Buch lesen: «Адмирал Империи – 4»
Глава 1
Мне очень не нравится недавно появившаяся традиция со страшной головной болью просыпаться в медицинском блоке! Голова звенит, как колокол…
Я с трудом разлепил глаза и пошевелился. Это взгляд мутный или я на небесах в пелене облаков? Надо мной склонилась улыбающаяся Тася. Похоже, и ей не удалось выбраться из переделки и сейчас мы оба в раю. О, нет! Я перевел взгляд в другую сторону. Не в раю, а как минимум в чистилище, потому что рядом с княжной появилась в этот момент красная физиономия Аякса Пападакиса. Ладно мы с Таисией, но этого плута в рай никак не могли взять…
– Привет, Александр Иванович, очнулся дорогой? – толстяк по-свойски потрепал меня по щеке, пользуясь тем, что я не могу дать ему за подобную вольность затрещину. – А мы думали окочурился… Бритва так и сказал – не жилец. Почти двенадцать часов без сознания это не шутки…
Так не только Пападакис здесь, но и остальные архаровцы с «Мамы Люды» рядом! Я обвел взглядом окружающее пространство. Да, к сожалению это далеко не райские кущи, а всего лишь медблок «Одинокого». Причем вокруг собрался целый консилиум, состоящий из княжны, Наэмы, Дорохова, Айка, Небабы и зачем-то притащили Бритву сюда же…
Одно радовало, если я на борту крейсера, значит, тот уцелел при столкновении с «Банкер Хилл» и не только уцелел, но и выбрался из сражения. Вот вам еще одна неприятная традиция – последнее время все веселье проходит мимо меня, то на астероиде сознание отключит какой-нибудь янычар, вот и сейчас бой закончился, а я пропустил самое интересное…
– И, слава Богу, что пропустил, – сказала на это Таисия, которая уже с видом заправской медицинской сестры, благо опыт имелся, начала снова меня чем-то пичкать из лекарств и наносить на лоб растреклятую пахучую мазь. – Ничего хорошего не увидел, поверь… Более того, я рада, что вас, господин адмирал, полностью отключило после удара. Мало ли что вам в голову еще бы взбрело!
– Во-первых, почему вас здесь так много? – недовольно пробурчал я, было неловко ощущать себя беспомощным, за которым как за маленьким ребенком ухаживает девушка на глазах подчиненных. – Откуда вы взялись? Айк, что ты-то здесь делаешь?
Пападакис было раскрыл рот, желая ответить, но я остановил его жестом руки.
– Хотя, подожди… Сначала хочу узнать, что произошло после тарана? И кстати, почему я ничего не помню?
– Неудивительно, – усмехнулся толстяк, – я бы тоже ничего не помнил, если бы меня отскребали от триплекса стекла командного отсека…
– Что это значит? – не понял я и перевел взгляд на Таисию, от которой можно было узнать гораздо больше.
– В принципе капитан Пападакис прав, – согласилась княжна, пряча улыбку, – тебя как муху прибило ударной волной к смотровому иллюминатору рубки. Не то чтобы отскребали, но со стороны смотрелось похоже…
Все стоящие вокруг упали со смеху, благо уже поняли, что со мной будет все в порядке. Однако я не разделял общего веселья, голова раскалывалась, и вообще не любил, когда надо мной насмехаются. Я вам адмирал или кто?!
– Ну-ка закрыли рты! – я повернулся к Небабе и Бритве, с этими-то знал, как разговаривать. – Чего ржете, кони?
Каперы попытались взять себя в руки и сделать серьезные лица, но у них это плохо получалось, слишком забавная оказалась ситуация. Если бы я сам увидел подобное, то тоже не сдержался. Как вообще это могло случиться? Черт, совсем вылетело из головы! А что со старпомом?! Я вспомнил последние секунды до удара, когда отчаянно пытался застегнуть ремень безопасности на своем капитанском кресле…
– Только не говорите, что Алекса погибла! – повернулся я к Тасе с надеждой во взгляде. – Нас выбросило, да?
– Да, – кивнула капитан-командор, – только вот почему у вас, господин контр-адмирал, в момент тарана на коленях находился робот женского пола, это для меня остается загадкой…
– Александр Иванович нашел же ты время клеить андроида! – изумился Аякс, представив слова Таисии на свой лад. – Ну, ты даешь друг! Хотя вкус у тебя есть…
– Отставить грязные домыслы, капитан Пападакис, пока не получил подзатыльник, – я серьезно посмотрел на остальных, показывая, что пора прекращать веселье, и наконец, рассказать командиру, что же все-таки произошло на мостике.
– Да все в порядке с вашей обожаемой «стекляшкой», шеф, – кивнул Наэма, стоявшая за спиной Таисии, – не переживайте так…
– Значит, она не пострадала, – успокоившись, я закрыл глаза.
– Что с ней станется, имеющей сверхпрочный остов, – пожала плечами майор Белло, – Алекса может и не такое выдержать. Вы что не знаете характеристик этой модели роботов?
– Откуда?
– А, так это только мне Густав Адольфович все уши прожужжал про ее техническое совершенство! – возмутилась Наэма. – О том, что прототип серии, к которой принадлежит наша Алекса, является идеальной машиной для убийства, ну соответственно и для выживания. Если не в курсе, то «стекляшке» самое место в десантно-штурмовой группе с такими-то данными, а не в командном центре прохлаждаться…
– А где она сейчас? – задал я вопрос майору, прерывая ее недовольную речь.
– Именно там, где и всегда – на капитанском мостике, – пожала плечами Наэма. – Пытается умничать и делает все, чтобы восстановить боеспособность «Одинокого». После вашего лихого кавалерийского наскока на американский флагман, крейсер представляет из себя не лучшее зрелище, знаете ли… И кстати, у меня к вам, господин контр-адмирал, серьезнейший разговор, – майор уткнула руки в бока, видимо научилась этому деловому жесту у великой княжны. – Не могли бы ответить, почему меня и моих пилотов не оказалось в момент тарана на борту крейсера, а?!
– Голова просто раскалывается, – я включил дурачка и с надеждой посмотрел на Таисию Константиновну, пытаясь воззвать к ее материнскому или какому-нибудь еще инстинкту. – Можно что-нибудь с этим сделать?
Тася конечно сразу раскусила, что я просто пытаюсь избежать неудобного разговора с ее подругой, но не стала меня мучить и посмотрела на Наэму.
– Не сейчас, после поговорите…
Белло не решилась ей перечить и промолчала.
– Кстати, именно та, за жизнь которой ты беспокоился, в результате чего чуть сам не погиб, спасла в итоге твою жизнь, – улыбнулся Таисия.
– Да перестаньте разговаривать загадками, – обиделся я, начиная уставать от большого количества людей вокруг. – Что ты имеешь в виду?
– Я про робота, – ответила княжна. – Если бы не ее молниеносная реакция, боюсь не отскребли бы тебя от стекла… Когда случился удар, тебя выкинуло из кресла… Как понимаешь ты не успел застегнуть ремень безопасности…
– Об этом я уже догадался…
– Но очаровательный андроид, который сидела у тебя в этот момент на коленях, успела среагировать, – подмигнула мне Тася, продолжая рассказ. – Как я поняла со слов Алексы, она одной рукой ухватилась за поручень кресла, а другой успела схватить командира за скафандр… Однако бронированная перчатка, за которую она тебя держала, вернее ее крепежи не выдержали и оторвались. Поэтому-то ты и оказался впечатанным в иллюминатор, расположенный как раз напротив капитанского кресла. Но так как первую секунду Алекса тебя все же удерживала, инерционный удар был погашен и контр-адмирал Васильков остался жив. Бронескафандр защитил тебя, правда не полностью.
Таисия указала глазами на мою правую руку. Я перевел туда взгляд. Действительно рука была до локтя закрыта восстановительной манжетой после перелома. Видимо именно за правую руку меня и держала Алекса.
Какая же все-таки молодец моя помощница! Спасла такого хорошего человека… А еще пытался играть в героя и кавалера, беспокоясь за нее. Забавный случай…
– Понятно, – произнес я вслух, – обо мне закончили. Но что было дальше с «Одиноким» и как нам все же удалось спастись? Что вообще происходит в системе в этот момент?
– Их императорское высочество вытащили наш любимый корабль из пекла, – начала было говорить Наэма, но была остановлена Таисией.
– Перестань Наэма, оставь ненужные титулы…
– Я больше по привычке, – майор немного растерялась. – В общем, «Афина» капитана-командора Романовой взяла на буксир «Одинокий» и буквально выволокла крейсер из окружения американцев. А вокруг, кораблей «янки» было хоть отбавляй! Как раз в это время к адмиралу Дрейку подошла третья группа вторжения из портала, и картина боя совершенно изменилась…
– Значит, переход на «Мадьярский Пояс» достался американцам? – я обреченно вздохнул, понимая, что ничего у Самсонова и Козлова не вышло, да и мой отчаянный рывок на таран «Банкер Хилл» тоже был напрасным.
– Не переход, а переходы, – грустно покачала головой Таисия, подхватывая рассказ Наэмы.
– Что ты хочешь этим сказать? – не сразу сообразил я, видимо голова еще отказывалась быстро анализировать информацию.
– Не только портал на «Мадьярский Пояс» остался за Дрейком, – ответила княжна. – Переход на «Новую Сербию» мы тоже потеряли…
– Не может быть! – в бешенстве воскликнул я. – Ты шутишь?!
– Разве можно с подобным шутить? – не поняла моего вопроса Таисия. – Оба перехода находятся под полным контролем врага. А мы в данный момент отступаем к порталу на «Тавриду» и окончательно оставляем систему «Бессарабия». Тира-7 уже два часа как захвачена кораблями 6-го флота. А прикрывает их параллельным движением адмирал Парсон…
– Значит, и этот здесь! – я продолжал допрос княжны. – Но как 4-ый «вспомогательный» флот очутился в системе, ведь Белов и Хиляев должны были не пускать Парсона и это у них прекрасно получалось?
– Адмирала Белова со 2-ой дивизией, к тому моменту когда Грегори Парсон снова попытался войти в систему, у перехода уже не было, – вздохнула капитан-командор. – Кондратий Витальевич ринулся на помощь Самсонову, оставив охранять «врата» вице-адмиралу Хиляеву.
– И тот их не удержал?
– Удержал, снова без особых потерь удержал, – отрицательно покачала головой Таисия. – Несмотря на все усилия командующего 4-ым флотом и отсутствие кораблей Белова. Но все это было напрасно, ведь как только Дрейк стал полновластным хозяином перехода на «Мадьярский Пояс» контроль остальных порталов в системе стал делом бесполезным.
Американцы, оттеснив нас от «врат», начали каждые сорок минут заводить в «Бессарабию» следующие группы поддержки, так что к этому моменту, когда мы с тобой ведем беседу, половина 6-го флота Дрейка уже стоит по нашу сторону портала…
Самсонов и Козлов не удержали плацдарм перед «вратами», а значит, смысла защищать переход на «Новую Сербию» не было. Если бы Хиляев не оставил собственные позиции, то через несколько часов был бы зажат между, пытающимися войти в систему кораблями Парсона и ударившими ему в «спину» дивизиями Дрейка.
Американцы, пользуясь численным превосходством, попросту вытесняют, а вернее уже вытеснили нас из «Бессарабии». Все – эта система для Черноморского флота потеряна и потеряна надолго…
Таисия замолчала и наконец убрала от моего лица тампон с пахучей мазью.
– Где мы сейчас? – спросил я.
– В двух часах от перехода на «Тавриду», – ответила капитан-командор. – Иван Федорович уводит все имеющиеся корабли из «Бессарабии» на основную базу Черноморского флота. Там у нас есть шанс закрепиться и связать силы Дрейка.
– Это тебе сказал Самсонов? – я иронично улыбнулся княжне. – Что ж, вера тоже важна в войне, когда не осталось других способов победить… Но хочу всех вас расстроить. «Таврида» не станет тем бастионом, о который разобьются американцы.
– Со стороны османского «Тарса» они не зайдут, там у наших самая крутая оборонительная линия, которая только может быть, – вставила слово майор Белло, решившая поддержать подругу в оптимизме насчет «Тавриды». – Это непреложный факт. Значит у «янки», чтобы нас подцепить на крючок, остается единственный способ попасть в систему – это переход из «Бессарабии». Но сейчас мы уж точно их не пропустим…
– Почему ты так уверена?
– Потому как почти весь флот сосредоточен в руках командующего Самсонова в одном месте, – ответила майор. – Иван Федорович не допустит проникновения американцев в «Тавриду»…
– Так же, как не допустил проникновения в «Бессарабию»? – улыбнулся я, разочарованный действиями командующего больше всех остальных.
– Ну, здесь совсем другое…
– Да, конечно, другое…
– Ты слишком предвзято настроен к Ивану Федоровичу, – покачала головой Тася.
– Неужели, а я думаю, что это ты подобным грешишь, – решил я уколоть княжну.
– Оставь свои шуточки, – махнула рукой та, не обращая внимания на мое старческое брюзжание. – Действительно Самсонов потерял систему. Но сколько суток он ее удерживал, несмотря ни на что?! Все было против Черноморского флота и его командира, но Иван Федорович все же сумел связать американцев на рубеже Империи, а главное выиграл время…
– Время на что? – я решил добить уверенность Таси в собственном командующем, как в гении. – Что произошло такого, чтобы говорить о времени, как о спасении в этой войне? К нам идет на подмогу новый флот? Нет. У американцев нехватка этого самого времени? Тоже, нет… Поэтому ничего не дала России неделя качелей битвы за «Бессарабию». Важно было не допустить проникновения врага в систему, а не выиграть время…
– Самсонов сумел объединить две части Черноморского флота, – не сдавалась Тася.
– Перед этим сделав все, чтобы их разъединить и максимально усложнить себе жизнь, – ответил я.
– Ты же знаешь, что никто не мог предположить…
– Да ты что?! – перебил я княжну.
– Ладно-ладно, не надо снова намекать, что гений тактики – контр-адмирал Васильков, раскусил планы злобных американцев и заранее сообщил об этом командованию, – улыбнулась Таисия Константиновна, прекрасно зная, что это было именно так.
– Я не намекаю, а говорю открытым текстом, – воскликнул я. – К черту гениальность адмирала Василькова, не это важно. Надо думать на несколько ходов вперед. Тем более, если возглавляешь целый флот, а перед тобой стоят несколько сотен готовых уничтожить тебя кораблей врага!
– Не кричи…
– Я не кричу…
– Сейчас поздно об этом говорить, дело сделано, – Таисия включила восточного мудреца. – Необходимо думать, что можно предпринять в сложившихся обстоятельствах и как это исправить.
– Я говорю лишь о том, что исправлять это будут те же люди, что и допустили предыдущие промахи, – мне меньше всего сейчас хотелось втыкать собственному командующему, но накипело. – А значит и с исправлением ошибок у нас будут проблемы. Но даже не это важно. Я не стараюсь принизить флотоводческие таланты твоего обожаемого адмирала Самсонова…
– Да, рассказывай…
– Складывается ситуация, при которой боевой опыт и гениальность командующих имеют минимальное значение, – продолжал я наезд на княжну, силой и напором заставляя ее начать сомневаться и не оставляя шансов на оптимизм. Точно скоро стану старым брюзгой. – Мы не сможем удержать «Тавриду», так же как не удержали перед этим «Бессарабию».
– Но, почему?! – от отчаяния воскликнула Таисия. – Ведь оборонять «Тавриду» нам будет гораздо легче. Во-первых, необходимо защищать от врага всего один переход…
– Не один, а два, – поправил ее, я.
– Наэма же сказала про переход на «Тарс», что тот неприступен…
– Ну, если Наэма сказала, то конечно…
– А что я не права, и у нас там не самая крутая оборона?! – возмутилась командир моих палубников, принимая важный вид. – Знаете что, господин контр-адмирал, не один вы разбираетесь в стратегии и тактике войны…
– В Черноморском флоте тактиков на один кубический километр больше чем где бы то ни было, но пока толка мало, – ответил я.
– В любом случае, главные силы Дрейка и Парсона будут сосредоточены у перехода, к которому мы сейчас движемся, поэтому именно битва за него станет решающей, – остановила нашу с Наэмой пикировку, Таисия Константиновна. – Однако кораблей у Самсонова здесь столько, что эти двое не пройдут, как бы они того не желали. А без взятия «Тавриды» невозможно дальнейшее продвижение американцев вглубь Империи…
– Я согласна, «Таврида» станет для «янки» братской могилой и полностью похоронит планы Дрейка и остальных, – уверенно кивнула майор Белло. – Да, «Бессарабию» мы оставляем, но совсем скоро снова вернем ее. А после того, как выбьем этих ублюдков из суверенных систем, ждите нас «янки» в собственных дистриктах!
– Мне бы ваш оптимизм, дамы, – покачал я головой и снова схватился за нее, из-за пронзившей боли в висках. – Ладно, малый военный совет окончен…
– Давно пора, – Пападакису было некомфортно долго молчать, а в тактике он понимал не больше чем я в балете, поэтому все время пока я спорил с девчатами, Айк стоял в стороне и о чем-то перешептывался с подельничками из команды «Мамы Люды».
Наконец толстяк понял, что можно присоединиться к разговору.
– Александр Иванович, друг, у меня для тебя отличная новость, – радостно воскликнул Айк. – Баб послушаешь, так через какое-то время начнешь вместе с ними плакать и причитать, а еще хуже присядешь на мыльные оперы, а это конец всему…
– Ты кого бабами назвал, недомерок?! – Наэма на подобные выражения реагировала быстро.
– Отстань, стерва, – огрызнулся толстяк, предварительно прячась за широкую спину Ивана Небабы, – дай с адмиралом о по-настоящему важных вещах поговорить…
– Подожди, Айк, – остановил я Пападакиса и снова повернулся к Таисии. – А что случилось с «Банкер Хилл» после удара?
– Отлично ты врезал по флагману, – похвалила меня капитан-командор, – еще бы немного и разрезал авианосец на две равные половинки.
– Я серьезно…
– И я. Говорю же, ты врезался в самую середину правого борта американского корабля, – воскликнула Тася, начав рисовать в воздухе руками картину произошедших событий. – «Одинокий» как нож сквозь масло прошел по бортовым отсекам «Банкер Хилл» и врубился в его сердцевину. Да так глубоко, что потом мне пришлось выковыривать твой крейсер оттуда с помощью магнитных тросов…
– То есть я застрял в авианосце без возможности отплыть?
– Да, зацепился носом, – кивнула Таисия Константиновна, – крейсер изначально не предназначен для подобного вида таранов, поэтому слепились вы с Дрейком как два пельменя в кастрюле, ни туда, ни сюда…
– И так простояли до твоего прибытия? – я не мог поверить, что «Одинокий» уцелел в сражении.
– Ну, на «Афине» в отличие от некоторых, работающими силовыми установками оказались все шесть штук, – покровительственно улыбнулась капитан-командор. – Поэтому мой линкор был на месте событий уже через двадцать минут. Американцы не успели сориентироваться и разобраться с твоим крейсером за это время. Стрелять они по нему не могли, потому как не хотели задеть собственный флагман, а штурмовые команды видимо попросту не успели высадить. Вот и все…
– Какой позор, – опустил я голову на подушку, – мой корабль вытаскивают из боя на тросах, а его командир находится в отключке…
– Позор, где ты увидел хоть одно позорное действие? – изумилась моя подруга. – Скорее наоборот, благодаря твоему отчаянному поступку, который я конечно так же как и Алекса не поддерживаю и осуждаю, но именно таран флагмана Итана Дрейка остановил продвижение вражеских кораблей против нашей 9-ой дивизии.
– Это-то, каким образом? – с надеждой в голосе спросил я.
– Американцы прилично запаниковали, когда увидели столкновение, – ответила Таисия Константиновна. – Конечно не от того, что «Банкер Хилл» подвергся тарану, ничего страшного, несмотря на серьезные повреждения, самому кораблю не грозило. А вот его команде и адмиралу на борту…
Она не договорила и многозначительно мне подмигнула.
– Неужели я расплющил о переборку самого старика Дрейка?! – я от удивления раскрыл глаза. – Не могло же мне так повезти?!
– Точно не известно погиб ли командующий 6-ым флотом, – ответила княжна, – но, по всей видимости, ответ утвердительный. Во-первых, по прослушиваемому эфиру было понятно, что экипаж «Банкер Хилл» не был готов к столкновению, и большинство моряков на его борту находилось вне спасательных кресел. Так что в любом случае ты нанес огромный ущерб американскому флагману, уничтожив не один десяток членов экипажа…
– Как говорит мой товарищ Яким Наливайко – «нехорошая смерть», – меня передернуло, когда представил, как погибали все эти люди.
– Однако быстрая, – тут же отреагировала Наэма Белло, которой в отличие от некоторых претворяющихся пацифистами адмиралов, врага было жаль не более чем прихлопнутого деметрийского таракана. – В пекло «янки»!
– Вторым фактом того, что «Короткая нога» не выбрался из заварушки, послужила невероятная паника между командирами американских дредноутов в том же самом эфире, – продолжала рассказ Таисия, не отреагировав на слова подруги. – По их переговорам и суете нам стало понятно, что командующий Дрейк уже не управляет боевой группой, приказы отдавались другими офицерами. Это значит, либо адмирал отправился к праотцам, либо ранен и находится без сознания…
– Хоть какой-то результат, – сказал я, после недолгого молчания.
– Прекрати преуменьшать свои заслуги, – похлопала меня по плечу здоровой руки, Тася. – Мне начинает не нравиться твоя скромность. «Одинокий» тараном сделал больше для спасения 9-ой дивизии, чем все корабли поддержки Самсонова. Американцы после несчастия с «Банкер Хилл» на какое-то время ослабили атаку на вице-адмирала Козлова и остановились. А пока они приходили в себя, дредноуты 9-ой дивизии смогли развернуться и быстро покинули сектор. Иван Федорович подойдя с Семеновской на выручку Козлову, прикрыл отход последнего и заградительным огнем заставил АСРовских капитанов отказаться от преследования.
Противник, несмотря на прибытие третьей группы вторжения, в итоге решил не испытывать судьбу на прочность и оставил соединение Козлова в покое, дав возможность нашим корабля уйти. Американцы просто расширили плацдарм вокруг перехода и стали дожидаться подхода следующих групп 6-го флота.
– Я рад, что большинство кораблей Вячеслава Васильевича выбрались, – мне действительно стало намного легче от услышанного. – Но все же отступление от перехода считаю ошибкой, за которую мы еще будем долго расплачиваться. Козлов не имел права уводить корабли из сектора контроля «врат». Своими действиями он обнулил все наши прежние победы, хотя победами их назвать можно только с натяжкой…
– Не бери в голову, – улыбнулась Таисия, – сейчас тебе нужен покой, а о стратегии следующей фазы войны пусть думают наши многозвездные адмиралы.
– Не забыла, что я тоже к ним принадлежу, – напомнил я, – только звезда на погоне пока лишь одна…
– Стала забывать, по твоим гусарским действиям в секторе боя, – призналась княжна. – Так безрассудно могут поступать лишь молодые капитан-лейтенанты на своих эсминцах, но никак не адмирал…
– Не могу понять, то хвалишь меня, то ругаешь, – пожал я плечами. – Определись, пожалуйста…
– Мне страшно тебя потерять, – честно призналась Таисия, грустно при этом посмотрев на меня, – но в тоже время вижу, как твое безрассудство раз за разом спасает огромное количество жизней русских моряков. Теперь уже счет на дивизии пошел… Вот так и мечусь между страхом и восхищением…
– Не волнуйся, твой друг заговоренный, – улыбнулся я, немного смущенный словами княжны. – Могла бы уже привыкнуть за столько-то лет…
– Не могу…
