Buch lesen: «Сага о Лисе и Драконе: Часть Первая», Seite 8
Спустя несколько минут в камеру пришёл надзиратель, который заковал Химико в наручники и вывел на прогулку во двор замка. Губернаторский сад, как и сам дворец, почти не изменился. Рядом с садом камней, располагались клубы с красивейшими цветами, самых разных расцветок. В одном углу росли только красные цветы, в другом – только белые, а в том, что был ближе всего к склону горы, произрастали фиолетовые бутоны, которые накрывала тень от больших вьющихся ветвей глицинии, родового дерева клана Фудзивара. Фиолетовые цветки раскачивались на длинных ветках от небольшого морского бриза, который так давно не ощущала юная Фудзивара. Душистый запах цветов, вместе с солённым воздухом, наполнял её лёгкие, будто расправляя их после долго застоя. Подойдя к дереву, Химико почувствовала, будто от него исходит тепло, будто она обнимала дедушку или маму. Ветки, под порывами ветра, извивались в волосах девочки, словно нежно гладя её по голове. Это был единственный способ почувствовать рядом с собой что-то родное, тем более, что это дерево застало многие поколения семьи Фудзивара, в том числе ещё молодого Сайгё, который вёл здесь светские беседы с двумя друзьями, маленькую Нодзоми, которая бывала здесь с родителями в гостях, а сейчас обнимало их населдницу. Всего прогулка продлилась около двадцати минут, после которых Химик снова привели в её камеру, где были лишь тишина, темнота и сожаления. Вытащив из волос цветок глицинии, юная Фудзивара положила его в кармашек, рядом с семейной фотографией, чтобы память о ещё одном члене семьи была всегда рядом с остальными.
Полежав на кушетке полчаса, Химико заснула. Ей приснился летний вечер, по утёсу, как всегда, в развалочку ходили пингвины, по небу летали чайки, а оранжевое, как апельсин, солнце начинало опускаться за горизонт. Фудзивара гуляла с Сиро, с которым они вместе смеялись над трусливыми пингвинами. Наконец, когда светило уже почти зашло, они встали у края обрыва и любовались красивейшим закатом. Химико снова была счастлива, как в беззаботные школьные дни, не хватало лишь Хинаты, которой почему-то не было с друзьями, но тогда внимание на этом не заострилось.
– Вот бы нам всегда было так весело, как сегодня, да, Химико? – спросил Широ.
– Да-а, это точно – весело ответила Фудзивара – вот бы этот момент длился вечно.
– Да, скоро война кончится и всё начнёт возвращаться на свои места.
– Почему ты так думаешь?
– Осталось совсем немного, буквально пару часов.
– Откуда ты это знаешь?
– Но твоя битва ещё не окончена, Химико – серьёзным тоном заговорил Широ – ты очень рано опустила руки, раньше ты никогда не сдавалась, мне это очень нравилось в тебе.
– О чём ты таком говоришь, Сиро, с тобой всё в порядке? – заволновавшись, спросила Химико.
– Я погиб, Химико – сказал Сагису, повернувшись лицом к Фудзивара.
За мгновение на нём очутилась военная форма, в которой он шёл по лесу, а на груди зазияла глубокая кровоточащая рана. Химико испугалась и отскочила от друга.
– Ты не должна забывать меня, Химико, тебе обязательно нужно отомстить за меня – мертвецким голосом завопил Сиро.
– Ты должна отомстить им за всех нас! – послышался голос Сайгё, появившегося из ниоткуда.
– Убей их всех ради нас, доченька, ты ведь не забыла, что они сделали с нами – сказал отец Химико, внезапно появившийся рядом с ней.
– Папа, дедушка, я не могу… – тихо отвечала Химико.
– Мы все следим за тобой, дитя – появился сзади Ёсимицу Асикага – тебе нужно закончить то, что мы начали, убить их всех!
Со всех сторон Химико окружали мертвецы, твердившие только одно – “убей!”. Они подступали всё ближе и ближе, пытаясь дотронуться до девочки. На небе же, по кругу снова летал большой чёрный дракон, который раньше приходил юной Фудзивара во снах. Хранительница меча закрыла уши руками, чтобы не слышать нескончаемый рёв голосов, требовавший убивать и изо всех сил сомкнула веки, чтобы не видеть ужасные тела мертвецов. Это продолжалось, пока внезапно не послышался громкий звук, напоминающий звон большого колокола.
Химико проснулась и поняла, что звук доносится с улицы. Взобравшись на тумбочку, она взглянула в окно, где только светало. Люди в страхе выбежали из палаток, подумав, что звук обозначает сирену. Звон доносился из рупоров, стоявших на улице, и был таким же, как в день начала войны. После пяти ударов колокола, из устройств послышался строгий голос диктора:
– Подданные Великой Яматайской империи, к вам обратится Его Высочество принц Тюай! Прослушайте важное правительственное заявление!
Вслед за этим, после небольшой паузы, из рупоров послышался взрослый мужской голос:
– Мои верные подданные, воины и мирные люди Империи Яматай, обращаюсь к вам от имени своей светлейшей сестры Цукихи-химэ и с благословения небес! Уже неделю длится битва за нашу отчизну, пали крупнейшие портовые города, а самолёты и дирижабли обрушивают огонь на наши головы! С великой скорбью, сообщаю вам, что наша битва проиграна. Мы не имеем шансов победить превосходящего нас, во многих отношениях, противника! Продолжение сопротивления лишь приведёт к новым жертвам и полному стиранию нашей страны с лица Земли! В связи с этим, с благословения Цукихи-химэ, мною будет подписан акт о безоговорочной капитуляции нашего государства. Приказываю всем военнослужащим и партизанам сложить оружие и не оказывать сопротивления войскам Авалонской империи! Мы повинуемся воле победившего, во имя будущего нашей страны и во имя жизни новых поколений, ради мира и прекращения кровопролития! Сохраняйте спокойствие и не поддавайтесь панике! Ждите новых указаний!
На этом трансляция закончилась и рупоры замолчали. Химико не могла поверить в то, что услышала. Спустя всего неделю боёв, Яматай сдалась. Потеряв всю семью, она теперь потеряла даже страну. Надежда на спасение растаяла на глазах. Спустившись назад на кушетку, Фудзивара вспомнила, что Сиро, во сне, как раз говорил про пару часов до конца войны, но его просьба о мести теперь выглядела ещё менее выполнимой. Партизаны в подземном городе были разбиты, а императорская армия сдалась, бороться одной против вражеской военной машины было невозможно, особенно когда ты уже попала в плен. Единственным выходом было подождать полгода, когда Айртон должен был отдать пленницу в обмен на исполнение контракта, как бы морально и физически тяжело это не было.
Следующий день начинался, как обычно, но, спустя небольшой промежуток времени после завтрака, надзиратель снова пришёл в камеру Химико.
– К тебе посетитель, Фудзивара – сказал эльф.
Надев на пленницу наручники, солдат снова вывел её в сад, где уже ждала Хината. Утада хотела обнять подругу, но конвоир запретил любые прикосновения. Присев с пленницей на лавочку, возле старой глицинии, гостья поставила рядом с Химико, завёрнутое в красивую ткань, бэнто8.
– Тебя, наверное, плохо кормят, принесла тебе поесть – сказала Хината.
– Спасибо, но, думаю, есть те, кто нуждается в этом больше – ответила Химико – сейчас много людей остались без дома и без всех своих запасов.
– Мы стараемся всем помочь, по мере наших сил… но тебе не смогли – грустно сказала Хината.
– Возможно, вы спасти мне жизнь, Хината, только я не теперь не знаю, что с ней делать…
– Не говори так, Химико! Ты очень дорога нам, как и… кстати, а где сейчас Нодзоми-сан и Акира?
– Тот принц-архонт сказал, что мама у него в плену, а Акира… думаю, Макото дошла с ним до Китаямы, раз меня ими не шантажировали.
– Ох, небеса – сказала Хината, сняв очки – прости, Химико, если бы мы знали, папа попытался бы и Нодзоми-сан вызволить.
– Вы и не могли этого знать, не вини себя…
– Я скажу папе, как только его увижу!
– Хината, по поводу того похода в Китаяму… – прервала подругу Химико – Сиро тоже шёл с нами и… похоже, он погиб.
– К-как? – дрожащим голосом спросила Хината – ты уверена? Может быть он тоже дошёл…
– Я видела его вчера во сне, он сказал, что война кончится через пару часов… так оно всё и вышло.
– Но ведь это просто сон, Химико. Почему ты решила, что он мёртв?
– Сиро сам сказал в том сне.
– Нельзя говорить такие вещи, потому что ты услышала их во сне!
– Но как тогда объяснить, что…
– Нельзя, слышишь! – крикнула Хината.
– Прости – ответила Химико, после небольшой паузы.
Хината вытерла слёзы, которые уже немного проступали на глазах, и снова надела очки.
– Ты меня тоже прости, Химико, мы тоже столько страхов натерпелись… я даже подумать не могла, что с нами может что-то такое случиться. Мне казалось, что войн больше не будет, что когда в небе летают такие машины, никто не захочет применять этот ужас на практике.
– В душе, все мы думали так же.
– Думала, что мы вырастем и будем работать вместе, жить так же спокойно, как и всегда… а теперь даже нашей страны больше нет.
– Нам остаётся только отомстить – угрюмо сказала Химико.
– Отомстить?
– Да, это то, о чём просил Сиро, дедушка и все остальные в том сне!
– Ох, ты опять об этом…
– Я сама сначала не восприняла всерьёз, но, подумай, неужели мы ничего не ответил на смерти стольких людей?!
– Что мы вдвоём можем ответить?
– Что угодно, хоть что-нибудь, мы должны что-то сделать, понимаешь? Они хотят этого, хотят, чтобы мы…
– Они хотели, чтобы мы выжили, Химико! – перебила подругу Хината – ты сама говорила, что твой дедушка дорожил тобой и Акирой больше всего на свете! Думаешь, ему хотелось, чтобы ты тоже погибла? Нам нужно выжить, Химико, вот чего они хотели!
– Для чего нам теперь жить, Хината? – шёпотом спросила Химико – Чтобы вечно быть заложницами? Что если и тебя посадят сюда, чтобы твой отец продолжал подчиняться? Тебе повезло гораздо больше меня, потому что ты ещё можешь бороться, Хината! Меня никогда не выпустят отсюда, но у тебя ещё есть шанс отомстить за всех нас!
– Свидание окончено, мисс – сказал конвоир, подошедший к скамейке – Фудзивара, идём!
– Могу я прийти завтра? – спросила Хината.
– Спрашивайте у начальства.
– А бэнто?
– Передачки запрещены! – грубо ответил охранник и повёл Химико в замок.
– Сражайся, Хината! – сказала Химико на прощание, обернувшись к подруге.
Хината с тревогой посмотрела вслед Химико. Ей больше не хотелось жертвовать ни кем, тем более, она не знала ради чего. Глубоко в душе, ей тоже хотелось бороться, но логика подсказывала, что этот путь ведёт в никуда.
***
Целый месяц Химико жила взаперти, лишь иногда встречаясь с Хинатой и её родителями, которые приходили навестить наследницу своих бывших даймё9. За это время, в Тогенкьё постепенно начала восстанавливаться мирная жизнь, хоть войска эльфов по прежнему оставались в городе. Люди построили бараки из сохранившихся стройматериалов и купленных богатыми семьями, которые смогли сохранить состояние, благодаря сотрудничеству с Авалонией. Домики были, в основном, деревянными, поэтому нередки были пожары, но люди каждый раз находили силы восстановить свои жилища. Рыбакам снова разрешили выходить в море, что позволяло вести бартерную торговлю с деревнями, которые обменивали рис на морепродукты. Делились рисом и богачи, в частности род Утада, который мог торговать с эльфами и другими городами, под защитой Авалона. Городу, однако, было ещё далеко до восстановления, а большую часть его территории, по прежнему, занимали руины. Пингвины, которые жили на утёсе, раньше времени покинули эти края ещё во время вторжения, но за месяц так и не вернулись обратно.
Между Яматай и Авалонской империей был заключен мирный договор, который позволял эльфам оставить свои войска, флот и авиацию на островах на специальных военных базах, которые предполагалось построить по всей стране, сама побеждённая страна практически отказывалась от собственных вооружённых сил, сведя их к минимуму. Авалон же согласилась оказывать поддержку в модернизации нового патрнёра, но только ту, которую сама сочла бы нужной. Как и Химико, Яматай оказалась, фактически, в заложниках у эльфов, хоть ей обещали свободу когда-нибудь в будущем.
Четвёртого числа шестого месяца пятого года Цукихи в Тогенкьё прибыла театральная труппа из Авалонской империи. Артисты должны были развеселить солдат, остающихся в Тогенкьё, которые начинали уставать от службы в столь далёкой стране. Художественным руководителем театра была Маргарет Айртон, жена генерала Генри Айртона. Она была на сто лет моложе мужа, но, во многом, была даже консервативнее мужа-аристократа, в частности презирала кинематограф, как низкую и пошлую, по её мнению, форму искусства, затмившую, для публики, спектакли. Не меньше, чем генерал, Маргарет любила использовать людей в своих целях, в частности, как акётров, набранных из покроённых народов. Актёры-невольники обычно играли унизительные роли: преступников, коварных вражеских солдат, прислугу, глупцов и так далее. Эти образы хорошо вписывались в авалонскую картину мира, где все расы, кроме эльфов, считались отсталыми и примитивными, а потому всегда веселили незатейливую публику.
Генеральская жена прибыла на транспортном дирижабле, приземлившимся на аэродроме около девяти утра. Встречал Маргарет сам Генри, который был не слишком рад появлению супруги в Тогенкьё, потому что, в её лице, появлялся новый, отвлекающий от работы, фактор. Миссис Айртон была одета в большую круглую шляпу кроваво-красного цвета, такого же оттенка длинное платье, с открытыми плечами, которые прикрывал соболиный воротник, а на руках были длинные чёрные перчатки, покрывающие всю руку до локтя. Эльфийка осторожно спускалась по металлическим ступенькам, стуча длинными каблуками. Наконец спустившись вниз, Маргарет обняла и поцеловала мужа в щёку, чему тот был не очень доволен. Генри не испытывал к жене особой любви и женился во второй раз только, потому что это противоречило этикету высшего общества. Тем не менее, генерал хорошо поддерживал образ любящего мужа на публике и в глазах самой Маргарет.
– Как же я рада тебя видеть, дорогой – сказала Маргарет – ты так осунулся за этот год!
– Это просто старость, дорогая – улыбнулся Генри – в моём возрасте все начинают понемногу усыхать, особенно когда из тебя пьют все соки.
– Ах ты мой бедняжка – сказала Маргарет, погладив усы мужа – ничего, теперь я здесь и немного тебя развеселю.
– Тебе бы всё веселиться, впрочем, я в свои восемьдесят тоже был ещё полон сил.
– Уверена, ты и сейчас их полон, просто любишь, когда я тебя жалею.
– Да, наверное так и есть.
После встречи, генерал повёз жену в губернаторский замок, где всё ещё располагалась его резиденция, пока формальный губернатор принимал чиновников в своей усадьбе. Как и муж, Маргарет, впервые посетив дворец, принялась внимательно осматривать его убранство, получая своеобразное удовольствие от его лицезрения.
– Местная архитектура очень интересная, не такая примитивная, как на Тамоанчане, но всё ещё далеко до настоящего искусства – сказала Маргарет – чем-то напоминает кукольный домик, всё такое же миниатюрное.
– Честно говоря, я даже немного пожалел, что не остался жить в дирижабле – сказал Генри – всё время приходится пригибаться, чтобы не ударяться головой о косяки.
– Зато здесь прохладно, для такой жары, как нельзя кстати.
День стоял действительно знойный, как всегда в это время года. Июль и август, месяцы после сезона дождей, самые жаркие и для эльфов, которые впервые были в таком климате, пережить их было очень непростой задачей. Не легче было и людям, разгребающим завалы в городе, на которых, к тому же, иногда вымещали злость эльфийские надзиратели.
Тем временем, генеральская чета дошла до кабинета, где когда-то заседали главы клана Асикага, а сейчас обустроил личное пространство Генри. Почти все элементы прошлой жизни помещения, кроме мебели, исчезли из него, уступив место большому портрету авалонского короля Ричарда I, золотой табакерке с фамильным гербом семьи Айртонов, нескольким бутылкам дорого виски и большим стопкам эльфийских документов. Маргарет присела в кресло, стоявшее напротив письменного стола, предварительно смахнув с него пыль носовым платком.
– У тебя, как всегда, беспорядок – сказала генеральская жена – когда ты уже начнёшь разрешать прислуге убираться в твоих кабинетах?
– После своей смерти – ответил Генри, выпив остатки виски из рюмки, стоявшей на столе – нечего зверью бегать рядом с важными документами.
– Купи сейф и прячь документы туда, если так боишься.
– Удобнее, когда всё под рукой, в сейфе постоянно придётся копаться, чтобы найти нужную бумагу.
– Кстати о нужном, дорогой, у тебя на примете нету какой-нибудь миловидной местной девушки?
– Ты же знаешь, людей я на дух не переношу, а уж тем более не нахожу в них ничего милого.
– Плохо, придётся искать самой – с досадой сказала Маргарет.
– Ты и здесь хочешь найти игрушку?
– Конечно, у меня в сценарии готова гениальная сцена! Его Величество приплывает на яматайские острова на Левиафане, а на него выпрыгивает местная обезьянка, которая изображает их королеву, пытается тыкать в короля палкой, но стоило ему лишь усом взмахнуть, варварская королева падает на землю со смешным звуком!
– Да, забавно – сказал Генри, потирая ус.
– Роль совсем маленькая, но такое не должен играть эльф, согласись?
– Почему не сыграть кому-то из твоих людей?
– Так будет не достоверно, мои люди либо смуглые, либо красные, а у местных кожа бледная!
– Ладно, тогда поищешь кого-то из местных, у нас есть несколько сирот в плену, из-за них бунтовать не будут, отведу тебя к ним.
– Спасибо, дорогой, ты чудо! – радостно сказала Маргарет, подскочив с кресла, и поцеловав мужа.
Тут, постучав, в комнату вошёл адъютант.
– Извините за беспокойство, сэр, но Его Высочество желает вас видеть – сказал он.
– Пусть заходит – ответил генерал.
В комнате появился Владислав, на лице которого, за месяц, выросли пышные усы и бородка, которые он не брил с битвы за Тогенкьё. Царевич выглядел уставшим, но, в тоже время, немного устрашающим, за счёт своего сурового и немного одичавшего вида.
– Ваше Высочество, добрый день – сказала Маргарет, поклонившись.
– Миссис Айртон, моё почтение – сказал Владислав, поклонившись в ответ – я совсем забыл о скоротечности времени, не знал, что вы уже здесь.
– Время и впрямь скоротечно, Ваше Высочество, вы так возмужали за эти годы, я помню вас ещё маленьким мальчиком.
– А вы всё также красивы, как и тридцать лет назад, миссис Маргарет.
– Благодарю вас, Ваше Высочество – улыбнулась Маргарет.
– Надеюсь, вы пришли не только ради обмена любезностями, Ваше Высочество – саркастично сказал Генри.
– Простите, сэр, я пришёл поинтересоваться статусом подготовки экспедиции в Сарматию.
– Ох, святые угодники, мы ведь это уже обсуждали, Ваше Высочество, когда начнётся подготовка, вы узнаете об этом первым.
– Простите, сэр, но я не люблю терять время попусту, война здесь окончена, пришло время освободить мою Родину!
– Если бы это зависело от меня, вы бы уже были там, Ваше Высочество, но Его Величество, увы, не столь тороплив.
– Вам незачем так спешить, Ваше Высочество – вступила в разговор Маргарет – весь мир ещё ляжет пред ногами нашего королевства и Сарматия однажды всё равно освободится от Гиперборейского гнёта.
– С каждым днём, я всё больше теряю надежду на это – ответил Владислав.
– Не отчаивайтесь, лучше посетите наше представление сегодня вечером.
– Представление?
– Да, мы подготовили новую программу для наших воинов и ваши ребята могут прийти посмотреть. Кстати говоря, а у Вас нету на примете какой-нибудь местной девушки, которая бы подошла для сцены?
Владислав на задумался на пару секунд, пока ему в голову не пришла отличная идея.
– Да, знаю одну, она сейчас отбывает плен в этом замке, очень неплохая девушка.
– Экспрессивная? – спросила миссис Айртон.
– Очень, будто сам дьявол во плоти.
– Нет-нет-нет, эту нельзя – возразил генерал – она залог за поставки эфира от местного магната!
– Не обязательно брать её в постоянную труппу, пусть сыграет один раз, пока миссис Маргарет здесь – ответил Владислав.
– У вас всё такой же блестящий ум, Ваше Высочество – похвалила царевича Маргарет.
– Нет уж, это очень рискованно – сказал Генри – я не собираюсь рисковать своей идеальной системой ради развлечений!
– Разреши мне хотя бы взглянуть на неё – взмолилась Маргарет – может она нам не подойдёт и я не стану больше выпрашивать.
– Ладно, но только посмотреть – сказал генерал, тяжело вздохнув.
Все трое спустились в подвал, где находились камеры для заключённых. Большинство пленных ютилось в лагерях, поэтому Химико была единственной пленницей замка, из-за своей важности для генерала. Надзиратель сопроводил троицу к месту, где томилась Фудзивара и Маргарет прильнула к решётчатому оконцу в помещение. Увидев, что за ней наблюдают, пленница насторожилась и со злостью взглянула на генеральскую жену.
– О, Левиафан, вы правы, Ваше Высочество! – воскликнула Маргарет – она и впрямь похожа на демоницу!
– Я знал, что вам понравится, миссис Айртон – довольно сказал Владислав.
– Только сильно не обольщайся, эту мышку я не выпущу из клетки – сказал Генри.
– Прекрати быть таким подозрительным, дорогой! – возмущённо сказала Маргарет – выпустишь её на пару часов и твой залог вернётся обратно в нору!
– А если она сбежит или кто-нибудь её украдёт? Например, наш добрый друг – сказал Генри, посмотрев на царевича.
– Вы сами сказали, что девчонка ничего не знает, зачем она мне теперь? – пожав плечами, сказал Владислав.
– Я знаю, что вы не успокоились на её счёт, иначе не повели бы нас сюда!
– Мне не интересны ваши конфликты, дорогой, просто отдай её мне на один вечер, под мою ответственность! – сказала Маргарет.
– При всём уважении к тебе, дорогая, в данной ситуации, меня не успокаивает твоя ответственность – сказал Генри.
– Не будем ссориться, сэр – спокойно сказал Владислав – если это поможет миссис Маргарет получить актрису, я могу покинуть город сегодня вечером.
– Как же так, вы ведь не увидите спектакль! – расстроенно сказала Маргарет.
– Думаю, у меня ещё будет шанс его увидеть, а пока пожертвую своим просмотром ради хорошего шоу.
– И куда же вы собираетесь, Ваше Высочество? – спросил Генри.
– Хочу посетить ещё одну деревеньку неподалёку.
– Младенец Фудзивара всё не даёт вам покоя, Ваше Высочество?
– Только посмей его тронуть, подлец! – крикнула Химико, подошедшая вплотную к двери, пока трио разговаривало.
– Боюсь вы уже упустили свой шанс спасти семью, госпожа Фудзивара – раздражённо прошипел царевич, подойдя к двери.
– Что ты сделал с мамой? – сквозь зубы сказала Фудзивара.
– Скоро непременно узнаете, госпожа Фудзивара, когда встретитесь на том свете.
Тут Химико плюнула в лицо принцу, который со злости начал бить по двери. Разгневанного Владислава пришлось успокаивать надзирателю и генералу.
– Левиафан с вами, Ваше Высочество, езжайте куда хотите, только успокойтесь! – сказал Генри, уводя принца от двери.
Владислав фыркнул от злости и направился вверх по ступеням, затем покинув дворец.
– Как я от него устал, о Боги! – сказал Генри, вернувшись к жене.
– Зато он поступил благородно – сказала Маргарет.
– Скорее всего, он сразу планировал поездку, просто воспользовался моментом, чтобы мне насолить.
– Ты слишком строг к нему, Генри – обняв мужа за руку, сказала Маргарет – раз уж он уезжает, разреши мне всё-таки арендовать у тебя девочку.
Генри тяжело вздохнул и достал курительную трубку из кармана, но жена не дала ему закурить, остановив руку около рта генерала.
– Не смей использовать это на мне – строго сказала Маргарет.
Генерал с досадой убрал трубку обратно в карман.
– Ладно, бери, но я пошлю туда побольше охраны – сказал Генри.
– Чудно, пойду обрадую её с новой ролью – улыбнулась Маргарет.
Генеральская жена встала подальше от окошка, чтобы не оказаться в такой же ситуации, как царевич, и начала разговор с пленницей:
– Твоё имя Фудзивара, да?
– Имя – Химико, Фудзивара – фамилия – раздражённо ответила Химико.
– Хорошо, Химико, тебе известно, что такое театр?
– Конечно, отчего не знать?
– Отлично, значит тебе будет проще, ты сыграешь одну небольшую роль в моём спектакле. Это совсем не больно и даже очень почётно, для человека.
– С чего вдруг мне участвовать в этом?
– Потому что у тебя нету выбора, глупышка – рассмеялась Маргарет – зато если сыграешь хорошо, подарю тебе головку вкусного сыра.
– Можете оставить себе.
– Напрасно, сыр очень вкусный, из молока горных овец, впрочем, ты права, лучше сама отведаю, но тебя без угощения всё равно не оставлю.
– Благодарю, вы очень добры – с сарказмом ответила Химико.
– Ты и правда напоминаешь зверька в клетке, дорогуша, но, ничего, скоро эльфийская дисциплина сделает из тебя хорошее домашнее животное.
– По мне, так это вы больше похожи на бешеных зверей – огрызнулась Химико – такие же безжалостные и жестокие!
– Неужели? – усмехнулась Маргарет – в этой идее есть маленький изъян, девочка, как так выходит, что звери мы, но вы сидите в клетках?
Рассмеявшись Маргарет тоже направилась в сторону выхода.
– Попробуешь сбежать, Фудзивара, и Утада получат от тебя лишь голову, поняла? – сказал генерал перед уходом.
Химико пнула дверь и села на кушетку. Такого издевательства Фудзивара не ожидала, теперь ей нужно было ещё и выступать на потеху эльфам, словно цирковая обезьяна. Ненависть всё больше переполняла её, подпитываясь чувством беспомощности. Тем не менее, в сердце девочки появилась надежда, что представление даст ей хотя бы небольшой шанс сбежать или отомстить своим врагам.
Вечер подкрался незаметно и за Химико пришёл конвоир, который отвёл её к передвижной сцене, которую выстроили на набережной. Перед местом выступления стояли длинные лавки для зрителей, которые были ещё пусты, а за ним – небольшое строение, служившее гримёркой для актёров. Фудзивара завели в помещение, которое оказалось просторнее, чем кажется снаружи, в нём было около десяти тумб с зеркалами, за которыми гримировались актёры и актрисы. Пока эльфы гримировались сами, людей наряжали другие, боясь, видимо, что они сделают всё неправильно. Маргарет ходила между актёрами, проверяя и давая настойчивые советы, которые скорее напоминали приказы. Увидев Химико, генеральша радостно воскликнула:
– Наконец-то, спасибо вам большое офицер! Сейчас я тобой займусь!
Конвоир снял с Химико наручники и остался ждать у выхода, пока миссис Айртон усадила пленницу в кресло, где начала раскрашивать её лицо. Боевой окрас яматайской королевы, по мнению генеральши, выглядел, как кроваво-красный след от лапы большого зверя на половине, покрытого белой пудрой, лица и покрытые фиолетовыми тенями глаза. Волосы были приведены в максимально неряшливую форму и покрыты толстым слоем лака, чтобы произвести впечатление засаленности. В качестве наряда, на Фудзивара надели шкуру серого волка, а под него – топ и юбку из бычьей кожи. Заложницу подвели к большому зеркалу, чтобы хозяйка могла тщательно полюбоваться на образ.
– Я что, играю одичавшего охотника? – спросила Химико.
Маргарет и её помощницу дружно рассмеялись.
– Нет, дорогая, это ваша королева! – вдоволь посмеявшись, сказала мисси Айртон – ты её не узнала?
– Химэ-сама не носит такого! – возмутилась Химико – на ней всегда изысканные наряды из шелков и золота!
– Мне всё равно, что она носит на самом деле, в душе она такая же дикарка, как и все люди – надменно сказала Маргарет – взгляни сама, тебе всё это очень идёт, будто это твоя вторая кожа.
– Правда? А я думала, что эта шерсть слезла с вас – сострила Химико.
Услышав шутку в свой адрес, Маргарет сильно ударила Химико по улицу, отчего та упала на пол. Помощницы генеральской жены начали избивать лежащую Фудзивара ногами, выкрикивая разные оскорбления в её адрес.
– Хватит-хватит – сказала Маргарет – костюм испортите!
Слуги расступились, а миссис Айртон за шиворот подняла девочку и злобно пригрозила:
– Ещё одна дерзость и ты останешься в театре навсегда, поняла?!
Химико ничего не ответила, а Маргарет поставила пленницу ногами на пол.
– Готовься к выходу и научись держать язык на замке, пока тебе его укоротили – сказала миссис Айртон и покинула помещение.
За время подготовки Химико, представление уже подошло к началу. Первыми на сцену вышли клоуны, которые всячески дурачились, изображая вражеских солдат и лидеров и показывая небольшие фокусы. После “разогрева”, перед эльфами выступила сама хозяйка театра, которая произнесла длинную речь, где благодарила бойцов за храбрость, но больше всего времени посвятила рассказу о грядущем представлении и хвалебной оде королю. Основная часть была посвящена истории Авалонии от её истоков до современности. Первые сцены рассказывали о Войне Основания, когда бог-дракон Левиафан, вместе со своим эльфийским войском, бросил вызов своим неразумным семерым братьям, которые, якобы, погрязли в грехах и уподобились диким людям, переняв их “варварские обычаи”. Под натиском полчищ людей, Левиафан не смог сломить вражеский натиск и пал, в то время, как эльфийский вождь Генрих предал своего бога и погрузил страну в хаос, пытаясь удержаться на троне ценой мирного соглашения с людьми, гиперборейцами и атлантами. Много лет Авалон находился в состоянии анархии, пока королевство не воссоединил “величайший из королей” Артур I из рода Пендрагонов. Именно он стал основателем нынешней правящей династии и уже в его правление начались первые завоевания будущей империи. Весь спектакль сопровождался красочными спецэффектами и хорошей игрой актёров, которые хорошо доносили до зрителей нужный посыл, заключавшийся в ненависти ко всему иностранному и необходимости завоевать весь мир, чтобы людские “бесчинства” прекратились.
Сцена, где должна была появиться Химико, шла ближе к концу. В ней король Ричард, оседлав ожившего Левиафана, плыл по огромному океану, сметая с ног всех своих врагов. Гибель Цукихи-химэ, которую играла Фудзивара, символизировала поражение Яматайской империи. В ожидании своего выхода, пленная актриса держала в руках бутафорскую мотыгу, которая выступала оружием химэ, пока её одолевал сильнейший гнев. Вся эта ситуация, вместе с произошедшим в гримёрке, выводили Химико из себя так, что она едва сдерживалась, чтобы не начать крушить всё прямо своим искусственными орудием. Тем временем, время уже пришло и Маргарет подошла к заложнице, взяв ту за плечи.
– Сделай всё правильно или попрощаешься с семьёй – сказала генеральша и вытолкнула Химико на сцену.
Увидев юную Фудзивара, солдаты рассмеялись, доволен был и генерал Айртон, сидевший в первом ряду. Напротив Химико на сцене был актёр, изображающий короля, от взмаха усов которого должна была упасть яматайская правительница.
– Прощайся с жизнью, варвраская дочь, прильни к сырой земле за все свои злодейства! – сказал “король” и взмахнул усом.
