Buch lesen: «Пицца с мандаринами»

Schriftart:

материалы по лицензии © shutterstock.com

* * *

Она стала для него тем нужным словом в беседе души с жизнью, без которого трудно понять себя.
А. Грин. «Алые паруса»

Часть первая

Эта история началась на Захарьевской, 23. Чжан Лианг смотрел то на переводчика Максима, который расплачивался с таксистом, то на скульптуры бога Ра. Их припорошил снег, и образы из Древнего Египта выглядели еще поразительней. Максим прошел мимо, не обратив внимание на ступор Лианга, и открыл дверь парадной.

– Проходите, – пригласил Максим, – ваш номер на втором этаже.

– Вы сказали, мне готов номер в гостинице, – засомневался Лианг, проходя вперед. – Я не понимаю.

У него никак не укладывалось в голове, куда его привезли. Парадная выглядела фантастически, но все еще оставалась типичной для жилого дома площадкой с лестничной клеткой. Но разве жилой дом может выглядеть как жемчужина архитектуры? Эти каменные боги, двери, украшенные древними знаками, барельеф в виде крылатого диска, полуколонны с головами, как у египетских фараонов.

– Не переживайте, Чжан Лианг. Простите, мне надо было объяснить это в такси. – Максим остановился у панорамной шахты лифта. – Здесь на втором этаже небольшой хостел. Конечно, вы можете подумать, что жизнь в хостеле не соответствует вашему статусу, но простите меня. Это я убедил организаторов заказать номер именно здесь. Это доходный дом Нежинской, еще его называют Египетский дом. Потрясающий сам по себе и находится в самом центре Санкт-Петербурга. Я решил, так вам проще будет познакомиться с нашим городом. Отсюда легко добраться до достопримечательностей.

– Спасибо. – Лианг по привычке поклонился и улыбнулся. – Меня не смущает номер в хостеле. Главное – я смогу отдохнуть. Мне нужно хорошо работать.

Лианг очень переживал из-за своего акцента. Его произношение все еще было очень мягким и смешным. По крайней мере, так говорил его друг Женя, которому он иногда отсылал голосовые с упражнениями. Конечно, Женя его хвалил, но Лианг все равно понимал, что над звуками предстоит много трудиться.

Он посмотрел на встроенный современный лифт, который Максим, кажется, забыл вызвать, и начал вспоминать, как это сформулировать.

– На втором этаже.

Максим показал на лестницу и стал подниматься. Лианг поправил на плече сумку, подхватил свой небольшой чемодан и поспешил за ним. Действительно, второй. Дверь открылась, и они, словно по волшебству, очутились в современном интерьере. За ресепшеном стояла милая девушка, с которой Максим очень быстро договорился. Лианг в основном молчал. Хотел попрактиковать русский и сделать девушке комплимент, но она, завершив оформление, сразу вышла из-за стола и сказала, что покажет Лиангу номер.

– Ну, до завтра, – пожал ему вдруг руку Максим.

– До завтра, – поклонился Лианг и поспешил за девушкой.

Она открыла одну из комнат и отдала ему ключи, пожелав приятного дня. Лианг остался один. Он прошел в центр комнаты и распахнул шторы. Окна выходили во двор, и Лианг сфотографировал вид. Вспомнил, что не спросил у Максима, где и как купить сим-карту. Потом подумал написать Жене и спросить, но оставил это до завтра. Родителям он отправил сообщение еще в аэропорте, а Weibo подождет.

Лианг сел на кровать и, наконец, понял, почему небольшая комната кажется ему необычно свободной. Такая высота потолков была непривычна. Он вдруг ощутил себя коротышкой, хотя никогда не комплексовал из-за роста. И откуда взяться комплексам, если в старшей школе Лианг был одним из самых высоких. Но теперь тут, в России, его преследовала мысль, что среди огромных русских он потеряет свое преимущество.

Платяной шкаф в комнате с зеркальными дверьми тоже добавлял света. Лианг посмотрел на усталого себя на кровати. Мама заставила его надеть все самое теплое. Он не сопротивлялся, больше всего опасаясь заболеть в первый же день командировки и подвести коллег. Правда оказалось, что по улицам ему бродить не нужно, а в помещениях стоит такая жара, что можно оставаться в футболке и джинсах. После неотапливаемого Чэнду зимний Петербург оказался на удивление теплым.

Он стянул с себя толстый шарф и шапку, отложил в сторону пуховик, вспомнил, что девушка с ресепшена говорила про гардероб, отбросил плотный свитер и, сняв ботинки, повалился на кровать. Тело ныло после долгого перелета. Лианг потянулся и достал телефон. Быстро сделал селфи в своей русской обители. Попытался пригладить торчащие во все стороны черные волосы, но безрезультатно. Надел шапку. Снова сделал селфи. Все-таки ему нужна сим-карта. В глаза бросился значок вай-фая. Лианг поднялся с кровати и достал из сумки ноутбук. Пароль подошел, и скорость была отличная. Он провалился в Weibo, отвечая на вопросы о перелете и первых впечатлениях.

Вынырнул он, лишь когда зазвенело напоминание лечь спать. Долго смотрел на экран, соображая, что значит число двадцать два. Ему это показалось неправильным: хотелось скорее есть, чем спать. Но прикинув разницу в часовых поясах, Лианг понял, что не ошибся.

Промаявшись еще около часа, он вышел на ресепшен и никого не встретил. В плотной тишине пошел искать кухню. Там неожиданно обнаружил автомат со снеками. Полный радости, что платить надо по QR-коду, а не монетами, выудил себе рамен и чипсы. В холодильнике обнаружил общую для постояльцев коробку яиц. Через полчаса Лианг счастливо ужинал в своей комнате, просматривая новинки на Youku.

В два часа ночи он все-таки уснул.

Из глубокого сна Лианга вытянул будильник. Ощущение глубокой ночи добавляла давящая темнота улицы. Лианг даже перепроверил время на часах в общем коридоре, потому что никак не ожидал такой густой черноты в семь утра.

Когда собрался и вышел в приемную, его уже встречал Максим. Улыбался и много говорил. С утра понимать русский было нестерпимо сложно, а потому Лианг пожалел, что просил Максима говорить с ним на его языке. Максим вышел в парадную, а Лианг последовал за ним, по пути прокручивая в голове отдельно услышанные слова. Вроде как они будут завтракать. Было бы отлично, потому что сам Лианг поесть не успел и посмотреть, где можно найти какую-нибудь закусочную или фастфуд, тоже.

Подсветка домов и по-новогоднему украшенные витрины расписывали улицы узорами. За ночь нападало много снега, и дороги спешно убирали, соскребая белое полотно с темного асфальта. Лианг никогда вживую не видел снегоуборочных машин и остановился, чтобы сделать фото. Максим его поторопил, сказав не загораживать дорогу. Сонные прохожие кое-как протаптывали путь по еще не расчищенному участку. Максим семенил так же, как они, а Лианг пытался спешить за всеми, но все время на что-то отвлекался. Ему хотелось все запечатлеть, если не в памяти телефона, то хотя бы в собственной.

Максим утянул его на пешеходный островок, и они замедлились. Здесь снег был уже убран, и Лианг подумал, что обязательно после работы остановится на одной из скамеек, понаблюдает за городом.

– Возьмем кофе с собой? – спросил Максим, остановившись у темно-серого ларька с напитками на вынос.

– У нас есть время? – спросил Лианг, хотя хотел уточнить, не опоздают ли они. Но запутался и составил предложение попроще.

– Встреча с журналистами в одиннадцать. Зоопарк открывается в десять. Перед мероприятием успеете со всеми познакомиться. Не переживайте. Какой кофе вам взять? Здесь неплохие кексы, есть печенье.

Максим выжидающе смотрел, а Лианг подумал, что он бы предпочел яйца пашот и тосты. Кофе он не любил, но из вежливости ответил:

– Американо и… печенье на ваш вкус.

Максим сделал заказ и расплатился. Бариста зашумела посудой, пыхнул пар, а из ларька потянулся аромат выпечки и молотых кофейных зерен. Лианг подумал, что в морозном воздухе запахи становятся острыми и волнующими. Он решил: пожалуй, взять горячие напитки с собой – хорошая идея.

– Сколько нам доехать? – спросил Лианг, когда Максим подал ему стакан и бумажную тарелочку с печеньем.

Максим сверился с каким-то приложением и ответил, что не более получаса. У него во дворах припаркована машина, сейчас все будет. Лианг не совсем понял последние слова. Что будет? Но пошел за Максимом. Добраться до работы за полчаса казалось ему новогодней сказкой, не иначе. Самому Лиангу приходилось ездить в соседний город, а потом – в парк. Он так привык к поездкам с пересадками, что решил тратить это время с пользой. Папа посоветовал потратить на учебу, а йе-йе¹ сказал учить языки. Лианг так и поступил. Английский он знал, азиатские языки ему были неинтересны. Потому долго размышлял над европейскими. В итоге выбрал русский. Проходил уроки по пути на работу, потом стал искать друзей из России, чтобы практиковаться. Это было сложно, особенно учитывая скованность Лианга в общении с незнакомцами. Но, на удачу, судьба свела его с Женей. И вновь повезло. Тот ложился около двух ночи, и потому каждое утро Лианг мог общаться с ним, добираясь до парка.

В Ленинградский зоопарк они приехали даже быстрее, чем планировал Максим. Лианг нервно пригладил торчащие после шапки волосы и пошел здороваться со знакомыми киперами². Миша и Люда приезжали в Китай на обучение. Открытые и влюбленные в панд. Лианг отметил именно их вовлеченность и искреннее восхищение его национальным сокровищем. Возможно, именно киперы из Ленинградского зоопарка стали последним аргументом, чтобы поехать в Россию. Даже несмотря на то, что толком пообщаться им не удалось. Тогда Лианг лишь сопровождал группу, главным в парке всегда был его папа. Он дотошно инструктировал русских гостей и рассказывал все тонкости ухода и сложности наблюдения за пандами. Теперь эту роль предстоит сыграть ему самому. Показаться на публике как представитель Китая и лицо заповедника панд. Передать МоМо в новый дом. Ответить на все вопросы журналистов. Лианг судорожно поправил галстук.

– Нервничаешь? – доброжелательно улыбнулся Максим.

– Все хорошо, не беспокойтесь. – Лианг достал из рюкзака папку с речью и листами личного дела МоМо. – Я много репетировал. Кроме того, я буду говорить на своем языке. У меня будут паузы, чтобы собраться с мыслями.

Лианг улыбнулся, но заметил, что Максим не сразу его понял. Лишь потом изобразил что-то наподобие «А-а, вот ты хитрец!» Стало неловко. Лиангу всегда было не по себе, а его попытки развеять нервозность разговора паузами лишь добавляли недопонимания.

Проверка нового дома МоМо и общение с сотрудниками зоопарка прошло быстро и, к удивлению Лианга, легко. Он сто раз видел начальственное поведение папы, но всегда думал, что он так не сможет. Однако именно благодаря тому опыту, Лианг превосходно проинспектировал киперов и даже дал несколько толковых комментариев. Наконец пришло время официальной передачи МоМо зоопарку.

Журналисты столпились, сначала вслушиваясь в речи представителей Китая и России. После официальной части журналисты переключились на представителя питомника. Лианг почувствовал себя главным экспонатом на выставке и сухо зачитал приготовленную речь. Ровно до того мгновения, когда в павильон «Бамбуковый домик» вышла МоМо. Интервью иссякло, как пересохший ручей, а сам Лианг зашел внутрь. Рядом с животными он чувствовал себя намного спокойнее. Журналисты снимали красавицу МоМо, а он мимоходом комментировал, чем вообще занимаются люди, которых выбрали ухаживать за пандами. МоМо была совсем еще малышкой, которая любила лакомиться теплым молоком. Лианг так расслабился, что подошел ближе и начал увлеченно рассказывать про добавки и температуру, необходимую медведю. И сам не заметил, как присел рядом с МоМо и вытер ей морду полотенцем. В парке он часто ухаживал за медвежатами, и эта привычка осталась где-то на подкорке. Лианг осознал, насколько неформально себя ведет, только услышав умиленные вздохи невольных зрителей. Он поднял голову и резко встал. Папа его прибьет. Это официальная передача панды зоопарку, а он тискается с ней, будто с домашним котенком. Скомканно закончил представление МоМо собравшимся уже посетителям зоопарка и вышел из павильона.

– Вот видишь, – подбодрил его Максим. – Все прошло прекрасно.

– Спасибо, – кивнул Лианг и решил, что могло быть и хуже. Просто у него мало опыта и он совсем не подходит для официоза.

– Тебя отвезти в хостел? – спросил Максим.

Лианг вспомнил о своих ночных размышлениях и попросил Максима сказать, где можно купить сим-карту и какие приложения ему стоит установить. Максим с радостью проинструктировал его и, к удивлению Лианга, помог со всеми организационными вопросами.

– Теперь домой? – весело спросил Максим. – Плохо выглядишь. Поспать бы тебе.

– Спасибо. Не сейчас. У меня много планов.

– Серьезно? А я думал ты, как только в зоопарке дела закончишь, сразу домой. И какие планы? Новый год встречать в Питере?

– Нет, – смутился Лианг. – В Новый год я уже уеду. Поэтому у меня график. Сегодня мне нужно добраться до Академии ветеринарной медицины.

– Ого! – Максим совершенно не ожидал такое услышать. – Зачем тебе в академию? Пригласили лекцию прочитать, что ли?

Лианг покачал головой. Никто его в академии не ждал. Он всего лишь хотел посмотреть на нее и сделать фото. Ведь там когда-то учился его дед.

Лианга всегда восхищало стремление его йе-йе к путешествиям, познанию и исследованию нового. Он был таким неугомонным и пылающим от рождения. Конечно же, когда представилась возможность, тогда еще юношей, он отправился в дальние края. До конца не понимая, что там ждет, но веря, что горячее сердце и чистая душа преодолеют все трудности. Так и случилось. Холодные далекие земли подарили Чжану знания и профессию. Но, как он сам всегда говорил Лиангу, самое ценное сокровище, которое он там нашел, – большая любовь.

Поступив на учебу в ветеринарное училище Ленинграда, йе-йе Чжан, как это бывает со всеми китайцами, прибился к своим. Таким же студентам, желающим лучшего будущего для своих семей. И так он познакомился с най-най³. «Мы родом из одного города, могли бы тысячу раз встретиться, но встретились отчего-то в Ленинграде. Такова, значит, наша судьба», – завершал свой рассказ йе-йе.

Сегодня Лианг стоял напротив Ветеринарной академии и делал множество фото. Когда он только получил предложение ехать в Россию, твердо решил пройтись по местам учебы своей семьи. Привезти им сквозь время привет из далеких холодных земель.

– Захарьевская, двадцать три, пожалуйста, – с трудом выговорил Лианг, садясь в такси.

Причина, по которой Лианг торопился в свой номер, – гэ-гэ⁴ Лианга, Шэнли.

С самого детства Шэнли любил подшучивать над Лиангом. Особенно удачно это получалось, когда Шэнли как бы случайно показывал что-нибудь противное. Несмотря на любовь к животным, Лианг совершенно не мог вынести некоторые их болезни. Потому всегда сторонился бездомных. Всегда боялся, что вдруг бродячий пес повернется к нему боком, а там лишай. Лианг даже в воображении не мог вынести это зрелище. Ему казалось, что в тот же миг его вырвет и будет рвать без перерыва еще несколько часов. Также Лианг боялся блох. От одного только слова он сразу же начинал чесаться и стряхивать с себя несуществующих паразитов.

Природа сыграла с братьями злую шутку: насколько сильно Лианг сторонился всего отвратительного, настолько это же притягивало Шэнли. Он с азартом расковыривал корочки затянувшихся царапин и с большим интересом рассматривал статьи о всевозможных заболеваниях. Родители были уверены, что Шэнли станет врачом, возможно, даже хирургом. Однако гэ-гэ совсем не интересовался людьми. Он выбрал насколько возможно прямую специализацию – гистолог.

Когда гэ-гэ проведал о том, что малыш Лианг едет в Санкт-Петербург, сразу же стал размышлять, как бы провернуть все должным образом. В одну из ночных смен пазл сложился, и Шэнли попросил Лианга подъехать к нему на работу.

Встречал он младшего брата не у лаборатории, а возле проезда в приемное отделение. Лианг тогда удивился, но виду не подал. Шэнли объяснил, что ему нужна помощь крепкого парня с одним особым пациентом. Все-таки ночь, медсестрам хочется помочь. Лианг кивнул, хотя все это казалось подозрительным. Шэнли же продолжал: «Особого пациента, – говорит, – срочно нужно было увозить. Потому тут его нет. Только… вещи». Лианг растерялся еще больше. Шэнли тем временем завел его в кабинет и надел перчатки, предложив такие же Лиангу. «Справишься с вещами?» – спросил Шэнли, улыбаясь.

Лишь спустя мгновение Лианг осознал подставу, которую учинил гэ-гэ. В коробке на больничной койке кто-то жалобно затявкал. Шэнли тут же пояснил, что пациент – бездомный. Медсестры только в приемном покое обнаружили, что у него по всем карманам распихан щенячий помет. Сам бездомный сказал, что пытался греть малышей. «В общем, принимай, – похлопал по плечу Лианга гэ-гэ. – Это твои ребята».

Передать состояние Лианга в тот миг сложно. Как ветеринар и просто человек он хотел броситься к щенкам и проверить их состояние. Состояние… От этого слова в голове Лианга нажался тормоз. Шэнли неспроста так подчеркивал, что щенков нашли у бездомного. Что там с ними?

«А хочешь сделку? – Гэ-гэ подошел к коробке и, широко улыбаясь, заглянул в нее. – Да уж. Надо бы помыть вас хорошенько. Уши почистить. Продезинфицировать…»

Лианг понял, что богатое воображение уже умчало его далеко вперед, потому не стал юлить: «Чего ты от меня хочешь?»

Шэнли хотел самую малость – Лианг должен обещать, что тот пригласит какую-нибудь девушку на свидание. Лучше, конечно, на пару свиданий. Потому что, зная брата, Шэнли был уверен, что первая попытка провалится. Кроме того, два – счастливое число.

Девушка. Свидание. Мысли об этом, пожалуй, ничем не лучше воображаемых блох. Так же хочется чесаться и куда-нибудь сбежать.

Лианг никогда не был хорош в отношениях.

Любая школьная влюбленность могла закончиться такими проблемами, что никто из учащихся и не помышлял о романтике. К тому же ни одна девочка так и не захватила его сердце и разум. Лианг со многими дружил, но не влюблялся. Еще мама наседала, что нужно заниматься, к экзаменам готовиться. Прохлаждаться было некогда.

В университете большая часть его знакомых завязывали отношения. Лианг тоже пару раз пробовал. Возможно, проблема была в том, что делал это из-за фонового ощущения неполноценности. Все влюбляются, а он будто из камня. В итоге встречи заканчивались унылыми расставаниями. После Лианг ощущал скорее легкость, чем тоску и желание все вернуть. Он смотрел на некоторых своих знакомых и не понимал, зачем те пытаются прыгнуть выше головы ради воссоединения. Ко всему прочему, у Лианга в студенческие годы не было ни квартиры, ни машины, ни каких бы то ни было маркеров статуса. Он хотел, если уж ввязываться в отношения, то представлять себя основательным. Однако предложить ничего не мог. Слишком молодой и всего лишь перспективный. Кичиться туманной перспективностью на свиданиях он не умел.

Со временем Лианг окончательно убедился в своей несостоятельности в качестве бойфренда. Слишком молчаливый, слишком погруженный в работу. Вся его жизнь крутилась вокруг парка и панд. За билбордами он не следил, популярные треды в соцсетях не читал, богатством похвастаться не мог. В общем, не ухажер, а полное разочарование. Редкие попытки устроить личную жизнь заканчивались ломаной беседой в ресторане и нервным прощанием.

Шэнли поднял с кушетки коробку и протянул Лиангу: «Не переживай. Сестренки уже их обласкали и накормили. Смотри, какие милахи».

В ту ночь Лианг взял на себя два поручения гэ-гэ: отвезти щенков в приют, где о них позаботятся, и хотя бы попробовать найти любовь в Санкт-Петербурге.

Сегодня Лианг попытается это сделать.

В его семье Санкт-Петербург стал любовной фантасмагорией. Идея приехать и встретить там кого-то, кто предначертан судьбой, казалась такой захватывающей и манящей, что Шэнли искренне считал своим долгом позаботиться о скромном малыше и отправить искать далекую возлюбленную. Лианг же рассуждал более трезво.

Да, он пообещал. Однако судьбе он не слишком доверял и стал заранее знакомиться с китаянками, которые сейчас из-за учебы или по работе находились в Санкт-Петербурге. Однако вскоре оказалось, что один этнос не делает людей подходящими друг другу.

«Так странно устроен мир, – говорил йе-йе. – Порой люди с рождения рядом: по соседству сидят в школе, учатся в одном университете, похоже развлекаются и после вместе работают. Но родными они не становятся. Словно параллельные прямые идут по одной дороге, ни разу не коснувшись душ друг друга. В то время как человек, рожденный за океаном, выросший в условиях, противоречащих твоим представлениям о мире, занимающийся совершенно неизвестными тебе вещами, – вдруг такой человек завладевает всем твоим сердцем, и идти по дороге жизни без него ты уже не в силах».

Лианг и сейчас вспоминал эти слова, рассматривая себя в зеркале хостела. Сегодня он встретится с Ниной. Она – молодой врач, и ему показалось, что у них может быть много общего. Все-таки Лианг тоже в какой-то степени доктор.

Женя писал, что русские девушки любят цветы. Лианг долго стоял в цветочном и рассматривал букеты. Стоило бы тогда у Жени уточнить: какие цветы любят русские девушки. Пышные и экзотические букеты он отмел, потому что боялся показаться слишком экспрессивным. Нет, ему подошел бы какой-нибудь лаконичный неброский букет или даже просто цветы, которые бы что-то значили. Лианг улыбнулся и попросил продавца упаковать две желтые розы.

Нина странно посмотрела на букет. Поблагодарила, но Лианг почувствовал в этом какой-то подтекст. Хотел объяснить свой выбор, но его отвлек официант. Говорил так быстро, что Лианг перешел на английский. Нина еще раз странно на него посмотрела. И Лианг опять не понял, насколько уместно его поведение. Стоит ли ему просить ее заказать что-то для него?

– Я плохо говорю на английском, – вдруг сказала Нина. – Мы же переписывались на русском. Ты использовал переводчик?

У Лианга гора с плеч свалилась, и он быстро пояснил, что русский понимает, только официант тараторит. Нина улыбнулась. Ее улыбка показалась ему красивой и более естественной, чем на фото в профиле. Лианг улыбнулся в ответ и спросил, почему она выбрала это место. Беседа началась хорошо. Не зря он составил план вопросов и закинул в заметки языковые конструкции, подходящие под вопросы уточнений. Хоть он и чувствовал себя скорее на экзамене, чем на свидании, все равно это было лучше, чем выразительно молчать, растерянно комкая салфетки.

Однако за горячим Нина стала что-то подозревать. Или ей просто не нравилась атмосфера. Слишком уж это походило на интервью. Слишком сухие вопросы, подразумевающие совершенно непримечательные ответы. Лианг рассказывал также про себя. Но этот монолог оказался гораздо короче, чем он ожидал. Нина, несмотря на свое медицинское образование, не впечатлилась его знаниями физиологии. А он еще заготовил рассказ про то, как проходят роды у панд. Был уверен, что раз Нина специализируется на акушерском деле, то ей будет это интересно. Но, как оказалось ближе к финалу свидания, Нина меньше всего хотела слушать про роды. Она планировала отдохнуть и не ожидала, что в личную жизнь просочится профессиональное. Лианг же считал это слишком поздно. Он не успел вовремя понять по милому лицу Нины, что ее утомил. Она вызвала себе такси. Лианг хотел все переиграть, но не успел. Некоторое время смотрел на оставленные на столе две розы, а затем вышел из ресторана.

Он бродил по заснеженным улицам и разглядывал прохожих. Как-то вдруг порадовался, что Нина не с ним. Она ему понравилась. Обаятельная и умная. Но… Наверное, у них бы получилось стать отличными коллегами, возможно, даже друзьями.

Он остановился, и мысли замерли. Лианг рассматривал новогоднюю витрину магазина игрушек. Паровозик спешил и петлял мимо кукол, мишек и огромных расписных шаров. Еловые ветки поблескивали диодной росой. А позади витрины, словно цыплята, толпились дети в ярких комбинезонах и с раскрасневшимися щеками. Только теперь по нему прокатилось ощущение волшебства и зимней сказки.

Лианг еще не был в странах Европы на новогодние праздники, и теперь эта сценка как будто перенесла его в один из старых фильмов. Лианг обернулся, присматриваясь к скворчащему золотом гирлянд городу. А ведь и правда, снежная сказка. Ему приглянулась булочная через дорогу. Лианг быстро до нее добрался и вошел внутрь. Запах выпечки окутал озябшую кожу теплом.

– Добрый день. Что пожелаете? – широко улыбнулась ему девушка в переднике.

– Здравствуйте, – Лианг мазнул взглядом по выкладке. – У вас можно купить напитки с собой?

– Да, конечно. Есть чай, есть кофе, есть наши фирменные напитки, – она указала на большой стенд с меню. – Выбирайте.

Он выбирал недолго. Почти сразу решил, что ему просто необходимо попробовать чай с клюквой. Особенно обрадовался, когда в поданном стакане увидел настоящие ягоды. Клюкву он прежде не ел, потому предвкушал свежие впечатления. К чаю девушка порекомендовала взять что-нибудь сладкое, например какую-нибудь пышку с топингом. Он согласился, попросил полить медом и довольный вышел из булочной. Пусть свидание не задалось, но зато он устроит себе прекрасную прогулку по праздничному городу. Хлебнул чай и достал телефон, чтобы построить маршрут.

Рекомендации кричали о Невском. Но Лианг помнил, что Женя как раз на Невский идти не рекомендовал. Лианг усмехнулся. После выпуска он успел поездить по разным городам. Везде в туристических местах рыщут акулы-мошенники. Не такой уж он и простачок. Однако на Невский решил не ходить. И вообще отбросил идею идти куда-то конкретно. В булочную он зашел случайно, и это стало отличным опытом. Лианг решил следовать за ветром и действовать по обстоятельствам.

Спустя некоторое время он с удивлением обнаружил Дворец бракосочетания и долго рассматривал молодоженов и родственников. Зимняя свадьба поражала. Особенно ему понравилась красивая белая шуба на невесте и как на фоне снега летят лепестки роз. Гости что-то кричали, обнимали молодых и открывали шампанское. Все-таки правильно он решил, что нужно позволить городу самому себя показать.

Лианг прошел дальше, рассматривая окружение. Эта тихая улочка ему очень приглянулась. Он допил чай. Настроение было превосходное, а город вновь преобразился, разукрасив пепельный день огнями ночи. Лианг посмотрел на часы. Еще так много до настоящей ночи, а вот… густая темнота омывала дома и прохожих, расцвеченная кое-где фонарями и украшениями.

Лианга привлекла вывеска «Музей живой бумаги», и он спустился на цокольный этаж. Купил билет и прошел внутрь экспозиции.

Ему предложили экскурсовода, но Лианг отказался. Сейчас он совсем не хотел ни с кем взаимодействовать, а тем более разбирать русскую речь, которая, наверняка, будет насыщена редкими словами. Нет уж. Лиангу и так понятно, что тут и как. С папье-маше он был знаком.

С первого взгляда его поразил гигантский дракон. Не такой, как у них в Китае, более европеизированный. Однако какой-то свой. Когда-то давно Женя скидывал ему детские сказки, чтобы Лианг учился читать простые тексты. На некоторых фото встречались иллюстрации, кажется, очень похожие на этого дракона. Лианг ощутил себя словно в русской детской сказке. Со всех сторон на него смотрели интересные игрушки из папье-маше. Немного странные, но обаятельные. К потолку крепился, такой же, как дракон, гигантский паук. Такого бы на Хэллоуин домой. Лианг улыбнулся и сфотографировал паука. Он сделал еще немного фото для Weibo и поблагодарил работников музея.

К удивлению Лианга, у них сложилась небольшая беседа. Смол-токи⁵ не слишком ему удавались, но в этом месте чувствовалась такая теплая атмосфера, что Лианг раскрылся.

– Я знаю, что такое папье-маше, – улыбнулся он. – В детстве я много мастерил такой технологией.

– В самом деле? – искренне удивилась работница музея.

– Да. Для бабушки. Я и мой старший брат много жили у нее в доме. Она агроном. У нее большой сад. Очень красивый. Мой старший брат лепил горшки для молодых цветов. У него хорошо получалось. У меня не получалось. Но я научился делать папье-маше. Мой дедушка показал, как делать это. Я делал… Не знаю, как это называется. Красивые чехлы для горшков.

– Кашпо, – кивнула работница.

– Кашпо, – кивнул следом Лианг, хотя в первый раз услышал это слово. – Я разукрашивал их гуашью.

Он произвел на работницу впечатление. Оказывается, он может неплохо импровизировать в диалогах. Раньше он пробовал так общаться только письменно. Лианг улыбнулся и спросил:

– Могу ли я сделать с вами фото?

Она согласилась и позвала еще людей. Несколько минут они фотографировались, а потом Лиангу подарили кашпо для маленького кактуса. Как оказалось, его рассказ услышал скульптор, но он уже ушел. Просил оставить мальчику сувенир для бабушки. Лианг растрогался. Хотел хоть как-нибудь поблагодарить работников музея, но они отмахивались и уже торопились закрываться. Пожалуй, и ему пора было в отель. Он вышел в таком приподнятом настроении, что разгулявшийся пронизывающий ветер не мог затушить пламя любви к этому фантастическому городу. Лианг взял такси и быстро добрался до Египетского дома.

На общей кухне купил еще один рамен и, закрывшись у себя, загрузил фото в профиль. Посмотрел какое-то незнакомое шоу, а потом отправил йе-йе фото академии. Лианг улыбался весь вечер, даже когда Шэнли спросил о свидании. «Я твое условие выполнил». Шэнли писал что-то еще, но Лианг закрыл ноутбук. Больше никаких свиданий. Эта идея с самого начала ему не нравилась.

На следующее утро Лианг проверял состояние МоМо. Судя по всему, адаптация проходила хорошо. Малышка панда обживала новую территорию и с аппетитом завтракала. Лианг хотел зайти в павильон и проверить качество и состояние бамбука, но неожиданно его позвала высокая седая женщина с огромной деревянной ложкой в руке.

– Молодой человек! – окликнула она Лианга. – Да-да, вы. Сколько ж можно, уже все кости промерзли вас звать.

– Простите, – засуетился Лианг и поспешил за женщиной, которая, как только он двинулся в ее сторону, помчалась куда-то вглубь зоопарка. – Подождите, пожалуйста!

Судя по всему, он забрел в кормокухню. Женщина уже скинула с себя теплую жилетку и надела рабочий халат. «Повар», – мысленно кивнул Лианг.

– Я могу вам чем-нибудь помочь? – спросил он.

– Конечно, можешь. – Женщина подняла с нижней полки большую кастрюлю. – Звать-то тебя как, молодчик?

– О, – Лианг суетливо поклонился и покраснел из-за своей невежливости. – Чжан Лианг. Извините, – он понятия не имел, как к ней обратиться, из-за чего краснел все гуще.

1.Йе-йе (

[yéye]) – дедушка по линии отца.