Buch lesen: «Разноцветная семейка. Весёлые стихи»

Эдуард Успенский

Schriftart:

* * *

Разноцветная семейка

Жил осьминог
Со своей осьминожкой,
И было у них
Осьминожков немножко.

Все они были
Разного цвета:
Первый – зелёный,
Второй – фиолетовый,
Третий – как зебра,
Весь полосатый,
Чёрные оба –
Четвёртый и пятый,
Шестой – тёмно-синий
От носа до ножек,
Жёлтый-прежёлтый –
Седьмой осьминожек,
Восьмой, –
Словно спелая ягода,
Красный…
Словом, не дети,
А тюбики с краской.

Была у детишек
Плохая черта:
Они, как хотели,
Меняли цвета.
Синий в минуту
Мог стать золотистым,
Жёлтый – коричневым
Или пятнистым;
Ну, а двойняшки,
Четвёртый и пятый,
Всё норовили
Стать полосатыми.
Быть моряками
Мечтали двойняшки,
А кто же видал моряка
Без тельняшки?

Вымоет мама
Зелёного сына,
Смотрит –
А он не зелёный, а синий.
Синего мама
Ещё не купала,
И начинается
Дело сначала.

Час его трут
О стиральную доску,
А он уже стал
Светло-серым в полоску.
(Нет, он купаться
Нисколько не хочет,
Просто он голову
Маме морочит.)

Папа с детьми
Обращается проще:
Сложит в авоську
И в ванной полощет.
С каждым возиться –
Не много ли чести?
Он за минуту
Их вымоет вместе.

Но однажды камбала
Маму в гости позвала,
Чтобы с ней на глубине
Поболтать наедине.

Мама рано поднялась,
Мама быстро собралась,
А папа за детишками
Остался наблюдать:
Их надо было разбудить,
Одеть,
Умыть,
И покормить,
И вывести гулять.

Только мама за порог,
Малыши с кровати – скок,
Стулья – хвать,
Подушки – хвать,
И давай воевать!

Долго сонный осьминог
Ничего понять не мог:
Жёлтый сын
Сидит в графине,
По буфету скачет синий,
А зелёный на люстре качается…
Ничего себе день начинается!

А близнецы, близнецы
Взяли ножницы
И иголкой острою
Парус шьют из простыни.

И только полосатый
Один сидит в сторонке
И что-то очень грустное
Играет на гребёнке.
(Он был спокойный самый,
На радость папы с мамой.)

– Вот я вам сейчас задам! –
Крикнул папа малышам. –
Баловаться отучу,
Всех подряд поколочу!

Только как их отучить,
Если их не отличить?
Все стали полосатыми,
Ни в чём не виноватыми!

Пришла пора варить обед,
А мамы нет,
А мамы нет!
Ну, а папа –
Вот беда –
Не готовил никогда!
А впрочем, выход есть один,
И папа мчится в магазин:
– Я рыбий жир
Сейчас куплю
И ребятишек накормлю.
Им понравится еда!

Он ошибся, как всегда!

Ничто так не пугает мир,
Как всем известный
Рыбий жир.
Никто его не хочет пить –
Ни дети и ни взрослые,
И ребятишек накормить
Им, право же, не просто.

Полдня носился с ложкою
Отец за осьминожками,
Кого ни разу не кормил,
В кого пятнадцать ложек влил!

Солнце греет
Пуще печки,
Папа дремлет
На крылечке,
А детишки-осьминожки
Что-то чертят на дорожке.

Палка,
Палка,
Огуречик,
Вот и вышел человекек,
А теперь
Добавим ножек…
Получился осьминожек!

Тишина на дне морском.
Вот пробрался краб ползком.
Круглый, словно сковородка,
Скат проплыл невдалеке.
Всюду крутятся селёдки,
Звёзды дремлют на песке.

Словом, всё теперь в порядке.
Но какой-то карапуз
Где-то раздобыл рогатку
И давай стрелять в медуз.
Папа изловил стрелка
И поколотил слегка.

А это был вовсе
Не папин сынок,
А просто соседский
Чужой осьминог.

И папа чужой
Говорит очень строго:
– Я своих маленьких
Пальцем не трогаю.
С вами теперь поквитаться хочу.
Дайте я вашего поколочу!

– Ладно. Берите
Какого хотите,
Только не очень-то уж
Колотите!

Выбрал себе осьминог малыша,
Взял и отшлёпал его не спеша.
Только глядит,
А малыш тёмно-синий
Стал почему-то вдруг
Белым, как иней.
И закричал тогда папа чужой:
– Батюшки-светы,
Да это же мой!
Значит, мы шлёпали
Только моих.
Так что теперь
Вы должны мне двоих!

Ну, а в это время
Дети-осьминожки
Стайкою гонялись
За одной рыбёшкой…
Налетели на порог
И запутались в клубок.

Папы стали синими.
Папы стали белыми:
– Что же натворили мы,
Что же мы наделали?
Перепутали детишек,
И теперь не отличишь их!
Значит, как своих ушей,
Не видать нам малышей!

– Вот что, –
Говорит сосед, –
Выхода другого нет!
Давайте мы их попросту
Разделим пополам:
Половину я возьму,
А половину – вам!
– УРА! УРА!
УРА! УРА!
Если б не безделица:
Девятнадцать пополам,
Кажется, не делится.
Устали, измучились
Обе семейки
И рядышком сели
На длинной скамейке.

Ждут: – Ну когда ж
Наши мамы вернутся?
Мамы-то в детях
Своих разберутся.