Дневник Константина

– Скорее всего, именно он похитил Сати! – сказал Арата.

– Верно. Недостоверная у парня информация. Скорее всего думал, что в городе всего один маг. И ведь даже те, кто знают, что нас двое, – неправы, – Аркус стал просматривать какие-то бумаги на столе за ним. – Хотя не думаю, что он настолько глуп, – он прервался. – Да, тут вероятно все куда сложнее. Для похищения мага нужна веская причина, – Аркус снова повернулся к написанным сигдам. – Точно.

– Что? Снова что-то понял?

– Думаю его главной целью была даже не Саги, а Эрл.

– Чего? Зачем он мог ему понадобиться?

– Думаю у нашего противника до сих пор истощена мана…

«До сих пор? Прошло столько времени!» – подумал Арата, но решил не перебивать Аркуса.

– Но, чтобы сработал активатор, нужно совсем немного. Однако, как я сказал ранее, чтобы это сделать, нужна непосредственная близость, – Аркус выкинул бумаги. – Если мои предположения верны, то он мог похитить Эрла, чтобы активировать сигду через его меч. Полагаю, каждый кошмар состоит в некой единой системе.

– А Сати тогда ему зачем?

– Попалась под руку, – сказал Аркус и снова стал что-то писать. – Случайный свидетель.

– А мог он использовать ее ману для активации?

Аркус приостановился, подумал, и продолжив сказал:

– Тоже вариант. Но не думаю, что у него все настолько плохо. Ай, черт! – он выкинул переломившийся мел и взял новый. – В любом случае. Если отталкиваться от всего выше сказанного, то благодаря производной сигде, которую сделать проще простого – если не считать, что совсем не каждый способен это сделать – я легко смогу найти того, кто ее активировал, – и после задержки он добавил: – Или, если точнее, где. Так что теперь осталось лишь найти и прикончить этого психа!

– Сказал как Хауз, – подметил Арата.

– Кстати, насчет него: где он? Должен был проверить кладбище и вернуться.

– Мы договорились встретиться у тебя, но как видишь, – он символично взглянул на дверь, разведя руки, – его все еще нет. – его взгляд застыл на некоторое время, как будто в надежде, что тот все же сейчас войдет в комнату.

Стоило Арате увести взгляд с мага, как уже что-то произошло. Нос пробил резкий запах гари. Он обернулся на Аркуса, уставившегося широко распахнутыми глазами на стол. Над деревянной поверхностью медленно поднималась тонкая струйка дыма в сопровождении шипящего звука с легким потрескиванием. Аркус замер с мелом в руках, наблюдая за постепенно вырисовывающимся узором, нарушающего его собственный. Еще несколько секунд и шипение прекратилось. Аркус закинул мел обратно в карман, оперся обеими руками о стол и сдул лишнее. На месте шипения образовалась сигда. Выжженные символы чуть углублялись в стол.

– Что это? – спросил Арата.

– Сигда… Сигнал бедствия, – Аркус одной рукой провел по поверхности стола. – Ксилл… Саги, умница, – тихо произнес он.

– Что? Что это значит?

– Сагитта послала нам знак. Она в опасности, что неудивительно, – Аркус начал закидывать все обратно на стол, – Но вот что действительно странно, так это то, откуда он был вызван, а именно, – он замер и посмотрел на Арату, – с горы Ксилл.

– Ксилл? Как она там оказалась?

– Не знаю. Но это идеальное место чтобы спрятаться. Я бы и не подумал! – он сложил все скинутое.

– Мы отправляемся туда? – спросил Арата подбирая приставленное к стене копье.

– Да. Я и ты, – он вырвал лист из случайной книжки и начал что-то писать. – Оставим Хауза. Мало ли что произойдет, кто-то должен остаться, – Аркус положил чернодрев, перечитал написанное и оставил лист на столе. – Идем!

Аркус словно ветер пронесся около Араты, а тот пошел следом. Они взяли все необходимое, включая лук, принадлежавший юной волшебнице, и направились на встречу своим страхам…

7

– Написал, что моя задача: «Защищать жителей Сулфура».

Я бежал бок о бок с Хаузом, одной рукой придерживая шляпу.

– Ну, вообще, это логично, – впопыхах подметил я.

– Да что тут логичного-то, а? Не проще ли всем вместе собраться и прикончить этого психованного мага? И все закончится! Чем больше людей, тем проще, нет?

– Так-то оно так, но не стоит жертвовать людьми, полагаясь на предположение. Аркус это понимает.

– В любом случае, мы уже почти вышли из города, – в этот момент Хауз остановился. Я встал рядом, чтобы отдышаться.

– Верно. Опять идем против поставленных правил, – я выпрямился и посмотрел на Париция. – А почему мы свернули сюда? Гора, по моим скромным расчетам, в другой стороне.

– Нам нужно средство передвижения или ты решил на своих двоих до нее дойти? Заглянем к старому знакомому, – Хауз ступил на порог и постучал в дверь.

Пар, белыми клубнями выходивший из моего рта, замедлился. Полностью отдышавшись, я наконец обратил внимание на место, к которому мы пришли. Можно было ожидать мое дальнейшее непонимание происходящего, но я, к собственному удивлению, знал где мы и почти сразу понял зачем.

Несмотря на позднюю ночь дверь достаточно быстро отворилась, будто хозяин только и ждал, что кто-то придет.

– Простите, – сразу начал тот, – но если вам нужны ящеры, то предупреждаю, они не предназначены для верховой езды, – закончив, он поднял на нас глаза. – Париций? Господин Константин?

– Привет Генри, давно не виделись.

Генри замер на месте не понимая, что ему стоит делать. Он перевел взгляд, на что я ответил, пожав плечами, а Хауз продолжил:

– Да, спасибо за предостережение, но я знаю, как нужно обращаться с ящерами, – Генри вновь посмотрел на Париция. – Нам нужна повозка и один ящер, да побыстрее.

– Повозка? Ящер? Ты же знаешь, что за аренду взымается плата?

– Генри, пожалуйста, если в глубине твоей черствой душонки, – Хауз ткнул ему пальцем в грудь, – еще остался тот героизм и запал, что был в начале, то позволь нам забрать повозку.

Генри колебался. Его взгляд потупился, а в голове началась борьба выборов. Но к счастью, достаточно быстро, вероятно под давящим взглядом Хауза, тот согласился:

– Хорошо. Но… – хотел возразить он, но Хауз отодвинул его в сторону и сам закончил фразу:

– Вернуть до рассвета, хорошо.

Наблюдая за этой сценой, я слегка помедлил, когда Париций зашел в дом. Все же, пройдя около застывшего Генри, я тихо извинился.

Комната-гостиная никак не изменилась с моего предыдущего визита: приятный, домашний, желтый свет, тканевые кресла, безопасный камин³² и пара книжных стеллажей с дверью между ними. Хауз подошел именно к ней. Он повернулся к Генри, прикрывшего входную дверь, и тот метнулся к нему, доставая связку ключей. «Повезло, что Генри не спит в столь поздний час», – подумал я. Хотя, смотря на него, можно было понять, что бессонница являлась последствием чего-то нездорового, или он действительно давно не смыкал глаз, что хорошо ощущалось в вялых движениях его пальцев, с трудом перебирающих ключи.

Дверь открылась. За ней был короткий коридор с одним окном, позволяющим пространству наполниться сине-белым светом. Генри пошел вперед, Хауз за ним и я следом. Из уютного гостиного дома мы перешли во владения зеленоликих зверей.

Амбар был высотой в этажа два, длинный и наполненный отдельными вольерами под каждого обитателя. Запах был не то чтобы плохой, а скорее непривычный, хотя Хауза он совершенно не смущал.

– Вот этого, – сказал Хауз и похлопал проснувшегося ящера по ребристому носу.

Генри взял большое деревянное кольцо, я посодействовал, чтобы донести его до ящера, и он закрепил устройство на его шее. Ящер чуть встряхнулся, вытянулся на месте, виляя коротким хвостом.

– Эй, Дэрри! – крикнул Хауз. – Иди сюда!

Я взглянул на него. Хауз подманивал зверя, в одной руке держа кочан капусты. Ящер быстро среагировал на новое прозвище или скорее на запах любимого лакомства. Генри придерживал Дэрри за нашейное кольцо и вместе с Хаузом они вывели того наружу. Ворота пришлось открывать мне, благо слабость после лишнего листа спала (понятия не имею, что со мной будет потом, но пока это не важно, да и не впервой мне).

– Вот сюда давай, – сказал Хауз. – Тут же воздушки есть?

– Да, конечно, – ответил Генри, явно поняв Хауза, в отличии от меня. Вероятно, речь шла о сигдах, часто вживляемых в колёса для повышения устойчивости и уменьшения тряски.

Хауз поманил ящера к повозке, а Генри ловко зацепил его там. Напоследок Хауз все-таки кинул такой желаемый шарик зеленого лакомства, и Дэрри схватил его в воздухе. Как бы то ни было, в поведении эти существа отличались от обыкновенных ящерок, ползающих под ногами. Гигантизм в этом мире вообще был в моде. По словам одного моего знакомого, в соседнем королевстве Ирм разводится древний вид гигантских шершней, кои являются самым известным блюдом их королевства. Но сейчас в Ирм не попасть из-за пандемии красной розы³³.

– Что ж, спасибо, – произнес Хауз.

Генри пожал ему руку и все же спросил:

– Так и куда вы собрались?

Хауз чуть повременил, забираясь в телегу, но, встав на ноги и выпрямившись, он повернулся к Генри и ответил в непривычной для него манере:

– Спасать город.

Генри посмотрел на того с недопониманием, я тем временем тоже оказался в телеге.

– Ладно, – промолвил Генри. – Не изматывайте этого красавца слишком сильно, – сказал он и погладил ящера по морде, на что тот игриво фыркнул.

– Конечно, – ответил Хауз и, сунув руку, достал из-под кофты свисток – погонный свисток. Он как следует в него дунул, издался глухой, еле свистящий звук, и Дэрри рванул вперёд. Его явно забавлял малый и непривычный для него вес телеги, поэтому тот перебирал лапами чуть более энергично. Я сразу упал на деревянный борт, чуть не перевалившись через него. Наш путь лежал к подножью горы Ксилл.

Спустя какое-то время мы оба, я и Хауз, сидели в передней части телеги прямо на скамье кучера. Я наблюдал за ночными равнинами окрестностей Сулфура, а Хауз направлял Дэрри, подергивая деревянные направляющие и изредка посвистывая. На его лице уже не осталось той грубости, с которой он ворвался в дом Генри. Видимо возня с ящером весьма его позабавила.

– Чего уставился? – спросил он, заметив мой испытывающий взгляд.

– Откуда у тебя свисток? Ты раньше…

– Не важно, – перебил он меня, явно ставя точку в этом вопросе.

Кажется, за этим свистком скрывалось нечто большее, чем предыдущее место работы. Лицо Хауза изменилось, вероятно я копнул куда не стоило. Я попытался сменить тему:

– Зачем ты украл мой дневник?

– Странный ты, – он посмотрел на меня. – Подозрительный.

– В каком смысле?

Хауз тяжело вздохнул, подправил направление телеги и сказал:

– Не знаю. Просто интуиция.

Это был самый ленивый способ заставить меня закрыть тему. Я ожидал подобного ответа, но некая надежда на разъяснения была.

– А ты вообще откуда? – внезапно спросил Хауз.

– Что? – вот чего я точно не ожидал, так это встречных вопросов.

– Откуда родом спрашиваю.

На подобные вопросы за пять лет или порядка пятнадцати циклов у меня уже накопился вагон и маленькая тележка убедительных ответов. Спасибо странствующим торговцам и мошенникам.

– Из-за лунного горизонта, – уверенно ответил я. То был край, о котором здесь в Аутеме совершенно ничего не знали, так что любые странные повадки и банальное незнание можно было скинуть на то, что я иностранец.

– Не похож твой говор на восточный акцент. И каракули эти твои, тоже не имеют ничего общего с лини’илом или диртом.

Хауз оказался на удивление ознакомленным с восточным миром Торуса. Но не он первый, не он последний.

– Да. Я уже давно тут странствую, вот язык хорошо и выучил, – в действительности, мне лишь повезло, что местный разговорный совпадает с моим родным языком. – А, как ты сказал «каракули» мои, вовсе не из моих краев и даже языком не являются. Это походный шифр. У каждого уважающего себя путешественника он есть! – предсказывая его следующую фразу я добавил: – Если же тебе он показался слишком заковыристым, то все благодаря моему отцу. Именно он придумал его ещё во времена участия в коррупционной триаде Тильмернов. Я же его лишь слегка додумал.

Хауз застыл с приоткрытым ртом и спустя мгновение, осознав, что я сказал, промолвил: «Ладно» – достал свисток и взбодрил Дэрри. Не уверен, что значил этот ответ, но я рад, что несмотря на сопротивление, мне удалось понять причину его недоверия ко мне. Впрочем, все оказалось весьма просто.

Путь продолжался. Луна была высоко, а небо – чисто. Света было достаточно, так как ночь не была непроглядно темна. Вдали уже виднелась группа из нескольких гор, составляющих хребет. Самая высокая из них – Ксилл. Правее была Фон, а самая маленькая – Ния. По рассказам, эта гора была первым найденным месторождением серы – ресурса, который активно используют в строительстве, освещении и алхимии. После загадки о появлении этой горы, главным секретом являлось внутреннее устройство: конструкция, удерживающая гору, центр обработки и нескончаемые лабиринты из пещер и шахт. Идеальное место, чтобы хорошо и надолго спрятаться.

– Что для тебя эта работа? – продолжил допытываться я.

Хауз не среагировал, он смотрел вперед и о чём-то размышлял.

– А… почему ты хочешь спасти Сати? – в эту секунду он посмотрел на меня, и я исправился: – Саги.

Он перевел взгляд на дорогу, ничего не ответив. Все же Хауз меня слышал, но желания общаться у него не было. Я хотел было задать ещё один вопрос, но гнетущая аура этого человека запретила мне это делать. Я, также как и он, уставился на дорогу. «Как там Рима? – подумал я. – Как могло повлиять произошедшее на организм человека? Какие могут быть последствия от, буквально, превращения в жидкость? И почему я подумал об этом именно сейчас?..» Оставалось лишь надеяться, что с ней все хорошо.

– Знаешь, я ведь не всегда был путешественником, – Хауз все еще не реагировал. – Я учился, познавал, но мне чего-то не хватало. Я хотел большего, чего-то за рамками обыкновения. Но стоило мне начинать делать то, что от меня не требовали, как все рушилось. Все вокруг были против того, что я делаю, ибо так было не принято, да и перспектив у такого дела мало. Только проблем наберешь. Но я смог решиться. Выбраться из этого узкого круга возможностей. Мне хотелось доказать всем на что я способен! Показать свою ценность! Но мысли, посетившие меня в тот момент… были ужасны. Я не сделал того, что задумал. Просто ушел. Оставил все там. Теперь меня ничего не удерживает и не останавливает. Хотя сейчас я уже даже не знаю хорошо ли это. Я будто все еще пытаюсь кому-то что-то доказать.

Я решил раскрыться этому человеку. Подумал, что он настолько закрыт, потому что не доверяет мне. Опыт подтверждал эту теорию. Так что, закончив монолог, я не взглянул на него, не сделал это побуждением к действию, а лишь повернул голову и стал рассматривать пейзажи, которые уже другой десяток минут не менялись. Это не делало их хуже, просто заставляло изредка отворачиваться, чтобы забыть их, а потом снова наслаждаться. Ночной воздух радовал обоняние. Правда, он был бы ещё слаще, пройди дождь, а так, он был слегка суховат. Но холод близящегося сезона, который мне, по-видимому, придется провести здесь, освежал. Не то чтобы я был против, нет, но для начала мне предстояло выжить.

– Я больше ни для чего не гожусь, – сказал Хауз.

– А?

– Ты спросил: «Что для тебя эта работа?»

– Считаешь, что это единственное на что ты способен?

– Наверно, – ответил Хауз после паузы.

– А как же ящеры? Мне кажется, ты был бы отличным смотрителем, – сказал я, вспоминая недавнее действо и наблюдая за Дэрри, активно перебирающего лапами.

– Это не мой свисток, – сказал Хауз. – Он принадлежал моему брату. Он был… хотел быть смотрителем… как отец, – он прервался на мгновение. – Я ненавидел ящеров… Считал их… низшей ступенью живых существ. Пока он не сводил меня на поля, – он… улыбнулся? – Все еще помню его лицо, когда он забрался на шею того гада, ха-ха! Теперь же… Мне сложно на них смотреть. В каждой зеленой морде я вижу его лицо… – закончил Хауз и замолчал, уйдя куда-то в себя.

– Как, – аккуратно начал я, – как его звали?

Хауз поднял глаза на ящера, бегущего перед нами, и ответил:

– Дэрриэл.

8

Шаг – хруст, шаг – скрежет, шаг – скрип. Сапоги ступали по камням, изредка попадали в лужи и цеплялись за обломки. Звуки разносились эхом по стенам пещеры. Тьма поглощала. Всматриваясь в очередной поворот, казалось, что это бесконечный лабиринт.

– Пусто, – сказал Арата, – абсолютно пусто! Ни одной живой души!

– Да, это странно.

Аркус шёл впереди, держа в руке горящий корешок книги. Света было достаточно, чтобы смотреть под ноги и друг на друга. Следом за шагами, за спиной иногда раздавались металлические удары копья о каменную гладь.

– Нет ли возможности отследить Сати? Или Эрла? – спросил Арата.

– Даже если есть, почему мы, по-твоему, ходим тут уже столько часов? – ответил Аркус и сделал очередную отметку на стене. – Это бессмысленно. Только усугубим положение, если попытаемся.

Арата не до конца понял ответ, но, кажется, он его устроил.

– Одним словом – слишком рискованно, – все же закончил Аркус.

– Ты говорил, что это очень сложная сигда, и маг, который ее активировал, вероятно, в такой же степени силен.

– Да. К чему это?

– Если мы все же его тут найдем, ты…

– Смогу ли я его одолеть? – предугадав вопрос, сказал Аркус. – Думаю, да. Какой бы сложной ни была сигда, все это лишь означает, что противник обладает большим запасом маны, что, несомненно, позволяет ему активировать подобные сигды. Но в магической дуэли решает скорость и знания, а не количество маны. А вспоминая наш разговор, он скорее всего истощен.

– До сих пор? Столько времени прошло, – озвучил наконец Арата возникшие у него тогда мысли.

– Да. Использование сложных сигд часто приводит к проблемам со здоровьем, как взаимодействие с реактивами у алхимиков. А если ты самоуверенный идиот, непонимающий, как это работает, то скорее всего заработаешь вьюгу и умрешь. Не удивительно, что даже с его силами он нарушил циркуляцию маны. Такое пол жизни лечат!

Арате, вроде, стало все ясно, и тот перестал волноваться, ведь так-то еще изначально он был уверен в способностях Аркуса. Однако, чтобы окончательно поставить точку в этом вопросе, Аркус добавил:

– В крайнем случае, использую свой козырь.

Козырь – то, что он прятал от всех, то, что скрывалось под замшевыми перчатками, то, что он так упорно тренировал в полном одиночестве на военных площадках.

Разговор прекратился. Напарники и дальше шли по пещерам и шахтам. Нужно было максимально сосредоточиться на звуках. В полной тишине любой лишний треск мог что-то значить. Поэтому Арата, как и Аркус, старался ступать по полу как можно мягче, чтобы не создавать лишнего шума. Это было так же полезно, потому что они, все же, хотели остаться незамеченными. Однако теперь, после громкой беседы, понадобилось время, чтобы снова привыкнуть к глуши и понять, что скрежет сапог слишком громкий.

Они прибыли сюда ещё на заходе солнца, что сейчас происходило гораздо раньше, и бродили под горой вот уже пять часов, что в этих замкнутых стенах, казалось вечностью… Оба, и Аркус, и Арата жутко устали. Им даже пришлось сделать привал на очередной развилке. Склепанная из досок шахтерская скамейка и остаток кострища послужили им неплохую службу скрасив ожидание. Они не предполагали, что все может затянуться настолько сильно. Арата уже успел несколько раз пожалеть, что не взял с собой воды. Та, что скопилась в некоторых местах шахты, хоть и была очищена сигдой и, в теории, здоровой, все еще имела неприятный металлический привкус. Аркус же напротив, не проявлял никаких признаков усталости и лишь продолжал делать отметки на стенах. Удивительно сколько раз они уже возвращались к старым меткам, на некоторых развилках красовалось уже по три пары параллельных линий. Подземные лабиринты Ксилл действительно ужасали.

И вот, миновав очередной поворот и ознаменовав это звонким скрежетом мела, спустя десяток шагов, сапог задел камень, который улетел во тьму и упал со звонким эхом. Аркус вскинул руку. Он повернулся к замершему Арате, который уже схватился за копьё. Оба они поняли друг друга и пошли дальше, делая шаги еще тише. Арата крепко держался за рукоять, Аркус приглушил свет. Тьма становилась больше, гуще и в каком-то смысле сильнее. Стены растворились и превратились в сплошной туман. Света хватало лишь на то, чтобы еле-еле рассмотреть, что у тебя под ногами, но только для Аркуса, который нес книгу. Арата, в свою очередь, сделав всего пару шагов за ним, споткнулся. Копье звонко ударилось о камень. Аркус обернулся – свет упал на Арату. Он оперся одной рукой о пол и начал вставать, оглядываясь на то, обо что зацепился ногой. Странно, но «это» ему показалось чем-то мягким. Впрочем, тот быстро понял почему – это был труп. Молодая девушка, лицо которой застыло в агонии. Сложно было представить, что даже такая мраморно-белая кожа может быть еще более бледной. Белоснежное платье было испачкано кровью, а вторая половина тела уходила во тьму. Одна рука тянулась к Арате, словно моля: «Помоги мне».

В туже секунду в другом конце послышались движения. Арата мигом встал, подбирая копье. Аркус раскрыл книгу, огонь с корешка быстро перешел на страницы и усилился. Но в этот момент яркий сине-белый свет озарил пещеру. Она представляла собой большую, круглую комнату без потолка. Стены уходили куда-то далеко вверх. Ощущалось это жутко, как большая погребальная яма глубоко-глубоко под землёй. Потолка не было видно, ведь свет до того не добивал, отчего создавалось ощущение вечности, бесконечной пустоты над головой. Пол был устелен трупами четырех девушек.

Под самым источником света у стены пещеры сидел человек. Он был явно измучен, то ли ранами, то ли чем-то похуже. Глаза пусты. Кажется, в них не отражался даже свет. Всю картину, как второй слой, покрывала кровь, попавшая даже на источник света, отчего на стену бросалась большая полутень. Одна рука была поднята над головой и держала кристалл, один из тех, которыми бы освещен музейный зал. Вторая сжимала меч, приобняв тело девочки, лежавшей у того на коленях.

У Аркуса расширились глаза, но Арата первым выкрикнул:

– Эрл! – и бросился к нему.

– Я не… я не хотел… Н-не было… выбора… – еле слышно пробубнил Эрл.

– Что ты говоришь? Что произошло? – спросил Арата подбежав. Он сел рядом и стал того осматривать.

Аркус прошел около трупов, кидая на тех косой взгляд, и тоже сел рядом.

– Эрл! Эрл, что с Сати? – спросил Арата приподнимая голову девочки.

– Позволь мне, – сказал Аркус, невероятно спокойным и размеренным голосом.

Арата передал Сати Аркусу, и тот отнес ее в сторону. После пары перевернутых страниц и вспышки света, он обнял ее, поцеловал в лоб и что-то прошептал.

– Эрл! – продолжал Арата, – Что тут произошло? На вас кто-то напал? Это он убил кукол? Где он сейчас?!

– Нет… – ответил Эрл. Глаза его так и не поднялись на собеседника.

Арата посмотрел на Аркуса.

– Она в порядке, просто истощена, – сказал тот.

– Что теперь?

– Нужно… – Аркус запнулся. – Дай мне подумать. А пока приведи Эрла в чувства. Если мы собираемся уходить, ему придется встать.

Аркус поднялся и вернулся к пострадавшим. Арата чуть потупился, а потом сунул руку в карман.

– Вот, – он взял руку Эрла, отложив светящийся камень в сторону, и вложил в нее компас, – не теряй больше. Кольцо я заменил.

Впервые за разговор Эрл перевел взгляд и посмотрел на компас.

– Нет… он мне… – он улыбнулся, – он мне больше не нужен, – сказал он и аккуратно положил его на землю.

– Как это не нужен? Ладно, – Арата взял компас и вложил его снова, на этот раз в его нагрудный карман. Эрл хотел было потянуться к нему, как Арата резко взял того за плечи и спросил: – Можешь встать? А идти?

– Я… – попытался сказать Эрл, но тут же снова стал сверлить взглядом пол.

– Эрл даже говорить не способен, не знаю, что на счет ходьбы, – сказал Арата.

– В таком случае бери его на плечи, – ответил Аркус.

Арата попытался выполнить этот приказ, однако Эрл под давлением его рук все же встал сам.

– Странно… – сказал Аркус.

– Что? – спросил Арата, подхватывая Эрла под руку.

– Странно, – повторил Аркус. – Хотя это только подтверждает мою теорию.

– О чём ты?

– Их порезали. Ни магических ожогов, ни следов истощения.

– И что это значит? – с опаской спросил Арата.

Аркус задумался: «Если не он, куда тот мог деться? Сделал дело и убежал? Почему оставил свидетелей? Или именно поэтому они молчат?.. Что если это приманка? Для кого?.. Для нас?! Что если это ловушка? Черт!»

– Надо уходить, – твердо объявил Аркус и пошел к Саги.

– А враг?

– У меня есть все, чтобы его найти, – он пустил одну руку ей под ноги, другую за спину и поднял. – Нужно увести их отсюда.

Арата кивнул. Они с Эрлом последовали за Аркусом. Эрл, на удивление, все еще крепко держал меч. Арата же сложил копье за спину, а в одну руку взял кристалл, свечением которого было грех не воспользоваться, ведь свет его был намного ярче вялого огонька на краю книги Аркуса, хотя то скорее было мерой предосторожности, которую Арата теперь нарушал.

Они прошли комнату, аккуратно обходя тела девушек, жизни которых затухли навсегда, кроме той, что лежала на руках у Аркуса, той, жизнь которой спас герой, вырвав ее из рук безжалостного убийцы. Аркус остановился. Он стал вглядываться в тьму бесконечного тоннеля, странным образом, неосвещённую белым светом.

– Что такое? – спросил доковылявший Арата.

Аркус промолчал. Арата хотел снова заговорить, но прервался, увидев, как тот оборачивается.

Аркус замер вполоборота и сказал:

– Мы в ловушке.

9

Оставшуюся поездку Хауз почти ничего не говорил. Весь путь занял чуть меньше часа. Луна к этому времени скрылась за облаками и вокруг стало достаточно темно. Но уже при приближении к стенам, ограждавшим территорию горы, нас встретили кристальные светильники, правда пара из них были перегоревшими.

Остановившись у ворот, мы еще какое-то время просидели молча, пока Хауз не пробормотал: «Да что там у них происходит?» – слез с телеги и направился в пристройку рядом, вероятно переход на ту сторону и внутренний центр управления. Я не последовал за ним. Просто сидел и разглядывал темно-зеленую спину Дэрри. Та медленно поднималась, а ребра под ней расправлялись. Ящер делал глубокие вдохи, выпуская пар из пасти. Уже было достаточно холодно. Пока мы бежали по городу я еще был достаточно разгорячен. Но после теплого уюта дома Генри и ветреной поездки, четко ощущался вот-вот наступавший сезон Пустоты. Думаю, тогда температура была около нуля. Я укутался в плащ, который уже совсем не спасал. «Все-таки стоит наложить ещё одну сигду» – подумал я. Почему же я не сделал этого раньше? Ответ простой – дорого. Единственный магический продукт, который входит в рамки адекватных цен для жителей – это свитки. В нынешней ситуации, когда магов и так немного, некоторые из них уезжают в Ирм, преимущественно самые лучшие. Там и платят лучше и труд их ценят сильнее. Жители Аутема в действительности не сильно разделяют положительные позиции правительства на счет магов. Но что они могут сделать? Орден магов занимает верхушку в королевстве, а по слухам, так и вообще полностью все контролирует, вплоть до короля – оплота людской надежды. В любом случае, пока те дают людям дома с отоплением, а противопоставить полезности магии нечего – люди будут молчать. Молчать и платить бешеные деньги за то, чтобы плащ грел их в холодных походах. Да, одежда с подогревом, полезная штука, когда приходиться вот так разъезжать холодными ночами.

Я поднял голову на вновь показавшуюся луну. Ранее мне уже удавалось сидеть на месте кучера, особенно когда повозка была мне не по карману и приходилось уговаривать очередного торговца уступить мне место на доверху загруженной телеге. Но попытки просьб поуправлять этой интересной конструкцией заканчивались упреками по типу: «Тут нужна немалая сила и опыт. Просто так лучше не пытаться». Это не умалило моего соблазна, и теперь, сидя в пустой повозке без того, кто мог бы меня остановить, я взялся за направляющие и попытался стянуть их с места – ничего не вышло. «И как Хауз с ними справляется?» – подумал я. Шкура ящера очень твердая. И обычные веревки, и кожаные поводки просто рвутся, а звуки цепей пугают, так что в конструкции телег для ящеров используют именно направляющие. Деревянные бруски, закрепленные на шейном кольце Дэрри, проходили через опоры на переде телеги и должны были, как я думал, легко ездить, позволяя направлять ящера. Эти же сидели как прибитые. Не было понятно, можно ли их вообще сдвинуть? А может я что-то понял не так? «Вероятно, в конструкции присутствует что-то, чего я не учел». В любом случае, у меня не было погонного свистка, так что ящер бы не сдвинулся с места. В итоге я решил просто слезть со скамьи.

Пройдя вдоль ящера, который, к слову, вообще не проявил интереса к моей персоне, я уставился на огромные ворота. Они внушали безопасность, а с этой стороны, чувство неприступности. Шахты Сулфура были защищены не хуже военной базы. Это забавно, учитывая, что сюда привозят людей на открытые экскурсии. Наша поездка к такой, конечно, не относилась. «Полагаю, именно поэтому нас не пускают». Мне даже стало интересно, каким образом Хауз заставит работников открыть ворота.

– О! Прекрасно, ты уже на земле, – произнес Хауз, выходя из малых дверей в стене. – Дэрри! – крикнул он и следом дунул в свисток.

Ящер мигом среагировал и зашевелил лапами. Хауз отвел того в сторону, отцепил направляющие, потом кольцо и сложил их в телегу. Дэрри остался свободен и просто лег рядом на чахлую травку.

– Так его и оставим?

– А что ты предлагаешь? Привязать его? Не бойся, не убежит. Пошли.

Хауз снова направился к дверям. Я еще раз взглянул на лежащего ящера и пошел следом.

– Почему они не открыли ворота? Ночью запрещено или нам не доверяют? – поинтересовался я.

– Там никого нет.

– Как это нет?

– Не знаю, – Хауз пожал плечами. – Просто пусто.

Мы вышли на ту сторону. Глаза зацепились за маленькую пристройку. Вероятно, пост работников ответственных за пропуск. Однако, как и сказал Хауз, он был пуст. Даже свет не горел, только уличные фонари. Легким бегом мы направились ко входу в гору.

У самого подножья она казалась громадной, в десятки раз больше, чем кажется издали, что не удивительно. Ветер нес облака над вершиной, отчего в глазах все поплыло, и гора как будто начала падать на нас. «Возможно второй лист дает о себе знать» – подумал я и продолжил следовать за Хаузом.

Пройдя короткий коридор, мы оказались в обширном зале. Свет был тусклым: большинство кристаллов, нет, не перегорели, их не было вовсе! Пустые крепления из стали, ясное дело не испускали ни капли света. Тем не менее, помещение было похоже на музей. Рамы с картинами, картами, разные миниатюрные постройки, объемные вырезы подземелий, полки с развернутыми книгами и примеры оборудования – все было достойно изучения, но мы находились тут по иной причине. Поэтому я лишь таким же быстрым шагом следовал за Парицием через ряды экспонатов по диаметру круглой комнаты, обещая самому себе, что обязательно потом посещу это место.