Первое направление связано с самой психологией, с факторами развития психологического знания. В становлении психологии, если брать за начальную точку отсчёта концепцию Вундта, это сопровождалось изменением представлений о самом предмете психологии. В качестве иллюстрации может быть приведён, например, следующий ряд: чистые элементы сознания (структурализм); сознание как адаптационный механизм, внутренние и внешние условия (функционализм); личность и психоэнергетическое равновесие (психоанализ); поведение (бихевиоризм); психическое отражение и психика как свойство физиологического субстрата – мозга (одна из концепций, наиболее распространённых вплоть до настоящего времени) и др. Получило признание и научное направление современной психологии, в самом названии которого ясно отражена его суть – когнитивная психология.<…>.
Второе направление интеграции в психологии связано с тем, что психологические знания всё шире используются в других науках. Успешность развития многих наук и их практических приложений оказывается в настоящее время непосредственно связанной с данными теоретической и прикладной психологии.
Третья линия психологической интеграции может рассматриваться как единство, но лишь в определённом смысле того, что было рассмотрено выше. В этой линии интеграции можно, по нашему мнению, выделить два уровня. Первый – компилятивный. В общих чертах его суть состоит в следующем.
Некий психологический феномен используется какой то наукой для построения своих новых теоретических концепций. Возвращаясь в психологию, эти концепции расширяют знания о сути человеческой природы и бытия. Речь идёт прежде всего о концепциях ноосферы (В. И. Вернадский, П. Тейяр де Шарден), этногенеза (Н. И. Гумилёв), единства Вселенной (А. Л. Чижевский) и др.
Следующий уровень третьей линии психологической интеграции может быть назван, по нашему мнению, конструктивным, или созидающим. Результатом его является, во первых, построение принципиально новой единой теории на основе трудно, казалось бы, согласующихся теоретических концепций разных наук. Во – вторых, адекватный метод и инструмент, которые могут обеспечить успешную практическую деятельность" ("Психология" учебник отв. ред. доктор психологических наук, профессор, заслуженный деятель науки РФ А. А. Крылов стр. 35 – 36).
На основании рассмотренных интеграционных процессов разных наук, создающих между собой более или менее монолитное единство, где познавательная деятельность человека формирует его миропонимание и его "Я", формирует создание науки как формы общественного сознания и всего социокультурного, духовного богатства человечества, я рассматриваю следующей после психологии логику, как некое продолжение психологии, даже скорее когнитивной психологии, как науки о познавательных процессах, таких как память, внимание, представление информации, логическое мышление наконец. Логика, в этом плане становится уже ближе к мыслительной способности человека, к его функциональной сфере мышления, и даже становится логическим продолжением самой психологии, в его научном разделе под названием когнитивная психология. Когнитивную психологию я бы даже назвал мостом между психологией и логикой. По аналогичному механизму "механизм интеграционных процессов разных наук", я бы рассматривал логику языка в качестве моста между логикой и языкознанием.
"Логика даёт нам достоверное и универсальное знание о процессе познавательной деятельности и шире – о мышлении вообще. <…>.
Всякая мысль неразрывно связана с тем, как она выражена в языке (естественном или искусственном), и познание логических законов мысли, её приёмов и методов, оказывается связанным с анализом языковых выражений: собственно логическому знанию всегда предшествует знание, являющееся результатом анализа языка. Историческое развитие логики как науки свидетельствует о том, что учёному логику, поставившему перед собой цель получить истинное знание о законе той или иной формы мысли и о её структуре, с необходимостью приходится идти через естественный язык, подвергать анализу не саму мысль и её форму как таковую, но способ выражения мысли в языке, и шаг за шагом подходить всё ближе и ближе к сущности уже не языка, но мышления. Таким образом, логика, исследуя законы мысли, обращается к языку как к единственному доступному ей материалу, через который проявляет себя мышление.
Однако познание законов мышления не есть познание законов того языка, в котором мысль получает своё выражение. Рефлексия по поводу феномена языка породила не собственно логические законы, а грамматику – своды правил, регулирующие закономерности языка и его употребление, – которая, конечно же, не описывает законы мышления как такового. Более того, грамматика естественного языка представляет собой систему, сами принципы построения которой отстоят далеко от идеалов мышления – безусловной основательности, последовательности и всеобщности. Система грамматики естественного языка лишена строгости, она полна исключений, правила её не обладают всеобщностью и необходимостью. Познавательная деятельность человека, очевидно, организованная в языке и при помощи языка, не может руководствоваться исключительно грамматикой. Хотя познание законов мысли и выявление мыслительных структур осуществляются в языке, необходимо всё же отличать собственно язык от мысли, которая при его помощи выражается. Законы грамматики в этом случае суть лишь средства, при помощи которых формы языка приводятся в соответствие с формами мышления, они необходимые, но недостаточные условия истинности познания.<…>.
Аристотель первым предпринял попытку прояснить и упорядочить недвусмысленным образом все высказывания о действительности, с тем чтобы, вскрыв их логико – грамматическую структуру, показать, как следует высказываться о действительности, чтобы эти высказывания были наделены смыслом.
Классификация способов высказывания о действительности осуществляется Аристотелем при помощи двух признаков: сказываться о подлежащем и находиться в подлежащем. Говоря о "подлежащем", Аристотель имеет в виду в первую очередь онтологическое подлежащее, т.е. первую сущность или единичную вещь, реально существующий объект действительности, и лишь потом – грамматическое подлежащее. Аристотель подразумевает некоторое свойство, присущее единичному объекту. Когда нечто "сказывается о подлежащем", это означает, что оно содержится в определении единичного объекта – подлежащего в качестве части определения. Например, x сказывается об y означает, что в определении того, что есть y, содержится x (другими словами, x сказывается об y, если y есть подлежащее, а x есть сказуемое).
Определив то, каким образом можно формулировать высказывания о единичных объектах, в которых грамматическим подлежащим может выступать только онтологическое "подлежащее", т.е. сущность как единичная вещь. Аристотель сосредоточивается затем на исследование типов сказуемых – того, что может быть высказано относительно сущности. <…>.
Система знания, выстраиваемая в соответствии с типологией сказуемых, содержательно обогащается, так как теперь в ней существуют не только имена единичных объектов, но и многообразие общих понятий, отражающих самые различные их свойства. Единичные объекты, реальные "подлежащие", равно как и понятия о них, Аристотель называет hypokeimenon, или первыми сущностями, т.е. логическим субъектом высказывания, а понятия, включающие в себя множество объектов, называются им вторыми сущностями, т.е. всеми возможными логическими предикатами высказывания. В названиях "первая сущность" и "вторые сущности" отражается представление о процессе познавательной деятельности: знание есть в первую очередь знание о единичном, о том, что оно есть, и лишь когда мы высказываемся о том, что есть это, мы связываем знание о единичном объекте с некоторым общим понятием (понятия рода и вида) выступают, таким образом, как вторичные – знание общего опосредованно знанием единичного. <…>.
Категории мышления и категории языка
Существует несколько попыток сведения десяти категорий Аристотеля к языковым сущностям. Тем самым как бы восстанавливается ход мысли самого Аристотеля и осуществляется попытка доказательства того, что категории мышления, "логические категории", выведены из категорий языка, причём представление о мышлении как о самостоятельном процессе, протекающем "в голове" человека вне языковой определённости, подвергается критике. Впервые на параллелизм, существующий между категориями мышления и категориями языка, обратили внимание уже в первом веке (римский стоик Корнут); тогда же была составлена и первая таблица, демонстрирующая соответствие категорий языка категориям мышления. Эта таблица (снабжённая соответствующими времени и направлению мысли автора комментариями), присутствующая и в современных научных трудах, стала общим местом "лингвистической" критики категорий:
1 – сущность – имя существительное;
2 – качество – имя прилагательное;
3 – количество – имя числительное;
4 – отношение – сравнительная степень прилагательных и наречий, нуждающихся в дополнении;
5 – место и время – наречие места и времени;
6 – действие и страдание – глаголы действительного и страдательного залога;
7 – положение – непереходные глаголы;
8 – обладание – особенность перфекта глаголов страдательного залога в греческом языке.
Иногда в "лингвистической интерпретации"возможны некоторые вариации, уточнения и дополнения.<…>. Таким образом, каждый возможный предикат, каждая категория мышления есть прежде всего определённый языковой термин. Следовательно, предикаты соответствуют не свойствам, которые существуют в вещах – "подлежащих" – и не понятиям о них, а языковым формам. Выделяя совокупность предикатов, при помощи которых можно высказываться о бытии, и пытаясь определить их логический статус, Аристотель в результате определил и основные категории языка.
Однако данные соответствия традиционно оспаривались на том основании, что Аристотелю из перечисленных частей речи были известны только имя и глагол.<…>. Грамматику здесь интересует исключительно словообразование, логику, напротив, – различие смыслового значения отыменных предметов. На основании этого можно заключить, что категории естественного языка отражают закономерности, существующие на уровне слов и предложений, в то время как логика стремится дать закон для слов и предложений, которые связаны определёнными отношениями с объективной действительностью и, следовательно, устанавливают соответствие между действительностью и областью мышления как таковой.<…>.
Исследование связи языка и мышления, оформленное в проблему отношения логических и грамматических категорий, позволяет выявить отличительные черты как логики, так и грамматики – познавательной деятельности как таковой и способов высказывания о ней. Последние, "незримо" присутствуя в естественном языке и устраняя в нём всякую двусмысленность, сообщают ему, при помощи правил, распространяющихся не на область языка, как такового, а на область связи языка и действительности, строгость и доказательность – свойства, без которых невозможно никакое истинное познание"("ЛОГИКА учебник для бакалавров" под редакцией А. И. Мигунова, И. Б. Микиртумова, Б. И. Фёдорова гл. 4 Логика и язык стр. 54 – 67).
Как видно, здесь вырисовывается ещё одна вертикаль: психология языка – логика языка – языкознание. И она совпадает с вертикалью понятий работы нервной системы: интуиция – мысль – чувства. Если свести их воедино, получится: 1 – уровень интуиции – психология языка; 2 – уровень мысли – логика языка; 3 – уровень чувства – языкознание (восприятие звуковой речи). Сюда же можно добавить ещё одну вертикаль, значения исторического формирования языка, где можно свести воедино становление возрастных форм мышления (наглядно – действенное, наглядно – образное, и понятийное мышление) с тем, как изменялась форма письма: 1 – наскальные рисунки; 2 – пикторгафические символы (пиктограмма); 3 – алфавитное письмо, и смысл получится: 1 – наглядно – действенное мышление = наскальные рисунки (наскальное письмо); 2 – наглядно – образное мышление = пиктографическое письмо (пиктограмма); 3 – понятийное мышление = алфавитное письмо.
Языкознание, как следует из значения слова, – это наука о возникновении, формировании и развитии языка и его форм, как устных, так и письменных.
Как об этом говорится в учебнике "Введение в языкознание" И. П. Куликова и Д. В. Салмина, на стр. 34 гл. 1 "Языкознание как наука", говорится: "Языкознание – это наука о языке, его функциях и внутренней структуре, о закономерностях его функционирования и развития".
Если говорить о языке, как о современном явлении человеческой мысли, возникшей в ходе необходимости коммуникации, а так же для сохранения и передачи знаний, опыта поколений, следует иметь в виду общую культурную эволюцию общества, так как язык в общем и целом по своему функциональному назначению призван отражать все стороны человеческой жизни, не только в статике но и в динамике развития общества и его культуры, духовной и материальной тоже. Если учесть процесс культурной эволюции общества, от первобытного до цивилизованного, становится понятно, что говорить о языке однозначно, как о сложившейся в завершённом виде системе просто невозможно. Если в первобытном обществе человек был куда ближе к природе, чем человек цивилизованного мира, то и его язык был тоже, ближе к природному началу, отражая в основном взаимодействие человека с природой напрямую. Простейшего набора звуковых сигналов (вербальная форма речи), жестов (невербальная форма языка), мимики, а так же язык рисунков, или язык наскальных росписей, которые называются петроглифами (от др. греч. πέτρος – камень и γλυφή – резьба), и могут иметь самое разное значение, от ритуальной, магической, мемориальной, и до знаковой. Даже хорошо сформировавшееся письмо, алфавитная форма языка, положившая начало современному языку цивилизованного мира, хоть и отвечала большинству культурных, духовных запросов современного, цивилизованного человека, однако продолжало изменяться с ходом научного прогресса нового времени. И уже в новое время, мы можем говорить о языке современной техники, чтобы уметь понимать, что это такое, как и уметь работать с ней, а в недавнем прошлом и вообще появился совершенно новый вид языка, который можно поставить в один ряд с языками химии, физики, современного искусства. С развитием новых технологий появился компьютерный язык, который изучают программисты и работают с машинами, управляемыми компьютерными системами. Таким образом, на новом витке культурной и техногенной эволюции человечества, язык так же эволюционировал вместе с культурой и техникой. И если до некоторой поры истории человечества язык нёс функцию коммуникации между людьми, то на новом этапе развития техногенного общества язык приобрёл функцию коммуникации человека с машиной, посредством языков программирования, состоящих из компьютерного кода. Так как человеческое общество постоянно и непрерывно развивается, изменяются культурные формы цивилизации, и будущее таит в себе множество загадок, то говорить об окончательном оформлении языка я бы не стал. Ибо тот язык, который существует сегодня, отражает достижения человечества сегодняшнего дня. А достижения человечества будущего, будет отражать язык будущего. Каким будет язык будущего, не понятно. Но, уверенно можно говорить о том, что, каким будет общество будущего, таким будет и его язык. Тем не менее, в языке есть кое что неизменное. То, что не изменяется со временем, следуя за культурной и духовной эволюцией человечества, как и отражая их в своих формах – формах языка. Таким образом можно сформулировать следующее: неизменная форма языка если и сохраняется где, без изменений, то только в отражении свойств и функций мозга, как и речевого аппарата человека. Итого, как бы не менялось общество человека, а с ним и форма языка, отражающая культурное состояние общества, сам язык, как знаковая основа и его физиологический функционал не поменяется (в силу работы мозга человека и его речевого аппарата).
"Об истории письма:
Пиктография. Первый исторический тип начертательного письма – пиктография, т.е. картинное письмо. Единица пиктографического письма пиктограмма.
Пиктограмма (от лат. pictus – нарисованный и греч. gramma) – это отдельный знак или рисунок, в форме которого легко распознаётся какая – то картинка.
Идеография. Постепенно пиктограмма утрачивает наглядную связь с предметом и превращается в условный знак – идеограмму (от греч. idea "идея" + gramma) и пиктографическое письмо сменяется новым типом – идеографией. На первом этапе в идеографии ещё используются рисунки, но им придаётся более отвлечённый смысл, например: изображение львиной головы соответствует понятию "власть".
Фонография.
Тип письма, который отражает произношение слов, называется фонографией (от греч. phonos – звук, grapho – пишу).
В зависимости от соотнесённости единицы фонографического письма со слогом или со звуком фонография подразделяется на два вида: консонантно – звуковое (слоговое, силлабическое) и вокально – звуковое (звуковое) письмо.
Язык как особая знаковая система:
В современной науке общепризнанным является понимание языка как особым образом организованной знаковой системы. При этом язык – одна из множества знаковых систем (кодов), которые используются людьми с целью закрепления и передачи опыта, полученного в прогрессе познавательной и собственно практической деятельности, сведений о каких – либо событиях, а также для передачи своих мыслей, чувств и намерений – т. е. с целью общения, или коммуникации (от лат. communico делаю общим, делюсь). Знаки, из которых строятся сообщения, выполняют роль носителей определённого смысла (определённых значений) и особым образом замещают предметы и явления, на которые указывают или которые называют. Именно благодаря знакам оказывается возможным кодирование передаваемой в сообщениях информации и осуществление коммуникации.
Знак – это некий материальный предмет, который выступает в качестве заместителя какого – то другого предмета и который используется для целей хранения и передачи знаний.
Язык и мышление.
Когнитивная функция языка:
Практическое мышление – простейший тип мышления, который осуществляется непосредственно при совершении трудовых операций, когда мы манипулируем (от лат. manipulus – горсть) какими – либо орудиями и предметами.
Наглядно – чувственное мышление – осуществляется в форме представлений, т.е. остаточных образов некогда воспринимавшихся предметов или ситуаций, поэтому его ещё называют образным мышлением.
Абстрактно – логическое мышление – это специфически человеческая высшая форма мышления, осуществляемая в понятиях, суждениях, умозаключениях и протекающая только в языковой форме. Его называют также вербальным мышлением.
Суждение – это форма абстрактно – логического мышления, в которой утверждается или отрицается наличие связи между двумя понятиями, в частности между предметом и его признаком (в широком смысле этого слова).
Языковая личность:
Понятие языковой личности:
Человек как носитель языка. Система языка, даже прекрасно описанная, мертва без человека, владеющего ею. В этом нетрудно убедиться на примере классических древних языков, латыни и древнегреческого, которые давно лишились своего народа – носителя. Хорошо изученные и подробно описанные, эти языки тем не менее перестали функционировать как языки общения, а следовательно перестали развиваться и жить, т.е. стали языками мёртвыми. Образованные европейцы, которые вплоть до 16 – 17 вв. пользовались латынью как языком книжности (богословия и науки, медицины и юриспруденции), а нередко знали и древнегреческий, в разнообразных ситуациях повседневного общения пользовались ещё не описанными, но живыми языками, точнее, диалектами французского, итальянского, немецкого, русского и др. языков.
Человека, постоянно пользующегося в коммуникации и мыслительной деятельности определённым (обычно родным) языком в лингвистике принято называть носителем языка.
Структура языковой личности:
1) вербально – семантический уровень, или лексикон ЯЛ – собственно лингвистическая составляющая, которая предполагает для носителя языка нормальное владение словарём и грамматикой;
2) когнитивный, или тезаурус ЯЛ – уровень знаний, охватывающий интеллектуальную сферу личности;
3) прагматический уровень, или прагматикон ЯЛ, – совокупность целей, мотивов, интересов, ценностных предпочтений, которые находят отражение в коммуникативной деятельности человека.
Индивидуальная ЯЛ – это образ отдельного конкретного человека, полученный по данным языка, причём это не просто "речевой портрет", но и восстановленный на его основании внутренний мир человека: интеллектуальная сфера (личный тезаурус) и проявляющаяся в коммуникации эмоционально – психическая сфера (прагматикон).
Подводя итог, отметим, что новизна и научная значимость понимания языковой личности как трёхуровневой структуры заключается в том, что все способности Человека говорящего и Человека мыслящего представлены в единстве, во взаимосвязи. При этом непосредственно наблюдать можно только первый – вербально – семантический – уровень ЯЛ, а знания о когнитивном и прагматическом уровнях складываются в результате анализа речевой деятельности с помощью специальных лингвистических и психолингвистических методов. Антропоцентрическая природа этого понятия подтверждается также возможностью выстроить на его основе многоаспектную типологию языковых личностей и как носителей языка, и как участников нескончаемого коммуникативного процесса, в который включён каждый из нас" ("Введение в языкознание" И. П. Куликова, Д. В. Салмина, углублённый курс; цит. из глав: гл. 5 Письмо, его история и виды, 5.2 об истории письма стр. 181, 183, 185 ; гл 2 Язык как особая знаковая система стр. 44 – 45; гл 10 Язык и мышление, когнитивная функция языка стр. 399, 400, 401, 402; гл 12 Языковая личность стр. 472, 473, 476, 492).
Этика:
Далее, следуя логической цепочки связанных воедино явлений человеческой личности феномена "Я" человека, я буду говорить о таких предметах человеческого знания, как этика и эстетика. Если первый предмет говорит о морали и нравственности поведения человека, то второй обращён к восприятию прекрасного. И тот и другой предметы обращены к чувственному восприятию человека. Исходя из чего тут можно говорить о связи этих предметов с психологией, как наукой, изучающей закономерности возникновения, развития и функционирования психики и психической деятельности человека и групп людей. Известно, что этика – это философская дисциплина, предметами исследования которой являются нравственность и мораль, а эстетика – это тоже философская дисциплина, или даже учение, предметом которого является изучение о сущности и формах прекрасного, выраженного в культуре человека и в природе мироздания. Исходя из этих умозаключений в свою очередь, можно говорить о связи этих явлений психики и ума человека с его мыслительной деятельностью, то есть с логикой, которая в логически связанных понятиях и терминах выражает психо – физическую природу человека в её связи с работой сознания, мышления, берущего начало где – то в точке зарождения психической деятельности человека. Исходя из этих определений видно, как выполняется, или объективируется этически – эстетическая вертикаль: 1 – психология – 2 – логика – 3 – чувства; которая отражает смысл основной вертикали (религия – философия – естествознание) 1 – интуиция – 2 – мысль – 3 – чувства. Таким образом, можно выразить трёхуровневую связь человека с мирозданием: 1 – физическое тело человека связывает его феномен "Я" личности с физическими явлениями мироздания; 2 – нервная система человека (особенно его мозг) связывает его феномен "Я" личности с биоэлектрическими сигналами, идущими от физического тела человека в мозг, где эти сигналы обрабатываются мыслительным центром мозга человека; 3 – и наконец, мыслительная деятельность человека связывает его феномен "Я" личности с интуитивным началом, идущим откуда – то из психического начала, оттуда же, откуда и направленная воля человека, при помощи которой человек, как личность способен направлять свои мысли и поступки. Как видно, образуется прямой канал от тела человека к его центру "Я", связывающий человека с мирозданием. Некая прямая, которая связывает даже не столько человека и мир, сколько тайну человека, его личности "Я", с тайной (которую можно назвать истиной, религиозной, философской или научной) природы мироздания. Говоря здесь об этике и эстетике, как раз к слову можно заметить, что эту – то вот связь человек и осознаёт, как и пытается сознательно установить глубину этой связи, выискивая её то в религии, то в философии, то в науке. Если говорить о так называемой логической связи всего со всем во Вселенной, то не трудно будет заметить, что связи – то на разных уровнях бытия и в разных закономерностях физического мира присутствуют, но далеко не во всех случаях они, эти связи осознаются. Например, на физическом уровне с мирозданием связаны и металл, и камень, как и дерево. Но, если говорить об осознанной связи субъект – объектного восприятия мироздания, то такой способностью обладают лишь живые организмы. И то, если дни из них, не обладающие развитым сознанием и мышлением, к примеру животные, скорее эту связь просто чувствуют на уровне физических ощущений, то человек обладает свойством эту связь осознавать и даже осмысливать. Итак, есть физический мир природы, есть человек, как часть общего мироздания природы, Если обратиться к аксиомам геометрии, то такую связь можно представить в виде одной из них, согласно которой: через две точки можно провести только одну прямую. Эта вот прямая и связывает тело человека с окружающим миром Вселенной. Феномен "Я" человека, лежащий на этой прямой в виде сознания, мышления, выделяет личность человека в третью точку, делая каждую отдельную личность человека неким незримым посредником между макромиром – природы Вселенной и микромиром тела человека. Саму же прямую, соединяющую человека с миром Вселенной, можно понимать, как некий проводник, по которому циркулирует жизненная энергия, заставляющая работать органы чувств и сознания, и посредством которой человек ощущает боль, в диапазоне от очень приятной до очень неприятной, дающую ему испытать всю доступную гамму внутренних ощущений, на основе которых человек и выносит посредством логики и языка суждение о морали и нравственности в поведении, как и о сущности форм прекрасного. Если, исходя из приятных чувств и ощущений, человек испытывает духовный подъём, прилив сил физических, а с ними и духовных тоже, то человек говорит о таких вещах, как вдохновение, озарение…А если, исходя из неприятных чувств и ощущений, человек испытывает духовный упадок, упадок физических сил, а с ними и духовных тоже, то человек говорит о таких вещах, как угнетение, утомление… Итак, из того, что феномену "Я" человека доступно в его личном опыте ощущений физических чувств, сознания и осмысления, интуиции и воли, – человек выносит теории о морали и нравственности, о красоте, делая это как раз исходя из ситуаций, с которыми сталкивается в доступной ему (чувствам и сознанию) физической действительности, присутствующей как в окружающем его мире природы, так и внутри его самого (ощущения и осознание своего физического состояния). Кстати, из множества разных ситуаций, с которыми человек сталкивается в своём личном физическом и духовном опыте, в его сознании формируется множество разных по конструкции но единых по своей природной сути этических и эстетических теорий. Я бы сказал, что рассуждая в рамках этики и эстетики, человек выносит суждения как частного так и глобального характера. Имея ввиду "ту" самую прямую (в геометрии луч – линия имеющая начало но не имеющая конца) посредством физических чувств и умственного осознания связывающую человека с миром Вселенной, частное суждение в вопросах этики и эстетики человек выносит в рамках доступных его личному опыту внешних физических чувств и внутренних физических ощущений. То есть, частное суждение о морали и нравственности, как и о красоте, человек выносит из доступного ему личного опыта. А вот глобальные суждения в вопросах этики и эстетики, человек судя по всему выносит из соображений недоступных его опыту перспектив предполагаемых им внешних физических чувств и внутренних физических ощущений. Примечательно, что в этих вопросах, или даже в схеме этих вопросов частного и глобального суждения, можно усмотреть параллель схемы теории о луче в геометрии. В реальной жизни человеку свойственно понимать своё бытие как некий луч во времени, который имеет начало с точки его рождения, но не имеет конца за пределами доступной его телу жизни. Как будто дальше, по ходу "луча", уходящего в бесконечность пространства и времени, с ним уходит в бесконечность и некая духовная сущность феномена "Я" человека.
Говоря об этике как, как о самостоятельной поведенческой дисциплине, как о явлении ума человеческого, как о части человеческой жизни, которую человек ощущает на уровне чувств, которую осознаёт на уровне сознания, и которую выражает в языке, для начала следует определиться со значением, что именно значит это слово, где и как оно появилось.
На эту тему, по предмету этика написано множество трудов, не только по самому предмету этика, как самостоятельной дисциплине, но и в других областях знаний, таких как философия, религия, например христианство, где эквивалентом этики можно назвать такую дисциплину как нравственное богословие, которое излагает и обосновывает учение о нормах морали и нравственности в христианской этике. Если этика, как философская дисциплина берёт начало в деятельности античных софистов (5-й век до нашей эры), открывших, что установления культуры человека значительно отличаются от законов природы, то история нравственного богословия уходит в аврамические религии, берёт свои корни в иудаизме и связывается с личностью Моисея, с которым связаны изложенные в Библии Десять Заповедей и Закон Моисея.
Здесь я выделю из соответствующей литературы некоторые сведения об этике, касающиеся: 1 – значения предмета дисциплины, слова этика; 2 – связь этики с мышлением человека, а вместе с этим и психологией; 3 – попытаюсь разглядеть онтологические корни этики в личности самого человека.
Говоря о значении предмета этика, как самостоятельной дисциплине, я обращаюсь к учебнику по этике "Этика" учебник, углублённый курс П. С. Гуревич.