Buch lesen: «Меч Господень»
«И возопили они, громким голосом говоря: доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?»
Откровение Иоанна Богослова
Часть 1
Битва
«Беззаконие людей достигло высшего предела, а это значит, что конец мира близок».
Эрнест Ренан
1
Звякнула колокольчиком входная дверь в продуктовый маркет. Охранник цепким взглядом окинул посетителя – крепко сложенного молодого человека. Но вовсе не атлетическая фигура последнего, а скорее внушительные кулаки с набитыми костяшками пальцев позволили распознать в нем бойца-рукопашника. Охранник утроил внимание.
Впрочем, ничего не случилось. Покупатель набрал продуктов, расплатился и вышел. Магазинный страж позволил себе немного расслабиться.
Руслан Быков – так звали парня, вышел наружу, внимательно огляделся по сторонам и двинулся к маячившему неподалеку киоску электронной прессы. Привычным жестом вытянул из внутреннего кармана куртки скатанную в рулончик кибергазету. Протянул продавцу-консультанту рулон и десятку наличными. Тот раскатал гибкое полимерное полотно, активировал его и, подключив разъем оптико-волоконного кабеля к сенсорному входу, скачал туда всю информацию за последние двадцать четыре часа.
Руслан поблагодарил, небрежно вернул вновь скатанную в рулон газету на место и неспешным шагом потопал вдоль бульвара, явно направляясь в сторону городского центра.
Миновав пару кварталов, он свернул в глухой переулок, пересек безлюдный дворик, затем нырнул в арку и вышел на соседнюю оживленную улицу. Перешел на другую сторону, углубился в жилую застройку и, выйдя на участок тихой аллеи, присел на скамейку. Пакеты с покупками положил рядом с собой. Затем достал кибергазету, развернул и углубился в поглощение онлайн-новостей.
Какое-то время вокруг не было видно ни души. Но вскоре в конце аллеи появился грузный мужской силуэт, и одиночество молодого человека было нарушено.
Мужчина преклонного возраста приблизился к единственной занятой здесь скамейке, без слов присел. Понаблюдал с минуту за окружающей обстановкой и негромко произнес, даже не потрудившись повернуться к собеседнику:
– Договоренность осуществлена. Завтра на эфире будут сидеть наши люди, – он помолчал и зачем-то уточнил: – В телецентре…
– Ясно, – односложно ответил Быков и свернул газету, – тогда все. И… спасибо!
– С Богом! – сказал пожилой, поднялся и ушел в противоположную сторону.
Немного выждав, покинул это тихое место и Быков.
2
Руслану Быкову шел тридцать первый год. Первые шестнадцать из них он, как и все, потратил на детские шалости в родительском доме и родном дворе, затем на обучение в школе-двенадцатилетке, а потом… потом он безуспешно пытался поступить на историко-географический факультет одного из столичных вузов, но не прошел по конкурсу – не хватило каких-то парочки баллов.
Вместо студенческой скамьи пришлось усесться за баранку боевой машины пехоты. Ему повезло: после учебки, вместо банальных мотострелковых частей, где учили военному делу из рук вон плохо, а еще хреновее кормили и одевали, он попал в спецподразделение внутренних войск. Снабжение там было на высоте, государству в лице правящего класса были нужны все новые и новые подпорки в лице цепных псов и волкодавов всех мастей. Спецназ ВВ готовили в большей степени для подавления бунтов и восстаний. Впрочем, учили много чему.
Оттарабанив два года и отказавшись от заманчивого предложения остаться по контракту, Быков вышел оттуда закаленным и физически, и морально. По сути, из него как из сырой болванки изготовили матерого вояку и профессионального убийцу. Но он сам прокладывал жизненный путь и видел его совсем иным. Хотя, правильно говорят: от судьбы не уйдешь, и от сумы, как и от тюрьмы не зарекайся…
Он вернулся домой, месяц погостил у матери на Урале, а потом собрал манатки и уехал в столицу – штурмовать университетские крепости. Он поступил, но не туда, куда стремился до службы. На философский факультет – неожиданно для себя и своих близких. И окончил его – с отличием защитив диплом. А затем так же успешно кончил аспирантуру и под руководством светилы отечественной философии профессора Жилина защитил кандидатскую диссертацию – само собой, тоже успешно.
Тут и разразилась катастрофа. Не над Быковым – над всей страной. За прошедшие с начала нового тысячелетия тридцать лет экономические кризисы – как мировые, так и вторившие им чисто российские – повторялись неоднократно. Вроде все уже потихоньку привыкли к ним – а что тут такого, люди выживают и в куда более дерьмовых условиях. Но этот был необычайно сильным. Он потряс экономику страны, а затем вверг ее в долгую стагнацию. А глухой ропот народа грозил перейти в нечто более страшное – как и все на Руси.
Руслан помнил, как они с товарищами сидели возле телемонитора и смотрели онлайн-передачу из Кремля. Прежний Президент с понурым видом передавал все полномочия новому избраннику – лидеру оппозиции. Быкову тогда почему-то подумалось, что это ненадолго. Он так и сказал, на что друзья хором воскликнули: типун тебе на язык! Ибо связывали с новым главой государства последние надежды на хоть какую-то стабильность в жизненной чехарде. Увы, их приятель-провидец оказался прав.
Впрочем, до этого еще оставался год.
Быков остался на кафедре философии религии – старшим преподавателем и одновременно ассистентом профессора. О его учителе в научной среде ходили легенды.
Вскоре крупнейший специалист по истории и философии религии, известный общественный деятель, депутат Думы профессор Богдан Жилин стал самым близким другом и наставником Быкова.
Работая под руководством Жилина, молодой ученый с его помощью выбирал, осмыслял и приводил в порядок все то самое важное и ценное из многочисленных источников знаний, что впоследствии оформилось в цельное учение. Постепенно в сознании Быкова вырисовывалась все более полная картина бытия, как некое откровение Сверхразума. Наука соприкоснулась с мистикой.
К ним примкнули и другие талантливые ученики. И тут случилась трагедия.
3
Быков с тревогой следил за политикой нового Президента и за тем, что творилось в стране. А творилось неладное. Нет, новый гарант конституции вовсе не стал еще одним болванчиком, коим дергают за ниточки стоящие за его спиной дяди и тети. Те, кого называют элитой – олигархи, магнаты и разная богатая и властная сволочь помельче. Именно они и диктуют свои условия стоящим на виду у всех – у руля власти – высшим чиновникам.
Президент попытался примирить между собой все партии и политические течения, низшие и высшие слои – на основе патриотизма и прочих высокопарных лозунгов. Руслан лишь морщился, слушая патетические речи главы государства. Он видел, что крах неизбежен.
Населением все более овладевали мятежные настроения – и это было очевидным. Хотя бы по тому взлету криминального беспредела, что захлестнул обе столицы и широкой волной хлынул на провинции.
Большинство соратников Жилина оказались разбросаны по всей стране, но продолжали общаться друг с другом, пока это позволяла телефонная и почтовая связь. Лишь Быков и его учитель оставались неразлучны, продолжая вести работу и внимательно наблюдать за происходящими вокруг них событиями. А к концу года правления нового Президента все только ухудшилось.
Беспокоясь за судьбу дорогого и близкого человека – матери, Быков уговорил ее отправиться далеко на восток, где было еще относительно спокойно и безопасно. Первое время они переписывались, но вскоре эта связь оборвалась. Так же, как оборвались все контакты с другими соратниками по общему делу.
Жилин, имевший немалые связи в верхах – особенно в силовых структурах, доверительно сообщал своему помощнику, что зреет заговор генералов и следует ждать военного переворота. И что насквозь продажная, потерявшая голову от безнаказанности чиновничья братия, сросшаяся с братанами и паханами, лишь на руку путчистам, как и ряд крупных аварий на атомных электростанциях и «химические» катастрофы в нескольких регионах, унесшие жизни тысяч людей. Как всегда планировалось использовать народ в качестве пушечного мяса.
И вот Быков с ужасом и омерзением смотрел порою нечеткую картинку, передаваемую на унифицированный монитор (наконец-то, объединили комп с телеящиком) съемочными группами СиЭнЭн. Отечественные телекомпании давно приказали жить либо были выкуплены западными медиа-гигантами.
Руслан видел Кремль, осажденный толпами неорганизованной, но вооруженной огнестрельным оружием массы. Впрочем, порою камеры выхватывали из толпы неких крепких мужиков в камуфляже, брониках и разгрузке, которые направляли отдельные потоки горланящих и, по всей вероятности, хорошо вдатых и обкуренных молодчиков в нужное место и направление.
Такое уже происходило – и не раз. Достаточно вспомнить события в столице в конце прошлого века. Но на этот раз все было по-другому. Финал резко отличался от предыдущих мятежей и путчей. Неожиданно ко всем стратегически важным объектам подтянулись воинские подразделения, усиленные бронетехникой. И стволы были нацелены в сторону мятежников.
Дальнейшее Быков посмотреть не успел, так как внезапный звонок по мобиле нарушил все его планы сидеть тихо и никуда не высовываться – это была не его война. На дисплейчике возникло перекошенное лицо их с Богданом аспиранта и соратника Петра. Он кричал в трубку, что засел в одном из зданий возле Белого дома. И что их обстреливают из крупнокалиберных пулеметов подошедшие почти вплотную бэтээры с вояками на борту. Что их предали, но они отстреливаются. И все такое…
Потом крикнул, чтоб написали его предкам, которые жили в соседнем округе. Мол, сын погиб за правое дело. И в следующее мгновение связь оборвалась.
Быков витиевато выругался и бросился одеваться. Вот ведь, не хотел ввязываться, но разве бросишь друга?!
Он достал припасенный пистолет Ярыгина модернизированный с несколькими запасными магазинами. Рассовал боеприпасы по карманам куртки, ствол сунул в наплечную кобуру и выбежал из дома. Перед этим, правда, успел сбросить сообщение профессору, скупыми словами пояснив, что случилось и куда он рванул.
Транспорт никакой не действовал, машин, кроме военных и полицейских – проносящихся мимо с пронзительным завыванием, тоже не было видно. Пришлось взять ноги в руки и бежать в нужную сторону. Благо не так уж и далеко было. И он побежал.
Со всех сторон слышалась беспорядочная стрельба. Руслан старался держаться стен зданий. До нужного квартала добрался без происшествий. Дальше были трудности. Все вокруг оцеплено военными и полицейскими.
Мать твою! – выругался он. И как пробраться к другу? Но ведь он сам не пальцем деланный, все ж таки старший сержант спецназа – пусть и в прошлом. Знания и навыки никуда не делись.
Быков осмотрелся, покумекал с минуту и принял решение. Есть ведь и другой путь – под землею. Только вот куда он приведет?..
Откинуть крышку ближайшего канализационного люка не было проблемой. Руслан спустился по короткой лесенке вниз, включил захваченный с собой галогенный фонарь и двинулся вперед – в сторону нужного здания. В полусогнутом состоянии он прошагал минут десять и увидел еще одну лесенку, ведущую вверх. Стоило посмотреть, возможно, он уже на месте.
Когда поднялся, осторожно приподнял крышку – тяжеленная, гадина! – зыркнул по сторонам и едва не рассмеялся. Бляха-муха, так ведь он у самого здания, где засели мятежники, а с ними – его друг Петька. Вот только проблемка небольшая имеется – люк расположен возле угла дома, до подъезда метров двадцать, напротив входа застыл бэтээр нового образца, у которого вооружение как у БМП, а посему добежать никак не удастся – подстрелят на лету как куропатку. Просто разорвут на клочья крупнокалиберными…
Быков спустился вниз, посветил фонарем. Должен же быть какой-то выход. Он прошел немного вперед и увидел искомое. Ага! вот оно: в тоннель врубался боковой проход, явно ведущий под здание. Быков втиснулся туда – узковато, однако, – продвинулся метров на десять и уперся в стену, в которой были вделаны ведущие наверх металлические скобы. Над головой был колодец.
Долго он не думал, достал ствол, поставил на боевой взвод, сунул за ремень и принялся карабкаться наверх. Вскоре уткнулся головой в еще один люк – типа дверцы. Толкнул – закрыто, причем прочно. Он несколько раз надавил, пытаясь понять расположение замка. Вроде бы понял. Достал пистолет, прицелился под нужным углом, чтоб самому не пораниться от рикошета, и несколько раз выстрелил. Грохот от выстрелов в тесном помещении оглушил его и даже ошеломил. Какое-то время Руслан приходил в себя, затем набрал полные легкие воздуха и с размаху саданул по дверце. Она с громким стуком распахнулась, жалобно звякнув остатками замка.
Быков подтянулся и одним движением запрыгнул внутрь. Тут же откатился в сторону, целясь во мрак из пистолета. Никого. Лишь где-то издалека доносится канонада. Видимо, он попал в подвал – и защитники по своей оплошности не выставили тут охрану. Впрочем, им и так скоро придет конец. Надо спешить.
Быков вскочил, машинально отряхнулся и, включив фонарь, двинулся вперед. Найдя выход, осторожно толкнул дверь – она подалась. Выбрался из подвала и тут шум сражения оглушил его. Стрекотали автоматы, хлопали ружья и пистолеты, покрывая все, грохотали пулеметы. Царил настоящий ад.
Руслан подался к лестнице, одновременно пытаясь дозвониться до друга. Тщетно – мобильник того не отвечал. Молодой человек принялся по стенке подниматься наверх – именно с верхних этажей скупо огрызались защитники здания. Шаг за шагом, выставив оружие перед собой, он скользил вдоль стены неслышной тенью. Достигнув второго этажа, выглянул в коридор – там никого не было видно. Но люди здесь были, ибо кто-то яростно долбил короткими очередями из автомата в одной из комнат в левом крыле.
Быков прокрался к засевшему стрелку, подергал дверь – заперто. Застыл на мгновение: блин, как бы пулю не схлопотать почем зря. Потом все же решился – присел, слегка сдвинулся в сторону от двери, громко стукнул в нее рукояткой пистолета и тут же убрался в сторону. Автомат в комнате замолк, но и в дверь никто не дал очереди. Тогда Быков выкрикнул:
– Братан, это свои! Я друг Петра Осина! Не стреляй! – и спустя мгновение: – Ты меня слышишь?.. Я могу войти?
С полминуты царило молчание, потом хриплый голос сказал:
– Отойди от двери и встань напротив. И никаких штучек-дрючек. Оружие прибери.
– Понял! – крикнул Руслан и, нарочито громко топая, отошел к противоположной стене, убрав оружие.
Вскоре дверь рывком распахнулась, на молодого человека уставилось короткое рыло модернизированного калаша. С подствольным гранатометом и лазерным целеуказателем – как он успел заметить.
– Ты откуда? – недоверчиво произнес небритый мужик в камуфляжной куртке и грязных джинсах, все так же держа незнакомца под прицелом.
Быков коротко обрисовал ситуацию – звонок друга, путь сюда, брешь в обороне здания. Автоматчик постоял, подумал и указал стволом – пойдем, отведу тебя куда надо. Пришлось топать под конвоем. А драгоценные минуты уходили. Руслан знал, что вскоре начнется настоящий штурм. И тогда сюда ворвутся спецназовцы, закованные в броню и в противогазах. Расшвыряют спецсредства и возьмут хреновых мятежников тепленькими. Или того хуже – вначале разбомбят здание к такой-то матери, а потом выжгут огнеметами.
Они поднялись на третий этаж – здесь хотя бы были выставлены посты. Спутник Руслана что-то бросил подельникам, те внимательно осмотрели вновь прибывшего. Один из них поманил его за собой. Небритый автоматчик тут же испарился – видимо побежал вниз проверять слова незваного гостя насчет бреши в обороне. А Быков потопал за новым провожатым. Они прошли пол-этажа, завернули в какое-то большое помещение – зал заседаний что ли – и тут бывший спецназовец узрел, наконец, своего приятеля, слава Богу, целого и невредимого. Пока целого!
Петро обрадовался несказанно, обнял товарища. На его открытом усатом лице набухли багровые свежие ссадины. Где-то успел приложиться обо что-то шершавое – подумалось Быкову. Он хлопнул соратника по спине:
– И как это тебя угораздило ввязаться в это дерьмо?!
Тот махнул рукой:
– Потом расскажу. Если живы останемся.
Быков кивнул:
– Останемся, если послушаешь меня и сделаешь ноги отсюда.
И он рассказал ему о тайном проходе под землей.
– Пора выбираться, – подытожил он.
Петр молча кивнул, о чем-то задумавшись, затем встряхнулся и твердо сказал:
– Мне нужно переговорить с нашим командиром. Если уходить, то всем. Своих боевых товарищей я не брошу.
Быков нахмурился, хотел было резко возразить, напомнив, что своя шкура дороже всяких там идейных заморочек и прочей выдуманной людьми лабуды, но Петр уже выбежал из комнаты. Руслан сплюнул от досады. Вот ведь придурки, вобьют себе в башку, что они – спасатели человечества, а потом стреляют и режут таких же мудаков, которые тоже вбили в свои пустые бошки какую-нибудь идейную хрень. Постреляют друг друга, положат пачками, а с барышом остаются хитрые ублюдки, сидящие в своих дворцах и посылающие на взаимную резню толпы безмозглых дураков!..
Петр вскоре появился в сопровождении хмурого мужика размером с автокран. Как оказалось, ихний бугор, то бишь командир повстанческого отряда. Бывший вояка – это Быков сразу просек наметанным глазом такого же бывшего. Тот внимательно выслушал вновь прибывшего, подумал немого и скомандовал:
– Будем отходить. Кравчук, обеспечишь прикрытие. Одно отделение засядет на втором этаже – стрелять из всех стволов. Потом вслед за нами – шеметом! Все, выполнять!
Им удалось уйти, всем оставшимся к тому времени в живых. И вовремя: спустя пять минут после ухода последнего повстанца, на здание обрушился шквал огня. Загрохотали пушки и минометы, превратив за считанные минуты дом защитников в дымящиеся руины.
4
Потом Руслан часто думал, а что произошло бы, прими командир неверное решение и откажись его друг уходить? Погибли бы все – в том числе и Быков с Осиным, ведь он бы точно не бросил друга, в надежде уговорить его все же смыться из этого пекла.
Самое клевое, что когда они вылезли неподалеку наружу, их уже ждали два закрытых фургона – это Богдан Жилин расстарался и пригнал к тому месту где-то чудом раздобытый транспорт. После того, как он получил сообщение своего ученика, профессор начал незамедлительно действовать. Так что, тот день для всех них закончился благополучно. И это тоже походило на чудо. Но Быков знал, что в другой раз – попади они в такую же переделку – чуда не произойдет.
Путчистов отовсюду оттеснили и разогнали. Многие остались лежать на поле боя. А потом начались аресты и репрессии. Осин, по настоянию профессора, уехал в соседний округ – к каким-то своим дальним родственникам. Так сделали многие – кому удалось уцелеть и выскользнуть из лап охранки и волкодавов.
А вот Президенту не повезло. Его обнаружили мертвым, с простреленным виском. Рядом лежал еще теплый пистолет. А нашли его генералы, поспешившие на помощь Кремлю. Вообще-то Президент слыл человеком энергичным и волевым. А потому многие не поверили в факт самоубийства. Но кому какое дело?
Вскоре при полной поддержке силовиков к власти пришел новый глава государства. Некто Дивов. И вот тут многие просчитались. Ибо породили диктатуру со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Дивов оказался умным, хитрым и дальновидным. Первым делом он подобно Французской революции, пожравшей своих детей, уничтожил приведших его к власти генералов с маршалами и адмиралами в придачу. Затем создал несколько инновационно-технологических центров по типу наукоемких полисов или как в прошлом – Академгородков, куда стянул все имеющиеся научно-технические кадры. В основном, технарей и естественников. Там были созданы воистину тепличные условия для ученой братии и ИТР. И работа закипела. У россиянских умов еще имелось немало козырей в рукаве. Несмотря на тотальное разграбление страны, утечку мозгов и прочей, творящейся десятилетиями хрени. В особенности, в области военных технологий. Помимо разных приятных военному слуху и глазу мелочей, типа боевых машин нового поколения – с броней и вооружением как у новейших танков, был совершен прорыв – создано компактное и сверхмощное лазерное оружие. Портативными лучеметами сразу же вооружили подразделения безопасности и полиции – называемые в народе «черной гвардией» по цвету экипировки. Опираясь на это оружие, с помощью которого он усмирил недовольных, Дивов за короткий срок установил по всей стране свою личную профашистскую диктатуру.
Все без исключения партии и общественные организации подверглись гонениям, мафиозные кланы и преступные группировки вычислены и зачищены, а явные противники режима заключены под стражу. И еще – этот факт сразу же насторожил профессора Жилина и всех его единомышленников: новоявленный правитель немедленно объявил атеизм одним из ведущих направлений государственной политики. Свое нетерпение к религии он лицемерно объяснял прямым продолжением идеологии «великих вождей народа».
В один из пасмурных осенних дней Руслан с профессором смотрели последние официальные онлайн-новости, ибо это был единственный хоть какой-то источник информации. Все остальные каналы и радиостанции были закрыты. Выслушав очередную банальность, изрыгнутую в экран диктатором, Быков покрутил пальцем у виска, на что наставник возразил ему:
– Не обольщайся, Руслан, этот пиночет не такой дурной, каким хочет казаться. И вообще он вовсе не тот, за кого себя выдает. Очень скоро ты узнаешь об этом.
Профессор говорил загадками, и Быков не понимал, о чем идет речь. Но вскоре тот посвятил своего ученика в сокровенные планы и поделился той информацией, что владел сам. Волосы на голове молодого ученого встали дыбом. Мать моя женщина! – выходило, что Дивов и не человек даже в полном и прямом смысле этого слова, а некая сущность, пришедшая из инфернальных миров, чтобы воцариться здесь, на земле, а потом создать мировую империю под эгидой Сатаны. Попросту говоря, это и был Антихрист.
