Buch lesen: «Пароль к знойному свиданию»

Schriftart:

Reunited …and Pregnant

«Пароль к знойному свиданию»

Пролог

Сидя в международном аэропорту Бангкока, Беккет Баллантайн закинул ноги на рюкзак, посмотрел на Кэди и улыбнулся. Закрыв глаза, она что-то беззвучно напевала, ни на минуту не расставаясь с наушниками, купленными вчера на площади Пантип-Плаза.

Зеленая лента сдерживала пышные темно-каштановые волосы, не позволяя им падать на лицо и придавая ее серым глазам зеленоватый оттенок. Короткие джинсовые шортики, белый топик, браслеты… С ногами забравшись на кресло, Кэди казалась именно тем, кем и была. Сексуальной путешественницей, исследующей мир.

Глядя на игривую полуулыбку и едва заметную ямочку на щеке, нельзя было не позавидовать ее свободе.

Молодая предприимчивая красавица, берущая от жизни все. И как подозревал Беккет, никому и в голову не могло прийти, насколько она несчастна.

Не из-за него. У них все замечательно. По знакомившись на студенческой вечеринке в Нью-Йорке, они через пару недель сбежали в Юго-Восточную Азию. Точнее, учитывая, что он это путешествие давно планировал, сбежала лишь она, решив провести первые летние каникулы в дороге.

Чем едва не свела своих степенных, консервативных и набожных родителей с ума.

Беккет задумчиво посмотрел на зажатый в ее руке телефон. Интересно, сколько писем и голосовых сообщений они оставили, умоляя вернуться? Сколько слез она прольет на этот раз? И сколько времени ей понадобится, чтобы вновь обрести душевное равновесие?

Неужели родители не понимают, что для нее это настоящая пытка? Зачем все с большим нажимом твердить, что она понапрасну растрачивает жизнь, неблагодарная дочь и погрязла во грехе?

У отца язва, а мать в депрессии, так как она смеет наслаждаться жизнью, когда им плохо? Им ее не хватает, и они переживают. Что, если ее похитят и продадут в секс-рабство? Они слышали, что в Таиланде взорвали бомбу. Что, если ее разорвало бы на части?

Беккет сто раз советовал не обращать на них внимания и проверять почту раз в неделю, но Кэди не могла просто взять и выключить телефон. Их бесконечные игры разума буквально сводили ее с ума. Она хотела быть с ним, но ежесекундно страдала из-за непрерывно растущего чувства вины.

Он понимал, что она застряла где-то посередине и теперь разрывается на части. Он считал ее родителей узколобыми, а они звали его испорченным богатеньким мальчиком и отпрыском самого Сатаны, посмевшего утащить их невинную доченьку за моря исключительно для того, чтобы развратить и испортить.

Если, конечно, приравнять восхищение роскошным телом к развращению…

Почувствовав возбуждение, Беккет уставился в потолок, даже не пытаясь убеждать себя, что уже пресытился Кэди. Разумеется, к двадцати трем годам у него уже было определенное число любовниц, и он никак не мог понять, почему его теперь настолько тянет заниматься любовью лишь с одной Кэди.

Верь он в чувства, решил бы, что влюбился. Но он не верил, не позволял себе верить, привычно отмахнувшись от навязчивых мыслей.

Люби Кэди путешествовать и проникаться чужой культурой по-настоящему, ей было бы куда проще сносить неодобрение родителей. Но она выросла в тщательно оберегаемом коконе, и бедность индийских трущоб заставляла ее лить слезы, а торговля сексом на Пхукете шокировала. Толпы, гомон и незнакомая еда сбивали с толку, а невозможность объясняться по-английски дезориентировала. Она честно старалась и ни на что не жаловалась, но удовольствия не получала. Особенно когда у нее пытались украсть кошелек, начинали приставать или она чем-нибудь травилась и вынуждена была четыре дня обниматься с потрескавшимся унитазом.

Беккет надеялся, что она хотя бы насладится чистым морем и белыми пляжами острова Пхипхи, откуда они только что вернулись, но она все равно оставалась совершенно несчастной. И пока страдала она, он и сам был несчастен. А он-то надеялся, что их отчаянное стремление быть друг с другом покорит что угодно…

Но он ошибся.

Черт, последние две недели станут для них настоящей пыткой. Стоило ему подумать, что она скоро уедет, как внутри все сжималось, а легким не хватало кислорода. Пришлось в очередной раз напоминать себе, что они изначально договаривались на три месяца, после которых она должна была вернуться в колледж, а он продолжить путешествие.

Но за два с половиной месяца вместе он понял, что уже не может не обращать внимания на свои чувства и так просто ее отпустить. И это осознание грозило полностью лишить его контроля над происходящим. Беккет уже начал всерьез подозревать, что именно Кэди заставляет его сердце биться, легкие дышать, да и что солнце восходит по утрам лишь для нее одной.

Он просто обязан ее отпустить, потому что, если сейчас не проявит осторожность, рискует влюбиться в нее. Влюбиться раз и на всю жизнь. Такая любовь подразумевает огромный риск. Стоило ему лишь об этом подумать, как он сразу же чувствовал себя потерянным, беззащитным и уязвимым. А этих чувств он старательно избегал с восьми лет. Любовь – это боль, а он слишком умен, чтобы добровольно на нее соглашаться.

Любовь – это потеря контроля.

Предполагается, что любовь должна приносить счастье и завершенность. Он же счастья не заслужил, да и завершенности никогда не добьется. Да и как, раз именно из-за него останки родителей и нерожденного ребенка рассеяны в горах Вермонта?

Вытащив из кармана завибрировавший телефон, Бек посмотрел на экран и улыбнулся. У него было два старших брата, свободный Линк и родной Джагер, но любил он их одинаково.

И они оба считали, что за ним нужно приглядывать. То, что он был куда крупнее, выше и сильнее их обоих, братцев не останавливало, и они в равной мере кудахтали и над ним, и над сестренкой Сэйдж.

На этот раз звонил Джагер.

– В чем дело, Джаг?

– Просто решил узнать, как ты. Успел во что-нибудь вляпаться?

Бек закатил глаза. Ну не настолько же он глуп, точнее, он вообще совсем не глуп.

– Ну, я как раз собирался тебе звонить. Сидим в тайской тюрьме. У нас кокс нашли.

После пары секунд тишины Джаг тихо выругался.

– Не смешно.

– А по-моему, очень даже, – усмехнулся Бек.

– Кончай дурачиться.

Бек похлопал Кэди по колену и указал на рюкзак, прося присмотреть за вещами, а сам отошел к окну.

– Вы где? В Бангкоке? Летите во Вьетнам?

– Все по плану, а что?

– Буду там послезавтра. Слышал, что в одной из новых шахт в Йенбае добывают отборные рубины. Хочешь составить мне компанию и посмотреть, что у них есть на продажу?

Бек мгновенно почувствовал прилив адреналина, заранее предвкушая очередную гонку, чтобы обеспечить богатых и требовательных клиентов Баллантайнов лучшим товаром.

– Конечно.

А потом вспомнил, что теперь не один.

– Можно взять Кэди?

– Бек, этот регион небезопасен, на твоем месте я бы не стал ее туда тащить. Лучше пусть пару дней посидит в отеле Ханоя.

Бек почесал затылок. На Пхипхи они встретили пару путешественников, которые также направлялись в Ханой и собирались поселиться в том же отеле, что и они сами. Наверняка новые друзья присмотрят за Кэди. С ней все будет в порядке.

Но не успел он об этом подумать, как перед его мысленным взором встали разочарованные лица ее родителей, и он сразу же почувствовал себя виноватым. За Кэди отвечают не новые друзья, а он сам.

– Я подумаю, – объявил он Джагеру, отлично понимая, что не может бросить Кэди одну.

– Хорошо. Но я в любом случае рад, что ты снова в пути. Конор переживал, что ты никогда к этому не вернешься, но я всегда знал, что в тебе жив доставшийся от родителей дух приключений.

– Как будто у меня был выбор. Конор с Линком поставили мне ультиматум. Между прочим, с твоего полного одобрения.

Бек искренне наслаждался дорогой, но это не мешало ему злиться, что дядя с братьями отказались принимать его в дело раньше чем через год или два.

– Ты же знаешь, что их на это толкнуло. Ты с детства бежал вперед с космической скоростью. Рано окончил школу, отчасти из-за врожденных способностей, но больше потому, что не щадил себя и до изнеможения учился. Выиграл национальный заплыв, потому что все свободное время проводил в бассейне. Когда ты бросил плавание мы все с облегчением выдохнули, устав бояться, что рано или поздно это увлечение может стоить тебе жизни. Любой другой на твоем месте наконец-то бы начал развлекаться, встречаться с девчонками и влезать в неприятности. Но только не ты. Ты поступил в колледж и получил степень магистра бизнеса в рекордные сроки. Тебе всего двадцать три, а последние десять лет ты только и делал, что каждую секунду учился, работал или к чему-то стремился. И если тебя прямо сейчас взять в дело, именно этим ты и продолжишь заниматься. У тебя еще восемь месяцев. Хочешь – валяйся на пляже, хочешь – уйди в ашрам, нам плевать, но работать ты в этом году не будешь.

Бек потер переносицу. Сколько же раз он уже все это слышал?

– В любом случае глупый разговор. Мы же все знаем, что ты обожаешь путешествовать.

Верно. Он всегда любил свободу и уединение, что дарили ему путешествия. В дороге он был просто Беком, и его фамилия ничего не значила. Впервые за пятнадцать лет он действительно чувствовал свободу и умиротворение.

– Уверен, что, связав себя с Кэди, поступил правильно?

– Ты о чем?

Он взглянул на Кэди, одарившую его лучистой улыбкой, от которой мгновенно потеплело на душе.

– Согласно постам, она бросила учебу и собирается весь год с тобой путешествовать.

Что за?..

– Она возвращается в колледж, – отрезал Бек.

– А Сэйдж следит за вашими соцсетями и говорит иначе. Она вычитала заявление твоей подружки, что она слишком тебя любит, чтобы расставаться.

Бек почувствовал, как по виску стекла капелька пота, затерявшись в густой щетине, а в животе что-то сжалось.

Так они не договаривались.

– Этому не бывать, – выдавил он.

– Слушай, – в голосе брата явно слышалось нетерпение, – у меня есть дела поважнее, чем обсуждать твою личную жизнь. Просто дай знать, что надумаешь насчет рубинов в Йенбае.

Попрощавшись с Джагом, Бек зашел в Сеть и увидел, что Кэди действительно написала, что не собирается возвращаться в колледж и будет и дальше с ним путешествовать.

Отвернувшись от окна, он уставился на свои стоптанные ботинки, пытаясь обуздать ярость и страх.

Предполагался обычный трехмесячный роман. Ничто постоянное и столь сильное его не интересовало. Возвращение в колледж было страховкой, позволявшей сохранять голову на плечах и сдерживать чувства. Но если она останется, ему уже ничто не поможет.

И на это он не подписывался. Если он ее полюбит и потеряет…

Нет, этому не бывать.

Как она могла такое написать, сперва не обсудив планы с ним? Он отлично понимал, что, выбрав его, а не родителей, она делала определенное заявление, но, черт возьми, это решать не только ей. У него тоже есть право голоса. Ее невозможно было отпустить, но и остаться он ей позволить не мог.

Выход лишь один. Нужно придерживаться плана. Пускай возвращается домой и учится, а на Рождество они снова встретятся. С одним маленьким дополнением – пусть уезжает как можно скорее. А раз они и так в аэропорту, ей лучше уехать прямо сейчас.

Потому что, если он не уйдет сегодня, уже никогда уйти не сможет.

Приняв решение, Бек вернулся к Кэди, закинул на плечи свой рюкзак, а ее взял в руку.

Вытащив из ушей наушники, Кэди взяла маленький рюкзак.

– В чем дело?

Бек указал рукой на логотип американского перевозчика, и в ее глазах вспыхнула радость.

– Мы летим домой?! – воскликнула она, пританцовывая на месте.

Бек продолжал молча на нее смотреть, желая, чтобы она сама все поняла. Через пару секунд неловкой тишины ее лицо побледнело, а глаза померкли.

– Ты со мной не полетишь?

Он покачал головой.

Бросив рюкзак на пол, он хлопнул себя по бедрам и начал, старательно выбирая слова:

– Джагер хочет, чтобы я помог ему с выбором рубинов во Вьетнаме. Тебя я взять с собой не могу и не могу оставить без присмотра.

У нее задрожали губы.

– Это всего на две недели раньше, чем мы договаривались, да и в любом случае тебе это все не слишком и нравилось.

– Мне нравилось проводить время с тобой! И я даже решила, что хочу остаться, не буду обращать внимания на родительское неодобрение и продолжу путешествие. Я хочу быть с…

– Кэди, ты вернешься в колледж, – выпалил Бек, не давая ей закончить. – Мы же с самого начала так договаривались. Я всего лишь отправлю тебя домой на две недели раньше.

Отступив на шаг, она уставилась на него полными слез глазами.

– Отправишь меня домой?

Черт, он явно сказал лишнее.

– И сам приеду на Рождество.

– Отправишь меня домой? – вновь повторила она, подчеркивая каждое слово.

– Оно всего через три месяца, и…

Сжав губы, она сложила руки на груди.

– Бек, ты меня любишь? – потребовала она ответа.

Нет, только не это. Он не станет отвечать на этот вопрос. И даже если, как он молча признает, он ее и любит, – это лишь очередная причина, почему она должна вернуться в Штаты. Он не готов влюбляться ни в нее, ни в кого-либо другого.

Засунув руки в карманы, он заставил себя посмотреть ей прямо в глаза и сразу же об этом пожалел. Потому что теперь до конца жизни не забудет той боли и обиды, что в них застыли.

Она ухватила его за рубашку.

– Бек, пожалуйста, не надо. Не ломай наши отношения, не отмахивайся от меня. Все наладится.

– Кэд, в этом-то все и дело. Меня нельзя наладить.

Наверное, в мире есть отдельный ад, полный разбитых сердец. И отдельный для тех, кто их разбивает.

Глава 1

Почти десять лет спустя

Когда на соседний столик принесли огромную «Маргариту» с солью, Кэди Коллинз стоило немалого труда сдержаться и не присвоить вожделенный напиток. А еще лучше заказать текилу.

Сегодняшний день требует текилы. Как и вся неделя. Да если уж на то пошло, то и весь год.

Обернувшись, официант вопросительно посмотрел на ее опустевший бокал.

– Еще одну девственную «Кровавую Мэри»?

Юмор в том, что она проводит вечер пятницы в одном из известнейших баров города за стаканом томатного сока. Грусть-тоска. Посмотрев на экран завибрировавшего телефона, где светилось «Босс», она вздохнула и ответила:

– Привет, мам.

– Кэди, где ты? – Эдна Коллинз пустила в ход любимый тон «жена проповедника».

Еще раз вздохнув, Кэди не стала отвечать, что сидит в баре, запихивая банкноты в стринги мускулистого намасленного стриптизера. Она уже слишком взрослая, чтобы шокировать родителей.

– Мам, в чем дело?

Эдна звонила ей ровно в восемь вечера каждую вторую субботу. Звонок в другое время означал, что баланс силы нарушен.

– Возможно, ты слышала, что пастор в соседней церкви в Уилтоне ушел на покой и ему нужна замена.

Нет, не слышала. События в волнующем мире церковной политики ее не интересовали.

Кэди вновь грустно взглянула на бокал «Маргариты». Всего один маленький глоточек… Разве он может навредить?

– Выбор пал на твоего отца.

– Рада за него, – ответила Кэди просто потому, что нужно было хоть что-то ответить.

– Ты должна приехать домой в ближайшие две недели, – объявила Эдна не допускающим возражений тоном.

– Я? Зачем?

– Отец проходит через многочисленные собеседования. Меня тоже вызовут. И раз ты наша единственная дочь, захотят поговорить и с тобой.

Кэди едва сдержала эмоции. У нее, между прочим, есть брат, и он тоже важен. В их семье Уилла обсуждали не часто. Точнее, вообще не обсуждали.

– Мам, какое я могу иметь отношение к его переводу? Я живу в Нью-Йорке и почти не приезжаю домой.

– Ты домой вообще не приезжаешь, – поправила Эдна.

Видимо, потому, что дома ей не оставляли ни малейшего права на ошибку. Там настойчиво лезли в ее дела, но совершенно не любили. И после того как Уилла отослали, она жила в постоянном страхе, что рано или поздно избавятся и от нее.

Дом – это гимны, чулки, религиозные книги и набожность.

Кэди пожала плечами.

– Извини, но я не приеду.

– Но ты должна! Если ты не придешь на комиссию, это очень плохо отразится на твоем отце. Кэди, это большая, влиятельная церковь. С тех пор как ты отказалась от непотребных путешествий, ты всегда была образцовой дочерью. Высшее образование, собственное дело, я уверена, ты служишь примером остальным в вашем городе греха.

Точно. Только когда мать услышит последние новости, ее хватит удар. Что же касается непотребных путешествий, то время, проведенное с Беком в Таиланде, было единственным в ее жизни, когда она полностью была самой собой. Была свободна.

И любима, пусть недолго, но по-настоящему любима.

– Для него это серьезный шаг вперед, и, поговорив с тобой, комиссия убедится, что мы вырастили благочестивую умную молодую женщину, что прочно стоит на ногах.

Будь не так грустно, Кэди бы рассмеялась.

– Мам, поверь, я вам там совсем не нужна. Придумайте какую-нибудь отговорку.

– Какие еще отговорки? У меня нет времени с тобой спорить, у нас гости. Не разочаровывай нас, Кэди, – объявила Эдна и повесила трубку.

Кэди принялась задумчиво постукивать по столу. Она ушла из дома больше десяти лет назад, но у нее до сих пор осталась потребность в одобрении родителей. В родном городишке она была дочкой пастора, отличницей, участницей группы поддержки, старостой и едва ли не королевой. Милой и популярной. Настолько идеальной, насколько могла.

Она говорила «спасибо», «пожалуйста», «извините», выполняла все, что от нее требовали, и никогда не пропускала проповеди. Она не курила, не пила, не ходила на вечеринки и ни с кем не встречалась, потому что это не подобало «примеру для подражания». И у нее никогда не было возможности быть обычным ребенком, влезать в неприятности или терпеть неудачи.

Она росла под постоянным давлением, изводя себя до изнеможения в постоянном стремлении к совершенству, лишь бы соответствовать требованиям родителей. Потому что смертельно боялась, что, стоит хоть раз ошибиться, и ее выгонят, как когда-то выгнали старшего брата Уилла.

И как следствие, она до сих пор не могла избавиться от стремления угодить родителям. Только сейчас, учитывая, во что она влипла, они вряд ли бы ее одобрили. Правда, после того как она девять лет назад сбежала в Юго-Восточную Азию с Беком Баллантайном, они наверняка ждали от нее чего-то подобного. Тогда она хотела быть с Беком больше, чем угождать родителям и… Бах!

Последняя бомба наверняка пошатнет весь их мир. Помассировав лоб, она едва сдержалась, чтобы не захныкать. И это если не считать того, что ее дело трещит по швам и она из последних сил держится на плаву.

– Кэди?

Вскинув голову, она увидела рядом со своим столиком маленькую блондинку и высокую брюнетку. В блондинке было что-то знакомое, а в брюнетке она мгновенно узнала Джулию Паркер, бизнес-консультанта, вращавшуюся в лучшем обществе Нью-Йорка. Да и как можно забыть Джулию, когда она недавно отговорила «Трот спортс», спортивную фирму, ежемесячно выплачивающую Кэди неплохие деньги, возобновлять контракт с «Коллинз консалтинг»?

Слава богу, она хотя бы сохранила контракт с «Натуральным топливом», компанией Тома, занимающейся здоровым питанием. Без этого контракта она бы точно пошла ко дну.

Потеря «Трот» пробила ощутимую брешь в ее банковском счете, и ей стоило немалых сил вежливо пожать Джулии руку, вместо того чтобы выплеснуть томатный сок на ее белоснежное платье.

– Кэди Коллинз, «Коллинз консалтинг».

Джулия мгновенно поняла, что к чему.

– «Трот»… Им не по карману полный пересмотр имиджа, – поморщившись, шепнула Джулия. – Извини.

Кэди пожала плечами.

– У тебя все в порядке? – внезапно спросила Джулия, да еще так, словно ее это действительно интересовало.

– Настали тяжелые времена, но я как-нибудь справлюсь.

– Должна сказать, что мне нравится, как ты работаешь.

– Спасибо.

– А меня ты не узнаешь? – спросила блондинка, привлекая к себе внимание.

Кэди покачала головой.

– Я Эмми Кук. Мы познакомились на острове Пхипхи, когда ты путешествовала с Беком.

Бек. Забавно, что она и сама его сегодня вспоминала. Хотя какое к черту совпадение? Она же за все это время так и не сумела выкинуть его из головы, думая о нем чуть ли не каждый день.

Кэди слегка склонила голову к плечу, вглядываясь в Эмми и вспоминая ее с длинными волосами и в купальнике.

– Я тебя помню. Ты тогда беззастенчиво флиртовала с Беком.

– Не бери в голову, она со всеми флиртует, – усмехнулась Джулия.

– Ты живешь на Манхэттене? – принялась расспрашивать Эмми. – Чем занимаешься? Муж есть? А дети?

Кэди решила начать с самых простых вопросов.

– Живу в Бруклине, занимаюсь пиаром, у меня собственная компания.

– Правда? – Эмми округлила глаза от удивления.

Разве в этом есть что-то необычное? Чему она так поражается? Но в делах все не гладко, а она далеко не каждый день встречается с одним из лучших бизнес-консультантов города.

Решив не упускать возможность, Кэди вытащила из сумочки и протянула Джулии визитку.

– Хорошо, – кивнула Джулия.

– Ты так и не сказала, есть ли у тебя муж и дети, – продолжила допрос Эмми.

Точно, но она не собирается отчитываться перед женщиной, с которой десять лет назад обменялась лишь дюжиной слов.

Посмотрев на дверь бара, она изобразила улыбку.

– А-а, наконец-то пришел тот, кого я жду. Было приятно вновь с вами встретиться.

– Но… – запротестовала Эмми.

– Пойдем, – Джулия похлопала подругу по плечу, – найдем еще кого-нибудь, на ком ты сможешь попрактиковаться в расспросах.

Кэди закатила глаза. Из всех людей, которых она никогда больше не рассчитывала, да и не хотела встречать, Эмми стояла во главе списка. Десять лет назад Бек от нее устал и отослал домой, чтобы сполна насладиться Азией. И Кэди не сомневалась, что стоило ей уехать, как ее место в его жизни и постели заняла Эмми.

Бек как был, так и оставался медом, на который охотно слетались женщины-пчелы. Стоило ей только услышать, как он смеется и флиртует с Эмми, она сразу поняла, что у нее нет ни единого шанса выиграть у сногсшибательной блондинки.

Долговязая, тощая и не слишком фигуристая, она никогда не верила своему парню, Тому, утверждавшему, что она прекрасно сложена. Да дело и не только в этом. Эмми и остальные путешественники без труда находили общий язык, верили в свои силы и всегда точно знали, куда им идти и что делать.

Она же, благодаря домашнему воспитанию, без Бека, который все решал за нее, в том мире не выжила бы. Может, поэтому он ее и выгнал? Из-за неуверенности, превращавшей ее из девушки в бесконечную обузу?

Теперь она этого уже никогда не узнает. Тогда он просто вручил ей билет и, ничего не объясняя, проводил до стойки паспортного контроля, убедился, что она его прошла, развернулся и ушел, забрав с собой ее разбитое сердце.

– Кэди.

Подняв голову, она позволила Тому поцеловать себя в щеку. Усевшись напротив, он посмотрел на часы.

– У меня полчаса, так что давай по-быстрому.

Надо же. Я тоже рада тебя видеть.

– Я думала, мы вместе поужинаем.

– Не могу. У меня проблемы, нужно возвращаться в офис.

Ее до сих пор смущало, что она спала с собственным клиентом. Том же от ее переживаний лишь отмахивался, говоря, что, раз они оба одиноки, это никого не касается. Она честно пыталась себя в этом убедить, но в итоге решила положить конец этой связи. Но у судьбы были иные планы.

– Ужасно выглядишь. В чем дело?

Ей пришлось в очередной раз напомнить себе, что Том Стил не Бек Баллантайн и никогда им не станет. Потому что других таких не бывает.

Сногсшибательно красивый, чертовски умный и невероятно успешный, Бек задал такую высокую планку, что ее не мог перескочить никто.

Только этот неповторимый мужчина выкинул ее из своей жизни. Она ждала этого от родителей, а получила от любимого человека. Который, как ей тогда казалось, тоже ее любил.

И как только она могла так ошибиться?

Том хлопнул по столу, и она едва не подпрыгнула.

– Кэди! Может, уже скажешь, что тебе от меня нужно?

Ладно.

– Я жду ребенка Том тихо выругался.

– Избавься от него.

Почему-то именно этого она и ждала.

– Не вариант.

Родители избавились от Уилла, отправив его в тринадцать лет в интернат, а Бек избавился от нее самой, но она так с собственным малышом ни за что не поступит. Разумеется, она не планировала сейчас обзаводиться детьми, но аутизм Уилла или ее любовь к Беку тоже нарушали все планы.

Но от проблемы нельзя избавляться просто потому, что тебя не устраивают последствия.

Том резко побледнел.

– Мне нужно выпить.

Глядя, как Том идет к бару, она молча взмолилась, чтобы малыш не унаследовал его деревянную походку. Или низкорослость. Или вихры.

Он не Бек.

Ну зачем тот родился одновременно сексуальным и умным? Голубоглазый кудрявый блондин так и просился на обложку журнала. Высокий и мускулистый, он отлично смотрелся и в смокинге, и в плавках. В отличие от Беккета при виде Тома у нее не кружилась голова, а сердце не билось быстрее, и это ее вполне устраивало. Взрослые отношения, где нет места подростковым гормонам, что кружат голову, мешая ясно мыслить. Правда, и порывов сорвать с Тома одежду тоже не было.

Она была осторожна в своих чувствах. В конце концов, она отдала Беккету все, включая девственность, а он, пресытившись, вышвырнул ее прочь.

При виде Тома у нее не загорались глаза. Жаль только, что забеременела она именно сейчас. Одинокая и беременная. Родители будут ею гордиться.

Кэди положила руку на живот. Что бы ни ждало ее в будущем, одно она знала точно: от ребенка она ни за что не избавится.

Том вернулся со стаканом виски и, усевшись за стол, бросил на нее холодный взгляд.

– Он мой?

– Ты спятил? Конечно твой. С тех пор как мы начали встречаться, я не спала ни с кем, кроме тебя.

Том пожал плечами. Задумчиво проследив взглядом за вошедшей в бар девушкой, он равнодушно посмотрел на Кэдди.

– Том, у тебя будет ребенок, – повторила она.

Он поморщился.

– Это ты так говоришь.

– Том, мы встречаемся уже почти год.

– Я не думал, что мы встречаемся только друг с другом.

Сбитая с толку, Кэдди моргнула. Какого черта?

Неужели он хочет сказать…

– Ты мне изменял?

– Учитывая, что я не считал, что у нас нечто эксклюзивное, я бы не назвал это изменами.

– Ублюдок! – Она с трудом сдержалась, чтобы не ударить по столу. – С кем?

– Какая разница? – холодно спросил Том. А потом указал на ее живот и сказал: – Избавься, или ты уволена.

– Ты не можешь меня уволить. У нас контракт! – возмутилась она, совершенно не подозревала, насколько бессердечен этот человек. Если она лишится еще и этого контракта…

– Так подай на меня в суд. – Том беззаботно пожал плечами. – Только я выиграю. Ребенок мне не нужен, и если захочешь финансовой поддержки, тебе тоже придется обратиться в суд. – Том залпом допил виски. – Но тогда я натравлю на тебя не только своих адвокатов, но и адвокатов моей жены.

Что? Адвокатов его жены? Но он же уже больше года разведен. Развелся, потому что Кэди отказывалась с ним встречаться, пока он связан с другой.

– Ты назвал Гретхен женой. Значит ли это, что ты изменял мне с женой?

От Тома так и веяло ледяным холодом.

– Я никогда с ней не разводился. Это ей я изменял… С тобой.

* * *

Отправив сообщение группе «Семья», заверявшее, что с ним все отлично и он наслаждается путешествием, Бек уселся за стол в роскошном номере отеля и вызвал Эмми по скайпу.

– Давно пора позвонить, – нахмурилась она на экране.

– И тебе привет, – улыбнулся Бек, в очередной раз гадая, кто в их отношениях главный. Может, он и директор, но Эмми, личная помощница как его, так и Линка, и тех, кого они считали достойными, была серым кардиналом. – Что случилось?

– Много всего. – Эмми подняла указательный палец. – Не отключайся, я налью вина.

Когда на экране появилась перевернутая голова Джулии, посылавшей ему воздушный поцелуй, Бек усмехнулся. Многолетняя спутница и будущая жена, Эмми обожала дурачиться и в кругу близких совсем не напоминала холодную профессионалку, известную в деловом мире.

Подхватив ноутбук, Бек перебрался на кровать и вытянул длинные ноги. Он всегда любил большие кровати, способные вместить его метр девяносто. Потянувшись за пивом, он молча наблюдал, как кот Эмми, Ленивый Джо, с видимым усилием вспрыгивает на ее кресло и сворачивается бело-серым клубком. Вернувшись, Эмми взяла кота на руки и устроилась в кресле.

– Черт, взъерошенные волосы, щетина и ничего, кроме штанов. Ты чертовски сексуален.

– Перестань клеиться к Беккету, он твой начальник, – беззаботно отмахнулась Джулия.

– В любом случае ты не мой типаж. Даже если бы мы захотели, химии у нас все равно бы не вышло, – вставил Бек.

– Верно, так что я просто не буду обращать внимание на широкую грудь и шесть кубиков пресса.

– Очень мило с твоей стороны.

– Выглядишь так, словно вынужденный отпуск тебя измотал.

После первого года работы в семейном деле Конор настоял, что, раз Бек такой трудоголик и работает не меньше шестнадцати часов в день, каждые четыре месяца он должен отдыхать хотя бы неделю. Сперва Бек чувствовал себя так, словно его наказывают за излишнюю преданность делу, но постепенно понял, что таким образом дядюшка пытается заботиться о его здоровье. Конор отлично понимал, что не может запретить племяннику работать, но так хотя бы регулировал его график.

Теперь же ему никто не мог приказать. Смерть дяди уравняла их с братьями права. Сами они так и не поняли, а он не собирался им объяснять, что ему нравится внеурочная работа. Что преданность делу – это его способ завоевать и удержать место в семье.

– Во всем виноват мальчишка. Упрашивал вернуться домой. Сломал запястье, его нужно было обработать, и он настаивал, что они должны вернуться и быть с ним.

– Это который?

– Сейчас не вижу, средний, тот у которого случился приступ паники в церкви.

– Две жизни и неродившийся ребенок – слишком высокая цена за сломанную руку. Интересно, узнает ли он когда-нибудь, во что обошелся его каприз.

Спрятавшись под столом с длинной свисавшей скатертью, Бек прекрасно слышал разговоры собравшихся после похорон гостей и отлично все понимал. В смерти родителей виноват он один.

Да он и сам уже это понял. Разговор взрослых лишь подтвердил его мысли. С того дня он всегда чувствовал себя чужаком и стремился к полной независимости. Он морально отстранился от братьев и сестры и держал дистанцию, тем самым избегая боли, которую приносят настоящие связи. Дистанция позволяла сохранять контроль.

Однажды он едва его не потерял, и ему пришлось дорого за это заплатить. За два с половиной месяца путешествия Кэди сумела пробраться ему в сердце и стать для него всем.

Бек в очередной раз повторил себе, что она была всего лишь ошибкой юности. У каждого парня есть в голове идеальная девушка. Это ничего не значит.

Именно в этом он и пытался себя убедить последние десять лет. Но тогда она была для него всем.

– Ты сейчас где? – спросила Эмми, возвращая его к реальности. – Пожалуйста, пожалуйста, скажи, что ты валяешься на пляже с книжкой.

Der kostenlose Auszug ist beendet.