ли, лет тридцать лет прошло… Но на всю жизнь запомнилось насилие и неуважение к себе не только того мужчины (как потом оказалось, у него были жена и ребёнок), но и неуважение к самой себе. Это не про ругать себя за что-то, не про злиться на себя, а про то, как можно ни на грош себя не ценить (вспомнились мамины слова, и слёзы полились сами собой), не ценить свою душу, не ценить того, что ты живой человек! И позволить кому-то насиловать себя (неважно, тело или душу)! Добровольно отдать себя в рабство! Нет, никому не дано такого права! Никому!

И ведь воспитывались на Зое Космодемьянской, которой на груди звезду вырезали, а она не продала ни своих, ни себя, не позволила себя поработить…

В памяти всплывали неприятные подробности: да, был алкоголь, тот угощал, а она показывала какая она смелая, и выпить может, и типа трезвой остаться. Какая дичь! И вместе с воспоминанием об алкоголе пришёл страх, страх сопротивляться, страх перед тем, кто сильнее. Она не была девственницей, но этот половой акт был самый жуткий в ее жизни. Когда тот подвёз её до дома, она всё не могла понять, почему же ей так плохо?!

Это сейчас она как психоаналитик может это проанализировать и выплакаться. Тогда ей было настолько плохо, что вынести это она не хотела (или не могла). Папа был на дежурстве. Уснула ненадолго, а когда пришло время собираться в школу, поняла, что не может это чувство терпеть…

Она нашла сумку с лекарствами, выпила какое-то количество и легла. Алкоголь ещё усугублял состояние. Но она ведь дочь врачей. В глубине души она понимала, что таблетки, которые были в сумочке, её не убьют, но хоть что-нибудь да случится. Тот же страх (идти в боль, быть сильной) не позволил ей довести задуманное до конца. Это была полнейшая дичь, или как сейчас говорят, треш.

Она полежала, но ничего особенного не почувствовала и решила вставать и все-таки идти в школу. И тут заметила какое-то странное восприятие действительности. От её ног шёл едва заметный дым. Носился вокруг рой мух. Она, пошатываясь, добрела до телефона и набрала одноклассника. Он был дома. Машинально подумала, что уроки уже закончились. Еле шевеля губами, она пробормотала: «Саша, мне плохо», он все понял, сказал: «Сейчас приду!» и положил трубку.

Домашний телефон стоял в коридоре, и ей показалось, что она «зависла» возле него всего на минутку, но когда вошёл Сашка, догадалась, что простояла в коридоре минут двадцать. Это её чуть-чуть напугало, хотя наличие живого человека в доме отвлекло и успокоило. Саша привёл ещё одноклассника Ромку, и они вдвоём или по очереди носили ей попить, разговаривали с ней, пугали, что спать нельзя и как-то потихоньку до вечера пробыли с ней, привели в более-менее нормальное состояние. Когда пришёл с работы папа, она уже поела, помылась и, уставшая, легла спать.

Что происходило потом Надежда помнила смутно. Она записала эту историю в дневник, а папа его как-то прочитал, как-то нашёл этого мужчину и даже поговорил с ним. Похоже, от папы Надя и узнала подробности, что у мужчины была семья, и он просил не подавать заявления в милицию и естественно рассказал про её поведение и вид, как у развратной девки. Странно, но злость внутри неё пробудилась только сейчас…

Злость на папу за то, что не отстоял ее. На маму, за то, что оставила её с папой. К себе и своей Тени. К мужчине, который воспользовался малолетней дурочкой. К подруге, которая не пришла, и из-за этого завертелась вся эта история… Но только сейчас Надежда смогла дать волю этой злости – на всех и саму себя, и испытав эти чувства и наревевшись от души, она ощутила невероятное спокойствие…

Это было так странно и необычно, что Надежда сразу почувствовала и поняла, как уходит изнутри сильное и далекое напряжение, которое она даже не замечала, но которое было там точно, иначе бы не выходило слезами…

5. Близкие люди

У Нади была хорошая свекровь. Женщина старых взглядов на жизнь, но очень добрая и терпимая к внукам, хотя и интересовали её больше вещи приземлённые: что покушал, тепло ли одет. Она не лезла в их отношения с мужем и всегда была готова посидеть с детьми сколько надо. Надин метод лечения детей водой и ваннами её сначала, наверное, раздражал, но потом она привыкла и даже помогала ей с младшеньким. Если Надя просила купать малыша каждые два часа, то она это делала.

После того, как началось «коронобесие» и большинство людей сходило с ума от страха и нежелания заболеть, Наде казалось, что свекровь, как и она сама, ничего не боится и ни во что такое не верит. Но потом оказалось, что свекровь не отличается от своих ровесниц, которые регулярно смотрят телевизор, и менять взгляды не собирается. Надя объясняла ей, что вирус не выделили и не нужно делать никаких инъекций, но для семидесяти шестилетней женщины это было непонятно. «Мы же победили оспу и холеру!», – доказывала она. Кто мы и когда что победили, Надя не обсуждала.

Ведь каждому своё. Просто берегла детей, отстаивая права отказами и объяснениями с теми, кто её слушал. Она досадовала, что люди не хотели брать ответственность за своё здоровье в свои руки, но ведь это были их жизни… А после смерти мамы у неё не осталось авторитетов. Да, это была идеализация матери, как ей объясняли в терапии, но она не встречала больше никого, кто так же, как и мама, любил и уважал их с сестрой.

Бабушка, мамина мама, была по отношении к дочери часто жестока, эгоцентрична и не педагогична, и удивительно, как мама смогла стать другой. Надя спрашивала её иногда, как же так случилось, что несмотря ни на что, она стала любящей и уважающей? «Я просто очень сильно вас люблю», – всегда отвечала мама.

Надя до сих пор помнила один очень показательный случай. Ей было пять. После садика они с мамой пошли в магазин. Девочка осталась порисовать на песке палочкой, а мама зашла за молоком и хлебом. Маленькая Надюша долго рисовала, увлеклась, и вдруг подумала, что мамы давно нет, подняла голову и увидела её, стоящую поодаль, такую красивую, с косичкой, в летнем платье в голубой горошек. Надя подбежала к ней и спросила: «А почему же ты меня не зовёшь?» – «Но ты же занята», – ответила мама. Поэтому рядом с мамой Надя всегда чувствовала себя нужной, важной и любимой.