Космическая опера

2

После того, как он отвез леди Изабель в ее прекрасный старый особняк, откуда открывался вид на всю долину Балью, Роджер Вул решил остаться на ночь у тетки, а не возвращаться в городскую квартиру. Поэтому он завтракал в обществе леди Изабель, когда к ней подошел дворецкий, опустивший на стол видеофон и пробормотавший: «Господин Гондар, мадам. Срочный вызов».

«Спасибо, Холкер». Леди Изабель нажала кнопку, и на экране появилась физиономия Гондара. Его задумчивый взгляд приобрел мрачноватый оттенок, а мечтательно-отстраненное выражение его лица исключало всякий намек на напористый энтузиазм, свойственный большинству успешных импресарио.

«В чем дело, Адольф? – поинтересовалась леди Изабель. – Что случилось?»

«Все очень просто, – ответил Гондар. – „Девятая труппа“ исчезла».

«Исчезла! – повторила леди Изабель, устремив на экран долгий внимательный взгляд; Роджер подумал, что замечания Бернарда Бикеля не прошли мимо ушей его тетки, как бы она ни пыталась скрывать это обстоятельство. – Как это произошло?»

«Когда закончился вчерашний спектакль, я сопроводил труппу в апартаменты на верхнем этаже театрального комплекса. Они подкрепились и, судя по всему, удобно устроились на ночь – хотя, должен заметить, их поведение показалось мне необычно возбужденным, даже озорным. Я обещал им устроить морскую прогулку на яхте господина Саверино – и считал, что их оживление объяснялось этой перспективой, а сегодня утром… Сегодня утром они пропали. Швейцар утверждает, что никто не выходил из здания на улицу, а оператор аэростоянки клянется, что после того, как разъехались зрители, ни одна машина не садилась на крышу и не вылетала».

«Очень неприятная ситуация, – сказала леди Изабель. – Ситуация, угрожающая подорвать мою репутацию. Должна заметить, что меня такое положение вещей нисколько не устраивает».

«Неужели? – прорычал Гондар. – А что вам не нравится, позвольте спросить? Вы получили каждую копейку – все, что мы заработали за три месяца. У вас нет никаких оснований жаловаться».

«Возникает впечатление, что я не зря приняла меры предосторожности. Как вам известно, по поводу подлинности вашей труппы распространяются циничные слухи и подозрения. Я всегда их игнорировала, но теперь вынуждена задать себе вопрос: по какой причине и каким образом, в точности, исчезла ваша труппа?»

Угрюмое выражение физиономии Гондара не изменилось: «Я буду рад прекратить наши взаимоотношения. Отдайте мои деньги, и дело с концом».

«Я не сделаю ничего подобного, – возразила леди Изабель. – Я настояла на том, чтобы все поступления находились под моим контролем именно для того, чтобы в случае возникновения любого подозрения в мошенничестве деньги могли быть возвращены покупателям билетов. В настоящий момент мои требования не соблюдены. Вы почти ничего не сообщили о планете Рлару – и, пока я не буду совершенно убеждена в прочности моей позиции, я не стану выплачивать никакие суммы».

Гондар неохотно кивнул: «Сегодня вы будете дома?»

«Учитывая тот факт, что возникла чрезвычайная ситуация – несомненно».

«Я прибуду через полчаса». Экран видеофона потемнел. Хрюкнув от раздражения, леди Изабель повернулась к Роджеру: «Иногда мне кажется, что вся жизнь – лживый и вульгарный спектакль!»

Роджер поднялся на ноги: «Так как у меня…»

«Сядь, Роджер. Ты мне понадобишься».

Роджер сел.

Через некоторое время Холкер объявил о прибытии Адольфа Гондара. Импресарио явился в строгом темно-синем костюме с белой оторочкой отворотов и алыми складками в талии; на голове у него был мягкий синий берет с вышитой эмблемой космического корабля. Он принес с собой небольшой чемоданчик и поставил его на пол около двери.

«Что вы предпочитаете – кофе или чай?» – спросила леди Изабель.

«Я не хочу пить», – ответил Гондар. Взглянув на Роджера, он подошел к столу и встал напротив леди Изабель, сегодня нарядившейся в радующий глаз халат из синего атласа с шелковыми кружевами.

«Садитесь, господин Гондар – будьте добры, садитесь».

Гондар отодвинул стул и сел. «Я считаю, – начал он, – что имею право получить свои деньги. Я неукоснительно выполнял все условия нашего…»

«В этом еще предстоит убедиться, – прервала его леди Изабель. – Наше соглашение содержит положение о недопустимости „введения в заблуждение, предоставления недостоверной информации и умолчания фактов“. Я всегда соблюдала это требование…»

«Я тоже его соблюдал!»

«Полной откровенности с вашей стороны не было. Вы вели себя исключительно скрытно и не позаботились раскрыть существенную фактическую информацию, в связи с чем наш договор можно считать расторгнутым».

Гондар потрясенно отшатнулся: «Что вы имеете в виду?»

«Я имею в виду, что наше соглашение потеряло юридическую силу. Я отказываюсь выплатить гонорар, заработанный вашей труппой».

Лицо Гондара побледнело и осунулось: «Все, что я вам сообщил, соответствовало действительности».

«Но вы практически ничего не сообщили! Как именно и где вы завербовали „Девятую труппу“? Почему она исчезла? Где они теперь?»

В первую очередь Гондар ответил на последний вопрос: «Насколько я понимаю, они вернулись домой».

«На планету Рлару?» – насмешливо-недоверчивым тоном спросила леди Изабель.

«Да. Каким образом? Понятия не имею. Эти существа умеют пользоваться всевозможными трюками, нам неизвестными, их научные познания во многом непостижимы. Думаю, они просто решили вернуться к себе – и вернулись».

«Посредством экстрасенсорной нуль-транспортировки, надо полагать?» – в голосе леди Изабель звучало глубочайшее презрение.

«Хотел бы я знать, как они это сделали! Мне очень пригодились бы такие сведения. На Рлару я видел вещи, не поддающиеся описанию – музыкальные представления, превосходящие всякое воображение. Может быть, это можно назвать оперой, хотя…»

В леди Изабель невольно проснулось любопытство: «Какого рода оперы вы там слышали? Номера вроде тех, что исполнялись „Девятой труппой“?»

«О нет! „Девятая труппа“, по сути дела… конечно, клоунадой их представления назвать нельзя, но их репертуар относится скорее к категории легкой музыки. Водевиль, если хотите».

«Гмм! – несколько секунд леди Изабель сосредоточенно смотрела в окно. – И что вы предложили „Девятой труппе“? Что побудило их посетить Землю?»

Гондар, в свою очередь, задумчиво посмотрел в окно: «Я находился на Рлару примерно четыре месяца. За это время я научился, в какой-то степени, общаться с местными жителями на их языке. Меня впечатлило качество их спектаклей. Я упомянул, что на Земле существуют сходные жанры, и что мы могли бы организовать нечто вроде программы культурного обмена».

Роджер не смог удержаться от смеха, но, заметив брошенный на него взгляд леди Изабель, а затем и пламенно-гневный взор Гондара, тут же зажал рот рукой.

«Никто не создавал препятствий, – продолжал Гондар. – Я привез „Девятую труппу“ на Землю, пообещав привезти в свое время труппу земных исполнителей на Рлару. Но теперь, наверное, из этого ничего не выйдет, – капитан развел руками. – Я в полном замешательстве»

Леди Изабель рассеянно налила чашку кофе из серебряного кофейника и протянула ее Гондару: «Вы можете снова найти планету Рлару?»

«Если потребуется».

Леди Изабель нахмурилась: «Во всей этой истории мне что-то очень не нравится. Так или иначе, следует предотвратить распространение вредных сплетен – это будет и в ваших, и в моих интересах. Может быть, труппа решила осмотреть какую-нибудь достопримечательность, не известив вас о своих намерениях?»

Гондар отрицательно покачал головой: «Насколько я понимаю, они вернулись на Рлару – каким-то неведомым способом».

«Их научно-технические достижения намного превосходят земные?»

«Не сказал бы. Все не так просто – по сути дела, налицо ситуация совершенно иного свойства. На Рлару практически никто не затрудняет себя неприятной работой – за исключением, может быть, низших каст».

«Ага! Значит, у них существует жесткая социальная иерархия?»

«Можно выразиться и так. На верхнем уровне – аристократы, они же музыканты и мимы. Под ними – что-то вроде среднего класса, хотя среди этих тоже встречаются художники и музыканты. А в самом низу – каста бесталанных неимущих бродяг. Никаких инженеров или ученых, никаких производственных предприятий я не замечал».

«Но вы не изучали этот вопрос досконально?»

«Нет. Мне дали понять, что совать нос в некоторые места… скажем так, небезопасно».

«Так-так! Все это очень любопытно. Несомненно, взаимодействие двух цивилизаций должно продолжаться. Как ты думаешь, Роджер?»

«Полностью согласен! Не подлежит сомнению!»

«Сегодня совещается совет директоров Лиги оперных театров, – сообщила леди Изабель. – Я передам им предоставленные вами сведения и порекомендую дальнейшее развитие программы культурного обмена».

«Все это замечательно, – глухо отозвался Гондар. – Но как насчет моих денег?»

«Всему свое время, – откликнулась леди Изабель. – Ваш гонорар в целости и сохранности, и на него начисляются проценты. Кроме того, вы допустили упущение – очень серьезное упущение».

«Какое упущение?» – Гондар был явно озадачен.

«Вы ни словом не упомянули о своем обязательстве привезти музыкальную труппу на Рлару. Такого рода сделки нельзя заключать в расплывчатых терминах, а потом надеяться на авось».

Гондар с сомнением погладил продолговатый подбородок. Покосившись на Роджера, он чуть наклонился в сторону леди Изабель: «Не совсем уверен в том, что такой проект целесообразен – в самом деле, теперь у меня возникает впечатление…»

Взор леди Изабель стал каменным: «Господин Гондар, я никогда не позволяю себе никаких двусмысленностей и никакой недобросовестности и требую, чтобы все, с кем я имею дело, придерживались не менее высоких стандартов. Вы заявили, что „Девятая труппа“ прибыла на Землю в рамках проекта культурного обмена».

«Да, само собой, но…»

«Так или не так?»

«Естественно, это так. Тем не менее…»

«Если это так, вы взяли на себя определенное обязательство. Кроме того – и вы не можете с этим не согласиться, так как ваша репутация, так же, как и моя, находится под угрозой – утверждения лиц, подвергающих сомнению нашу добросовестность, нуждаются в опровержении. Вы согласны?»

«Да-да, согласен. Разумеется».

«Посещение планеты Рлару группой музыкантов, способных продемонстрировать лучшие образцы земной оперы, послужило бы достижению обеих целей, не так ли?»

Гондар болезненно поморщился: «По причинам личного характера я предпочел бы не покидать Землю – по меньшей мере не в ближайшее время».

«Тогда мне остается только передать ваш гонорар в какой-нибудь полезный благотворительный фонд. В противном случае наша репутация неизбежно пострадает».

Гондар о чем-то долго и сосредоточенно размышлял, но в конце концов, тяжело вздохнув, уступил: «Хорошо. Организуйте ваши гастроли. В конце концов, это ничему и никому не повредит».

«Прекрасно! Уверена, что совет директоров Лиги оперных театров с энтузиазмом поддержит наше предложение».

 
* * *
 

Леди Изабель ошибалась. К ее изумлению, директора Лиги оперных театров наотрез отказались финансировать подобный проект в какой бы то ни было форме. «Нельзя забывать о высокой репутации нашего учреждения, – пояснил Стиллмэн Кордуэйнер, председатель совета директоров. – Мне известно из самых достоверных источников, что Адольф Гондар – первостатейный шарлатан. Считаю, что мы должны отказаться от какого-либо сотрудничества с этим субъектом и в дальнейшем проявлять бóльшую предусмотрительность».

«Всецело поддерживаю вашу точку зрения! – заявил Бруно Брунофски. – Того и гляди, нам предложат финансировать труппу цыган с танцующими медведями!»

«Очевидно, что совет директоров неспособен брать на себя какую-либо ответственность, – самым ледяным тоном заключила леди Изабель. – Я нахожу позицию совета бесхребетной, бесплодной, бездушной и бессмысленной. С этой минуты считайте, что я сложила с себя полномочия. Мне придется самой организовать выступления оперной труппы на планете Рлару. Когда будет избран новый секретарь-казначей, я передам ему все мои счета и документы».

3

Узнав о намерениях тетки из заметки в утренней газете, Роджер Вул поначалу удивился, затем глубоко огорчился и, наконец, поддался слепому инстинктивному побуждению действовать, пока не поздно.

Холкер ответил на вызов по видеофону и соединил его с теткой, сидевшей за секретером и просматривавшей театральные программы и докладные записки. Придав голосу фальшивую веселость, Роджер воскликнул: «Тетушка Изабель, вы видели сегодняшние газеты? Опубликован самый смехотворный репортаж!»

«О? – леди Изабель не соизволила оторваться от работы. – Нам необходим Бьянколелли. И, конечно, Отто фон Шируп». Обернувшись к Роджеру, она спросила: «Ты что-то сказал?»

«Газеты! – повторил Роджер. – Распространяют фантастические слухи о том, что вы собираетесь отправиться в космическое музыкальное турне – трудно представить себе что-нибудь глупее! Я считаю, что вам обязательно следует подать на них в суд на основании… на основании…»

«На каком основании, Роджер?»

«Это нелепая клевета – вас публично выставляют на посмешище…»

«Роджер, перестань молоть чепуху. Сообщения, опубликованные в газетах, достоверны. Я действительно собираюсь сформировать оперную труппу и отправиться с ней на планету Рлару».

«Но – подумайте! Какие расходы, какие трудности! В оперной труппе не меньше пятидесяти человек…»

«На мой взгляд, мы как-нибудь справимся – у меня на примете семьдесят два имени… гм, семьдесят три. Необходимо, чтобы состав труппы был разнообразным и включал вспомогательный персонал, готовый взять на себя второстепенные роли».

«Но в таком случае потребуется целый космический корабль: экипаж, провиант…»

«Мой старый приятель, адмирал Рэйтлоу, заинтересовался нашим проектом – он предоставит подходящий корабль, а его фрахтовые тарифы вполне разумны. В этом отношении никаких проблем не предвидится».

«Но вы же не можете просто так взять и отправиться в космос! Подумайте об опасностях!»

«Ерунда! Господину Бикелю почти везде оказывали самый сердечный прием. Ты читаешь слишком много сенсационных романов, Роджер. Твоя энергия очевидно нуждается в выходе – тебе нужно найти работу».

«Шутки в сторону, – настаивал Роджер. – Вы не представляете себе все проблемы и заботы, всю головную боль…»

«Разумеется, я найму компетентных специалистов; они займутся решением возникающих вопросов».

«Но вспомните о расходах! Подобное предприятие обойдется в миллионы!»

Леди Изабель пожала плечами: «У меня достаточно средств. Когда я умру, мне эти деньги уже не пригодятся, не так ли?»

Роджер не посмел выдвинуть какие-либо возражения. Будучи ближайшим родственником своей тетки, он рассчитывал стать ее наследником, в связи с чем миллионы, которые она собиралась выбросить в космическое пространство, отправившись в экстравагантную экспедицию, можно было в каком-то смысле рассматривать как его деньги.

«Вполне вероятно, что предприятие окажется прибыльным, – радостно продолжала леди Изабель. – Конечно, я не намерена ограничиваться представлениями на планете Рлару. Я совершенно убеждена в универсальности музыкального языка, и рассказ господина Бикеля о мохнатых существах, завороженных музыкой Баха, произвел на меня глубокое впечатление».

Роджер начал было протестовать, но придержал язык.

«У меня далеко идущие планы, – продолжала леди Изабель. – Все мы понимаем, что обитателям далеких планет нередко не хватает наших навыков восприятия музыки. Тем не менее, любой прогресс, достигнутый в этом направлении, любая искра понимания, которую нам посчастливится разжечь в их сознании, в конечном счете может привести к самым драматическим событиям в мире музыки – даже господин Бикель допускает, что в будущем инопланетяне могли бы предложить нашему вниманию в высшей степени замечательные музыкальные шедевры?»

«Мне казалось, что вы считали мнения господина Бикеля поверхностными», – устало пробормотал Роджер.

«Каждый имеет право выражать свою точку зрения. По меньшей мере, господин Бикель опирается на результаты авторитетных широкомасштабных исследований, тогда как журналисты вроде Торпа и Сиборо лишь повторяют то, что слышали от других».

Роджер разочарованно хмыкнул: «В любом случае, я не стал бы полагаться на сведения Адольфа Гондара. Что вы о нем знаете, в конце концов?»

«Знаю, что ему придется со мной сотрудничать – в противном случае ему не видать комиссионных, как своих ушей. Кстати, пока мы обсуждаем заработки и доходы, уместно было бы заметить, что тебе давно следует подумать о собственной карьере. Вчера меня попросили заплатить по нескольким твоим счетам. Я предоставляю тебе более чем достаточное содержание, но твое сумасбродное расточительство просто-напросто не поддается пониманию…»

Через некоторое время Роджеру удалось, наконец, закончить этот разговор. С тяжелым сердцем он размышлял о своих перспективах. В той или иной степени он всегда зависел от причуд леди Изабель, но в данном случае имело место нечто гораздо более монументальное и основательное, нежели обычный каприз – ему грозила… Роджер старательно уклонился от необходимости внутренне произнести это слово.

Что делать? Работать? Искать работу? Тратить драгоценное время, получая за это жалкие гроши? Такая необходимость грозила стать реальностью: леди Изабель вполне могла потратить все свое состояние на самую сумасбродную и дорогостоящую из ее затей… Роджер вспомнил о Бернарде Бикеле. Если кто-нибудь мог разубедить тетушку Изабель, это был маститый музыковед. Роджер вызвал номер Бикеля в отеле «Приют кочевника».

Бикель ответил на звонок. По его словам, он был бы рад побеседовать с Роджером, и для него было бы удобнее всего сделать это безотлагательно.

Роджер отправился на аэробусе в отель «Приют кочевника». Бикель встретил его в вестибюле и предложил выпить кофе в находившемся поблизости «Салоне звездоплавателей».

Усевшись и подождав, пока им не подали кофе и блюдо с пирожными, Бикель вопросительно взглянул на Роджера.

«Наверное, вы понимаете, почему я к вам обратился», – начал Роджер.

«Прошу меня извинить – не имею ни малейшего представления!» – развел руками Бикель.

«Разве вы не слышали о новейших планах моей тетки?»

Бикель покачал головой: «Меня не было в городе. Надеюсь, происходит что-нибудь забавное?»

«Забавное! – с горечью отозвался Роджер. – Она собирается отправиться с многолюдной оперной труппой на планету Рлару. И выбросит на ветер миллионы, не моргнув глазом!»

Бикель выслушал его рассказ, то поджимая губы, то вытягивая их трубочкой и время от времени сопровождая эти гримасы понимающими кивками: «Ваша тетка – представительница почти вымершей породы богатых чудаков-любителей. Впечатляющая женщина! Хотя я не разделяю ее доверие к капитану Гондару».

«Это просто катастрофа! – жаловался Роджер. – Гондар внушил ей энтузиазм по поводу проекта, который обойдется в сумасшедшую сумму! По пути к планете Рлару она намерена посещать другие миры – вы сами оказали на нее пагубное влияние, рассказывая, какой интерес вызвал проигрыватель у бидрахатных дендикапов».

Бернард Бикель рассмеялся, не веря своим ушам: «Все это сплошная нелепость! Дендикапы просто-напросто не могли понять, каким образом мне удалось засунуть в такую маленькую коробку такое количество насекомых – местные перепончатокрылые производят резкий скрип, напоминающий звучание струнных инструментов. У вашей тетки – прошу прощения за откровенность – поистине идиотские представления. Бидрахатный дендикап не отличит бранденбургский концерт от звона в ушах, вызванного ударом дубины по башке».

Роджер нервно улыбнулся: «На тетушку ваши замечания произвели неизгладимое впечатление. Мне кажется… не знаю, как правильно выразиться… Может быть, вы могли бы найти какой-нибудь способ разубедить ее, разъяснив нелицеприятные фактические обстоятельства?»

Бернард Бикель нахмурился и пригладил красивые серебристые усы: «Разумеется, я был бы рад предложить вашей родственнице рекомендации, но не могу же я ворваться к ней без приглашения и заставить ее выслушивать мои доводы?»

«Знаете что? – возбужденно воскликнул Роджер. – Я приглашу вас сегодня же в усадьбу Балью как своего гостя. А тетушка будет чрезвычайно рада вас видеть!»

Бикель едва заметно пожал плечами: «Сегодня мне больше нечего делать – кроме того, я не откажусь от возможности полюбоваться на поместье леди Изабель».

«Превосходно! Мы можем туда отправиться в любое время, по вашему усмотрению».

«Ээ… часа в два пополудни?»

«Замечательно! Я подвезу вас».

Незадолго до трех часов дня Роджер и Бернард Бикель прибыли в усадьбу Балью. Роджер посадил аэромобиль на площадке перед особняком, и старый швейцар Грумиано вышел, чтобы отвезти машину в гараж.

Подойдя к балюстраде, Бернард Бикель осмотрел окрестности: «Величественный, королевский пейзаж! Этому парку, надо полагать, несколько веков?»

«Да, здесь красиво… И я не хотел бы, чтобы это поместье пустили с молотка. Тетушка, скорее всего, в розовом саду – или на южной террасе».

Действительно, леди Изабель сидела за мраморным столиком на южной террасе, зачитывая письма в диктофон и часто прерываясь, чтобы поговорить с кем-то по видеофону. Она приветствовала прибывших сухим кивком, по-видимому не узнав Бикеля: «Садись, Роджер. Одну минуту – я пытаюсь согласовать условия контракта с Марци Ипсигори. Надеюсь, он к нам присоединится».

Роджер и Бернард Бикель подождали, пока леди Изабель говорила со знаменитым баритоном; тот, однако, сообщил, что не может дать определенный ответ, пока не пересмотрит свои обязательства на следующий год.

Выключив видеофон, леди Изабель повернулась к Роджеру и Бикелю: «Кого ты привел, Роджер? А, конечно же, это господин Бикель!»

«Собственной персоной. Рад возможности познакомиться с вашей усадьбой и ее великолепными окрестностями».

Леди Изабель кивнула: «Летом Балью выглядит лучше всего. Роджер, найди Холкера и попроси его подать чай».

Когда Роджер вернулся, леди Изабель и Бернард Бикель прогуливались по розовому саду и оживленно разговаривали. Время от времени леди Изабель беспечно смеялась, в то время как маститый музыковед явно наслаждался беседой. «По меньшей мере, – подумал Роджер, – тетушка не проявляет никакой враждебности. Может быть, у нее самой уже возникли сомнения по поводу сложностей, связанных с грандиозным проектом». Роджер удовлетворенно вздохнул: он проявил предусмотрительность, возложив бремя своих проблем на крепкие плечи Бернарда Бикеля.

Холкер расставил на столе чайный сервиз; леди Изабель и Бикель поднялись на террасу и присоединились к Роджеру.

«Прекрасные новости, Роджер! – объявила леди Изабель. – Превосходные новости! Господин Бикель согласился сопровождать нас в небольшом турне по планетам Млечного Пути! В качестве консультанта-музыковеда с астрономическим, надо сказать, окладом, – леди Изабель лукаво хихикнула, – он поделится своими обширными познаниями, направляя наши усилия в самое плодотворное русло».

Шокированный и уязвленный до глубины души, Роджер укоризненно уставился на Бикеля. Тот улыбался и кивал, не отрывая глаз от леди Изабель: «Откровенно говоря, вы не могли бы найти лучшего специалиста. Можно представить себе десятки опасных ловушек, поджидающих театральную труппу, не консультирующуюся заранее с экспертом».

Роджер поднялся на ноги. Леди Изабель с удивлением обернулась: «Роджер! Разве ты не останешься на ужин?»

«Нет. Я вспомнил – мне назначена встреча», – он мрачно поклонился Бикелю и удалился.

Леди Изабель вздохнула: «Роджер не поддается пониманию. Приятный молодой человек – но, подобно многим представителям его поколения, он ведет бесцельное существование. Я подыскала ему подходящее место в фирме „Атлантик секьюритиз“. Говорят, в мире акций и облигаций можно сделать головокружительную карьеру, а необходимость вовремя являться на работу каждый день воспитает в нем полезное чувство долга и ответственности».

«Несомненно, – согласился Бернард Бикель. – Вы приняли самое разумное решение».